...О, дай мне, Боже, вдохновенье,
Поэта пламенную кровь.
О, дай мне кротость и смиренье,
Восторги, песни и любовь.

О, дай мне смелый взгляд орлиный,
Свободных песен соловья.
О, дай полет мне лебединый,
Пророка вещие слова.

О, дай мне прежних мук забвенье
И тихий, грустный, зимний сон,
О, дай мне силу всепрощенья
И лиры струн печальный звон.

О, дай волнующую радость,
Любовь всем сердцем, всей душой...
Пошли мне ветреную младость,
Пошли мне в старости покой.

31 декабря 1908

Спокойной старости у автора этих стихов не было. Их сочинитель, князь императорской крови Олег Константинович Романов отошел к Господу 29 сентября 1914 года, через два дня после смертельной раны, полученной им в бою Первой мировой войны — у города Владиславова, на самой границе Российской империи. Ему шел тогда только 22-й год жизни. «...Я так счастлив, так счастлив. — говорил он умирая. — Это нужно было. Это поднимет дух. В войсках произведет хорошее впечатление, когда узнают, что пролита кровь Царского Дома...»

Удивительной чистоты и благородства был человек. Читая о нём, невольно думаешь: неужели были у нас люди со столь горячим, чистым сердцем, с подобным отношением к Отечеству, с подобным чувством долга? Были, были.

Недавно я узнал, что сводные публикации стихотворений князя Олега, первого члена императорской фамилии, окончившего Александровский лицей, — совершил в своё время монах Лазарь (в миру Виктор Афанасьев), которому мы однажды посвящали нашу программу.

...За стихами князя Олега проступает его душа и личность.
Гроза прошла... Как воздух свеж и чист!
Под каплей дождевой склонился скромный лист,
Не шелохнет и дремлет, упоенный,
В небесный дивный дар влюбленный.
Ручей скользит по камешкам кремнистым,
По свежим берегам, по рощицам тенистым...
Отрадно, в сырости пленительной ручья,
Мечтами унестись за трелью соловья...
Гроза прошла... а вместе с ней печаль,
И сладко на душе. Гляжу я смело вдаль,
И вновь зовет к себе Отчизна дорогая,
Отчизна бедная, несчастная, святая.
Готов забыть я все: страданье, горе, слезы
И страсти гадкие, любовь, и дружбу, грёзы,
И самого себя. Себя ли?.. Да, себя,
О, Русь, страдалица святая, для Тебя.

«Гроза прошла», 1911-й год

Свой детский дневник сын Великого князя Константина Константиновича (и литератора под именем К.Р.), князь Олег открыл такой записью: «Я большой и потому имею мужество. Я тут отмечаю, сколько грехов я сделал за весь день... Отмечаю тут неправду точками, а когда нет неправды, отмечаю крестиками...»

Добавлю, что именно князю Олегу принадлежала идея факсимильно издать рукописи Пушкина — к юбилею Императорского лицея. И он успел выпустить первый том — ещё до войны, на которой пал смертью храбрых.