«Иоанн Богослов и Николай Чудотворец». Светлый вечер с архимандритом Алексием (Вылажаниным)

Алексий Вылажанин

У нас в гостях был настоятель храма в честь святых Апостолов Петра и Павла в Лефортове архимандрит Алексий (Вылажанин).

Мы говорили о соседстве дней памяти двух святых — апостола Иоанна Богослова и святителя Николая Чудотворца, чему учат нас своим примером эти святые, что мы знаем о них, а также о том, почему одни святые почитаются больше других и правильно ли это.

А. Пичугин

— «Светлый вечер» на светлом радио. Здравствуйте, дорогие слушатели, здесь в этой студии приветствуем вас мы, Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

— Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Сегодня здесь вместе с нами и с вами в этой студии архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской городской епархии. Здравствуйте.

Архимандрит Алексий

— Добрый вечер, Алексей. Добрый вечер, Аллочка. Добрый вечер, дорогие радиослушатели. Рад с вами вновь встретиться на радио «Вера».

А. Митрофанова

— Ну у нас сегодня день такой, мы между двумя праздниками: 21 мая — это день памяти апостола Иоанна Богослова, 22 мая, как его называют, Никола Вешний, да, правильно?

Архимандрит Алексий

— Ну да, Никола Летний.

А. Митрофанова

— Никола Летний, да, это день памяти святителя Николая, одного из самых известных, наверное, святых. Во всяком случае, в России то как мы любим святителя Николая, наверное, ну такой феномен тоже своеобразный. Нередко мы пытались, обращались к этому вопросу, чтобы разобраться, а что же, почему это так, ведь он нам не родственник по крови, он другой принадлежит стране. Ну вот какие-то такие бывают парадоксы, как Иоанна Русского в Греции поминают, так у нас.

Архимандрит Алексий

— Ну на самом деле эти парадоксы и в нашей повседневной жизни бывают. Возьмите свою семью, все равно кого-то любишь больше, кого-то любишь... Любишь, да, но не так, допустим, искренне. Так и по отношению к святым получается: кто-то тебе ближе, кого-то ты любишь, но, в общем-то, он, может быть, не столько близок твоему сердцу. Иногда появляется почитание какого-то святого: прочитал какое-то житие и настолько он тебе полюбился, а раньше ты о нем никогда не знал и не слышал. Но вот святитель Николай сумел занять свое такое место не только в православии, но и в католичестве.

А. Пичугин

— Это у нас один из тоже наших довольно частных гостей, священник один рассказывал, что у него как-то не складывалось, ну вот не был ему так близок святитель Николай, как, может быть, мы об этом всегда говорим, всем близок. Ну а он честно говорил, что вот как-то почему-то вот так. И тут, говорит, меня назначают настоятелем в Никольский храм, большой Никольский храм. И я думаю: ну что там, ну будет пара фресок, икона в алтаре, естественно, и пара фресок на стенах. И я прихожу туда принимать храм — а храм с пола до потолка полностью расписан всеми сценами из жития.

А. Митрофанова

— Святителя Николая.

А. Пичугин

— И вот так пришлось, говорит, привыкать, и с тех пор один из самых любимых святых.

Архимандрит Алексий

— Ну это опять наше человеческое. Когда мы свое личное отношение, ну опять вот, ну что-то нам нравится больше, что-то нравится меньше, кого-то мы любим больше, кого-то мы любим меньше, так, наверное, и здесь. Не значит, что другие святые, они хуже, меньше, менее благодатны. Все они прославлены Богом, только Господь ведь, наверное, каждому дает какое-то свое определенное поприще в этом мире. Почему святитель Николай? Наверное, за счет своей простоты. Вот понимаете, мы же не знаем его ни как богослова какого-то, особых никаких проповедей до нас его не дошло. Не знаем, как, что мы знаем из жития, о том, что заушил...

А. Пичугин

— Ария — легендарное событие.

Архимандрит Алексий

— Ария на соборе, да, понимаете. Вот это нам. Он не спорил с ним богословски, а просто взял и дал ему пощечину. За что поплатился. Но Матерь Божия его... Это близко, наверное, человеку — стоять за правду, понимаете. Вот он стоял за правду.

А. Пичугин

— А событие из разряда легенд в житии.

Архимандрит Алексий

— Несмотря ни на что. Мы знаем о том, о его милосердном служении, как он помогал нищим, как он помогал бедным, как он от поругания спас трех дочерей одного человека — вот эти три узельца золота, которые в приданое пошли. Как он изводил из темницы... Ну вот это как-то было близко народу, вот, скажем, как сегодня мы называем, социальное служение. Можно быть большим богословом, прекрасным проповедником и стоять в пустом храме, проповедовать, никого не будет. А можно быть искренним служителем Церкви Божией, искренне молиться, верить, жить по заповедям Божиим, творить дела милосердия, и вокруг тебя будет огромная толпа народу. Стяжи дух мирен — и тысячи вокруг тебя спасутся. Дух мирен, он был в святителе Николае, и поэтому, наверное, этот феномен, что он становится близок не только там, допустим, где он служил. Мало того, что нас отделяют от него века, но и культурные традиции, и расстояния, не только временные, но и метрически отделяют нас от святителя Николая. И все равно, несмотря на это, вот он так стал близок душе русского человека, как может быть, и не как некоторые другие святые даже русские, соотечественники наши.

А. Митрофанова

— Ну да, преподобный Сергий, наверное, да, с ним в одном ряду так стоит по частоте упоминания.

Архимандрит Алексий

— Знаете, не надо ставить в один ряд. Просто, знаете, ведь есть святые, которые в большей мере почитаются большинством людей, но, допустим, а как объяснить почитание блаженной Матроны или святителя Луки Войно-Ясенецкого. Я не имею в виду в России, в России понятно, это те которые еще и память о них свежа...

А. Пичугин

— И было это недавно.

Архимандрит Алексий

— И предание большое, вот я говорю, недавно. А почитание же и в Греции, и в Черногории огромное, за рубежом идет почитание этих... и на Афоне большое почитание. Казалось бы, вот они никак не были связаны с этими местами.

А. Митрофанова

— Давайте подробнее чуть-чуть о них поговорим. И о святителе Николае и, может быть, об апостоле Иоанне Богослове тоже, потому что сегодня все-таки день его памяти.

Архимандрит Алексий

— Да, сегодня день памяти, сегодня престольный праздник, малый престол в нашем храме — один из приделов освящен в честь Иоанна Богослова, поэтому для нас это праздник...

А. Пичугин

— Наши поздравления.

Архимандрит Алексий

— Это крестный ход, это служба торжественная. Мы очень любим этого святого. И не зря я, знаете, по поводу того, почему Церковь называет его апостолом любви. Не потому что вот он, наверное, такую большую любовь к людям и какие-то огромные чудеса совершал, как это, допустим, делал святитель Николай. Это тоже особо нам, в общем-то, нигде об этом не говорится. Но апостол любви — любви к Богу, вот это пример нам, для нас с вами пример любви к Богу, который показал апостол Иоанн Богослов. Вот казалось бы, совсем молодой, юный был, самый юный из всех, кто был рядом со Христом из апостолов. И вот в этом юном теле, в юной душе была такая стойкость, была такая любовь к Учителю, что когда все разбежались, у Креста не оставалось никого, кроме женщин, как нам говорят всегда, слабых женщин, и вот этого юноши, молодого человека, Иоанна Богослова. Любовь к Богу которого не позволила бросить ему Учителя даже вот в эти моменты страдания и, не боясь, как апостол Петр, да, говорил о том, что я даже до смерти готов быть рядом с Тобой, но мы видим, что в этот момент апостола Петра-то не оказалось. А апостола Иоанн Богослов не говорил, он своими делами, своими поступками показал вот эту любовь к Богу, которая у него была. Поэтому Господь так вот, наверное, прославляет его, как апостола любви.

А. Пичугин

— А вот что касается святителя Николая, мне, что для меня лично важно в его памяти, то что он жил в городе, которого сейчас не существует. Вот тот город, Миры Ликийские, где храм, в котором была когда-то гробница, где почивали мощи — это же все было уничтожено в какой-то момент землетрясением, лавиной. Мы даже точно не знали, где в этом храме, как этот храм выглядел в то время и где изначально находились мощи. То есть вот та часть, та история от нас скрыта землетрясением и огромным количеством всего, что происходило за века. И даже житие, если с научной точки зрения смотреть на житие святителя Николая, вот наш замечательный гость, мы с Аллой когда-то вели с ним программу, Андрей Виноградов, историк из Высшей школы экономки, замечательный византолог, очень подробно, наверное, можно найти, ну точно можно найти у нас на сайте в истории эту программу, он там подробно разбирает житие с исторической, научной точки зрения: где правда, где вымысел, где уже что-то вот веками сложившееся народное предание. Из этого выходит, что, в общем-то, в житии святителя Николая соединяются два жития Николаев, разных совершенно людей. Но при этом при всем память о человеке святой жизни, она оказалась выше, чем наши какие-то катаклизмы, все эти землетрясения, войны, всё, что было с этим городом Миры Ликийские за столетия, и она это пережила. И тут совершенно неважно, что правда из его жития, что неправда, важно только то, что этот человек действительно был абсолютно реальным.

Архимандрит Алексий

— Если бы не почитание святителя Николая то и памяти, наверное, не было, об этих Мирах Ликийских, никто бы особо не вспомнил.

А. Митрофанова

— Ну кстати, да.

Архимандрит Алексий

— Понимаете, ведь у нас бывает или места известны, потому что там был кто-то, известный человек или наоборот, каких-то известных людей помнят от того, что они были в каком-то известном месте.

А. Митрофанова

— Ну классический пример это Понтий Пилат. Кто бы знал сегодня его имя, если бы, кроме историков.

Архимандрит Алексий

— По поводу святителя Николая, вы знаете, вот когда мы сейчас заговорили о житии, еще о чем-то, я думаю, что было бы интересно так вот когда-нибудь у вас, если получится побеседовать. У нас есть очень хороший специалист, я думаю, один из лучших, который именно по житию и святителя Николая, и Спиридона Тримифунтского, такой замечательный агиограф Бугаевский Александр Владимирович. Он очень любит этих святых.

А. Митрофанова

— Ой, с удовольствием.

Архимандрит Алексий

— Он книгу «Добрый кормчий» про святителя Николая составил. Много изучает, много знает, в общем-то, причем каких-то примеров, может быть, не очень опубликованных. Поэтому вот он как раз мог бы много интересного, наверное, рассказать, о многих событиях, потому что он разыскивает в истории, делает какие-то переводы, через какого-то одного святого приходит, допустим, к тому же святителю Николаю повествование. То есть это было бы интересно. И те нюансы, которые я вот сегодня, допустим, не мог бы сказать и не знаю, а вот он, может быть, и знал. Потому есть такие люди, агиографы замечательные, и вот он один из них такой.

А. Митрофанова

— Я вот думаю то, что связано со святителем Николаем, можно, конечно, и этому, этой теме посвятить разговор, разбираться в том, что в его житии исторически подтверждается, что ну скорее из области благочестивых преданий. Но очень важно для сохранения этой памяти еще и то, что ведь он, понимаете, ведь мы же как к нему обращаемся, а он же действительно помогает. Вот я его называю «скорая помощь» вообще. У меня в жизни есть целый ряд примеров, когда вот эта самая «скорая помощь», просто я даже не успею там как-то еще даже до конца сформулировать, а мне вот все уже в лучшем виде, понимаете.

Архимандрит Алексий

— Знаете, по вере вашей дано вам будет. Ведь у каждого из нас есть такой патрон как святитель Николай, которого мы все знаем, к которому мы, ну когда уже, казалось бы, все, больше надежды нет ни на кого, остается Господь, Матерь Божия, конечно, святитель Николай, и мы к нему идем, его просим. Ну у каждого есть какие-то свои святые, которых они тоже очень чтут, которые, им кажется, что они помогают в этот момент очень сильно. Я в свое время подарил одному своему знакомому иконочку «Спорительница хлебов»...

А. Митрофанова

— Божией Матери.

Архимандрит Алексий

— Божией Матери, да, «Спорительница хлебов». Он Ее очень любит, очень почитает. Я, говорит, даже иногда лишний раз боюсь перед Ней молиться, потому что как-то, говорит, была очень тяжелая ситуация, я, говорит, помолился, и все так управилось хорошо, что вот я теперь лишний раз, говорит, боюсь беспокоить. Сегодня мне хватает в жизни всего, и слава Богу.

А. Митрофанова

— Какой настоящий человек, когда еще считает, что все в жизни хватает, поэтому сейчас я беспокоить не буду, надо же.

Архимандрит Алексий

— Ну то есть сейчас не так ситуация, чтобы вот так вот прямо, так сказать, Господи, вот дай мне. Ну да, есть трудности, есть проблемы, с которыми мы тоже должны бороться. Не все же уповать только на кого-то, что кто-то нам поможет, кто-то за нас что-то сделает, кто-то нам что-то пошлет. Надо самим что-то делать, трудиться, добиваться, тогда Господь будет помогать. Ведь не зря же говорят: под лежачий камень вода не течет. Вот святитель Николай, он делал в жизни своей, понимаете, не было премудрости, была простота. И эта простота она близка народу, народ эту простоту принимает. Мудрености не было ни в его служении, ни в его жизни. А рассуждать о том, что там правда, что там неправда в его житии, ну может быть, и есть какой-то вымысел, но основа-то христианской жизни есть. Господь прославляет, Господь показывает, что по молитве святителя Николая Господь посылает нам те милости, которые мы просим у святителя Николая, чтобы он был предстателем. И опять не сам святитель Николай, Господь дал ему такую власть быть молитвенником и предстателем у престола Божия и ходатаем за тех людей, которые обращаются за помощью к святителю Николаю. Господь посылает по его молитвам нам те благодеяния, которые мы получаем. За счет своей простоты, а не мудрености.

А. Митрофанова

— В программе «Светлый вечер» на радио «Вера», я напомню, сегодня архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской городской епархии. Мы говорим сегодня о двух замечательных святых: сегодня день памяти апостола Иоанна Богослова, завтра день памяти святителя Николая Мирликийского. И ну я думаю, что, действительно, да, святитель Николай, его мы чуть более часто поминаем, а вот Иоанн Богослов, конечно, притом что он один из четырех авторов Евангелия, он для нас, наверное, ну чуть менее, как сказать, не то что понятная или прозрачная фигура — про святителя Николая тоже так не скажешь, да, всегда у каждого апостола есть что-то наше представление о нем и то, каким он был на самом деле. Но вот то, что Иоанн Богослов написал, то Евангелие, которое он оставил, его открываешь и видишь, что ну да, действительно, оно очень сильно отличается по стилю от трех других, которые называются синоптическими — от слова «содержание», синопсис. А это Евангелие, оно какое-то: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Оно про что?

Архимандрит Алексий

— Да еще в семинарии в самом начале учат по поводу Четвероевангелия, почему именно Евангелие Иоанна Богослова отличается от всех остальных. Ну во-первых, мы знаем, что это единственный из апостолов, который умер своей смертью в глубокой старости. Это один из немногих, точнее он единственный, пожалуй, из всех четырех евангелистов, который непосредственно был при Христе все время, до последнего Его земного момента пребывания, до Вознесения на небо. Это тот апостол, которому Господь открыл тайну кончины мира в том виде, котоырй мы имеем в виде Апокалипсиса от Иоанна Богослова. Почему? Умирая в глубокой старости, Иоанн Богослов имел возможность ознакомиться с теми тремя Евангелиями, которые были написаны ранее. Ну и, может быть, даже не только с этими тремя, но и со многими другими, которые тогда писались. Ведь Четвероевангелие это утвержденные Церковью наиболее, как Церковь посчитала, правильные, приближенные, вдохновленные Духом Святым, Священное Писание. Многие же писали из окружающих людей, не только Лука, Марк, Матфей, Иоанн, но и другие, там это Евангелие от Иуды было и всякие другие. Но вот были избраны именно эти Евангелия. Прочитав три Евангелия, Иоанн Богослов увидел, что здесь ведь больше в этих Евангелиях Господь показывается как Богочеловек, Человек проповедавший, непосредственно представлена Его земная жизнь. Да, представлены чудеса, которые Он совершал, но больше рассказывается о том, как Он ходил, то что Он совершал, то есть такой биографический земной очерк. А он перед собой поставил цель, Иоанн Богослов, показать прежде всего Божественную сущность Христа, находящегося на земле. Поэтому и Евангелие от Иоанна, оно очень отличается. Во-первых, он говорит о том, что в начале было Слово, что вот это Слово воплотившееся, Оно было в начале всего. То есть это был Бог, это Троица Единосущная и Нераздельная, Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святый. Бог Слово — Вторая Ипостась Пресвятой Троицы, Который воплотился, то есть уже здесь, что это предвечно все, это изначально. И в этом сокрыта тайна Божественной сущности Христа здесь, на земле. Вот он пытается в своем Евангелии раскрыть внутренний Божественный мир Христа Спасителя.

А. Митрофанова

— А что раскрывается? Отец Алексий, вот смотрите, в Евангелии от Иоанна, там так часто встречается слово «любовь», да, и что «Бог есть любовь», и «заповедь новую даю вам, да любите друг друга». Это же прямо, она, я не знаю, в одной, по-моему, главе пару раз повторяется, причем фактически в одной и той же формулировке. Почему так настаивает апостол Иоанн на том, что Бог есть любовь и что вкладывается вообще в эти слова? Потому что ну мы сегодня любовь все очень по-разному понимаем.

Архимандрит Алексий

— Ну мы с вами много раз об этом говорили и на ранних наших передачах, о том что, конечно, сейчас извращено понятие любви. Надо его разделять на понятия страсти, страсть и любовь — это разные вещи. Страсть она проходит, а любовь, она... Любовь это уважение, это взаимопонимание — то есть это огромная составляющая. Любовь долготерпит, любовь все прощает. Но она должна быть взаимная любовь. Любовь Бога к нам, понимаете, ведь Господь по любви сотворил человека, по любви сотворил мир, поставил человека во главе этого. Господь из любви сопровождает человека на протяжении всей его жизни, пытаясь уберечь его. Другое дело, что человек где-то из своего эгоизма, из своих каких-то амбиций, капризов, пытается где-то, может, убежать от Бога, отвернуться от Бога, попытаться сделать сам. Но Господь-то все равно никогда не оставляет человека, Он его всегда призывает. Не всегда мы этого хотим. Поэтому, конечно, любовь есть созидающая, ведь только на любви можно... На ненависти можно построить только что-то разрушительное. На гордыни чего-то вечного построить невозможно. Даже ад, и тот будет сокрушен Воскресшим Спасителем, понимаете, вот ад, который из гордыни создал денница, диавол, который ниспал, тоже был разрушен Богом. Его Воскресением Господь дает возможность избежать этого.

А. Пичугин

— Так если он сокрушен, так его не существует больше?

Архимандрит Алексий

— Нет. Он сокрушен в каком плане — если мы понимаем, что даже Адам и прочие пребывали до момента воскрешения Господа в аду. Умирающие люди, они пребывали в аду. И только Воскресший Господь отверз двери ада и извел души праведников оттуда для жизни вечной. Поэтому здесь-то как раз есть победа над адом, что если раньше это неминуемо был ад, в который направлялся человек из-за первородного греха, то здесь Господь дает человеку возможность выбора, победить этот ад и наследовать Царствие Божие, уготованное человеку, которое Господь по Своей любви дает человеку.

А. Митрофанова

— Да, Лёша спрашивает, как мне кажется, про то, что ведь если это уже произошло, если Господь уже победил смерть, то значит ли это, что ада теперь не существует, и что мы автоматически все, ну вот как, знаете, голубками выпорхнем... Попадем на небо. Или все-таки есть для человека этот выбор, куда отправиться?

Архимандрит Алексий

— Так я об этом же и говорю, что, конечно, есть выбор, что Воскресение дало возможность человеку выбора: идти за Богом или не идти за Богом. И вот наследовать Царствие Божие или не наследовать этого Царствия Божия. Это выбор нашей жизни, как мы проживем ее здесь, на земле, что мы будем делать, какова наша жизнь. Будем ли мы следовать за Богом, за Его учением, или мы будем жить, предаваясь удовольствием этого земного мира, не задумываясь над своей душой, над своим внутренним состоянием. Ну это тогда из этой логики вообще все жуткие гонители, там губители, душегубцы в мире должны наследовать Царствие Божие. Ну тогда в чем логика? Тогда ее нет.

А. Митрофанова

— Вы говорите так про удовольствия. Сейчас немножечко так в сторону от основной темы нашего разговора. Но вы знаете, мне каждый раз, когда так говорят: жить в удовольствие или все-таки жить по Евангелию, — а я как-то не очень понимаю, как это, почему обязательно это должно...

А. Пичугин

— Надо разделять.

А. Митрофанова

— Друг другу противостоять? Получается, что Евангелие нас...

Архимандрит Алексий

— Так нет, абсолютно... Нет, неправда. Я вот прихожанам говорю, ну что это? Почему уныние? Не должно быть уныния. Надо уметь радоваться. Только мы радуемся иногда, понимаете, вот радость разная бывает. Ну это не значит, что, может быть, не надо молодежи ходит на дискотеки. Может быть, и надо ходить на дискотеки. И, наверное, каждый из нас в молодости где-то все это прошел.

А. Пичугин

— Она быстро пройдет.

А. Митрофанова

— Блажен, кто смолоду был молод, блажен, кто вовремя созрел, да.

Архимандрит Алексий

— Только что после этого остается. Другое дело, что ну человек побывал там, да, воспринял это правильно. Другое дело, когда у человека это становится образом жизни, его страстью, и он без этого, вот в этом видит смысл своей жизни. Ну это тогда несчастный человек становится. А таких же очень много сейчас.

А. Митрофанова

— Но это тогда уже не удовольствие. Это уже не удовольствие, это попытка, мне кажется, заглушить какую-то пустоту.

Архимандрит Алексий

— Вот здесь идет подмена удовольствия. Это как богатый человек. Понимаете, вот счастье в чем: в деньгах? в их количестве? в их использовании? в той недвижимости, которая есть? Внутреннего покоя-то нет. И ведь очень много вот этого показного, которое выплескивается наружу, внутренне человек все равно остается несчастным. Сегодня пока сидел, ждал с вами вот нашей беседы, как раз на радио «Вера» там была такая передачка, про Рукавишникова, когда говорили о том, что раньше у богатых людей был не то что вот закон, а это было внутреннее движение стараться помогать тем малоимущим, которые были. Вот в этом они находили радость. Посмотрите наших меценатов дореволюционных, которые создавали галереи, которые давали стипендии, которые строили учебные заведения, которые создавали больницы. Содержали их, не просто создавали. Можно построить, оборудовать, а потом содержать же это все надо. Все это очень сложно. И они, несмотря на свое вот это богатство, у них была вера, у них была основа, которая давала им возможность правильно использовать то, что они получили. А кто-то получает, он не хочет ни делиться с малоимущими, теми, которым действительно сегодня, может быть, тяжело и которым надо было бы помочь. Он получает, как ему кажется, удовольствие вот в той власти, которую ему дают сегодня эти деньги. Но я всегда говорю, что власть это прежде всего ответственность. И когда ты получаешь власть, ты не думай о том, какие льготы, какие прерогативы она тебе дает, ты помни всегда о той ответственности, которую она на тебя налагает. Прежде всего перед Богом и перед людьми, которую ты должен нести. Вот тогда человек ответственный руководитель, когда он помнит об этом.

А. Пичугин

— Архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской городской епархии здесь, в программе «Светлый вечер». Мы через минуту продолжим наш разговор.

А. Митрофанова

— Еще раз добрый светлый вечер, дорогие слушатели. Алексей Пичугин, я Алла Митрофанова, и напоминаю, что в гостях у нас архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской городской епархии. И мы говорим сегодня о двух замечательных святых: апостол Иоанн Богослов, день памяти которого сегодня, в понедельник; святитель Николай Мирликийский, день памяти которого завтра, 22 мая. И вы знаете, отец Алексий, ну вот про апостола Иоанна когда там задумываешься, начинаешь говорить, вот он во всех, там в целом ряде случаев про него говорят, что он единственный, да, вот единственный из тех, кого называют апостолом любви, единственный ну фактически вот юноша среди апостолов, единственный, кто умер своей смертью. Единственный в том, единственный в этом. Единственный, кто не убежал с Голгофы, когда вот эти страшные события там совершались, оставшийся верным Христу. Единственный, кому Господь поручил Свою маму, Пресвятую Богородицу.

Архимандрит Алексий

— И в его лице и нас вручил Ее попечению.

А. Митрофанова

— Вот, да, и это тоже. А что он был за человек? Вот что вообще про него известно? Вот то что он единственный и самый — это мы знаем. А что вот с точки зрения каких-то черт характера что ли? Потому что про святых ведь часто мы рассуждаем, знаете, в таких высоких категориях, как будто бы они изначально родились уже людьми, ну как сказать, им эта святость, она уже была приписана. Но нет, они же были людьми. Каким он был человеком?

Архимандрит Алексий

— Вы знаете, я думаю, что вот во многом жития как раз и составлялись, не столько целью было показать человеческую составляющую, сколько вот его составляющую как христианина. Поэтому у нас и все жития такие получаются, что «от юности своея», потому что нас уже сегодня отделяют века от этих людей, разобраться где-то очень сложно. Так же как, допустим, нам близки сегодня, когда мы читаем жизнеописания, может быть, не жития тех подвижников благочестия, которые близки нам, которые недалеки. В свое веря была такая замечательная книга, которая называлась «Последний старец», ее первое издание, которое вызвало тогда много различных диспутов в церковной среде. Некоторые считали, что это совершенно замечательная книга, некоторые, православные особо такие, считали, что ну как же можно старца показывать там с его человеческими какими-то вещами...

А. Пичугин

— Про Павла Груздева?

А. Митрофанова

— Ну да, про отца Павла Груздева.

А. Пичугин

— Ну он таким был, личность, она же целостная.

Архимандрит Алексий

— Человек, но при всем при том, несмотря на то, что кому-то казалось там какие-то хулиганские поступки, слова и еще что-то, вот у меня по прочтении этой книги осталось чувство огромной святости человека.

А. Пичугин

— У меня тоже.

Архимандрит Алексий

— Я, к сожалению, не был лично с ним знаком. Хотя вот это был, в общем-то, по большому счету, можно сказать, мой современник.

А. Пичугин

— В священническом смысле.

Архимандрит Алексий

— Ну да, он умер в то время, когда я был уже, в общем-то, внутри Церкви...

А. Пичугин

— Ну священником уже были.

Архимандрит Алексий

— Да, конечно. Ну как-то Господь мне не дал возможности увидеть его воочию. Но Господь дал мне возможность прочитать эту книгу, через которую я увидел ту святость жизни, которую он вел в его простоте. Он не был богословом, понимаете, вот он был прост. Почему святитель Николай, вот он был такой же в своей простоте. Иоанн Богослов тоже, наверное, был человеком, тоже ему, наверное, были присущи какие-то вещи. Но при всем при том самое главное, почему самый, самый — да не это важно, важна любовь, которую показал, пример любви, которую показал Иоанн Богослов. И он почему, «заповедь новую даю вам, да любите друг друга», потому что без любви ничего не может делаться в христианстве. Если мы делаем что-то не по любви, то тогда смысл в этом делании, он утрачивается. Только из любви. Не ради корысти, не ради благодарности, не ради лицемерия, еще чего-то, а из любви, искренней любви. Вот тогда есть смысл. Поэтому вот в этом он особенный. Поэтому именно любовь его не позволила ему уйти от Креста, а остаться до последнего момента там.

А. Митрофанова

— Я, знаете еще думаю, может быть, дело еще в его возрасте, ведь он самый юный. Сколько ему было лет, когда свершались евангельские события? Ну там он подросток, да?

Архимандрит Алексий

— Он, по-моему, совсем юный. Думаю, что лет 16, наверное, где-то вот так.

А. Митрофанова

— Подросток, молодой человек.

Архимандрит Алексий

— Да, совсем молодой человек был.

А. Митрофанова

— А в этом время ведь, ну наверное, нам свойствен юношеский максимализм. И я думаю, что с веками в этом смысле мало что в нас изменилось.

А. Пичугин

— Ну видишь, он по-разному же проявляется. Если он здесь проявился в любви, значит, наверное, воспитание какое-то было такое и происхождение.

А. Митрофанова

— А мне кажется, как раз у него этот запрос внутренний. Человек юного возраста, да, и в этом возрасте, хотя для того времени, наверное, 16 лет это уже такой возраст и вполне себе серьезный, но тем не менее, какой-то внутренний запрос у него был именно на такую вот любовь. Я думаю, что он во Христе увидел ну фактически вот отца. Ведь это не всегда было, наверное, просто сделать другим апостолам.

Архимандрит Алексий

— Вы знаете, наверное, больше во Христе в этот момент увидел Бога любящего, поэтому Евангелие-то, которое он написал, еще раз говорю, больше рассказывает о Божественной сущности Христа. Если бы он хотел в Нем видеть больше отца, то наверное это было бы Евангелие более житейское, более жизненное, рассказывало бы о чуде в Кане Галилейской, рассказывало бы еще о чем-то, о каких-то таких вещах более земных, о проявлении такой видимой любви. А он рассказывает о Божественной любви все-таки Христа, о Его Божественной сущности. Ну вы знаете, ведь молодежь тоже разная бывает. Но он не показан нам ни фанатичным...

А. Митрофанова

— Он как-то очень трогательный.

Архимандрит Алексий

— Искренний, понимаете. Он искрений. И он в своей искренности, в своей простоте опять же, простота, в своей простоте он спрашивает у Христа: кто будет предатель на Тайной Вечери? И ему Господь отвечает, ему указывает. Поэтому вот в этой простоте, наверное, и совершается, в его чистоте, чистота его сердца, неиспорченное, может быть, жизнь еще какой-то. Но это нам пример, нашей молодежи: умение сохранить вот эту чистоту на протяжении последующей своей жизни. Ведь чистота-то дается каждому, только в какой момент мы ее утрачиваем. Где вот эта развилка, до которой мы идем, вроде бы одна дорога до какой-то момента, а в какой момент — это в детстве, в юношестве, в отрочестве, где мы начинаем плутать, уходить в сторону. Потом, может быть, возвращаемся, находя тропинку правильного пути, но иногда она уводит совершенно в противоположную сторону и с годами заматеревает. Конечно, это был благодатный сосуд, который впитывал в себя это слово, который не был, может быть, испорчен еще жизнью, не имел того огромного житейского опыта, как имели другие апостолы. А он был чист, юн, поэтому его чистота и юность, она правильно восприняла эту любовь, учение, которое Господь приносил нам, и вот он смог нам передать это.

А. Пичугин

— Ну если так задуматься, то получается, наверное, что самые любимые в народе святые как раз это святые очень простые, простой жизни. Неважно, какое положение они занимали, да, вот мы говорим про святителя Николая, мне почему-то представляется, что он был очень простым человеком. Святителя Спиридона Тримифунсткого, да...

А. Митрофанова

— Пастух.

А. Пичугин

— Да, а это было нормально на острове Корфу, то что тогда епископ, это же первые века христианства, епископ он же и пастух. Эта шапочка пастушья, это же не какая-то церковная шапочка, в которой он изображается, это пастушья шапочка вполне себе, крестьяне наверняка на Корфу носили. Иоанн Богослов, если так позднее посмотреть...

Архимандрит Алексий

— Ну Серафим Саровский, извините меня. Совсем простенький старчик, который не имел там, допустим, никакого-то особо духовного образования, никаких степеней, а его внутренняя любовь. Та же блаженная Матрона...

А. Пичугин

— Это святые, которых все почитают.

Архимандрит Алексий

— Огромное количество. Блаженный там Василий Московский, которых почитают.

А. Пичугин

— Мы знаем какие-то там примеры канонизации людей с определенным положением, политическими взглядами, социальными вещами. И мы, бывает, что встречаем такое противостояние, что вот кому-то нравятся они, кому-то не нравятся. И это безотносительно того, святые они или нет, да, это скорее просто вот...

Архимандрит Алексий

— Ой, ну вы знаете, все равно, здесь тоже кому-то ближе преподобный Серафим, кому-то ближе кто-то другой. Кто-то любит преподобного Иосифа Волоцкого, кто-то любит Нила Сорского, понимаете.

А. Пичугин

— Ну это уже другая история.

Архимандрит Алексий

— Но в любом случае. Здесь ведь даже в простоте все равно каждый находит то, что ему ближе. Есть, допустим, общепринятые, поминаемые, но все равно, у каждого свое мнение. Здесь нельзя быть милым всем. Даже будучи святым человеком, нельзя нравиться всем.

А. Пичугин

— Вы вспомнили отца Павла Груздева. У меня почему-то нет сомнений, что пройдет еще какое-то время, десятилетия, может быть, какие-то, но его прославят.

Архимандрит Алексий

— Да понимаете, дело не в том, что прославит его Церковь, не прославит, сможем мы ли мы увидеть и почерпнуть для себя вот в той его простоте и его искренности или не сможем увидеть эту простоту и искренность, по отношению к Богу прежде всего.

А. Пичугин

— Мне вообще кажется, что нам очень нужны, нам очень не хватает святых нашего времени. Ну пускай не там почивших два года назад, но святых, которые жили в ту же эпоху, которую живем мы, которые видели те же картинки, пейзажи, пользовались теми же вещами, которыми пользуемся мы, ну то есть абсолютно вот в нашей парадигме существовали. Но при этом...

Архимандрит Алексий

— Вы знаете, вот почему в свое время книга владыки Тихона Шевкунова «Несвятые святые» получила такую популяризацию в Церкви, стала популярной, скажем так, и читаемой? Потому что он, рассказывая о святых — по большому счету, каждый из них это был святой, подвижник, практически для человека, от которого нас отделяет совсем немного, он показывал их людьми.

А. Пичугин

— Ну может быть, не каждый. Там люди разные.

Архимандрит Алексий

— Ну я имею в виду, да, большинство из тех старцев, по крайней мере, о которых он писал, иногда какие-то, может быть, вещи, которые вызывали улыбку у нас, иногда даже смех, но это не умаляло их святости, понимаете. А можно было бы, да, конечно, рассказать о том, как вот он там человек, 60 лет трудившийся в монастыре, был совершенно святой жизни, совершенно. Но они были людьми...

А. Пичугин

— Ну это очень житийная уже история, если их показать такими.

Архимандрит Алексий

— Вот у нас, к сожалению, в большинстве своем даже описания наших современников сводятся именно к такому прославлению их. Не зря в свое время говорили, что отец Иоанн Крестьянкин просил отца Тихона: ты, говорит, напиши, чтобы я почитал, что ты про меня напишешь. А то потом, говорит, понапишут, как про отца Николая...

А. Пичугин

— Гурьянова.

Архимандрит Алексий

— Гурьянова, что там правды и половины в этом нету. Вот видите, чтобы потом правда была. И это очень важно. Не надо из нас делать святых. Ведь каждый из нас и ошибается, ведь любой святой, Мария Египетская не скрывала своей греховности. Она же сказала, она имела покаяние, она имела возможность исправиться, если Господь ей дал. И она наследовала великую благодать той святости, которую она получила, и сколько трудов она для этого положила. И не надо делать, что все... Да, кому-то Господь, наверное, дал такую благодать от утробы матери. Но это, наверное, благочестивые родители были, которые вели благочестивую жизнь. Ведь Пресвятая Богородица тоже, можно сказать, еще до рождения получила ту благодать, потому что родители были благочестивые, потому что вот они Ее воспитывали в любви к Богу и сами любили Бога, и сами верили в Бога, и поэтому и Ее-то отдали на воспитание в храм.

А. Пичугин

— Архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель Петропавловского храма в Лефортове и благочинный Петропавловского округа Московской городской епархии здесь, в программе «Светлый вечер» на светлом радио.

А. Митрофанова

— Вы знаете, я когда вот про святителя Николая думаю, день памяти его завтра, 22 мая. Ведь это же день памяти, который попал в календарь в связи с какими событиями, это же перенесение мощей, правильно, если я не ошибаюсь?

Архимандрит Алексий

— Из Мир Ликийских в Бари.

А. Митрофанова

— Из Мир Ликийских в Бари. Ну вот опять же мы с Андреем Виноградовым говорили на эту тему, что это было такое по сути. Называется красивым словосочетанием: перенесение мощей. По сути, эти барийцы, эти пираты итальянские приехали в Миры Ликийские, выкрали там самым настоящим образом половину мощей святителя Николая, вторая половина мощей потом досталась венецианцам, они тоже выкрали. Вот без тени сомнения, понимаете, вот с таким, с дерзостью такой приехали, да, там выломали пол, выкрали мощи, привезли к себе. И вот это у нас перенесение мощей.

Архимандрит Алексий

— Знаете, тут мы тоже должны понимать, что без воли Божией ничего в жизни не бывает. И мы знаем примеры из истории, когда кто-то пытался вскрыть гробницу того или иного святого, то получал или огненный столп какой-нибудь, который не позволял этого сделать или Господь как-то угрожал, так что этого не происходило. Значит, почему-то Господь и святитель Николай попустили это дело. Но зато сегодня сколько мощей у нас пропало в связи с завоеванием Византии Османской империей, потом с созданием Османской империи на этой территории. Сколько было утрачено святынь за это время. То же самое могли кануть в безвестность и мощи святителя Николая, которые попали туда, так как и храм пришел в руины Мирликийский, который сегодня как-то еще пытаются что-то с ним делать, но власти не очень позволяли, по крайней мере, до определенного времени турецкие восстанавливать этот храм. Там русские паломники давно бы восстановили...

А. Митрофанова

— Да наперегонки просто.

Архимандрит Алексий

— Им это не очень нужно было, понимаете. Но были сохранены мощи, была возможность поклонения этим мощам, в том числе и православным, которые посещали эти христианские страны. Поэтому вот ведь Господь, поэтому и празднуем, что перенесение — спасение мощей от поругания.

А. Митрофанова

— Которое, правда, спустя несколько веков произошло, но тем не менее. А вы знаете, мне кажется, еще такой момент. Барийцы, они с этим своим пиратским духом, они же, ну как сказать, они были движимы в этом порыве, как мне кажется, своем украсть мощи, перевезти к себе тем, что мы хотим, чтобы этот святой был с нами. И вот на этот искрений порыв ведь тоже, наверное, как-то Господь отвечает. Да, они для этого там совершили там то-то и то-то — сейчас это очень сложно действительно об этом говорить. Но им этого так хотелось.

Архимандрит Алексий

— Ну, во-первых, еще раз говорю, что во всем есть Промысл Божий. Если бы Господь не позволил этому совершиться, ничего бы этого не совершилось. Или корабль не доплыл бы к Мирам Ликийским, ну что-то произошло бы, Господь не попустил это. Если Господь попустил, значит, это нужно было. Ну мы же понимаем, что и Византийская империя уже была не та Византийская империя, которая хранила чистоту православия и отстаивала и интересы православных церквей...

А. Пичугин

— Ну у нас много легенд о Византии.

А. Митрофанова

— Там внутренняя борьба была, поэтому тут можно много говорить. Господь попустил, Господь благословил, святитель Николай не возражал, скажем так...

А. Митрофанова

— Не возражал.

Архимандрит Алексий

— О своем переезде в Миры Ликийские.

А. Митрофанова

— В Бари в смысле.

Архимандрит Алексий

— Из Мир Ликийских в Бари, да.

А. Митрофанова

— Там же сейчас просто такой праздник каждый раз.

Архимандрит Алексий

— А еще о простоте святителя Николая. Народ действительно очень, так вот мы говорили вначале: Никола Летний, да, Никола Зимний — «Никола в шапке» и «Никола без шапки», да, зимний, который Никола в митре — вот он считается Никола Зимний, а когда Никола с непокрытой головой — вот это Никола Летний.

А. Пичугин

— А вы расскажите эту притчу.

Архимандрит Алексий

— Не помню эту притчу.

А. Пичугин

— А, ну там суть такова, что маленькая деревушка, там живет старушка в одном из домов и ходят богомазы по деревням и пишут на заказ иконы. И вот они приходят, думают, что бы ей предложить, вроде бы все есть. Смотрят: «О, бабушка, так а че, у тебя вот в красном углу-то Никола Летний стоит, а Николы Зимнего нет? — Как это нет? Да вот Никола-то он один. — Нет! Вот есть Никола Летний, а вот Никола Зимний — это в шапке». И нарисовали им икону с митрой.

Архимандрит Алексий

— Вот в Волоколамском благочинии есть храм Введения во храм Пресвятой Богородицы в селе Спирово. Там на протяжении послереволюционного времени хранится скульптурный образ Николы Можайского, который некогда был в Волоколамском кремле. И от него были чудеса, боюсь ошибиться, XVIII или XIX век, когда там чуть ли не от чумной болезни была спасена Волоколамская земля. И была благочестивая традиция носить этот образ после Пасхи по селам и в первое воскресенье по Вознесении приносить его в Иосифо-Волоцкий монастырь, где встречали, выходили с иконой преподобного Иосифа Волоцкого, совершался молебен. И он пребывал какое-то время в монастыре, потом его возвращали обратно в Волоколамск. В советское время он находился в храме. Но когда Владыка Питирим туда пришел, викария получил титул Волоколамского, он каждый год в этот день приезжал в Спирово и там совершал службу. И, конечно, тогда монастырь был закрыт. Этот замечательный образ скульптурный святителя Николы Можайского — в человеческий рост, в архиерейских облачениях, с настоящей митрой над головой, — обносили крестным ходом вокруг храма. Причем крестный ход выходил с двух сторон: в одну выходили с иконой преподобного Иосифа, в другую выносили, там 16 человек мужчин выносили этот большой образ на улицу, потом шли навстречу друг другу, встречались, и потом уже вместе шли крестным ходом вокруг храма. Сегодня, значит, образ возится в Иосифо-Волоцкий монастырь...

А. Пичугин

— А также ходят, как ходили?

Архимандрит Алексий

— Ходят, да. И вот буквально вчера, в день воскресный так же совершалась служба, и так же был крестный ход, и так же святителя Николая понесли в Иосифо-Волоцкий монастырь. Ну сегодня уже не несут, везут на машине, а крестным ходом народ следом идет. Но в этот день стекается огромное количество людей всегда. Ну я немножко о другом хотел рассказать, по поводу шапки, которая на голове есть. Ну и соответственно во всей округе, во всех близлежащих районах все знают о святителе Николае, всегда его очень почитали, почему много народа, всегда все съезжались в этот праздник. Причем там и из Шаховского, из Лотошинского района, из Москвы приезжали люди, ну с разных концов. И когда владыку Питирима назначили Волоколамским, в первую его службу в деревне, в селе Пески в Шаховском районе — это владыка сам рассказывал: служба, кафедра на середине храма, красавец владыка, тогда еще молодой совсем епископ, стоит на кафедре, в архиерейском облачении во время службы, а он всегда стоял так, не шелохнувшись. И разговор двух бабушек рядом: «Николу привезли из Спирова». — «Да нет, — говорит, — живой». — «Да я тебе говорю, Николу привезли из Спирова». Я так подмигнул им. Они: «Ой, живой!» — говорят. Поэтому вот народ любит Николу, народ почитает Николу. За его простоту, за его любовь. И, наверное, нет такого храма, где бы ни было иконочки святителя Николая. Вот в той простоте, которую он явил миру, вот через простоту спасение, не через мудреность. Бывает, берешь богословскую книжку какую-то, начинаешь читать — так все в ней мудрено! И думаешь: нет, лучше попроще. Как в свое время одна матушка говорит, батюшку нам в храм прислали — мудрый, говорит, образованный, с академии, говорит. И как проповедь ни начинает, все: идеал, идеал... А бабки, говорит, стоят, не поймут: какое, говорят, им еще одеяло надо? Поэтому народ попроще, народ видит искреннюю жизнь. Можно говорить красиво, можно говорить много, можно говорить правильно. Как в свое время об одном старце один батюшка мне сказал. Я спросил: что ты думаешь? Он говорит: ну что я думаю? Ну, говорит, батюшка, ну старенький, ну вот служит, как мы, проповедует, как мы. Только он живет, как проповедует, а мы просто проповедуем. Ну вот поэтому в этой простоте оно, жить надо с Богом, Бога в сердце своем иметь. Поэтому ну что же, пусть вас любят такими, как вы есть. Потому что если мы будем казаться лучше, чем мы на самом деле, то рано или поздно это все равно, ничто тайное не бывает, рано или поздно становится явным. Ну если тебя будут любить не таким, какой ты есть, тогда будет большое разочарование для всех и для тебя прежде всего. Ну да, мы иногда бываем, может быть, несдержанными. Может быть, даже где-то, как нам кажется, кому-то кажется, грубы. Но это не оттого что, допустим, у нас любви не хватает. А может быть, как раз из любви это где-то это все вырывается. А когда народ, человек начинает это понимать, то по-другому начинаем к этому человеку относиться. Как вот мы сегодня говорили об отце Павле, ну вот он разный был, понимаете. Но любовь и святость, которые просачиваются в его жизни, вот нам пример.

А. Пичугин

— Спасибо большое. Наша программа уже закончилась. Мы напомним, что архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской городской епархии был в программе «Светлый вечер». Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

— Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Спасибо огромное. До свидания.

А. Митрофанова

— До свидания.

Другие программы

Богослужения вечера

Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Всенощное Бдение. 21 декабря (вечер 20 декабря) 2025г.

Вечер 20.12.25

Неде́ля 28-я по Пятидеся́тнице, святы́х отцо́в.

Прп. Пата́пия.

Глас 3.

ВСЕНО́ЩНОЕ БДЕ́НИЕ

Вели́кая Вече́рня

Диакон: Воста́ните!

Хор: Благослови́.

Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Священнослужители в алтаре:

Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́ Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Ему́.

Псало́м 103, предначина́тельный:

Хор: Благослови́, душе́ моя́, Го́спода./ Благослове́н еси́, Го́споди./ Го́споди, Бо́же мой, возвели́чился еси́ зело́./ Благослове́н еси́, Го́споди./ … / Вся прему́дростию сотвори́л еси́./ Сла́ва Ти, Го́споди, сотвори́вшему вся.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Вели́кая ектения́:

Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)

Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.

О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.

О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.

О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.

О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.

О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.

О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.

О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.

О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.

Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Блаже́н муж:

Хор: Блаже́н муж, и́же не и́де на сове́т нечести́вых.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Я́ко весть Госпо́дь путь пра́ведных, и путь нечести́вых поги́бнет.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Рабо́тайте Го́сподеви со стра́хом и ра́дуйтеся Ему́ с тре́петом.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Блаже́ни вси наде́ющиися Нань.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Ектения́ ма́лая:

Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва, и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Го́споди, воззва́х, глас 3:

Хор: Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя./ Услы́ши мя, Го́споди./ Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя:/ вонми́ гла́су моле́ния моего́,/ внегда́ воззва́ти ми к Тебе́.// Услы́ши мя, Го́споди.

Да испра́вится моли́тва моя́,/ я́ко кади́ло пред Тобо́ю,/ воздея́ние руку́ мое́ю/ – же́ртва вече́рняя.// Услы́ши мя, Го́споди.

Стихиры воскресные, глас 3:

На 10. Стих: Изведи́ из темни́цы ду́шу мою́,// испове́датися и́мени Твоему́.

Стихира: Твои́м Кресто́м, Христе́ Спа́се,/ сме́рти держа́ва разруши́ся,/ и диа́воля пре́лесть упраздни́ся,/ род же челове́ческий, ве́рою спаса́емый,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

Стих: Мене́ ждут пра́ведницы,// до́ндеже возда́си мне.

Стихира: Просвети́шася вся́ческая/ Воскресе́нием Твои́м, Го́споди,/ и рай па́ки отве́рзеся,/ вся же тварь восхваля́ющи Тя,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

На 8. Стих: Из глубины́ воззва́х к Тебе́, Го́споди,// Го́споди, услы́ши глас мой.

Стихира: Сла́влю Отца́ и Сы́на си́лу,/ и Свята́го Ду́ха пою́ власть,/ неразде́льное, несозда́нное Божество́,/ Тро́ицу Единосу́щную,// ца́рствующую в век ве́ка.

Стих: Да бу́дут у́ши Твои́// вне́млюще гла́су моле́ния моего́.

Стихира: Кресту́ Твоему́ честно́му покланя́емся, Христе́,/ и Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим.// Ра́ною бо Твое́ю мы вси исцеле́хом и́.

На 6. Стих: А́ще беззако́ния на́зриши, Го́споди, Го́споди, кто постои́т?// Я́ко у Тебе́ очище́ние есть.

Стихира: Пое́м Спа́са от Де́вы вопло́щшагося./ Нас бо ра́ди распя́тся,/ и в тре́тий день воскре́се,// да́руя нам ве́лию ми́лость.

Стих: И́мене ра́ди Твоего́ потерпе́х Тя, Го́споди, потерпе́ душа́ моя́ в сло́во Твое́,// упова́ душа́ моя́ на Го́спода.

Стихира: Су́щим во а́де сшед Христо́с благовести́:/ дерза́йте, глаго́ля, ны́не победи́х,/ Аз есмь Воскресе́ние, Аз вы возведу́,// разруши́в сме́ртная врата́.

На 4. Стих: От стра́жи у́тренния до но́щи, от стра́жи у́тренния,// да упова́ет Изра́иль на Го́спода.

Стихира: Недосто́йно стоя́ще в пречи́стом дому́ Твое́м,/ вече́рнюю песнь возсыла́ем,/ из глубины́ взыва́юще, Христе́ Бо́же:/ просвети́вый мир тридне́вным воскресе́нием Твои́м,// изми́ лю́ди Твоя́ от руки́ враго́в Твои́х, Человеколю́бче.

Стихиры прп. Патапия, глас 1, подобен: «Всехва́льнии му́ченицы…»:

Стих: Я́ко у Го́спода ми́лость, и мно́гое у Него́ избавле́ние,// и Той изба́вит Изра́иля от всех беззако́ний его́.

Стихира: О́тче Пата́пие,/ пло́ти стремле́ния воздержа́нием увяди́в разжже́ние,/ в пусты́ню всели́лся еси́,/ я́ко Или́я дре́вле,/ ум очища́я непреста́нными к Бо́гу моли́твами./ И ны́не моли́ дарова́ти душа́м на́шим// мир и ве́лию ми́лость.

На 2. Стих: Хвали́те Го́спода вси язы́цы,// похвали́те Его́ вси лю́дие.

Стихира: О́тче Пата́пие,/ лико́м по́стническим причи́слился еси́,/ безстра́стием украша́яся,/ и всели́лся еси́ во оби́телех преподо́бных,/ иде́же Свет незаходи́мый,/ иде́же есть дре́во жи́зни./ И ны́не моли́ дарова́ти душа́м на́шим// мир и ве́лию ми́лость.

Стих: Я́ко утверди́ся ми́лость Его́ на нас,// и и́стина Госпо́дня пребыва́ет во век.

Стихира: О́тче Пата́пие,/ свети́льник из Еги́пта возсия́л еси́,/ просвеща́я подсо́лнечную чуде́с светлостьми́,/ душетле́нных неду́г отгоня́я мрак,/ де́монов охужда́я тьму./ И ны́не моли́ Христа́/ дарова́ти душа́м на́шим// мир и ве́лию ми́лость.

Догматик, глас 3:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Догматик: Ка́ко не диви́мся/ Богому́жному Рождеству́ Твоему́, Пречестна́я?/ Искуше́ния бо му́жескаго не прие́мши, Всенепоро́чная,/ родила́ еси́ без Отца́ Сы́на пло́тию./ Пре́жде век от Отца́ рожде́ннаго без ма́тере,/ ника́коже претерпе́вшаго измене́ния,/ или́ смеше́ния, или́ разделе́ния,/ но обою́ существу́ сво́йство це́ло сохра́ншаго./ Те́мже, Ма́ти Де́во Влады́чице,/ Того́ моли́ спасти́ся душа́м,// правосла́вно Богоро́дицу испове́дающих Тя.

Вход с кади́лом:

Диакон: Прему́дрость, про́сти.

Све́те Ти́хий:

Хор: Све́те Ти́хий святы́я сла́вы Безсме́ртнаго Отца́ Небе́снаго, Свята́го, Блаже́ннаго, Иису́се Христе́! Прише́дше на за́пад со́лнца, ви́девше свет вече́рний, пое́м Отца́, Сы́на и Свята́го Ду́ха, Бо́га. Досто́ин еси́ во вся времена́ пет бы́ти гла́сы преподо́бными, Сы́не Бо́жий, живо́т дая́й; те́мже мир Тя сла́вит.

Диакон: Во́нмем.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Проки́мен воскре́сный, глас 6:

Диакон: Прему́дрость во́нмем. Проки́мен, глас шесты́й: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся.

Хор: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся. (На каждый стих)

Диакон: Облече́ся Госпо́дь в си́лу, и препоя́сася.

Стих 2: И́бо утверди́ вселе́нную, я́же не подви́жится.

Стих 3: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня, Го́споди, в долготу́ дний.

Диакон: Госпо́дь воцари́ся.

Хор: В ле́поту облече́ся.

Ектения́ сугу́бая:

Диакон: Рцем вси от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния на́шего рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Го́споди Вседержи́телю, Бо́же оте́ц на́ших, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.

Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.

Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.

Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.

Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.

Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Сподо́би, Го́споди:

Хор: Сподо́би, Го́споди, в ве́чер сей без греха́ сохрани́тися нам. Благослове́н еси́, Го́споди, Бо́же оте́ц на́ших, и хва́льно и просла́влено и́мя Твое́ во ве́ки. Ами́нь.

Бу́ди, Го́споди, ми́лость Твоя́ на нас, я́коже упова́хом на Тя. Благослове́н еси́, Го́споди, научи́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Влады́ко, вразуми́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Святы́й, просвети́ мя оправда́нии Твои́ми.

Го́споди, ми́лость Твоя́ во век, дел руку́ Твое́ю не пре́зри. Тебе́ подоба́ет хвала́, Тебе́ подоба́ет пе́ние, Тебе́ сла́ва подоба́ет. Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Ектения́ проси́тельная:

Диакон: Испо́лним вече́рнюю моли́тву на́шу Го́сподеви.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Ве́чера всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.

Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)

Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.

Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.

До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.

Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.

Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́на и препросла́влена. Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Лития́: (В приходской практике может опускаться)

Поется стихира храма [1] , затем:

Богородичные стихиры Павла Аморрейского, глас 7, подобен: «Днесь бдит Иу́да…»:

Стихира: Ми́лостива, благопребы́тна мне, Де́во,/ и благопослу́шна яви́ся призыва́ющу Боже́ственную Твою́ благода́ть/ во всех вои́стинну случа́ющих ми ся:/ всю бо наде́жду души́ моея́ возложи́х к Тебе́,/ и во всех упова́ю на Боже́ственный про́мысл Твой,/ Ты и бу́дущия мя сла́вы,// и живота́ Боже́ственнаго сподо́би.

Стихира: У́глие во мне, Богоро́дице, страсте́й мои́х возгоре́шася,/ от гне́ва же и я́рости,/ от пия́нства и блуда́,/ от сребролю́бия и же́стости се́рдца,/ умерщвле́ния лю́таго,/ от уны́ния и смуще́ния,/ от тщесла́вия же и попра́ния со́вестнаго,// от ни́хже изба́ви ду́шу мою́, молю́ся, Влады́чице, и спаси́ мя.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Вси чи́стою со́вестию Богоро́дице припаде́м,/ вопию́ще непреста́нно от среды́ серде́чныя:/ Влады́чице Свята́я, спаси́ всех от гне́ва и озлобле́ния, бед и паде́жей:/ я́ко Тебе́ стяжа́хом сте́ну, и утвержде́ние,// Тобо́ю спаса́еми под кров Твой притека́юще.

Диакон: Спаси́, Бо́же, лю́ди Твоя́ и благослови́ достоя́ние Твое́, посети́ мир Твой ми́лостию и щедро́тами, возвы́си рог христиа́н правосла́вных и низпосли́ на ны ми́лости Твоя́ бога́тыя, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день), и всех святы́х. Мо́лим Тя, многоми́лостиве Го́споди, услы́ши нас, гре́шных, моля́щихся Тебе́, и поми́луй нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о господи́не на́шем высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к и о всем во Христе́ бра́тстве на́шем, и о вся́кой души́ христиа́нстей, скорбя́щей же и озло́бленней, ми́лости Бо́жия и по́мощи тре́бующей; о покрове́нии гра́да сего́, и живу́щих в нем, о ми́ре, и состоя́нии всего́ ми́ра; о благостоя́нии святы́х Бо́жиих церкве́й; о спасе́нии и по́мощи со тща́нием и стра́хом Бо́жиим тружда́ющихся и служа́щих оте́ц и бра́тий на́ших; о оста́вльшихся и во отше́ствии су́щих; о исцеле́нии в не́мощех лежа́щих; о успе́нии, осла́бе, блаже́нней па́мяти и о оставле́нии грехо́в всех преждеотше́дших оте́ц и бра́тий на́ших, зде лежа́щих и повсю́ду правосла́вных; о избавле́нии плене́нных, и о бра́тиях на́ших во слу́жбах су́щих, и о всех служа́щих и служи́вших во святе́м хра́ме сем рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй. (50 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о е́же сохрани́тися гра́ду сему́, и свято́му хра́му сему́, и вся́кому гра́ду и стране́, от гла́да, губи́тельства, тру́са, пото́па, огня́, меча́, наше́ствия иноплеме́нников и междоусо́бныя бра́ни; о е́же ми́лостиву и благоуве́тливу бы́ти благо́му и человеколюби́вому Бо́гу на́шему, отврати́ти вся́кий гнев на ны дви́жимый, и изба́вити ны от належа́щаго и пра́веднаго Своего́ преще́ния и поми́ловати ны.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Диакон: Еще́ мо́лимся и о е́же услы́шати Го́споду Бо́гу глас моле́ния нас, гре́шных, и поми́ловати нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Иерей: Услы́ши ны, Бо́же, Спаси́телю наш, упова́ние всех конце́в земли́ и су́щих в мо́ри дале́че, и ми́лостив, ми́лостив бу́ди, Влады́ко, о гресе́х на́ших, и поми́луй ны. Ми́лостив бо и человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Влады́ко многоми́лостиве, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день) и всех святы́х. благоприя́тну сотвори́ моли́тву на́шу, да́руй нам оставле́ние прегреше́ний на́ших, покры́й нас кро́вом крилу́ Твое́ю, отжени́ от нас вся́каго врага́ и супоста́та, умири́ на́шу жизнь. Го́споди, поми́луй нас и мир Твой, и спаси́ ду́ши на́ша, я́ко благ и человеколю́бец.

Хор: Ами́нь.

Стихи́ры на стихо́вне:

Стихиры воскресные, глас 3:

Стихира: Стра́стию Твое́ю, Христе́,/ омрачи́вый со́лнце/ и све́том Твоего́ Воскресе́ния,/ просвети́вый вся́ческая,// приими́ на́шу вече́рнюю песнь, Человеколю́бче.

Стих: Госпо́дь воцари́ся,// в ле́поту облече́ся.

Стихира: Живоприе́мное Твое́ воста́ние, Го́споди,/ вселе́нную всю просвети́,/ и Твое́ созда́ние истле́вшее призва́./ Те́мже кля́твы Ада́мовы изме́ншеся, вопие́м:// Всеси́льне Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стих: И́бо утверди́ вселе́нную,// я́же не подви́жится.

Стихира: Бог сый неизме́нен,/ пло́тию стражда́ измени́лся еси́,/ Его́же тварь не терпя́щи ви́сяща зре́ти,/ стра́хом прекланя́шеся,/ и стеня́щи пое́т Твое́ долготерпе́ние:/ соше́д же во ад, тридне́вен воскре́сл еси́,// жизнь да́руя ми́рови, и ве́лию ми́лость.

Стих: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня,// Го́споди, в долготу́ дний.

Стихира: Да род наш от сме́рти, Христе́, изба́виши,/ смерть претепе́л еси́:/ и тридне́вен из ме́ртвых воскре́с,/ с Собо́ю воскреси́л еси́,/ и́же Тя Бо́га позна́вших:/ и мир просвети́л еси́.// Го́споди, сла́ва Тебе́.

Богородичен воскресный, глас 3:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Без се́мене от Боже́ственнаго Ду́ха,/ во́лею же О́тчею зачала́ еси́ Сы́на Бо́жия,/ от Отца́ без ма́тере пре́жде век су́ща:/ нас же ра́ди, из Тебе́ без отца́ бы́вша,/ пло́тию родила́ еси́,/ и Младе́нца млеко́м пита́ла еси́./ Те́мже не преста́й моли́ти,// изба́витися от бед душа́м на́шим.

Моли́тва свято́го Симео́на Богоприи́мца:

Хор: Ны́не отпуща́еши раба́ Твоего́, Влады́ко,/ по глаго́лу Твоему́, с ми́ром;/ я́ко ви́деста о́чи мои́ спасе́ние Твое́,/ е́же еси́ угото́вал пред лице́м всех люде́й,/ свет во открове́ние язы́ков,// и сла́ву люде́й Твои́х Изра́иля.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.

Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Тропа́рь, глас 4:

Хор: Богоро́дице Де́во, ра́дуйся,/ Благода́тная Мари́е, Госпо́дь с Тобо́ю:/ благослове́на Ты в жена́х/ и благослове́н Плод чре́ва Твоего́,// я́ко Спа́са родила́ еси́ душ на́ших. (Трижды)

Благослове́ние хле́бов:

Диакон: Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Иерей: Го́споди Иису́се Христе́ Бо́же наш, благослови́вый пять хле́бов и пять ты́сящ насы́тивый, Сам благослови́ и хле́бы сия́, пшени́цу, вино́ и еле́й; и умно́жи сия́ во гра́де сем и во всем ми́ре Твое́м; и вкуша́ющия от них ве́рныя освяти́. Я́ко Ты еси́ благословля́яй и освяща́яй вся́ческая, Христе́ Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и Всесвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь. Бу́ди И́мя Госпо́дне благослове́но от ны́не и до ве́ка. (Трижды)

Псало́м 33:

Иерей: Благослове́ние Госпо́дне на вас, Того́ благода́тию и человеколю́бием, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

У́треня

Шестопса́лмие:

Хор: Сла́ва в вы́шних Бо́гу, и на земли́ мир, в челове́цех благоволе́ние. (Трижды)

Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. (Дважды)

Псало́м 3:

Чтец: Го́споди, что ся умно́жиша стужа́ющии ми? Мно́зи востаю́т на мя, мно́зи глаго́лют души́ мое́й: несть спасе́ния ему́ в Бо́зе его́. Ты же, Го́споди, Засту́пник мой еси́, сла́ва моя́ и вознося́й главу́ мою́. Гла́сом мои́м ко Го́споду воззва́х, и услы́ша мя от горы́ святы́я Своея́. Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя. Не убою́ся от тем люде́й, о́крест напа́дающих на мя. Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой, я́ко Ты порази́л еси́ вся вражду́ющия ми всу́е: зу́бы гре́шников сокруши́л еси́. Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя.

Псало́м 37:

Го́споди, да не я́ростию Твое́ю обличи́ши мене́, ниже́ гне́вом Твои́м нака́жеши мене́. Я́ко стре́лы Твоя́ унзо́ша во мне, и утверди́л еси́ на мне ру́ку Твою́. Несть исцеле́ния в пло́ти мое́й от лица́ гне́ва Твоего́, несть ми́ра в косте́х мои́х от лица́ грех мои́х. Я́ко беззако́ния моя́ превзыдо́ша главу́ мою́, я́ко бре́мя тя́жкое отяготе́ша на мне. Возсмерде́ша и согни́ша ра́ны моя́ от лица́ безу́мия моего́. Пострада́х и сляко́хся до конца́, весь день се́туя хожда́х. Я́ко ля́двия моя́ напо́лнишася поруга́ний, и несть исцеле́ния в пло́ти мое́й. Озло́блен бых и смири́хся до зела́, рыка́х от воздыха́ния се́рдца моего́. Го́споди, пред Тобо́ю все жела́ние мое́ и воздыха́ние мое́ от Тебе́ не утаи́ся. Се́рдце мое́ смяте́ся, оста́ви мя си́ла моя́, и свет о́чию мое́ю, и той несть со мно́ю. Дру́зи мои́ и и́скреннии мои́ пря́мо мне прибли́жишася и ста́ша, и бли́жнии мои́ отдале́че мене́ ста́ша и нужда́хуся и́щущии ду́шу мою́, и и́щущии зла́я мне глаго́лаху су́етная и льсти́вным весь день поуча́хуся. Аз же я́ко глух не слы́шах и я́ко нем не отверза́яй уст свои́х. И бых я́ко челове́к не слы́шай и не имы́й во усте́х свои́х обличе́ния. Я́ко на Тя, Го́споди, упова́х, Ты услы́шиши, Го́споди Бо́же мой. Я́ко рех: да не когда́ пора́дуют ми ся врази́ мои́: и внегда́ подвижа́тися нога́м мои́м, на мя велере́чеваша. Я́ко аз на ра́ны гото́в, и боле́знь моя́ предо мно́ю есть вы́ну. Я́ко беззако́ние мое́ аз возвещу́ и попеку́ся о гресе́ мое́м. Врази́ же мои́ живу́т и укрепи́шася па́че мене́, и умно́жишася ненави́дящии мя без пра́вды. Воздаю́щии ми зла́я возблага́я оболга́ху мя, зане́ гоня́х благосты́ню. Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Псало́м 62:

Бо́же, Бо́же мой, к Тебе́ у́тренюю, возжада́ Тебе́ душа́ моя́, коль мно́жицею Тебе́ плоть моя́, в земли́ пу́сте и непрохо́дне, и безво́дне. Та́ко во святе́м яви́хся Тебе́, ви́дети си́лу Твою́ и сла́ву Твою́. Я́ко лу́чши ми́лость Твоя́ па́че живо́т, устне́ мои́ похвали́те Тя. Та́ко благословлю́ Тя в животе́ мое́м, о и́мени Твое́м воздежу́ ру́це мои́. Я́ко от ту́ка и ма́сти да испо́лнится душа́ моя́, и устна́ма ра́дости восхва́лят Тя уста́ моя́. А́ще помина́х Тя на посте́ли мое́й, на у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́. Ти́и же всу́е иска́ша ду́шу мою́, вни́дут в преиспо́дняя земли́, предадя́тся в ру́ки ору́жия, ча́сти ли́совом бу́дут. Царь же возвесели́тся о Бо́зе, похва́лится всяк клены́йся Им, я́ко загради́шася уста́ глаго́лющих непра́ведная.

На у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Псало́м 87:

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́, я́ко испо́лнися зол душа́ моя́, и живо́т мой а́ду прибли́жися. Привмене́н бых с низходя́щими в ров, бых я́ко челове́к без по́мощи, в ме́ртвых свобо́дь, я́ко я́звеннии спя́щии во гро́бе, и́хже не помяну́л еси́ ктому́, и ти́и от руки́ Твоея́ отринове́ни бы́ша. Положи́ша мя в ро́ве преиспо́днем, в те́мных и се́ни сме́ртней. На мне утверди́ся я́рость Твоя́, и вся во́лны Твоя́ наве́л еси́ на мя. Уда́лил еси́ зна́емых мои́х от мене́, положи́ша мя ме́рзость себе́: пре́дан бых и не исхожда́х. О́чи мои́ изнемого́сте от нищеты́, воззва́х к Тебе́, Го́споди, весь день, возде́х к Тебе́ ру́це мои́. Еда́ ме́ртвыми твори́ши чудеса́? Или́ вра́чеве воскреся́т, и испове́дятся Тебе́? Еда́ пове́сть кто во гро́бе ми́лость Твою́, и и́стину Твою́ в поги́бели? Еда́ позна́на бу́дут во тьме чудеса́ Твоя́, и пра́вда Твоя́ в земли́ забве́нней? И аз к Тебе́, Го́споди, воззва́х и у́тро моли́тва моя́ предвари́т Тя. Вску́ю, Го́споди, отре́еши ду́шу мою́, отвраща́еши лице́ Твое́ от мене́? Нищ есмь аз, и в труде́х от ю́ности моея́; возне́с же ся, смири́хся, и изнемого́х. На мне преидо́ша гне́ви Твои́, устраше́ния Твоя́ возмути́ша мя, обыдо́ша мя я́ко вода́, весь день одержа́ша мя вку́пе. Уда́лил еси́ от мене́ дру́га и и́скренняго, и зна́емых мои́х от страсте́й.

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́.

Псало́м 102:

Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и вся вну́тренняя моя́ и́мя свя́тое Его́. Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и не забыва́й всех воздая́ний Его́, очища́ющаго вся беззако́ния твоя́, исцеля́ющаго вся неду́ги твоя́, избавля́ющаго от истле́ния живо́т твой, венча́ющаго тя ми́лостию и щедро́тами, исполня́ющаго во благи́х жела́ние твое́: обнови́тся я́ко о́рля ю́ность твоя́. Творя́й ми́лостыни Госпо́дь, и судьбу́ всем оби́димым. Сказа́ пути́ Своя́ Моисе́ови, сыново́м Изра́илевым хоте́ния Своя́: Щедр и Ми́лостив Госпо́дь, Долготерпели́в и Многоми́лостив. Не до конца́ прогне́вается, ниже́ в век вражду́ет, не по беззако́нием на́шим сотвори́л есть нам, ниже́ по грехо́м на́шим возда́л есть нам. Я́ко по высоте́ небе́сней от земли́, утверди́л есть Госпо́дь ми́лость Свою́ на боя́щихся Его́. Ели́ко отстоя́т восто́цы от за́пад, уда́лил есть от нас беззако́ния на́ша. Я́коже ще́дрит оте́ц сы́ны, уще́дри Госпо́дь боя́щихся Его́. Я́ко Той позна́ созда́ние на́ше, помяну́, я́ко персть есмы́. Челове́к, я́ко трава́ дни́е его́, я́ко цвет се́льный, та́ко оцвете́т, я́ко дух про́йде в нем, и не бу́дет, и не позна́ет ктому́ ме́ста своего́. Ми́лость же Госпо́дня от ве́ка и до ве́ка на боя́щихся Его́, и пра́вда Его́ на сыне́х сыно́в, храня́щих заве́т Его́, и по́мнящих за́поведи Его́ твори́ти я́. Госпо́дь на Небеси́ угото́ва Престо́л Свой, и Ца́рство Его́ все́ми облада́ет. Благослови́те Го́спода вси А́нгели Его́, си́льнии кре́постию, творя́щии сло́во Его́, услы́шати глас слове́с Его́. Благослови́те Го́спода вся Си́лы Его́, слуги́ Его́, творя́щии во́лю Его́. Благослови́те Го́спода вся дела́ Его́, на вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

На вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

Псало́м 142:

Го́споди, услы́ши моли́тву мою́, внуши́ моле́ние мое́ во и́стине Твое́й, услы́ши мя в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м, я́ко не оправди́тся пред Тобо́ю всяк живы́й. Я́ко погна́ враг ду́шу мою́, смири́л есть в зе́млю живо́т мой, посади́л мя есть в те́мных, я́ко ме́ртвыя ве́ка. И уны́ во мне дух мой, во мне смяте́ся се́рдце мое́. Помяну́х дни дре́вния, поучи́хся во всех де́лех Твои́х, в творе́ниих руку́ Твое́ю поуча́хся. Возде́х к Тебе́ ру́це мои́, душа́ моя́, я́ко земля́ безво́дная Тебе́. Ско́ро услы́ши мя, Го́споди, исчезе́ дух мой, не отврати́ лица́ Твоего́ от мене́, и уподо́блюся низходя́щим в ров. Слы́шану сотвори́ мне зау́тра ми́лость Твою́, я́ко на Тя упова́х. Скажи́ мне, Го́споди, путь во́ньже пойду́, я́ко к Тебе́ взях ду́шу мою́. Изми́ мя от враг мои́х, Го́споди, к Тебе́ прибего́х. Научи́ мя твори́ти во́лю Твою́, я́ко Ты еси́ Бог мой. Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву. И́мене Твоего́ ра́ди, Го́споди, живи́ши мя, пра́вдою Твое́ю изведе́ши от печа́ли ду́шу мою́. И ми́лостию Твое́ю потреби́ши враги́ моя́ и погуби́ши вся стужа́ющия души́ мое́й, я́ко аз раб Твой есмь.

Услы́ши мя, Го́споди, в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м.

Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

После Шестопсалмия