У нас в гостях был клирик храма всех святых в земле Русской просиявших в Новокосино протоиерей Григорий Крыжановский.

Разговор шел о том, как говорить с детьми о вере и как музыка, литература, кино и даже мультфильмы могут помочь раскрыть и понять важные духовные истины.

Ведущий: Константин Мацан

---

Константин Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона Константин Мацан. В гостях у нас сегодня протоирей Григорий Крыжановский, клирик храма Всех святых, в земле российской просиявших в Новокосино в Москве. Добрый вечер.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Добрый вечер.

Константин Мацан:

— У нас сегодня с вами очень животрепещущая тема для всех родителей. Как говорить с детьми о вере? Какие аудиовизуальные материалы для этого привлекать? Я знаю, что у вас есть богатые размышления на тему того, как говорить с детьми о вере, о смыслах, о важных вещах, например, на основе мультика «Смешарики».

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Есть такое.

Константин Мацан:

— Расскажите.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Есть такое. Но я бы хотел ранее сделать немножко, предварить, скажем так, моё пиететное и внимательное отношение к мультсериалу «Смешарики». И я имею в виду ту часть их, которая рисованная. Потому что проект многообразный, есть игрушки, есть конфетки, всякое такое, чего я не рекомендую. Но всех нас интересуют христиан, всех семейных христиан, и несемейных в том числе, которые обзаведутся семьей, или тех монахов-священников, которых по их статусу не положено семью, их интересует, как воспитывать детей. И сразу же мы обратимся к Евангелию, мы вспомним, что в общей проповеди Христа присутствуют дети. И дети — это не роботы, это не то, что можно выключить кнопкой. Это живые дети, это живые южные, израильские, палестинские дети, которые, наверное, галдят и что-то такое творят, что детей хотят вывести наружу. Вот. Может быть, из храма кто-то часто хочет вывести детей, чтобы они меньше мешали вот этому атмосфере, не нарушали атмосферу. Но что говорит Христос? «Не воспрещайте детям приходить ко мне». Он не творит какого-то специального разделения. В то же самое время Христос и учеников своих называет детьми. Вот он приравнивает, кроме того, он упоминает, что кто хочет спасения, тот пусть будет как ребёнок. И тема детей — это евангельская тема, и мы должны на неё обратить внимание. И, конечно, да, я давно-давно, ещё до того, как женился, и у меня появились дети, думал о том, как же я буду прививать веру своим детям, и Евангелие мне очень в этом помогло. Не знаю почему, может быть, потому что какое-то время углублялся в эти мысли, и Господь открывает, наверное, тому, кто толцет в ту дверь, которая интересна человеку. И вот мне кажется, что Христос, Творец мира, Бог Слово, Второе Лицо Пресвятой Троицы, Он, будучи всем, умаляясь, становясь человеком, когда проповедует, Он показывает, например, общение с детьми, вот со своими апостолами. Они неграмотные, они простые, они часто эмоциональны: «Пойдём и умрём вместе с ним», да? «Не поверю, пока не увижу», «дайте мне персты в раны вложить». Это всё апостолы такие, это их характеризует, их характер проявляет. Разный характер. Кто-то молчалив и припадает к груди, кому-то нужен этот контакт, телесный контакт, тот же Фома, он такой горячий, но в то же самое время он такой и неверующий при этом. Вот, и мне понравилось, что Христос, Он, важный момент, Он не обзывает своих учеников дурачьём, наоборот, говорит, кто скажет «дурак» своему брату, повинен суду, Синедриону, геенне огненной. Вот, пустой человек или дурак, такой перевод, значит, Он словно приседает, причём Его приседание такое вот на уровень ребёнка, на уровень своего ученика, своего чада, он как будто бы с небес присел, на корточки встал, на колени встал. И мне кажется, вот этот важный момент, чтобы мы, ну что ли, входили в положение ребёнка. Это касается того, какие термины, какой слог использовать в общении с детьми. Но, повторюсь, эта мысль, которая была вначале высказана, что не нужно никаких специальных инструментов, что не нужно... Я помню всякие попытки, кинематографические, мультипликационные, когда именно какие-то роботы, еще что-то такое, какой-то, что ли, современный пересказ Библии. Мне кажется, это не нужно. Мы своим детям перед сном читаем и утром, после утреннего правила, по возможности читаем Евангелие, читаем Библию. И меня поразило, вот маленькие дети, вот я помню, мой сын Гриша, назван в честь...

Константин Мацан:

— Григорий Григорьевич.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да, как и я, собственно.

Константин Мацан:

— Вы тоже Григорий Григорьевич?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да, и отец мой.

Константин Мацан:

— Угадывается некоторая традиция.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да, да, есть какая-то традиция в этом. Я удивлён, когда ребёнок маленький, вот мы ничего специально не делали, вот уверяю, вот он, слушая Евангелие перед сном, казалось бы, и уже засыпая, вот, а он в своём сознании детском, он погружается в тему, и вдруг восклицает, что я знаю, какой меч принёс Христос. Как раз был эпизод, что Христос говорит: «не мир принёс я на землю, но меч, Я разделю», и далее по тексту. И меня заинтересовало вот это его знание, что ему открылось в темноте буквально, потому что настольная лампа, атмосфера такая, чтобы ребёнок заснул всё-таки. И вот он утверждает, что... И я уже как бы мысленно проговариваю, что он мне сейчас скажет, и он меня поразил. Он говорит: Бог разделит добрых и злых. Вот по этому признаку Господь разделяет вот этот меч, который вот нельзя уйти от меча. Или ты справа, или ты слева. Ты будешь разрублен, если ты не приимешь в свою сторону или добра, или зла. И я так вдруг для себя понимаю, что ведь и священники бывают добрые и злые. И человек, который признаёт себя верующим или не признаёт себя верующим, он бывает добрый, злой, и такое радикальное суждение, и ребёнку, простите, 5 лет, 6 лет, ну там 5 с чем-то. Вот в этом я хочу сказать, в этом основной принцип, который мне больше всего импонирует, когда родители своим детям так проповедуют христианство, когда они не усюсюкиваются. Смерть — значит смерть, жизнь — значит жизнь. Если кто-то умер из родственников, детей берут на похороны, никто не впадает в истерику. Мы верим в бессмертие души, и мы своих детей не ограждаем от жизни. И хочется всех призвать и самому не сойти с этого пути, утверждать веру в наших детях в том контексте нашей ежедневной жизни. Ведь если родители, вот я вижу такое в храме, приводят своих детей, есть традиция, нужно сделать то-то и то-то, нужно поисповедоваться, а сами не исповедуются, нужно причаститься, а сами не причащаются. И некоторые дети, которые долгое время наблюдают своих родителей, не причащающихся, они бунтуют, они противостоят, и я на стороне этих детей. Я хочу сказать родителям: придите вместе причаститесь, дайте им пример. Я призываю всех единоверцев к тому, чтобы мы дали пример своим детям веры. Очень, когда-то мне попалась книжка «От отца к сыну» Франко Нембрини, очень созвучна моим мыслям. Я всем радиослушателям рекомендую её к прочтению. Она издана на русском языке здесь, в Москве, в Харькове. Франко Нембрини, это педагог, директор христианской школы, он католик. Он путешествовал по России, встречался с патриархом. Человек, многодетный отец, и он возглавлял родительский комитет христианских школ. И он заметил страшную тенденцию, вот этот вот рост популярности выдуманного мира. Ведь все фильмы, которые мы смотрим, это всё иллюзия. Вот этот вот медиапродукт, который часто есть, это всё вымысел. И очень важно, чтобы раз наши дети попадают, они видят телевизор в метро, в магазине, где, казалось бы, в парикмахерской, где даже телевизора, может быть, и не должно быть, в библиотеке даже видят телевизор. Вот, значит, ну, я имею в виду экран, это ноутбук, компьютер, телефон, ну, вы понимаете, о чём я. То есть медиаконтент, современными словами скажу. Вот, чтобы мы, родители, во-первых, минимизировали это, а во-вторых, видели пагубность вот такого бесконтрольного, всепоглощающего проникновения в жизнь ребёнка. Вот, и чтобы мы могли своей жизнью примером своим личным показать радость бытия, радость нашей жизни, потому что, мне кажется, проповедь, любая проповедь христианства ребёнку, если нас христианство не сделало счастливыми, она обречена на провал, она будет безуспешной. Это схоластика, это правила, это оковы. Ну и чего мы добьёмся?

Константин Мацан:

— А сколько у вас детей?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Семь. Пять мальчишек. Ну, маленький совсем, годовалый. А так, в принципе, ну вот мальчишки, наверное, имеют и от папы какие-то гены. Вот. И когда мальчики стали расти, первый мальчик, жена говорит: что это такое? Потому что она выросла в семье, где было две девочки, и вот она не представляла себе, что такое может быть, что люди так могут себя...

Константин Мацан:

— А сколько старшему?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— 14 лет. Но вот сейчас как раз он проходит период подросткового.

Константин Мацан:

— Да-да, это сложный период. Бунт, я не знаю, как у него с церковностью. Но я не прошу у вас какие-то совсем личные подробности рассказывать. Без личных подробностей есть внутренние... Как вы, как папа, это переживаете?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Я переживаю это очень сильно. Очень сильно. И поэтому я стараюсь молчать.

Константин Мацан:

— Интересно.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Ну вот там он увлёкся каким-то там сериалом мультипликационным. Я молчал один месяц, я молчал второй месяц, потом я позволил себе что-то высказать, привести свои аргументы и снова замолчал. Вот. Я пытаюсь присылать ему там ссылки и даже вместе с детьми смотреть те фильмы, которые я видел. Может быть, даже посмотреть тот фильм, который мы видели, и позволить себе какие-то комментарии, позволить себе какие-то мысли по поводу того, что автор пытался вложить. Кроме того, спектр медиаконтента очень разнообразен. Я вот обратил внимание детей на, например, фильм китайского кинематографа. Вот предложил прочитать книжку «Искусство войны». Вот, значит, и поскольку это всё мальчикам интересно, оружие, война, ну, вы сами понимаете, подвиг, скачки, всякие вот эти вот, Джеки Чен у него, киногерой, вот.

Константин Мацан:

— Я тоже любил в подростковом возрасте.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Естественно, я тоже. Это же человек, который легенда, он же пахарь какой, и без дублёров, и это не просто так, та слава, которую он имеет. Но ведь фильмы бывают на той или иной стадии у актёра глубокомысленные, основанные на какой-то реальной истории. Мы стараемся выбирать.

Константин Мацан:

— Протоиерей Григорий Крыжановский, клирик храма Всех святых в земле российской просиявших в Новокосино сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Я в самом начале программы так проанонсировал обращение к «Смешарикам». Я знаю, что действительно многие православные любят делиться картинками в социальных сетях, с какими-то цитатами из этих персонажей, потому что они мудрые, потому что они очень точные. Тут надо, конечно, отдать дань уважения, отдать должное сценаристам, которые всё это пишут. Но вот какие-то, может быть, примеры вы приведёте того, как для вас, как для родителей в общении с детьми вот та или иная фраза, тот или иной сюжет показался таким вот мостом-шлюзом к тому, чтобы какие-то смыслы донести.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Я сразу хочу сказать, что меня поразило, как вот ненавязчиво в этих сериях я вдруг увидел историю грехопадения, например. Это серия, которая называется «Два волшебника». Так, думаю, о, интересная история грехопадения. Что там ещё есть? Есть ещё, например, пример молитвы. И не просто пример молитвы, а как человек переживает молитву и отсутствие в молитве ответа Господа на его просьбу.

Константин Мацан:

— Кто там из героев занимается такой духовной практикой?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Вы не поверите, эмигрант, видимо, из Германии, сам выглядит как пингвин. Вот, он молится, да, эта серия называется «День справедливости». Вот там пример молитвы и как следовало бы реагировать на божественное молчание.

Константин Мацан:

— И как?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Ну, посмотрите. Ну, давайте мы что-то какое-то, какой-то тизер сделаем для наших слушателей. Хорошо, да. Вот помните, что Бог прежде всякого прошения знает, чего вам надо? Вот, и вот это вот полностью реализовано в этой серии, и кроме того, есть ещё в Евангелии, близко к тексту, что Бог даст в сто крат более. Вот кто оставит что-то там ради меня, получит во сто крат больше. Кто оставит жену, или мать, или поле, или дом, получит во сто крат больше. Я часто люблю пошутить над женой, говорю, вот если муж просит тебя пойти в храм и не будить его утром в воскресенье, ведь если ты оставишь его Христа ради, сама пойдёшь Христа ради в храм помолиться, придёшь домой, там сто мужей, так что ли? Вот так вот подшутить.

Константин Мацан:

— Удобно.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да, да. То есть, что значит во сто крат больше? Что, как это понимать? Сто домов, извините, кому нужно сто домов? Сколько забот? Вот, значит, вот мы должны понимать этот смысл, что смысл, конечно же, речь идёт о счастье, что муж, оценив вот эту вот возможность получить от свободы, получить от жены свободу выспаться, он наверняка что-то приготовит ей в благодарность, и видя смирение своей жены, и видя её преображение, видя влияние на неё вот этой храмовой молитвы, я думаю, он сделает выводы. И, возможно, когда ему понадобится смирение, когда ему понадобится глубокое преображение и возможность жертвовать собой, уступать, возможно, он тоже за этим придёт в храм. Это же не просто так всё. И очень мне нравится серия, люблю её даже посмотреть с кем-то из взрослых «Не может быть». Это вообще серия о истории отношений Бога и человека. Ветхозаветный эпизод, буквально он в секунду вкладывается или в три, пришествие Христа, отношения ко Христу учёных, неученых, потребителей, что Христос дал этому миру, как мир обошелся со Христом и какие последствия всего этого. Вот эта замечательная серия, в ней главные герои — это некое инопланетное тело. Вот. И Лосяш с Копатычем. Вот. Ну, лось, естественно, и медведь. Копатыч — это медведь такой. Я всё время вначале думал, что он Карпатыч из Карпат. Нет, это именно Копатыч, потому что он огородник такой. По выговору, мне кажется, он чем-то белоруса не напоминает, такого классического. Вот. Я очень благодарен авторам этого мультипликационного сериала, сериала без насилия, за то, что они пытаются через такую форму, которая приятна, яркие, круглые формы, которые скачут, катаются, вот как мячики для детей, шарики, смешарики, передать глубокие смыслы, смыслы отношений к людям пожилого возраста, к их переживаниям по поводу старения, ссоры между подростками. Там есть серия, например, как стать звездой. К проблемам психологического характера и как стоит к ним относиться, к проблемам наркомании, алкоголизма. И это всё в «Смешариках».

Константин Мацан:

— А по вашему опыту дети считывают эти смыслы? Когда я говорю: считывают, я имею в виду, ну, проходят ли эти смыслы какую-то рациональную, не знаю, обработку в детях, да, в человеке, в зрителе. Или посмотрел ребёнок серию, посмотрел, классная история, но это не что-то, что, условно говоря, каким-то образом повлияет на его поведение в жизни.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Я думаю, что каждый из детей посмотрел эти серии раз десять. У них есть любимые серии. И иногда даже позволяю себе, хотя прошу от всех тишины, чтобы были слышны тексты, хорошие тексты, но в то же самое время позволяю и им задавать вопросы, и комментировать, и пятилетним, и трехлетним, и сам пытаюсь комментировать какие-то моменты, обращать внимание. Грамотно сюжетная линия строится, серия занимает всего лишь 5-6 минут. Есть двухсерийные серии, вот по 12 минут, грубо говоря. Есть где-то можно скачать без заставки серии нарезанные, одним файлом распаковать из архива. Я к тому, что мы всё понимаем поначалу по чуть-чуть. Мы все учились по нему много чему-нибудь и как-нибудь, и я думаю, что даже уже взрослым детям-то не интересно, но вот какие-то серии, которые менее развлекательные, более глубокомысленные, вот, они интересны до сих пор и мне, и моим друзьям. Честно говоря, я пытался вот так вот, знаете, есть какие-то такие фразы и вещи, которые детям не хочется самому сказать, хочется, чтобы кто-то посторонний. Мы жили так долгое время отдельно на даче, и вот не было того, кто бы помог. Вот «Смешарики» могут в этом помочь. То есть вот такую мульттерапию, в принципе, я пытался проводить и взрослым людям в том числе. И когда человек видит себя в одном из героев, классические психотипы, значит, ему может быть даже легче, даже взрослому. Вот мы говорим, дети понимают ли, а взрослые много ли понимают? Особенно, когда касается вопроса недостатка их характера. Вот много ли я понимаю, как мне с моим характером совладать, как мне мои слабости преодолеть, как мне, в конце концов, эту волю воспитать и подвиг совершить? Где мой мотив? Где мой идеал? Где мой принцип? И как дальше быть? Вот в этом смысле я считаю, что эта работа, она достойна внимания и исследования, изучения. Но, конечно, я встречал такой эффект, что люди краем уха детям показывали телевизор или где-то там включали этот медиапродукт, но не обращали внимания. Вот я бы от этого предостерёг наших родителей, радиослушателей, что если вы уже что-то детям даёте смотреть, вы же слушаете те слова, которые произносят герои мультфильмов. Подчас они, ну, популярные какие-то сериалы, мультфильмы, но подчас там какую-то, ну, я бы сказал, антихристианские какие-то идеи высказывают. И я стараюсь такие вещи комментировать. Что вот мне, например, не нравится этот герой. А почему нет? Мы живём в одной семье. Я ещё раз говорю: не будем отрываться от жизни. Вот если мне не нравится, я скажу, вот мне не нравится то, что вы смотрите этот мультфильм. Он какой-то глупый. И дальше я приведу аргументы. Ведь это очень по-детски, просто сказать: ты плохой, ты плохая. Потому что человек мне неудобен, не дал мне шоколад. Извините, у тебя там стоматолог завтра-послезавтра, и не просто так. Тебе будет больно, и ты будешь плакать. Вот, а почему? Потому что ты слишком много ел шоколада. А теперь мы его спрятали на верхнюю полочку. Вот, значит. Ну, я молчу про дерматиты и прочие нарушения, которые связаны со сладким или вообще каким-то бесконтрольным, детским, безответственным поведением в отношении своего здоровья. Значит, поэтому я аргументирую. Вот сегодня перед радиопередачей я никак не хочу рекламировать фильм специфический. Кстати, про Джеки Чана мы уже упомянули. Я старался детям вот эти вот фильмы, где кто-то обогащается, где какое-то воровство, сейчас это просто какой-то бич, если ты украл и убежал, ты счастливый человек. Что за глупости? Никто не показывает, как дальше этот человек может своей жизнью распорядиться и своими финансами, и что с ним может быть, потому что Бога никто не отменял. Вот всё должно быть жизненно. Вот, и я об этом хочу сказать, что вот «Маленький большой солдат», там есть такой фильм у Джеки Чана, глубокомысленные фильмы уже такие, вот то, что я детям показывал, и я им задавал вопросы. А что по-вашему, вот что вот для этого человека, вот какое преображение в нем произошло? Ведь это история преображения человека и одного, и второго. Вот, и мы знаем, что философия греческая, она подготовила Экумену, страны Средиземного моря, к христианской проповеди, что Бог так или иначе давал открытия философам, которые не тратили время на только то, чтобы пить и есть, гулять и веселиться, которые задумывались о смысле бытия, что есть добро, что есть зло. Вот, и это важно. То же самое и восточная, да, азиатская, китайская мысль. Вот тот же Конфуций, он же... Вот конфуцианство уже нельзя назвать религией, это же философия. Там никакой религии, там никакого культа.

Константин Мацан:

— Это светское этическое учение.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да, это светское этическое учение. Но почему бы не познакомить детей с тем, что там есть, и с тем, чего там нет? И не указать на то, насколько для нас это важно, красиво, насколько для нас это, я бы сказал, центрально, и что мы имеем, чем мы владеем. В этом смысле я смотрю какие-то фильмы из культуры иудейского народа. Рекомендую к просмотру фильм «Ушпизин», что переводится как «Гость». Вот, я показывал своим друзьям, говорю, посмотрите, как молятся ортодоксальные евреи, а вы почему не молитесь так? Хотя бы так, а посмотрите, у нас есть Христос, и почему мы меньше уделяем внимания молитве? Как такое может быть для тех людей, которые там ленятся, например? И потом, например, вот какой-то фантастический со старшими детьми смотрел фильм «Дом летающих кинжалов». Посмотрите, говорю, как показывают, что вот в стане злого короля есть добрый человек. В стане доброго короля, ну, там даже эти короли не показаны, то есть это всё как войско, есть злой человек, при этом он лучший профессионал, при этом он пытается достичь расположения женщины, любви. Посмотрите, как играют планы профессионализма, долга, личных переживаний, в том числе и любовных. Мы к вопросу о подростках, и я вижу какой-то интерес у подростков вот к этой теме любви, отношений, и я вот вам показываю, вот какая она бывает любовь, и как это видят китайцы, ну, как наши подростки.

Константин Мацан:

— Вернемся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» протоирей Григорий Крыжановский, клирик храма Всех святых, в земле российской просиявших в Новокосино. Мы скоро вернемся, не переключайтесь.

Константин Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Еще раз здравствуйте, уважаемые друзья, в студии у микрофона Константин Мацан. В гостях у нас сегодня протоиерей Григорий Крыжановский, клирик храма Всех святых, в земле российской просиявших в Новокосино, мы продолжаем наш разговор о том, как говорить с детьми о вере с использованием разных аудиовизуальных средств и продукции. Вот у меня была такая история, такой разговор, для меня, в принципе, очень важный. В детстве оказался, именно в духовном таком развитии, оказался, как это ни странно, советский мюзикл Д’Артаньян, «Три мушкетёра». Я очень любил его, я любил песни, я очень любил песни, которые поёт Арамис, и поскольку все эти песни были с таким религиозным окрасом, персонаж.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да, он и заявлял, что он уйдёт в монастырь.

Константин Мацан:

— Да, да, он, собственно, так и ушёл там в следующих сериях, и вот он пел: «Хоть Бог и запретил дуэли». И я понимал, как ребёнок в возрасте четырёх лет или пяти-шести я смотрел, что есть вот этот персонаж, к которому я как-то проникаюсь доверием, поёт о Боге, значит, Бог есть. В этом не может быть сомнения, хотя семья у нас была не религиозная, не церковная, но вот на таком детском интуитивном уровне я понимал, что через этого персонажа я вот для себя как-то впервые к этому прикасаюсь. Это я уже позже стал так понимать. Вот. Но потом у меня был разговор с одним уже во взрослом возрасте, у меня уже были дети, у меня был разговор с одним своим знакомым, очень церковным православным человеком, у которого тоже были дети того же возраста. И вот я рассказывал, что мне так радостно, что мой сын тоже смотрит фильм «Три мушкетера», мы с ним смотрели вместе, ему нравилось, он тоже как-то и эстетикой самой проникся, и песнями, и напевает их. Мне как-то было радостно, что я смог вот передать свою любовь к тому, что мне было всю жизнь очень дорого. И мой знакомый говорит: а ты что, все песни ему там ставишь? Я говорю: ну, конечно. «А вот песня Арамиса? Но там же есть очень спорные с богословской точки зрения вещи». Ну, например, вот в той же самой песне в первой серии фильма, после дуэли с гвардейцами, Арамис поёт песню: «Хоть Бог и запретил дуэли, но к шпаге чувствую талант» и так далее. И там и второй куплет с такими словами: «Господь, ты видишь это тело, в нём жил злодей и пасквилянт, его ты создал неумело, но дал мне шанс исправить дело, то есть убить его, хоть право, я не дуэлянт». Ну, действительно, с этической, моральной, богословской точки зрения, это очень большая вольность. Я просто понимаю, что автор текста песни, я не помню, кто точно это был, там несколько авторов, насколько я знаю, у текстов песни этого фильма, ну, он просто не видел таких критериев, он не ставил себе задачи.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Ну, мы не забываем, в какое время был снят фильм, и какая цензура была у фильма, у текстов.

Константин Мацан:

— Поэтому с моей стороны тут не может быть никаких вот претензий, да, таких. То есть странно было бы в то время от автора ждать, что он как-то это бы учитывал. Но вот с моим другом такой разговор состоялся. Я тогда сказал, что да я вообще на это не обращаю внимания. Потому что мне главное, вот как в меня это попало абсолютно эмоционально, потому что ребёнок не анализировал там богословскую точность, но вот герой поёт про Бога, значит, Бог есть, это важно. Песни красивые, музыка красивая, и остаются приятные чувства и эмоции. Это важнее и фундаментальнее для ребёнка. Потом вырастет, разберётся, что там у поэта каких-то вольностей...

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Оплошность, оплошность.

Константин Мацан:

— Ну, просто какие-то ошибки, да, такие допустить.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Или изменить рифму просто, применить.

Константин Мацан:

— Да, да. А вот что вы об этом думаете? Наверняка такие проблемы встречаются и с другими проявлениями аудиовизуальной культуры. Ну вот в том споре, который у нас, в споре, там просто разговоре с другом сложился, вывод на какой стороне?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Я, во-первых, хотел бы акцентировать внимание на важном факторе, который был озвучен в этой истории. Вот чтобы родители обратили внимание, на то, что есть такой феномен, например, как рассказывал мне один знакомый, приезжают они в аул далекий, в Казахстане, там какая-то деятельность сельскохозяйственная, все в ауле любят балет. Вот все любят балет и разговаривают о балете. Ну, феномен какой-то, да что ж такое. Вот, и исследование такое, это репортер, который должен был снять про нормативы, перевыполнения плана, записать статью. И вот, ну, а репортеры, это такие дотошные люди. И выяснилось, что к ним приезжал агроном, который помог эти планы выполнить, который помог объяснить, какое именно минеральное удобрение надо вносить в землю, он прожил там этот год, он проанализировал, он действительно профи, он действительно классный, молодой, активный, в него влюбилось всё население этого аула в хорошем смысле, а он любил балет. И вот о чём с ним говорить, а он о балете, и все стали интересоваться балетом. И вот то, что сделал Арамис в этой истории, он любил петь песни, где присутствовал Бог. Так или иначе, этот фильм добродушный, он тот меч, который делит на добрых и злых. Он у нас, у зрителя, вызывает вопрос постоянно: ты добрый или злой? Ты ради богатства готов? Ты ради дружбы готов на жертву? Ты что ищешь в этом мире? Ты ищешь искренность и так далее.

Константин Мацан:

— Причём меня ещё поражало и в фильме, а особенно в книге, что вот такая религиозность, набожность, не без лукавства, да, такого вот у Арамиса, это сочеталось там с любовными похождениями, такое было, но она вот такая некая его лиричность, что в фильме, что в книге, не отменяло его мужественности и вот его просто... его силы как мужчины, военного. Он такой же искусный фехтовальщик, он такой же мастер, он такой же...

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Лучший из лучших.

Константин Мацан:

— Да, причём даже... Вот, кстати, по-моему, даже в книге там же неравное количество гвардейцев-мушкетёров. И вот, по-моему, именно Арамис фехтует, как бы берет на себя удар сразу двоих, то есть он как бы такой очень-очень сильный персонаж и мушкетер, и это совмещается с глубокой вот такой душевностью и религиозностью, вот это вот сочетание силы и какой-то вот, ну не скажу нежности, но какой-то вот лиричности.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— А почему не нежности? Почему не нежности? Меня очень вдохновляло тоже. Я считаю, что есть такой принцип, что мужчина должен быть мужественным, и мужчина должен быть нежным. С женой он должен быть нежным, с матерью, с дочкой. И с врагом он должен быть мужественным. А мужество, напоминаю, это встречать события жизни лицом. Мужество — это не значит победа. Мужество — это значит и поражение.

Константин Мацан:

— И не значит грубость всегда.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Ну, мужество, конечно, и абсолютно не значит грубость. Абсолютно. Это разные слова, и у них разный смысл. Вот. Ну и, возвращаясь к вашему знакомому оппоненту, я своим детям этот фильм показывал. Я думаю, что вот тот возраст, когда они ещё не настолько анализируют подробно тексты, я думаю, что он бы мог тоже прокомментировать. Кстати, Дюма обличает проблемы веры своих современников, и вот эти похождения, вот этот культ, вот эти интриги дворцовые и внесемейные связи, это всё довольно-таки сарказмом обличается, и на это тоже нужно и должно обратить внимание, нужно и должно, и сказать: ну, вот видите, вот такая была эпоха, и каков результат, и рассказать, каков был результат. То есть мы же не принимаем там за чистую монету, я еще раз повторяю, что результат работы режиссера — это некий вымысел, это некая картинка, это постановка. Вот, и это здорово. Я вот говорил с детьми о театре, вот как я рано стал ходить в театр вместе с мамой, в том числе и на балет. Иногда даже мне было очень скучно, и приходилось смотреть в оркестровую яму, чтобы не уснуть. Вот. Где было весело, на самом деле.

Константин Мацан:

— Я тоже очень любил сидеть вот именно сверху сбоку, чтобы видеть оркестр.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Вот. Но я... Вот знаете, меня всю жизнь преследует картина, в хорошем смысле, как я. Это Одесский оперный театр. Вот. И я еду домой с мамой на трамвайчике, и она мне рассказывает, почему Отелло задушил Дезедемону. И я никак не могу понять, как это связано с людьми, которые прыгали полуголые по сцене. Но это материнская любовь, забота. Это, знаете, вот привитие какого-то культурного начала, сказалось, и да, бывают плохие постановки. Ну, что ж, давайте обсуждать. Мы попали на какой-то неудачный фильм, скажем, и выключим посередине или уйдем в антракте. Почему нет? Я помню, приехал какой-то там французский режиссер, какой-то спектакль, ну, какие-то новые веяния. Я встал и ушёл. Ну, вот и всё. Вот тем самым я высказал своё и со своими друзьями, их уговорил не тратить время на вот эту откровенную какую-то пошлятину.

Константин Мацан:

— А вот уже такой у меня вопрос, вернее, тема. Поворот нашего разговора. Вот мы говорим о произведениях, фильмах, сериалах, мультфильмах, спектаклях, в которых можно расслышать напрямую какую-то религиозную христианскую тему, да? Может быть, не напрямую в религиозных символах, но когда мы говорим о служении, о подвиге, ну или там те примеры... О жертвенности, или те примеры из «Смешариков», которые вы приводили, где вот, в общем-то, всё настолько практически дословно, практически напрямую говорится о таких вещах. Но есть ещё один аспект. Вот я смотрю за своим старшим сыном, который ему сейчас 11, вернее, тут недавно, когда мы праздновали его день рождения, наблюдал за компанией его одноклассников. Классные ребята, я очень их люблю, вообще их поколение меня очень вдохновляет, они талантливые, они умные, они смелые, они свободные, они честные, они не зажатые. В общем, у меня только хорошее впечатление. И одновременно я вижу, что их, скажем так, торкает, другого слова не подберу, когда они какую-то песню включают, современную, под нее прыгают. И я понимаю, что при всем моем хорошем отношении к ним, к тому контенту, который им предлагается, который они потребляют, у меня большие вопросы. Ну, я понимаю, что из розетки всё не выключишь, рубильник не опустишь, объём той информации, которая на них валится, больше возможности у меня как папы — это всё как-то контролировать или пытаться, чтобы ребёнок дома одно слушал, а в школе бы чего-то не слушал, я туда не дотягиваюсь. Поэтому единственный путь это, чтобы дома были образцы высокой культуры, например, чтобы они как-то компенсировали то, что ребенок потребляет в иных контекстах. И вот не получается ли так, что вообще сейчас любое обращение к какой-то классике, к какому-то фильму, где, может быть, даже не будет ничего напрямую религиозного, но это будет старый хороший фильм без пошлости, вот это уже много. Это уже важный такой посыл детям, как некоторая подушка безопасности на контрасте с тем, что они могут найти в медийном пространстве сами.

Константин Мацан:

— Протоиерей Григорий Крыжановский, клирик храма Всех святых, в земле Российской просиявших в Новокосино сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Но я вот продолжаю свой вопрос. Собственно, я его уже задал. Просто пример приведу. Буквально на днях мы с детьми смотрели в очередной раз, мы очень любим фильм «Как украсть миллион» с Одри Хепбер и Питером О’Тулом. Старый, замечательный, добрый фильм, романтическая комедия, но не глупый. Или, допустим, дети у меня любят смотреть Чарли Чаплина. Ну, где там, где Чарли Чаплин, где христианские смыслы? Но вот как некие, некая прививка просто культуры, истории кино, высоких образцов, не знаю, актерского искусства и фильмов, где нет пошлости, но есть тонкий интересный юмор, вот я уже даже это считаю такой важным, важной инъекцией, которую мы можем в дети вложить, даже если там нет напрямую христианских смыслов. Что вы об этом думаете?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Безусловно, я согласен. Согласен с тем, что и сам стараюсь детям показать что-то такое, что меня впечатлило в своё время или даже, может быть, что я там не обращал внимания в детстве, не имел возможности посмотреть. Но сейчас могу сказать, что это полезно, и это прививка. Например, у меня дети, там вот 7 лет, например, мальчик бесконечно слушает Высоцкого.

Константин Мацан:

— Круто.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Да. И я для этого сделал специальную в колоночку флешечку, на которую записал Высоцкого, записал... Они-то маленькие, по 4 гигабайта, там, Цоя. Вот я заметил, что девочке, старшей, ей 13 лет, ей нравится Цой. И я, например, владею этим русским языком в какой-то степени, и я говорю, давай с тобой песню переведём. Вот давай. Вот давай вот эту песню переведём. Вот будешь переводить, она интересуется жестами, у неё хорошо получается, она где-то там мне помогала контент создавать, видеословарь русского жестового языка на моём YouTube-канале, вот, и говорю, давай, а ведь за этим стоит работа, а как показать такое слово? Вот эти игры слов, глубина смысла, повторы слов, и когда ребенок задумывается, не только ритм, не только музыку, но и когда он слышит те слова, которые слышит те слова, которые присутствуют в песнях, мне кажется, это очень-очень важно. Впоследствии, может быть, это моя болезнь, я аудиал в основном, и я очень-очень много придаю значение, какие слова произносятся, или это ДДТ, или это «Депеш мод» или «Рамштайн». Я своей жене говорю, переведи мне, пожалуйста, что они сейчас... Чего говорю? Чего? Вот такие слова? Потому что та же «Леди ин ред», я говорю: а что он там ей говорит? Там что-то я понимаю, что-то нет. Ага, говорю, эту песню мы можем с тобой спеть вместе на пару дуэтом. Вот, значит. И вот это вот то, что мы должны сделать для своих детей, если мы не сделали это для себя даже. Мы должны... Да, это прививка. Вот дерево выросло, косточка упала или от корешка что-то там отпочковалось, пробилось. Это делают все садоводы. Вот выросло от нас, от нашего корешка что-то там выросло, извините. Что это? Что это Бог сотворил? Может быть, действительно, тут надо вот эту веточку вправо или влево, сильно влево пошла, да, веточка, её надо обрезать, и туда надо прививочку от себя отщипнуть, от своих интересов, а фильм не посмотреть в десятый раз, в семь, десять детей, в десятый раз посмотреть этот фильм.

Константин Мацан:

— Вот вы Цоя упомянули. И вот это, да. Это, конечно, такая благодатная тема, я сразу вспомнил. Меня иногда, когда спрашивают, что такое, там, светлая печаль, тоска о Боге, ну, не то чтобы я очень, там, могу из своего опыта об этом говорить, так это высокая планка, но мне кажется, что... Вот некий образ, очень точно в песне Цоя «Печаль». «И вроде жив и здоров, и вроде жить, не стоит тужить, так откуда же взялась печаль?» А она взялась. И мы так чувствуем, что вроде всё хорошо, а чего-то главного...

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— От устройства души человеческой.

Константин Мацан:

— А что у вас в первую очередь на ум приходит, когда мы говорим о христианстве, о христианских мотивах у Цоя?

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Ну, «Апрель», песня «Апрель». И «После красно-жёлтых дней».

Константин Мацан:

— О, это любимое. «Просто начнётся и окончится зима, горе ты моё от ума».

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Я считаю, что так или иначе мы видим в культуре тех людей, которые были пророками, а у этих людей тонко чувствующая натура. И они болеют. И эту болезнь они в состоянии передать, но, знаете, и Цой, и Григорий Богослов, вот давайте я такую аналогию резко приведу, а Григорий Богослов пишет о Боге в стихах. Вот, я, может быть, несколько утрирую, там, гораздо серьёзнее буквы и тексты. Те, кто читали, хоть немножко поймут весь юмор моего высказывания. Но о Боге можно... И Пастернак давайте так сделаем, да? Вот я себе на день рождения попросил, какой тебе подарок подарить спрашивать жена там? Может быть, дети что-то тебе сделают? Я говорю: да. У меня очень серьёзная надежда заранее, за два, за месяц. Я хочу, чтобы каждый мне рассказал стих. Вот это, говорю, это литературный вечер семьи. Вот мой день рождения будет таким. И в мой день рождения, в свой день рождения получил подарок, который превзошёл все мои ожидания. Потому что не только дети рассказывали стихи, но и жена выучила на память стихотворение и рассказала мне. И это не первый год, уже продолжается. Вот. И она как раз мне Пастернака рассказала стихотворение: «Нас всех друг другу посылает Бог». Вот теперь и мне надо выучить это стихотворение на память, потому что это замечательно, и о Боге хорошо говорить в поэзии. Вот почему я вспомнил Григория Богослова, он часто применял этот способ говорить о Боге именно поэтически. Поэтически, и почему песни, почему Цой, почему Высоцкий, почему другие авторы, которые говорят о своей внутренней печали, о своем поиске, о тьме, о свете, о добре и зле. В стихах это создаёт такие конструкции, которые или невозможно, или крайне тяжело в прозе передать читающему, от автора к читающему передать. И в этом смысле, например, «осенние цветы, их аромат, как ты», обратиться к человеку, что от него есть аромат осенних цветов, это же прекрасно, да? Чудесный аромат, не будничный, воскресный. И вот наша культура, культура языка, культура слова, может быть, не сегодня, может быть, завтра в наших детях эти слова «воскресенье» как «выходного дня», как «свободы от школы», какого-то томления в храме, звона неумелого, возможно, звона колоколов, но Воскресения Христова, этого анастасиса, да, но, возможно, они уже греческий немножко узнают и поймут, откуда это слово взялось, и что оно означает, и что это центральный стержень нашей жизни, это наша опора, это наш посох. Мы, как ветхозаветные евреи, должны быть готовы идти в путь.

Константин Мацан:

— Вот вы очень интересную тему подняли про поэзию, очень важную в нашем разговоре, действительно, ведь проза, но проза разная бывает, бывает поэтизированная проза, но в принципе, как определяют поэзию, то, что нельзя высказать никак иначе. Вот если ты просто смысл перескажешь в прозе, это уже будет что-то другое, а вот сам стих, сама ритмика, сама образность, само какое-то вещество поэзии, поэтика, что-то вот между строк, оно дает тот смысл, которого невозможно в прозе дать, потому что проза очень часто обращается к логике, к рациональному, а поэзия через слова, логически состыкованные, обращается не только к логике, но еще и к сердцу, ко всему человеку в целостности. И в этом смысле очень важно, что ведь и церковная поэзия тоже поэзия, литургия — это поэзия, наши молитвы — это поэзия, но мы этого не очень чувствуем просто потому, что мы читаем молитвослов, там не что-то зарифмованное, не что-то написанное в столбик, но ведь мы говорим литургическая поэзия. А вот как это до детей донести, может быть, какие примеры детям привести, чтобы дать им почувствовать приоткрыть в этот мир литургии как поэзии именно в этом смысле, как того, что поверх иногда только лишь логики, обращается ко всему человеку в его целостности. Вот через образы, подключая воображение и внутренний дух, к которому поэзия обращается. Которую поэзия пробуждает, а проза не пробуждает всегда.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Ну, я готов поделиться лайфхаком таким. Давайте, вот прекрасно. Значит, вот понимая сложность церковнославянского языка, вот у меня жена, например, полиглот, а я вообще дуб дубом вообще, вот честно, вот русский с трудом. Тройка, двойка, ну, за изложение только пять. Ну, вот честно. Вот, несмотря на то, что мама меня и в театр водила, и стихи читала, и все, она очень много знала наизусть, и песни пела.

Константин Мацан:

— Должны же быть у вас хоть какие-то недостатки.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Это малая часть. И всё-таки, значит, испытывая вот эту вот тягость, я нашёл хорошие переводы, поэтические переводы псалмов. Не поленился, прочитал, выбрал именно, чтобы перевод был не такой, как стихия Аверинцева. Это тоже поэзия, но без его исполнения... Высокая поэзия. И глубокий смысл, но без его исполнения порой самому тяжело прочитать. То есть сначала надо послушать это в его исполнении и понять, почему он использует ту или иную поэзию. А я нашёл вот такие простые ямбы и так далее, словосочетания слова «но», которые соответствуют полностью смысловой нагрузке этого псалма. То есть, когда это не попса, нет, это не когда поют тексты, в которых упоминаются религиозные термины, а когда это именно поэтический перевод, качественная работа псалмов. И я своим детям читал псалмы в стихах. И это затёртая до дыр распечатка. Вот с выделенными псалмами. И ещё подскажу совет. Я как-то на просторах интернета нашёл ролик исполнения псалма. Акапелла поют, правоверные люди на своём языке поют псалом. И показал своим детям, я говорю: это очень радостная песня. Это стих, который можно петь, и Давид еще и приплясывал, они-то как хор поют, или сидя, или стоя, а Давид, говорю, еще и плясал при этом, потому что это очень радостно, это очень весело, это там избавление, это там победа, это возобновление, это воскресенье. В общем-то, вот таким образом пытался детям показать, потому что наше богослужение, перевод, там, ветхозаветная традиция, молитв первосвященнических, которые в Евангелии от Иоанна, потом это греческие тексты, и потом это церковно-славянские тексты. Ну, вот, знаете, Евангелие читаю детям на русском. А вот какие-то моменты, даже то, как прочитывается в молитвенном правиле какое-то наизусть, я вот люблю молитву прочитать наизусть, и детей своих просил выбрать молитвы. Каждому ребёнку был дан выбор молитвы, и правило таково, что, например, я начинаю и читаю на память, на память, на память всё, что мог вспомнить, потом следующий ребёнок читает свою молитву на память, и следующий вот на память, потом перерывчик, мы там можем читать текст по молитвослову, и снова вот такое вот памятование, вот какие-то ударения, паузы, это же все передается так или иначе. Вот поэтому советую радиослушателям для понимания смысла, для понимания глубины, для передачи переживаний пророка Давида, почитайте детям псалмы в стихах, потрудитесь, выберите то, что вам понятно. Скорее всего, ваши дети, они той же культуры, что и вы. У нас общий лексикон. Мы же знаем, что те текстологи, которые исследуют Библию, они точно, достоверно определяют, например, из каких слоев населения был писатель, вот этот пророк. Он был пастухом? Да. А вот этот был вельможей? Да. А этот был священником? Да. По этим текстам, по этим словам, которые больше всего встречаются в тексте, употребляются исследователи делают заключение, и это правда. Вот. И я думаю, у нас в семьях то же самое. Мы никуда от этого не денемся.

Константин Мацан:

— Меня в своё время поразила версия, это именно версия, я не знаю об этом подробнее, что исследователи-библеисты постарались перевести Евангелие с греческого на арамейский, на тот диалект, на котором Христос говорил, как бы обратным переводом, пытаясь реконструировать по греческому языку, как бы могло это звучать на арамейском. И пришли к выводу, что ну едва ли не стихами говорил Христос со своими слушателями, то есть те фразы, которые реконструируются, ну как предположительно, мы не знаем на самом деле оригинал, с которого переводилась Евангелие, потому что Евангелие написано на греческом, но вот если пытаться за этим греческим текстом разглядеть предполагаемый арамейский оригинал, то это, как минимум, какой-то очень красивый язык, очень красивая речь была. Если это не поэзия в нашем смысле, слово, как библеисты, то просто понятно, что Сын Божий говорил каким-то идеально красивым языком.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— Весьма вероятно, и это соответствует стилю риторов того времени. Он же в прямом смысле с неба не упал, как физическое тело, Он явился. И в те времена — это распространённый приём, он должен был бы им овладеть или его применять. Овладеть и применять для того, чтобы говорить со своими современниками на понятном ему языке, не могло быть даже иначе. Однозначно Он что-то такое применял, однозначно Он обращался к Отцу Небесному как к Папочке, Он мог себе это позволить, это было вполне в Его власти.

Константин Мацан:

— Ну и слово авва, авва Отче, авва — это именно вот «Папа» в таком уменьшительно-ласкательном смысле, это тоже, мне кажется, сразу текст знания таких вещей, сразу текст Евангелия наполняет другими цветами, скажем так, другими дополнительными смыслами. Спасибо огромное! Протоирей Григорий Крыжановский, клирик храма Всех святых, в земле Российской просиявших в Новокосино, был сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Я вас благодарю за этот разговор, неким итогом которого было, можно так сформулировать, что читаем Евангелие, читаем поэзию, читаем вместе, читаем с радостью. Смотрим хорошие сериалы и фильмы и говорим о них с детьми. Спасибо огромное. У микрофона был Константин Мацан. До свидания.

Протоиерей Григорий Крыжановский:

— До свидания.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Окончание Страстной седмицы и встреча Пасхи». Прот. Игорь Фомин, свящ. Александр Волков
• Светлый вечер с Владимиром Легойдой
• «Еженедельный журнал» с Аллой Митрофановой. Выпуск 402

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов