«Братья и сестры в семье». Священник Стахий Колотвин

о. Стахий Колотвин

Гостем нового выпуска программы «Семейный час» стал священник Стахий Колотвин. Разговор шел об отношениях братьев и сестер в семье, о том, как родители могут помочь детям сохранять теплые отношения между собой.

Особое внимание уделили вопросам наследства, конкуренции и детской ревности. Батюшка подчёркивает: если в семье с самого начала есть дух любви и общего труда, то и в будущем дети не будут делить имущество, забыв о братских чувствах.

Много говорили и о многодетных семьях. Отец Стахий рассказал о своём опыте: у него четверо детей, и он старается уделять внимание каждому — не только вместе, но и индивидуально. Он подчеркнул, что любовь не делится, а умножается: с появлением каждого ребёнка сердце только расширяется. При этом важно сохранять баланс — не перекладывать заботу о младших на старших, а деликатно вовлекать их в общее дело, не нарушая их свободы.

Разговор завершился размышлением о том, что счастье в семье приходит через труд, жертвы и общение с Богом. Любовь — это дар, который нужно просить у Господа и направлять к каждому члену семьи.

Ведущая: Анна Леонтьева

---

А. Леонтьева

— «Семейный час» на Радио ВЕРА.

С вами — Анна Леонтьева.

У нас в гостях — священник Стахий Колотвин, клирик храма Ризоположения в Леонове.

Добрый вечер!

О. Стахий

— Добрый вечер, Анна! Добрый вечер, дорогие друзья!

А. Леонтьева

— Отец Стахий, вот, сегодня мы решили взять тему взаимоотношения братьев и сестёр, которая мне... ну, и, вообще — детей постарше и помладше. Вы — из многодетной семьи, у Вас — четверо детей, с Вами есть, о чём поговорить.

Я, как раз, когда готовилась к программе, подумала, что я — выросла одна в семье, но у меня — трое детей, и... наверное, у них-то, как раз, есть, что обсудить о взаимоотношениях!

Я, например, помню, что... у меня посерединке девочка... и, когда мы путешествовали, то мы всегда сажали её между братьями — ну, чтобы они не дрались. И, благодаря этому, она... или, может быть, просто, это, такой, природный дар... она научилась рассказывать бесконечные сказки.

Она, вот, сидела, такая... маленькая ещё... и рассказывала сказки, и двое братьев — постарше и помладше — такие: «А дальше что?» — и, вот, как-то, всегда, таким, буфером была между ними.

Вот... отец Стахий, эта тема Вам близка же, да?

О. Стахий

— Безусловно. В том числе, как рассаживать детей... причём, видите — Вам так повезло, у Вас был некий стационарный метод, который всегда подходил и срабатывал — что дочка всегда посередине... Вот, даже, у меня... старшие мои дети, трое — они с маленькой разницей в возрасте, а четвёртый ребёнок помладше... и... однако, по рассадке — периодически, приходится чередовать. Потому, что где-то сыновья между собой входят в резонанс, и тоже надо их как-то друг от друга отделять, а где-то, наоборот. Старшая дочка... одно... там... в более младенческое время, наоборот, со следующим по возрасту своим братом, а... там... в более позднее время — наоборот... поскольку, разница в возрасте уже нарастала, потому, что уже ребёнок... так... из младшего детства переходит ближе к подростковому возрасту.

Вот, мой второй сын — третий ребёнок — ещё не догоняет, вот, такие уже... перестройку характера сестры, поэтому больше напряжения у него бывает с ней иногда... и тоже — тогда уже рассадка. Надо, наоборот, брать...

А. Леонтьева

— Сепарировать...

О. Стахий

— ... сажаешь рядом с собой... дочку — отдельно... да и сама она уже, в принципе, как человек взрослый, понимает, что надо чуть-чуть отдельно посидеть.

Вот, такая семейная брато-сестринская комбинаторика — это так наука, которая каждому родителю может упростить жизнь, и, более того, упростить не только родителям, но и самим детям. Потому, что дети — братья и сёстры — по умолчанию, друг друга любят. Вот, мы когда обращаемся в храме друг ко другу «дорогие братья и сёстры» — священник говорит, или кто-то из прихожан, особенно, при наличии активной приходской жизни, где есть какие-то совместные просветительские, паломнические и социальные проекты, то — тоже, мы, как раз, почему так обращаемся? Потому, что братья и сёстры — они могут быть людьми с разными интересами, но они объединены любовью.

И, вот, точно так же, и дети, конечно, объединены любовью. По сути, по большому счёту, задача родителей — помочь этой любви не испортиться, а создать условия для её развития.

Потому, что, когда совсем малыши — они, прям, так нежно друг друга любят, и так отчаянно друг друга лупят! А потом, когда уже дети вырастают, то уже они могут любить друг друга не так нежно, но, зато, снимается проблема — уже друг друга, в принципе, не лупят, уже, с возрастом, это не так интересно, да и неохота, просто, силы тратить. Поэтому, для каждого возраста есть свои ответы.

А. Леонтьева

— Но, Вы знаете... у меня, вот, двое сыновей... между ними есть разница в пять лет... и моему старшему — уже тридцать. И я бы Вам сказала, отец Стахий, что ещё, вот, эти, вот, детские какие-то мотивы, когда... ну, вообще, братья, очень часто, друг другу противопоставляются — я это, просто, видела в жизни. Там... если старший брат — богатый, то младший брат — умный... или, наоборот... и, вот, такое, вот... если старший делает карьеру, то младший... там... занимается творческой профессией... и так далее.

Я, до сих пор, вижу, как они могут друг друга завести... ну, вот, просто, поругаться... они, конечно, не дерутся... но это — такая отработанная детская схема! То есть, такое ощущение, что она осталась на всю жизнь.

О. Стахий

— Ну... я предположу, что, возможно, у них ещё у самих не так много своих собственных детей, поэтому...

А. Леонтьева

— Нет, нет... у них вообще нет...

О. Стахий

— ... да... у них, просто, остаются силы, чтоб друг друга заводить...

А. Леонтьева

— Да...

О. Стахий

— Потому, что, когда ты силы потратил на собственных детей, уже будучи взрослым человеком, то уже... как-то... чтобы активно взаимодействовать со своими братьями и сёстрами — это, конечно, тяжелей.

Сейчас, можно сказать, вот, у меня тоже мои братья, моя сестра — люди несемейные все, они младше меня... заметно младше... и, вот... можно сказать, они больше общаются со своими племянниками, чем со мной. Потому, что, периодически, когда не успеваешь, то просишь... там... среднего брата, младшего брата — подвезти... свозить на занятия... забрать откуда-то. Великопостное время — другой немножко график служб, по сравнению с непостным временем... там, какие-то привычные кружки-секции уже иначе накладываются на богослужебный график... когда, там, жена с младшим ребёнком уже не может собрать более старших — то тоже... здесь, как раз, вот, такое взаимодействие между взрослыми братьями и сёстрами. Это — тоже отдельная история, но, тем не менее... дружба — она может возрастать.

Вот, всё-таки, небольшая разница в возрасте — она помогает дружить уже с детства. Большая разница в возрасте — она помогает прожить дружбу, наоборот, в возрасте, когда уже все выросли. Потому, что, как бы нежно ты ни относился к своему младшему брату, младшей сестре, если ты уже взрослый человек...

А. Леонтьева

— ... у тебя — своя жизнь...

О. Стахий

— ... да, у тебя — твоя жизнь.

Ну, я, вот, просто, помню... когда я женился, и отец Артемий Владимиров, под конец Венчания, выбрасывал конфетки, и как моя сестра десятилетняя бегала и эти конфетки собирала — такая маленькая миленькая девочка... а сейчас уже — такая роскошная красотка! Даже спрашивают... смотрят её страничку в социальных сетях, видят фамилию, и говорят: «Ой, батюшка, это там Ваша сестра, что ли?» — восхищаются! Конечно, это, в чём-то, два разных человека уже, а, в чём-то, это — один и тот же человек. И, с одной стороны, у тебя сохраняется такое же нежное, детское отношение, а, с другой стороны, перед тобой — взрослый человек, который... там... работает в серьёзной компании, на серьёзной должности... со своими... там... интересами... хобби... И, тем не менее, в детстве, когда ты этого человека носил на руках... а у него — другая, взрослая жизнь... то — в чём легче быть братьями и сёстрами?

Вот, когда мы говорим «братья и сёстры во Христе», то, действительно, человек, который с тобой ходит и причащается из одной Чаши — он тебе, во многом, будет ближе, чем родной, кровный брат или сестра — и это нормально. Господь, когда упраздняет Ветхий Завет... Ветхий Завет, где всё строилось на крови. Вот, священники были — потомки Аарона, брата Моисея, по прямой мужской линии. При храме могли работать только потомки колена Левиина... там, цари — из колена Иудова... и так далее.... всё — именно, такое, кровное родство. И национальная идентичность — на крови только замешивалась. Если мы посмотрим вне Ветхого Завета, вне богоизбранного народа — языческий мир тоже примерно так же строился.

А Господь это всё упраздняет, и, как раз, Своими братьями и сёстрами называет людей, которые Ему таковыми не являются...

А. Леонтьева

— Слышат слово Божие...

О. Стахий

— ... хотя, точно так же, вот, по Преданию Церкви — что, вот, Симон Кананит, чей брак Господь в Кане Галилейской посетил, и воду в вино претворил — тоже родственник. Мы видим, что Господь не то, что, там, специально от родственников отделился и с неродственниками стал общаться!

Поэтому, конечно, идеальная ситуация, когда твои братья и сёстры кровные — они твои братья и во Христе.

Точно так же, конечно, друзья. Нужно думать и стремиться, чтобы твой брат и сестра были твоими лучшими друзьями. Где-то, действительно, так бывает, и это более возможно при маленькой разнице в возрасте.

А. Леонтьева

— Да, согласна.

О. Стахий

— Вот, мои брат и сестра, у которых полтора года разницы в возрасте — люди, совершенно разные по характеру, по кругу общения, по интересам, но, тем не менее, они, когда встречаются — у них какие-то свои собственные интересы, собственные секреты, о которых остальные люди не знают. Вот — это какие-то близкие люди, которые могут друг другу душу открыть. И, вот, это детское взаимодействие — кто кого больше в детстве колотил, щипал, кусал и так далее — оно даёт такую закалку, которая, если нету каких-то серьёзных, уже взрослых, размолвок... что... ты придёшь к кому-то проводить свободное время, ты будешь с друзьями, которые у тебя каждый год... ну... какие-то меняются... в школьные годы — одни, в студенческие — другие, во взрослой жизни — третьи... коллеги, там, у тебя появятся тоже... хорошие люди, с которыми будешь дружить... но, тем не менее, вот, такой брат, сестра — это на кого ты можешь опереться.

Точно так же — и кому ты можешь довериться в какой-то, там, экстренной ситуации тоже. Ну, ты позовёшь, скорее всего, друзей, с которыми ты чаще общаешься. Тем не менее, вот, эта опора на брата, на сестру, с которыми у тебя связаны детские воспоминания...

Тоже... вот, если ты брал своего брата младшего, нянчил — логично попросить, и вполне это честно, чтобы он твоих детей понянчил иногда. А так говорят : «Ой, младшие братья и сёстры — они вообще никем не занимались! Ты — с одним гулял, со вторым, с третьим, вместо того, чтоб свободно время проводить...» — так, нет... вот, где-то уже и возвращаются эти долги. И, причём, возвращаются не в смысле «ты мне должен», а вполне естественным образом.

А, с другой стороны... я, вот, в чём-то завидую... например, в семье моей жены — у них разница в возрасте... там пятеро детей, не считая более младших, которых под опеку мои тесть с тёщей брали... там немножко другая ситуация... а, вот... ну, своих, родных — пятеро детей, и у всех разница в возрасте небольшая — примерно, в два года и меньше. И, поэтому, все между собой очень плотно общаются, и дружат до сих пор, и собираются... и, глядя на это...

Что я вынес из своей родительской семьи? Как раз, навык того, что — детей не надо бояться, о них заботиться — это приятно, с ними делить радости — это здорово.

А. Леонтьева

— Очень хороший опыт.

О. Стахий

— И, то есть, когда мои прихожане и прихожанки выпадают в осадок и говорят: «Батюшка, моя мама, вместо того, чтобы помогать мне с моим ребёнком новорожденным, она помогает — в семье моей сестры... там больше... и я из-за этого очень переживаю!» Я спрашиваю: «А — что такое? С ребёнком — какие-то проблемы? Болеет... диагноз тяжёлый?» — «Не-не-не...» А, просто, у человека не было младшего брата или сестры, не привык заботиться, и, поэтому, когда родился свой ребёнок, ты не знаешь, что с ним делать!

А. Леонтьева

— Точно.

О. Стахий

— Тебе нужен кто-то взрослый, старший человек, который, просто, тебе будет говорить: «Да... тут — покачай...»

Ты начинаешь лезть в интернет, смотреть советы с форума — они друг другу противоречат... кому верить? Что-то одно попробовал — ребёнок только громче плачет... что-то другое — плачет уже тише, но дольше... и ты не знаешь, как быть!

А, на самом деле, даже если ты всё забудешь — вот, эти все советы, навыки... конечно, надо это всё заново освежать в своей голове... тем не менее, ты просто психологически будешь готов своих детей встретить, и понимать, что с ними... ну... нормально можно заниматься. Если ты, в школьные годы, мог прийти и помочь что-то с младшим братом... где-то с ним погулять, и какие-то дела успеть сделать... и на кружки сходить... и со своими друзьями пообщаться, то, точно так же — тебе будет легче выстраивать... ты не выпадешь в осадок, когда у тебя маленькие дети появляются. И ты спокойно можешь успеть тоже — и сам сходить где-то в свободное время в футбол поиграть, и рабочие какие-то обязанности сделать, и не пытаться: «Ой, кто бы пришёл... на кого бы своего ребёнка свалить...» Ты будешь готов уже со своим ребёнком жить.

Но... маленькая разница в возрасте — она, конечно, такого не даёт. Это даёт... ну... хотя бы, вот, уже... 7-10 лет разницы. У меня, вот, с ближайшим моим братом — 8 лет разницы, а с младшим братом — 17,5 лет. Он только дошёл до того возраста, в котором я его встретил в своей жизни. То есть, у него разница с моими детьми — она меньше, чем у меня с ним.

Но... когда маленькая разница в возрасте — как я выше сказал, в чём завидую-то... по-хорошему завидую своей жене — что она даёт, вот, таких близких друзей — с детства, именно.

А. Леонтьева

— Крепкую дружбу, да.

О. Стахий

— При этом, моя жена, вот, по сути, только могла позаботиться о самой младшей своей сестре — на ней потренироваться...

А. Леонтьева

— Да... она была просто маленькая...

О. Стахий

— У меня, можно сказать, было... больше тренировки родительской мне досталось.

А. Леонтьева

— Напомню, что сегодня с нами и с вами — священник Стахий Колотвин, клирик храма Ризоположения в Леонове.

Вот, Вы говорите про свою жену, а я понимаю, что такая семья, когда... вот... пятеро детей... ещё и двое родителей... и маленькая разница — все очень крепко дружат — это, всё равно, что... такая... планета, в которой притяжение настолько большое, что с неё очень трудно сойти... вот, с её орбиты. Даже — не сойти с орбиты... если планета... то, просто, отделиться от неё!

О. Стахий

— На самом деле, нет. Потому, что, по большому счёту... вот... оглядываясь на братьев, сестёр своей жены, смотришь — ну, как-то... все... так... достаточно легко эмансипировались, все... поскольку, на тебя... много времени лично, всё равно, отдельно, тебе не будет выделено, то дети, всё равно, в любой многодетной семье, растут более самостоятельными. И, поэтому, тоже — создают свои семьи, набивают свои собственные шишки, пробуют как-то что-то, там, в своей жизни строить — правильно... неправильно... но, всё равно, это, вот — такая мера самостоятельности, которая, как раз, не противоречит... вот... этой, некой, такой, близости и общению.

Кроме того, конечно, когда у кого-то дети рождаются раньше, у кого-то — позже, каждый живёт в своём ритме жизни. Вот, я, глядя на своих, как раз, старших детей — я радуюсь, что у них, именно дома есть свой круг общения. В том числе, для любого православного человека всегда встаёт проблемой православная среда для собственных детей.

А. Леонтьева

— Точно.

О. Стахий

— Она не должна быть, в смысле, что твой ребёнок только общается в православной среде — если он будет расти в таком «гетто», он потом попадает в реальный мир... не важно, в каком возрасте — в подростковом возрасте, во взрослом возрасте... там, в 30 лет попадёт — всё равно, он выйдет из «гетто» неподготовленным к встрече с тем, что этот мир лежит во зле, и он — мир не христианский, а, порой, антихристианский, где, наоборот, похвально... и можно похвастаться вещами, которые, просто, душу убивают.

А, однако... некоторая, такая, база... такая «тихая гавань», как мы поём на богослужениях... «тихое пристанище, к которому, притек, Христе, вопиюще...» — у каждого ребёнка должно быть. И я, вот, всегда старался — и у себя на приходе, который с нуля строил в Митине — создать там и Воскресную школу, и подростковый клуб, и в будние дни чтобы были различные кружки, которые не связаны с богословскими предметами, но, всё равно, где, вот, дети могли бы общаться в кругу своих православных сверстников.

А. Леонтьева

— Да. Это очень важно.

О. Стахий

— И меня всегда спрашивали: «Батюшка, а как Ваши дети-то — ходят в Воскресную школу?» Я говорю: «А мои дети — в Воскресную школу не ходят». Тут, конечно, закрадывается сомнение: «Ой, что это? У батюшки — такая Воскресная школа, что своих детей он туда не отдаёт?»

Ну, на самом деле, чтоб туда отвести детей — это, значит, надо, чтобы кто-то их взял, пошёл... повёл... тоже целая история. Опять же, накладываются какие-то другие — спортивные, творческие занятия... Но, самое главное, что дети с маленькой разницей в возрасте, которые получают, вот, это родительское православное внимание, которые дома могут не только в одиночку — и это тоже очень важно — когда мама берёт и какой-то Евангельский отрывок, связанный с праздником, читает, обсуждает... если ещё, вдобавок, мама и папа вместе, то это — просто прекрасно. Но, тем не менее, когда дети вместе... там... что-то к Рождеству готовят... магнитные, такие, календарики во время Великого поста — как там... где тут Лествица... где тут, действительно, жаворонки на «Сорок мучеников», и так далее... вот, когда дети вместе что-то такое делают, то, тоже, в принципе, это заменяет им, именно, среду. Не в плане знаний. Знания сейчас, проще всего... подкасты, книги... это можно куда более эффективно получить, чем в галдящем классе Воскресной школы, где дети, всё-таки, не учатся, а отдыхают по окончании учебного дня...

А. Леонтьева

— Общаются, конечно...

О. Стахий

— И, соответственно... вот, эта, такая, близкая по возрасту среда — она помогает сформировать, вот, такой фундамент, который уже позволяет ребёнку потом выходить уже... там... в школу... в кружки... на спорт... и общаться там в круге ровесников, которые, может, ко Христу и не стремятся, и их родители ко Христу не ведут, но это никак уже... ну, понятно, помехи-то всегда будут создаваться... но это не разрушает. Есть, потому, что, на что опереться.

А. Леонтьева

— Ну, конечно, семья — это самая, такая, опора...

О. Стахий

— Более того, вот, как раз... смотрим мы на своего младшего ребёнка, который...

А. Леонтьева

— Сколько ему?

О. Стахий

— Ему сейчас годик только... у него со старшей сестрой — почти 11 лет разницы, с братом — 10,5, с другим — 7 лет разницы... то есть, уже, наоборот — о нём заботятся — втроём, по очереди. Там... могут взять на ручки, утешить... чуть-чуть с ним посидеть на пересменке, когда жене уже надо идти, а я ещё откуда-то бегу, возвращаюсь... то есть, могут уже взять на себя, даже в таком возрасте, частичную ответственность за малыша.

Тем не менее, вот, уже мы с женой смотрим на ребёнка и, как раз, переживаем, что у него-то, именно, такой кампашки-то нет своей! Сейчас, конечно, он в центре внимания, он абсолютно счастлив, каждый ему выделяет минуточку, секундочку... понятное дело, никакой ребёнок не забросит свои дела и не будет с утра до вечера с малышом играть ( потому, что могут радиослушатели подумать, что — ой, у батюшки какая-то идеальная ситуация, а у нас... там... попросишь с ребёнком посидеть, а дети капризничают..." Нет, дети — капризничают, дети — устают, у детей — свои проблемы, и на них перекладывать родительские обязанности заботы о братьях и сёстрах — нельзя. Их можно только — подключать. Тем не менее, когда детей не напрягаешь этим, они, естественным путём... причём, каждый — чуть-чуть по-разному... Вот, мой второй ребёнок, старший сын, например... я, вот, просто, смотрю — он, как раз... ему, где-то, интересно позаботиться о младшем ребёнке. А мой средний сын — он легче всего сможет поразвлекать, всё-таки... как-то, там... более... интерактивно... да... как-то, вот, подключиться... но его надолго не хватает — потому, что он ребёнок неусидчивый. Каждый — по-своему... каждый по-разному может с малышом взаимодействовать. Но — взаимодействовать уже с малышом, всё равно, это — сверху вниз. Хорошо бы, чтобы ребёнок рос ещё с кем-то — чтоб было рядом с ним, вот, такое же, близкое по возрасту... брат, сестра...

Конечно, лучше — не один в один. Потому, что, вот, я даже вспоминаю близких по возрасту своих брата и сестру, которые... они больше дружили, но и больше друг друга и лупили. Всё-таки, когда трое между собой — там, как-то, это более равномерно распределяется. Вот, образ Живоначальной Троицы... не только, там, «единство и борьба противоположностей»... но, вот, был бы, хотя бы, ещё один ребёнок вместе с ним... и, конечно, тоже хочется... хотя, конечно, понимаешь, что... там... жилищные проблемы — жить негде... снимаешь... понимаешь, что финансы — они небесконечны, как бы люди ни помогали... но, вот, думаешь: для его счастья, конечно — он был бы ещё более счастлив...

Сейчас ему это не надо, чтоб тоже у него кто-то появился... Кстати, этого не нужно бояться — потому, что люди жалуются: «Ой, появился более младший ребёнок, и он — ревнует...» — этого не предугадать. И, как раз, надо понимать, что все дети разные — кто-то будет больше ревновать, а кто-то, наоборот, только прыгать от восторга, что малыш появился. Но, на самом деле, такая, вот, ревность — она появляется, можно сказать, в средней разнице в возрасте.

Люди очень часто... прям, смотришь, да, кто... люди настроены на многодетность — и они подходят очень, так, грамотно, чтобы не перенапрячься: «Я, возьму, подожду...» — и, вот, там... 3-4 года... или раз в пять лет... и, вот, равномерно, одного ребёнка... он подрос... как-то всё... самостоятельный...

А. Леонтьева

— Как правило, эти планы... да... не получаются...

О. Стахий

— Так, вот — эти планы, они, как раз, чаще всего и сталкиваются с тем, что младший ревнует старшего, старший — младшего... потому, что дети — они не достигли ещё той разницы в возрасте, чтобы воспринимать, как объект заботы своего младшего брата или сестру, а, с другой стороны, уже разница в возрасте слишком большая, чтобы воспринимать его, как своего товарища по играм, с которым можно какие-то интересы распределить.

Поэтому, тоже, дорогие друзья — такой, вот, просто, совет... понятное дело, он частный, и не везде он пригодится... что, вот, любое, такое, планирование «как удобнее будет мне» — оно столкнётся с тем, что это не очень удобно будет детям.

А. Леонтьева

— Ну, это — как минимум, отец Стахий. А, как максимум, просто — то, что может не получиться в какой-то момент.

О. Стахий

— Да, конечно. Кроме того, да — всё-таки, Господь Вседержитель — Он даёт бессмертную душу каждому ребёнку, и, как бы родители ни планировали, всё равно, без участия Господа ничего не произойдёт.

Но, в любом случае, если вы настроены ещё на детей — не ждите, что когда-то, вот, там, будет оптимальная разница в возрасте, или когда-то...

А. Леонтьева

— ... или финансовое положение... жилплощадь...

О. Стахий

— ... оптимальные условия, да... потому, что счастье — оно, вот... всё-таки, такая вещь, которая... ну, правда... она может взять и уйти сквозь пальцы — потому, что ты долго готовился: вот, когда оно накопится с какой-то, там, мере, счастье — вот, я и буду в нём купаться... А надо его постоянно генерировать и получать.

Это, конечно, безусловно, и труд, и... тоже иногда, вот... тоже такая у нас, можно сказать, типичная ошибка... «Вот, сейчас я построю карьеру... решу все свои проблемы... и жилищные... и тогда будут дети!» — тоже, слава Тебе, Господи — это когда люди просто позже выходят замуж, женятся, и — вот, действительно, детки более поздние. Есть замечательные ребята, девчёнки, мои друзья — просто лучшие люди! Я всегда просто дивился, как такие замечательные люди, православные — они, до сих пор, там, не женятся, не выйдут замуж... но, вот, слава Тебе, Господи, вышли, женились... они — мои ровесники, и у них только сейчас, вот, дети первые появляются. Это — одно дело.

Но когда, вот, люди откладывают — надо понимать, что как бы тебе ни было тяжело... там... в каких-то внешних вещах в молодые годы — всё равно, у тебя никогда не будет столько сил. Вот, сейчас представить, что у меня появятся трое маленьких детей подряд... и у жены появятся, самое главное... у меня-то, там... я, всё-таки, так... пришёл... и ушёл... это на неё больше выпадает... вот — не будет таких сил, чем когда тебе... там... двадцать с чем-то лет! Потому, что, в этом возрасте — да, у тебя нету какого-то... и жизненного опыта, и нету такого терпения, нет спокойствия... зато — сил больше. А потом у тебя, конечно, появляется и опыт, и спокойствие... где-то ты, просто, можешь махнуть рукой и не переживать — нет?... ну, как-то само потом сойдётся... а, зато, сил будет — меньше.

То есть, Господь, в каждом возрасте, укрепляет по-разному. И, на самом деле, если ты стараешься, чтобы... вот, просто, ставишь задачей счастье своего ребёнка, и думаешь, что ему для этого счастья нужно... и понимаешь: ой-ой... для этого счастья нужно, чтобы, действительно, хватило денег, чтобы его... там... и в бассейн отвести... и чтобы с ним художник позанимался... и музыкант... и так далее... всё-таки, не забывай, что это — лишь внешние вещи, которые, вот, будут некоторой частью его жизни, а потом, может, он никогда и не будет этим заниматься. А, вот, его брат и сестра — они, действительно, помогут эту радость ему получать не только в детском возрасте, но и на протяжение всей жизни.

Я помню, как... вот, если брать ещё совсем старшее поколение... в советские годы — когда, вот, и государственная пропаганда, и то, что из села люди бежали в города и жили в бараках... не было, вот... коммунальные квартиры — это, просто, сейчас кажется, что «ой, люди жили в коммуналках!» — это счастье было — в коммуналку попасть! Да, приезжали, вот, деревенские люди, и жили в бараках. Ещё мой папа родился, когда ещё бабушка с дедушкой, и сельские люди, именно, вот — в бараках жили. Причём, сейчас в тех районах... папе говорю: «А где эти районы?» — а районы эти сейчас уже такие солидные, с безумным квадратным метром стоимости... ну, а тогда там, 60 лет назад... там бараки стояли. И, конечно... вот, любой советский фильм мы смотрим — там стандартный набор: мальчик, девочка — вот, эта советская семья, которая резко схлопнулась с 8-9 до 2 детей — тем не менее, вот, эти очень нежные отношения — они, всё равно, есть.

Вот, я со своим дедушкой, который умер, когда я был подростком... я с ним мало общался... а, вот, потом уже его старшая сестра, которая... как женщины, очень часто, на Руси, переживают мужчин на целые десятилетия... и я приезжал, её Причащал... она — человек... только в детстве её водила тётя Причащаться, потом она никогда в жизни не ходила... и тоже, как она вспоминала, как брат её уехал в город — младший брат. Все старшие братья — все они во дни Великой Отечественной войны погибли... и отец... и так далее... а младший брат, там, дорос как-то, поехал в город, и потом маму, сестру привозит, заботится... и ты видишь, что этому человеку уже за 80 лет, и она, вот, эту любовь к своему брату — у которого тоже своя жизни, и она тоже проносится... и ты, просто, понимаешь, что в любых условиях, что даже в условиях, когда люди о христианстве даже, особо, и не вспоминают — вот, этот подарок от Господа, это кровное родство — его можно сохранить.

А, с другой стороны, смотришь на страшные ситуации, когда братья и сёстры между собой не общаются. А не общаются — почему? Потом, что... тоже, там, какие-то... делёж наследства... Когда, очень часто, приходят люди — первый раз, или спустя много лет, на исповедь — в результате какой-то миссионерской акции, или крёстными собираются стать, или, просто, Великим постом, наконец-то, дошли — ну... в чём-то да покаялись... и я всегда стараюсь спросить — со всеми ли они в мире? Что постоянных прихожан, что, вот, редких людей, которых первый раз видишь: точно?... со всеми? Ну, вроде, да. А на Вас — никто обиду не держит? И — выясняется очень часто, что, действительно, нету мира именно с родным братом, с родной сестрой... тоже, там... из-за раздела имущества. И тут, как раз — вопрос к родителям.

А. Леонтьева

— Напомню, что сегодня с нами и с вами — священник Стахий Колотвин, клирик храма Ризоположения в Леонове.

У микрофона — Анна Леонтьева.

Мы вернёмся к вам через минуту. Не переключайтесь!

А. Леонтьева

— Продолжается «Семейный час» на Радио ВЕРА.

У нас в гостях — священник Стахий Колотвин, клирик храма Ризоположения в Леонове.

У микрофона — Анна Леонтьева.

Говорим о взаимоотношениях братьев и сестёр. Беседа оказалась более глубокой, чем я себе представляла, отец Стахий! Потому, что — это, действительно, целая трагедия — почему братья и сёстры не общаются, и... как сказал герой Булгакова: квартирный вопрос часто портит москвичей... имущественные вопросы... и это очень печально... но, наверное, если, вот... как Вы сказали в первой части программы, всё-таки, была эта любовь, она как-то взращивалась, то... такие ситуации... невозможно себе представить?

О. Стахий

— Конечно, никто не застрахован... но, тем не менее, родители могут постараться. Просто, лукавый — он, как всегда, сбивает на земные заботы от забот духовных. То кажется: «Ну, ладно... хоть с земным всё будет хорошо!» — и родители начинают, вместо того, чтобы дарить любовь своим детям, дарить своё внимание, тратить силы на то, чтобы, вот, провести время с каждым ребёнком по отдельности, со всеми своими детьми... с двумя своими детьми — предположим, что в семье только двое детей... вместе, стараются: «Нет... вот, лучше побольше заработать, чтобы детям оставить...» И, в итоге, да — дети делят. Вот, родители пахали всю жизнь, и каждому дали — одному квартиру, другому квартиру... потом родители умирают — и ещё и родительскую квартиру начинают делить. То есть, у людей — и так всё, как бы, есть, но ещё — чтоб, вот, больше выхватить кусок. И, причём, это — ещё до смерти родителей начинается. Кто-то, там, пожилых родителей обрабатывает: «Ой... перепиши... подари...» — и начинается, как раз, такой ужас, с которым родители сталкиваются, потому, что виноваты сами. Потому, что они всегда — тоже не рядом с детьми, а, «вот... нет... я для тебя тружусь». И ребёнок, действительно, видит: «Да, папа, мама — они молодцы. Они куда-то ушли, они не со мной находятся. Но, вот... там... мои однокурсники в общаге живут, а я уже живу в своей квартире. Однокурсники едут на метро, а мне родители взяли и, за хорошую сессию, подарили машину...» И, вот, это — начинается, как раз, такая, гонка — гонка за имуществом, а не за любовью. Ты воспринимаешь своего брата и сестру, именно, как конкурента.

Причём, тот самый конкурент, из-за которого тебе в детстве, просто, не хватало внимания: «Почему это мама, вместо того, чтобы мне читать сказку, кормит малыша какого-то?» — вот, это переходит в конкуренцию за какие-то, просто, материальные... причём, тут не обязательно — богатства. Это не проблема богатых людей. Это люди — она могут делить, там, как роскошный какой-то загородный дом, так и комнату в коммуналке по полметра себе распиливать. И точно так же не общаться. Потому, что страсти, которые лукавый подкидывает — они абсолютно одинаковы.

Так, что делать родителям, чтобы... вот, как профилактика... ?

А. Леонтьева

— Превентивно, да.

О. Стахий

— Лучшее лечение, как всегда, профилактика.

Всегда, конечно, должно быть нечто общее. Вот, когда начинается, что: ой... у одного ребёнка — вот, такие игрушки... у другого — другие... у третьего — третьи игрушки...

Нет, конечно, для ребёнка важно какое-то, вот... ну, свой плюшевый друг... своя кукла... что-то своё. Своё какое-то украшение — у девочек... свой, именно, рюкзачок... то есть, действительно, у каждого ребёнка должно быть что-то своё.

А. Леонтьева

— Вот, это, кстати, хорошая мысль — про рюкзачок...

О. Стахий

— Да, свой рюкзачок. То есть, у каждого ребёнка есть — своё, и каждый ребёнок видит, что — да, у меня есть рюкзачок такой-то... у сестры — розовый... у меня — с футбольным мячом... у брата — с динозавром... и так далее. То есть, у каждого ребёнка есть что-то своё.

Но всё остальное — это, действительно, общее. Общие — игрушки. Да, вот... конструктор если дарится — он дарится всем. На Рождество. А не отдельно, там, на День рождения... если даже на День рождения дарится, он — твой, но играть может каждый. То есть, если с этим не бороться в детстве ( что это — «моё... моё... моё...»), в том числе, если с этим не бороться, а, наоборот, пытаться проблемы, там, завалить: «Ой... это пусть будет твоё... а тебе я ещё такой же куплю...» — дети и привыкнут с детства всё это делить.

Дети ж — играют. Игра — это тренировка взрослой жизни, и ею руководят взрослые. Даже, в том числе, если они уходят из факта игры и говорят: «Ой... никогда не руководила... я всю жизнь работала... это дети сами там наигрались — поэтому, Батюшка, не ко мне претензии!» Нет! Участвуешь ты, не участвуешь — всё равно, ты — выбираешь. Отсутствие руководства — тоже руководство.

Так, вот... если дети привыкают к тому, что всё — общее... помимо каких-то, вот, своих, таких, малых вещей, которые... в них, всё-таки, должна быть уверенность...

А. Леонтьева

— То есть, свой рюкзачок, и общее... такое... как бы, поле для...

О. Стахий

— Да, и общее поле.

Вот, тоже... там... например — люди берут и приватизируют квартиру: «Ой... надо поделить на доли... надо поделить общее... как, там, потом?» Иногда проще, вообще, не приватизировать — чтобы не начинали это всё делить.

Кроме того, начинаются проблемы — уже у более взрослого поколения — это всегда... может, батюшка, и черезчур играет в старца и лезет в вещи, которые не связаны с духовной жизнью, но, просто, есть некоторые... вот, как опыт: просто, смотришь, в том числе, и опыт, увы, проб и ошибок. Потому, что я, как священник, всегда стандартно говорю: «Не надо, ни в коем случае, дорогие родители ( уже взрослые ), при жизни детям давать что-то там распределять: «Вот, тебе — полквартиры... тебе — полмашины... ещё что-то...» Пусть лучше это всё потом — останется. Уже сейчас ты распределил — кто-то другой, там, тоже обидится...

А. Леонтьева

— А потом — не передерутся?

О. Стахий

— Лучше взять и, опять же, всё потом прописать. Лучше... конечно, каждая ситуация может быть уникальной, но... просто, вот, даже — и отношение к родителям меняется. Потому, что... уже... уже... проще лукавому сказать: «Вот, ты уже от родителей всё получил, а зачем им внимание уделять?»

Конечно, если человек — христианин, ты его воспитал во Христе, то этой проблемы не будет. Но если ты сам ещё в молодые годы был далёк от Христа, потом воцерковился, а дети твои — уже выросли, и ты пытаешься уже со второй попытки... там... внуков, может, привести в храм, Причастить, и — слава Тебе, Господи, что дети с этим не мешают... то тебе надо учитывать, что ты своих детей не вырастил, как христианин, и, соответственно, ты уже сам — христианин, и пытаешься делать всё в христианских координатах, а они — хоть и твои любимые дети — они ещё, не смотря на крестик на груди, и не смотря на то, что они на Пасху с тобой, может быть, пришли освятить куличи — они не христиане. И надо учитывать, что вне христианства действуют другие законы. И, поскольку, мы своих детей любим, мы к ним относимся — увы, несправедливо — с запасом в лучшую сторону. Мы считаем, что наши дети — лучше, чем они есть. Потому, что любовь даёт эти силы...

А. Леонтьева

— У нас такая, да, функция...

О. Стахий

— Господь это заложил — чтобы мы, действительно, детей любили, вот, такой, безусловной любовью. Но ей же — можно испортить. И, поэтому, тоже, ты взял... что-то, вот, начал... вот, это какую-то делёжку...

Нет... есть, конечно... кто-то, там, поддерживает баланс. Там... пожилые прихожане... братья-близнецы... и, вот, они: «Мы квартиру взяли — и им пополам её уже переписали... не свою родительскую, а ещё, вот, одну...» — то есть, тоже уже какие-то, там... поддерживается баланс. Но, при этом, смотришь — это не то, что... там... сыновья-бездельники! Они, каждый сын, уже какую-то свою карьеру строят, каждый работает, каждый чего-то добивается... То есть, некоторое софинансирование получается.

Но, опять же... это — если люди воспитаны в совместной любви.

Кроме того, и это нормальные ситуации, если детей так и воспитывают, что... ну... разные есть слабые и сильные стороны... это нормально, что если... там... кто-то... вышла одна сестра замуж, и там всё спокойно в семье... а другая — вышла, и развелась, и там муж о детях не заботится... то этим двум сёстрам нужна со стороны родителей разная поддержка...

А. Леонтьева

— Да, конечно.

О. Стахий

— И это — нормально. Это — по-христиански. И, здесь, если ты будешь, вот, наоборот, там... всё, как-то, ровно стараться делить — и внимание какое-то, и имущество... но это — тоже должно воспитываться с детства, да? Что... вот, мы смотрим — да, вот, он... чуть-чуть... если ты постоянно будешь выезжать на том, что «ой, он более маленький, и, соответственно, ему больше прощается», то ребёнок это не будет воспринимать. Потому, что, как в басне «Мальчик и волки»: «Волки, волки!» — кричишь, а волков нет. А когда волки пришли, уже тебе никто не верит. То есть... но, как некоторый, такой, элемент: «Да, вот, каждый сделал своё усилие, но тут, всё-таки, он — малыш, он — помладше... да, ему уже пора спать. Дальше — уборка без него». Или: «Он не может так долго сосредотачиваться... уже, давай — с тебя дополнительные усилия...» — это некоторая норма. И, более того, если ты не перекладываешь с младшего на старшего ребёнка, а перекладываешь на себя и старшего ребёнка...

То есть, вот, есть задача — она ваша, детская. Вот — наш малыш, он уже не в силах её осилить. Поэтому, давай, я...

А. Леонтьева

— Мы с тобой...

О. Стахий

— Да... причём, в основном, я возьму... но мне будет легче, если ты мне поможешь. Ты — постарше.

А. Леонтьева

— Да, вот, это — хороший совет.

О. Стахий

— Кроме того, это совет универсальный... вот, именно — объединительный... в том числе даже и при ревности к младшему ребёнку.

А. Леонтьева

— Да, с одной стороны, ребёнок, наоборот, с родителем больше может пообщаться — для многодетной семьи это очень ценно...

О. Стахий

— Это, кстати, вот, мы опять от взрослых — к маленькому возрасту братьев и сестёр переходим. Вот, та самая проблема детской ревности. Да? Кто-то, может быть, слушает передачу, и почти собирается уже выключить — совсем во взрослые ушли... нет, вернулись опять к детям!

Вот, эта самая детская ревность. Её тоже преодолевать возможно только, если ребёнок почувствует свой интерес.

Как бы ты, там, ни балансировал: вот, тебе столько-то времени отдельно... мне — столько-то времени отдельно... там... другому ребёнку — столько-то времени отдельно — это важно: отдельно каждому ребёнку своё время давать. У меня есть прихожанин такой — я его очень уважаю — девять детей, и так... непросто очень живут, но... вот... просто девчёнки его — у него дочек больше в семье — говоришь с ними, а они: «Ой, а папа... мы с ним то обсуждали...» — «мы» — в смысле «с глазу на глаз»... всё равно, для каждого из девяти детей есть отдельное время, отдельный разговорчик — так, что не просто «оптом» общение. То есть, это, опять же, основа основ — с каждым ребёнком личное общение. Но, тем не менее, должно быть и общее. Должно быть — общее, и — общая забота... например, о младшем ребёнке.

Старший ревнует младшего ребёнка. Старший смотрит: «Почему мама „от меня“ переключается?» А ответ есть.

А. Леонтьева

— Напомню, что сегодня с нами и с вами — священник Стахий Колотвин, клирик храма Ризоположения в Леонове.

И — какой же этот ответ, отец Стахий?

О. Стахий

— А ответ в том, что: «Это — наша с тобой забота. Давай, мы нашему малышу...» — это даже родителю тяжело сказать, но как мама это скажет...

А. Леонтьева

— Хорошо! Прям, вот, мне нравится...

О. Стахий

— ... если, вот, она его под сердцем носила, и она чувствует раздражение со стороны старшего ребёнка, какое-то напряжение... вот, как это, прям, взять и, прям, делегировать? Нет: «Давай, мы вместе о нём позаботимся... давай, мы вместе что-то сделаем... Давай... как ты хочешь? Не хочешь? Не надо...» — то есть, не навязывать. Не то, что: «Ой... наш малыш, мы тебя сейчас загрузим работой!» — нет. Но ребёнок, который тянется... там... ой, мама... то ему 100% своего времени свободного посвящала, сейчас уже... максимум, 50%... и этого недостаточно — даже если 55% будешь давать своему старшему ребёнку, ему будет недостаточно... и 70%... потому, что — кто-то пришёл новый в жизнь, и начинает, вот, это мамино драгоценное время... просто... похищать!

А тут ты берёшь, и тебе это — факультативный вариант. Ты можешь — взять и вместе с мамой что-то делать. Причём, чем младше ребёнок, тем, конечно, меньше тут каких-то пояснений. Потому, что, если ребёночку, там, года четыре, то какие-то глубокие разговоры: «Ой, наш малыш...» — не помогут. А, вот, просто: «Давай, давай... погладим его по пяточке вместе... интересно?» — интересно! Для четырёхлетнего ребёнка, грудного малыша погладить по пяточке — вполне может быть интересно. Не с утра до вечера, но — как некий, такой, элемент жизни. Что — тоже какое-то распределение... там... игр совместных, да? Там... брать, и каждому пальчиком по носику пумкать — одному, второму, третьему — и, вот, уже тоже какой-то общий круг...

А. Леонтьева

— Общее дело!

О. Стахий

— ... общее дело!

Кроме того... всё равно, может быть противопоставление. Тут, как бы папа после работы ни уставал, его тоже — подключать. Что, вот... уже старший ребёнок может быть в этой ревности, в обиде на то, что младшему, новорожденному, больше внимания достаётся — вот... как-то отделяться и от мамы, и от малыша... и ждать, когда, всё-таки, мама на него переключится... ой, дотерпеть бы... Но когда — мама, папа и малыш, и они зовут, и говорят: «Давай, вчетвером уже будем заботиться!» — то тебе сложнее не подключиться. Ты уже видишь, что это уже не просто мама уделяет время, а, действительно, есть какое-то общее дело семейное — мама, папа, малыш... и я могу в этот круг войти!

Кроме того... как я уже сказал, обязательно, вот, этот баланс... и обязательный баланс... то есть, когда каждый следующий ребёнок появляется, конечно, нужно брать и папе особенные усилия прилагать. Если мама могла давать 100% свободного времени, в отрыве уже от остальных всех своих обязанностей, единственному ребёнку... или, там, чуть более старшему ребёнку, если ребёнок, там, не второй, а третий, и далее... то здесь уже, хотя бы на первое время, папа должен подчёркнуто переключиться на старшего ребёнка.

А. Леонтьева

— А, подчёркнуто...

О. Стахий

— Причём, это — не обязательно больше времени проводить. Но ты тоже — пришёл, и его... там... носишь на ручках. И, в принципе, это очень важно... и, пока ты можешь детей поднимать, то надо их на ручках носить...

А. Леонтьева

— Ещё один очень хороший совет!

О. Стахий

— И дети могут быть уже... потихонечку они и родителей догоняют... но если ещё... ну, даже и не можешь поднять... но — сел на диван — на тебя они залезли как-то... потому, что ребёнок хочет почувствовать просто, вот... ну, даже как-то через ощущения, себя каким-то малышом. Он видит, что это — здорово... видит, что это умилительно... и этого ему может не хватать. Поэтому, я тоже своих старших ребят стараюсь... мне-то попроще... жене, вот, после тяжёлой беременности, уже, там, никого и не поднять... да, и, в принципе, они уже... такие... крупные ребята...

А. Леонтьева

— 12 лет! Пойди, подними!

О. Стахий

— Да, вот... ну, я, слава Тебе, Господи, хоть немножко спорту получается время уделять, и запас сил ещё есть, и, поэтому, всё-таки — брать всех... и на руки подхватить, и поносить... и, вот... да, это, там, 2-3 секундочки... минутка... и, вот, то же самое — ты выслушал ребёнка, но не просто рядом сидя, а его на руках держишь, и уже ребёнок восполнит то, чего ему не хватает, когда он видит, что, вот, малыш — на руках у мамы.

А. Леонтьева

— Я бы хотела рассказать... я уже рассказывала эту историю. У меня есть друзья, у которых восемь детей, и, вот, мама решила с одним из них пообедать, чтобы уделить ему особое время. И, вот, они пошли обедать — и ребёнок съел шесть порций за обедом! Чтоб, просто, вот... продлить эти мгновения.

О. Стахий

— Отдельное времяпрепровождение тоже очень важно.

Вот, даже ещё когда младший ребёнок не родился, и было у нас только трое детей... то тоже... ехать в отпуск — понятное дело, семейное путешествие. Это — то, что очень сближает... когда нету каких-то других обязанностей и семья вырвалась из привычного круга, и тоже, прям... Причём, очень важно именно уехать — не просто отпуск взять и дома побыть.

А. Леонтьева

— Точно, да.

О. Стахий

— Хоть куда-то. Вот, есть люди, которые — более домоседы... ну, там, вот... люди, которые свободные средства тратят на то, чтобы они все... там... на дачу ушли... на покраску забора. У нас дачи нет — мы, поэтому, более свободны, и можем ехать в любом направлении. Но, опять же... семейное путешествие! Это — или совсем у родителей сил не остаётся, когда уж со всеми едешь, или, самое главное — средств никаких не остаётся. И некий выход из положения — это было ездить с каждым ребёнком по очереди.

И, как раз... ну, жена говорит: «Как же мы других детей... оставляем?» Как-то, да... понятно... экономия-то, она — очевидная...

А. Леонтьева

— Ну, да... потому, что... билеты одни...

О. Стахий

— Да... но ты, просто, вот, берёшь, и без других детей, которые сейчас — у бабушки, у дедушки... тоже они там замечательно проводят время... кормят их там на убой... и так далее... всё у них там — слава Тебе, Господи! Но... однако... даже пришлось с женой поговорить... как-то мы вместе поразмышляли... что, всё-таки... И потом уже... можно сказать... заранее то, что мы предполагали — это, постфактум, так и сложилось. Что очень важно ребёнку в многодетной семье... и даже не многодетной... так... двудетной семье... своё отдельное время, в том числе не отрезочки, а, прям, периоды...

Потому, что, вот... да, дети вспоминают общие путешествия — мы много путешествуем... я люблю путешествовать... жена любит... и, поэтому, да, нужен после такого отпуска, как моя жена говорит, ещё один отпуск, чтобы отдохнуть, но его, к сожалению, нет... это, может, только в Царствии Небесном предоставится такая возможность... или на пенсии, если чуть пораньше... но особенно дети вспоминают — вот, «своё»: когда я, один, ездил с папой и мамой...

А. Леонтьева

— Слушайте, я, вот... прям, прочувствовала этот момент! Точно...

О. Стахий

— И они, вот, прям, уже... и сейчас, когда они подросли, и, прям, ждут: а когда будет «моё» путешествие?

А. Леонтьева

— По очереди, да, отец Стахий?

О. Стахий

— Да, по очереди! И это касается, как, вот, даже — что я свой отпуск делил... там... три по десять дней, и — с каждым ребёнком... И даже это касается какой-то поездки — вот, на выходные, ты взял, и на два-три дня с одним ребёнком куда-то уехал, других — оставил... Сейчас, конечно, когда у нас малыш появился — всё равно, он с нами будет путешествовать... но, всё равно, это будет считаться индивидуальным путешествием одного из старших детей.

А. Леонтьева

— Конечно... это ещё не считается — малыш...

Отец Стахий, а, вот, эта проблема людей, которые боятся заводить второго ребёнка... очень часто можно услышать: «Боюсь, что я буду меньше любить первого»... я, просто, слышала такие речи...?

О. Стахий

— А... ну... вот, лукавый — он любую грешную мысль посылает, и она... ну, как говорится, «Логика — с большой буквы».

Ну, как, например... тебя раздражает твой ребёнок, и лукавый говорит: «Я тебе враг, я хочу, чтоб ты в ад попал, но, давай, я тебе помогу — ты на него позлишься, и проблему решишь, и его воспитаешь!» — не поможет.

Вот, точно так же лукавый и действует на логическом разрыве. Грех — нелогичен, но он строится в начале на какой-то предпосылке верной, но потом, неожиданно, происходит логический разрыв.

Вот, вспоминаем, как Адам и Ева из Рая были изгнаны. Приходит лукавый, в виде змея, и говорит: «А это правда, что Бог, вот, такое дерево посадил? Ну, наверное, Он не хочет, чтобы вы знали, что такое жизнь и смерть... вы ж не знаете разницу между жизнью и смертью?» — ну... вроде, и правда не знают. Люди же — только живут. Смерти не знают. Он говорит: «Ну, это потому, чтобы вы не стали, как боги». То есть, а дальше — резко, с места в карьер, после... вот... справедливых...

А. Леонтьева

— Да... нарушается логика...

О. Стахий

— ... происходит логический разрыв. А ты, поскольку, видишь, что в начале, вроде, всё логично было...

И это точно так же, вот — телефонные мошенники... кто-то хочет взломать... приходят какие-то смс-ки... а дальше — логический разрыв... там... какой-нибудь безопасный счёт...

А. Леонтьева

— Да, быстро бежим сдавать...

О. Стахий

— ... а люди остаются без накоплений, берут кредиты, и остаются... ну, вот, правда — страшные, вот, эти мошеннические... вот, эта социальная инженерия — тоже на нём строится. Потому, что лукавый действует через своих подручных одинаково.

Вот, точно так же и с тем, что... надо понимать, что любовь — она... как, вот... умножается в геометрической прогрессии. То есть, Господь поскольку источник любви. Любовь — это не замкнутая система, источник всей любви в мире — это Бог, Который есть Любовь. И, если Господь видит, что тебе больше есть, куда любовь применить, Он тебе её больше даст.

То есть, поэтому, конечно, бывают любящие люди, который вообще Господь не дал детей. Есть множество замечательных людей, семейных, но бездетных. У меня, там, друг-священник есть бездетный — он старше меня на 10 лет... уже, скорее всего, детей — просто, в силу возраста — там не будет. Миряне есть тоже... ребята замечательные... девчёнки... много лет в браке — Бог детей не даёт. Нельзя сказать, что они — менее любящие люди... очень любящие люди! Но я уверен, что, вот, появись у них ещё ребёнок — они будут ещё больше любить. Какой бы ты ни был любящий, не любящий человек — наоборот, каждый следующий ребёнок открывает грань любви, в том числе, те качества, когда некуда её увеличивать. Так, это потому, что — в одной колбочке некуда увеличивать! Да? То есть, вот, если, например...

А. Леонтьева

— Хороший образ...

О. Стахий

— ... у тебя... берёшь, и ты... там, вот... есть друзья... каким-то средним бизнесом занимаются, и там... ой, хотелось бы расшириться... но рядом — помещения нет. А потом берёт: ой... а на этаж выше — есть. И — взяли, открывают, что у них там ещё на этаж выше. На том же этаже — нету, а на этаж выше — есть. То есть, можно в другой... вот, вы в другом направлении... в объёмном.

Вот, точно так же и я, просто глядя на своих детей — понимаешь, что ты их любишь очень по-разному. Нету одинаковой любви.

А. Леонтьева

— Точно.

О. Стахий

— Самое очевидное... это легче всего почувствовать... это — девочки-мальчики. Просто, девочки и мальчики — они настолько разные, прям, с самого детства... характеры...

Это я помню... когда у меня после брата родилась сестра, с которой у меня почти 10 лет разницы, я очень удивился. Девочек-то вокруг всегда видел, но... всё равно... что девочка — она, вот, только родилась, и она уже, прям, девочка, а не... вот... что она... там... как-то украситься... в какой-то платочек завернуться... наряды... то есть, это так удивительно, что... прям, с детства — другой человек!

Но... когда ты смотришь, какие у тебя братья разные... а потом — когда твои собственные сыновья. Тоже у меня там — сначала девочка, мальчик... и пока, вот, разница между мальчиками и девочками. Какие разные! А потом смотришь — какие мальчики между собою разные... более разные, там, чем брат и сестра... и, тоже — ты их любишь совсем по-разному! Неодинаково.

Ты... нельзя сказать, что совсем по-разному — за разные вещи... да, у каждого... ты любишь, всё-таки, не смотря ни на что. Детям, поскольку, дарована Богом безусловная любовь — потому, что Он Сам нас так, как Своих бестолковых детей, любит... а мы созданы по Его образу и подобию... и, поэтому, наша любовь к детям — это тоже, вот, эта искра образа Божия в нас, которая... подобие может теряться, как и всё подобие... затухать, или, наоборот, разгораться больше... там... творчески развиваться... но, тем не менее, наша любовь к детям — она... такая... разная... не смотря на их недостатки. Ты смотришь на своего ребёнка, и даже его недостатки — его где-то неуклюжесть... где-то он невпопад куда-то лезет — это может тебя раздражать, но ты, всё равно, и за это его тоже любишь.

Поэтому, дорогие друзья, если решитесь на второго ребёнка, убедитесь — да, легко не будет. Но, в принципе, счастье — оно даётся всегда через какой-то труд. Даже если счастье для тебя — это максимальный покой лежать на пляже, чтобы тебе попасть куда-то на курорт и на пляж — это, значит, ты должен взять и у себя на работе, там, в офисе, столько-то часов отработать — и тогда у тебя будет, вот, такое спокойное счастье.

И, точно так же, и здесь — если у тебя счастье какое-то, вот... ты смотришь, что со своим ребёнком, который у тебя уже есть, ты счастлив — понятное дело, что, если появится ещё один ребёнок, тут тебе не нужно прилагать в два раза больше усилий, а счастья и любви у тебя будет уже — в два раза больше! То есть, это, такая, программа софинансирования любви со стороны Господа, которая — абсолютно выгодная со всех сторон.

А. Леонтьева

— Аминь.

Очень хорошее окончание нашей беседы! Но... на самом деле... я хотела ещё сказать, что мы... у нас с дочкой был разговор... был тяжёлый период очень... и она говорит мне... ей уже было лет, наверное, девятнадцать: «Мам, мы у тебя такие сложные... неужели, такое счастье иметь детей?» — и я подумала, и от всей души сказала: «Да, вы сложные... но счастья гораздо больше!»

Спасибо, отец Стахий, за такой... вдохновенный разговор... прямо, взлетели! И посоветую всем его послушать — особенно, тем, кто думает... вот... как? решаться ли на второго ребёнка... или на третьего...

Спасибо! Это, на самом деле... вот... есть такое простое выражение: любовь не делится, а умножается. И... любовь — это же подарок? Да? Это же не то, что мы вырабатываем своими какими-то...

О. Стахий

— Конечно. Это нам даёт Господь. Если мы сердце Господу открываем.

Понятное дело, без Бога будет тяжело. И человек, который смотрит: «Вот, я попробовал... послушал... а потом, действительно, ребёнок родился, а у меня любви больше не стало...» — надо посмотреть, а не закрыт ли клапан с другой стороны? Потому, что всё, что я говорю, я говорю даже не как священник, а я говорю, просто, как христианин, который сам — опирается на общение с Богом. Поэтому, тоже, дорогие братья и сестры... нас разные люди слушают... и, поэтому... тоже, вот... как, помните, в 90-е годы, такая реклама была про порошки ядовитые: «Просто добавь воды», — без этого у тебя напитка не будет, будет пустыня, просто... Вот, точно так же, и добавляйте общение с Богом, как с источником любви. И тогда Господь наполнит все трубочки вашего сердца, которые к каждому из ваших детей, к каждому из ваших братьев и сестёр направлены, и будут все вокруг вас любовью тоже наполняться, и дальше — мир будет чуть-чуть улучшаться, несмотря на то, что лежит, по-прежнему, во зле.

А. Леонтьева

— Спасибо огромное!

Я напомню, что сегодня с нами и с вами был священник Стахий Колотвин, клирик храма Ризоположения в Леонове.

У микрофона была Анна Леонтьева.

Всего доброго!

О. Стахий

— С Богом!

---

Все выпуски программы Семейный час

• «Путешествие к святыням Крыма». Священник Дмитрий и Ника Кузьмичевы
• «Домашнее образование». Священник Алексей и Ольга Дудины
• «Взаимная поддержка супругов». Священник Дмитрий и Ника Кузьмичевы