Мне всегда казалось, — так я думаю и сейчас, — что человек, который прочитал несколько стихотворений Анны Логвиновой, или слышал, как читает она сама —уже никогда не расстанется с впечатлением от её поэзии. Необыкновенна свежесть её интонации, прозрачна и одновременно загадочна оптика поэтического взгляда, исключительны чувствительность и эмоциональная чувственность — к тому, о чем она говорит. Отважно, головокружительно, сердечно.

В 2004-м году, получив литературную премию «Дебют», Аня Логвинова (именно таким, «детским» было тогда ее литературное имя) сказала в одном из редких интервью: «Когда я пишу стихи, я испытываю радость и, в первую очередь, я делаю это для себя. Это праздник, который я устраиваю себе. Это мой ад, который я для себя превращаю в рай. И когда появляется читатель, это кажется совершенно незаслуженным...»

В последние годы, автор книг «Осенне-зимний разговорник» и «Кенгурусские стихи», поэт Анна Логвинова постоянно публикуется в «толстых» литературных журналах, выступает на вечерах и в телепрограммах, посвящённых поэзии. Её стихи знают и любят, ими делятся. А в поэзию ее пришел новый, особенный опыт — семейный, материнский. И замечательно там преобразился.

Для того чтобы искупать ребенка,
нужно два человека:
один — чтоб держать ребенка,
а другой — чтоб срочно почесать
первому над правым глазом.

Для того чтобы укачать ребенка,
нужно два человека:
один — чтобы качать ребенка,
а другой — чтобы срочно почесать
первому правую щеку.

И во время ночного сна
тоже нужно два человека:
один — чтобы ребенок не смог
ночью упасть с кровати,
второй — чтобы ребенок не падал
с другой стороны кровати.

Анна Логвинова, 2008-й год

Я хочу закончить одним её необыкновенным стихотворением, которое было напечатано в журнале «Новый мир», в подборке под названием «Пригородная зима».

...Не могу забыть, как спустя пару недель после публикации, мы восторженно заговорили об этих стихах с известным театроведом и педагогом Борисом Николаевичем Любимовым: «...Она схватила самое главное! И как схватила!..»

Не сосчитано сколько через это прошло династий
и в который раз за сто лет повторяется эта быль:
все одеты, умыты и готовы к причастию —
и не заводится семейный автомобиль.

И все тихонько сидят в предрассветной машине
и как в самом главном вертепе — воздух серьезен и тёпл
и смотрят в окно на дорогу и на деревенский иней
глаза четырех надеющихся недотёп.

Анна Логвинова, 2014-й год