Ну и погода выдалась первого февраля 1918 года в Санкт-Петербурге! Вьюга метала ледяные хлопья в лица прохожих, ветер сбивал с ног. Протоиерей Пётр Скипетров пожалел, что не нанял пролётку. Он торопился в Александро-Невскую лавру, на встречу к митрополиту Вениамину. От церкви образа Богородицы «Всех скорбящих радость», где отец Пётр служил настоятелем, до монастыря было не более двух верст, но казалось, что этот путь никогда не кончится.
За двадцать восемь лет жизни в Петербурге батюшка так и не смог привыкнуть к здешнему климату. Вот в деревне под Вязниками, где он вырос, зимой благодать! Ни промозглой слякоти, ни грязного ледяного крошева под ногами. Снег сахарной глазурью покрывает поля, бесконечная белизна сияет на солнце, слепит глаза. Отцу Петру вспомнилось детство. Бывало, в воскресенье на рассвете с тремя братьями и сестрой бежали в церковь, где служил отец, а до него дед. После службы обед в церковной трапезной, щи из печки, каша в глиняной плошке. А потом за санки, да на гору над речкой! Благодать...
Священнику подумалось вдруг, что вся его жизнь сложилась удивительно счастливо. Пятьдесят пять лет прошли как один радостный день. Бывало, конечно, трудно — шутка ли, тринадцать ребятишек подняли они с матушкой Антониной, верной его спутницей, терпеливицей. Она коренная петербурженка, дочь иподьякона Исаакиевского собора, настояла, что жить лучше в столице, чем в провинции. Наверное, и впрямь так лучше, грех жаловаться. Дочери удачно вышли замуж, сыновья получили хорошее образование. Старший, Петр — уважаемый врач. Младший, Николушка, семинарию заканчивает. Да вот же он, навстречу бежит от лавры! И встревоженный какой! Никак, беда случилась?
НИКОЛАЙ:
Папа, возвращайся, не нужно тебе сюда идти, здесь опасно! В лавре отряд красноармейцев, пришли арестовывать имущество по распоряжению наркома Коллонтай. Ведут себя развязно, бесчинствуют — слышишь выстрелы? Владыку задержали, и отца настоятеля тоже. Прихожане цепью вокруг Свято-Духова храма выстроились — так на них пулеметы направили! Неужели палить начнут? Что же делать-то, папа?
ПРОТОИЕРЕЙ ПЕТР:
Ясно, что делать, сын. Попытаюсь поговорить с солдатами. Нешто они не люди? Бога-то, небось, побоятся.
НИКОЛАЙ:
Они ничего не боятся, папа! Возвращайся домой, ты все равно ничего не изменишь!
ПРОТОИЕРЕЙ ПЕТР:
Ну полно, полно, Николушка! С нами Христос!
Отец Пётр перекрестился на крест надвратной церкви и решительными шагами направился в сторону храма Святого Духа. «Батюшка, батюшка идет!», — пробежал шепот по рядам верующих, вставших на защиту святыни. Красногвардейцы настороженно обернулись в его сторону.
ПРОТОИЕРЕЙ ПЕТР:
Что ж вы, сынки, против ваших братьев и сестёр оружие обратили? Святыни лаврские двести лет наш город хранили, почто ж вы на них ополчились? Не губите души свои, оставьте ненависть. Христос Спаситель к вам обращается...
Выстрел прервал речь протоиерея на полуслове. Пуля попала в нижнюю челюсть священника — видимо, красногвардеец целился ему в рот, чтобы заставить замолчать. Но и этого извергам показалось мало — они прикладами винтовок стали бить голове батюшку, уже потерявшего сознание.
Прихожанам позволили уложить отца Петра на носилки и отнести в монастырскую больницу. К раненому срочно вызвали его сына, доктора Петра Петровича Скипетрова; тот созвал консилиум. Но все усилия врачей оказались напрасными. К одиннадцати часам вечера состояние священника ухудшилось, и он отошел в вечность.
Третьего февраля прихожане всех петербургских церквей прошли крестным ходом по Невскому проспекту в память убиенного пастыря. Четвертого числа в Скорбященском храме состоялось отпевание, которое возглавил митрополит Петроградский Вениамин. Отец Петр был похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Профессор Санкт-Петербургской духовной семинарии Александр Бронзов посвятил протоиерею Петру Скипетрову статью в одном из номеров «Церковных ведомостей» за февраль 1918 года. В своей работе церковный историк вспомнил, как поздравляли с 25-летием окончания Духовной академии выпуск отца Петра и чествовали архиереев, иереев и государственных деятелей, увенчавших альма-матер своими заслугами. Священномученик Петр Иванович Скипетров своей кончиной вписал в историю этого курса новую страницу, и профессор Бронзов назвал её лучшей.
«Надо считать себя хуже всех. Хочется раздражиться, отомстить или другое что сделать — скорее смирись»
Прежде чем получить сан священника, праведный протоиерей Алексий Мечёв прошёл непростую жизненную школу. Он служил псаломщиком в московском храме на Знаменке. Ему приходилось топить печи, звонить, убираться в церкви и при этом часто получать незаслуженные выговоры от настоятеля. Юный Алексей Мечёв сносил всё с кротостью и благодарил Бога за уроки терпения. А своего настоятеля вспоминал с большой любовью. Став протоиереем и духовным наставником батюшка Алексий говорил своей пастве:
«Надо считать себя хуже всех. Хочется раздражиться, отомстить или другое что сделать — скорее смирись».
Все выпуски программы Слова Святых
- «Надо считать себя хуже всех. Хочется раздражиться, отомстить или другое что сделать — скорее смирись»
- «Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
- «Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
Явление Мхцетского креста — один из древнейших праздников Грузинской Церкви
Грузия приняла христианство ещё в четвёртом веке. Значительно раньше Руси. Христианство на грузинской земле появилось благодаря миссии святой Нины, которая своей проповедью и чудесами убедила грузинского царя Мириама креститься самому и крестить свой народ.
Мириам был убеждённым язычником и долгое время не соглашался принять христианство. Более того, однажды он решил даже убить Нину и всех её единомышленников. Но получил вразумление от Бога — во время охоты в окрестностях города Мцхеты Мириама объяла сверхъестественная тьма. Спастись от нее он смог, только призвав имя Христа. Затем царь увидел на небе сияющий крест, который вознесся на вершину горы. Гора была недалеко от Мцхеты — на месте слияния двух рек Арагви и Куры. Впоследствии чудесный крест на вершине той же горы видели и остальные жители Мцхеты.
Царь Мириам вместе с семьей поспешил принять крещение. Таинство было совершено в речном потоке у подножия горы, на которой появился чудесный крест. В память о своем крещении, а также явлении креста Мириам распорядился поставить на вершине горы деревянный кипарисовый крест. Впоследствии вокруг креста поселились монахи, появилась обитель, которая так же, как и гора, стала именоваться Джвари — в переводе с грузинского «крест».
В поэме Лермонтова «Мцыри» есть такие строки: «Немного лет тому назад, Там, где сливаяся шумят, Обнявшись, будто две сестры, Струи Арагвы и Куры, Был монастырь». Поэт описывает то, самое место, связанное с крещением Мириама — гору и монастырь Джвари. Говорится о Джвари и в одноимённой повести Валерии Алфеевой.
В наши дни Грузинская Церковь считает день памяти явления Мцхетского креста великим праздником. Он отмечается в среду, после дня Святой Троицы. Центром празднования является главный храм Джварийского монастыря — Крестовоздвиженский собор.
Богослужение в нём совершает сам Патриарх-Католикос всей Грузии. Начало службы предваряет традиционный и ставший в наши дни многолюдным крестный ход, который начинается в Мцхете. Во главе шествия несут большое распятие, в него вставлены частички Креста Господня и креста святой Нины, с которым она путешествовала по грузинской земле и проповедовала Христа. По окончании богослужения грузины устраивают вокруг монастыря Джвари народное торжество, которое проходит весело, но без разгула. Во всяком случае, ни одного пьяного грузина я на церковных праздниках никогда не видел.
Все выпуски программы Вселенная православия
Певчие из Москвы. Наталья Сазонова
Я — из молодёжи девяностых. В то время многие мои ровесники приняли Крещение . Стали ходить в храм. Кто тайно, кто открыто. Мы объединялись и сплачивались вокруг Церкви. Восстанавливались храмы. Церковь нуждалась в кадрах.
Мои друзья поступали учиться в духовные школы. По окончании становились священнослужителями, певчими, иконописцами.
Тогда я считала, что возрождение Церкви — дело молодых. И как будто не замечала в храме старшее церковное поколение. Но однажды...
Мне позвонил друг — молодой священник. Рассказал, что месяц назад получил назначение на далёкий сельский приход. Приехал, говорит, на место, а на станции встречают: главный агроном бывшего колхоза и местные бабульки — вот и вся община. Пошли первым делом храм осмотреть. От увиденного опустились руки. Здание громадных размеров, полуразрушенное . В советское время в храме был кинотеатр.
Бабульки заверили: «Соберём народ, расчистим место для службы». И расчистили. Первую службу назначили на кануне воскресного дня, в субботу вечером. К службе тщательно готовились: алтарь обустроили, иконостас поставили, купили нужные церковные книги. Осталось певчих найти.
Батюшка знал, что моя сестра училась на дирижёра церковного хора и пела в храме. Поэтому и позвонил мне с просьбой — найти певчих.
Мы нашли еще двух человека и в вчетвером отправились на тот приход. Батюшка, встретил, привез в храм. Повел показать, где будем петь. Народ с разных деревень собрался.
храм полон. Люди расступаются, пропускают, шепчутся: «Певчие из Москвы приехали. Батюшка певчих-то из Москвы привёз!» Мы невольно ощущали нашу значимость в этой службе.
Встали за загородку для хора- клирос. Там уже две бабульки стояли. Одна чтец — Вера Николаевна, лет 70. Другая, певчая баба Анна, маленькая худенькая старушка с узенькими, почти закрытыми глазами.
Места для хора мало. Мы ноты разложили. Сами встали впереди, бабе Анне встать сзади предложили. Началась служба. Пели слаженно. И вдруг, выясняется, что у нас нет нужной книги, в которой текст молитв воскресной службы. Нам по ней петь, а её батюшкины помощники забыли принести из церковной сторожки. Поздно спохватились. А Вера Николаевна как будто не заметила нашего замешательства. Прочла нужный стих по своей книге и ждёт. Дальше мы петь должны, а мы молчим...
И вдруг голос бабы Анны; поет нужный текст. Все обернулись на бабу Анну. Голова ее была приподнята вверх, глаза закрыты, голосочек тоненький. Поет наизусть. Мы потом узнали, что бабушка Анна — почти слепая.
Когда она поняла, что поёт одна, смутилась, замолчала. Мы зашептали: «Пойте, пойте». Так баба Анна пела все нужные тексты наизусть, пока книгу не принесли. Я смотрела на неё с благоговением.
Какая величина духа и веры в этой маленькой старушке. Вот она — настоящая певчая! Певчая из далёкой глубинки. Она знала наизусть всю воскресную службу. Никакой недуг, никакая немощь не стёрли из её памяти слов молитвы. Она славила воскресшего Христа в своём сердце.
Мы не раз ещё приезжали к батюшке. Пели на службе. Баба Анна была непременно в храме, на клиросе. Становилась, по-своему смирению, сзади нас. Словно ангел-хранитель...
Умерла баба Анна в субботу вечером, под воскресный день.
Мы приехали с ней проститься.
Я смотрела на неё в последний раз и думала: возрождение Церкви- не только дело молодых. Это общее дело! Ведь сохранили её для нас вот такие бабы Анны! Сохранили своей верой!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение