Поделиться
Фото: PxHere
После Исхода из египетского плена израильский народ получил от Бога через пророка Моисея закон, регламентирующий все сферы жизни. Ядром этого законодательства стал Декалог — десять заповедей, определивших основы нравственности. Пятая из них гласит: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы было тебе хорошо, и чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе». В Моисеевом законе, отражённом в нескольких книгах Ветхого Завета, это божественное повеление получает развитие. Исход, Второзаконие, Левит разъясняют, какое наказание ожидает строптивых и непокорных детей, дерзнувших причинить вред своим родителям.
Были ли подобные правила в законодательствах других народов Ближнего Востока во времена Ветхого Завета? На рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков команда Пенсильванского университета США обнаружила на раскопках священного города шумеров Ниппура, на территории современного Ирака, глиняные таблички с текстом законов, составленных царем Ур-Намму. Немалая часть этого свода оказалась посвящена семейному праву.
Комментарий эксперта:
Главной семейной ценностью у жителей Ниппура и других городов Шумера считались дети. Бездетность воспринималась как величайшее горе. Семьи, не имеющие наследников, за определенное вознаграждение приобретали ребенка у многодетных. Этот процесс, по сути, являющийся усыновлением, полностью регламентировался законами. Утвердившийся в обществе культ детства и его отражение в семейном праве существенно ограничивало родительскую власть над детьми. Наказание повзрослевших непочтительных отпрысков даже за самую тяжкую провинность было оговорено в законе, и мать с отцом не могли превысить его меры.
При этом шумерское законодательство чётко регулировало и обязанности детей по отношению к родителям. Оскорбление отца или матери, оставление их в старости, а также неспособность устроить надлежащие похороны трактовалось не иначе как нарушение общественного закона.
Закон Моисея за непочтительное отношение к родителям предполагал весьма суровое наказание. Так, Второзаконие предписывает побивать буйных и непокорных сыновей камнями. Книги Исход и Левит велят предавать смерти не только человека, осмелившегося поднять руку на своих родителей, но и того, кто злословит отца или мать.
Какие наказания в подобных случаях предусматривали законодательства других государств древнего Ближнего Востока? Ответ на этот вопрос дают археологические документы.
Комментарий эксперта:
Законы шумерского царя Ур-Намму позволяли родителям продать сына, выказавшего непочтительность, в кабалу. Ударившему отца или мать в Ниппуре отрубали руку. Аналогичные меры предпринимали в Вавилоне. В 1901 году французскими учеными на территории Персии был открыт кодекс вавилонского царя Хаммурапи, начертанный клинописью на каменной стеле. Согласно этому законодательству, дерзкого сына, поднявшего руку на родителей, также лишали конечности. Иные сыновние провинности карались отлучением от наследства. Предавать непочтительных детей смерти не предписывала ни одна статья закона.
Интересно, что в целом законодательства Шумера и Вавилона не отличались либеральностью, и смертная казнь в них была одним из самых распространенных наказаний. Лишением жизни каралось большинство имущественных преступлений — например, воровство. В то время как по закону Моисея вор был обязан возместить пострадавшему ущерб в двух-, трех-, четырех-, или пятикратном размере, в зависимости от обстоятельств, и оставался жив.
Как же объяснить исключительно суровое отношение к неуважению родителей иудейского законодательства, и достаточно лояльное — кодексов иных народов? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно вспомнить, что в древнем Израиле чтить отца и мать не просто предписывали общественные правила, но повелевала Божия заповедь. Долг почитания родителей возводился в обязанность не только перед ними самими, но перед Создателем. Семья у иудеев была необходимым звеном для передачи Завета с Богом следующим поколениям. И если у язычников неуважение к родителям угрожало лишь общественным устоям, то народ — хранитель веры в Единого Бога рисковал утратить связь со Творцом.
Всякий народ защищает те ценности, которые ему наиболее важны. Благодаря открытиям археологов библейские приоритеты древних израильтян выглядят особенно четко на фоне законодательств соседних государств.
Псалом 38. Богослужебные чтения
Поделиться
Тот, кому приходилось оформлять земельный участок или дом в собственность, хорошо знает, без чего невозможно составление плана: это — точка привязки. Можно нарисовать какой угодно подробный план, во всех деталях — но если его точка привязки будет неточной — все труды пойдут насмарку.
В нашей жизни тоже есть такая «точка привязки» — о которой и говорит 38-й псалом, читаемый сегодня в храме за богослужением. Давайте послушаем и попробуем эту «точку» определить.
Псалом 38.
1 Начальнику хора, Идифуму. Псалом Давида.
2 Я сказал: буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим; буду обуздывать уста мои, доколе нечестивый предо мною.
3 Я был нем и безгласен, и молчал даже о добром; и скорбь моя подвиглась.
4 Воспламенилось сердце мое во мне; в мыслях моих возгорелся огонь; я стал говорить языком моим:
5 скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой.
6 Вот, Ты дал мне дни, как пяди, и век мой как ничто пред Тобою. Подлинно, совершенная суета — всякий человек живущий.
7 Подлинно, человек ходит подобно призраку; напрасно он суетится, собирает и не знает, кому достанется то.
8 И ныне чего ожидать мне, Господи? надежда моя — на Тебя.
9 От всех беззаконий моих избавь меня, не предавай меня на поругание безумному.
10 Я стал нем, не открываю уст моих; потому что Ты соделал это.
11 Отклони от меня удары Твои; я исчезаю от поражающей руки Твоей.
12 Если Ты обличениями будешь наказывать человека за преступления, то рассыплется, как от моли, краса его. Так, суетен всякий человек!
13 Услышь, Господи, молитву мою и внемли воплю моему; не будь безмолвен к слезам моим, ибо странник я у Тебя и пришлец, как и все отцы мои.
14 Отступи от меня, чтобы я мог подкрепиться, прежде нежели отойду и не будет меня.
«Точка привязки», о которой не просто говорит, а буквально кричит псалмопевец, — как вы, надеюсь, догадались — заключена в этих словах: «скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой». И это — вовсе не формальный, циничный вопрос — «а сколько мне ещё жить-то осталось» — чтобы эффективно использовать оставшееся время. Речь о куда более важном — что очень хорошо сформулировал немецкий философ Мартин Хайдеггер как «бытие-к-смерти».
Для Хайдеггера смерть прежде всего возможность существенной «смены оптики» жизни: для каждого человека смерть — «самая-своя», безотносительная и «не-перешагиваемая». Быть‑к‑смерти — значит предвосхищающе принять свою конечность как данность, определяющую всё в жизни. Такое «бытие‑к‑смерти» не мрачно, а трезво: оно снимает самообман повседневности.
«Память смертная», о которой мы постоянно слышим у святых отцов, — очень перекликается с хайдеггеровским «бытием-к-смерти». Это та самая «нулевая» отметка жизненной системы координат, только в соотнесении с которой и имеет смысл выстраивать что бы то ни было — хоть житейские, хоть профессиональные, хоть духовные ценности. Потому что только эта точка — «непереступаема». От неё можно пытаться прятаться, вытеснять, малодушно игнорировать — но только принявший её как — не побоюсь этого слова! — дар Всевышнего — может сделать её самым эффективным ключом, открывающим казавшиеся неразрешимыми проблемы жизни каждого из нас!
Псалом 38. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 38. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 38. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Начальнику хора, Идифуму. Псалом Давида.
2 Я сказал: буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим; буду обуздывать уста мои, доколе нечестивый предо мною.
3 Я был нем и безгласен, и молчал даже о добром; и скорбь моя подвиглась.
4 Воспламенилось сердце мое во мне; в мыслях моих возгорелся огонь; я стал говорить языком моим:
5 скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой.
6 Вот, Ты дал мне дни, как пяди, и век мой как ничто пред Тобою. Подлинно, совершенная суета - всякий человек живущий.
7 Подлинно, человек ходит подобно призраку; напрасно он суетится, собирает и не знает, кому достанется то.
8 И ныне чего ожидать мне, Господи? надежда моя - на Тебя.
9 От всех беззаконий моих избавь меня, не предавай меня на поругание безумному.
10 Я стал нем, не открываю уст моих; потому что Ты соделал это.
11 Отклони от меня удары Твои; я исчезаю от поражающей руки Твоей.
12 Если Ты обличениями будешь наказывать человека за преступления, то рассыплется, как от моли, краса его. Так, суетен всякий человек!
13 Услышь, Господи, молитву мою и внемли воплю моему; не будь безмолвен к слезам моим, ибо странник я у Тебя и пришлец, как и все отцы мои.
14 Отступи от меня, чтобы я мог подкрепиться, прежде нежели отойду и не будет меня;
1 сентября. О Донской иконе Богородицы
Поделиться
Сегодня 1 сентября. Церковь чтит Донскую икону Божией Матери.
О её истории — священник Николай Дубинин.
Удивительна икона, потому что написана она святым Феофаном Греком. Она участвовала в походе тоже святого князя Дмитрия Донского на Куликово поле. Далее Иван Грозный пришёл в Казань с этой иконой Божьей Матери, то есть она вот такая полковая икона.
И когда в конце XVI века на Москву пришёл хан Гирей, то вот на Воробьёвых горах был оплот, где русские воины с иконой — Донской иконой Божьей Матери — молились, совершали крестные ходы. Получается, что Донская икона поучаствовала в самых значимых, судьбоносных победах и сражениях.
Сегодня Донская икона Божьей Матери находится в Третьяковской галерее, однако в день её празднования её привозят в Донской монастырь, где совершается праздничное богослужение.
Важно понимать, что мы воздаём честь иконе, но поклоняемся самой Пречистой Матери Божьей. Несмотря на обилие и множество различных чудотворных икон, Богородица у нас, конечно же, одна.
Все выпуски программы Актуальная тема
