Не зря говорят, что горе сближает. Вовремя протянутая рука помощи, искренне сказанные слова утешения способны соединить двух людей, которые чуть не потеряли смысл жизни.
Роман Петра и Ольги Столыпиных начался с печальных событий. В семье Столыпиных намечался большой праздник – Михаила, старшего брата Петра, помолвили с Ольгой Нѐйдгардт. Эта молодая и обаятельная девушка была фрейлиной императрицы, правнучкой Суворова и наследницей не менее знатного рода, чем сами Столыпины. Родственники радовались за Михаила, поздравлял его и Пётр. Как бывает у братьев, он тоже заглядывался на его избранницу, немного завидуя: вот бы и ему на пути встретилась такая же умница и красавица! Но сам Пётр о женитьбе даже не помышлял – впереди годы напряжённой учёбы в университете и стремительная карьера. Тут не до женщин!
Всеобщую радость прервала трагедия – Михаил погиб на дуэли с князем Шаховским. Шокированная Ольга не находила себе места: до свадьбы оставалось всего ничего - и вдруг- разбитое сердце, сломанная жизнь. Гибель брата стала ударом и для Петра, но он держался изо всех сил. Михаил перед смертью попросил его присмотреть за своей невестой, проследить, чтобы у неё всё было хорошо. И Петр, чувствуя себя ответственным за её судьбу, не имел права поддаться печали. Он видел, что горе Ольги намного глубже, и всё свободное время посвятил тому, чтобы вернуть её мягкую улыбку.
На семейных встречах он составлял ей компанию, пытался разговорить. Стал приглашать на совместные прогулки, чтобы Ольга чаще выходила из дома и дышала свежим воздухом. Благодаря этому молодые люди стали лучше узнавать друг друга. Пётр, раньше знакомый с Ольгой только поверхностно, по достоинству оценил её качества. Будучи от природы одарённой незаурядным умом, она отличалась и высокой духовностью, свойственной всей семье Нейдгардтов. Брат Ольги — недавно причисленный к лику святых мученик Алексей — погиб в 1918 году, защищая от закрытия и конфискаций православные храмы и монастыри.
Ольге в Петре нравились его бесстрашие и целеустремлённость. Годы спустя эти качества сделают Столыпина вторым человеком в государстве. Но сейчас он был просто отважным юношей, готовым защищать до последнего то, что он любит. И Ольга чувствовала, что всё сильнее и сильнее привязывается к Петру, который на полном серьёзе считал русскую землю своей матерью, а Российское государство — своим отцом.
Вскоре Пётр решился просить Ольгиной руки. Рассказывают, что он пришел к её отцу и скромно указал на один из своих недостатков, который считал достаточно важным, - молодость. Он был на несколько лет младше Ольги, но волновало его не это. В те времена мужчины женились достаточно поздно, когда уже сделали карьеру и приобрели вес в обществе. Встретить женатого студента было большой редкостью. Сам Пётр не боялся проблем, которые могут возникнуть из-за этого. Столыпин уже всё распланировал: он собирался закончить учебу экстерном, чтобы скорее получить возможность обеспечивать семью. Но отец Ольги должен был решить, достоин ли еще не оперившийся юноша стать мужем его дочери.
Будущий тесть, услышав о таком «недостатке», только рассмеялся. «Молодость – это тот недостаток, который исправляется каждый день», - ответил он и дал согласие на свадьбу. Ведь главное – не возраст и не положение в обществе, а настоящая любовь.
Этот союз окажется на редкость удачным. В высшем свете, где браки обычно совершались по расчету, Столыпины станут выделяться искренне теплыми и нежными отношениями. Супруги будут терпеливы, их жизнь никогда не будут сотрясать скандалы или измены. Даже после 20 лет брака Пётр в письмах будет обращаться к жене не иначе, как «мой ангел», «бесценное моё сокровище», «обожаемая моя». В любви у них родится шесть детей. Но всё это будет потом, как и постоянные покушения, страх за жизнь родных, вынужденная эмиграция Ольги с детьми после страшной гибели мужа от руки террориста.
В день свадьбы Пётр и Ольга ничего не знали об этом. Они смотрели друг на друга влюблёнными глазами и были уверены, что справятся с любой проблемой, лишь бы никогда не расставаться. И они были вместе всегда.
Послание к Филиппийцам святого апостола Павла

Рембрандт (1606—1669) Апостол Павел
Флп., 237 зач., I, 12-20.

Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Порой люди, искренне верующие, смущаются поступками других верующих, начинают сомневаться в их искренности, говорят, что те ищут собственной выгоды, а не пользы Церкви. Столкнувшись с такими сомнениями, многие верующие спрашивают себя, должны ли они что-то предпринимать, должны ли как-то защищать Церковь и бороться с теми, кто её дискредитирует, или стоит быть терпимыми? Ответ на этот вопрос звучит в отрывке из первой главы послания апостола Павла к Филиппийцам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 1.
12 Желаю, братия, чтобы вы знали, что обстоятельства мои послужили к большему успеху благовествования,
13 так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим,
14 и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедовать слово Божие.
15 Некоторые, правда, по зависти и любопрению, а другие с добрым расположением проповедуют Христа.
16 Одни по любопрению проповедуют Христа не чисто, думая увеличить тяжесть уз моих;
17 а другие — из любви, зная, что я поставлен защищать благовествование.
18 Но что до того? Как бы ни проповедали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться,
19 ибо знаю, что это послужит мне во спасение по вашей молитве и содействием Духа Иисуса Христа,
20 при уверенности и надежде моей, что я ни в чем посрамлен не буду, но при всяком дерзновении, и ныне, как и всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью.
Буквально несколько дней назад знакомый атеист написал мне возмущённое письмо. Он спрашивал об одном известном человеке и не понимал, почему церковное сообщество никак не даст оценку его поведению. Естественно, со своей стороны, он был уверен, что поведение это плохое, и этот человек дискредитирует Церковь. Конечно, я совсем не ожидал, что тот, кто постоянно подчёркивал свою приверженность атеизму, станет беспокоиться о Церкви. Мне казалось, что чем хуже у верующих дела, тем лучше для атеистов, ведь число их сторонников в таком случае будет расти. Однако потом я понял, что есть атеисты, которые в душе не так уж уверены в своей правоте, просто им очень трудно превозмочь инерцию воспитания и собственную гордость. Однако, как бы там ни было, я задумался над его вопросом. Действительно, как понять, если начинаешь подозревать человека в неискренности и стремлении к выгоде? Понятно, что все мы не идеальны, все допускаем ошибки, да и православная аскетика призывает нас смотреть прежде всего на собственные грехи, но иногда несогласие переполняет душу.
Первое, что, мне кажется, здесь важно казать: не стоит брать на себя много и быть на 100% уверенным, что твой взгляд и твоё мнение значительно лучше и вернее того, с которым ты не согласен. Много раз подумай, взвесь всё получше, узнай учение Церкви, уточни контекст высказывания, аудиторию и возможные причины и только тогда делай выводы.
Во-вторых, даже если человек действительно несколько ошибся, он может быть по-своему искренним в своём стремлении принести пользу другим людям и открыть им Христа. Возможно, такой человек сделает это не идеально, но за его искренность и стремление к правде Божией, Господь примет его дело.
В-третьих, и эта поразительная мысль прекрасно выражена в сегодняшнем чтении, даже если человек неискренен, но проповедует Христа, и его проповедь способна послужить во благо, потому что в чьём-нибудь сердце и она отзовётся и даст доброй плод. Мы ведь в Церкви Божией и в итоге всё в ней устраивает Сам Бог. Может быть, если бы не было того, кто возмутил своими словами сознание моего знакомого атеиста, этот атеист не стал бы узнавать подлинную церковную точку зрения и в сердце своём не стал бы переживать за Церковь.
Конечно, это не повод давать ход сомнительным инициативам и попускать злонамеренность. В посланиях самого апостола немало примеров, довольно жесткой отповеди тем, кто не должен проповедовать от лица Церкви. По словам Павла, не стоит слушать тех, кто словом или делом явно искажает заповеди Божии или веру Церкви... Однако, даже здесь отдельному человеку нельзя брать на себя роль судьи, потому что глава Церкви Христос, и если нас что-то смущает, лучше от всего сердца просить Его, всё правильно устроить, ведь именно Он управляет Её жизнью.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Псалом 86. Богослужебные чтения

Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Среди псалмов есть те, в которых отсутствуют какие-либо молитвенные воззвания. Такие псалмы можно назвать псалмами-размышлениями, и один из них звучит сегодня во время богослужения в православных храмах. Это псалом 86-й. Давайте его послушаем.
Псалом 86.
1 Сынов Кореевых. Псалом. Песнь.
2 Основание его на горах святых. Господь любит врата Сиона более всех селений Иакова.
3 Славное возвещается о тебе, град Божий!
4 Упомяну знающим меня о Рааве и Вавилоне; вот Филистимляне и Тир с Ефиопиею, — скажут: «такой-то родился там».
5 О Сионе же будут говорить: «такой-то и такой-то муж родился в нём, и Сам Всевышний укрепил его».
6 Господь в переписи народов напишет: «такой-то родился там».
7 И поющие, и играющие, — все источники мои в тебе.
Вполне очевидно, что прозвучавший сейчас псалом посвящён размышлениям о Сионе, или, иначе, Иерусалиме, ведь именно он стоит на горе Сион. В частности, сказано, что Иерусалим выделяется среди прочих селений Израиля: «Господь любит врата Сиона более всех селений Иакова» (Пс. 86:2). Это, действительно, так, ведь храм Господень находился именно в Иерусалиме, и без этого города немыслима история нашего спасения.
Однако в псалме привлекает внимание не само упоминание Сиона, а размышления о людях, которые там родились. Если следовать буквальному прочтению псалма, то получается, что факт рождения в Иерусалиме является причиной, по которой Бог благоволит человеку: «О Сионе же будут говорить: „такой-то и такой-то муж родился в нём, и Сам Всевышний укрепил его“» (Пс. 86:5).
Если обратиться к историческим книгам Ветхого Завета, то мы не сможем найти в них подтверждения этой мысли, то есть ни в одной из них не сказано, что рождение в Иерусалиме ставило человека в особенные отношения с Богом. В такие отношения человека ставила принадлежность к избранному народу, а не место появления на свет; но и принадлежность к избранному народу тоже не давала никаких гарантий, ведь человек мог ни во что не ставить Бога и Его закон.
Вполне естественно, что мы — христиане — не можем не прочитывать прозвучавший только что псалом через призму Нового Завета. Для нас кажется очевидным, что рождение на Сионе — это прообраз духовного рождения в крещальной купели. Только тот, кто родился от воды и Духа, по слову Христа, может увидеть Царствие Божие (см. Ин. 3:5). И здесь уже не может быть никаких оговорок, такого человека действительно укрепляет Бог, и свидетельство тому — весь сонм христианских святых, особенно же мучеников.
Когда мы размышляем об этих людях, у нас могут быть различного рода сомнения; единственное, в чём невозможно сомневаться, — это в силе Божией, которая их укрепляла. Без такой поддержки мученики не смогли бы не потерять самообладание во время гонений, они бы не сумели сохранить верность Христу. Впрочем, мученики — это весьма радикальный пример, всё же, абсолютному большинству христиан укрепление от Бога нужно вовсе не для противостояния гонителям, а для борьбы с самими собой, со своими страстями, похотями и грехами. И Бог даёт силу тем, кто обрёл рождение свыше — рождение в духовном Сионе.
86-й псалом говорит о таковом рождении как о чём-то в высшей степени вожделенном, как о том, к чему нужно стремиться, и о чём стоит мечтать, мы же понимаем, что об этом стоит в первую очередь усердно и непрестанно молиться.
Псалом 86. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 86. (Церковно-славянский перевод)
«О Боге в мировом кино: «Дневник сельского священника». Августина До-Егито

У нас в студии была киновед, автор и преподаватель курса «Религия и кино» в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете Августина До-Егито.
Разговор шел о том, как режиссер Робера Брессона рассматривал феномен церковности, отношений между людьми в Церкви и влияния греха на человека в своем фильме 1950 года «Дневник сельского священника».
Этой программой мы продолжаем цикл из пяти бесед посвященных тому, как классики мирового кинематографа обращались к темам, связанным напрямую с жизнью Церкви, церковной историей и Библией.
Первая беседа с Августиной До-Егито была посвящена фильму Карла Теодора Дрейера «Страсти Жанны д’Арк» (эфир 13.10.2025)
Все выпуски программы Светлый вечер