Одна из самых почитаемых книг в православной аскетической традиции — это книга преподобного Иоанна «Лествица или Скрижали духовные».
Судьба книг бывает разной. Вы помните, какая книга была мировым бестселлером в 1995 году? Вот и я не помню. Прошло целых двадцать лет — или всего лишь двадцать лет — и эти книги мало кто читает. Они устарели, их сменили другие бестселлеры в таких же ярких обложках. Чаще всего их предназначение — развлечь читателя по дороге на работу, погрузить его в мир чужих переживаний и приключений. Впрочем, книги в этом отношении всё более вытесняются сериалами или играми — за которыми можно коротать время в том же метро, если у вас есть планшетник или смартфон.
Но бывают книги, которые люди читают и перечитывают веками; которые берёшь в руки с чувством, что прикасаешься к великому и таинственному сокровищу, которое попало тебе в руки особым промыслом Божиим. Книги, в которых присутствует тишина, мир, утешение и свет, источник которого — не в этом мире.
«Лествица Духовная» святого Иоанна - одна из таких книг. Преподобный Иоанн Лествичник жил и трудился в VI веке — кажется, очень давно, в совершенно другом окружении. Тогда книги переписывались от руки, они требовали дорогостоящих материалов и огромного труда, и его труды дошли до нас через поколения усердных переписчиков, которые полагали его наставления чем-то чрезвычайно важным и ценным. Преподобный Иоанн был настоятелем монастыря.
Современному человеку бывает трудно понять, в чём состоял смысл его служения. В чём вообще смысл монастыря? Люди удаляются, часто в труднодоступные места, живут скудно, тяжело трудятся, делят своё время между богослужением, работой и кратким отдыхом, отказываются от многих, в общем-то, вполне дозволенных благ — зачем? Для нашего мира, сосредоточенного на поиске комфорта и удовольствий, это выглядит чем-то немыслимым.
Это выглядело немыслимым и в шестом веке. Монахи были (и остаются) чудом и знамением. Это люди, которые выбирают нищету в мире, который стремится к богатству; суровое самоограничение в мире, где люди ищут удовольствия; добровольное уничижение там, где люди стремятся превознестись один над другим.
В мире, где обычное оправдание гласит «все так живут», являются люди, которые своим примером показывают — «нет, не все». Можно жить совсем по-другому, как подданные Царства Божия, показывающие миру реальность этого Царства.
Монастыри, с одной стороны, противостоят миру как очаги совсем другой жизни, с другой — именно через них Бог спасает мир. В истории Европы монастыри были центрами просвещения — и духовного, и культурного, светом во тьме варварства.
Господь говорит в Евангелии «Вы - свет мира» (Матф.5:14). Это сказано о Церкви в целом, но особенно — о монашестве. Монах — это человек, через которого просвечивает грядущее Царство.
И преподобный Иоанн подробно объясняет, как жить этой, небесной, преображённой жизнью, как искать её, как выбирать её на каждой развилке своего пути. Монах — это человек, который оставил всё, чтобы найти Бога; и преподобный Иоанн — проводник в этих поисках.
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.
5 мая. О радостной вести о Воскресении Христа
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О радостной вести о Воскресении Христа, — священник Алексий Дудин.