Поделиться
Легенда советского кино Игорь Ильинский и его жена - актриса Татьяна Еремеева были совершенно разными людьми. Он – комик, она – лирик. Он – оптимист, она – пессимист. Но почти сорок лет они прожили душа в душу. Совсем как старосветские помещики, шутила Татьяна Александровна.
Когда они познакомились, Ильинскому было 49 лет. Татьяне - 38. На его фильмы она бегала ещё девочкой. И глядя на экран, даже подумать не могла, что любуется своим будущим мужем. Жизнь свела их в Малом театре в 1944 году. Ильинский был ведущим актёром. А Татьяна приехала из Тамбова и делала свои первые шаги на прославленной сцене. Актрису из провинции долго не хотели прописывать в столице. Более того, грозились выслать, поскольку у Татьяны была немецкая фамилия Битрих. В годы войны это казалась едва ли не преступлением, и актриса взяла псевдоним – Еремеева.
Репетируя с Ильинским, Татьяна сделала открытие - знаменитый комик в жизни совсем невесёлый человек. В то время у него и правда не было поводов для веселья – умерла жена. Ильинский мучился чувством вины. Депрессия привела к тому, что актёр на два года исчез из Москвы. А когда вернулся, пригласил Татьяну на свой концерт. Это было неожиданно. Игорь Владимирович всегда был приветлив, помогал Татьяне на репетициях, но ей и в голову не приходило, что между ними может быть что-то большее, чем дружба. Она долго не хотела замечать ухаживаний. Ильинский делал шаг навстречу, Татьяна два шага назад. Позже она поняла, что даже себе боялась признаться в том, что давно уже любит Игоря Владимировича.
Ей нравилось, как он живёт. Ильинский избегал актёрских застолий, разговоров, сплетен. После спектаклей уезжал на дачу и вообще был удивительно домашним человеком. И когда Татьяна уже решила связать с ним свою жизнь, её вызвали в НКВД и предложили «помочь Родине», причём, доносить нужно было в первую очередь на Ильинского. Испуганная актриса сказала, что на днях актёр сделал ей предложение. Её тут же отпустили, но Татьяна знала: спокойной жизни ни в Москве, ни в театре уже не будет. Лучше уволиться и уехать. Она написала Ильинскому письмо с просьбой не искать её и сбежала к маме. Игорь Владимирович не знал адреса будущей тёщи, но в тот же вечер разыскал Татьяну. С тех пор они не расставались.
Ильинский очень хотел обвенчаться. Он часто ходил в церковь и не скрывал своей веры в Бога. Конечно, венчание тогда было невозможным. Но, когда через год у супругов родился Володя, Ильинский пригласил на дачу священника и сына тайно окрестили.
С появлением Володи у Игоря Владимировича началась новая жизнь. Он писал: «Лишь после пятидесяти лет я познал великое чувство отцовства. С грустью думаю, ведь могло случиться так, что я не испытал бы этого». Всё свободное время Ильинский проводил с сыном. Не позволил отдать его в детский сад, гулял с ним, научил плавать, ходить на лыжах, кататься на коньках. А на первой книжке, которую он подарил сыну, сделал надпись: «Володюшка, всегда прислушивайся к Богу, который живет в твоём сердце». Володя тоже обожал отца. Он поздно возвращался после спектаклей, но сын не спал. Он ждал папину сказку на ночь. Про Гномика-химика и Кособаку-мурмышку. Ильинский на ходу сочинял забавные истории с продолжением.
В семье он был главным, хоть абсолютно ничего не понимал в ведении хозяйства. Зато умел принимать решения. А покупками, готовкой, ремонтом занималась Татьяна Александровна. Любимым временем для обоих был отпуск. Они уезжали на дачу, и там начиналась ласковая, спокойная, по-настоящему домашняя жизнь. Он сидел в кресле-качалке, смотрел на деревья, она читала ему вслух. Ну чем не старосветские помещики?
Татьяна Александровна была для Ильинского и женой, и матерью, и дочерью. Всю жизнь она мучилась страхом за мужа: боялась, что не власти не простят ему заступничества за Мейерхольда, за самый портрет Мейерхольда в квартире, за то, что ходит в церковь. Ильинский успокаивал жену: «Не волнуйся, Танюша, я не сделаю ничего такого, что даст им возможность меня осудить».
Он умер в 86 лет. Лёг отдохнуть, заснул и уже не проснулся. Жена сохранила все его вещи, не выбросила ни единой мелочи. Так что друзьям, приходящим в квартиру, долго казалось, что сейчас их выйдет встречать сам хозяин. Татьяна Александровна прожила 99 лет. И считала, что свою главную роль сыграла совсем не на театральной сцене. С семейных подмостков Игоря Ильинского и Татьяны Еремеевой 36 лет не сходил спектакль с названием «Любовь». Вот свою роль в нём Татьяна Александровна и называла лучшей. А годы, прожитые с мужем, самым счастливым временем в жизни.
Радио ВЕРА из России на Кипре. Ο ραδιοφωνικός σταθμός ΠΙΣΤΗ απο την Ρωσία στην Κύπρο (15.12.2025)
Второе послание к Тимофею святого апостола Павла
Поделиться
2 Тим., 294 зач., II, 20-26
Комментирует священник Антоний Борисов.
История неоднократно демонстрировала, как самые светлые, возвышенные вещи могут, к сожалению, быть использованы для самых дурных, меркантильных целей. Таким инструментом служило и Священное Писание — Слово Божие, которое, будучи неверно истолковано, позволяло оправдывать различные преступления. Сегодня во время утреннего богослужения читается отрывок из 2-й главы 2-го послания апостола Павла к Тимофею, которое как раз использовалось для упомянутых, не слишком добрых задач. Давайте послушаем этот текст.
Глава 2.
20 А в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные; и одни в почетном, а другие в низком употреблении.
21 Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело.
22 Юношеских похотей убегай, а держись правды, веры, любви, мира со всеми призывающими Господа от чистого сердца.
23 От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры;
24 рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым,
25 с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины,
26 чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю.
Прозвучавший отрывок некоторыми христианскими исповеданиями, тяготеющими к радикализму, понимается превратным образом. А именно — образ дорогих и дешёвых сосудов, использованный апостолом Павлом, с точки зрения этих людей, доказывает, что Господь якобы изначально одних людей предопределил ко спасению, а других к погибели. Таким образом, золотые и серебряные сосуды — праведники, которые таковыми стали фактически по принуждению Бога. А деревянные и глиняные сосуды, соответственно, — грешники, ставшие, в общем-то, невольной жертвой того же предопределения. Им уготована изначально самая печальная участь — и в земной жизни мучиться, и после смерти пребывать в адских мучениях. Почему? Потому что так якобы распорядился Бог.
Такая точка зрения не соответствует ни духу Священного Писания, ни христианской нравственности. Однако человек, как известно, стремится верить не в то, что истинно, а в то, что удобно. Например, английским колонистам в 17-м веке превратное толкование рассуждений апостола Павла позволило оправдать геноцид коренного населения Америки. Колонисты себя считали драгоценными сосудами Божиими, предопределёнными ко спасению, а индейцев — глиняными и деревянными горшками — которые не жалко и разбить. Толку-то от них?..
Но давайте посмотрим всё же на то, что на самом деле имеет в виду апостол Павел, когда рассуждает о двух типах сосудов. Он, с одной стороны, соглашается, что мы все рождаемся не в вакууме, стартовые позиции у нас действительно разные. Но это не означает, что существует не зависящая от человека предопределённость. Вовсе нет. Мы можем или улучшить то, чем обладаем, что нам дано. Или, наоборот, всё растерять, испортить, погубить. В этом и заключается свобода, дарованная нам Богом.
Апостол Павел прямо пишет, что сосуд драгоценный при неправильном использовании может превратиться в ёмкость, куда будут сливаться нечистоты. Сосуд же простой, наоборот, может чудесно переродиться, став вместилищем для самых ценных жидкостей. И апостол иллюстрирует свои размышления примером своего адресата — лица, которому изначально был направлен услышанный нами текст. Речь об апостоле Тимофее, еврее-полукровке, воспитанном бабушкой, т.к. он рос без отца. Для древних иудеев Тимофей был бастардом, то есть выродком. Для язычников — просто неудачником. Но апостол Павел в этом юноше, которого все считали (если использовать образ из послания) чуть ли не ночным горшком, разглядел чистое сердце, наполненное золотым светом любви к Богу и людям.
И Павел сделал всё, чтобы свет благодати внутри Тимофея разгорелся, и сам Тимофей стал драгоценным сосудом — примером для других христиан, их опорой и утешением. Что, в конечном счёте, и произошло. Но почему? Не потому, что так был изначально предопределено, а потому что и Павел, и Тимофей, каждый по-своему, усердно потрудились — стремились творить добро и уклоняться от тьмы пороков. И получается, что все мы (при всех имеющихся различиях) способны к удивительному преображению, которому Господь всячески способствует. Потому будем просить у Бога мудрости и сил. А в отношении других людей не станем спешить с выводами, определяя, из чего они сделаны — из золота или из глины. Чтобы не совершить досадных ошибок, способных лишить нас света благодати и превратить в никому не нужные черепки.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Псалом 127. Богослужебные чтения
Поделиться
Наверное, у каждого человека иногда возникает «картина счастья». Давайте послушаем 127-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, и поразмышляем о том, что есть счастье, и об его истоках.
Псалом 127.
Песнь восхождения.
1 Блажен всякий боящийся Господа, ходящий путями Его!
2 Ты будешь есть от трудов рук твоих: блажен ты, и благо тебе!
3 Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоём; сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей:
4 так благословится человек, боящийся Господа!
5 Благословит тебя Господь с Сиона, и увидишь благоденствие Иерусалима во все дни жизни твоей;
6 увидишь сыновей у сыновей твоих. Мир на Израиля!
Прозвучавший псалом — как маленькая икона счастья: дом, многодетная счастливая семья, виноградная лоза, оливковые ветви, общий стол, благоденствующий город. Но эта «идиллия» написана очень трезво: она вырастает не из удачи и не из «правильного тайм-менеджмента», а из одного корня — «страха Господня».
Псалом как бы обрамляется идеей «страха Божия» — и в начале, и ближе к середине речь идёт о благословении «боящегося Господа». Этот страх — не паника перед «карателем-Богом», а трепет перед Его величием и добротой. Любовь не отменяет такой страх, а преображает его: рабский ужас исчезает, остаётся дерзновение сына, который боится не наказания, а разрыва общения.
Мы сегодня из разных источников слышим о том, что страх — это плохо, страх — это «негативная эмоция», которую необходимо тщательно «проработать» у своего психотерапевта. Но едва ли мы скажем, что страх оступиться на краю обрыва — тоже «разрушительная сила» в человеке, и его надо мужественно преодолеть! Страх страху — рознь; и одно дело, когда страх становится «внутренним демоном» личности, подчиняя ему всю жизнь и отравляя её, — и совершенно другое дело, когда глубинное, трепетное переживание близости Бога, Его Любви и Правды оказывает выстраивающее — так и хочется сказать — «конституирующее» — действие на всего человека.
Современный мыслитель Бён Чхоль Хан говорит о том, что подлинная любовь живёт не «позитивными чувствами», а именно «негативностью отсутствия», ожиданием, обращённостью к тому, «чего ещё нет», и благодаря этому противостоит превращению другого в лишённый всякой тайны «товар». Страх Божий — как раз и есть признание радикальной инаковости Бога и готовность идти за Ним, Его непредсказуемым и неуправляемым путём, а не за своим комфортом.
Вот эта открытость навстречу Богу — с пониманием несоразмерности своего и Божественного масштабов — и есть, по мысли псалмопевца, главное условие, даже — гарант! — возможности всей картины счастья, так красочно и описанной в сегодняшнем псалме!
Псалом 127. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 127. (Церковно-славянский перевод)
