Поделиться
Начиналась весна. Яркие солнечные лучи пробивались сквозь плотные шторы на окнах в доме тамбовского купца Андрея Михайловича Носова. А он, уже несколько месяцев не встававший с кровати из-за тяжелой болезни, с наслаждением прислушивался к звонкой капели и чувствовал, что тоже оживает вместе с природой. А ведь доктора уже почти отказались от него, и только разводили руками – мол, вылечить опухоль науке пока не доступно. Но недаром сказано: невозможное человеку, возможно Богу! Купец Носов днями и ночами горячо, со слезами, молился о выздоровлении. Он пообещал Господу: если выздоровеет, всю свою жизнь употребит на благо ближних. И произошло чудо: опухоль исчезла, словно её никогда и не было! Андрей Михайлович уверенно шёл на поправку.
Так вышло, что у богатого и известного купца не было своей семьи. Во время болезни за ним ухаживала одинокая старуха, которую специально нанял кто-то из его знакомых. Видя её искреннюю доброту и заботу, Андрей Михайлович невольно задумался о том, что будет с ней, когда он сможет сам о себе позаботиться. Куда она пойдёт, чем будет зарабатывать на хлеб?.. И понял: сам Господь подсказывает ему, с чего начать! Как только Носов окончательно встал на ноги, он занялся хлопотами по устройству в городе Тамбове богадельни – дома призрения для престарелых людей обоего пола.
Андрей Михайлович с детства отличался добротой, сердечностью, умением сострадать и сопереживать. Его отец вёл мясную торговлю, и Андрей с ранних лет ему помогал: ездил по сёлам и деревням, покупал скот и самостоятельно пригонял его на отцовские пастбища. В одной из таких поездок ярко проявились его душевные качества. По дороге за повозкой увязался барашек. Спутники Андрея обрадовались нежданной находке, и на первом же постоялом дворе зарезали барашка на ужин. Андрей от трапезы отказался. С кружкой воды и сухарём он сел отдельно ото всех. А в ответ на недоумённые взгляды попутчиков, промолвил: «Не по-христиански это. Барашек, может быть, принадлежал какой-нибудь бедной вдове, а вы отняли его…»
Для своей богадельни Андрей Михайлович построил целый комплекс кирпичных зданий. В одном из них разместился жилой корпус с уютными отдельными комнатами. В другом – столовая, где обитателей трижды в день кормили вкусными, сытными блюдами. В третьем – амбулатория, где можно было получить бесплатную медицинскую помощь. А самое главное – при богадельне было организовано отделение для неизлечимых больных - настоящий прообраз современных хосписов! Там людей окружали не только постоянной заботой, но и давали возможность по-христиански подготовиться к самому важному и решающему в жизни человека переходу…
Из этого отделения можно было, не выходя на улицу, попасть в домовый храм богадельни: церковь Святого Лазаря Четверодневного. Здесь каждый день проходили Богослужения, пел замечательный детский хор, состоящий из воспитанников приюта, который Андрей Михайлович организовал параллельно с открытием богадельни. В приюте постоянно проживало более ста воспитанников, и тамбовские власти нашли, что было бы неплохо открыть при нём ремесленное училище. Правда, денег у них на это не было. Но инициативу активно поддержал Носов: он выделил для училища 540 десятин земли и 40 тысяч рублей капитала, проценты с которого шли на содержание учебного заведения. Девяносто восемь детей-сирот получили здесь профессии слЕсарей, столярОв и тОкарей.
Первостепенным делом для Андрея Михайловича, человека верующего и благодарного Богу за своё чудесное исцеление, была помощь тамбовским храмам. Он поддерживал не только построенный им Лазаревский храм при богадельне, но и Варваринскую, Покровскую, ВведЕнскую церкви; помогал Тамбовской духовной семинарии. А на строительство нового Христорождественского собора пожертвовал пятьдесят тысяч рублей.
Увы, этот величественный и, как говорят историки, самый красивый храм Тамбовщины, одним из первых пал жертвой «красного вихря революции». Доброе имя купца Носова этот ураган тоже пытался разметать без следа. Но не получилось: дела милосердия не забываются. Спустя годы, благодарные жители добились того, чтобы в честь Андрея Михайловича Носова была названа одна из главных улиц Тамбова.
«Журнал от 09.05.2025». Алексей Соколов, Арсений Федоров
Поделиться
Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.
В этот раз ведущие Константин Мацан и Наталия Лангаммер, а также Исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов и заместитель Главного редактора Радио ВЕРА Арсений Федоров вынесли на обсуждение темы, связанные с 80-летием победы в Великой Отечественной войне.
Ведущий: Константин Мацан, Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Журнал
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
