Поделиться
У поэта Александра Солодовникова, гонимого за веру в безбожные советские годы, есть замечательные строки о русских православных женщинах: «А белые платочки тихие \ Собой скрепляют Церкви своды». О том, как служат Церкви женщины в наши дни, как приходят к вере и живут духовной жизнью, рассказал православный журналист Михаил Сизов в своей книге, которая так и называется — «Белые платочки».
Родился этот сборник очерков из путешествий автора по Русскому Северу. В 90-х годах ХХ века Сизов работал там в епархиальной православной газете — корреспондентом объездил Архангельскую, Мурманскую области, Вологодчину, Вятку, Республику Коми. В городах, деревнях и сёлах этих уголков России Михаилу и посчастливилось встретить героинь своего произведения. Как признаётся автор, книгу он составил из реальных историй — даже имена персонажей не менял. «Они не менее интересны, чем, если бы выдумал из головы. Ведь жизнь — удивительная штука. Вот так и вышли „Белые платочки“», — рассказывает Михаил Сизов.
Одна из этих «платочков» — повар Татьяна Борисовна Зайцева, героиня очерка «Повариха из Америки». Женщина, которая в трапезной маленького северного храма поставила перед журналистом тарелку горячего супа, неожиданно оказалась... гостьей из-за океана. Как многие, уехала в «лихие 90-е» в Штаты в поисках лучшей жизни. И ведь нашла! Именно в Америке Татьяна пришла к Богу, начала ходить в храм. На прогулке по городку Гарфилд, штат Нью-Джерси, где Татьяна поселилась, она увидела до боли знакомое и родное — золотые купола с восьмиконечными крестами. Это был русский православный храм Трёх святителей. Со временем Татьяна стала его прихожанкой. Там и начала своё поварское, послушание, которое несла несколько лет. Но женщина тосковала вдали от Родины. И однажды купила билет, отправилась в маленький северный город, где-когда-то жила. И здесь она снова — в храме, снова — в трапезной. И вроде бы вернулась в Россию только погостить, и нужно уезжать назад, за океан. Вот только собраться почему-то никак не получается... Всё это героиня рассказала, пока журналист подкреплял силы борщом. «А знаете, — поделилась она, — американцы-то, которые в православие приходят, они ведь русскими становятся. Что-то в них меняется».
А ещё в каждой православной женщине автор словно видит олицетворение Родины. Например — в героине рассказа «Зеркальце» Татьяне, она — инвалид детства с редким недугом: телом полугодовалого ребёнка и головой взрослой женщины. Поворачивать голову Татьяне трудно, поэтому в руке у неё всегда было зеркальце, с помощью которого она смотрела по сторонам. Михаил Сизов приехал к женщине, чтобы написать материал в газету. Хотел бросить клич о помощи немощному инвалиду. И пообщавшись, был искренне удивлён тому, что у женщины с телом младенца такая несгибаемая сила духа. «Терпеть надо, — сказала ему Татьяна, — Нет ничего напрасного. Не понимаю, когда говорят: „Какая же ты бедненькая!“ Лучше добротой помогать, а не жалостью... Я на жизнь не обижаюсь, ведь она прекрасна».
Красоту жизни сквозь женские истории — глубокие, трогательные, порой трагичные, но всё равно светлые — ощутим и мы, прочитав книгу Михаила Сизова «Белые платочки».
Все выпуски программы Литературный навигатор
- Протоиерей Олег Врона. «Мои Пюхтицы и приходские рассказы»
- Константин Буфеев. «Животные рядом со святыми»
- «Христов братец»
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Уборка листьев. Ольга Кутанина
Поделиться
На примере нашей семьи, я часто вижу, как необходимо единство в повседневной жизни. И как важно, что оно основано на любви.
Есть у нас на дачном участке большой раскидистый клён. Красив он и зимой со снегом на ветвях, и весной, с нежной салатовой листвой, и летом, пышно обрамлённый зеленью, в которой он прячет шустрых пичуг, и осенью, когда горит, как костёр желтыми и оранжевым листьями.
Самое печальное — смотреть на него в ноябре: листья уже опали, а снега ещё нет. Только голые ветки клёна беспомощно топорщатся во все стороны на фоне аккуратно причёсанных ёлок. Зато под клёном — ковёр из больших ярких листьев! Идёшь по нему — даже ноги тонут.
Можно побегать вдоволь по этому ковру, подбрасывая листья носками резиновых сапог. Можно брать их в руки и кидать вверх, делая праздничный салют. Можно просто ходить по ним и шуршать, шуршать, радуясь беззаботно, как в детстве.
Но ближе к зиме каждый год этот ковёр приходиться сгребать в большие мешки на удобрение. Иначе не будет под клёном весной лужайки из зелёной нежной травы: не пробьётся она из-под плотного слоя листвы.
Одному столько листьев вовек не собрать. Тут важно объединить усилия всей семьи. Несколько грабель разбирают мама и старшие дети. Им предстоит собирать листья в небольшие кучи, похожие на живописные холмы.
Папа берёт большой мешок и говорит, что это бегемот, которого надо накормить. Малыши с радостью бросаются к собранным кучам листьев, хватают столько, сколько помещается в их детские руки, и наполняют мешок: «Кушай, кушай, бегемот!» Бегемот аппетитно жуёт тканью мешка, охает и нахваливает листья. Младшие в восторге! «Какой голодный!» — радуются они.
Папа утрамбовывает листья, относит тяжёлые мешки к забору. Постепенно вдоль него вырастает стена мешков, плотно набитых осенней листвой, а место под клёном приятно расчищается.
Много работы на даче, но, когда делаешь её вместе, получается и быстрее, и веселее!
Человек создан для совместного труда, совместной молитвы, внимательного общения. Для жизни в любви к ближнему и к Богу.
И наша Церковь основана на принципе соборности. Не случайно «литургия» переводится как общее дело. Единство верующих в любви ко Христу важно в молитве и в храме, и в малой церкви под названием семья.
Автор: Ольга Кутанина
Все выпуски программы Частное мнение
И. Макаров. «Портрет супругов Деллер Грант»
ПоделитьсяПроект «Свидание с шедевром» реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
— Наташенька! Рада тебя видеть. Проходи, сейчас чай пить будем.
— Ой, Маргарита Константиновна, я, наверное, не вовремя? У вас дома уборка...
— Ну что ты, Наташа! Хорошо, что зашла. А за беспорядок прошу прощения. Решила на досуге художественные альбомы разобрать. Присаживайся, а я пойду на кухню — чай ставить.
— А вот и чай! Наташа! Наташенька!
— Ой, Маргарита Константиновна, я и не слышала, как вы подошли. Взяла с журнального столика альбом, открыла, и засмотрелась на портрет. Такой необычный!
— Вижу, у тебя в руках издание с коллекцией живописи Государственного исторического музея. Ну-ка, давай посмотрим, какой картиной ты так залюбовалась. Ах, это же портрет супругов Теодора и Елизаветы Дёллер, урождённой Шереметевой. Его написал художник-портретист 19-го века Иван Кузьмич Макаров. Интересно, что путь в искусстве он начинал с церковной живописи, а впоследствии стал одним из крупнейших портретистов своего времени.
— Как интересно! А я ничего не знаю об этом художнике... Впрочем, как и о мужчине с женщиной, которые изображены на его полотне. Но вижу, что они очень друг друга любят. В их глазах столько нежности...
— Макаров написал этот портрет после венчания супругов Дёллер в 1846-м году. История их любви — удивительная. Теодор Дёллер был австрийским композитором и музыкантом. Во время одной из гастрольных поездок в Петербург он познакомился с Елизаветой Сергеевной Шереметевой. Молодые люди всей душой друг друга полюбили. Но о браке не могло быть и речи.
— А почему?!
— Такие были времена, Наташенька. Елизавета Шереметева происходила из старинного дворянского рода. Простой музыкант, Теодор Дёллер не мог претендовать на её руку.
— Но ведь всё-таки они поженились! Как им это удалось?
— Теодор служил придворным музыкантом у итальянского герцога Карла Бурбона. Он вернулся из России в Италию и поведал герцогу о своих трудностях. Тогда тот пожаловал Дёллеру титул барона. Теодор стал дворянином, и теперь мог посвататься к Елизавете Шереметевой. Он снова отправился в Петербург, и весной 1846-го года молодые люди обвенчались в Симеоновской церкви.
— И тогда же заказали у художника Ивана Макарова свой первый семейный портрет?
— Совершенно верно. Думаю, на Ивана Кондратьевича выбор молодожёнов пал неспроста. Макаров в середине 19-го века считался одним из лучших в России мастеров портретной живописи. Его техника отличалась не только строгой достоверностью рисунка, но и особым, мягким колоритом красок, который придавал полотнам естественность.
— Да, художнику очень точно и вместе с тем деликатно удалось передать тихую радость, переполняющую молодых людей. Портрет супругов получился, как бы это сказать... неформальный, что ли. Не парадный, как большинство семейных портретов того времени, а такой домашний, уютный. Супруга трогательно и доверчиво прильнула к мужу. А его глаза светятся радостью.
— Наташа, ты совершенно права. Портрет супругов Теодора и Елизаветы Дёллер необычен для школы русского камерного портрета середины 19-го столетия. Полотно эмоциональное, молодожёны не скрывают своих чувств, и художник Иван Кузьмич Макаров намеренно это подчёркивает.
— Смотрю на портрет, и думаю: воистину, неисповедимы пути Господни. Молодые люди были уверены, что им никогда не быть вместе. А потом стали счастливыми мужем и женой.
— Да, Теодор и Елизавета Дёллер прожили долгую совместную жизнь. Кстати, впоследствии супруги много фотографировались. Но первым их семейное счастье запечатлел художник Иван Кондратьевич Макаров.
— Благодаря ему сегодня и мы можем почувствовать это счастье молодожёнов и искренне порадоваться за них.
Все выпуски программы Свидание с шедевром
19 декабря. О творчестве Якова Полонского
Поделиться
Сегодня 19 декабря. В этот день в 1819 году родился русский поэт, литературный критик и журналист Яков Полонский.
О его творчестве — протоиерей Артемий Владимиров.
Яков Петрович Полонский — яркий представитель так называемого «чистого искусства»,
намеренно избегавшего тем на злобу дня. Яков Петрович всего ближе к Афанасию Фету,
с которым он составлял подлинный тандем, отдавая предпочтение своему литературному другу и
оппоненту одновременно. Многим из наших слушателей наверняка знакомы строчки «Наш костер в тумане светит, искры гаснут на лету» — это слова Полонского, легшие в основу одного из самых
популярных цыганских романсов своего времени. Не будем отрицать, что поэты XIX столетия были
людьми, воспитанными в дворянских гнездах, в дружном сообществе архивных юношей. Кстати,
журнал «Москвитянин» и объединил этих замечательных наших соотечественников с тонкими
чувствами, как бы мы сказали, рафинированных интеллигентов, людей, взросшенный на православной духовности, умеющих мысль облекать в точенную форму, людей, всегда откликавшихся на окружающую их жизнь, но выражавших свои убеждения высоким светлым и проникающим в глубины душ словом.
Яков Петрович Полонский — представитель русской поэзии, на которую сегодня доступно в
антологиях, в сборниках, и немалая часть его творчества представляет собой молитву. Мы видим,
что его одушевляло искренне религиозное чувство.
Все выпуски программы Актуальная тема
