Поделиться
Для меня как мамы пяти детей было загадкой, как сохранить мир в душе, когда нужно переделать столько дел? Как избежать бессмысленной суеты и недовольства собой?
Наступает утро. Самое время почитать в тишине утреннее правило, подготовиться достойно к новому дню. Но какая там вдумчивая молитва, когда младшие дети уже проснулись и делят железную дорогу! Меня всегда удивляло, что поднимает их в такую рань? Летом понятно, солнце. А зимой? За окном ещё тьма непроглядная, одни фонари освещают белый, выпавший за ночь снег. А они уже подскочили. И строят что-то, строят. Города из кубиков, дороги, станции.
Завтрак надо готовить. И телефон выдаёт кучу напоминаний о визитах к врачам на текущий день.
Дальше — больше. С дошкольниками занятия дома: обучение чтению, логопедические тренировки. Потом прогулка, походы в кружки. Школьника, что помладше, надо после уроков встретить. Старшие придут попозже, сами.
Может, с домашней работой надо помочь? Может, кому-то из дочек сегодня предстоит стрижка? Ну, что ж, мама и репетитором, и парикмахером может побыть. Это даже интересно.
А почитать вслух? Как без этого? Если же детям разного возраста разные книги интересны, то тут уж несколько сессий чтения вслух за день: каждому своё.
Остаются, кроме прочего, всякие готовки, уборки, стирки, да мало ли ещё чего! Помню, я, как экономист, рисовала матрицы важного — неважного и срочного — несрочного, училась оптимизировать день. Но сколько бы я ни сделала, мне всё казалось мало. Внутри было недовольство собой и раздражение. Какой уж там мир в душе! А к вечеру подступало чувство, что я пропустила что-то важное.
Мне казалось, что мои труды, удел Марфы, не так угодны Богу, как собранная молитва, присущая Марии. Вот помолиться, не отвлекаясь, почитать духовную литературу — это дело! Но где взять время? «В монастыре у монахов времени на молитву достаточно», — думала я. — «Забот там не так много».
И вот, однажды мы сели смотреть фильм про древний северный монастырь. Я была удивлена тем, сколько трудов у монахов! Но больше всего меня поразило, как выполняли монахи свои послушания. Один несёт воду из родника аккуратно, сосредоточенно, словно в его ведре не обычная вода, а святыня. Другой готовит для братии обед, раскладывает листья салата и помидоры по многочисленным тарелкам, а кажется, что он совершает какое-то таинство: так вдохновенно и серьёзно его лицо. Третий внимательно читает отрывки из житий святых во время общей трапезы.
Братья трудились с усердием, с молитвой, будто любое послушание имело огромное значение. Тогда я поняла, что и в жизни нет труда, который был бы пустым или незначительным. Всё, что делается для Бога, непременно наполняется смыслом, обретает какое-то надмирное значение.
Так и моё действие, пусть даже самое простое, имеет духовный смысл, если я совершаю его с любовью к ближнему и памятуя о Боге.
С тех пор заботы мои никуда не исчезли, все они остались при мне. Но теперь для меня не главное сделать что-то высокое, особенное. Теперь для меня важно делать свои обычные повседневные дела. Но совершать их с молитвой, и посвящать их Богу.
Автор: Ольга Кутанина
Все выпуски программы Частное мнение
«Журнал от 09.05.2025». Алексей Соколов, Арсений Федоров
Поделиться
Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.
В этот раз ведущие Константин Мацан и Наталия Лангаммер, а также Исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов и заместитель Главного редактора Радио ВЕРА Арсений Федоров вынесли на обсуждение темы, связанные с 80-летием победы в Великой Отечественной войне.
Ведущий: Константин Мацан, Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Журнал
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
