Поделиться
— Хорошо, что мы пришли в Иркутский художественный музей. Как здесь тепло и уютно, дядя Андрей.
— Паша, согласись, что в холодный зимний день особенно приятно оказаться в картинной галерее...
— Отогреемся, так сказать, и душой, и телом. Вот не люблю зиму! Честно говоря, зимой меня даже солнце не радует! Поскорее бы уже весна наступила.
— А мне зима нравится. И, по-моему, во всех временах года есть своя особенная радость. Просто иногда мы этого не замечаем. А вот хороший живописец в обычном зимнем пейзаже увидит то, чего не видно нам. Вот, например, был такой художник Игорь Эммануилович Грабарь. Помнишь, я о нём тебе рассказывал?
— Конечно, помню, дядя Андрей! Это было в прошлом году, в Третьяковской галерее. Мы с тобой обсуждали одну из его работ. А ты ещё тогда говорил, что художник специально вырыл в снегу траншею, в которой находился с мольбертом. Чтобы зимние берёзовые ветви написать с нужного ракурса, снизу. И поместить на картине как можно больше неба. И что приходилось работать очень быстро, потому что краски замерзали.
— Смотри-ка, ты запомнил, как хорошо. Так вот. Здесь, в Иркутском художественно музее, должна быть ещё одна его работа. Называется «Иней. Восход солнца». Пойдём, посмотрим?.. Да, вот и она!
— Какая красота, дядя Андрей, глаз невозможно отвести!
— Откровенно говоря, я тоже впечатлён. Раньше встречал её только в интернете. Но вживую она ещё прекраснее. Всё-таки у Грабаря был несомненный талант создавать зимние пейзажи. Нравится?
— Очень! Посмотри, тонкие тёмно-синие стволы деревьев будто выстроились в ряд, встречая солнце. Их кроны пушистые, светло-сиреневые, снег — ярко-голубой в солнечном свете, а небо, ты только посмотри! Я даже слов не могу подобрать, чтобы описать эти небесные цвета. Грабарь — талантливый художник!
— Не просто талантливый художник. Игорь Эммануилович очень много сделал для развития русского искусства. Он занимался исследовательской и просветительской работой как реставратор. Благодаря его усилиям реставрация впервые в России была возведена в ранг науки. Грабарь привлекал к сохранению и восстановлению ценных полотен химиков, физиков и микробиологов. Так ему удалось спасти немало произведений искусства, включая знаменитую икону «Троица» Андрея Рублёва.
— Вот это человек!
— Да, Паша. А знаешь, ведь большую часть жизни Грабарь трудился в советское время, в годы гонений на Церковь. И в качестве учёного-искусствоведа он намеренно включался в работу комиссий, которые изымали иконы из храмов и монастырей. Игорь Эммануилович отправлял святыни не на уничтожение, а на реставрацию, как ценнейшие произведения древнерусского искусства.
— Он спасал таким образом иконы!
— Верно, Паша. А ещё он участвовал в реставрации Троице-Сергиевой лавры.
— Как же он всё успевал?
— Думаю, столько добрых дел может сделать лишь человек с большим сердцем. А то, что он был именно таким — у меня нет никаких сомнений. Вот посмотри на его пейзаж. Ведь получается, что мы с тобой сейчас видим эти зимние деревья глазами художника. Какой широтой души нужно обладать, чтобы с такой любовью смотреть на мир!
— Дядя Андрей, я, кажется, понял! Вот для чего нужна живопись! Чтобы мы научились смотреть на мир не как на что-то обыденное и простое, а как на настоящее сокровище.
— Да, Паша, мир, созданный Богом — это и, правда, сокровище. Жаль, что мы часто забываем об этом. А Игорь Грабарь это видел и воспевал в красках тонкие ветви берёз, солнечные блики на снегу, морозную дымку, как на этой картине, например...
— Дядя Андрей, если бы я сейчас не видел этого собственными глазами, ни за что бы не поверил, что с помощью красок можно нарисовать морозную дымку. И хоть на картине зимний пейзаж — от её светлых красок на душе тепло и радостно.
Картину Игоря Грабаря «Иней. Восход солнца» можно увидеть в Иркутском областном художественном музее имени Владимира Платоновича Сукачёва.
Все выпуски программы: Краски России
Сказ о том, как Владимир Даль словарь составлял
Поделиться
Многие знают имя Владимира Ивановича Даля как составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», а некоторые имеют эту книгу в своей библиотеке... Я же хочу рассказать пару историй о том, как Владимир Иванович свой словарь создавал. Начну с того, что Даль по первому образованию — морской офицер, мичман. Прослужив 6 лет на корабле, он решил сменить род деятельности и... — выучился на медика. Став хирургом, Владимир Даль участвовал в русско-турецкой войне 1828-29 годов в качестве полевого врача. И если мы с помощью фантазии перенесёмся в то время и в место его службы, то увидим удивительную картину: возле госпитального шатра стоит верблюд, навьюченный мешками. А в мешках — исписанные Владимиром Далем листки. Здесь, в этих свитках — настоящее сокровище: слова, пословицы, сказки и прибаутки, собранные военным врачом в беседах с простыми служаками. Очарованный с юности красотой и меткостью русской речи, общаясь с матросами и солдатами, Владимир Даль записывал забавные сюжеты и не знакомые ему русские слова. В пору врачебной службы его записи составляли уже немалый объем. Поэтому начальство и выделило ему для перевозки верблюда. Правда, Даль чуть не потерял все свои богатства, когда верблюд внезапно попал в плен к туркам. Но обошлось — казаки отбили. Так вот получилось, что гордый корабль пустыни возил на своём горбу бесценное русское слово.
В течение жизни Даль записывал не только слова, но и сказочные сюжеты. В итоге его увлечения появилась книга сказок. Будучи в Петербурге, с экземпляром этого издания Даль направился прямиком... Ну конечно, к Пушкину! Там, у поэта дома они и познакомились. Пушкин сказки похвалил. Но более всего восхитился он далевским собранием русских слов. Особенно понравилось Пушкину слово «выползина» — сброшенная змеиная шкурка. Так Александр Сергеевич впоследствии и стал в шутку называть свой сюртук. Именно Пушкин уговорил Даля составить словарь. Благодаря этой встрече мы можем держать в руках словарь Даля, погружаться в стихию живой русской речи того времени и пополнять свой лексикон интересными словами. Например, узнать, что такое «белендрясы» и «вавакать, «мимозыря» и «жиразоль».
Приятного чтения, друзья!
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Григорий Суров
Поделиться
В конце XIX-го — начале ХХ века врачи-офтальмологи, специалисты по глазным болезням, были в России на вес золота. Один из представителей этой редкой в то время специализации — Григорий Иванович Суров, окулист из Симбирской губернии — посвятил жизнь тому, чтобы сделать офтальмологию доступной для всех.
Уже в старших классах гимназии Григорий решил стать врачом. В 1881-м он успешно сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Казанского университета. Первым местом работы Сурова была уездная больница в городе Спасске Казанской губернии. Там Григорий Иванович впервые обратил внимание, как широко распространены среди крестьян глазные болезни. У каждого второго пациента наблюдалась трахома — инфекционное заболевание, которое передаётся через предметы гигиены — например, полотенца, а распространителями являются мухи. Свои наблюдения и неутешительные выводы Суров записывал в дневник: «Эти болезни у нас в России распространены вследствие бедности, невежества, и малодоступной медицинской помощи». Офтальмологи, как уже говорилось, были в те годы большой редкостью. Поэтому Григорий Иванович решил специализироваться именно в этой области. За несколько лет работы в Спасской больнице он получил богатый практический опыт. Затем некоторое время Суров служил военным врачом. И опять же, занимался на этой должности преимущественно офтальмологией. В 1902-м он поступил в Петербургскую Военную Медицинскую академию — «для усовершенствования в медицинских науках по глазным болезням». Там с успехом защитил докторскую диссертацию.
А в 1906-м году Григорий Иванович вновь приехал в город Симбирск. Его назначили заведующим военного лазарета. Офтальмологического отделения в нём не было. И Суров его открыл. Сразу же к «глазному доктору» потянулся народ. «Главный контингент из страдающих болезнями глаз — крестьянство и необеспеченный рабочий люд», — отмечал Суров. С таких пациентов денег за лечение доктор не брал. Наоборот, помогал из собственного кармана — на лекарства, на изготовление очков. Вскоре Григорию Ивановичу удалось убедить местные власти выделить средства на глазной стационар в 50 коек. В 1911-м году стараниями Сурова в Симбирске открылась школа-приют для слепых детей.
А через несколько лет Россия стала Советской. Григорий Иванович не уехал за рубеж. Остался служить своей стране. В те годы о деятельном докторе нередко упоминали в прессе. Вот, например, как в 1923-м описывала его работу симбирская газета «Красный путь»: «Летом в разных районах губернии можно было увидеть фургон, в котором ехал доктор Суров. Он ездил обследовать сельское население. Оказывая помощь, он переезжал из села в село». После таких поездок и работы в госпитале, Суров принимал пациентов ещё и на дому, по вечерам. Симбирский учитель Алексей Ястребов в своих воспоминаниях писал: «Проходя по Беляевскому переулку, я вижу дом. И знаю: вечером у этого дома будет толпиться народ, потому что здесь живет замечательный врач, друг народа Григорий Иванович Суров».
Простой народ искренне любил своего доктора. Когда в 1920-м году большевики осудили Сурова и приговорили к году тюрьмы за то, что он взял на работу в госпиталь бывшего белогвардейского офицера — нищего больного старика, горожане встали на его защиту. Испугавшись волнений, власти восстановили доктора в правах. Впоследствии Григорий Иванович получил высокое государственное признание: в 1943-м году ему было присвоено звание Заслуженного врача РСФСР, а в победном 1945-м — орден Трудового Красного Знамени. Но не ради наград трудился доктор Суров. Однажды в своём дневнике он написал: «Я смотрю в мир глазами тысяч людей, которым помог избавиться от страданий».
Все выпуски программы Жизнь как служение
21 ноября. О пшенице и плевелах
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы».
О пшенице и плевелах, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
