В этой машине мы ехали с одноклассницей, тоже Наташей, а за рулём был Наташин дедушка. Он вёз нас с какого-то общегородского детского мероприятия. Вернее, вёз внучку, а меня просто решил подкинуть до дому — по пути. Автомобилей в моём родном Хабаровске было тогда немного, а уж на чёрной «Волге» проехаться — высшим шиком считалось. Я, первоклассница, понимала это отлично. И мне было важно, чтобы Наташин дедушка подвёз меня к самому подъезду. Я представляла, как легко выпорхну из лакированного авто — и меня непременно увидят и Вика, и Инка, и Сашка с пятого этажа — все ребята, с кем бегала вечерами во дворе. А я пойду такая спокойная, как ни в чём не бывало...
«Вот здесь поверните, пожалуйста, — говорю дедушке, — вон он, мой дом, виден уже!»
Но водитель останавливает машину: «Выходи, и так добежишь!»
Эпизод этот запомнился, потому что был первым в цепи подобных. Шанс потщеславиться — такой, казалось бы, явный — уходил из-под носа. Терялась моя тетрадка с конкурсной работой, выполненной лучше всех, а когда находилась — уж было поздно, в Москву на олимпиаду по литературе летела другая девочка. Или вот ещё случай: нужно было приветствовать делегацию членов правительства, встречать их в аэропорту, и мне, пятикласснице английской спецшколы, дают учить какие-то рифмованные строки — но накануне в ночь я сваливаюсь с температурой. Или вот городская выставка рисунков, от нашей школы туда отправляются десять работ, из которых половина — мои, и мой рисунок занимает первое место. Я помню: на фоне рассветного солнца — оленёнок с матерью, силуэты. А в уголке — фамилия совсем не моя, а моей одноклассницы. Так сделали для имитации массовости участников. И потому поздравляли и награждали другую девочку, а я махнула рукой: ну и ладно, главное — рисунок хороший, его высоко оценили и все увидели. И ура!
Так повторялось всё детство, и я смутно ощущала: это неспроста. Кто-то отводит меня от чего-то опасного. В голове сформулировалось: «не полезно». Конечно — разве полезна слава мирская, дешёвая? Хотя — ну какая там слава, победа на городском конкурсе в небольшом дальневосточном городе? Или пять метров пешком на глазах соседей — от чёрной «Волги» до подъезда? Что за масштаб? Глупости.
Но для Бога совсем не глупости, что может произойти в душе ребёнка. И, видимо, если бы я в детстве привыкла отражаться в большом зеркале людских восторгов, то испортилась бы внутренне непоправимо. Кстати, ещё случай: в школе узнали, что я пишу стихи, и мама одноклассницы, тележурналист, сделала передачу с моим участием. Мне было восемь лет. Когда у экрана собралась вся семья, я убежала в другую комнату — реветь: очень уж не понравилось мне щекастое существо с большим бантом и тонким голосом. Неужели это я? Наутро все меня поздравляли и в школе, и во дворе, а я не знала, куда себя деть от стыда и хотела, чтобы все поскорее забыли эту программу.
После детства прошло много лет, я сменила несколько городов, не понаслышке узнала, что есть провалы и успехи, а главное — поняла: жить надо — перед Богом. Именно с ним отношения — наиважнейшие. Если это получается, то не зависишь уже глубинно, внутренне от людских мнений, хулу и похвалу приемлешь равнодушно, то есть — обретаешь свободу. А она только со Христом и возможна. И бережёт Он от соблазнов мира неокрепшие души, чтобы — иную радость дать.
Меня высадили тогда из чёрной «Волги» за полквартала от дома, и я набрела на черёмуху. И долго играла её цветами, разглядывала и нюхала, а потом собрала миниатюрный букетик. Принесла домой — маме. И радовалась не самой себе, а возможности подарить цветы, порадовать маму красотой. Это принципиальная разница...
Стоп. Стоп. Чёрная «Волга» — говорю я себе иногда и сейчас в разных ситуациях. Не надо, Господи. Охрани, убереги. Я и так добегу. Я пешочком. Лишь бы — к Тебе.
Автор: Наталья Разувакина
Все выпуски программы Частное мнение
Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла
2 Кор., 190 зач., X, 7-18.
Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Многие современные люди ведут себя довольно самоуверенно. А как на самоуверенность смотрит христианство? Ответ интереснее, чем можно было бы ожидать, и даёт его апостол Павел в отрывке из 10-й главы 2-го послания к коринфянам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 10.
7 На личность ли смотрите? Кто уверен в себе, что он Христов, тот сам по себе суди, что, как он Христов, так и мы Христовы.
8 Ибо если бы я и более стал хвалиться нашею властью, которую Господь дал нам к созиданию, а не к расстройству вашему, то не остался бы в стыде.
9 Впрочем, да не покажется, что я устрашаю вас только посланиями.
10 Так как некто говорит: в посланиях он строг и силен, а в личном присутствии слаб, и речь его незначительна,
11 такой пусть знает, что, каковы мы на словах в посланиях заочно, таковы и на деле лично.
12 Ибо мы не смеем сопоставлять или сравнивать себя с теми, которые сами себя выставляют: они измеряют себя самими собою и сравнивают себя с собою неразумно.
13 А мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас.
14 Ибо мы не напрягаем себя, как не достигшие до вас, потому что достигли и до вас благовествованием Христовым.
15 Мы не без меры хвалимся, не чужими трудами, но надеемся, с возрастанием веры вашей, с избытком увеличить в вас удел наш,
16 так чтобы и далее вас проповедовать Евангелие, а не хвалиться готовым в чужом уделе.
17 Хвалящийся хвались о Господе.
18 Ибо не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь.
На одной из лекций меня как-то спросили, почему современные бизнес-тренеры настраивают человека на успех, а православие всё время говорит о грехах и человеческом несовершенстве. Чем можно объяснить такую разницу? Действительно, от первых очень часто можно услышать призывы повторять себе «я лучший», «я успешный», «у меня всё получится». От вторых зачастую слышишь слова о необходимости быть смиренным. С точки зрения обывательской, выигрывают очевидно первые, потому что картина, которую они рисуют явно более привлекательная.
Однако в сегодняшнем тексте из послания апостола Павла к Коринфянам нет ни бахвальства, ни отказа от какой бы то ни было собственной значимости. Напротив, есть взвешенная позиция, в которой всё оказывается на своих местах. Да и слово «смирение», которым обычно пугают, означает лишь осознание своих границ, своего места в мире, в отношениях с Богом и другими людьми.
Но прислушаемся к апостолу Павлу. Размышляя о том, насколько он как апостол подотчётен коринфской общине, он призывает не в меру требовательных общинников помнить о его статусе. Может показаться, что это совершенно не смиренно с стороны Павла... Но в том то и дело, что апостол прекрасно знает свою меру. Он действительно основал коринфскую общину и много преуспел в деле проповеди, но меру эту успеха определил для него Бог. Апостол осознаёт значимость своего труда, но понимает, что действовал с помощью Божией, и это понимание позволяет ему занять взвешенную позицию. Итогом его размышлений становится лаконичная и очень точная фраза: «хвалящийся, хвались о Господе», то есть помни, что при всех твоих усилиях и стараниях рядом с тобой всегда был Господь, поддерживающий, направляющий и определяющий меру пройденного тобой пути.
Слово «самоуверенность» воспринимается христианами как недальновидное и глупое. И дело не только в том, что сам по себе человек очень ограничен в своих ресурсах и возможностях, но в том, что в наивных попытках отстоять свою самость он отказывается от присутствия в его жизни Творца. Бог, конечно, никуда из жизни человека не уходит, потому что все мы как бы ни жили, живём благодаря Его любви, но кто-то впускает её в свою жизнь, а кто-то живёт ей вопреки.
Христианство начинается с того, что человек осознаёт: концентрируясь на себе, он ограничивает и обедняет свой мир и, напротив, открывая своё сердце ближнему и Богу, бесконечно свой мир обогащает.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
От мала до велика
О библейском происхождении выражения «От мала до велика» и его различных формах употребления.
Все выпуски программы Первоисточник
«Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей»
Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей.
Да никогда не вспыхнет в нём гнев на сильного, не зародится презрение к слабому. Посмотри, роса утренняя — всех слабее...
Да никогда не совьёт в сердце моём ненависть к ненавидящим меня. Да вспомню я о конце их и сохраню мир свой.
Милосердие открывает путь к сердцу всякой твари и несёт радость.
Немилосердие омрачает чело и несёт печаль одиночества.
Помилуй милостивого, Рука Пренежная, и открой ему тайну милости Твоей.
Богочеловек — чадо милости Отца и святости Духа. Весь мир — лишь притча о Нём. Могущественные светила небесные и мельчайшие капли озёрные, собою рассказывают о Нём. Всё небесное и земное, от пресильных Серафимов до мельчайшего комочка пыли, рассказывают притчу о Нём — прасущности и праисточнике своём.
Что такое твари на земле и во вселенной, если не притча о солнце?
Воистину, также и всё видимое, и невидимое, являет собой притчу о Богочеловеке. Сущность её проста, притч о ней множество бесконечное.
Друзья мои, как же рассказать мне вам о сути, если вы притч понимать не умеете?
О, если бы знали вы ту сладостную беспредельность и силу, когда проникаешь до сердца всех притч, туда, где они начинаются, и где кончаются. Туда, где язык немеет, и где всё сказано раз и навсегда!
Какими скучными становятся тогда все долгие и однообразные повествования, сочинённые людьми. Такую же скуку испытывает тот, кто привык слышать раскаты грома и созерцать сверкание молний, но вынужденный слушать рассказы о грозе.
Приими мя в Себя, Сыне Единородный, чтобы стать мне одно с Тобой, как когда-то до сотворения и падения.
Да закончится долгая и томительная притча моя о Тебе, хотя бы мгновением лицезрения Тебя. Да закончится самообман мой о том, что я — нечто рядом с Тобой, или нечто без Тебя.
Пресыщены уши мои притчами. Устали зеницы мои взирать на тщеславную пестроту одежд, Тебя лишь жаждут видеть они, Источник мой, сокрытый миром за пустыми притчами и пёстрыми одеждами.