Поделиться
Нина Юркова
Неофит. В переводе с греческого — новообращённый в христианство. Несмотря на то, что в церкви я с детства, слово «неофит» очень хорошо описывает мое состояние несколько лет назад. Такой был этап — осознанного прихода к Богу.
Для многих неофитство знаменуется не только горением в вере, но и навязчивым желанием критиковать окружающих, которые, в понимании неофита, сильно от Бога далеки. Помню, что от меня доставалось тогда всем: и родным, и коллегам по работе, и даже попутчикам в электричке.
На электрички, к слову, я тогда частенько опаздывала, и, чтобы успевать на работу вовремя, вызывала такси.
Так было и в то утро. Машина подъехала к подъезду. Таксист — огромный и лысый. В модной кожаной куртке, на пальцах — татуировки. «Будто из тюрьмы вышел» — подумала я, усаживаясь на переднее сиденье.
Ехать предстояло по пробкам, через МКАД, времени вполне хватало на чтение утреннего правила, и я полезла в сумку за молитвословом.
Водитель, тем временем включил радио, из динамиков которого тут же полились звуки шансона. «Вот искушение» — подумала я, и нацепив на лицо выражение оскорбленной праведности, попросила выключить музыку.
— Не нравится? Хотите вашу поставим? — тут же дружелюбно предложил таксист.
— Мне помолиться надо, с утра не успела.
— А! Конечно, молитесь! У меня брат в церкви работает, очень умный! А давайте вы вслух почитаете, мне тоже хочется помолиться.
От неожиданности я не нашлась сначала, что ответить, настолько облик этого человека не вязался с его просьбой. Сразу стало стыдно за свое высокомерие. Открыла молитвослов, и начала читать.
Так мы и ехали: огромный татуированный таксист и я в платочке и с молитвословом, объединенные в пространстве молитвы, где, по словам апостола Павла : «нет ни эллина, ни иудея, но всё и во всём Христос».
С той поездки прошло уже много лет, но воспоминание о ней здорово отрезвляет от желания судить тех, кто на меня не похож. Господу ведь дорог каждый: и татуированный таксист, и девушка в платочке, и благообразный старичок, и школьница с цветными волосами.
И знаете, что я для себя поняла: когда мы позволяем себе осудить другого, то сами точно находимся от Бога дальше чем тот, кого судим.
Автор: Нина Юркова
Все выпуски программы Частное мнение
Пётр и Марина Глебовы
Поделиться
Фото: Piqsels
Когда актёр Пётр Глебов стал известен, люди на улице перешёптывались: «Гришка! Смотрите, Гришка Мелехов идёт!». Артист ассоциировался у многих зрителей с самым ярким своим кинообразом — ролью казака Григория Мелехова из экранизации «Тихого Дона». Однако Пётр Петрович Глебов в отличие от шолоховского героя, был убеждённым семьянином и преданно любил супругу, с которой прожил в счастливом браке 52 года.
Встречу 32-летнего Петра Глебова и 30-летней Марины Левицкой в Москве, зимой 1948 года, можно назвать вполне обыденной. Марина пришла тогда в гости к матери Петра — девушка была племянницей её близкой подруги. Глебов почти не обратил на неё внимания. Он спешил в Дом Союзов на новогодний утренник, где выступал в роли Петрушки. Однако так вышло, что Марина засиделась, и когда Пётр вернулся, они разговорились. Не заметили, как за окном стемнело. Глебов вызвался проводить Марину до дома. Она вежливо отказалась. Ушла, а Пётр весь вечер о ней думал. Через несколько дней попросил у своей матери номер телефона Марины. Позвонил, пригласил в театр. Девушка приглашение приняла. Позже Марина Алексеевна с улыбкой вспоминала, что пришла на встречу с Петром прямо с работы, голодная. И он сразу же заботливо повёл её в буфет, напоил чаем с бутербродами. Пётр и Марина стали часто встречаться — гуляли по Москве, ходили в кино. Однажды Глебов пригласил девушку домой на семейный ужин. И сделал предложение. 9 июля 1948 года они поженились.
Молодожёны обосновались в коммуналке на улице Остоженке, где Пётр жил вместе с матерью. Марина перебралась туда из своей комнаты в общежитии. Жили небогато, тесно, но дружно. В этой квартире появились на свет две дочери Глебовых — Ольга и Елена. Пётр тогда служил в труппе московского театра имени Станиславского. Зарплата театрального актёра была небольшой, поэтому, чтобы обеспечить семью, Глебов параллельно снимался в кино. Правда, роли ему доверяли только эпизодические. Пётр расстраивался, но Марина ободряла мужа, верила в его талант. Говорила: «У тебя обязательно будет большая роль».
Так и случилось. Летом 1956 года Марина с дочками отдыхала в деревне. Однажды вечером к ним неожиданно нагрянул Пётр — радостный, взволнованный. Привёз новость: режиссёр Сергей Герасимов утвердил его на роль Григория Мелехова в экранизации романа «Тихий Дон»! Интересно, что сначала речь шла об эпизоде — Глебову предлагали сыграть одного из казаков. Но когда его фотопробы увидел Михаил Шолохов, который принимал участие в экранизации своего произведения, он воскликнул: «Вот он, Мелехов!». И главная роль досталась Петру Петровичу. Осенью 1956-го начались съёмки. Проходили они в Ростовской области, на хуторе Диченском. Вдали от жены и дочерей Глебов тосковал. Приехав в короткий отпуск, сказал супруге: «Марина, собирай девчонок. Поедете со мной. Не могу я там больше без вас!». Через несколько дней семейство Глебовых отправилось на Дон. Поселились в казачьей избе. Рано утром Пётр Петрович уезжал на съёмки. Вечером возвращался, привязывал к плетню коня, снимал грим, и семья садилась ужинать. Так прожили до самого конца съёмок.
После выхода «Тихого Дона» на экраны к Петру Глебову пришла известность. Его узнавали. Семья перебралась в просторную квартиру на Фрунзенской набережной. Новых больших киноролей у Петра Петровича не случилось. Но он говорил, что ему повезло в другом, самом главном — в семейной жизни. Дочь Глебова, Ольга Петровна, вспоминала, что отец и мать бесконечно доверяли и бережно относились друг к другу.
В апреле 2000 года Пётр Глебов скончался от сердечного заболевания. Марина Алексеевна пережила супруга на 9 лет. Она рассказывала дочерям, что ни на минуту не забывала мужа, молилась о нём. А в минуты, когда подступала тоска, словно чувствовала его руку на своём плече. И на сердце становилось светло.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
Правильные слова правильно. Алёна Боголюбова
Поделиться
«Вот, ты так делаешь, а ведь это — грех!» — говорила я подруге. А та не слушала. И даже обижалась.
Почему такая реакция? Я же хочу как лучше для нее! Я говорю правду, даже если она не приятная! А что, правильнее молчать, если твой близкий человек согрешает?
С этими вопросами я пришла к священнику, когда мои советы и обличения отказались принять уже несколько близких людей. И отношения с ними охладились.
— Батюшка, в Священном Писании сказано: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобой и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего». Так почему люди от меня отдаляются, когда я указываю им на грехи?
— А с каким сердцем ты это делаешь? Что ты чувствуешь, когда указываешь на чужие грехи? — спросил священник.
— Уверенность в своей правоте, решимость, даже немного возмущение чувствую, что человек сам не осознает собственных ошибок, — ответила я.
— Вот, видишь, — сказал батюшка, — а как апостолы наставляли? Приведу тебе другую цитату и тоже из Священного Писания, из Послания святого апостола Павла к галатам:
«Братия! если и впадёт человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушённым. Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов. Ибо кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя».
— Понимаешь? — продолжил священник, — сначала хорошо бы заглянуть в свою душу и понять, почему тебе хочется обличать других? Действительно ли ты это делаешь из любви к дорогим людям или чтобы ощутить свое превосходство над ними?
Я вышла из храма с роем мыслей в голове. А правда, зачем я обличаю друзей и родных? Конечно, я полагаю, что больше знаю о заповедях, о духовной жизни. Ведь многие из моего окружения в храм и не заходят.
Зачем еще? Возможно, я так пытаюсь манипулировать людьми. Как бы ни было неприятно это признавать. Ведь указываю на те их поступки, которые мне неприятны, которые мешают, доставляют дискомфорт. И, конечно, в те моменты любви совсем не чувствую...
Оказалось, так много ошибок в духовной жизни совершаю я сама, что на анализ потребуется весьма много времени. Когда углубилась в эту работу, стало как-то не до грехов окружающих.
С тех пор взяла себе за правило: прежде, чем кому-то что-то сказать, сначала заглядываю в свою душу, чтобы понять, что сейчас испытываю и зачем хочу высказаться? И ответы укажут направление работы над собой.
Автор: Алёна Боголюбова
Все выпуски программы Частное мнение
Почему в храме нельзя разговаривать. Алёна Боголюбова
Поделиться
Встретила я как-то давнюю знакомую в церкви и за разговором с ней не заметила, что служба уже началась. Мы никому не мешали, говорили тихо, но к нам подошёл дежурный по храму и молча вручил карточку с цитатой Амвросия Оптинского: «В церкви не должно говорить. Это злая привычка. За это посылаются скорби». Конечно, стало стыдно. Но я задумалась над глубиной слов старца.
Эту цитату я слышала и раньше, но не искала в ней глубокого смысла. С одной стороны, разговаривать нельзя и в театре, и в кино, а с другой, сами священники вынуждены разговаривать по организационным вопросам время службы в алтаре, да и певчие на клиросе... В общем, нельзя воспринимать это изречение буквально.
Лично я не могу поверить, что старец Амвросий имел в виду возмездие от Бога за то, что человек, находясь в храме, позволяет себе разговоры. Господь — не злой надзиратель, который следит за нами и, как только мы оступились, спешит наказать.
Я стала рассуждать. А что такое скорбь? Помню, в Деяниях апостолов говорится, что «многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие». То есть, скорби посылаются нам в помощь. Тот же Амвросий Оптинский говорил, что скорби, вернее «их претерпевание» — «это главное средство к спасению». Значит, их надо рассматривать, как реакцию на наши болезни, как лекарство.
Получается, что привычка разговаривать в храме — это болезнь, которую необходимо лечить. Но почему? Почему Бог считает это недугом? Моё мнение такое: в церковь я иду не к священнику, не к святыням и не к знакомым, а к нему — к Господу! Я прихожу в храм для общения с Ним. Ему я рассказываю о том, что меня беспокоит и прошу помочь.
У меня даже родилась аналогия со стоматологическим кабинетом. Мы идём туда, чтобы вылечить зуб, садимся в кресло, но вместо того, чтобы открыть рот и дать врачу сделать своё дело — без перерыва говорим. Разумеется, стоматолог просто не сможет помочь нам, и от боли мы не избавимся.
То есть, привычка разговаривать в храме мешает нашему общение с Тем, Кто может нам помочь.
Разумеется, если мы обменялись с кем-то парой добрых слов, обнялись на радостях, поздравили с Днём Ангела — в этом нет ничего страшного. Батюшка Амвросий поэтому и уточнял, что речь идёт о «злой привычке». Но недооценивать этот грех тоже не стоит. Очень легко забыть о том, для чего мы ходим в храм. Так что, я благодарна тому дежурному за замечание. Он помог мне сделать вывод: В храм нужно ходить именно для того, чтобы разговаривать. Но только с Богом.
Автор: Алёна Боголюбова
Все выпуски программы Частное мнение
