Поделиться
Деян., 40 зач. (от полу́), XVII, 19-28.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
В истории христианства есть несколько проповедей, которые можно считать образцовыми, и о которых знают многие. Одна из них была произнесена апостолом Павлом в афинском ареопаге, содержится эта проповедь в 17-й главе книги Деяний святых апостолов, и сегодня она звучит в православных храмах во время литургии. Давайте послушаем её.
Глава 17.
19 И, взяв его, привели в ареопаг и говорили: можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою?
20 Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое?
21 Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое.
22 И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны.
23 Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам.
24 Бог, сотворивший мир и всё, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет
25 и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и всё.
26 От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию,
27 дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас:
28 ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «мы Его и род».
Проповедь апостола Павла в ареопаге интересна по многим причинам. Во-первых, она, конечно же, интересна своим содержанием и используемыми риторическими приёмами. Во-вторых, место, время и аудитория её произнесения не были выбраны апостолом, эта проповедь была произнесена под принуждением, впрочем, далеко не всегда апостолы проповедовали только тогда, когда они сами этого хотели, и далеко не всегда их проповедь звучала в симпатизирующей христианству аудитории.
Здесь же мы имеем дело с аудиторией, которая и вовсе ничего не слышала о Христе, с аудиторией, которая стремилась не узнать нечто новое для своего назидания, а просто развлечься новой информацией. Эти люди были во многом похожи на тех наших современников, которые бесконечно листают новостные ленты, не имея при этом никакой практической цели, и руководствуясь лишь стремлением к получению своеобразной стимуляции мозга. В годы жизни святых апостолов не было интернета, не было и новостных лент, а потому люди вынуждены были развлекаться иначе — они должны были идти в общественные места и слушать риторов.
Апостол Павел не был ритором, у него не было соответствующего образования, да и необходимыми для этого дела дарованиями он тоже не обладал. Тем не менее он вынужден был взять на себя эту роль.
Был ли этот опыт удачным?
Однозначного ответа на этот вопрос не существует, потому как не существует и однозначных критериев удачной проповеди. На первый взгляд может показаться, что удачная проповедь — это та, которая достигла своей цели, в данном случае — обращения слушателей ко Христу. Однако проповедь может достигнуть своей цели и опосредованно — она может обратить только одного слушателя, который станет проповедником Христа для многих. Поэтому более значимым критерием можно считать внимание аудитории. Да, это внимание может быть всего лишь вниманием любопытства, но если есть внимание, то проповедь звучит, а значит она имеет шанс найти своего благодарного адресата.
Апостол Павел сумел на какое-то время заставить себя слушать, и за это время он успел сказать самое важное — возвестить о бытии Единого Истинного Бога, причём сделал он это, взяв за основу языческое предощущение Бога, апостол Павел попытался протереть помутнённый многовековым забвением сердечный взор афинян, и те, в ком теплилось стремление к истине, не могли не услышать слова апостола и не запомнить их. Проповедь апостола Павла была в высшей степени деликатной, он никакого не уязвил своими словами, никого не оскорбил и не поставил в неудобное положение, его деликатность была сопоставима с деликатностью Самого Бога, Который приходит в душу человека не в громе и молниях, не в шуме и землетрясении, а, как о том сказано в Третьей книге Царств, в «веянии тихого ветра» (см. 3Цар. 19:12).
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
