«Кючук-Кайнарджийский мирный договор»

28.04.2024

Поделиться

Дмитрий Володихин

Вместе с доктором исторических наук Дмитрием Володихиным мы говорили о том, какие события привели к заключению Кючук-Кайнарджийского мирного договора, завершившего русско-турецкую войну конца 18 века — и что это значило для нашей страны.

Ведущий: Дмитрий Володихин

Д. Володихин:

- Здравствуйте, дорогие радиослушатели! Это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин, и никаких гостей у меня сегодня нет. Придется мне поговорить с вами наедине. И разговор наш будет касаться одного из чрезвычайно важных событий в русской истории, в истории дипломатической, военной, политической, тут много всего. Мы сегодня поговорим о том, что в этом году отмечается 250 лет заключению Кючу́к-Кайнарджи́йского русско-турецкого договора. Вот, ей богу, со студентами много раз общался, каждый второй произносит неправильно. Давайте я на всякий случай еще раз произнесу: Кючу́к-Кайнарджи́йский мирный договор 1774 года. Ну и, конечно же, событие, которое с неизбежностью последовало за Кючук-Кайнарджийским мирным договором – это вход Крымского полуострова в состав Российской империи. Между этими двумя событиями около девяти лет, потому что Крым стал частью Российской империи официально в 1783 году, и назывались территории, которые тогда стали частью России, Таврической губернией. Чрезвычайно важный момент – понимать, что одно без другого не существует. Крым не вошел бы в состав России, если бы не договор – не к ночи будет помянут своим головоломным названием, ну ладно, еще разочек – если бы не Кючук-Кайнарджийский мирный договор. Почему? Дело в том, что именно в 1774 году Россия добилась того, что вся огромная территория Крымского ханства перестает быть вассальной по отношению к турецкой державе, а все остальное было делом техники. Что ж, давайте поговорим об этом поподробнее. Прежде всего, мне хотелось бы сообщить вам, что русско-турецкие войны имеют очень раннее происхождение и уходят корнями в XVI век. Но в первую очередь хотелось бы помянуть то, что в 1569 году турки пошли походом на русскую территорию, а именно – на земли вокруг Астрахани. Я хотел бы напомнить, что за полтора десятилетия до того Россия присоединила территорию Астраханского ханства, турки в союзе с крымским ханом хотели бы эти земли вернуть в лоно исламской цивилизации, желательно присоединить их к себе, но этого не получилось, поход закончился печально для турок. А вот что касается боевых действий между турками и Россией, то они продолжались, и здесь стоит объяснить одну важную вещь. Собственно, своего рода лимесом Русского царства были казаки, казаки донские, впоследствии и казаки запорожские, потому что запорожские казаки стали частью России, хоть и позднее. Так вот, они вели боевые действия с крымским ханом и турецким султаном на постоянной основе, то есть они, в сущности, не прекращались. И ведение боевых действий шло следующим образом: казаки отправлялись рейдами на территорию турок и татар, направлялись они на легких речных судах, на стругах или иначе – на чайках, нападали на многие города, нападали на Гезлё́в – нынешняя Евпатория, на Керчь, нападали на Трабзо́н, который раньше назывался Трапезу́нд, на Сино́п, на Ва́рну и даже побывали в предместьях самого Константинополя. Конечно, эти набеги наносили страшный урон и султану, и хану, но, вот знаете, язык не поворачивается их из-за этого жалеть. Дело в том, что Крымское ханство такое количество раз отправляло собственные набеги на территорию Русского царства, сотни тысяч и миллионы пленников были отогнаны им с территории России, с территории Речи Посполитой, все это восточные славяне, все они попали в качестве рабов либо в разного рода сельскохозяйственные работы в Крыму, либо оказались на невольничьих рынках и были распроданы по всему Средиземноморью. Кто-то из них оказался в североафриканских странах, кто-то оказался в Западной Европе, но так или иначе наши с вами соотечественники, наши с вами предки рассматривались как, извините за выражение, славянская слоновая кость. Конечно же, казаки атаковали противника, имея на это моральное право, поскольку противник сам был агрессивен, и тут уж кто кого. Часто казаки побеждали, но время от времени на них устраивали карательные экспедиции, стараясь их запереть на Днепре, на Дону построили крепость Казы́-Керме́н, чтобы запереть Днепр, постарались укрепить Азов, который запирал Дон, и казаки, на протяжении нескольких десятилетий имевшие огромный успех в этих войнах, в середине XVII века оказались в более тяжелом положении. Но тем не менее они, например, взяли Азов в 1637 году и продержались там несколько лет, впоследствии турки и татары нанесли ответный удар, желая просто уничтожить казачество на Дону, Россия тогда помогла, не дала казаков уничтожить, и силы царя Алексея Михайловича были направлены для того, чтобы казаков уберечь от полного разгрома. Позднее началась громадная ужасающая война за Малороссию, она длилась в первом раунде 13 лет, с 1654 по 1667, и в этой войне турецкий султан и крымский хан участвовали, конечно, но не играя главных ролей, а вот позднее, с 1672 года турецкий султан активно вмешивается в дела, которые творятся на территории Малороссии. Собственно, часть казаков, правобережные казаки так называемые, Выго́вский, Юрий Хмельницкий, сын Богдана Хмельницкого, но человек, настроенный по отношению к России, безусловно, более враждебно, вот они постарались поискать выгоды в том, чтобы отдаться в вассальную зависимость к турецкому султану, и турецкий султан, в общем, воспринял это так, что вся Малороссия, даже и та, которая уже принадлежит России, должна быть ему отдана. В свою очередь Россия восприняла этот шаг, так что: ну а теперь можно забрать и ту часть Малороссии, которая ранее оставалась за Польшей и Литвой. Началось многолетнее страшное кровавое столкновение. Вот понимаете, какая вещь: турецкая держава в XVI-XVII веках – самая сильная в политическом и военном плане страна в Восточной Европе, от нее дрожали центральные европейские державы, она Венгрию забрала полностью, она Вену осаждала, настолько сильны были ее войска. И тут основное, можно сказать, ядро вооруженных сил Турции оказывается в степях Малороссии и осаждает город Чиги́рин, и эта осада тяжела для обеих сторон, потому что с одной стороны – Россия, с другой стороны – Турция, между молотом и наковальней казаки малороссийские и сталкиваются армии-громады, армии-титаны. Как будто турецкий молот высек из русской наковальни искру, но искра эта не создала пожара, Россия удар выдержала. И в тот момент великие державы Восточной Европы решили: нет ни у кого сил главенствовать в этом регионе. Турки и крымцы признали некоторые позиции России, что за Россией – Киев, за Россией – Левобережье. Россия признала, что ей не подчиняется Запорожская Сечь. Речь Посполитая признала, что она уже ни на что не может претендовать в этом регионе. Крымский хан остался вассалом на турецкого султана. Ситуация постепенно развивалась и развивалась в сторону того, что Польско-Литовское государство слабеет, оно вообще не игрок на пространствах малороссийских степей, и в итоге сначала царевна Софья, а потом Петр I ведут страшные кровопролитные войны с турецким государством. И Петр заканчивает очередную войну в 1713 году, заканчивает ее неудачно для России, то есть, если на первом этапе удалось взять Азов, удачно действовать против турок и крымского хана, то потом, в общем, ни к чему доброму это не провело, можно считать, что произошло крупное военное поражение. Пришлось все отдать, и вместе с тем, что отдали из ранее завоеванного у противника, даже пришлось кое-что из своих земель отдать, так печально закончилась война, которую Петр I вел на юге. На севере – Северная война закончилась славой, победой, это вошло во все учебники. Поражение на юге, в общем, ну, не для учебников, скажем так. И следующим вышел на поле боя полководец Ми́них, на русской службе он был при Анне Иоанновне одним из главных военачальников российской армии, он привел российские войска к целому ряду побед. 

Д. Володихин:

- А я хотел бы напомнить, что это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час». Мы говорим о 250-летии Кючук-Кайнарджийского договора и о том, как Крым вошел в состав Российской империи. При Анне Иоанновне развернулась еще одна масштабная война. Впечатление такое, что Россия на протяжении многих лет фактически не вылезала из войн с Турецкой империей, и войны эти были одна другой тяжелее. Вот война 1735-1739 годов, она как-то нелюбима историками, очень мало о ней пишут, между тем война это чрезвычайно важная, то есть, если говорить о масштабе ее, то она ничуть не меньше Петровской и ничуть не меньше той войны, о которой мы будем говорить позднее, а именно той, которую начала Екатерина II. И надо сказать, что и победы были очень серьезные. Миних буквально разгромил турок при Ставуча́нах, он взял Я́ссы, он взял Хо́тин, он дал русской армии почувствовать себя хозяйкой на полях сражений Восточной Европы, и кроме того, собственно, именно в те времена при Анне Иоанновне русские неоднократно заглядывали в Крым и наносили поражение крымскому хану, то есть выяснилось, что Перекоп и прочие позиции, которые ранее для русской армии были пределом сложности, сейчас уже преодолеваются, в общем, без особенных проблем. Вот именно тогда, в эту войну в Петербурге стали со вниманием следить за тем, что происходит на юге, потому что почувствовали возможность, здесь слабинка, нащупали ее, поняли, что Крым не настолько неприступен, что Крым может быть возвращен, что здесь нужно просто умное приложение усилий. Но вот Белградский мирный договор 1739 года привел к относительно небольшим результатам. Азов вновь оказал в составе России, но пришлось срыть его крепостные сооружения. Запорожская Сечь и принадлежащие ей земли также вошли в состав России, это было очень большое приобретение. Ну, а что касается всего остального, то кое-что огорчало, например, Россия фактически вышла к Азовскому морю, устье Дона за ней, но она не может воспользоваться всем этим в интересах торговли, потому что договор провозглашает: торговля ведется только с помощью турецких кораблей, у России нет и не может быть собственного боевого и торгового флота на Азовском море, как, естественно, и на Черном море. Это, конечно, было очень печально. Воевали много, людей погибло громадное количество, Миних был, конечно, великолепный полководец, но он воевал в очень значительной степени, вот неприличное, наверное, слово: затратно, то есть очень много народу гибло, оплачивая своими смертями его блистательные победы, и за все за это Россия получила не столь уж многое. В какой-то степени обидный результат, но этот обидный результат подтолкнул Россию к дальнейшим усилиям, и их уже приложила Екатерина II. Я хотел бы обратить внимание на одну деталь в её политике: она воспринимает как родную внешнюю политику византийских императоров, правильнее, наверное, сказать – константинопольских императоров, и царей, которые правили Россией до Петра I. Собственно, для неё, например, мечта о том, что когда-нибудь русские войска войдут в Константинополь и освободят этот город, и вернут его в лоно христианской империи, она выглядела как нечто осуществимое. Более того, именно Екатерина II отправила в начале войны 1768-1774 годов большую эскадру в Эгейское море, называлось это «Первая Архипелагская экспедиция», и в дальнейшем Россия неоднократно направляла свои боевые корабли именно в те места, и они наносили удары по мягкому подбрюшью Турции, по её тылам, по местам, откуда она черпала продовольствие. И, конечно, эти удары были страшные, особенно учитывая то, что русская экспедиция дважды разгромила турок при Че́сме, при Патра́се, взяла Бейру́т, там наши русские моряки отличились, и осуществила разгром турецкого адмиралтейства на острове Ле́сбос. То есть, иными словами, русский флот действовал там просто отлично, одновременно и армия действовала отлично. Румянцев, знаменитый генерал Румянцев разгромил турок у Рябой Могилы, разгромил у Кагу́ла, включились Каме́нский, Суворов, ещё поражения при Козлу́дже, при Ма́чине. Турки были в очень значительной степени обескуражены, эта война шла страшно неудачно, сплошные поражения для них. А Екатерина II уже примеряла на свою голову венок императрицы не только Санкт-Петербургской, но и Константинопольской, но до этого в её правление не дошло, но дошло до другого, то обстоятельство, о котором не столь уж часто говорят, описывая войну 1768-1774 годов, закончившуюся Кючук-Кайнарджийским мирным договором. Дело в том, что именно во время этой войны на территорию Крыма зашли русские войска. Князь Долгоруков, Рюрикович, человек, который является прямым потомком полководцев, воевавших с Турцией и с Крымом в XVI-XVII столетиях, зашёл с армией на Крымский полуостров, воспользовавшись очень удачным стечением обстоятельств: крымские войска были растянуты на огромном пространстве, использовались на других фронтах, собственно, крымских войск почти не осталось на основной территории Крымского ханства, и он ввёл свою армию, взял на Перекопе турецкую крепость Ор-Капы́, взял Гезлёв, взял Керчь и рядом стоящую турецкую крепость Ени́-Кале́ и победоносно закончил, полностью заняв после небольшого сражения Кафу. Дело в том, что Крымское ханство не контролировало весь Крымский полуостров, часть городов были под властью турецкого султана, вот, собственно, Керчь, Ени-Кале, Кафа, они были городами турецкими, а не татарскими. Долгоруков забрал всё, мало того, ещё и договорился с крымским ханом, что он его не свергает, что он договаривается об относительно мирном положении для русских войск и для Крыма, он просто-напросто ликвидировал всякую возможность осуществления власти турок, и это был, конечно, очень серьёзный шаг. Долгоруков был отличный военный организатор, он смог сделать так, что русские закрепились в Крыму, что русские фактически начали его контролировать, и этот контроль оказался очень удачно устроен. 1774 год, русские войска находятся на территории Крымского полуострова, русские войска находятся на Балканах, русские войска удачно действуют на Кавказе, русские войска в ареоле многочисленных побед. Турки ощущают себя стороной не только разгромленной, мало этого сказать, стороной размазанной. Турецкая империя никогда доселе не терпела столь значительных, столь страшных поражений, в Константинополе и подумать не могли, что все кончится так плохо. Флот на Средиземноморье не то что разбит, он уничтожен. Крупнейшие крепости взяты русскими, основные войска терпят целый ряд поражений в сражениях генерального уровня, в решающих сражениях, полная потеря союзника в лице Крымского хана, и в целом это нокаут, наверное, если использовать спортивные термины. И как бы не затягивали турецкие дипломаты в болгарском селе Кайнарджа́, переговоры пошли по сценарию, который диктовали, в общем-то, дипломаты Российской империи. Это был очень важный момент. Переговоры должны были закончиться очень большими уступками Турецкой империи, и они должны были зафиксировать изменения во всех сферах жизни этого региона, поскольку Российская империя теперь выходила на роль единственного государства, которое представляет собой военного и политического лидера в регионе. То есть, условно говоря, Российская империя выходила на позиции контроля над Северным Причерноморьем, над Северным Кавказом и фактически нависала уже над Балканами, над Дунайским регионом – это было неожиданно, для турок страшно, для европейской дипломатии это было то, что не должно было случиться, то, что нельзя допустить, и то, что, в общем, по прикидкам европейских дипломатов и полководцев, не тот ход событий, который вообще был возможен ну хоть в каком-то, хоть в самом малом виде. Можно сказать, что знамена Суворова, Румянцева, Каменского, знамя графа Орлова на море, знамя адмирала Спири́дова – это все знамена, которые привели Европу к состоянию глубокого изумления, и, в общем, не все хорошо понимали, что с этим делать. Вот когда мы говорим о Белградском мирном договоре 1739 года, о предыдущем мирном договоре, то, в общем, речь идет о том, что французская дипломатия работала как посредник между турками и русскими при заключении этого договора, и работала очень скверно. Но нет, может быть, для турок она работала очень хорошо. Российская сторона почувствовала, что французы стараются всеми силами уменьшить результаты войны, урезать то, что Россия должна была получить, и им это, в общем, удалось, наша российская дипломатия, как бы это правильно сказать… наверное, безобидный глагол «сплоховала», хотя, наверное, глагол может быть и более резким. В общем, получили меньше, чем то, на что могли претендовать. Ну, здесь часть дела в том, что австрийцы, которые в этот момент являлись союзниками России, вынуждены были под ударами турок заключить сепаратное соглашение, и Россия оставалась с турками один на один. В Санкт-Петербурге сомневались, стоит ли на таких условиях продолжать войну. Сейчас вот, в войне 1768-1774 годов Российская империя ни на кого не полагалась, она фактически вела войну на свой страх и риск, не пугалась того, что в одиночку или почти в одиночку, там некоторые кавказские народы помогали России в этой борьбе, сражается с огромной империей, Россия была к этому готова, ну и вот результат: результат тот, что Кючук-Кайнарджийский мирный договор означал самое полное закрепление тех военных побед, которые одержали русская армия и русский флот на дипломатическом поприще. То есть, иными словами, статьи Кючук-Кайнарджийского договора абсолютно адекватны тому, что Россия заслужила своей борьбой и своими победами над турецкими войсками и над турецкими военно-морскими силами, поэтому мы говорим, что Кючук-Кайнарджийский договор – это, конечно, очень большое приобретение России, очень важное, очень крупное. Ну вот, для того, чтобы перейти к этому договору, мне надо сделать небольшой перерыв, и поэтому я напоминаю вам, дорогие радиослушатели, что это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин, и мы, прервав нашу с вами беседу буквально на минутку, вскоре вновь встретимся в эфире. 

Д. Володихин:

- Дорогие радиослушатели, это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин, и у нас в гостях никого нет, я беседую с вами наедине. Тема сегодняшней передачи – «250 лет Кючук-Кайнарджийскому мирному договору России и Турции и присоединению Крыма к России». Ну а теперь давайте перейдем к тому, что, собственно, вошло в условия Кючук-Кайнарджийского мирного договора. Главное условие: Крымское ханство перестало быть вассалом Турции, оно стало независимым государством. Очень значительная часть знати крымско-татарской не хотела этого исхода, некоторые даже отправились в Константинополь делегацией к султану: «вот, мы готовы вновь присягнуть в верности». И, честно говоря, борьба была нешуточная, высаживались десанты на территорию Крыма, шли сражения даже после того, как договор уже был заключен. Турки всеми силами старались вернуть Крымский полуостров, но не могли. Я хотел бы добавить еще некоторые детали. Дело в том, что Крымское ханство – это вовсе не один только Крымский полуостров. Очень важная вещь: надо понимать, что Крымское ханство – это громадное государство, в разы больше, чем Крымский полуостров, и в состав Крымского ханства входят, давайте сгибать пальцы: кроме самого Крымского полуострова, также Северное Причерноморье, приблизительно от Дуная, то есть от областей Буджа́к и Едиса́н, до Азовского моря. Далее: Крыму принадлежит очень значительная часть Приазовья и Северного Кавказа, то есть фактически, когда мы говорим о территориях южнее Дона, южнее Азовского морского побережья, это ведь тоже в значительной степени Крымское ханство, и таким образом получается то, что из короны турецких султанов вывалился настоящий большой самоцвет. Это политическое поражение, которое гораздо важнее того, что Россия отобрала у турок ещё и очень значительные территории. Но всё же стоит поговорить и о территориях, потому что территориальные приобретения были солидными. Самое важное из них – это то, что вот между реками Днепр и Южный Буг обширная полоса степей оказалась частью русской территории, это важный момент. Понимаете, какая вещь, этот треугольничек, он выходит к Чёрному морю, и Россия фактически получила здесь выход к Чёрному морю, не через Крымскую территорию, а через свою собственную, через реку Днепр, и в её составе оказалась Ки́нбурнская коса и крепость Ки́нбурн. Россия получила базы на Чёрном и на Азовском морях, собственно, Азов стал её без всяких условий, есть там крепости, нет крепостей, это уже дела Российской империи, никто не лезет в решение этих внутренних дел. Рядом с Азовом есть землица восточнее и южнее этого города, это всё достается России, достается турецкая крепость Ени́-Кале́, турецкий город Керчь и турецкий город Ка́фа, нынешняя Феодосия, это очень серьёзное приобретение и главное – приобретение крупных высокоразвитых городских организмов и сильных фортификационных сооружений. Мало того, к России присоединяется Кабарда́ на Северном Кавказе и территория, которую можно обозначить примерно так: вот между реками Е́я, Егорлы́к и Ма́ныч, значительная часть степной территории тоже становится российской, это чрезвычайно много, если посмотреть на сумму. Это ещё не всё: Россия обрела возможность мощно влиять на судьбу Дунайских княжеств, Дунайские княжества – это Молдавия и Валахия, и Россия получила возможность вмешиваться во всё то, что там происходит, на основании того, что она защищает права православных от насильственных действий турок – ещё один очень важный, очень выгодный момент и Россия очень хорошо использовала эти свои права, борясь с турками на территории, которая в сущности оставалась их собственной. И это ещё не всё, помните мы говорили о том, что Белградский мирный договор не позволял России заводить на Чёрном море флот, не позволял России заводить на Азовском море и на Чёрном море собственную торговлю? Всё это перекладывалось на ушлых турецких купцов. Здесь ситуация прямо противоположная: российские корабли получают режим благоприятствования в Восточном Средиземноморье, они могут проходить через Босфор и Дарданеллы, Россия получает возможность строить гавани для кораблей, верфи для кораблей, и ко всему прочему, она, конечно же, обзаводится этими самыми боевыми кораблями и, в общем, достаточно быстро начинает готовиться к новой войне – войне на море, войне, которая должна будет опрокинуть всю турецкую мощь на территории Чёрного моря и на территории Восточного Средиземноморья. Мы очень хорошо понимали: одна война закончилась, другая война начинается, надо ждать её, надо к ней готовиться, других вариантов нет. И, конечно же, готовились, конечно же, строили, конечно же, вооружали эти корабли и, конечно же, пользовались всеми торговыми льготами, которые Турция обещала. Наконец, с Турции, как это сейчас говорят рафинированные дипломаты, сняли огромную контрибуцию, за поражение надо платить, это так, но с другой стороны, как вы понимаете, это ведь ещё далеко не всё, то есть, в общем, на половине остановилось главное дело, а главное дело – это всё-таки отделить Крым от турецкой державы и сделать его российской территорией, это не было возможно сразу же, не по дипломатическим причинам и не потому, что Россия не могла ввести туда огромную армию, тут другая причина: существует население крымское. Во-первых, многие тысячи христиан, которые оказываются заложниками, христиане-греки, христиане-армяне и так далее, и так далее, их вывели с территории Крымского ханства, кроме того, само крымско-татарское население разделилось, некоторые считают, что был турецкий хан, будет теперь белый царь, один властитель сменился на другого, попробуем смотреть на это оптимистически, может быть, при новом государе будет совсем неплохо. И Россия не собиралась там никого терроризировать, никому менять веру, российские власти постарались максимально дипломатично отнестись к татарам, понимая, что, конечно, в случае какого-то конфликта их может ожидать мятеж и настоящая партизанская война. Часть крымско-татарского населения отправилась в западные владения Крымского ханства, в тот же самый Едисан и Буджак, в то, что простиралось западнее Очакова и в районе Дуная, и там по-прежнему государями оставались крымские ханы, то есть они утратили Крым, но эти области у них были в подчинении, и значительная часть, повторяю, крымско-татарской знати отправилась туда. Поэтому Россия, не торопясь, смотрела на все эти процессы, организовывала их, старалась извлечь наибольшую выгоду из того, что она делает, и в частности, в какой-то момент посадила хана Шахи́н-Гире́я, он чингизид из династии крымских ханов-Гиреев, но только этот чингизид должен был стать проводником воли России на Крымском полуострове, то есть фактически Крым находится в состоянии протектората, Россия не считает его своей территорией, но она считает его подконтрольным, и она ставит подконтрольного хана, последнего из Гиреев. Собственно, Шахин-Гирей был человек европейского образования, при этом мусульманин, он хотел оставить основу вероисповедную, но при этом построить европейскую культуру на территории Крымского полуострова, он хотел, чтобы у него был военный корпус по европейскому образцу, правительство по европейскому образцу, чтобы у него были монеты по европейскому образцу, действительно завёл монетный двор, который чеканил монеты, по внешнему виду полутурецкие, полуроссийские, отчасти европейские, нечто очень сложное и непонятное, это уникальная такая история, до сих пор иногда из крымской земли чёрные археологи добывают огромные медные монеты с чудным названием «чхаль», вот этот «чхаль» очень тяжёлый, специально старались сделать больше русского медного пятака – знай наших, большую монету можем делать! И, в общем, собственную крупную серебряную монету, чего в Крыму никогда не водилось, по большому счёту. Большая крупная серебряная монета была у России и у Турции, но теперь Шахин-Гирей её ввёл. Но вот проблема вся в том, что этот социальный экспериментатор, он находился под защитой русских штыков, и русские штыки делали так, что он удерживает власть, население смотрело на него, если не как на клоуна, то как на политического деятеля, не вполне родного и сильно странного: что это за нововведение, зачем это? Жили без этого столетиями и нормально жили, зачем теперь вот все эти выдумки? Поэтому в конечном итоге Шахин-Гирей не удержался, но, понимаете, какой смысл Петербургу держать такого вот хана на Крымском престоле, который подконтрольный, но слабый, и сам он без русского штыка и без казачьей сабли удержаться не способен? В конечном итоге Потёмкин, который отвечал перед Екатериной за всю Новороссию, то есть за все приобретения в Причерноморье, написал, что лучше бы просто-напросто ликвидировать этот балаган и превратить всё это в очередную губернию Российской империи. Действительно так и поступили, к 1783 году и правительство, и население Крыма созрело для того, чтобы переходить в этот новый статус, и Крымский полуостров стал частью Таврической губернии. Ну а хана Шахин-Гирея с почестями отправили в Санкт-Петербург, ему назначили значительный пансион, никто его не обидел, но он всё-таки был по-своему честным политиком, странным, склонным к экспериментированию, но честным. Он отправился в Турцию, уверенный в том, что никому не изменил, что с ним хорошо обойдутся, но что тут скажешь, у турок было другое мнение, поэтому жизнь Шахин-Гирея завершилась с помощью шёлкового шнурка, ушёл этот человек из жизни достаточно быстро, а вся громадная территория Крымского ханства с 1783 года становится частью Российской империи – и Северное Причерноморье, и полуостров Крым, и Северное Приазовье, и Крымские территории очень значительные, которые находились на Северном Кавказе, на Кубани в частности, это было приобретение ого-го!

Д. Володихин:

- Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин. Мы обсуждаем тему 250-летия Кючук-Кайнарджийского мирного договора с Турцией и присоединения Крыма к России. Ну а теперь, дорогие радиослушатели, мне осталось поговорить о том, как завершилась судьба присоединения Крыма. Да, там были мятежи, это верно, и через четыре года после присоединения Крыма, напомню: 1783-й, так вот, через четыре года началась большая война с турками. Прежде Екатерина II, это очень важный факт: посетила Крымский полуостров с большой свитой, которая состояла не только из придворных людей, но и из представителей Европы, из дипломатов, из государственных деятелей, из крупных политиков, и фигурой первой величины был союзник России – австрийский император Иосиф II. Екатерина показывала всеми силами, что она здесь хозяйка, и что у неё есть особое право на Крым и на все территории Крымского ханства, она не говорила то, что это завоевание, хотя было понятно, что сила русского оружия обеспечивала тогда присоединение Крыма к России, и она не говорила о том, что она и есть продолжатель власти крымских ханов, об этом не было сказано ни слова. Я хотел бы обратить внимание на одну деталь: когда огромная делегация приехала в Крым, повторяю: в 1787 году, были выпущены особые таврические монеты: 5, 10, 20 копеек, серебряные монеты с вензелем Екатерины II, с обозначением достоинства монеты и с надписью, которая разъясняла всё тем, кто мог усомниться в намерениях императрицы, в направлениях внешней политики Российской империи, на этих монетах было чётко пропечатано: «Царица Херсонеса Таврического». А что это означает? Это означает то, что Екатерина II претендовала на власть, которую имели здесь когда-то константинопольские императоры. Ещё в XIII веке Крым мыслился как часть Константинопольской империи, то бишь Византийской, впоследствии здесь было большое православное княжество, скажем так, осколок империи, самостоятельное государство, княжество Феодоро́, и только в 1475 году эти территории были завоёваны турками в союзе с татарами, то есть иными словами Екатерина II говорила: «те, кто были здесь до меня, конечно, просуществовали на полуострове в течение трёх столетий, но они узурпаторы власти, они завоеватели, они агрессоры, а я – полновластная наследница константинопольских императоров». Ну, действительно, у России было представление о том, что она унаследовало царскую власть и фактически положение Третьего Рима, то есть держава, которая сосредотачивает в себе царственную мощь и царственную санкцию после того, как второй Рим – Константинополь её утратил, и Екатерина II здесь просто шла по тем путям, которые уже проложила для неё русская политическая мысль. И таким образом она чувствует себя продолжательницей дела константинопольских императоров, когда-то на законных основаниях владевших городом Херсоне́сом Таврическим, Херсонесом на территории Крыма, на территории современного Севастополя. Надо сказать, что один из городов, основанных при Екатерине II на присоединенных территориях, назывался Херсон, а рядом с настоящим Херсонесом был заложен город, который сейчас называется Севастополь. Екатерина II умела подчеркнуть смысл своих действий: «Я хочу сделать вот так, так и так, потому что я имею на это право не по причине завоевания силы и не по причине продолжения власти ханов, нет. Я могу это делать, потому что мы вернулись». Вот этот важный момент, который надо ощущать в русской политике на территории Крыма. «Мы вернулись, мы – великая православная держава, неважно, где была ее столица – в Царьграде-Константинополе или в Москве, или в Санкт-Петербурге, но это мы! И мы вернулись туда, на ту землю, которой владели несколько веков назад, и будем возвращать туда веру и власть православного императора». Момент, который нельзя недооценивать, который фактически формировал облик русской власти в тех местах. Турки среагировали достаточно быстро, начинается следующая война Русско-турецкая, она продлится до 1791 года, когда был заключен Я́сский мирный договор. Он, этот договор, оказался ещё менее выгодным для Турции. Вот Кючук-Каинарджийский мирный договор мыслился для турецких дипломатов катастрофой, Ясский мирный договор был для них намного тяжелее, это катастрофа в квадрате, то есть пришлось отдать дополнительно ещё территории в Северном Причерноморье, на Кавказе, пришлось признать, что Крымское ханство – часть Российской империи и пришлось вновь признать возможность Российского императора вступаться за православных в Дунайских княжествах. Ясский мирный договор подтвердил в какой-то степени Кючук-Каинарджийский, его статьи, он показал: Россия здесь надолго. Она пришла сюда десятилетия назад, она здесь утвердилась, она отсюда не уйдёт никогда, ни при каких обстоятельствах. Это земля России. И в XVIII веке мыслили этот момент с полной прямотой и прозрачностью, и иного в российской внешней политике не было, хотя внешняя политика турецкая и западноевропейская, конечно, препятствовала этому. Надо сказать, что России пришлось ещё воевать неоднократно с Турцией, воевали при Александре I, и война закончилась в 1811 году, представьте себе, прямо с фронта, можно сказать, с театра боевых действий, приходилось перебрасывать дивизии и корпуса на другой фронт – там, где шла война с Наполеоном, Отечественная война 1812 года, закончилась она вновь поражением Турции и вновь территориальными потерями, и вновь полным крахом попыток как-то вернуть Крым. Ещё одна война при Николае I заканчивается в 1829 году Адриано́польским мирным договором, и этот договор, в общем-то, для турок просто страшен. Дело в том, что Адриано́поль – это ведь недалеко от Константинополя, то есть русские войска оказались в непосредственной близости от турецкой столицы, от бывшей столицы Константинопольской империи, и немногого не хватило, чтобы занять её. Это очень серьёзный шаг. Дальше – Крымская война, несчастливая для России, и, конечно, итогом этой войны как у турок, так и у французских, у английских дипломатов мыслилось то, что Крымский полуостров будет возвращён туркам. Но вся проблема состоит в том, что война проигранная, была тем не менее проиграна на очень хорошей ноте, извините за такой каламбур, русские войска развивали наступление на Кавказе и в Закавказье, и, допустим, половина Севастополя была отдана противнику, это очень печально, но при этом целая гроздь турецких городов и крепостей очень крупных оказалась под контролем Российской армии, поэтому Россия не приняла самых уж страшных статей, которые ей навязывали, Крым остался в её составе. Ещё одна война Русско-турецкая 1877-1878 года – вновь победа России и вновь Крым в составе Российской империи, и сейчас, мне кажется, уже турки теряют всякую надежду на то, что когда-нибудь будет иначе, что удастся эту ситуацию переломить любыми самыми отчаянными мерами. Ну и, наконец, Первая мировая война, здесь превосходство России безусловно, Турция уже не рассматривается как великая держава, но как крепкая региональная держава, она противостоит России на фронте, терпит целый ряд тяжёлых поражений, турецкие войска отступают до Трабзона нынешнего и до Эрзинджа́на, то есть уже речь идёт о том, что Российская армия вступает на внутренние территории турок, конечно, это момент чрезвычайно печальный для турецкой державы, но революция 1917 года ломает все планы, планы фактически России как победителя на этом фронте, одно хорошо: за Россией хотя бы в конечном итоге остался Крым, и Крым был несомненной частью России, здесь мы опять возвращаемся к предпосылкам включения Крыма в состав России. Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года, освобождение Крыма от вассальной зависимости в отношении турецкой державы, в отношении султанов турецких, 1783 год – присоединение Крыма к России, его хозяйственное освоение, многочисленное строительство дорог, городского хозяйства, чрезвычайно сложного, и находившегося в состоянии цветения в эпоху Российской империи, и превращение Крыма в замечательный российский курорт. Что это такое? Это корни того, что есть перед нами сейчас. Эти корни уходят в XVIII век, а с точки зрения русских политиков того времени – в XIII век, в эпоху, когда Крым мыслился, безусловно, частью православной цивилизации. Вот на этом, дорогие радиослушатели, я хотел завершить сегодняшнее выступление, и мне остается сказать вам: большое спасибо за внимание, до свидания, и не забывайте кланяться нашим предкам, они, ей-богу, были героями, умными, сильными, крепко верующими людьми, дай Бог нам быть – ну, не хуже их хотя бы. До свидания. 

Все выпуски программы Исторический час

• «История Ярославля». Сергей Алексеев
• «Русские инженеры начала ХХ века». Александр Музафаров
• «Битва у мыса Гангут». Дмитрий Володихин

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов