Поделиться
У нас в гостях был духовник Алексеевского женского монастыря в Москве протоиерей Артемий Владимиров.
Наш гость отвечал на вопросы Тутты Ларсен и Владимира Аверина о том, почему на Земле существует зло и страдания, как Бог допускает болезни детей и почему мир не идеален.
Ведущие: Тутта Ларсен, Владимир Аверин
Т.Ларсен
— Здравствуйте, друзья! Это программа «Светлый вечер». В студии Тутта Ларсен.
В.Аверин
— И Владимир Аверин, добрый вечер!
Т.Ларсен
— Сегодня у нас в гостях духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Союза писателей России, педагог, протоиерей Артемий Владимиров.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Приветствую вас, дорогие наши друзья.
Т.Ларсен
— Здравствуйте!
Досье:
Протоиерей Артемий Владимиров родился в Москве в 1961 году, окончил филфак МГУ. В 1988 стал священником, служение начинал в храме Воскресения Словущего в Брюсовом переулке. С 1991 — настоятель храма Всех Святых бывшего Алексеевского монастыря. После его возрождения в 2013 году стал духовником обители. Член союза писателей России, преподаватель Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и Российского православного университета. Заместитель декана факультета православной культуры Академии ракетных войск стратегического назначения.
Т.Ларсен
— Для начала хотела бы задать некий тон нашей беседе и в качестве эпиграфа к этому часу процитировать, не полностью, недавний нашумевший текст. Знаменитый британский актер, писатель, общественный деятель, публицист Стивен Фрай выступил в некоторой передаче, где ему финальный задали вопрос: «Что бы он сказал, оказавшись, пред вратами Рая и встретившись с Господом Богом?», – он сказал: «Я бы всего лишь на всего спросил про детей с раком костного мозга, как Ты, Бог, мог создать мир, в котором страдают невинные. Это не есть правильно – это зло. Почему я должен поклоняться такому Богу, который создал мир, полный несправедливости и боли?». Очень серьезную дискуссию вообще в прессе, в интернете, в сообществе интеллигентных людей целую неделю, этот монолог вызывал и до сих пор занимает умы. И на самом деле очень частый вопрос, который задают люди христианам: «А что же, действительно, ваш Бог такой мир несовершенный создал, где дети умирают, старики страдают и вообще какие-то гнусные насекомые существуют, зачем их создали?»
Протоиерей Артемий Владимиров
— Вопрос этого господина достаточно страшно выражен, и подлинная интеллигентность, то есть просвещенность, как в земном, так и в духовном должна была бы подсказать ему иные слова и иной образ мышления. Почему? Потому что Бог создал действительно прекрасный мир и не зря еще с детских лет мы слышали слова советской песенки «Как прекрасен этот мир». В нем не было ни страданий, ни болезней, ни греха, но человек, как и господин Фрай, почтенный свободой произволения, уклонился в ту сторону, в какую не должен был обращать свой нос. Нарушив завет верности и любви с Богом, наш общий пращур, как известно, лишился той гармонии, того света, той красоты, исказил замысел Творца о себе и мы, его потомки, входим в мир поломанный, мир дисгармоничный, мир, в котором действует не только добрая, но и злая людская воля. Что я имею в виду? Представьте себе молодую женщину, которая подсела на легкие наркотики, я думаю, господин Фрай нам много может рассказать об этом. И вот она забеременела, ежику понятно, тем более – физиологу, терапевту, да просто здравомыслящему человеку, что ребенок, утробный плод во чреве матери, находится в теснейшем единстве с самим организмом будущей родительницы, просто табачный дым, который вдыхает будущая мама, через пуповину проникает в мозг того же ребенка. А если исследовать состав современных сигарет, то это совсем не душистый явайский табак XIX века – это не элитная кубинская сигара, но это адская смесь химических элементов. Зачем я об этом говорю? Затем что мы все связаны «круговой порукой добра», и все человечество представляет собой единое целое, ни одна часть которого не имеет автаркии, независимости, самостоятельного бытия. А тому же американскому актеру я задал бы свой вопрос: «Дорогой мой, я не знаю, как там, на предмет Рая, еще нужно подумать, допустят ли нас туда. Но что Вы скажете о том, что еще до появления на свет Божий миллионов младенцев, их родители, не читая Федора Михайловича Достоевского о цене слезинки замученного ребенка, уничтожают и четвертуют плод своей любви, истребляют кровиночку и слезиночку, не дав ей увидеть этот прекрасный мир. Совершенно понятно, что дети и родители есть некое нерасторжимое целое, и даже без всякой мистики, без ссылки на Божественные законы рационально осмысляя искореженную жизнь взрослых людей, бабушек и дедушек, мы можем понять, что на детях генетически, эмоционально и физиологически отражаются те неправильности, те аномалии, те патологии, которые свойственны их родителям. Мы, батюшки, в отличие от актеров, каждую неделю или раз в месяц бываем в гематологическом детском отделении, смотрим на деток и помогаем тем, кто почему-то вдруг заболевает саркомой в 6-8-12 лет. Сегодня видно, что совсем не детские болезни, например, диабет, поражают ползунков и сосунков. И объяснение этому только одно: чем дальше человечество отдаляется от вечного нравственного закона, чем более оно пленяется европейской, американской гендерной концепцией, когда считается, что даже пол ребенка – это большая загадка, во всяком случае, некая маска, которую можно сменить и надеть другую, тем более умножаются беды и несчастья, и страдания. Но у них есть свой смысл. Открывается это, безусловно, не комедиантам-атеистам, а тем, кто понимает, что земная жизнь есть испытание. На Руси всегда говорили у нас: «Господь терпел и нам велел». Важно, с каким сердцем ты принимаешь данный тебе крест.
Давайте вспомним Евангелие и увидим на Голгофе крест Иисуса Христа. Спаситель страждет за господина Фрая, за его детей, за еще не родившихся его внуков, за каждого из нас, а окрест, справа и слева, – два креста, два разбойника. Один произносит: «Господи, я приемлю достойное за свои грехи, но помяни меня во Царствии Твоем». Другой ропщет, кощунствует, употребляет те самые эпитеты, которые прозвучали, к сожалению, и к трагедии для актера в эфире. По существу, с сатанинской злобой он обращается к Тому, имя которому Любовь. И в лице этих двух распятых, одесную и ошуюю, справа и слева, все человечество. Младенцы, в отличие от разбойников, не искушены во зле, но они, будучи, по существу, органичной частью родителей, несут на себе последствия наших собственных ошибок.
В.Аверин
— Поскольку уж зашла речь, оттолкнулись от цитаты, если верить Писанию, что все живые существа были созданы в первые шесть дней творения.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Безусловно.
В.Аверин
— Значит, и насекомые, которые откладывают личинки в глаза детей, были созданы в те же шесть дней творения. Или, например, микроб, который вызывает чуму, был создан тогда же. И вирусы, которые поражают, были созданы тогда же. В таком случае, возникает резонный вопрос. А в каком состоянии они пребывали в Эдемском саду, когда человек не был подвержен этому всему и в какой момент?
Т.Ларсен
— Почему нельзя вообще без них было обойтись?
В.Аверин
— В какой момент они были выпущены наружу, в каких коробочках они были созданы, с какой целью они были созданы тогда, когда человек был безгрешен? То есть Провидение было такое, что понадобится, чтобы наказать человечество за грехи его с помощью этого всего?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Я, к сожалению, не присутствовал при творческом акте мироздания, но догадываюсь шестым чувством, интуицией, что в Раю не было смерти (вопреки утверждениям некоторых эволюционистов, наподобие отца Александра Меня, который убеждал своих читателей в том, что смерть закономерна и тление де присутствовало уже тогда до грехопадения). Священное Писание свидетельствует: Бог не создавал смерти…
В.Аверин
— Нет, извините, в Священном Писании о том, что появилось после творения ничего не сказано. Я вот как раз этот момент хочу уточнить.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Я думаю, что комары, которые не сосали до грехопадения человеческую кровь, исполняли тогда своим хором, своим меццо-сопрано такие произведения, которые славили Творца…
В.Аверин
— Никто ничего не ел…
Протоиерей Артемий Владимиров
— До грехопадения звери не пожирали друг друга. Об этом сказано в святоотеческих трудах, например, святого Григория Нисского, который свидетельствует, что и тления тогда не было: плод, вызревавший на райской ветви, не имел подгнившего бочка и, падая, не разлагался на молекулы и атомы. Мы сегодня мыслим о той жизни в грубых категориях нашего пространства и времени. Думается, что только через худое произволение человека, подчинившегося падшему духу, в свою очередь ниспадшего с неба, тление, распространяясь, накладывало на животных свой отпечаток. Домашние животные напоминают нам о Рае, потому что в них много такого, что обусловлено их близостью к человеку. А вот хищные звери – рыси, леопарды, прыгающие с деревьев на спину путешественнику, – ненависть, озлобленность, ярость – это как раз следствие грехопадения.
В.Аверин
— Я напомню, что у нас в студии протоиерей Артемий Владимиров – духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Союза писателей, педагог. Я Вас спрашиваю именно поэтому, потому что из того, что Вы говорите, возникает еще и следующая крамольная мысль: если не было разделения на ненавистников животных и условно «праведников» домашних, если не было тлена, тогда получается, что наказаны невинные, не они, собственно, отвечают за грехопадение – это человеческий род за это отвечает, но наказаны они. И они переродились и появились, я не знаю, копрофаги, и появились те, опять же жуки и черви, которые ответственны за поедание трупов, и появились бактерии, которые собственно для того и существуют, чтобы эту разложившуюся плоть перерабатывать во что-то, даже в нефть или каменный уголь, вот это все появилось. Они наказаны невинно, а это большой вопрос.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Много тайн, которые превышают наш ratio. На это можно ответить и так. Вы почитаете Бога справедливым, воздающим каждому по делам его, – вы ошибаетесь. Все человечество находилось под печатью греха. Но является в мир воплощенная любовь – Христос Искупитель, Солнце правды и любви, восходит на Крест и Своими страданиями на Кресте (уж если мы говорим в категориях веры, уходя умом за прагматику человека безрелигиозного) Христос Искупитель берет на себя страдания, болезни, снимает ответственность со всего человеческого рода, и добродетель одного оправдывает всех согрешивших. В этом нет справедливости, потому что всеобъемлющая любовь Божья распространяется своими лучами и проникает в сердца и правых, и виноватых, и человечество в Нем, во Христе, ради Его страданий и воскресения, обретает путь к вечности. Вина снимается со всех, поэтому нужно утвердиться, на мой взгляд, только в одной мысли – человеческая личность того же младенчика, она не существует сама по себе. Мы семья – «я, ты, он, она вместе – целая страна», и если дворянин, не соблюдший присягу, лишался своих привилегий, преференций, как бы мы сегодня сказали, лишался дворянства, то и дети его де-факто были лишены этих преимуществ, которые в дворянском сословии были выработаны за предшествующие столетия. Мы связаны единой круговой порукой и добра, и любви, и в этом смысле для меня важен только один аспект – бесконечная ответственность сознательной, мыслящей, волящей личности за своих потомков, за своих детей. Мое нравственное состояние дает многократное эхо в сердцах детей и внуков. «Семь раз отмерь, один раз отрежь.» И здесь даже нет мистики и метафизики, но в физиологическом отношении мы, будучи единым целым, призваны трижды подумать, прежде чем произнести матерное слово, которое, как доказывают генетики и биологи, разрушает на клеточном уровне структуру нашей личности.
Т.Ларсен
— Если все-таки вернуться к вопросу о справедливости. Например, очень часто я как мама, как человек, который постоянно взаимодействует так или иначе с темой материнства и детства, сталкиваюсь тоже с таким вопросом: почему сплошь и рядом наркоманки, алкоголички, асоциальные женщины рожают здоровых детей и бросают их в доме малютки, а женщины прекрасные, интеллигентные, которые всю жизнь хотят быть мамами, живут в браке со своими любимыми мужьями, не могут зачать и родить ребенка? Где справедливость тогда? Почему вот эти, которые по идее вообще безответственные и даже ни капельки не думают о том, как их потомство будет отвечать за их грехи, рожают здоровое потомство и исчезают. А те, которые готовы взять на себя всю ответственность, не могут этих детей иметь?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Говорят, что существует принцип комплементарности – взаимного восполнения. Бог создал мир таким многообразным, и мы настолько разные: есть северные страны, есть южные. На севере – вечные снега, на юге – лазурь морская, все это многообразие создал Господь для того, чтобы возрастала взаимная любовь. Южане приглашали эскимосов, предоставляли им купаться в голубых лагунах и, напротив, сами могли смотреть на северное сияние, восторгаясь многообразием этого мира. Может быть, бездетные пары могли бы проявлять подвиг любви, усыновляя малышей столь несознательных родителей.
Как батюшка я думаю, что ваш пример, скорее исключение, наследственность – вещь упрямая и, к сожалению, так часто дети по внешности здоровые, войдя в подростковый возраст, вдруг являют такой букет и психических, и душевных, и телесных отклонений, что само усыновление сегодня становится проблемой. Господь, вы помните, не отталкивал Иуду до последнего, побуждая его раскрыть свою темную совесть, зараженную злобой. И последний повесился вопреки воле Божьей, вопреки объятиям Христа, призывавшего его покаяться. Может быть, рожденный вопреки очевидности здоровый малыш дан был несчастной даме из группы риска для того, чтобы она удивилась милости Божьей, для того, чтобы пробудился ее материнский инстинкт, ее чувства, чтобы она поверила, что в мире есть любовь. Ведь всякая мама, рождающая дитя, знает, что это произведение, этот шедевр не ею слеплен… И еще. Вот сейчас Россия разрабатывает закон о запрещении ввоза к нам в страну генномодифицированных пищевых продуктов. Интеллигентные пары должны думать, что они едят. Потому что, к сожалению, бесплодие, я знаю это наверняка, часто провоцируется, как абортами на ранней стадии, так и плохой экологией, поскольку люди, именующие себя потребителями, неразборчиво употребляющие то, что им подсовывают (Е324, Е508), к сожалению, становятся жертвами современного положения. Не зря же один из рокфеллеров сказал: «Власть над миром проста, как 2х2=4. Мы должны знать, что едят люди и руководить этими процессами». И все равно, сколько бы мы ни искали с вами объяснений, всегда остается некая тайна, сверхрациональная тайна жизни. Ответ на эти вопросы, думаю, получает, не бунтующее, лукавое, озлобленное сердце, но то, которое умеет видеть в себе самом червоточину. Потому что никто из нас не праведник и мы, только примирившись с вечным нравственным законом правды и любви, можем внутри самих себя найти объяснение тех жгучих вопросов, которые задает наш воспаленный мозг.
В.Аверин
— Скажите, пожалуйста, если ответственность не персональная, а ответственность рода. Все равно, так или иначе, и у Вас прозвучало – гены, наследственность, передача каких-то вещей до седьмого колена, после седьмого колена, вместо седьмого колена. Как сегодня выстраивать свои отношения? Я даже не беру вопросы справедливости, я беру вопросы ответственности, потому что Ветхий Завет, там это все четко совершенно – до седьмого колена.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Если мы касаемся Священного Писания и пытаемся осмыслить Откровение Божие, запечатленное в Ветхом Завете, равно как и в Новом, то не всякий грех распространяет свое омрачающее влияние до четвертого или до седьмого колена. Например, наказание за грех убийства помазанника Божия, то есть лица, освященного Господом Богом и поставленного во главе человеческой иерархии, действительно, распространяется до четвертого колена, когда общество пожинает плоды – революционные бациллы, приведшие к кровавому посягательству на жизнь Божьего помазанника. Но Библия чужда детерминизма и полагает в свободной воле человека разрешение всех зол. Вспоминаю пророка Иеремию, который говорил: «Если отцы ели кислый виноград, то дети не будут на устах чувствовать оскомину. Если сын идет путями правды, грехи родителей не ложатся на него бетонной плитой», – своими словами толкую я эти слова. То есть, если я согласую свою жизнь с нравственным законом, то преступление дедушек, разорявших храмы и расстреливающих христианские демонстрации, не отзываются страданием в человеке. Но если я усугубляю преступления пращуров, демонической гордыней, самоутверждением, отрицанием нравственного закона, поставляя законом собственные эгоистические мотивы, полагаю, что тьма родовых грехов действительно становится непроницаемой в жизни несчастных потомков.
В.Аверин
— А вот как эти подростки, которые здоровыми младенцами, рождаются у наркоманок и Вы сказали, что в подростковом возрасте у них проявляются разнообразные отклонения – физические, духовные, умственные, какие угодно, вот они тогда, как? За что? Если на устах детей не должно быть оскомины от кислого винограда родителей?
Протоиерей Артемий Владимиров
— На это могу только сказать, что у каждого из нас, здесь присутствующих, равно, как у наших слушателей, на плечах не кочан капусты, а голова. И мы с вами, взрослые люди, понимаем, еще раз повторю, бесконечную ответственность будущих родителей за здоровье их детей. И можно опять-таки, не поднимаясь к метафизике и к религиозному осмыслению нашего бытия, но в аспектах простой физиологии тотчас понять, что Lucy in the Sky with Diamonds – ЛСД, которые ввели в мир Битлз, пропагандируя в своих поздних альбомах соответствующие наркотические вещества, разрушают генофонд нации. И мы живем в такое время, когда кто-то говорит: Après moi le déluge – после меня хоть потоп, а мне плевать, мне очень хочется, я не знаю в каком чаду и дыму и с кем я зачинаю детей и вообще я не думаю о последствиях своего поведения. А кто-то (я думаю, мы еще поговорим в следующих передачах об этом) сохраняет себя даже от несанкционированного поцелуя. Какая-то девушка хранит свое девство, невинность, чистоту, понимая, что это Божий дар, это сокровище она посвятит любимому человеку и, сказав ему: «Тебе навек я отдана, тебе пребуду я верна», она еще и молится Господу Богу, чтобы Бог даровал ей малыша розовощекого с золотым локоном над ушком, который воспримет мамины добродетели и умножит на земле царство красоты, порядка и справедливости.
Т.Ларсен
— Это программа «Светлый вечер», в студии Тутта Ларсен и Владимир Аверин. Сегодня у нас в гостях протоиерей Артемий Владимиров. Вот, кстати, мне хотелось бы продолжить тему розовощекого малыша и ответственных родителей. Потому что буквально несколько недель назад я и мои знакомые стали свидетелями чудовищной трагедии. У наших общих друзей, бесконечно ответственных и заботливых родителей, погиб в год и семь ребенок, утонул в бассейне на Бали. Вот такая чудовищная совершенно… абсолютно, с точки зрения нашей, несправедливость произошла. Потому что это была действительно какая-то… Богом поцелованная семья. Они его так носили, они его так правильно рожали, они его не прививали, они его на себе везде таскали. Они были единым целым все втроем и вдруг, такая трагическая случайность. Здесь вроде бы ничего такого, не было родового наследственного греха, а все равно за что? Почему?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Однажды, я выехал с такой же семьей по приглашению наших прихожан в европейскую страну. Мы сидели и ждали, когда подадут горячую рыбу, я был в подряснике, только появились мобильные телефоны, и я смотрел на первое сообщение, родители подымали бокал прекрасного Grande Reserve 2005 года, малышка ходила вдоль кромки бассейна и смотрела на отблески воды в лучах полуденного солнца. Расслабляющая атмосфера, свежий воздух, мама, которой никак нельзя отказать в материнском чувстве, посматривала на легкие облака. Вдруг произошло то, чего никто не ожидал, но что можно прогнозировать, если ребенок находится рядом с водой. Мы должны уже находиться внизу в водолазном костюме и смотреть, как бы чего не вышло. Младенчик кувыркнулся и пошел ко дну. Произошел шок… родители не двинулись с места, материнское сердце замерло. Может быть, Бог тогда внушил мне вместе с телефоном в подряснике ринуться в этот бассейн. Я благодарю Господа, что такое импульсивное решение пришло ко мне сверх рационального осмысления ситуации. Естественно, я вытащил младенца (естественно, телефон умер в тот же час).
Конечно, на Бога надейся, сам же не плошай. Я часто встречаюсь с такими историями (ребенок проглотил какой-то наборчик с пилочками для ногтей) и всегда думаю о том, сколько глаз должна иметь мама, наверное, как многоочитый херувим, чтобы не спускать с ребенка очей и прогнозировать такие ситуации.
Я всегда, когда встречаю подобные вопросы, вспоминаю Вифлеемских младенцев. Церковь верует, что эти абсолютно безвинные дети, не просто упавшие в бассейн, а кровожадным сатрапом уничтоженные, как звездочки, сияют на небесах. И если бы не было вечного плана бытия, если бы человеческая душа, пройдя узкими вратами смерти, не входила в иные пространства, где сияет правда и любовь, мы бы не нашли никаких ответов на эти трагические вопросы. А родителям, конечно, будем соболезновать и молиться, чтобы Бог их наградил дитятей, которое утешит безутешные сердца.
В.Аверин
— А в таком случае, почему родители должны быть безутешны. Вот судя по тому, что Вы говорите, Вы ведь не сомневаетесь в том, что это все нормально, это Промысл Божий, у каждого явления есть свои объяснения. Вы не сомневаетесь… вот правда, я Вас слушаю, сомнений нет, у Вас для всего есть объяснение, тогда, если это верующие родители, то они ни минуты не должны скорбеть. Они должны возрадоваться, что их дитя попало на небеса, молиться, рожать следующего, ну вобщем не допускать скорбь в сердце свое.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Я думаю, что подобные рассуждения были бы просто кощунственными, услышь нас мама, у которой есть дитя. Человек – это не ментальный континуум, человек – это не мыслящая доктрина, но у нас живые сердца, живые души, которые не могут не сострадать, и в этом смысле жизнь никогда не уместится в прокрустово ложе никаких богословских пособий. Перед нами трагедия и назвать нормальной ситуацию мы не можем – это драма жизни, в которую можно проникать не холодным умом информанта из радиорубки, но только сочувствующим, любящим, состраждущим сердцем. И как бы ни утешала нас вера в то, что «увядание земное цветов не тронет неземных» (это Тютчев о человеческой душе), «не все, что здесь цвело, увянет». Но только сострадающей любовью, когда, может быть, в устах нет слова, но есть глаза, наполненные слез, мы можем входить в подобную драму лично или заочно. И у меня не может быть объяснений всего, но я вспоминаю себя студентом филологического факультета, когда, еще находясь под воздействием советской школы, плоть от плоти 1960-х годов, я впервые прочитал (мне нужно было сделать это за двое суток) три томика Александра Исаевича Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» на папиросной бумаге. Хотя сейчас выясняется, что приведенная им статистика в десять раз завышена, но тем не менее, когда я читал первые главы – одиночные камеры, этап, – у меня, еще тогда советского школьника, реакция была такая, что я буквально стал кататься по дивану от физической боли, и какой-то вой подымался из моей души, я не понимал, что это, как это. И тогда в этом аффективном состоянии я вдруг почувствовал, что если нет неба, если нет вечности, где каждому воздается по делам его, земная история не имеет оправдания. И поэтому наш разговор сегодня одновременно и тяжелый, и легкий, потому что, кто ищет, тот найдет ответ, если идет дорогой веры, надежды и любви.
Т.Ларсен
— Хотела как раз добавить к этим словам отца Артемия, у меня есть знакомые, прихожане Ваши, кстати, и у них дочь три года болела саркомой, причем, заболела в 18 лет, ушла в 21 год. Мы все наблюдали за этой драмой и сопереживали, сочувствовали, за них молились, в итоге, когда Ангелина ушла, и я позвонила ее маме, чтобы выразить как-то свое соболезнование, начала рыдать… я начала рыдать в трубку, а она стала меня утешать. Можете себе представить?
И меня просто потрясло тогда это мужество, это даже не мужество – это вера человека, который сказал, слава Богу, ей там хорошо, она оттуда на нас смотрит, за нас молится, она ушла чистым ангелом …
Протоиерей Артемий Владимиров
— Я помню эту девочку.
Т.Ларсен
— Знаете, да? Вы ее отпевали в день Севастийских мучеников. Она в последние дни жизни в хосписе находила силы помогать другим детям, которые там с ней лежали. И для меня – это тоже такой вопрос: что это? Это страдание? Это урок? Это необходимое условие, чтобы люди поверили и воцерковились?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Но они не были лишены веры и до начала этой болезни. Это драма жизни, которую можно преодолеть только, смотря сердцем в вечность. Да, это действительно был ангел (по имени и житие), и мне сегодня к нашему разговору еще один маленький эпизод вспоминается. Чета достаточно еще молодых родителей. Они пришли с озабоченным выражением лица, их девочке должны были делать операцию – опухоль мозга. Я беседовал с папой и мамой – совершенно современные люди, крещеные, но и только. И мы пришли к взаимному согласию, что в день, когда будет совершаться эта критическая операция (прогнозы были fifty-fifty – 50 на 50), они встанут на чистый плат венчания, я возложу венцы на их главы, и мы будем молиться, чтобы Дух Божий, который снизойдет, соединит их сердца и восполнит недостающее к их любви. Мы будем молиться о здоровье ребенка. И вы знаете, благодать сошла, они, исполненные надежды, покинули храм, а через три месяца девочка пришла с огромным букетом вместе с родителями, они поставили этот букет пред иконой Всецарицы, где мы молимся об онкологических больных, девочка растет благополучно. Важно внутреннее состояние родителей, они уверены, что небо раскрылось, и Господь Бог содействовал рукам врачей, девочка на удивление обрела не просто здоровье, но восстановились самые важные функции ее организма, мозговой деятельности. Родители уверены, что их вера не была посрамлена.
В.Аверин
— А если бы чудо не совершилось, то тогда, значит, что они должны были усомниться в своей вере? Тогда, значит, благодать не сошла?
Протоиерей Артемий Владимиров
— За них мне отвечать трудно.
В.Аверин
— Ну это довольно частая ситуация.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Как будто не произошло ничего сверхъестественного. Думаю, что еще больший букет они принесли нейрохирургу, искусство рук которого и сотворило это обыкновенное чудо, но к нашему разговору я вспоминаю страдальца Ветхого Завета Иова, который, лишившись всего, в том числе и детей, сидя в скорби, и весь пораженный проказой, давал ответ всем, может быть, последующим страдальцам, в том числе и не находящим объяснения в своей скорби: «Господь дал, Господь взял. Буде имя Господне благословенно отныне и до века». «Если я и за хорошее был благодарен Богу, – отвечал он своей супруге, почти помешавшейся от боли об утрате, – то неужто не приму от Него и скорби». Бог восстановил здоровье Иова, а наша жизнь все равно остается полной страданий, наша жизнь все равно есть подвиг и прежде всего нравственный подвиг, ведь мы не должны ломаться под ударами судьбы.
Т.Ларсен
— Ну вот, насколько я понимаю, Ваш приход в достаточно большой степени окормляет людей с онкологическими заболеваниями, у вас чудотворная икона Всецарица, и Вы, наверное, как никто постоянно имеете дело и с чудесами и с….
Протоиерей Артемий Владимиров
— Человеческими страданиями.
Т.Ларсен
— Да, страданиями. Вы свидетель того, как несправедливость или ответственность реализуется действительно в скорбях настоящих. Что, неужели жизнь человека в вере вообще невозможна без скорби и страданий? Ведь, казалось бы, Христос за нас уже пострадал, уже все за нас взял на себя, почему же тогда путь веры должен быть таким?
В.Аверин
— Более того, в этой студии неоднократно звучала мысль от Ваших коллег, что очень многие сегодня приходят к вере как раз через страдания.
Т.Ларсен
— И никак иначе.
В.Аверин
— Да, через проблемы, которые возникают на их пути.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Я удивляюсь, насколько содержательной является наша сегодняшняя передача, которая ставит вечные вопросы перед скромным сельским-красносельским батюшкой. Еще раз возвращаюсь к мысли о двух разбойниках, распятых справа и слева от Христа. В юности студентом Университета я в спецхране прочитал работу Николая Бердяева «Смысл истории». И этот человек, удивительный русский философ, большой путаник в области метафизики, написал, на мой взгляд, вещую работу. Он свидетельствует в своем прозрении о том, что вся история, и прошлая, и будущая, и настоящая, вектором устремлена к Голгофе и все человечество представлено в этих двух распятых справа и слева от Христа. Страданий, дорогие мои, не может избежать никто, постольку поскольку все мы, дети Адама, должны пройти через определенный катарсис, обретение истины невозможно без очищения, а очищение, избавление от ветхой шагреневой кожи – это болезненный процесс. Бог не хочет наших страданий, Он пришел в этот мир, чтобы осветить наши сердца своей любовью. Но мы, к сожалению, не таковы, как Пречистая Дева Мария, которая подобна нам по образу рождения, но с детских лет пронизанная любовью к Богу. Она, никогда не отклонявшаяся от нравственного закона, состраждет Своему Божественному Сыну, соумирает с ним на Кресте во имя всего человечества. Мы, люди обыкновенные, главный герой русской литературы – это маленький человек. Errare humаnum est – человеку свойственно ошибаться, я человек, и мне не чуждо все человеческое. Вот почему, на мой взгляд, тот, кто лишил себя упования, то есть надежды на всемогущего, вселюбящего Бога, страждет морально гораздо больше, чем человек прозревший и чувствующий десницу Творца на своей голове. Я, наверное, дня бы не смог прожить, если бы не взывал к Создателю: Господи, помилуй, Господи, помоги, Господи, не остави. Одна из моих знакомых, директор обыкновенной поликлиники в Москве, говорит, что многие пожилые люди, подсевшие на информационные пакеты российского телевидения, угодили в институт психического здоровья и больницы, не справляясь с эмоциями, которые бьют через край. «Блажен, кто верует, тепло ему на свете.» Священники лишены соблазна делить человечество на две неравные половины, все мы дети Божьи, и поэтому, думаю, что история оправдает только то сердце, которое жертвенно истощает себя в сострадательной любви. Человек – это образ Божий, и независимо от мировоззренческой начинки мы, как полузавядшие незабудки, оживаем только тогда, когда чувствуем взаимное тепло наших сердец.
Т.Ларсен
— Это программа «Светлый вечер». Говорим сегодня о страдании и сострадании с нашим гостем духовником Алексеевского женского монастыря в Москве, членом Союза писателей, педагогом – протоиереем Артемием Владимировым.
В.Аверин
— А вот если мы говорим о страдании. Безусловно, страдания не избежать, и, может быть, действительно страдание в известной степени – это толчок такой.
Т.Ларсен
— Очищение.
В.Аверин
— Первый шаг, который позволяет человеку задуматься и встать на этот путь, ведущий к храму. Но Вы прекрасно знаете, что на протяжении истории Церкви христианской довольно регулярно возникали какие-то движения, которые страдание считали…
Т.Ларсен
— Целью.
В.Аверин
— Да, целью своей, вот это бичевание, которое сохранилось в ряде, даже каких-то шествий Пасхальной недели в Западной Европе.
Т.Ларсен
— Власяница.
В.Аверин
— Власяница, кишащая вшами, как подтверждение святости в известные периоды жизни человечества, вот это все было.
Т.Ларсен
— А потом, староверы сжигали себя целыми общинами.
В.Аверин
— А сегодня все равно встает вопрос, потому что цивилизация сегодня предлагает разные пути. Один путь совершенно гедонистический – сделать все от меня возможное, чтобы, максимально облегчив себе жизнь, максимально сняв напряжение, физическое, прежде всего, напряжение своей жизни, используя те технологии, которые предлагает мне XXI век. Можно идти другим путем и отказываться от опять же тех достижений цивилизации технологических, которые позволяют мне облегчить жизнь, потому что вот тогда, да, может быть, сознательно я через пот, через ободранные ногти, там еще что-то, физическое такое напряжение, иду, как мне кажется, правильным путем. Можно и вообще куда-то уйти в сторону, опять наносить себе, там я не знаю, порезы, увечья, бичевать власяницей, усугубляя вот эти физические страдания. Вот где здесь баланс? Как здесь поступить человеку XXI века?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Баланс, конечно, в рассудительности. Крайности всегда вредны, что не в меру, то от лукавого. Приведенные Вами случаи самобичевания – это, простите, мазохизм, это религиозная шизофрения, это прерогатива сект или еретических учений…
В.Аверин
— Простите, а как же тогда пойти и саранчой питаться?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Минуточку, Вы когда-нибудь ели устриц во Франции на Атлантическом побережье?
В.Аверин
— Не привел Господь увидеть ни Атлантического побережья Франции, ни устриц. В других местах – да.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Тем не менее устрицы,и даже лягушачьи лапки…
В.Аверин
— Прелестно, вот это я могу сказать, прелестно, я умею их готовить.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Это деликатесы, давайте по порядку. Что касается самобичеваний, стигматизма, старообрядческого самосжигания, – это как раз примеры духовных болезней, которые не имеют никакого отношения к Евангелию. Церковные каноны даже подвергают запрещению, то есть наложению определенных санкций, как сейчас модно говорить, на людей, которые занимались бы самооскоплением в аскетических целях. Бог – Источник нравственного здоровья. Мы как современные христиане можем и должны использовать все предоставляемые цивилизацией удобства… Ну например, тренажеры, для того, чтобы преодолевать гиподинамию и оздоравливаться, уж коль скоро мы не пашем и не сеем, и не вымолачиваем лен особыми цепами, здоровый образ жизни – это безусловно составляющая здравого христианского миросозерцания. Вши, слава тебе, Господи, к святости не имеют никакого отношения, также, как и тараканы. Власяница, наверное, сегодня навряд ли находится в атрибутике самых аскетически настроенных монашествующих Соловков, время давно ушедшее.
Т.Ларсен
— Что касается саранчи…
В.Аверин
— Саранчи, подвиг духовный – в пустыню и саранчу есть.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Я буду Вам благодарен, если Вы мне найдете в Священном Писании указание на какого-либо из древних святых, которые питались саранчой.
В.Аверин
— Иоанн Предтеча.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Иоанн Предтеча, сказано в Евангелии от Матфея, вкушал акриды и дикий мед. Акриды, по древнему истолкованию, – это, либо какие-то насекомые, наподобие саранчи, либо это свежие побеги (здесь нет единства даже у древних толковников) – почки растений, которые по весне раскрывались. Я, честно говоря, даже размышлял, что же мог предпочесть…
В.Аверин
— Где же он нашел постоянно раскрывающиеся весенние почки?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Что же мог предпочесть Иоанн Предтеча, и, зная этого святого, величайшего из рожденных женщинами, как человека, который смотрел в вечность (вы помните, именно он увидел Духа Святого, сходящим в виде голубя на Христа), мне трудно представить Иоанна Предтечу подобно первокласснику прыгающего с сачком за саранчой, но уместнее (так я чувствую) для меня видеть его собирающим эти почки, нежные листочки. Питался он действительно растительной пищей.
Но, возвращаясь к кардинальным проблемам, всякое уклонение от нормы, всякое самопроизвольное разрушение Богом данного здоровья, телесного или душевного, абсолютно не вписывается в здравое учение Христа. И сегодня, общаясь со студентами, которые в тридцатиградусный мороз выходят из корпуса без головного убора, если это мои прихожане, я бываю достаточно «брутален» с ними, равно, как и с голыми пупками, когда наши красавицы в холодные мартовские ветры на всеобщее обозрение выставляют тот узел жизни, который связан и с родовыми функциями, и может привести к хронике. Сегодня мы должны благодарить Господа за дар здоровья. К сожалению, вспоминаешь об этом только тогда, когда посещение терапевта становится печальной необходимостью.
Т.Ларсен
— Но если говорить все-таки о неких ограничениях, сознательно на себя налагаемых, сейчас время Великого поста, и ведь это в некоторой степени тоже такое умаление духа и плоти… наоборот, дух должен возвышаться, а плоть умаляться….
В.Аверин
— Идущий в разрез с достижениями цивилизации, которая давно уже за счет этих глобализационных процессов отменила сезонность продуктов, например, отменила какие-то ограничения естественные в прошлом веке, например, и сегодня пост – это как раз нарушение тех благ цивилизации, которым Вы призвали следовать только что.
Протоиерей Артемий Владимиров
— Pardonne-moi, я не могу ни в коей мере согласиться с тем, что, может быть, справедливо для физиологических особенностей моих интервьюеров, но даже японские ученые, которые любят все подсчитывать по японским компьютерам, считали, что Россия должна была прекратить свое существование в 2000 году. Они учитывали социальные и прочие процессы, японские ученые установили, что разгрузочные дни – это «кондиция синекванон» – условие, без которого нет регенерации организма. Коль скоро мы заговорили об этом важном предмете, несколько слов народной мудрости о посте. Не человек для поста, а пост для человека. Пост должен делать нас не больными, а здоровыми. Пост не является абсолютным предписанием для всех, но каждый из нас должен быть врачом самого себя и, исследуя свою физику и психику, должен найти тот царский путь, который даст ему энергию, динамику, сил. Для себя я знаю точно, что если бы я жил на одних антрекотах в течение семи будних дней, в воскресенье я был бы зол, как восточный князь. Но для меня возможность пробавиться рыбкой или вкусить какое-нибудь лобио представляется просто желанным. В этом смысле пост не имеет только физиологическую, гастроэнтерологическую интенцию, но среда и пятница в течение почти всего года, воздержание от мясной пищи носит вот какой характер. Мясная пища, как известно, достаточно тяжела, особенно своими испарениями, которые, подымаясь, простите, со дна желудка, воздействуют на наш интеллект, отягощают человека. Почему сиеста почти что безусловное требование организма после сытной трапезы. Растительная пища в этом отношении гораздо легче. Давайте побеседуем с диетологами и они нам это расскажут. Таким образом, мы воздерживаемся в среду и пятницу от утучняющей, жирной, отягощающей нас пищи для того, чтобы нам легче было расправить крылья и душа чувствовала себя существом легким, почти что невесомым. Действительно для меня постные дни желанны. Я в этот день напоминаю сам себе мою любимую героиню Мэри Поппинс, которая, на вершок поднявшись от земли, перемещается в пространстве и все успевает. Церковь бесконечно мудра, но она как любящая мать подымает предупреждающий перст и говорит: «Никаких крайностей!». Если у вас множественные язвочки или какой-то гастрит, то вам, простите, молочная диета необходима как лекарство. И я бы хотел всех наших сегодняшних слушателей призвать к благоразумию с тем, чтобы они не накладывали на себя тех ограничений, которые лишат их жизненной энергии, необходимой для подготовки к празднику Пасхи.
Т.Ларсен
— Вобщем не усугубляли допущенных им страданий?
Протоиерей Артемий Владимиров
— Пост ведет не к страданию, а к здоровью. А что касается каких-то самопроизвольных страданий (открытый голый пупок), я думаю, что наши радиослушатели внемлют предупреждающему голосу батюшки и найдут иные эстетические критерии и усвоят какой-то иной образ поведения в нашем развитом демократическом обществе.
Т.Ларсен
— Спасибо огромное!
В.Аверин
— Спасибо большое! У нас в студии сегодня был протоиерей Артемий Владимиров – духовник Алексеевского женского монастыря в Москве, член Союза писателей, педагог. Благодарим Вас за эту беседу!
«Паломничества в современной России». Юрий Минулин
Поделиться
Гостем программы «Вечер воскресенья» был руководитель направления религиозного туризма в Российском Союзе туриндустрии, руководитель паломнической службы «Радонеж» Юрий Минулин.
Мы говорили с нашим гостем о его пути к вере, об интересных людях, повлиявших на этот путь, а также о том, как еще в советские годы он начинал организовывать экскурсии, связанные с религиозными темами, как создавались различные паломнические маршруты и как они развиваются и меняются сегодня.
В начале выпуска — воспоминания о первой экскурсии по московским местам, связанным с Патриархом Тихоном, организованной в 1989 году. Юрий Минулин говорит о том, как экскурсионная деятельность переросла в паломничества, вспоминает церковную молодёжную среду 1970–1980-х годов, чтение Евангелия, участие в богослужениях и поездках.
Обсуждается различие между паломничеством и религиозным туризмом, участие церковных инициатив в туристическом сообществе, создание школы экскурсоводов, развитие маршрутов по России и за её пределами.
Во второй части — рассказ о поездках в Торопец, на Соловки и Синай, о музеях и школах, связанных с именем Патриарха Тихона. Завершается выпуск воспоминаниями о встречах с отцом Иоанном Крестьянкиным и Патриархом Алексием II, о поездках на Синай и соловецкий остров Анзер и о том, почему у каждого паломничества должна быть вершина — и ею должна быть Литургия.
Ведущие: Игорь Цуканов, Кира Лаврентьева
Диакон Игорь
— Добрый вечер, дорогие друзья. «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. У микрофона Кира Лаврентьева.
К. Лаврентьева
— Добрый вечер.
Диакон Игорь
— И я, диакон Игорь Цуканов. Как всегда, в это время мы говорим с нашими гостями в студии на тему «Христианин в обществе», и сегодня у нас в студии очень интересный гость, с которым можно поговорить на очень большое количество потрясающе интересных тем. Это Юрий Ахметович Минулин, руководитель паломнической службы «Радонеж», которая существует в этом году, я так понимаю, 36 лет, она отмечает своего существования. Также Юрий Ахметович руководитель направления религиозного туризма в Российском союзе туриндустрии, и в качестве такой преамбулы еще скажу, что вот служба «Радонеж», паломническая служба «Радонеж», мы сейчас не про радио говорим, а про паломническую службу. Она существует, как я уже сказал, 36 лет, и возят паломников по какому-то широчайшему спектру направлений. Это далеко не только Россия, хотя, конечно, это в первую очередь Россия, но это и Израиль, и Сербия, и Греция, и Грузия, и даже Египет, и даже Китай, насколько я, так сказать, ознакомившись с сайтом, выяснил. Юрий Ахметович, добрый вечер! Христос воскресе!
Ю. Минулин
— Здравствуйте, дорогие радиослушатели!
Диакон Игорь
— Первое, с чего хотелось начать наш разговор, когда я некоторые ваши интервью читал, готовясь к интервью, к сегодняшнему, к беседе нашей, я обнаружил, что служба-то ваша начиналась в 1989 году с того, что вы организовывали экскурсии по местам, связанным со святейшим патриархом Тихоном, по московским местам, связанным с его служением, с его жизнью. И мне хотелось спросить, а какую роль играет Святейший Патриарх, святой Патриарх Тихон в вашей жизни вообще? Я так по многим вашим замечаниям во многих ваших интервью понял, что это для вас человек, ну, важный не только потому, что с него началась служба «Радонеж», по многим причинам. Правильно я понял?
— Да, вы правильно поняли. Ну, надо сказать, что я по образованию учитель истории. Для меня история и жизнь общества — это не пустые слова, а это жизнь человека и его деятельность в том многообразии, которое может быть в жизни каждого человека. Когда я учился, я пришел в церковь. Это было в последние, скажем так, года моей учебы в школе. Это был 1978 год. Пришел в Богоявленский собор. Мы со своим другом удрали из школы и поехали в Троице-Сергиеву Лавру. Там нам встретился один человек и сказал, а у нас скоро пост. Возьмите конфетку и вы можете, потом это есть уже нельзя. Я не понял, почему это так, а он мне говорит: а пойдем на молебен. Я впервые пошел на молебен. Это 78-й год. Это обычный мальчик из советской школы. Мы пришли в подклет Успенского собора, где покоится Алексей Первый и многие другие. Сейчас уже там покоится Патриарх Пимен, 35 лет, которому было совсем недавно. И там был молебен. Нас окатили водой. Я поворачиваюсь к нему и спрашиваю: а что это такое? Говорят, благодать. Так мы и решили. Вот понимаете, в следующую субботу я пошел в храм. Что это был за день, я только помню, что март. И так все началось. Ну вот интересно, вы спросили ведь о патриархе Тихоне. Потом была очень интересная христианская среда, людей, молодежи, которая читала Евангелие все 80-е годы. И мы как-то возрастали друг с другом и ездили по святым местам. С матушкой Иулианией, тогда Марией Каледой, или с Васей Каледой, или с кем-то еще мы отправлялись туда-сюда, я очень многих видел тогда, встречал, это были активные люди, это были живые люди, с ними было интересно общаться. Ну вот и еще очень важным моментом являлось, конечно, такое образовательное направление. Ты должен учиться. Вот вся среда: ты должен учиться. Плохо ли ты учился в школе? Хорошо, это не имело значения. Самое главное, ты должен дальше учиться. И вот это образование, это заставляет человека учиться и в христианской среде, в общем-то, в полуподпольной. Самиздат никто не отменял, всё, у меня есть ещё книги, куча самиздата ещё. Вот. На Соловках я их храню. И дело в том, что вот таким образом мы как бы подошли, что нужно учиться, и я поступил в институт, поэтому не смог ходить в Богоявленский собор. Мой институт был совсем рядом, и Крупский педагогический, потому что там ходило много наших преподавателей, могли увидеть, могли отчислить, и много такого. Но вот с этого момента история, она стала, ну скажем, акцентироваться. Она стала реальностью. И надо сказать, что и 80-е, и даже 90-е годы, да и сейчас, всё это для меня живое действие. Действие нашей жизни, и то, как ты к ней относишься, то, как ты в ней живёшь. И вот когда встал вопрос о... Что же мы можем сделать в год тысячелетия Крещения Руси? Я пришел к отцу Кириллу, тогда Кирилл Глебович Каледа, просто Кирилл, мой друг, говорю, Кирилл, а мы можем сделать экскурсию? Почему экскурсию, я могу объяснять, но это длинно, не надо сейчас.
Я уже закончил курсы экскурсоводов, к этому моменту, в 88 году. Он говорит: а как это делать? Я говорю, у тебя есть материал, у меня есть знакомый методист, мы это все можем сделать. А как? Ну, если есть Пушкин в Москве, есть Лермонтов в Москве, Маяковский, почему не может быть Патриарха Тихона в Москве? И в 89-м году, в октябре-месяце, прошла первая экскурсия. Но какая большая была радость, что в это же время, 9 числа октября, был канонизирован Патриарх Тихон. Я не буду рассказывать всей истории, как это происходило и что. Это не моя деятельность в данный момент. Кто-то знает больше, пусть он и расскажет. Самое главное, что мы к этому подошли. Мне иногда нравится выражение «думайте иначе». Ну почему не может быть вот так же? Но самое интересное и важное, что для общества советского это было нужно. У нас первые экскурсии происходили так. Люди приезжали из, ну, скажем так, из какого-то НИИ или завода, у них была экскурсия, потом ресторан, а потом театр на Таганке. Вот сначала они ездили на Таганку, потом они начали ездить на наши экскурсии. Мы провели их 150 экскурсий за год.
Это очень большое количество. Это великолепно. И надо отдать должное. Вот когда вы спросили, для меня это стало исследованием церковной жизни, исследованием себя, исследованием отношения к тем событиям, которые в нашей жизни происходили. Затем я закончил институт и написал дипломную работу «Практический опыт Патриарха Тихона. Русская Православная церковь от февраля 17-го до ноября 17-го». Вот и всё. И её утвердили в 90-м году. Я благодарен нашему преподавателю, который жив и здоров сейчас, и преподает в том же вузе, Ольга Владимировна Розина, которая это разрешила. А наш деканат, ну, ректор учебный совет пропустил.
Диакон Игорь
— То есть это об избрании как раз в том числе святителя Тихона на патриарший престол.
Ю. Минулин
— Ну, практически да. Оппонентом был Цыпин.
Я пошел, попросил, а они утвердили. И вот когда вы говорите, как происходило, вот не случайно следующим этапом было появление, например, как появилось наше знакомство с обществом «Радонеж». В 90-м году в феврале-месяце в Доме культуры «Меридиан» проходило большое собрание, посвященное патриарху Тихону. Там были все. Отец Владимир Воробьев, отец Дмитрий Смирнов, кто только не был.
Все были. А проводило общество «Радонеж». Мы пришли с отцом Кириллом, тогда еще просто Кирилл Глебович. Кирилл, ну надо просто объединить усилия и сделать что-то. Мы пришли и познакомились, давайте мы будем вместе, мы будем экскурсиями, а вы будете своим заниматься. Так и произошло. Февраль девяностого года. И все 35 лет мы дружим и работаем совместно. Вот вы знаете, ну, наверное, это великолепное время открытий и возможностей. И самое главное, вот их, те зачатки или те ростки, не упустить и не потерять до сих пор, потому что мой ближайший друг открыл храм святителя Тихона Патриарха Московского в городе Клин, отец Анатолий Фролов. Ну как вот с ним, с которым мы читали Евангелие в течение 15 лет, мы до сих пор дружим, и не помогать друг другу в том, чтобы храм становился, ремонтировался, люди ходили, а мы ездили, встречались, передавали друг другу опыт, помогали друг другу. И вот это, наверное, и была та позиция, которая была, ну скажем, заложена, я сейчас скажу всё-таки, наверное, кем, это таким человеком, как отец Глеб Каледа. Безусловно, вот этот человек для меня стал, ну скажем, светочем как отец, как семейство, как ученый и как христианин. И то, как он относился к своей жизни, к жизни, в которой он работает, ну скажем, профессиональной и активной позиции. И тогда же появился Свято-Тихоновский институт, с которым нужно было просто помогать, возить что-то, перевозить, тогда все что-то помогали друг другу. И эта общественная жизнь, она дала свои ростки, свои, ну скажем... Прекрасные плоды. Да, она дала свои плоды.
К. Лаврентьева
— Программа «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА у нас в студии. Юрий Ахметович Минулин, руководитель паломнической службы «Радонеж», руководитель направления религиозного туризма. У микрофонов диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева. Юрий Ахметович, в одном из интервью, когда вы рассказывали как раз, что начинали с экскурсии про патриарха Тихона, там было имя и митрополита Вениамина Федченкова, скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, чем обусловлен такой интерес к патриарху Тихону тогда и какое значение личность патриарха Тихона сейчас имеет для современного человека? Почему важно молиться патриарху Тихону? Вот если вы внутренне это как-то ощущаете, то будем благодарны, если поделитесь с нами.
— Вы знаете, если вы говорите о том, что было в прошлом, это как открытые врата. Возможность рассказать о человеке. Вы знаете, долгое время мы, когда готовили экскурсию, я думаю, сейчас это меня иногда посещает, всегда, в общем, когда мы готовим какое-то направление, меня посещает такое. Мы готовим о святом или о человеке?
Мы говорим о людях, об обществе или церкви в обществе, или обществе в церкви. Вот это движение тогда очень было важно. Для нас, будучи людьми, верующими христианами, мы должны были рассказать миру о церкви знакомыми им формами. Почему экскурсия о Пушкине? Эта форма знакомая, но перевёрнутая и изменённая. А как нам это рассказать? Мы его ощущаем как светоча. Вот вы знаете, вы задали это очень сложный вопрос. Патриарх Тихон не очень много говорил о каких-то перспективах, возможностях. Скорее, он даже больше иногда сострадал тому, что он не сможет сделать. Он переживал от того, что всё рушится. А вот в наши девяностые годы, восьмидесятые, и в нынешние, я думаю, так же, перенесём это, у нас появляются возможности. И, с другой стороны, у нас появляется очень много сложных периодов, ну, например, закрытость территории, закрытость страны, обусловленность религиозного понимания на сегодняшний день, например, как мы ощущаем себя православными людьми, и мир на нас смотрит по-другому. А тогда, вы смотрите, на Патриарха смотрели, как на последнего из могикан. Ведь тот же самый Павел Корин не смог написать картину. Он же не смог написать. Что ему помешало тогда? Он же всё сделал, все эскизы были готовы. Ну, как бы он готов? И вот это полотно, огромное полотно, я это полотно увидел в 79-м году. И мне тогда сказали,: вот он стоял здесь с кисточкой, хоть бы измазать, а не смог. Что это значило? Вот то же самое и здесь. Что для нас был Патриарх? Для нас Патриарх оказался...
Вот почему в 90-х годах столько было связано с Патриархом Тихоном? Ведь и не только, потому что он был первым, кто прославлен был в лике святых уже в советский период. Не в постсоветский, в советский период. 89-й год — это советский период. Обычный, нормальный. Мы брали автобус, и еще не знали, посадят ли нашего старосту за то, что мы взяли автобус. Ну, потому что его нельзя было брать на это религиозное мероприятие. Уж точно его могли, Царство Небесное ему, отличный человек, Виктор Иванович. Но это было же так. Он патриарх стал для нас как знамя, что церковь жива. Я долго спрашиваю, вот для себя, мы ведь экскурсию делали, естественно, материал очень большой делали тогда. Вот смотрите, в течение ста лет все наши патриархи, Сергий, Алексей Первый, Алексей Второй, Пимен, они думали о
патриархе Тихоне. Почему-то, не говоря о нём, самый большой реакционер для советской власти — это патриарх Тихон. Он олицетворение того, что он, в общем-то, самый реакционный в церкви, а самый реакционный — это его вера. Тихоновцы — его вера, его уверенность, что церковь будет жива.
А они постепенно-постепенно открывают Малый Собор, где начинают варить миро. А ведь рядом Патриарх. Миро варят с ним. А это за 50-е годы. В Донском монастыре. А миро что это? Значит, все миром помазаны. А кто рядом лежит? Яков Анисимович Полозов и Патриарх Тихон.
История лежит. И вот эта история через историю, когда человек воспринимает свою жизнь и наполняется его жизнь, она, наверное, очень такая, скажем, важная, и вот это то, что все 70 лет они думают, размышляют о том, что необходимо, если не прославить, то увековечить имя Патриарха. Прославить, они же не знали, что пройдет только 70 лет, и советской власти не будет. Хотя об этом говорили. И об этом говорили: вы проснетесь, а ее не будет. Я это очень хорошо помню в 91-м году, когда произошли события известные. А это говорили те же самые люди, которые были вокруг Патриарха: Алексей Мечев и Сергий, отец Сергий. Все они воспринимали это временным, но не знали, какое время пройдет.
И вдруг Патриарх решает, Патриарх Пимен, который помнил то время, решает вопрос о том, что они будут канонизировать Патриарха. Если переключаться сейчас, на сегодняшний день, на ваши вопросы, я бы ответил так. 22 февраля 2025 года, в день обретения мощей Патриарха Тихона, я приехал в Торопец. Не первый раз, но приехал в Торопец. И для меня это было время, как будто я встретился с тем человеком, которого я знал очень долго и давно. Я бы не сказал, что нужно обязательно много рассказывать. Я бы сказал так, приезжайте в Торопец, поторопитесь в Торопец, там есть Патриарх. Там всё дышит им, там дышит его жизнью. Вот сейчас, коль я уже переключусь на последнюю часть вашего вопроса, было перенесение мощей Патриарха Тихона в город Торопец. Прошло это 12-го числа, я был только что там.
Диакон Игорь
— Торопец, извините, включусь просто на секунду, это город, где он провёл своё детство, и где он учился в училище. Вот в первом училище, которое он закончил, был второй выпуск. Нужно пояснить для слушателей.
Ю. Минулин
— Я совершенно с вами согласен, но теперь там есть училище, детская школа Патриарха Тихона, там есть дом-музей Патриарха Тихона. Сохранился храм, где служил и отец Иоанн Белавин, папа Василия Ивановича Белавина, и в любом случае он бегал по этим улицам. И надо отдать должное, как люди и священники относятся и поминают его, они его знают, они его помнят. В этом городе около 15 храмов. Они все живы и здоровы. Они все восстановлены. Пешеходные улицы красивы. Но вот там есть единственное место, где жил Патриарх. Причем у нас есть с вами усадьба Патриарха. В этом моменте мы можем сказать, что в мире нет музея Патриарха, а у нас есть.
Вот таких музеев Патриарха ведь почти нет. А у нас есть. И вот здесь тоже интересный вам момент. Почему такое внимание, отношение и у светских людей к Патриарху? Сохранили дом, не разрушили за это время. Там же война прошла. Недалеко Ржев. Там такое было. Ржевский котел, И Великих Лук ничего не осталось. А это город весь живой. И они все думают о том, что это
по молитвам Матери Божьей Корсунской, святителя Тихона, Александра Невского и тех святых, которые их покрывают в этой жизни. И вот возвращаясь к тому, что вот как проходило это, возглавил это все митрополит Тверской и Кашинский Амвросий, и его все, скажем, все наши священники, которые несли эти мощи, понимаете, он как будто пришел в этот город, еще раз, вот этими мощами. Вот эта служба и то настроение, которое было в момент открытия памятника, открытия музея и богослужения, оно свидетельствовало о каком-то единении внутри и общества, и церкви. И надо сказать, ведь вы правильный вопрос задали. Патриарх ведь историческая личность. Очень часто вот к этому отнести нужно. Для меня он как бы раскрывал меня как человека, как, ну, не историка, а как, ну, скажем, деятеля, туристического деятеля, конечно, можно так назвать, того, который много путешествует по нашему миру. Вот и для меня это открытие ну и требующие которые еще потребуется открывать и открывать
К. Лаврентьева
— Спасибо, Юрий Ахметович.
Диакон Игорь
— «Вечер воскресенья», дорогие друзья, на Радио ВЕРА у микрофона Кира Лаврентьева и диакон Игорь Цуканов. Сегодня мы беседуем с Юрием Ахметовичем Минулиным, руководителем паломнической службы «Радонеж». И вернёмся в студию буквально через несколько секунд. Пожалуйста, не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. Ещё раз здравствуйте, дорогие наши слушатели. У нас в студии Юрий Ахметович Минулин, руководитель паломнической службы «Радонеж», руководитель направления религиозного туризма в Российском союзе туриндустрии. У микрофонов диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева.
Диакон Игорь
— Юрий Ахметович, мы вот первые полчаса проговорили о Святейшем Патриархе Тихоне, чему вот я, например, очень рад, но хотелось, конечно, ещё поговорить, собственно, о том деле, которым вы занимаетесь вот уже 36 лет. Занимаетесь вы организацией паломничеств.
И, конечно, мне хотелось спросить, как вы осмысливаете вообще паломничество с точки зрения, ну, просто как верующий человек, как христианин? Что это такое? Это же не просто путешествие, которое организуется для верующих людей. Каков смысл паломничества вообще? Вы наверняка об этом очень много думали за все эти годы, и, наверное, как-то переосмысливали. Вот что вы сегодня могли бы на эту тему сказать?
Ю. Минулин
— Знаете, спасибо вам большое, но, коли вы меня назвали «Паломническая служба «Радонеж» и «Религиозный туризм Российского союза туриндустрии», я всё-таки скажу о двух вещах, которые необходимы. И, наверное, это и связано с Патриархом Тихоном, и с тем, что мы говорили в первые полчаса. Дело в том, что 90-е годы привели к тому, что мы должны были рассказать человеку о Христе. Его благая весть, и Слово Божие, и Евангелие должно было быть донесено. Наверное, это и должно было сказаться. И тогда необходимо было сказать тем языком, который знал человек. И мы обратились к туристическому. Тогда не было паломничества как такового. Ведь паломничество всё-таки это религиозное поклонение и литургическое действие, церковное. А религиозный туризм это познание и изыскание,
изучение. И ничего не надо путать, и ничего страшного. Когда они перекликаются, ничего страшного нет. Другое дело, есть закон один, есть закон другой, и мы им пользуемся. Но в самой-то жизни мы понимаем, что мы едем в путешествия, и сегодня мы с вами, отправляясь в любое путешествие, мы думаем, вот мы посмотрим то-то, то-то, а здесь будет у нас отдых, а потом литургия. Почему? Да будет воскресный день.
Так было очень часто. И вот если говорить о путешествиях, конечно, мы путешествуем очень много. Это Владивосток, Сахалин, Петропавловск-Камчатский, Курильские острова, Байкал, Алтай, Алтай-Монголия, Сибирь. У нас 20 лет есть направление, сибирское направление, которое работает на Енисее, Красноярске, которое возглавляет человек, который бросил когда-то свое дело, немецкую фирму, и занимается путешествиями, прекрасный экскурсовод, замечательный человек и организатор этого процесса. Точно так же было направление на Соловки и Валаам, помогая Валааму открываться, Соловкам помогая им организовывать их пространство и их руководители, которые или друзья или наши ученики. К словоу, ученики они учились в нашей школе, которая называется подготовка экскурсоводов на паломнических маршрутах. Я понимаю, что в данный момент это можно называть и в Крыму, точно так же, как, Царство Небесное отцу Валерию Бояринцеву, который уехал из нашего храма Ильи Обыденного, уехал он в город Алупку, в Алупку я приехал и сказал: а теперь мы будем с вами воцерковлять отдых. Почему? Потому что паломничество и отдых, конечно, тоже несовместимы. С одной стороны. А с другой стороны, почему? Вы не можете отдыхать, а в субботу-воскресенье вы не можете ходить в храм. Мы это взяли в 92-м году, а потом в туризме, в туристических компаниях, и потом в Российском союзе индустрии, в других рассказывали. В Греции, в Италии, в Болгарии, в Черногории, вы должны включить экскурсии по святым местам. И они их включили. На Кипре. Это тогда, когда вы едете отдыхать, они включили экскурсии не только, ну там, к Зевсу к какому-нибудь очередному на Кипре, но обязательно по святым местам, к Кикской иконе Божьей Матери. То же самое было в Болгарии. Синай. Синай это отдельно. Здесь вот давайте все-таки мы здесь... Они это включали всегда, потому что нужно было бы встретить солнце. Ничего подобного, так не делается. Если ты человек религиозный, неважно, паломник или религиозный просто, ты обязан там два дня быть. А не просто подниматься и опускаться. Потому что ты никогда не успеешь попасть на службу. Она начинается в три часа ночи. И что вы хотите? А ты там солнце встречаешь. Так что вопросы есть. И вопросы можно решить так или иначе. Но самое основное. Вот что позволило нам, соединителям, обратиться к туристическому сообществу? Первое, это то, что мы знали, что они такие же люди, как мы с вами. Мы такие же, мы живём в одном обществе. Просто мы расскажем о том, что вот есть церковь, есть богослужение, есть Слово Божие.
Давайте жить вместе, друг с другом, помогать друг другу. Да быть просто человеками. Если ты с ним живешь, он тебя видит то, как ты живешь, то, как ты относишься к своему деланию. А ведь паломническую службу я придумал в девяносто шестом году, название, чтобы акцентировать и понять, что это религиозное, церковное служение, паломническое служение. Слово «служба» — это служение. И когда сейчас им пользуются, мне это приятно. А вот для советского человека, который в 90-е годы был, это было непонятно.
Диакон Игорь
— Там фирма.
Ю. Минулин
— Там фирма, а здесь какая-то служба. Не будем сейчас упоминать сегодняшний день, есть свои особенности, но самое основное. Я завершу этот вопрос, примерно ваш вопрос, таким ответом о туристическом сообществе. Вы знаете, я когда-то вышел с одной из выставок, они большие проходили, я понял нехитрую такую мысль. Вы знаете, с этими людьми я буду крестить детей.
И через некоторое время мне позвонил мой друг из Питера, и сказал: ты к этому относишься серьёзно? Да. Приезжай, у меня сын родился, мне нужно, чтобы кто-то был крёстный. Я поехал. Я поехал, не потому что это счастье. Это счастье, когда тебя приглашают, зовут, и когда ты кому-то нужен. И вот самое основное в паломничестве и в паломнической службе, и в самом служении, чтобы ты не только был нужен, но ты был готов ответить каждый день о своем уповании. Вот. Потому что, ну, вот... Ну, наверное, можно это сказать. Перед тем, как я поехал в Торопец 12 мая сего года, я поехал в Донской монастырь ранним утром на 11 числа и побывал у мощей патриарха Тихона, потом я побывал у отца Даниила Сарычева, которого лично я знал, который нами руководил, когда мы должны были петь мальчишками, и у Александра Александровича Солженицына. Вы знаете, вот каждое паломничество должно начинаться с молитвы, каждое путешествие должно начинаться с проработки маршрута, а у каждого путешествия должна быть вершина, а у каждого паломничества должна быть литургия. А всё остальное — это детали. Как есть, сколько есть, когда есть или где спать — это технические истории. Они должны быть обязательно, потому что он остаётся человеком. И вот здесь мне было приятно, что к нам, как к паломникам, как к людям церковным в том туристическом сообществе отнестись с огромным уважением. Именно поэтому они ходят в храм сами, без нашей помощи.
К. Лаврентьева
— Юрий Ахметович, от Синая до Соловков — так звучит до сих пор девиз паломнической службы «Радонеж». И, конечно, хочется спросить, какие лично у вас есть излюбленные места паломничеств, куда вы возвращаетесь снова и снова с большой радостью и вдохновением?
— От Синая до Соловков. В девяносто восьмом году, когда нам нужно было написать первый наш каталог, мы долго сидели смотрели на лист бумаги. И мой сын все говорил, ну что пишем-то?
И вот так и родилось от Синая до Соловков. Дело в том, что есть одна особенность. И мы, слава Богу, с вами, так как мы все немного историки, и немного занимались ей, и изучали, у каждого народа есть свои вершины путешествий. И вот у российского народа всегда было путешествие на Соловки. Почему? Так с юга были печенеги,
с запада были тевтонцы и товарищи другие. Ну, Сибирь, понятно, не освоена, там тяжело ходить. Куда шли наши просветители от преподобного Сергия? Да на север. Куда шла наша вся, ну, даже экономика? Тоже на север. Где самый большой форпост? Соловки оказались. И это наше, ну, скажем, то наше достояние, удивительное достояние, неизученное достояние. Его так много. Потому что реки закрылись, дороги не проложились, железные дороги прошли левее-правее, а они застыли. Сольвычегодск, Чердынь-Соликамск, и много-многое другое. А почему Синай? Дело в том, что после того, как мы в 80-е годы нашей христианской общины читали Евангелие, следующая книга, было шесть дней творения Библии. И слова, и заповеди Моисея мы изучали на Библии, на тех страницах. И проникаясь тем, что это произошло на Синае, как вершине. У каждого человека, наверное, у общества всегда есть твоя вершина, у еврейского народа была вершина вот эта. И эти заповеди, они же легли в основу всей нашей жизни. Ну, и следующее, очень простое. Они находятся на одной параллели. Это вот, ну, всё.
Диакон Игорь
— Соловки и Синай?
Ю. Минулин
— Да. Если вы проведёте их туда. Не случайно патриарх Никон организовывает Новый Иерусалим. Они тоже находятся на этом. Они все очень близко, по прямой проходят. Оно притягивается. И он, когда строил его, понимая, что больше мы туда не поедем, или долго не можем съездить на Новый Иерусалим, он построил образец, лучший образец в мире. Это я вам подтверждаю, потому что ученый из Америки приезжал, мы его встречали в девяностые годы когда-то, и он изучал очень много, и он просто был поражен этому, ну вот, детищу такому.
К. Лаврентьева
— Синай, монастырь святой Екатерины, соответственно. Там, где находится как раз Неопалимая Купина, мощи святой великомученицы Екатерины чудесным образом туда перенесенные ангелами, ну и место, где Моисей говорил с Богом. Там невероятно, там могила Аарона, там просто всё. Там 10 заповедей даны Моисею. То есть это такое начало нашей христианской истории.
Ю. Минулин
— Оно, с одной стороны, завершение вот этого путешествия, ведь путешествие, любое путешествие, когда тебе дают какие-то заповеди или свод законов, ты к нему должен быть готов, хотя бы чуть-чуть. Или хотя бы тянуться к ним. И вот это там получили. Но я вам могу сказать одно, конечно, это пребывание на Синае, во-первых, восхождение сложное. Второе, это ночь. Третье, это если ты служим, а мы служили Литургию, и, конечно, место. Сними обувь, это место свято. Вот это так. А теперь я вам скажу другой вопрос. Почему на острове Анзер есть Голгофа? Четыре столетия Голгофо-Распятский скит. Храм. И огромная трагедия XX века в этом месте. Голгофа. Вот для меня эти исторические вещи, как и первый ваш вопрос, иногда бывают не отвечены. Я не могу на него ответить. Я могу просто вот перекреститься и встать, и помолиться, и не говорить ни о чём больше. Точно так же, как на Синае. Я просто снял обувь и встал на эту...
был февраль, холодно, ничего, встал, место это свято, сними обувь, сделай что-нибудь. То же самое, вот что можно сказать о Голгофе на Анзере, и потом произойдет наша российская Голгофа 20 века. Вот мне хотелось бы немножко переключить, наверное, на сегодняшний день. Хотелось бы, чтобы больше изучали историю. Знакомились с местами. Вот сейчас очень много ездят по стране. И, наверное, все-таки я переключусь на Торопец быстро, потому что... Почему? Потому что вот в этом городе можно рассказать о патриархе, об Александре Невском,
можно рассказать о космонавтах, в этом городе космонавта два необычных.
Диакон Игорь
— Напомним, дорогие друзья, что это «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА, и мы говорим сегодня с Юрием Ахметовичем Минулиным, руководителем паломнической службы «Радонеж». У микрофона Кира Лаврентьева, диакона Игорь Цуканов. Да, Юрий Ахметович про Торопец еще раз.
Ю. Минулин
— Знаете, мне очень радостно говорить о Торопце, потому что в этом городе есть то соединение исторических и мест. Вот мы с вами говорили о Соловках и о Синае, а здесь, в общем-то, вся наша история нашего государства российского. Здесь и Александр Невский, здесь и Патриарх Тихон. Неслучайно и сама тема: князья и святители появилась в туристическом сообществе Твери. И она имеет сейчас даже государственную поддержку. То же самое. Появляется музей Патриарха. Здесь же проходили такие вещи, которые, в общем-то, необычные. Два человека. Один мальчик и второй. Один уехал в Америку и создал шаттл, а другой уехал в Москву и создал буран. Как вам нравится? Такой музей там тоже есть. И в городах, в этих городах есть необычность. В наших городах. Ну, для чего я это говорю? В нём чувствуется жизнь и особенности нашей культуры. И когда вот пребываешь у дома музея Патриарха Тихона, вот радуйся то, что небольшой город нашёл себе средство.
Сохранить дом, восстановить дом, благодаря... Создать музей, благодаря отцу Георгию Фролову, например, который его 20 лет длили. И на сегодняшний день даже они приняли за такое участие, что будет попечительский совет.
Дом Музея Патриарха Тихона, общественно-церковный попечительский совет, помощи музею. Потому что, естественно, немного осталось вещей и памятных вещей Патриарха, да и много что еще нужно воссоздать, и само методически его выстроить, как рассказывать все. Много вопросов. Вот эта инициатива, вот эта жизнь,
и то, что мы вот видели, что есть школы, например, патриарха Тихона в Торопце. Дети, которые с радостью идут в храм и помогают митрополиту нести его посох.
Это очень приятно и это радует. Молодые папы и мамы приходят с детьми на день встреч мощей Патриарха Тихона. Вот решение. Значит, что-то произошло за 35 лет. Значит, какое-то участие мы произвели. И вот, наверное, Церковь и вот то, как мыслил Патриарх: «Не сходите с пути креста. Идите им, и Господь поможет вам на ваших путях, крестных, двигаться». И когда мы говорим о паломничестве и религиозном туризме, мы, в принципе, должны помнить одно. Самое главное — это вершины или движение к тому, к чему ты идешь. Главное — ради чего ты вступил на этот путь. Чтобы цель, которую ты поставил, она была бы реализована. А вот от нас зависит, вот если говорить о паломнических службах и туристических организациях, которые занимаются религиозным туризмом, зависит всё-таки помочь им раскрыть. Раскрыть вот то многообразие нашей жизни и открыть красоту нашего мира, мира Божия.
Диакон Игорь
— Юрий Ахметович, я ещё хотел, знаете, успеть затронуть, ну что ли, тему сегодня. Вот вы рассказывали сейчас очень много и так как-то вот ярко о 90-х годах, когда очень много чего хорошего начиналось. И ну как-то все работали вот так совместно, да, и огромное количество людей, которых мы сегодня все знаем по именам, вот они все трудились буквально плечо к плечу, локоть к локтю, и среди этих людей, насколько вот я знаю, вы были лично знакомы и со Святейшим Патриархом Алексием, ну, по крайней мере, какое-то общение у вас было, да? И еще вы были, ну это еще до, конечно, 90-х годов, вы лично знали отца Иоанна Крестьянкина, когда вы еще вот в Печоры приезжали. Я не знаю, может быть, если хотите, можем как-то об обоих поговорить сразу, или о ком-то из них. Просто очень интересно ваше личное восприятие этих людей, какими они вам запомнились. Потому что, конечно, сегодня, из сегодняшнего нашего дня, оборачиваясь и глядя на них, мы понимаем, что это и тот, и другой, это люди очень важные для церкви.
Ю. Минулин
— Вы знаете, мне не надо оборачиваться назад. Я всегда их вспоминаю сейчас. Дело в том, что для меня это как бы неестественная жизнь последнего времени особенно, что если то, что мы тогда получили как заряд энергии или заряд душевных сил и благословений, то, и мы сейчас можем исполнить, то это вообще удивительно. Давайте два сюжета. Для меня отец Иоанн... Ну, не забывайте, мы были советскими людьми, мальчиками. Айболит 66 он для меня. Айболит, и мы бежим к нему. Но это не так. И это так. Ну, потому что есть образы, которые тебе складываются в детстве, они переносятся. И приезжаешь, и приходишь в монастырь. Подходишь к человеку, берёшь благословение. Слово «берёшь благословение, подходишь» — это какие-то даже не те слова. Ты просто рядом стоишь и слушаешь.
Диакон Игорь
— Прикасаешься.
Ю. Минулин
— Да. Вот это жизнь, которой ты прикоснулся. И если ты прикоснулся, ты вот в этот момент этим и живёшь и дальше. Вот здесь вот важнейший момент. И он говорит, ну такую, к нему подходит паломница или просто: вот сегодня у нас Сорока севастийских мучеников, я же в монастырь приехала, я должна вот здесь в монастыре быть, храм есть севастийских мучеников? Иди туда. Вот такое благословение. Ну, а меня он спросил следующее: А тебя почему Юра-то зовут? Ну, как тебя зовут? Юра. Юра или Георгий? Да, я умно начал говорить, что есть Юрий Всеволодович Владимирский. Он посмотрел на меня и махнул рукой: Георгий. Как вам? И когда мне рассказывают, конечно, я понимаю, что я Юрий, но я понимаю, что для меня оставлено то, что он мне сказал. И вот эти эпизоды, которые были там в монастыре в 80-е годы, они дали основу... Ну, мое первое паломничество было в 79-м году, во время поста, именно в монастырь Печор.
Вышло пять человек и проследовало по брусчатке от поезда. Пять километров надо было дойти до монастыря. Мы подошли к монастырю, было холодно, но мы были какие-то приподняты, восторжены в чем-то. Раннее утро.
Мы постучались в дверь. Храм, монастырь был закрыт. — Вы куда? — сказал привратник. И здесь нужно было сказать слово — на раннее богослужение. Дверь приоткрылась, и нас пустили. Это было в шесть утра. Поезд приходил рано. Москва-Таллин. Через Тарту. Так и была встреча. А вот об его святейшестве я расскажу, наверное, другими словами. Этому человеку довелось открыть так много, что он открыл, наверное, много сердец и много начинаний но так как всего рассказать нельзя, я расскажу один эпизод. Моя дочь, она поёт и у неё было выступление, Дом союзов, и на каком-то шахматном турнире ей нужно выступить с музыкальным оформлением этого всего, и она своего «Василька» переделывает под новогоднюю песню, удивительная песня, замечательно прошла, но ведь что было перед этим, и она мне это посылает, в этом зале маленькую девочку благословил Патриарх Алексей. Ей было три года, и она это помнит. Это была первая, сейчас я скажу, первая Рождественская елка во Дворце съездов нашей России. И там присутствовал Патриарх Алексей Второй. А она сидела рядом. Тогда это было возможно. И она подошла по благословение.
И она это помнит всю свою жизнь. Три года не помнит. От трёх лет до сегодняшнего. Вы понимаете, вот мне больше нравится тогда, когда человек живёт с этим, переживает, несёт это, доносит до другого человека, и чтобы ему было, ну тому человеку, которому это досталось, радостно, и чтобы он с этим мог идти дальше, потому что каждый из них тебя настраивал на выполнение, ну, скажем, твоей человеческо-христианской миссии, не говоря об этом ничего, а просто благословляя или направляя, или определяя твое имя. Ну, это же понятно. Нас же с вами не крестили, меня не крестили, как Георгия. Нет. Ну, чего так это придумывать-то?
Есть начальник над нами всеми, он Георгий Победоносец, так вот ему пусть и будет с тобой, он же всех нас окормляет.
Диакон Игорь
— Ну а паломничество — это ведь тоже способ как раз нести, как сказать, актуализировать ту память, которая могла бы быть просто памятью, а это способ именно актуализировать какие-то свои переживания, веру, в конце концов, ну вот в реальной жизни, то есть это возможность, ну, делать то, что ты веришь, ну, как бы вот в некотором смысле материализовать, да, и прикасаться к этому тоже руками. Это же тоже, в общем, другой способ, но тоже это об этом.
Ю. Минулин
— Вы знаете, паломничество как таковое — это движение. Движение — взял, взял одежду и пошёл туда. Взял и пошёл на гору. Взял и пошёл на гору, и взял скрижали. Внимание! Любой человек, следующий в путешествие и в паломничество, должен помнить две вещи, которые конкретно. Он должен знать, куда он пойдёт и знать, для чего он встал и пошёл. И вот это вот движение, оно, наверное, самым основным образом, оно же есть в Евангелии, оно есть в Библии, и оно есть в человеке. Человек не может сидеть на месте. Он встал и пошёл. Господь сказал, он пошёл. Движение. Вот это движение, это импульс, это...
Ну, вообще-то, это искра Божия, которая в данный момент должна. Другое дело, почему берут благословение перед паломничеством? То же самое. Ну, у людей много желаний. Надо их немного все-таки систематизировать. И это тоже правильно. То же самое, когда едут в путешествие, надо посоветоваться. Если ты можешь взять гору, ты бери ее. А если не имеешь возможности, ну, может быть, по горке походить здесь, поближе где-нибудь, не будь ты непредусмотрительным или самонадеянным. Ведь данный момент... Но я ещё переключусь на другой момент. Паломничество — это ещё и научение. Это ещё и обучение. Представьте себе, что едет на 8 дней путешествие по Италии или по России. Сколько нужно хороших тем рассказать? Какой должен быть экскурсовод? Почему мы сразу поставили вопрос подготовки экскурсоводов на паломнических маршрутах? Их как бы нет, не существует, есть экскурсоводы. Но на паломнических маршрутах такого ещё нет. Это я могу заявить. Оно будет, но его нету. Туристический экскурсовод есть, а на паломничестве ещё нужно прописать в документах. Но это отдельная тема. Но ведь он есть, и мы должны его готовить. И человек, который едет, он должен получать правильную информацию. Не только правильно ехать, а еще информацию получать. Почему мы обратились в Свято-Тихоновский институт и организовали целое направление по менеджменту?
А сами открыли курсы подготовки экскурсоводов. Потому что без подготовленного человека... И спасибо большое. Патриарх Алексей благословил. Потому что отец Александр Марченко подает всегда на эти документы, что нас благословили 20 лет тому назад, и мы это делаем, если так уж говорить. Но вопрос в том, что подготовленный человек, ведь помогает, не священник. Священник должен молиться. Он не всегда обязан знать что-то и все до конца. Хорошо, если знает. Есть такие. Но экскурсоводы должны заниматься утилитарными вещами, размещать людей, кормить людей еще, и рассказывать, и маршрут прокладывать. И вот тогда он должен быть знатоком. И вот этот момент очень важен. И здесь его нужно обязательно сочетать, соединить.
К. Лаврентьева
— Спасибо огромное, Юрий Ахметович. Дорогие друзья, это была программа «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. И в студии у нас был Юрий Ахметович Минулин, руководитель паломнической службы «Радонеж», руководитель направления религиозного туризма в Российском Союзе туриндустрии. У микрофонов были диакон Игорь Цуканов, Кира Лаврентьева. Юрий Ахметович, помощи Божией и новых свершений.
Диакон Игорь
— Ещё заранее приглашаем вас ещё как-нибудь к нам прийти, потому что, по-моему, мы поговорили примерно половину в лучшем случае тем, которые хотелось затронуть.
Ю. Минулин
— Знаете, что мне хотелось бы продолжать? В последнее время у меня встает вопрос, самый основной, что делать сейчас? Вы вот этот вопрос задали, а вот как переключить на сегодняшний день, это очень сложно. У нас общество стало другим, отличающимся от 90-х годов. Меня это больше интересует сейчас.
К. Лаврентьева
— Ну да. Мы это с удовольствием с вами ещё обсудим. Продолжим, мы надеемся. До свидания. Спасибо огромное.
Диакон Игорь
— С Богом. Всего доброго.
Все выпуски программы: Вечер Воскресенья
«Как сделать добро привлекательным?» Священник Олег Осадчий, Илья Кухарев, Яна Артюшина
ПоделитьсяВ этом выпуске программы «Клуб частных мнений» клирик Георгиевского храма в подмосковном городе Видное, лидер группы «The Raindrops» священник Олег Осадчий, православный блогер Илья Кухарев и член Творческого союза художников России, лингвист Яна Артюшина размышляли о том, что такое добро, почему выбор в сторону добра не всегда очевиден и его не всегда бывает просто сделать, а также как можно мотивировать других совершать больше добрых поступков, и как осознанное желание нести людям свет может влиять на духовную жизнь.
Все выпуски программы Клуб частных мнений
21 декабря. О монастыре основанном преподобным Кириллом Челмогорским
ПоделитьсяСегодня 21 декабря. День памяти преподобного Кирилла Челмогорского, жившего в четырнадцатом веке.
Об основанном им монастыре — протоиерей Максим Горожанкин.
Все выпуски программы Актуальная тема
