Когда одного из самых богатых людей России - купца Солодовникова - спрашивали, кому он завещает свои миллионы, Гаврила Гаврилович отвечал: «Вот умру, Москва узнает, кто такой был Солодовников! Вся империя обо мне заговорит!». И империя действительно заговорила. Купец завещал 20 миллионов рублей не своим наследникам, а «на благотворительность».
О Солодовникове ещё при жизни ходили легенды. Он умудрился в очень короткий срок нажить громадное состояние. Неграмотный юноша в 19 лет стал купцом первой гильдии, в 29 - почётным гражданином Москвы и в 39 - мультимиллионером. Но прославился Гаврила не только этим. Вся Москва судачила о его бережливости, граничащей со скупостью. Говорили, что богач живёт в разваливающемся домишке, ходит по нему в рваном халате, в трактирах из экономии заказывает только вчерашнюю кашу, а по городу ездит в дрожках, у которых в резиновые шины обуты только задние колёса. Но Солодовникову прощались все его причуды. Ведь на его счету было немало добрых дел.
Одной из самых масштабных благотворительных акций Солодовникова стало пожертвование огромной суммы на строительство Большого зала Московской консерватории. На двести тысяч рублей Гаврилы Гавриловича была выстроена пышная мраморная лестница. В газетах писали, что она «символизирует духовное возвышение человека под действием высокого искусства». А искусство Солодовников очень любил. Он даже построил два собственных театра. Но это были убыточные предприятия. Гораздо лучше у Солодовникова шла торговля. Купец владел крупнейшим в Москве магазином Пассаж. В нём были любезные продавцы, приемлемые цены и гарантия на качество товара. Даже мужчины, не любившие ходить за покупками, с удовольствием гуляли по Пассажу.
После магазина Солодовников взялся за строительство клиники при медицинском факультете университета. Гаврила Гаврилович оснастил её самым лучшим и современным оборудованием. Купец подарил свою больницу городу. А взамен получил звание почётного гражданина Москвы.
Сколько бы ни говорили о Солодовникове в кулуарах, но настоящая громкая слава пришла к нему уже после кончины. Завещание купца вызвало сенсацию в обществе. 20 миллионов он оставил на благотворительные цели, при том, что своей семье завещал всего восемьсот тысяч. Часть денег Гаврила Гаврилович приказал потратить на устройство женских училищ в провинции. Ещё часть надлежало отдать на строительство школ и содержание детского приюта. А третья часть предназначалась для возведения домов с дешёвыми квартирами для одиноких и семейных людей из рабочего класса. Рабочих Солодовников всегда любил и уважал.
Москва исполнила последнюю волю своего почётного гражданина. Дома были построены. Они получились удачными во всех отношениях. В пятиэтажном доме для семейных было почти двести однокомнатных квартир с мебелью. На каждом этаже имелись умывальные комнаты, комнаты для прислуги, помещение с вентиляцией для сушки одежды и кухни с русской печью, горячей и холодной водой. На первом этаже размещались ясли, столовая, магазин, аптека и кабинет врача. Дом освещался электричеством. В богато убранных подъездах дежурили швейцары.
Дом для одиноких рабочих на тысячу квартир получился таким же комфортабельным. Правда, обстановка там была поскромней. Зато в обоих зданиях работали лифты, что по тем временам было фантастикой. А квартиры стоили так сказочно дёшево, что любой рабочий мог позволить себе их снять.
Всё, что было построено на капиталы купца Солодовникова, ещё долго удивляло людей. Да, его называли скупым рыцарем, про него выдумывали небылицы, над ним смеялись. Но и уважали по-настоящему за то, что он оставил после себя: благие дела и миллионы, которые именем Гаврилы Солодовникова пошли на новые благие дела.
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.