— Какой знакомый взгляд! Парень на картине Михаила Иванова «Ответа жду» глядит на девушку, как мой Коля на меня смотрел, когда предложил выйти за него замуж. Я сказала, что подумаю, и он очень переживал!
— Да, сестрёнка, помню, помню. Целый месяц ты мучила Николая, прежде чем сказала «да».
— И девушка на картине так же себя ведет. Отвернулась от юноши, платок на глаза надвинула — лица почти невидно, держит во рту травинку. Словно не замечает, сколько в глазах жениха нежности, надежды и тревоги.
— Я бы не стал сравнивать ситуацию, которую представил Михаил Иванов в своей работе «Ответа жду», с твоей романтической историей. Очень уж мало общего у города конца двадцатого века и деревни начала столетия — картина написана в 1900 году. К тому же ты выходила замуж на юге России, а на полотне перед нами северяне.
— Это имеет значение?
— Конечно! Здесь, в поморском крае, всё особенное. Это даже в названии Архангельского музея изобразительных искусств, в котором мы сейчас находимся, отражено. Он именуется «Художественная культура Русского Севера».
— А Михаил Иванов был отсюда родом?
— Художник родился в поселке Мшага Новгородской губернии и хорошо знал жизнь северян. Неспроста он, обучаясь в Императорской академии художеств, написал картину «Ответа жду», богатую этнографическими подробностями.
— Действительно, эта картина — кладезь информации для этнографа. Смотри, как тщательно Иванов зарисовал одежду героев.
— Причем, в деталях, соответствующих поморским традициям того времени! На девушке тёмный сарафан с яркой красной каймой, пёстрый платок завязан узлом у подбородка. На юноше кумачовая косоворотка, поверх неё накинут балахон из грубого холста — ряднины. На голове у помора картуз, на ногах — лапти. Но всё-таки костюмы героев — не главное в картине «Ответа жду».
— А что же главное?
— То, что художник показал традиции своих земляков. Мы видим характерную сцену, когда юноша решился позвать девушку замуж.
— Андрюша, а я читала, что в русских деревнях родители решали судьбу детей, выбирали для своего чада жениха или невесту.
— Во многих регионах именно так и было. Но не у поморов. Они хранили традиции целомудрия, но при этом старшее поколение не навязывало юношам и девушкам своей воли. Юные северяне сами выбирали суженых. Молодежь собиралась на вечёрках, пели песни, водили хороводы — приглядывались друг к другу. Тут парень и мог спросить у будущей невесты, можно ли прислать к ней сватов. И если девушка давала положительный ответ, родители жениха начинали хлопоты. Барышня на картине не спешит говорить заветное «да», потому что осознаёт, какая это ответственность.
— Вот и я тянула с ответом жениху, потому что понимала — замуж нужно выходить один раз и на всю жизнь.
— Сколько вы уже с Николаем вместе?
— Двадцать пять лет счастья. И полотно Михаила Иванова «Ответа жду» напомнило, с чего оно начиналось. Такое ощущение, что и у героев картины жизнь должна сложиться благополучно, и они много лет проживут в любви и согласии.
«Картину Михаила Иванова «Ответа жду» можно увидеть в Архангельском музее изобразительных искусств «Художественная культура Русского Севера».
«Дети и музыка». Светлана Феодулова
У нас в гостях была многодетная мама, оперная певица, обладательница самого высокого в мире голоса по версии «Книги рекордов Гинесса» Светлана Феодулова.
Мы говорили о чудесной роли музыки и искусства в воспитании детей, а также наша гостья рассказала о новой музыкальной сказке «Кукла и ангел».
Ведущая: Анна Леонтьева
Все выпуски программы Светлый вечер
«Светлые пасхальные истории»
В этом выпуске своими светлыми историями, связанными с встречей светлого Христова Воскресения и празднованием пасхальных дней поделились ведущие Радио ВЕРА Алексей Пичугин, Анна Леонтьева и Константин Мацан, а также наш гость — протоиерей Алексей Попков.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский и его мать
«Маминька — святыня моя, она для меня выше, дороже, любезнее всех людей на земле; она — первая после Бога», — писал о своей матери, Феодоре Власьевне Сергиевой, святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Будущий подвижник и чудотворец, родился 31 октября 1829 года в селе Сура Архангельской губернии. У псаломщика Ильи Михайловича Сергиева и его супруги Феодоры он был первым и долгожданным ребёнком. Мальчик появился на свет таким слабым, что родители, опасаясь за его жизнь, решили сразу же, не откладывая, окрестить малыша. Мальчика нарекли Иваном. После Таинства Крещения ребёнок вдруг порозовел, глазки его заблестели, он безмятежно улыбнулся и с тех пор пошёл на поправку.
Феодора Власьевна не отходила от сына. Укачивая маленького Ваню, она пела ему протяжные северные колыбельные и духовные стихи. А потом молилась — и Ваня засыпал под её тихий шёпот. Едва научившись ходить, Ваня всюду по пятам следовал за матерью. По утрам, крепко ухватившись за её сильную руку, он шагал в храм на Литургию. Дома, пока мама стряпала обед, тихонько сидел рядом и наблюдал, как проворно и ловко она замешивает тесто для пирогов и варит густые, ароматные щи. А когда за окнами темнело, мать зажигала масляную лампу, открывала большую, старинную книгу — Четьи-Минеи — и вслух читала жития святых. Слова выговаривала медленно, по слогам, — грамоте Феодора Власьевна обучалась недолго. И всё же именно она стала первой учительницей Вани. Когда пришло время, отец купил сыну азбуку, а мать усадила Ваню за стол и стала показывать буквы. «Долго не давалась мне эта мудрость, — вспоминал позже в своей автобиографии отец Иоанн. — Но, приученный матерью к молитве, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум. И точно пелена спала с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».
Мать очень хотела, чтобы её сын получил хорошее образование. Когда однажды Иван обмолвился, что желал бы стать священником, Феодора Власьевна пообещала сделать всё, чтобы его мечта осуществилась. Стараниями матери, которая каждую копейку откладывала на обучение сына, в 1851 году Иван, окончив в Архангельске училище и семинарию, поступил в Петербургскую духовную академию. Именно туда пришло письмо от Феодоры Власьевны с печальным известием — скончался отец, Илья Михайлович. Потеряв кормильца, мать впала в крайнюю нужду. Чтобы поддержать её, Иван решил бросить учёбу и пойти работать. Об этом он и написал матери, а в ответ получил от неё строгий запрет покидать Академию. Ослушаться маму Иван не смел. А вскоре весьма кстати подвернулась подработка — в свободное от учёбы время Ваня стал переписывать документы. И весь свой заработок отправлял матери.
После принятия священного сана Иван, а теперь — отец Иоанн — стал служить в Андреевском соборе города Кронштадта. Вскоре о мудром, милосердном батюшке заговорили не только в Кронштадте, но и в Петербурге, а потом и по всей России. За советами и духовной поддержкой к нему обращался император Николай II. А для своей матери отец Иоанн по-прежнему оставался всё тем же любящим и послушным сыном. Он часто ездил навещать её в Архангельскую губернию. Несколько раз Феодора Власьевна приезжала к нему в Кронштадт. Об этих визитах отец Иоанн позже будет вспоминать в дневниках: «Её кроткие слова: здравствуй, дитятко, благослови, дитятко, — останутся у меня навсегда в памяти сердечной». В этих же дневниках оставит святой праведный Иоанн Кронштадтский и другие свидетельства о своей бесконечной любви к матери. На одной из страниц он напишет: «Не за красоту, не за ум, и даже не за доброе сердце, кротость и смирение уважаю и люблю я мать свою, а потому единственно, что она — моя Мать».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен