1 Кор., 131 зач., IV, 9-16.
Глава 4.
9 Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.
10 Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии.
11 Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, 12 и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; 13 хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.
14 Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих.
15 Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием.
16 Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
К кому адресовано сегодняшнее послание апостола Павла? К образованным жителям Коринфа, из которых и сформировалась местная христианская община. Как гениальный миссионер, апостол разговаривает с ними, полностью погружаясь в их язык, традиционные представления, культуру. Свою речь он начинает с образа, хорошо понятному жителям полиса, — когда на гладиаторский бой выводят самого отпетого преступника, обреченного на смерть. Заметим, что коринфский театр был одним из крупнейших в Римской империи и вмещал более 18 тысяч зрителей!
Итак, Бог выводит апостолов на арену языческого мира, словно обреченных на смерть гладиаторов, — но зачем? Неужели ради кровавого жестокого развлечения неистовствующей толпы? Что за шоу ожидается от оказавшихся на сцене?
Весь дальнейший рассказ апостола и есть само представление, только пропитанное тонкой иронией. Перед взорами коринфян — апостолы, которые чем-то весьма напоминают киников — очень популярное в то время направление бродячих философов, которые, словно бездомные псы, сознательно отказывались от стремления к высокому социальному положению, материальным благам, семейному счастью — считая, что всё это исключает добродетель как самое основное благо для человека. Но — только на первый взгляд апостолы похожи на киников. Для зрителей и те, и другие — сор, ничего не значащие люди — но как же отлично отношение тех, кто на арене, к самим зрителям! Киники не просто игнорировали общественные устои — они их презирали и выражали это зачастую самыми неприемлемыми для общества способами: именно отсюда и в нашем языке происходит слово «цинизм» — жёсткое, разрушительное обесценивание, с лёгкостью причиняющее боль другому. Плюнуть в лицо государственному чиновнику, высмеять богача, совершить унижающее окружающих скабрезное действо — всё это было обычным для киников.
Но что же апостолы? Они ведут себя прямо противоположным образом! Зрители ждут, что увидят нечто новенькое, на что даже киники не осмеливались — а апостолы принимают поношения с благодарностью, молятся за обидчиков, трудятся своими руками ради независимости от спонсоров. Они не просто отказываются подражать киникам — но выглядят на их фоне совершенно провально, неэффектно! Вы помните это чувство крайней неловкости, которое возникает, когда артист на сцене напрочь забывает свою роль, или священник, запутавшись в долгой проповеди, никак не может её закончить? Вот именно это чувство собственной неловкости и рождает апостол в Коринфянах: он им говорит — да, мы-то — прах, попираемый ногами, не то, что вы — великие и славные! И самое главное — а дальше-то что? Каково вам быть таковыми, зная, что мы — ничтожны? Каково жить сыну, видя собственными глазами, какому бесчестью предаётся его родной отец? Может, пришло время спуститься из зрительного ряда на сцену и встать рядом?...
Не быть циничными зрителями происходящего на жизненной арене — но спуститься к тем, кто презираем, беззащитен, обречён и слаб, — и в этом обрести своё высшее призвание — вот к чему зовёт нас сегодня апостол Павел!
Святой праведный Иоанн Кронштадтский и его мать
«Маминька — святыня моя, она для меня выше, дороже, любезнее всех людей на земле; она — первая после Бога», — писал о своей матери, Феодоре Власьевне Сергиевой, святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Будущий подвижник и чудотворец, родился 31 октября 1829 года в селе Сура Архангельской губернии. У псаломщика Ильи Михайловича Сергиева и его супруги Феодоры он был первым и долгожданным ребёнком. Мальчик появился на свет таким слабым, что родители, опасаясь за его жизнь, решили сразу же, не откладывая, окрестить малыша. Мальчика нарекли Иваном. После Таинства Крещения ребёнок вдруг порозовел, глазки его заблестели, он безмятежно улыбнулся и с тех пор пошёл на поправку.
Феодора Власьевна не отходила от сына. Укачивая маленького Ваню, она пела ему протяжные северные колыбельные и духовные стихи. А потом молилась — и Ваня засыпал под её тихий шёпот. Едва научившись ходить, Ваня всюду по пятам следовал за матерью. По утрам, крепко ухватившись за её сильную руку, он шагал в храм на Литургию. Дома, пока мама стряпала обед, тихонько сидел рядом и наблюдал, как проворно и ловко она замешивает тесто для пирогов и варит густые, ароматные щи. А когда за окнами темнело, мать зажигала масляную лампу, открывала большую, старинную книгу — Четьи-Минеи — и вслух читала жития святых. Слова выговаривала медленно, по слогам, — грамоте Феодора Власьевна обучалась недолго. И всё же именно она стала первой учительницей Вани. Когда пришло время, отец купил сыну азбуку, а мать усадила Ваню за стол и стала показывать буквы. «Долго не давалась мне эта мудрость, — вспоминал позже в своей автобиографии отец Иоанн. — Но, приученный матерью к молитве, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум. И точно пелена спала с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».
Мать очень хотела, чтобы её сын получил хорошее образование. Когда однажды Иван обмолвился, что желал бы стать священником, Феодора Власьевна пообещала сделать всё, чтобы его мечта осуществилась. Стараниями матери, которая каждую копейку откладывала на обучение сына, в 1851 году Иван, окончив в Архангельске училище и семинарию, поступил в Петербургскую духовную академию. Именно туда пришло письмо от Феодоры Власьевны с печальным известием — скончался отец, Илья Михайлович. Потеряв кормильца, мать впала в крайнюю нужду. Чтобы поддержать её, Иван решил бросить учёбу и пойти работать. Об этом он и написал матери, а в ответ получил от неё строгий запрет покидать Академию. Ослушаться маму Иван не смел. А вскоре весьма кстати подвернулась подработка — в свободное от учёбы время Ваня стал переписывать документы. И весь свой заработок отправлял матери.
После принятия священного сана Иван, а теперь — отец Иоанн — стал служить в Андреевском соборе города Кронштадта. Вскоре о мудром, милосердном батюшке заговорили не только в Кронштадте, но и в Петербурге, а потом и по всей России. За советами и духовной поддержкой к нему обращался император Николай II. А для своей матери отец Иоанн по-прежнему оставался всё тем же любящим и послушным сыном. Он часто ездил навещать её в Архангельскую губернию. Несколько раз Феодора Власьевна приезжала к нему в Кронштадт. Об этих визитах отец Иоанн позже будет вспоминать в дневниках: «Её кроткие слова: здравствуй, дитятко, благослови, дитятко, — останутся у меня навсегда в памяти сердечной». В этих же дневниках оставит святой праведный Иоанн Кронштадтский и другие свидетельства о своей бесконечной любви к матери. На одной из страниц он напишет: «Не за красоту, не за ум, и даже не за доброе сердце, кротость и смирение уважаю и люблю я мать свою, а потому единственно, что она — моя Мать».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Благодарение Богу»
Вчера маме сделали операцию. Она, слава Богу, прошла успешно. Операция была достаточно сложная, и мы с папой и сестрой усердно молились о её успехе. В храме подали записки о здравии мамы и заказали специальный молебен, он так и называется «Чин молебного пения пред хирургическим действием». В молитве молебна я запомнила слова, в которых священник просит Бога укрепить руку хирурга.
И сегодня утром, когда мама уже могла поговорить со мной по телефону, она хвалила врача и его ювелирную работу. Мамин голос был слабым, но радостным. Она уже пошла на поправку.
И мне подумалось, что в случае какой-то нужды мы долго и усердно просим Господа о помощи. А получив просимое, спасибо Ему говорим как-то по-быстрому, коротко, наспех. А ведь благодарить Бога надо так же усердно, как и просить. Я позвала папу и сестру. Перед семейными иконами мы встали на молитву благодарить и прославлять Бога за Его милость к нашей семье.
Все выпуски программы Утро в прозе
6 мая. О тайной вере святой Мученицы Александры Римской
Сегодня 6 мая. День памяти Мученицы Александры Римской.
О тайной вере святой, — протоиерей Михаил Самохин.