Поделиться
«...„Чем я жила? Заботами, как накормить семью. Страхом, чтобы дети не голодали. Молитвами, чтобы война никого не забрала. А в молодости думала только о любви. Разрывалась между двумя мужчинами, страдала. Потом стало поздно. А что, если бы все сложилось иначе? Любил бы Николай сейчас меня, как прежде? Как тогда? Умирать теперь не страшно. Мне больше не придется никого терять и оплакивать — я умру, когда все еще живы, может быть, и он еще жив“...»
Этот внутренний монолог героини романа Натальи Соловьёвой «На берегу Тьмы» («Тьма» — старинное название русской реки, конечно, метафорическое) — звучит примерно в середине грандиозной эпопеи, вместившей в себя сразу несколько эпох: от «старорежимной», «царской» — до второй послевоенной.
Читала автор книги — Наталья Соловьёва.
Вы только попробуйте, друзья, представить себе, что героиня романа, — бывшая когда-то дворовой девушкой барского дома в старой России, — доживает, волею автора (после нечеловеческих, поверьте мне, испытаний) — до победы в Великой Отечественной войне. И лишь тогда обретает невозможное, казалось бы, счастье.
И я сразу же хочу, — забегая не просто вперёд, но в самый конец долгого повествования, на самую последнюю страницу, — услышать главное об отважной женщине, одержавшей свою личную, внутреннюю, великую победу.
...Победу над отчаянием и бессилием, то есть чувствами, в которых нередко находит себе пристанище такой, как правило, не осознаваемый человеком грех — как гордость. Читает автор, Наталья Соловьева.
«Катерина почувствовала, что нужна таким же, как она, одиноким женщинам, которым предстояло поднимать страну после войны. Она больше не жалела себя. Силы возвращались. Катерина представила, что стоит на берегу реки и не может уйти, что бы ни случилось. Мимо проносились годы, проходили эпохи. Грохотали войны. Но она, незыблемая, оставалась на месте. Потому что знала, поняла наконец, что женщины — основа всего. Как земля. Мы и есть земля».
Пересказывать содержание захватывающего, тревожного, бурного как река романа (а разве «Тьма» в названии книги — не есть державинская «река времён») — мне — не хочется. Скажу только, что он о метаморфозах любви.
...Но не только и не столько той классической, воспетой поэтами и художниками «любви людей», что очерчена на страницах книги невероятными отношениями между героиней и двумя, любящими её мужчинами. Одному из которых, слабому и гордому Александру, выпало надолго стать нашей героине — мужем.
...Нет, за сюжетным полотном повествования мерцает иная любовь: Катя никогда не теряла веры в своего личного Бога, и всегда старалась осознавать себя в живом предстоянии перед Ним: и в минуты падения, и в минуты подвига.
Вот — картинка из очень раннего времени, когда она поддалась порыву живого естества и ответила на поцелуй влюблённого в неё помещика Николая Вольфа, чьё имя уже звучало на пространстве нашей программы. Ответила, ещё не зная, что спустя десятилетия, он-то и явится тем, кого иные ждут всю жизнь и не дожидаются: в её — воспользуюсь опять речным словом — в её течении. В течении — жизни.
«...Катерина, не привыкшая к постороннему вниманию, мучимая стыдом и занятая мыслями, как свой грех исповедать и искупить, никаких изменений по отношению к себе не заметила. Выходя из дома на улицу, торопилась к бабке и думала о ней, возвращаясь, проходила тот самый колодец, где всегда брала воду, — и воспоминания роились вокруг Александра... В Сочельник говела, в церкви молилась об отпущении грехов и о здравии рабов Божиих Николая, Анны и Наталии, ставила свечку Тихвинской и Нилу Столобенскому с мольбой направить ее и указать, как правильно поступить».
Мольба была услышана. ...Да, много позже, чем героине желалось бы. ...Да с такими страшными потерями, которые человеку и осознать-то — почти не в подъём. Но — услышана. Настоящая любовь, как оказалось, растёт не только на поле души, но и на поле духа. Понять, где оно, это поле, нам помогают настоящие испытания. И горе покрывается радостью.
Как свинья себя наказала
Поделиться
Давным-давно это было. Много разных зверей и птиц обитало в африканских джунглях, и самым главным над ними считался Слон. Он был не только огромным в размерах, но самым рассудительным и справедливым, а ещё был немного волшебником.
Пришла как-то раз Свинья к Слону и спрашивает:
— Скажи, как мне стать таким же большим, как ты? Что для этого надо есть? А то меня в лесу все звери обижают...
А в то время Свинья и впрямь была маленькая как мышка, только с носом-пятачком.
— О, это секрет, — ответил Слон добродушно.
Но потом пожалел малышку и сказал:
— Впрочем, ладно, я достану тебе волшебное средство...
Слон скрылся в чаще и вскоре принёс откуда-то листья волшебного дерева. Конечно, он не поведал маленькой свинке, где их нарвал, зато пообещал:
— Каждый день я буду давать тебе немного этих листьев, и в конце концов вырастешь такой же большой, как я.
С тех пор Свинья ежедневно приходила к слону, получала у него несколько волшебных листьев и с большим удовольствием их ела. Через некоторое время она действительно стала расти и делаться похожей на слона. Она заметно растолстела, рыло у нее вытянулось, во рту появились небольшие клыки, глаза стали напоминать слоновьи.
«Все в порядке! — думала Свинья. — Скоро я сделаюсь такой же огромной, как слон и покажу всем в джунглях, кто здесь главный!»
Она перестала узнавать старых знакомых, и с каждым днём всё больше гордилась своим сходством со слоном.
Однажды под вечер свинья пошла в лес накопать себе на ужин кореньев. Она вела себя так, будто и в самом деле уже была самым большим зверем в джунглях: громко топала, распихивая всех, кто встречался ей на пути.
Как раз в это время мимо проходил Слон. Услышал он странный шум, остановился и спросил удивленно:
— Эй, кто там в чаще?
— Здесь тот, кто больше самого Слона, — прохрюкала в ответ свинья. — Убирайся подобру-поздорову!
— Ого! — воскликнул Слон. — Не видал я в джунглях зверя больше меня. Надо хоть взглянуть на него.
Он шагнул через кусты и увидел маленькую свинку, которая ковырялась под деревом, громко фыркала и чавкала.
— Так-так, — промолвил Слон. — Вот ты, оказывается, какая гордячка! Стоило прибавить тебе немного в весе, как ты, я слышал, начала кичиться своей силой и притеснять всех, кто слабее тебя. Что же будет, если ты станешь большой, как я? За это я больше не дам тебе волшебных листьев, и ты останешься такой, как теперь.
Так он и сделал.
С тех пор рыло у свиньи вытянуто, а когда она ест, то топчется на месте, как слон. Зато характер у неё стал не такой хвастливый и надменный, как раньше, уже и на том спасибо.
(по мотивам африканской сказки народа бауле)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 56. Богослужебные чтения
Поделиться
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Известная евангельская притча о мытаре и фарисее показывает, что молитва молитве рознь, и далеко не всякую молитву Бог приемлет. Если же мы хотим, чтобы наша молитва была принята Богом, то нам необходимо, с одной стороны, иметь должное нравственное устроение, а с другой — сам текст молитвы не может быть случайным и хаотичным. Дело здесь не в том, что Бог требует от человека некий шаблон, а в том, что молитва нужна не Богу, знающему все наши нужды, она нужна нам самим, она должна подготовить нас к принятию воли Божией. Прекрасный пример молитвы предлагает нам сегодня Церковь во время богослужения, этот пример заключён в 56-м псалме. Давайте его послушаем.
Псалом 56.
1 Начальнику хора. Не погуби.
Писание Давида, когда он убежал от Саула в пещеру.
2 Помилуй меня, Боже, помилуй меня, ибо на Тебя уповает душа моя, и в тени́ крыл Твоих я укроюсь, доколе не пройдут беды.
3 Воззову к Богу Всевышнему, Богу, благодетельствующему мне;
4 Он пошлет с небес и спасёт меня; посрамит ищущего поглотить меня; пошлёт Бог милость Свою и истину Свою.
5 Душа моя среди львов; я лежу среди дышущих пламенем, среди сынов человеческих, у которых зубы — копья и стрелы, и у которых язык — острый меч.
6 Будь превознесён выше небес, Боже, и над всею землею да будет слава Твоя!
7 Приготовили сеть ногам моим; душа моя поникла; выкопали предо мною яму, и сами упали в неё.
8 Готово сердце моё, Боже, готово сердце моё: буду петь и славить.
9 Воспрянь, слава моя, воспрянь, псалтирь и гусли! Я встану рано.
10 Буду славить Тебя, Господи, между народами; буду воспевать Тебя среди племён,
11 ибо до небес велика милость Твоя и до облаков истина Твоя.
12 Будь превознесён выше небес, Боже, и над всею землёю да будет слава Твоя!
Только что услышанный нами псалом был написан самим царём Давидом, но написан он им был тогда, когда Давид ещё не был на вершине власти. Более того, во время появления этого псалма будущий израильский царь подвергался жестокому преследованию со стороны своего предшественника по трону — Саула. Давид вынужден был скрываться от Саула в пещере, и дальнейшее развитие событий было в то время отнюдь не очевидным.
В этой ситуации Давид, конечно же, не бездействовал. Вокруг него собрались люди, и Первая книга Царств повествует, что с Давидом было порядка четырёх сотен человек: «И вышел Давид оттуда и убежал в пещеру Одолламскую, и услышали братья его и весь дом отца его и пришли к нему туда. И собрались к нему все притеснённые и все должники и все огорчённые душою, и сделался он начальником над ними; и было с ним около четырёхсот человек» (1Цар. 22:1–2). Давид не просто сидел в пещере и ждал исхода, он пытался понять, как ему поступать дальше, размышления будущего царя описаны в Первой книге Царств, молитвенная же часть его непростых дум зафиксирована 56-м псалмом.
Что же мы видим в этом псалме?
Во-первых, все свои переживания Давид адресует Богу. Давид не пытается искать защиту и поддержку где бы то ни было ещё, его прибежище — Бог.
Во-вторых, в своей молитве Давид высказывает уверенность в том, что Бог его не посрамит, что Бог защитит праведника.
В-третьих, после произнесения своего исповедания псалмопевец переходит к последней части молитвы — к славословию Бога. Именно славословие здесь кажется наиболее интересным и важным: благодеяние ещё не получено, но Давид уже славословит и благодарит Творца. Получается, что цель молитвы достигнута, ведь псалмопевец приходит к крайне важному выводу: «Готово сердце моё, Боже, готово сердце моё: буду петь и славить» (Пс. 56:8). Собственно, такая готовность — и есть плод молитвы. В Евангелии мы видим нечто похожее: Гефсиманская молитва Господа Иисуса Христа привела к такому же результату, после очень непростой и напряжённой беседы с Богом-Отцом Спаситель произнёс финальные слова: «Впрочем не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22:42). Эти слова стали предвестниками грядущего Христова Воскресения, как и слова Давида предварили собой будущее величие израильского царя.
Псалом 56. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 56. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 56. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Начальнику хора. Не погуби. Писание Давида, когда он убежал от Саула в пещеру.
2 Помилуй меня, Боже, помилуй меня, ибо на Тебя уповает душа моя, и в тени крыл Твоих я укроюсь, доколе не пройдут беды.
3 Воззову к Богу Всевышнему, Богу, благодетельствующему мне;
4 Он пошлет с небес и спасет меня; посрамит ищущего поглотить меня; пошлет Бог милость Свою и истину Свою.
5 Душа моя среди львов; я лежу среди дышущих пламенем, среди сынов человеческих, у которых зубы — копья и стрелы, и у которых язык — острый меч.
6 Будь превознесен выше небес, Боже, и над всею землею да будет слава Твоя!
7 Приготовили сеть ногам моим; душа моя поникла; выкопали предо мною яму, и сами упали в нее.
8 Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое: буду петь и славить.
9 Воспрянь, слава моя, воспрянь, псалтирь и гусли! Я встану рано.
10 Буду славить Тебя, Господи, между народами; буду воспевать Тебя среди племен,
11 ибо до небес велика милость Твоя и до облаков истина Твоя.
12 Будь превознесен выше небес, Боже, и над всею землею да будет слава Твоя!
