Поделиться
Адрес храма Покрова Пресвятой Богородицы в Филях:
121087, Москва, ул. Новозаводская, 6.
Телефоны: +7 (499) 148-45-52.
Как проехать к храму:
Ст. метро «Фили», далее пешком 500 метров.
Считается, что название Фили произошло от маленькой речушки Хвильки, в просторечии Фильки, правого притока Москвы-реки. Есть версия, что Фили - от финно-угорского «веле» – «поселение». Однако мы не о Филях. А о необыкновенной красоты Церкви Покрова Пресвятой Богородицы, но – в Филях, на Новозаводской улице, 6.
Храм был основан в 1619 году владельцами здешних земель Мстиславскими и недавно воцарившимся Михаилом Федоровичем в честь великого для Москвы и России события: в праздник Покрова, 1 октября 1618 года, польские войска были отброшены русскими от Москвы. Это было окончание Смутного времени. В этой победе москвичи увидели покровительство Богородицы, и тогда в Москве появились несколько новых Покровских церквей, в том числе и в Филях.
Нынешнее же здание храма возвел в последние годы 17-го века Лев Кириллоич Нарышкин, дядя Петра Первого.
На первом этаже находилась церковь Покрова Богородицы, а над ней церковь Спаса Нерукотворного, которая названа в благодарность за спасение Льва Нарышкина от смерти (он молился перед этой иконой во время стрелецкого бунта).
Эта церковь стала домовым храмом Нарышкиных в филевской вотчине, где была устроена одна из первых в России усадеб на европейский «регулярный» манер: парк, пруды, фруктовый сад, дворец с башней, увенчанной часами. После постройки новой церкви резиденция стала именоваться селом Покровским, иногда с прибавлением «Фили тож».
Имя архитектора, к сожалению, неизвестно. Известно другое. Церковь Покрова в Филях считается одним из красивейших московских храмов постройки конца XVII века. Мало того, она также считается ярчайшим образцом уникального архитектурного стиля под названием «нарышкинское барокко».
Церковь красотою своею буквально потрясла современников и вызвала у многих желание иметь у себя подобное чудо. Кстати, многие знатные люди позже строили себе домовые храмы, практически копируя не только внешний стиль, но и многие элементы внутреннего убранства.
Искусствовед Игорь Грабарь, назвал филевскую церковь «легкой кружевной сказкой», при этом особо подчеркивая, что это «чисто московская, а не европейская красота».
В июле 1941 года храм был закрыт. Тогда же сняли купола, и разобрали верхнюю часть, чтобы немецкие артиллерийские наводчики не могли использовать церковь как ориентир для корректировки стрельбы.
В 1955 году началась реставрация храма, которая завершилась в середине 80-х годов XX века. В 71 году храм передали музею имени Андрея Рублёва, после чего в нём был создан филиал, который открылся к московской Олимпиаде.
В конце 90 года церковь как бы вернули верующим, но только нижний Покровский храм. В верхнем же храме оставлен музей под предлогом сохранения исторического памятника, чего Церковь якобы обеспечить не сможет, ведь храм Покрова в Филях внесен ЮНЕСКО в перечень «Сокровищ мира».
Странная и неправильная ситуация, которая, даст Бог, разрешиться наилучшим образом.
В любом случае - Церков Покрова Пресвятой Богородицы в Филях, на Новозаводской улице, 6 – это красота, которую вы просто обязаны увидеть.
Адрес сайта: http://pokrov-fili.ru/
Схема проезда:
Митрополит Антоний Сурожский и его семья
Поделиться
Фото: Brett Sayles / Pexels
Митрополит Сурожский Антоний, епископ Русской православной церкви в Западной Европе, всемирно известный проповедник и духовный писатель, говорил, что в своей семье научился многим важным вещам. Например, ценить каждый подаренный Богом день рядом с близкими людьми. О своих родных владыка Антоний не раз вспоминал в книгах и разговорах с духовными чадами.
Андрей Блум, будущий митрополит Сурожский, появился на свет 19 июня 1914-го года в швейцарском городе Лозанне — родители тогда были за границей в отпуске. Его отец, Борис Эдуардович Блум, был дипломатом, и имел шотландские корни. Мать, Ксения Николаевна, приходилась родной сестрой знаменитому композитору Александру Скрябину. Бабушка по матери — обрусевшая итальянка, училась русскому языку по романам Ивана Тургенева, и всю жизнь разговаривала возвышенным тургеневским слогом. В России Андрею довелось прожить совсем немного. В 1915-м вся семья — отец, мать, бабушка и мальчик — уехала в Персию, современный Иран. Бориса Эдуардовича назначили туда на дипломатическую службу. В Персии Блумы провели около семи лет. В эти годы воспитанием Андрея занималась в основном бабушка, поскольку родители работали. «Бабушка у меня была замечательная; она много мне вслух читала, так что я не по возрасту много знал, и это было очень ценно», — вспоминал митрополит Антоний. В 1920-м до Персии докатились отголоски Октябрьского переворота в России. Большевики пытались «экспортировать революцию» в Иране — они спровоцировали в чужой стране народные восстания. Сменилось правительство. Жить там стало небезопасно, и Блумы приняли спешное решение перебраться в Европу. Осели во Франции, взяв с собой только самое необходимое. Денег, чтобы нанять большую квартиру для всей семьи, не хватило. Поэтому поначалу долгое время пришлось снимать углы порознь. Владыка вспоминал, что найти комнату женщине с ребёнком было довольно сложно. Хозяин жилья, в котором разместилась его мать, разрешал ей видеться с сыном днём, но оставлять его на ночь запрещал. Такая же история с жильём сложилась и у бабушки. Поэтому порой Андрею с мамой приходилось рисковать. Например, вечером Ксения Николаевна выводила мальчика из дома, чтобы хозяин комнаты видел. Потом возвращалась и отвлекала его разговором, пока Андрюша на четвереньках незаметно проползал обратно в комнату. Когда у Блумов, наконец, появилась квартира, где они смогли жить вместе, это был настоящий праздник. Владыка Антоний позже делился переживаниями: «Я испытывал блаженное счастье; до сих пор, когда я вижу самые светлые сны, они происходят в той квартире».
Именно тогда пришёл к вере отец Андрея. «Он посещал церковь, молился, читал Евангелие и аскетическую литературу», — позже вспоминал владыка Антоний. Увы, Борис Эдуардович рано ушёл из жизни — в 53 года. Митрополит рассказывал, как однажды, незадолго до кончины, отец произнёс слова, которые навсегда врезались в память: «Единственное, что действительно важно — знать, для чего ты живёшь и за что готов умереть». Этот отцовский наказ помог будущему владыке Антонию обрести жизненный путь — понять, что он хочет жить для Христа, и, если нужно, умереть за Него.
В 2003-м году митрополит Сурожский Антоний отошёл ко Господу в Лондоне, где долгие годы служил патриаршим экзархом и главой Сурожской епархии. Последний приют он обрёл рядом с родными людьми — матерью и бабушкой. Владыка часто рассказывал духовным чадам о родительском подарке, который однажды в детстве получил на Рождество — маленький трёхцветный российский флаг. «Мне тогда объяснили, что это наш русский флаг: русские снега, русские моря, русская кровь. Я с флагом не мог расстаться, и до сих пор чувствую его под рукой», — вспоминал владыка. Чувство Родины, как и чувство семьи, в которой все друг друга любят, митрополит Сурожский Антоний пронёс через всю жизнь.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
Николай и Варвара Лобачевские
Поделиться
Фото: Ayrat / Pexels
Выдающийся русский математик Николай Иванович Лобачевский обзавёлся семьёй довольно поздно — в 44 года. К тому времени от друзей и коллег он успел получить прозвище «старый холостяк». Но в 1829 году, в Казани, Лобачевский встретил Варвару Алексеевну Моисееву. Она стала верной спутницей жизни учёного, человеком, который его понимал и во всём поддерживал. В браке с Варварой Алексеевной математик прожил 24 года — до самой своей кончины.
Будущие супруги познакомились на балу. Николай Иванович в то время уже был видным деятелем науки, возглавлял Императорский Казанский университет. Отец Варвары, отставной коллежский советник, дворянин и богатый помещик Алексей Фёдорович Моисеев, устраивал большой приём. Приглашение получил и Лобачевский. Двадцатилетняя Варенька много о нём слышала. Заочно Николай Иванович почему-то представлялся юной барышне бородатым старцем — наподобие Архимеда, изображение которого она видела в учебнике арифметики. Но когда слуга почтительно доложил, что «господин Лобачевский пожаловать изволили», в залу вошёл молодой ещё человек — высокого роста, худощавый, с шапкой тёмно-русых, вьющихся волос. Весь вечер Варенька не могла отвести от Николая Ивановича глаз. Впрочем, Лобачевский стал центром всеобщего внимания. Он вдохновенно и интересно рассказывал об университете, и даже читал стихи собственного сочинения. Талант и учёность Николая Ивановича покорили Вареньку. Она полюбила Лобачевского всей душой.
Чтобы чаще видеть учёного, Варенька даже стала посещать его лекции в университете. А вскоре, в 1830-м, в Казань пришла холера. Николай Иванович переоборудовал университет под госпиталь. Чтобы ухаживать за больными и выздоравливающими, требовались руки. Неожиданно самой активной помощницей Лобачевского стала Варенька Моисеева. Эта «изнеженная барышня», как прежде думал о ней Николай Иванович, самоотверженно трудилась. Лобачевский посмотрел на девушку другими глазами. И — полюбил... Когда через несколько месяцев холера отступила, он пригласил Варвару на прогулку. Они стали часто видеться. А в октябре 1832-го года обвенчались в Крестовоздвиженской университетской церкви.
Друзья математика замечали, что после женитьбы его как будто подменили. Прежде замкнутый и порой даже угрюмый, он стал открыто-добродушным, часто шутил. Дом Лобачевских всегда был гостеприимно открыт, в Казани их стали называть «примерными супругами». У Варвары Алексеевны и Николая Ивановича родились шестеро детей — четыре сына и две дочери. Супруги устраивали званые обеды и даже ставили семейные спектакли. Часто по вечерам Лобачевский собирал домашних, и читал вслух книги Николая Гоголя — особенно в семье любили «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород». Многие знакомые Лобачевских отмечали, что у супругов были разные, едва ли не противоположные характеры. Николай Иванович — спокойный, порой даже флегматичный. Варвара Алексеевна — эмоциональная, вспыльчивая. При они умели найти подход друг к другу и жили дружно.
Семейные заботы не мешали Николаю Ивановичу заниматься наукой. Однако работал он так много и интенсивно, что к 60 годам почти полностью ослеп. Варвара Алексеевна за руку водила мужа в университет, где он продолжал преподавать. Тогда же супруги пережили огромную трагедию —скончалась их дочь Надежда, а следом за ней — старший сын, Алексей. В это тяжёлое время Лобачевские изо всех сил поддерживали друг друга. И всё же утрата сильно подкосила Николая Ивановича. Лобачевский вышел в отставку и приобрёл загородное имение — Беловолжскую Слободку, куда перебралась на жительство вся семья. Супруги посадили сад, завели пасеку, построили мельницу. Так, в мирных занятиях сельским хозяйством, прошли последние годы Николая Ивановича. Он отошёл ко Господу в феврале 1856-го. Варвара Алексеевна надолго пережила супруга. После его кончины она с детьми переехала в Петербург. Вдова великого учёного бережно хранила рукописи его научных трудов. И каждое лето приезжала в Беловолжскую Слободку, где всё напоминало ей о любимом муже.
Псалом 53. Богослужебные чтения
Поделиться
Возможно, вы сталкивались с традициями некоторых народов, когда ребёнку даётся два имени: одно — официальное, а другое — тайное, о котором знают только самые-самые близкие родственники. 53-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, помогает нам заглянуть глубже в истоки этой традиции — давайте послушаем.
Псалом 53.
1 Начальнику хора. На струнных орудиях. Учение Давида,
2 когда пришли Зифеи и сказали Саулу: «не у нас ли скрывается Давид?»
3 Боже! именем Твоим спаси меня, и силою Твоею суди меня.
4 Боже! услышь молитву мою, внемли словам уст моих,
5 ибо чужие восстали на меня, и сильные ищут души моей; они не имеют Бога пред собою.
6 Вот, Бог помощник мой; Господь подкрепляет душу мою.
7 Он воздаст за зло врагам моим; истиною Твоею истреби их.
8 Я усердно принесу Тебе жертву, прославлю имя Твоё, Господи, ибо оно благо,
9 ибо Ты избавил меня от всех бед, и на врагов моих смотрело око моё.
Давид — преданный ближайшим окружением, находящийся в опасности от преследователей, буквально на грани между жизнью и смертью, — не отчаивается, но всю боль своего сердца превращает в молитву — я бы даже сказал, в вопль к Богу: и прежде всего он просит буквально укрыть, спрятать его от врагов, словно в «плащ-невидимку» — в Имя Божие. Именно таков буквальный смысл первых слов псалма: «Боже, во имя Твоё спаси меня». Эти слова перекликаются с другими, из книги Притчей: «Имя Господа — крепкая башня: убегает в неё праведник — и безопасен» (Притчи 18:11).
Но можно ли хотя бы приблизительно понять, как это «работает»? Ведь мы привыкли к множеству имён, окружающих нас повсюду — которые на практике вроде бы как вообще не «работают»?
Сравнение, которое мне хочется привести, возможно, кому-то покажется некорректным — заранее прошу прощения. Я, как ребёнок, выросший в дворах Советского Союза 80-х годов, очень хорошо помню, что происходило, когда ты оказывался в чужом районе города. К тебе подходили бойкие крепкие ребятки и задавали вопрос: ты откуда? Кого знаешь? И вот тут-то имя «работало» очень даже хорошо: достаточно было упомянуть несколько правильных имён, и все вопросы снимались, дорога освобождалась, и дальше ты шёл без всякой опаски.
Имя в этой ситуации — это не только и не столько знание о ком-то авторитетном, но и прежде всего наличие определённых отношений с носителем имени. Конечно, этот пример — не более, чем образ для лучшего понимания: ведь когда мы обращаемся под защиту имени Божия — мы устанавливаем прямую, ничем не ограниченную связь с Его носителем: вот почему действительно можно «спрятаться» в Его имя, словно «под зонтик», от окружающих нас опасностей и бед.
И завершить мне хочется прекрасным стихотворением Осипа Мандельштама:
Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
«Господи!» — сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
Божье имя, как большая птица,
Вылетело из моей груди!
Впереди густой туман клубится,
И пустая клетка позади...
Псалом 53. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 53. (Церковно-славянский перевод)
