Недавно мне на глаза попалась переводная заметка: "Натан страдал с самого рождения. Он страдал с тех пор, как его звали Нэнси и он был полноценной женщиной. Он не сумел обрести внутренний мир даже после того, как сменил пол после целой серии болезненных операций: он не нравился себе. Более того, он питал к себе отвращение. Поэтому в 44 года он решил прибегнуть к эвтаназии. Он умер от смертельной инъекции, которая для него оказалась единственным путем к умиротворению. В Бельгии, на родине Натана, "сладкая смерть" разрешена не только из-за невыносимых физических, но и психологических страданий”.
Да, в продвинутых странах эвтаназия уже распространилась и на людей, просто пришедших в глубокое уныние. Никаких отпаиваний чаем, никаких рыданий на плече - полностью безболезненная инъекция, и Ваша унылая физиономия больше не омрачает пейзаж. Европейский сервис!
Но мне хотелось бы поговорить не об эвтаназии как таковой. Самоубийство при помощи медицины, которое поощряется этой самой медициной - отражение более глубокой проблемы, которая, не в меньшей степени, существует и у нас - хотя до прямого поощрения самоубийств у нас еще не дошло. Без помощи врачей, кустарными методами у нас самоубивается очень много людей. Еще больше самоубивается изо дня в день, водкой или чем-нибудь похуже. Одна из проблем нашего общества (европейского тоже, но у нас как бы и не хуже) - это нежелание жить, неправильно отношение к своей жизни и здоровью.
Бывают физические болезни, бывают психические, бывает самая глубокая болезнь из всех - когда человеку незачем жить. "Тот, кому есть Зачем жить, может перенести любое Как”, - говорил Ницше, и это верно - известный психолог и философ Виктор Франкл испытал это на себе, сидя в нацистском лагере смерти. Верно и обратное - человек, которому Незачем, очень быстро приходит в смертельное уныние, когда его перестает устраивать Как.
Человеку кажется, что он может изменить это “как” - другие деньги, другие вещи, другие спутники жизни, другая страна - и он будет счастлив. Или, по крайней мере, не так несчастлив. Но это не работает. Долгое время людям казалось (и кажется до сих пор), что избавившись от обязательств и требований, которые на них налагала религия, они будут счастливы и свободны. Современный, свободный, эмансипированный человек никому ничего не должен - а современное, свободное эмансипированное общество предоставляет ему помощь в самоубийстве.
Безбожие - даже здесь, по эту сторону вечности - делает человека менее здоровым и благополучным. Почему? Потому что безбожие и индивидуализм игнорируют две фундаментальные реальности человеческой природы. Мы - тварные существа. И мы - существа социальные. Мы не созданы для себя, мы созданы для Бога и друг для друга. Наша жизнь не принадлежит нам - она принадлежит Богу и ближним. Если мы хотим “жить для себя” мы вскоре обнаружим, что жить нам незачем. Если мы признаем, что мы здесь не для себя, то мы найдем осмысленную, полную и счастливую жизнь.
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.