В нашей студии были настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин и сопредседатель Совета Межрегиональной Общественной Организации Многодетных Семей «Большая семья» Мария Маркина.
Разговор шел о ежегодной акции по сбору школьных принадлежностей для детей из многодетных семей «Портфель первоклассника», как можно принять участие в этой акции и кому благодаря этому удается помочь, а также о том, как приходская инициатива переросла в межрегиональную общественную организацию.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Пичугин:
- Добрый вечер, дорогие друзья!
Здесь, в студии светлого радио, приветствуем вас мы – Алла Митрофанова…
А.Митрофанова:
- … Алексей Пичугин.
А.Пичугин:
- С удовольствием представляем наших гостей! Ближайший час, этот светлый вечер, вместе с нами и с вами проведут двое сопредседателей… причём, не просто сопредседателей, а Совета межрегиональной общественной организации многодетных семей «Большая семья». Это протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО, и Мария Маркина. Здравствуйте! Здравствуйте!
О.Игорь:
- Добрый вечер!
М.Маркина:
- Добрый вечер!
А.Пичугин:
- Сегодня мы будем говорить об очень важной акции. Она называется «Портфель первоклассника». К сожалению ( я проверил ), если забить во всех поисковиках доступных «Портфель первоклассника», первым делом вылезает огромное количество вариантов разных моделей, интернет-магазинов и ценников… поэтому приходится добавлять «акция», или «благотворительная акция», и тогда уже всё становится на свои места.
И сегодня мы узнаем про… мы, за все годы существования нашей программы, и нашей радиостанции, про эту акцию ещё не говорили, хотя ей уже много лет. Впервые она прошла аж… 12 лет назад, да?
А.Митрофанова:
- В 2007 году.
О.Игорь:
- Да…
М.Маркина:
- Да, в этом году будет 13-й год, как мы делаем «Портфель».
А.Митрофанова:
- Вообще, я должна сказать, слушатели сейчас вздрогнули. Вот, только-только все отстрелялись, закончили май, закончили… там… какой-то очередной класс – вот, казалось бы, летние каникулы, и тут – шарах, и портфель первоклассника! Да вы что, люди? Сентябрь ещё не скоро!
Почему мы об этой акции говорим… ну… фактически, вот… вот – летом?
О.Игорь:
- Всё очень просто. Потому, что если мы говорим об одном портфеле, тогда мы это будем говорить в августе, и у нас будет такая… блаженная эйфория сумасшедшее, в общем-то, состояние – бегать, искать, остатки добирать. А когда…
А.Митрофанова:
- И не напоминайте!
О.Игорь:
- Да… а когда мы говорим, в общем-то, об акции для детей из многодетных семей «Портфель в подарок», то, естественно, мы должны это делать заранее. Причём, надо как-то это осмыслить людям, нашим слушателям, надо это, в общем-то, понять, принять решение – кто ещё не знаком с этой акцией. Хотя, в общем-то, многие наши знакомые – уже они наслышаны, многие в ней поучаствовали, и так далее.
В разные года она была совершенно разная. Акция – большая, и маленькая была акция. Ну, вот… пришли к какому-то оптимальному варианту такому – 100-200 портфелей.
М.Маркина:
- Да, это самый… такой… оптимальный вариант, и, надо сказать, что готовить её надо сильно заранее. Потому, что даже сейчас, когда мы начинаем основную часть подготовки, и закупаем портфели – уже сейчас есть дефицит портфелей, хорошего качества за приемлемую сумму, которые мы можем купить в Москве.
А.Пичугин:
- А что такое «приемлемая сумма» для «хорошего качества»?
М.Маркина:
- Приемлемая сумма – это когда ты оптом покупаешь портфель за… примерно… 1,5 тысячи рублей.
А.Пичугин:
- Ну… это недорого, на самом деле. Судя по тому, что…
А.Митрофанова:
- Но это – оптом.
М.Маркина:
- Это – оптом, да. Это – 200 штук.
А.Пичугин:
- Нет, я понимаю… но, судя по тем ценам, которые… когда я без добавления «благотворительная акция» забил в поисковиках «портфель первоклассника», я посмотрел – сколько, что стоит… да, там за 1,5 тысячи ничего нет… даже за 2, в общем, тоже очень сложно найти.
М.Маркина:
- Ну, в общем, надо сказать, что 12 лет назад портфель нам обходился, вместе с наполнением – а в портфеле находятся 35 наименований канцелярских принадлежностей – и, 12 лет назад, портфель обходился в тысячу рублей. Сейчас, с наполнением, это – 3,5-4 тысячи.
О.Игорь:
- Ну, можно тоже сказать, что наполнение – 35 наименований – это не просто, там, одна ручка и один карандаш, и один ластик.
Если ручек, то мы, как многодетные родители, понимаем, что они очень быстро… не списываются, а куда-то пропадают.
А.Митрофанова:
- У ручек вырастают ножки – это у нас в редакции так!
О.Игорь:
- Да, это в редакции, а представьте, как в многодетной семье! У братиков и сестрёнок тоже есть желание ими воспользоваться. Поэтому, естественно, если карандаши, то… там… как минимум, 5, если ручек – как минимум, 5, да ещё разных цветов – синие, красные, фломастеры…
М.Маркина:
- …зелёные…
О.Игорь:
- … зелёные… и фломастеры…
А.Пичугин:
- А ещё надо помнить, что первокласснику нужно огромное количество всего ещё дополнительного: там… и прописи, и краски, и фломастеры, и…
О.Игорь:
- Да, и этого всего…
М.Маркина:
- Да, безусловно, есть «Папка для труда». Более того, все эти принадлежности, и пеналы, в которые мы кладём ручки, ластики и карандаши, и «Папки для труда», и папки для тетрадей – они делятся по половому признаку. Мы покупаем их с картинками для мальчиков, с картинками для девочек. И когда мы, скорее всего, не понимаем, в период закупки, сколько у нас точно детей, у нас есть какое-то количество портфелей…
О.Игорь:
- … нейтральных.
М.Маркина:
- … нейтральных.
О.Игорь:
- Да, да… которые подходят и мальчикам, и девочкам.
А.Митрофанова:
- Как вы творчески относитесь к своей задаче!
М.Маркина:
- Мне кажется, что это не вопрос творчества. Это – такой подход. Мы всегда это делали – для себя.
То есть, ты своему ребёнку, если он у тебя мальчик, никогда не купишь пенал с принцессой…
А.Митрофанова:
- Логично! Иначе, в школе засмеют.
О.Игорь:
- Да. А, потом, если что-то делать, то надо делать это так, чтобы людям это при-го-ди-лось. Это – тоже очень важно.
А.Митрофанова:
- Есть такая поговорка: «На тебе, убоже, чего нам негоже». Её часто неправильно произносят, но, в принципе, если все буквы оставить на своих местах, то там будет именно «на тебе, убоже» – то есть, убогий человек.
О.Игорь:
- Да.
А.Пичугин:
- Кстати, я впервые слышу такой вариант, да.
А.Митрофанова:
- Да? Это – именно так. То есть, с барского плеча – вот тебе, пожалуйста! Мне кажется, это, в корне, какой-то неправильный подход, какой-то дискриминационный изначально.
А вот очень здорово, когда есть возможность, и можно себе позволить организовать сбор средств для того, чтобы такие «портфели первоклассника» – они были бы первоклассными!
О.Игорь:
- Ну… здесь бы я бы поспорил бы с Вами, Алла – себе позволить это невозможно. Мы, когда в это ввязываемся, мы понимаем, что, кроме головной боли, это, в общем-то, ничего не приносит. На самом деле…
А.Митрофанова:
- А Вы – каждый год ввязываетесь?
М.Маркина:
- Да, мы садимся друг напротив друга, смотрим друг на друга, и говорим: «Ну, что… может, хватит?» – и принимаем решение делать дальше.
А.Митрофанова:
- Простите, а вы – вдвоём, что ли, этим занимаетесь?
М.Маркина:
- Нет, но решение мы принимаем вдвоём коллегиально.
О.Игорь:
- Да.
М.Маркина:
- Каждый год.
А.Митрофанова:
- Сопредседатели, собственно. А, вообще, что за команда у вас?
М.Маркина:
- У нас – отличная команда. Она состоит из многодетных родителей. Например, я, с гордостью, могу сказать, что в этом году списками на портфель, так же, как и в предыдущий год, занимается мама, которая в прошлом году родила 10-го ребёнка.
А.Пичугин:
- Ого!
О.Игорь:
- Вы знаете, вообще, «Большая семья», вот эта организация – она уникальна, и уникальна вот чем.
Я вот до сих пор не устаю удивляться тому, откуда у многодетных мам столько энергии ещё и на какие-то общественные мероприятия!
Ну… вы представьте, там… сейчас было сказано про 10-детную маму…
А.Митрофанова:
- Маша, у Вас – сколько?
М.Маркина:
- У меня – пятеро.
О.Игорь:
- Пятеро, да. Ну… Маша – это тоже отдельный, в общем-то, такой разговор. Ну, даже 5 человек. Представьте: их всех – накормить, и сопли утереть, с кем-то посмеяться, с кем-то поплакать, туда – сходить, здесь – попрыгать, и тому подобное, а ещё сколько всего Мария делает для того, чтобы другие многодетные семьи – они, в общем-то, тоже получали какие-то блага.
А.Пичугин:
- Когда пятеро детей, даже вырваться-то, наверное, на программу не так просто – сюда, к нам. А тут ещё и говорить про детей из других семей!
О.Игорь:
- Вы знаете, мне кажется, у многодетных…
М.Маркина:
- Ну… они растут как-то… у меня – взрослые дети.
О.Игорь:
- Да…
А.Пичугин:
- А, у Вас – взрослые…
О.Игорь:
- Ну… относительно взрослые, да… они не требуют…
М.Маркина:
- Частично…
О.Игорь:
- … да, частично взрослые.
Вы знаете, когда у тебя много детей, чужие дети – они тоже, в общем-то, становятся своими. Это – тоже такой интересный эффект. То есть – не разделяешь, в общем, отношение к другим детям.
А.Пичугин:
- Я посмотрел, в предыдущий год акция проходила не только в Москве, но и… интересная география: в России – Чувашия, а ещё, на постсоветском пространстве, за пределами нашей страны – Таджикистан и Армения.
М.Маркина:
- Да, я могу объяснить, чем обусловлен это выбор.
Чувашия – связано с тем, что мы делали в Алатыре. У нас был совершенно чудесный партнёр в Алатыре – это владыка Фёдор, который нам полностью помогал в этой акции. Он разделяет все наши принципы, и мы будем делать с ним эту акцию и в этом году.
Армения была связана с тем, что там очень непростая финансовая ситуация, и семьям это очень нужно, и мы тоже это делали в партнёрстве с нашими коллегами из Российского центра науки и культуры, и с местным приходом с отцом Арсением.
К сожалению, в Таджикистане у нас не получилось сделать акцию – потому, что мы не нашли должного количества первоклассников…
А.Митрофанова:
- Как это?
М.Маркина:
- Ну, вот… к сожалению, владыка Питирим… у него были дети – младшие школьники, но первоклассников было – один или два человека.
А.Пичугин:
- Но, а тут же речь, наверное, не идёт о разделении на мусульманских детей…
А.Митрофанова:
- Конфессиональном.
М.Маркина:
- Нет, речь не идёт. Но, поскольку списки были от епархии, и он сказал, что у него… там… 2 ребёнка, то мы приняли решение поменять страну, и мы делали «Портфель» в прошлом году в Грузии.
Это был маленький город Ткибули, 70 км от Кутаиси. Совершенно разбитый город, в котором – заброшенные шахты. И, накануне акции, в начале лета, на этих шахтах произошёл очередной взрыв, трагедия, на котором погибло большое количество людей. И мы делали эти портфели для детей, которые остались без отцов.
А.Митрофанова:
- Да… вот, после такого хочется немножко помолчать.
О.Игорь:
- Ну… да, хочется помолчать. Но лучше, в это молчание, что-то делать. И, если не можешь молиться, то, хотя бы, руками своими что-нибудь такое совершить, чтобы, действительно, помочь другим.
Ведь, любая акция… я сейчас не беру… там… «Портфель в подарок»… любая акция требует очень большого согласования.
Вот, мы должны нашим радиослушателям, которые не занимались когда-либо какими-то акциями, сказать, что вот за всем за этим стоит… не только, там… бессонные ночи, размышления… там… о логистике, и тому подобное, хотя это отнимает большие силы, но это ещё и взаимоотношения с другими людьми. Когда ты им пытаешься донести о необходимости этой акции, сразу возникает куча вопросов: «Слушайте, так у нас, в Тверской области, тоже есть люди, которые нуждаются в этом портфеле! Почему вы… там… в Грузию везёте, в Таджикистан, или ещё куда-нибудь, там… в Армению?»
Но, вот, для того, чтобы объяснить свою позицию, для того, чтобы объяснить, почему мы туда едем… здесь очень-очень много вот таких, душевных, сил прикладывается.
Мы ни в коем случае не забываем о детях, которые находятся здесь, в России. Наша акция доходила до… самое большое – 1500 детишек мы тогда, да?...
М.Маркина:
- Да.
О.Игорь:
- … собрали. Замечательная была акция – в старом цирке. Правительство Москвы бесплатное дало представление этим детишкам, были поздравления… ну… и так далее. Это была очень красивая акция, но для того, чтобы провести её здесь, нам надо… скажем так… проводить её во многих, многих регионах.
А.Пичугин:
- Но информирование об акции, которая проходит в Москве – вот, сейчас мы на радио «Вера» о ней рассказываем, радио «Вера» вещает в достаточно большом количестве регионов, плюс ко всему – ещё какое-то информирование, оно, мне кажется, может сподвигнуть местных активистов, каких-то местных волонтёров ( не хочу говорить про местные власти, потому, что… это уж… отдельная история ) проводить подобные акции у себя. Независимо – отдельно, или в сотрудничестве с вами, но, тем не менее, что-то делать самим. Тем более, в регионах сейчас достаточно много всего начинает происходить – мы это видим даже по тому, что люди приезжают сюда и рассказывают, как в какой-нибудь, отдалённой достаточно от Москвы, области происходят… совершенно…
М.Маркина:
- Мы, на самом деле, очень рады, когда это происходит в регионах. Мы готовы делиться своим опытом, всячески помогать.
Но нам кажется, что было бы правильно, чтобы многодетные в том регионе, в котором они живут, самостоятельно проявляли какую-то активность. Потому, что…
А.Пичугин:
- Ну, я об этом и говорю…
М.Маркина:
- Да… как-то мы поняли, с течением времени, что облагодетельствовать насильно – невозможно. И, в общем-то, и не надо.
А.Митрофанова:
- А почему тогда ваш выбор пал на бывшие союзные республики, как это принято говорить? Вот, Вы упомянули Грузию, Вы упомянули Ереван… да… Армению.
Собственно говоря, тот же принцип может действовать и там. Есть свои, местные, активисты, которые могли бы включиться, и что-то подобное организовать, если им это нужно.
М.Маркина:
- Надо сказать, что они включаются.
А.Митрофанова:
- Ага…
М.Маркина:
- Безусловно… ну… когда мы говорим про «Портфель первоклассника», надо говорить о том, что это не просто раздача портфелей.
Это не социальная совсем история. Это, на самом деле, история немножко и образовательная. Это акция, которая включает в себя… вот, в Москве – обязательное посещение музея.
Мы работаем с ведущими музеями, последние три года нашим партнёром был музей Изобразительных искусств им.Пушкина, который делал для нас специальные экскурсии, на благотворительной основе, выделял целый день, когда экскурсоводы подстраивались под наших детей – всё-таки, они маленькие. Это дети, которые идут только в первый класс.
А.Митрофанова:
- Ну, да – 6, максимум, 7 лет.
М.Маркина:
- Да. В предыдущие годы нашими партнёрами были Исторический музей, Третьяковская галерея, музей Космонавтики…
А.Митрофанова:
- Какие у вас прекрасные партнёры! Планка высокая.
М.Маркина:
- Да. И очень важно, чтобы ребёнок не просто получил этот портфель, а чтобы для него это был – праздник, событие, значимое в его жизни.
То есть, многие дети впервые попадают в музей.
Допустим, в Ереване мы тоже проводили это в музее Русского искусства, и для детей там делали мастер-класс. И дети, в общем, впервые посетили этот музей, им понравился мастер-класс, и мы надеемся, что они в следующий раз придут уже без нас в музей – с экскурсией, или просто так, с родителями.
И для нас важно, чтобы этот день запомнился.
О.Игорь:
- Да, но важно, чтобы… Вы правильно сказали, что… показать, что это можно делать. Что это… когда люди сталкиваются, говорят: «А, вам там легко!» – пожалуйста, мы полностью открыты, мы рассказываем, как это происходит… мы можем рассказать, как это происходит, где это происходит, как это организовать, и тому подобное.
Нам очень важно, чтобы ещё кто-то этим загорелся. И такие, в общем-то, очаги – они загораются. Правда, есть те, кто только нацелен на благополучение – и всё, в общем-то. Но без этого тоже, скажем так, невозможно… Ну, что же сделать? Ничего не сделаешь. И такое тоже бывает.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Митрофанова:
- В программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО, и сопредседатель организации многодетных семей, общественной межрегиональной организации «Большая семья». И также – Мария Маркина у нас сегодня в студии, сопредседатель совета межрегиональной организации «Большая семья». И мы говорим об акции, которая проходит уже сейчас, и любой желающий может присоединиться и поддержать тех детей, которые 1 сентября в этом году пойдут в школу.
Мы понимаем прекрасно, сколько стоит собрать портфель, и понимаем, что у нас сейчас настолько разные у всех доходы… мы только в храме перед Христом – все друг другу равны, и одинаково любимые, а в нашей большой социальной жизни ситуация такова, что очень многие люди нуждаются в поддержке.
И вот, для многодетных, как раз, семей проходит такая акция – «Портфель первоклассника». Любой желающий может поддержать такого детёныша, пожертвовать любую сумму – абсолютно любую. Короткий номер 7715, в содержании сообщения можно написать слово «друзья» и, через пробел, указать любую сумму пожертвования. И, таким образом, вы уже ребёнка поддержите. Ну, и семью его, конечно, тоже.
О.Игорь:
- Да. Знаете, я хотел бы вот вернуться к истокам этой акции.
Мне очень приятно, на самом деле, о ней говорить. Потому, что, когда она начиналась… сейчас уже можно встретить… там… и государственные власти поддерживают… там… Правительство Москвы делает – немножечко на другом уровне, нам это тоже… жалко, что нас не полностью скопировали, да… немножко на другом уровне, но – всё равно…
А.Митрофанова:
- А если бы полностью скопировали, вам не было бы обидно?
М.Маркина:
- Нет, абсолютно.
О.Игорь:
- Нам было бы, наоборот, радостно. Радостно – да!
А.Митрофанова:
- Вот, где приветствуется плагиат!
А.Пичугин:
- Пускай в регионах полностью скопируют!
О.Игорь:
- Да, и в регионах пусть скопируют – везде, где это только… в общем… это необходимо и нужно.
Но эта акция – она очень интересно начиналась. Один предприниматель дал денег, и, с дочерью этого предпринимателя, мы, вдвоём тогда… в издательстве Московской Патриархии нам дали такую… там… комнатку, где мы это всё складировали – ящики разные, и, вдвоём с ней, упаковали первые 120 портфелей за 6 часов. Это было, конечно, такое… знаете, потом все эти ручки, тетрадки – они так…
А.Митрофанова:
- Снились!
О.Игорь:
- Да, они снились! Причём, они вот… все полоски и квадратики сливались, превращались в кружочки, и было, конечно, это всё очень весело и забавно.
Но потом, когда мы их дарили – это было, конечно, счастье! Это было такое замечательное состояние души. И ты видел этих замечательных детишек, которые, в основном, приходят уже в школьной форме первоклассника… девчёнки приходят с бантами большими…
А.Митрофанова:
- А какого числи вы их вручали?
О.Игорь:
- Прямо накануне, в общем-то, 1 сентября мы подгадывали…
М.Маркина:
- В последние выходные, обычно, августа.
О.Игорь:
- В последние выходные августа. Они в первый раз – кто-то в первый раз – посещают музей, им рассказывают… У нас была ещё такая акция, вместе с «Настей и Никитой», издательством, когда звёзды читали детям сказки, книжки. Это тоже было, скажем так, воспринято на ура.
Я помню, как Борис Корчевников читал как-то одну книжку…
М.Маркина:
- Да, в Третьяковской галерее…
О.Игорь:
- … да, в Третьяковской галерее… читал – и плакал. А все кругом, в общем-то, радовались.
А.Митрофанова:
- А про что, кстати, книжка была, не помните?
О.Игорь:
- Нет, это уже… невозможно вспомнить, потому, что…
М.Маркина:
- Давно.
А.Митрофанова:
- Далёкие времена!
О.Игорь:
- … да, это было давно, да, это всё были далёкие времена, и… я просто недаром упомянул Бориса Вячеславовича – всё-таки, сейчас он делает то же самое, все радуются и плачут…
А.Митрофанова:
- Только в масштабах страны…
О.Игорь:
- … только в масштабах страны, да.
А.Митрофанова:
- Генеральный директор телеканала «Спас».
О.Игорь:
- Всё важно начать с детей. А потом – всё это может вырасти до масштабов страны.
А.Пичугин:
- Вы рассказывали, что вы упаковывали вдвоём с дочерью человека, который пожертвовал первые деньги… сейчас нужны волонтёры, или вы как-то обходитесь уже своими силами, и есть люди, которые готовы упаковывать? Масштабы-то растут!
О.Игорь:
- Волонтёры остались всё те же… то есть, мамаши…
М.Маркина:
- Это – прихожане, многодетные мамы…
О.Игорь:
- Это – прихожане и многодетные мамы, всё те же. На самом деле, в этом проблемы я не вижу большой…
М.Маркина:
- Нет никакой.
О.Игорь:
- … никакой проблемы, в общем-то, нет. Это, наоборот, даже объединяющий такой момент.
Отчасти, мы, может быть, даже и специально где-то берём неупакованные эти портфели, хотя сейчас, наверное, можно заказать, чтобы тебе и упаковали, но это дороже будет. Мы пытаемся, всё-таки, на всём сэкономить, кроме самих материалов.
А.Митрофанова:
- Кроме качества.
О.Игорь:
- Да, кроме качества, естественно. Но… для меня, как для настоятеля, прихожане которого это всё делают – это тоже очень важный момент, что люди собираются… Это тоже, своего рода, жертва. Кто-то не может помочь финансово, а может помочь… скажем так… своими руками – это всё приветствуется. Это всё, наоборот, очень хорошо.
А.Митрофанова:
- А сейчас какие масштабы-то у вас? Уже сколько вы портфелей ежегодно вручаете?
М.Маркина:
- Ну… в этом году мы планируем… вот, мы выиграли грант фонда «Соработничество» «Православная инициатива», и мы раздадим 200 портфелей. 150 – в Москве, Алатыре, и мы опять планируем Армению, а второй страной, в этот раз, мы выбрали Молдавию. Но не саму Молдавию, а автономное территориальное образование Гагаузия.
Это – очень интересная история, где живут тюрко-язычные дети, и люди, православного вероисповедания, которые учатся на русском языке.
А.Пичугин:
- Протодьякон Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, как раз, по-моему, председатель Гагаузского землячества московского.
М.Маркина:
- Отец Константин.
А.Пичугин:
- Барган.
М.Маркина:
- Да, это верно.
Я… вот… на самом деле, взяла цифры… потому, что когда я смотрела, мне было очень интересно, и Википедия говорит о том, что из 23293 учеников, которые обучаются в Гагаузии, 22163 человека обучаются на русском языке.
А.Митрофанова:
- Существенно.
М.Маркина:
- Да, и…
А.Митрофанова:
- Как интересно!
М.Маркина:
- … это очень, на самом деле, экономически сложно – территория, где достаточно низкий уровень жизни. И нам кажется важным поддержать этих детей, которые, при всём своём тюрко-язычном происхождении, и соблюдении традиций гагаузского языка, исповедуют православие – что для меня лично было вот… достаточно удивительной историей. И продолжают обучаться на русском языке, находясь на территории Молдавии.
А.Пичуигин:
- Это – интересная, действительно, история. Я давно уже… там… вынашиваю план, что надо отца Константина Баргана позвать…
А.Митрофанова:
- Пусть расскажет об этом, правда!
А.Пичугин:
- Это – его любимая история! Он может об этом очень долго рассказывать, и… хорошо.
А.Митрофанова:
- А можно тогда вопрос скептика? Вот, вы сейчас упомянули грант, который получили от «Православной инициативы», и, получается, что деньги на портфели – есть.
На что мы тогда сейчас, в данный момент, ещё их пытаемся собрать?
М.Маркина:
- Мы хотим расширить количество детей в Гагаузии, и провести масштабную акцию. У нас есть 15 портфелей, которые мы можем им привезти на деньги «Православной инициативы», и мы их, по-любому, привезём туда, и сделаем…
А.Митрофанова:
- 15?
О.Игорь:
- 15 портфелей именно для Гагаузии.
А.Митрофанова:
- Но там же – 22000… детей.
М.Маркина:
- Ну… это не все – первоклассники, но первоклассников там, действительно, много. И нам бы очень хотелось сделать эту акцию, действительно, масштабной, провести её в течение нескольких дней, сделать для этих детей мастер-класс, может быть, по живописи…
А.Пичугин:
- И не для 15, а чтобы в них было вовлечено гораздо больше…
М.Маркина:
- Да! Хотелось бы, чтобы их было 100-150. Мы активно сейчас ищем себе там партнёров. Общались с Союзом предпринимателей Гагаузии – здесь, это российская организация, она недавно отмечала год. И, собственно, они готовы стать нашими партнёрами, но мне кажется очень важным, чтобы акция была поддержана… вот… знаете, вот… слово «соработничество» здесь очень важно. Когда – все, когда и предприниматели, и жители… там… России, слушатели… вот этот вот факт соработничества.
Мы когда пишем вот эти гранты, и садимся с отцом Игорем каждый раз, и принимаем решение – делаем мы, или не делаем, мы всё время стоим перед выбором. И каждый раз, мне кажется, что очень важно осознавать, что… у Бога нет других рук, кроме наших, и, если не мы, то… ну… то – кто будет это делать?
А.Пичугин:
- Давайте, к этому разговору вернёмся через минуту.
Напомню, что мы сегодня говорим о замечательной акции «Портфель первоклассника», и любой человек, который сейчас нас слышит, может присоединиться к ней. Короткий номер – традиционно, короткий номер – 7715. Если Вы отправите сообщение на этот номер с текстом «друзья», затем – пробел и укажете сумму ( например: друзья 100 ), эта сумма пойдёт на помощь в акции, действительно, очень важной. Потому, что много достаточно у нас многодетных семей, очень часто бывает, что многодетные семьи – небогатые, и собрать ребёнка в 1 класс – достаточно тяжело.
Напомню, что в гостях у нас сегодня, в нашей студии, сопредседатели межрегиональной общественной организации многодетных семей «Большая семья» – протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО, и Мария Маркина.
Алла Митрофанова, я – Алексей Пичугин. Через минуту мы снова сюда вернёмся.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Митрофанова:
- Ещё раз, добрый светлый вечер, дорогие слушатели!
Алексей Пичугин, я – Алла Митрофанова, и, с удовольствием, напоминаю, что в гостях у нас сегодня Мария Маркина, сопредседатель совета межрегиональной общественной организации многодетных семей «Большая семья», протоиерей Игорь Фомин, также сопредседатель совета этой организации «Большая семья» и настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО.
Собственно, постоянные слушатели радио «Вера», так же, как и зрители телеканала «Спас», я думаю, отца Игоря прекрасно знают, но вот в таком качестве, отец Игорь, Вы у нас – впервые? В качестве – сопредседателя совета организации «Большая семья».
О.Игорь:
- Да, в качестве сопредседателя – да, да…
А.Митрофанова:
- Вы знаете, Вы меня простите за мой, наверное, резкий, или неуместный, вопрос, но подозреваю, что – один из часто задаваемых.
Я думаю, многие люди формулируют свои… ну… скажем так… недоумения, или претензии, примерно следующим образом: «Наплодили нищету, а теперь им не хватает на портфели! И вот, значит, собирают деньги на портфели первокласснику – раньше надо было думать!» Бывает такое?
О.Игорь:
- Ну… естественно, бывает. Сейчас уже… как-то… наверное, меньше, реже бывает такое. Но на такое же… умное замечание, хочу более умным замечанием ответить. Мы не нищету наплодили, а тех налого… как их…
А.Пичугин:
- … плательщиков.
О.Игорь:
- … плательщиков, которые потом вас будут содержать в вашей старости. Если вы родили одного ребёнка, или двух, вы не позаботились о стране, вы не позаботились о том, что… кто будет платить налоги, и о развитии, в общем-то, страны. А вот многодетные семьи – да, очень часто претерпевая всякие, в общем, трудности во всех сферах жизни, а тем паче – в той, о которой Вы сказали – общественного мнения, когда на тебя смотрят, как на какого-то… там… дикаря, и говорят: «Зачем тебе столько детей? ( и так далее, и тому подобное ) Тебе что, заняться нечем? Смотри – фитнес-клубы есть… там… ещё что-то такое…» – конечно, нам бывает иногда это обидно слышать.
Потому, что не в нищете дело, а, как мы с вами знаем – тем более, на светлом радио всё время об этом говорим – что, всё-таки, в сердце вся самая суть человеческой жизни. И вот как воспитают человека – эгоистом, индивидуалистом, или, наоборот… таким… соборным человеком – это уже зависит, наверное, от родителей, а не от количества детей.
М.Маркина:
- Ну, а мне, на самом деле, кажется, что… я согласна с отцом Игорем, да, но… я никогда не слышала в свой адрес таких упрёков, и…
А.Пичугин:
- А Вам в лицо никто их не выскажет, это – за спиной…
М.Маркина:
- Ну… не знаю… мне много чего высказывают в лицо. Да… у меня был прецедент, когда я работала в Национальном союзе кадровиков, и мне сказали… когда я сказала, что – у меня тогда было четверо детей – что у меня четверо детей, мне сказали: «А я с Вами как с нормальной разговариваю…»
Так, что всякое было. И в лицо тоже говорят. Но… я, в общем, эгоистка – я люблю всех своих детей, и считаю, что все мои дети – это мои дети, и рожала я их для себя, а не для страны. И даже не налогоплательщиков, а… в общем… я рожала себе семью.
Но я хочу сказать про «Портфель». У меня достаточно большая разница между первым ребёнком и следующим – 6 лет. И когда первый ребёнок пошёл в 1 класс, я… мы, как раз, были с ним на отдыхе в Италии, и мы зашли в магазин канцелярский, где продавались портфели, и он просто ткнул пальцем в тот, который ему понравился – и я его купила. Я даже не задумывалась о том, сколько он стоит. Это был, действительно, дорогой портфель. Я сейчас понимаю, что он стоил… порядка, там… 100 евро…
А.Митрофанова:
- Вы сейчас об этом рассказываете, чтобы подчеркнуть, что… у разных многодетных семей – разный…
М.Маркина:
- Нет. У меня был тогда один ребёнок. Когда пошла в школу следующая дочь, у меня уже было четверо детей.
А.Пичугин:
- А случается так, что рождаются близнецы, двойняшки, который идут одновременно…
М.Маркина:
- Да, всё бывает…
А.Митрофанова:
- О, да…
М.Маркина:
- Но я хочу сказать о том, что я уже смотрела на цену, и я понимала, что когда у тебя, условно… там… несколько школьников – это совсем другая история. И очень важно… на самом деле, понятно, что портфели могут передаваться по наследству… да… там, ребёнок относил – следующий… Но очень важно, чтобы вот этот ребёнок пошёл в 1 класс именно с новым портфелем – для его самоощущения, для его… вот…
А.Пичугин:
- Это определённый настрой, всё-таки… и на учёбу – тоже. И на пребывание в школе.
М.Маркина:
- Ну… на всё. То есть, для нас очень это важно. Мы всегда… Понятно, что родители… ну… они выкрутятся, они купят ему, может быть, какой-то портфель – попроще. Но очень важно, чтобы у него был – хороший портфель, чтобы он не отличался от сверстников, и чтобы он чувствовал себя… как-то вот… ущемлено.
А.Пичугин:
- А Вы следите за тенденциями моды, когда выбираете портфели, которые будете наполнять, или…
М.Маркина:
- Да. В прошлом году мы закупили портфели… мы, естественно, выбираем их по Интернету, нам привозят, мы их смотрим, трогаем руками. Но в прошлом году мы потрогали… мы понимали, что они одинаковые – и мальчиковые, и для девочек… и нам привезли мальчиковый – мы его потрогали, то есть, по качеству – мы понимали, а по цвету… в Интернете он смотрелся… в общем… ничего, а когда нам привезли, выяснилось, что он страшного сиреневого цвета. И мы, срочным порядком, вернули эти портфели, и купили приличные, красивой расцветки. Что очень удивило нашего поставщика. Он сказал: «Вы же не себе берёте! Вам какая разница, что раздавать?»
А.Митрофанова:
- Другая логика!
А.Пичугин:
- Видимо, у них бывали и такие прецеденты.
А мы, вот уже на протяжении почти сорока минут, говорим про организацию «Большая семья». Есть сайт, с очень хорошим названием, mnogodetok.ru.
И, помимо акции «Портфель первоклассника», наверняка, есть ещё и другие проекты, которые вы делаете, и они тут обозначены. И, наверное, и сейчас что-то происходит…
Расскажите подробнее, пожалуйста – и про саму организацию, и про то, что у вас интересного сейчас происходит.
М.Маркина:
- Ну, организация существует уже 12 лет, состоит из многодетных родителей, которые, в какой-то момент, познакомились в Интернете и решили, что, собственно…
А.Митрофанова:
- … пора действовать.
М.Маркина:
- Да… надо создать какую-то структуру, чтобы, каким-то образом, легализовать свои права, скажем так.
Вот… примерно в это время мы встретили отца Игоря, который нас поддержал в этом желании. Ну, и, собственно, мы зарегистрировали организацию, и стали работать.
Сейчас у нас идёт достаточно интересный проект. Мы делаем его второй год. Это проект, деньги на который нам дал фонд Президентских грантов – «Минутная биография».
В прошлом году мы закончили проект «Минутная история», и продолжили его, собственно, «Минутной биографией».
А.Митрофанова:
- Это – что такое? Расскажите.
М.Маркина:
- Это мультиплицированные ролики, где за одну минуту можно узнать о каком-то интересном событии историческом, либо о каком-то человеке – в «Минутной биографии».
А.Митрофанова:
- А почему этим занимается организация «Большая семья»?
М.Маркина:
- Потому, что… в какой-то момент, мы поняли, что недостаточно контента для детей, который был бы познавательным, и, в то же время, достаточно лёгким и восприимчивым. То есть, ребёнку интересно за минуту.
И мы придумали этот проект, совместно с журналом «Фома». Сейчас этот проект транслируется на телеканале «Спас» – вот, «Минутная история», и мы, в общем, рады продолжить его в формате «Минутной биографии». И, если всё будет хорошо, мы планируем его как «Минутную географию».
А.Митрофанова:
- Я знаю про эти минутные ролики – они, по-моему, совершенно чудесные. Я, по правде сказать, не знала, откуда ноги растут. И вот то, что Вы сейчас рассказываете, для меня удивительно.
Что можно было бы себе представить – чем занимается организация многодетных родителей, под названием «Большая семья»? Ищет какие-то льготы, решает тактические и стратегические вопросы по взаимодействию с муниципальными и другого уровня властями, и прочая, и прочая…
А вы делаете ролики анимационные! Вы занимаетесь контентом для детей! Ну… по-моему, это какой-то… показатель какого-то совершенно другого качества жизни, работы, и, вообще, всего.
О.Игорь:
- Ну, я думаю, чтовсякие льготы и взаимоотношения с муниципальными органами – это уже… такой… пройденный этап. Это всё есть на сайте… в общем-то, можно там посмотреть и законы все, и что-то…
М.Маркина:
- Да, мы когда-то занимались этим, но, собственно, понятно, что все законы, которые… всё то, что бы мы хотели, чтобы произошло, происходит… ну… как бы… в соответствии с тем бюджетом, который есть в Российской Федерации. На него мы повлиять не можем.
А всё остальное… Понимаете… ну… дети растут. Ты сегодня борешься за эти льготы и пособия – через несколько лет у тебя дети выросли, и ты остался без них.
Собственно, всё равно, в какой-то такой… я не знаю… адекватной сумме пособия – ну, наверное, они не должны и быть. Потому, что, всё-таки, это – пособия, помощь, да?
Мы много лет говорим про то, что должен быть адекватный налоговый вычет, чтобы поддержать работающих родителей, но, к сожалению… вот… мы пока не услышаны.
А всё остальное…
О.Игорь:
- Ну… как многодетные родители понимают, что интересно детям?
Понимаете, вот… почему минутные ролики? Да потому, что он больше не усидит и не просмотрит! Но за этот минутный ролик, мы понимаем, чем можно зацепить. И пытаемся зацепить, чтобы он потом где-то остановился, потом где-то уже сам поискал, нашёл, и тому подобное.
Действительно, в общем-то, в борьбе за какие-то льготы и тому подобное, можно упустить, наверное, самое главное – можно упустить человека. А нам-то этого не очень хочется, на самом деле. Нам хочется, чтобы, всё-таки, ребёнок-то рос… скажем так… и образованным, и внимательным, и воспитанным, и тому подобное – ведь, это ж самая главная задача семьи! А уж, тем более, «Большой семьи».
А.Митрофанова:
- Я сейчас поняла, что многодетные родители – это, по сути, родители-эксперты…
О.Игорь:
- Ну, в общем, да. Потому, что…
А.Митрофанова:
- … да? Потому, что есть родители начинающие, есть родители… там… какие-то… со средним стажем…
О.Игорь:
- Да, это совершенно правильно. Потому, что нет ни одного ребёнка – в любой многодетной семье – похожего на… там… друг на друга. У каждого – разный характер, у каждого – разный подход, восприимчивость, силы, внимание… ну, в общем, любое качество, какое ни возьми – они все разные.
Мы даже иногда шутим, что, если бы они не были похожи на нас, можно было бы сказать, что их подбросили в роддоме – поменяли, попутали, и тому подобное!
А.Митрофанова:
- А как вот они тогда, будучи такими разными, похожи на вас? Разные грани вашей личности в них отражены, или… как, каким образом?
О.Игорь:
- Ну, наверное, да… да… Кто-то в чём-то похож – один в темпераменте, другой – внешне… в общем-то, везде узнаёшь себя.
А.Митрофанова:
- Маша, так и есть?
М.Маркина:
- Да, мне кажется, что так и есть. И ещё, конечно, важная история в многодетной семье, мне кажется, это – разновозрастные дети. То есть, ты чувствуешь себя и мамой маленького ребёнка, и у тебя – всё время подростки, в разной степени… вообще… у тебя – непрекращающийся переходный возраст! Потому они вырастают, становятся взрослыми людьми, и ты… вот… начинаешь… видишь в них партнёра, и это вот – самое, вроде как, интересное… а они отдаляются – и становятся взрослыми людьми. И ты одновременно – мама взрослого мужчины, и маленького мальчика. И в этом есть свои… приключения, конечно.
А.Пичугин:
- По поводу взросления, у вас – ещё один проект, и я не знаю, продолжается ли он, или его уже нет. Но, по крайней мере, он важный, мне кажется – профориентация. Как раз, для детей, уже подросших, чтобы они смогли… ну… посмотреть, как люди работают, где люди работают, и что-то для себя, может быть, выбрать.
М.Маркина:
- Да, мы стараемся его продолжать. Потому, что мы сами сталкиваемся с тем, что наши дети, заканчивая школу, не очень понимают, что именно они хотят. И, выбирая какую-то специальность, собственно, они выбирают её потому, что это модно, популярно, либо… там… друзья идут туда учиться. Но они не понимают, что они будут делать на выходе руками, и, очень часто, ребёнок, отучившись год или два, либо бросает институт или колледж, и поступает заново, либо – просто бросает… либо как-то меняет институт.
Вот, я, по статистике старшего сына, могу сказать, что процентов 70 детей поменяли то направление, куда пошли учиться после школы.
А.Митрофанова:
- Но это – не только многодетных семей касается. Это, по-моему – общая тенденция. То есть, сейчас многие бывшие школьники – нынешние студенты – могут себе позволить поучиться в одном ВУЗе, потом пойти в другой ВУЗ, попробовать себя здесь, там – поискать какое-то время. И… ну… я не знаю… по-моему, ничего плохого в этом нет…
М.Маркина:
- Нет, это – здорово, просто в многодетной семье это достаточно сложно, с точки зрения технической.
Если ребёнок учится на платном, то это ощутимо для семьи. Если использован для оплаты материнский капитал, соответственно, то ты уже не можешь его пустить на другого ребёнка. Если ребёнок взрослый, то, соответственно, вопрос жилплощади… он… там… женился, ещё как-то…
То есть, в многодетной семье – всё то же самое, просто…
А.Митрофанова:
- … умноженное на 4, на 5, на 6…
М.Маркина:
- Да, примерно, так. Да… вот… примерно, как под лупой, да? То есть, увеличение, многократное увеличение.
«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»
А.Митрофанова:
- В программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня, напомню, протоиерей Игорь Фомин и Мария Маркина, сопредседатели совета межрегиональной общественной организации многодетных семей «Большая семья». А отец Игорь ещё и настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО.
И, вы знаете, поскольку мы сейчас говорим с вами про «Портфель первоклассника», наверное, мой вопрос… как мне кажется, тоже довольно острый… будет немножечко выбиваться. Всё-таки, первоклассники – это люди, очень взрослые и серьёзные, но 6-7-летнего возраста, а тот вопрос, который я хочу задать, касается уже старших детей.
Я заметила, на примере… ну… нескольких многодетных семей, такую тенденцию. Может быть, я ошибаюсь. Когда старшие дети становятся уже довольно взрослыми, им так привычно и хорошо в родительском доме, и настолько они там адаптированы именно к своей вот этой многодетной семье, что они довольно неохотно покидают – простите за штамп – родительское гнездо. А, довольно долгое время, могут… уже, будучи студентами, там… ну, то есть, в том возрасте, в котором другие, может быть, их ровесники, уже живут самостоятельно… а они – нет, они продолжают жить с родителями – вот, под крылом.
О.Игорь:
- Ну, я… это… такой… спорный вопрос, что это – у многодетных семей. Я, примерно, понимаю, почему этого больше в многодетной семье, чем в семье, где мало детей…
А.Митрофанова:
- А – почему?
О.Игорь:
- Всё зависит от родителей. Чем больше родители прессуют детей, тем раньше они выскакивают замуж, или женятся, на самом деле…
А.Митрофанова:
- Понятно.
О.Игорь:
- … и пытаются организовать свою, самостоятельную, жизнь, и тому подобное.
В многодетной семье, всё-таки, родители больше философы. И отношение к каким-либо ужасам… там… разбитой чашки или чего-то… там… несделанного, или неубранной комнаты – оно в многодетной семье, всё-таки… как-то, больше философски к этому родители подходят, и ребёнку, на самом деле, комфортно.
А.Пичугин:
- А не получается, что мы стереотип такой делаем: вот, многодетные семьи – они такие вот все.
М.Маркина:
- Ну, не знаю… мои двое детей, которые достигли совершеннолетия, сразу после школы приняли решение жить отдельно. Старшему было 16, а второй – 17, в этот момент. И старший переехал – у нас освободилась квартира в Королёве, и он переехал туда, со словами: «Родители, очень вас люблю, но жить я буду отдельно!»
И вот, на протяжении – вот, ему будет 25 в этом году – всего этого времени, он живёт отдельно, и у него даже мыслей не было к нам приехать, пожить с нами.
О.Игорь:
- Нет, я же говорю – это такой вот… скорее всего, стереотип, но вот я просто пытаюсь объяснить, почему это в многодетной семье чаще такое бывает.
Ни в коем случае – никаких штампов, что если многодетная, значит, ты пожизненно будешь жить с детьми, и тому подобное…
А.Пичугин:
- Нет-нет, просто я, как и все здесь присутствующие, знаем огромное количество вариантов многодетных семей, где всё диаметрально противоположно может быть, складывалось.
О.Игорь:
- Да-да-да-да… и всё зависит… чисто… от случая, на самом деле. Но я хочу повториться. Просто, мне кажется, родители в многодетной семье более философски подходят к тем «ужасам семейной жизни», с которыми встречаются абсолютно, в общем-то, все – там… пыль, бумажки, незаправленные кровати, и так далее…
А.Митрофанова:
- Разбитое окно – это не катастрофа вселенского масштаба.
О.Игорь:
- Ну… это – катастрофа…
М.Маркина:
- Если это зимой…
О.Игорь:
- … если это зима, конечно… да… но…
М.Маркина:
- … но – решаемая.
О.Игорь:
- … в общем-то… ну… всё решаемо.
А.Митрофанова:
- О! Подход – что всё решаемо!
О.Игорь:
- Да. Абсолютно всё – решаемо. То есть, если ты у себя разбил в комнате окно, то… ну… ничего страшного. Сегодня переночуешь в шапке-ушанке, а завтра… в общем-то… заделаем это окно. Вот, примерно это – так.
А.Митрофанова:
- Скажите, а в акции «Портфель первоклассника» принимают ли участие те дети, которые когда-тобыли теми самыми первоклассниками, которым вы вручали портфели? То есть, есть ли у вас волонтёры, или, может быть… какая-то группа поддержки, из числа…
М.Маркина:
- Да. В прошлом году у нас был вот этот прецедент – это был второй «Портфель», который мы делали в Храме Христа Спасителя – это был 2007 год. И у нас было много первоклассников, детей в организации – в том году мы только создали эту организацию. И в прошлом году эти дети закончили 11 класс. И… у нас, когда они идут в музей, детей бьют на группы по 15-20 человек – ну… экскурсионные группы – и вместе с ними всегда идёт сопровождающий.
Вот, сопровождающими в прошлом году пошли дети, которых мы когда-то, в 2007 году… собственно… привели на «Портфель».
А.Пичугин:
- Для них же – это целая жизнь прошла! А нам кажется, порой – ну… 10 лет… недавно…
А.Митрофанова:
- Действительно!
А.Пичугин:
- А у них – это…
А.Митрофанова:
- А они закончили школу…
М.Маркина:
- Так это для нас – прошла целая жизнь! Это ж – наши дети.
То есть, мы когда-то их привели на «Портфель первоклассника», и им вручили этот портфель, а в прошлом году – они сами были сопровождающими, и одевали эти портфели на своих младших братьев и сестёр.
О.Игорь:
- Ну… надо отдать должное, что они не 2 раза принимали участие в акции. То есть, не когда получали портфель, и теперь, когда выводили группы. Они и на протяжении этих 11 лет, в той или иной степени, в общем-то, всё равно принимали участие. Когда-то фасовали что-то приезжали…
М.Маркина:
- Ну, да, конечно! Всё равно, дети всегда с нами… и портфели грузят дети, и раздают, обычно, дети… то есть, как-то всегда это происходит не без участия детей старших.
А.Митрофанова:
- А вот, интересно, какие у них у самих впечатления от того портфеля, который им подарили… от их участия сейчас? Вы же говорите с ними – что они рассказывают?
М.Маркина:
- Ну… для них это – очень знаковая история. Они помнят тот портфель. Для них это было важно, это был праздник. И сейчас вот – для них важно, что они могут… как бы… передать эту эстафету.
О.Игорь:
- Как обычно происходит в простой семье? Ведь, никогда не делается акцент на этот портфель. Ну, да – сходили вместе, купили… или, там… не вместе купили… собрали утром бутерброд, чай: «Всё, одевай… пошли быстрее, мы опаздываем!» – ну, как это обычно бывает!
А здесь мы, всё-таки, делаем акцент на этот портфель.
А.Митрофанова:
- Событие вы делаете.
О.Игорь:
- Это – событие, да. То есть, заранее говорится: «Ты поедешь…» – там… в какой-либо музей, там будет – то-то, то-то, а потом будет молебен, допустим, перед началом учебного года, и тебе вручат портфель! Ну, слушайте… это же – целое счастье! Ты – с портфелем! Его, бедного, шатает – кто-то не может поднять… потому, что… ну, действительно, он тяжёлый, там много… и вот – он впервые ощутил тяжести школьной жизни, в виде тяжести этого портфеля. Тоже… это – событие, это – прекрасно! Это вот уже – что-то такое… да.
А.Митрофанова:
- Совершенно взрослый уже человек!
М.Маркина:
- Я, кстати, могу сказать, сколько весит этот портфель, поскольку я в прошлом году их транспортировала – 4 кг он весит.
А.Пичугин:
- Ох, ты!
А.Митрофанова:
- Своими руками?
А.Пичугин:
- Говорят, вредно… вот, так – читаешь где-то в Интернете…
М.Маркина:
- Нет, ну… ребёнок же не идёт прямо… то есть, мы-то его забиваем канцеляркой полностью, там… всеми принадлежностями, но понятно, что выгружают родители…
А.Пичугин:
- Нет, просто я где-то читал, что современные школьники носят портфели, вес которых достаточно вреден для них – там… прямой путь к сколиозу, ещё к чему-то…
М.Маркина:
- Ну… человечество шагнуло далеко… сейчас даже учебники делят на несколько частей, чтобы ребёнок не таскал все учебники…
А.Митрофанова:
- Да, соседи по парте могут дать…
О.Игорь:
- Ну, уж… человечество шагнуло ещё дальше – некоторые ходят с планшетами, и это не запрещается.
М.Маркина:
- Ну, для маленьких, по-моему…
О.Игорь:
- Ну, для маленьких – да, а вот… а есть школы, в которых есть набор учебников – и ты не носишь его с собой – и в школе, и дома. Есть и такие школы.
А.Митрофанова:
- Меня сейчас пронзило совершенно то, что сказала Маша – своими руками вы грузили портфели. Я так понимаю, что не по одному портфелю в руке у вас там было, а гроздь, примерно?
Простите, пожалуйста, а у вас всегда мамы это делают, женщины?
М.Маркина:
- Нет, почему? Иногда – папы. Но, просто, проблема в том, что достаточно часто мы это делаем в рабочее время, и, обычно, папы работают. Но вот, когда мы делали в Историческом музее – когда отец Игорь ещё служил в Казанском соборе, и портфели ему завозили ночью, потому, что была перекрыта Никольская, и только по ночам можно было это делать, то, соответственно, папы, на минивэнах, грузили эти портфели, и потом разгружали их в храме.
Ну… да, к сожалению, часто мы делаем это сами…
О.Игорь:
- Хочу защитить пап…
А.Митрофанова:
- Защитите, пожалуйста.
О.Игорь:
- … и старшие школьники – они, всё-таки, помогают. Если у меня есть такая возможность, я всегда отслеживаю этот момент, чтобы, всё-таки, мамы как можно меньше поднимали тяжестей. Пусть они сортируют, и тому подобное, но всё-таки…
М.Маркина:
- Ну… по-разному бывает, да, но… никакой катастрофы в этом тоже нет.
А.Митрофанова:
- Ах! Ну… не знаю. Мне кажется, что когда женщина просит мужчину помочь её донести сумку, или что-то такое ещё сделать, мужчины с такой радостью откликаются, за что им – большое спасибо! Главное, чтобы мы, женщины, давали им такую возможность.
М.Маркина:
- Это мы даём! Это – пожалуйста!
А.Митрофанова:
- Прекрасно!
А.Пичугин:
- Тут именно о сумке речь и идёт!
А.Митрофанова:
- О, да! И ещё какой! Какая ответственная сумка!
Давайте, мы ещё раз напомним короткий номер для смс для тех людей, кто хотел бы поддержать акцию «Портфель первоклассника» для детей из многодетных семей из России, из Гагаузии, из…
А.Пичугин:
- Ну… из Молдавии – будем так говорить…
А.Митрофанова:
- … да, из Молдавии…
М.Маркина:
- Но проводить мы будем – в Гагаузской автономии. Потому, что нам важно, что они будут учиться на русском языке, и что… вот, хочется поддержать именно православных тюрко–язычных детишек.
А.Митрофанова:
- А… простите… а если они, к примеру, будут учиться на другом языке, и…
М.Маркина:
- Ну, мы не делим, конечно, да. Просто, поскольку они проживают компактно в этом месте, и с таким фактором…
А.Митрофанова:
- То есть, диаспора такая, фактически…
М.Маркина:
- … да, условно говоря…
А.Пичугин:
- … и ситуация у них – не простая, а, может быть, самая сложная…
М.Маркина:
- Да… то есть, конечно, если там будут дети, которые учатся на молдавском, или молдавские дети – да, конечно, мы не будем делить, и мы никогда этого не делали… и уж по национальному признаку, мне кажется, мы нигде никогда не делили…
О.Игорь:
- Причём, ни по какому – ни по религиозному, ни по национальному…
М.Маркина:
- Да. И даже, когда мы проводим молебен у нас, в Москве – понятно, что дети записываются разных вероисповеданий – мы никогда никого не заставляем. Молебен – это опция «возможность».
Но я вам хочу сказать, что большинство семей, даже которые не ходят в храм, обычно идут на молебен.
А.Пичугин:
- А как вы находите тех, кому необходима ваша помощь? Кто эти дети?
М.Маркина:
- Это – родители, которые записываются в Интернете, когда мы объявляем акцию. Для нас важно, чтобы… то есть, мы не находим их сами – нас находят родители. То есть…
А.Пичугин:
- Но это обязательно… там есть какое-то условие, что ребёнок должен быть в семье не один? Бывают же случаи, когда один ребёнок, и его собрать очень сложно в школу.
М.Маркина:
- Ну… поскольку у нас «многодетная» организация, и есть условие, что мы делаем для детей из многодетных семей, и мы изначально приняли для себя такое условие, то мы просим, да, удостоверение многодетной семьи. В случае с, допустим, Арменией в прошлом году – это был паспорт родителей.
Но если семья… в Москве мы берём только многодетных, в странах СНГ мы можем себе позволить, если семья – в совсем сложной жизненной ситуации, или вот – дети, которые потеряли родителей, буквально недавно, то мы, конечно, не смотрим на многодетность – мы просто поддерживаем этих детей. Ну, потому, что они оказались в такой ситуации, когда… когда невозможно не поддержать.
А.Митрофанова:
- 7715 – короткий номер для смс, содержание сообщения: слово «друзья» и, через пробел, можно ввести любую сумму пожертвования.
Маша, напомните, пожалуйста, объём. Вот, на этот год, на 2019, уже у вас есть бюджет на 150 портфелей, верно?
М.Маркина:
- У нас есть бюджет на 200 портфелей. 150 – в Москве, 20 – в Алатыре, и по 15 портфелей в Армении и в Гагаузии. Но мы бы хотели в Гагаузии сделать ещё 100-150 портфелей – бюджет этого проекта, примерно, 600000 рублей, если это – 100 портфелей, и он включает в себя сам портфель с наполнением, проведение мастер-класса, и ещё мы даём детям небольшой перекус – печенье, шоколадка – ну, просто потому, что они… пакет сока…
А.Митрофанова:
- Для радости!
М.Маркина:
- Нет, ну просто потому, что… вот… они приходят на эту акцию… Я вам честно скажу – не всегда родители могут позволить себе купить ребёнку… там… на улице пачку сока и пачку печенья. А он провёл в дороге какое-то время, на акции какое-то время, ему, конечно… он – ещё маленький, ему 6-7 лет… конечно, ему хочется что-то перекусить, и это всегда воспринимается детьми.
Для нас это – очень небольшие деньги, а детьми это всегда воспринимается, прямо, на «ура» - они тут же жуют это печенье… но вот…
Понимаете, очень важно, на самом деле, в этой акции, что надо относиться к этим детям, как к своим. То есть, вот, ты бы своему купил печенье? Да. Или, взял бы из дому печенье? Да. Вот, ты должен так же относиться к этому ребёнку.
О.Игорь:
- Поэтому, вот, если кто-то из наших радиослушателей захочет поучаствовать в какой-либо акции – ну, допустим, там, для своего села, где-нибудь, в какой-либо области России, сделать эту акцию – пожалуйста, мы готовы, в общем-то, помочь. Если он финансово это всё… берёт затраты на себя, мы готовы помочь ему это всё сорганизовать, всю логистику продумать…
М.Маркина:
- Да, конечно! Мы всегда готовы поделиться опытом, приехать, помочь.
О.Игорь:
- Хотите, в Армении чтобы было не 15 портфелей, а 150 – пожалуйста, мы готовы всё это сделать. Весь вопрос, естественно, в финансировании.
Вот, нам удалось найти, пока что, на 200 портфелей финансирование. Если это будет… там… ещё на 2000 портфелей финансирование – ну…
М.Маркина:
- … мы проведём и такую акцию.
А.Пичугин:
- Давайте, будем надеяться, что нас услышат, сегодняшнюю нашу программу, которая уже подходит к концу.
7715 – короткий номер для смс. Слово «друзья», пробел и сумма, которую Вы хотите пожертвовать на эту акцию, на портфель, на собранный портфель первокласснику из многодетной семьи – не только московскому, но и, возможно, ереванскому, или – из Молдавии, из автономной области Гагаузия. Или, кстати говоря, ещё и в России в одном месте она проходит – в Чувашии, в Алатыре.
Спасибо большое нашим сегодняшним гостям – это сопредседатели совета межрегиональной общественной организации многодетных семей «Большая семья» Мария Маркина и протоиерей Игорь Фомин, настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО.
Алла Митрофанова…
А.Митрофанова:
- … Алексей Пичугин.
А.Пичугин:
- Спасибо! До свидания!
А.Митрофанова:
- До свидания!
О.Игорь:
- До свидания!
М.Маркина:
- До свидания!
Радио ВЕРА из России на Кипре. Ο ραδιοφωνικός σταθμός ΠΙΣΤΗ απο την Ρωσία στην Κύπρο (08.05.2024)
Деяния святых апостолов
Деян., 5 зач., II, 22-36
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Есть ли в наше время люди, подобные апостолам? Или же это служение — атрибут исключительно древней Церкви? Ответ на этот вопрос содержится в отрывке из 2-й главы книги Деяний святых апостолов, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 2.
22 Мужи Израильские! выслушайте слова сии: Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете,
23 Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили;
24 но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его.
25 Ибо Давид говорит о Нем: видел я пред собою Господа всегда, ибо Он одесную меня, дабы я не поколебался.
26 Оттого возрадовалось сердце мое и возвеселился язык мой; даже и плоть моя упокоится в уповании,
27 ибо Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тления.
28 Ты дал мне познать путь жизни, Ты исполнишь меня радостью пред лицем Твоим.
29 Мужи братия! да будет позволено с дерзновением сказать вам о праотце Давиде, что он и умер и погребен, и гроб его у нас до сего дня.
30 Будучи же пророком и зная, что Бог с клятвою обещал ему от плода чресл его воздвигнуть Христа во плоти и посадить на престоле его,
31 Он прежде сказал о воскресении Христа, что не оставлена душа Его в аде, и плоть Его не видела тления.
32 Сего Иисуса Бог воскресил, чему все мы свидетели.
33 Итак Он, быв вознесен десницею Божиею и приняв от Отца обетование Святаго Духа, излил то, что вы ныне видите и слышите.
34 Ибо Давид не восшел на небеса; но сам говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня,
35 доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих.
36 Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли.
Книгу Деяний апостольских иногда называют Евангелием воскресения. С такой силой в ней делается акцент на том, что Иисус Христос действительно умер и восстал из мёртвых. Эта мысль выходит на первый план не столько благодаря многочисленным рассуждениям, сколько деяниям апостолов. Другими словами, если бы не было Пасхи Христовой, ученики Спасителя не смогли бы совершить тех дел, о которых говорится в книге. Они не пошли бы проповедовать Евангелие. Скорее всего они просто перестали бы существовать как группа. Разбежались бы. Каждый пошёл бы по жизни своей дорогой.
Вместо этого мы видим небывалый энтузиазм и воодушевление. Не слишком образованные, провинциальные, без всякой финансовой и административной поддержки, вопреки запретам сильных мира сего, не обращая внимание на угрозу потерять свободу, здоровье и саму жизнь, апостолы говорят о Христе. О том, что Он воскрес. Само по себе это действие — яркое свидетельство истины их слов. Это яркое свидетельство того, что их вера живая. Её подпитывает мощный источник. Сердце апостолов будто наполнено огнём, жар от которого чувствуют и они сами, и о окружающие. Это энергия божественной благодати. Она побуждает учеников говорить о Своём Учителе, а людей слушать их и принимать всё сказанное с доверием.
Бог устроил человеческое существо таким образом, что, если Божественная благодать наполняет наше сердце, её невозможно скрыть. Её невозможно спрятать от окружающих и сделать своим личным достоянием. Она жаждет излиться наружу — побуждает нас делиться этой радостью с другими. И этому позыву невозможно противиться. Даже если существует угроза физической расправы или смерти, сила Божия такова, что её невозможно удержать. Древний пророк Иеремия очень красноречиво свидетельствует об этом: «Ты влёк меня, Господи, — и я увлечён; Ты сильнее меня — и превозмог, и я каждый день в посмеянии, всякий издевается надо мною... И подумал я: не буду я напоминать о Нём и не буду более говорить во имя Его; но было в сердце моём, как бы горящий огонь, заключённый в костях моих, и я истомился, удерживая его, и не мог». Не мог пророк не говорить о Боге своим соплеменникам. Несмотря на то, что они смеялись над ним и гнали его. Как говорил Христос в Евангелии, «Никто, зажегши свечу, не ставит её в сокровенном месте, ни под сосудом, но [ставит её] на подсвечнике, чтобы входящие видели свет».
Важный духовный принцип следует из этого. Если мы Божии, если Его благодать живёт в нас, мы не можем не свидетельствовать о Нём. Это не означает, что мы должны с каждым встречным говорить о Боге, доказывая истинность христианства. Внешне наша жизнь может быть волне обычной. Работа, семья, бытовые обязанности. Однако если человек стремится, подобно апостолам, не просто говорить о Евангелии, но исполнять Его, жить им, искать волю Божию и служить своим ближним, даже самые привычные и рутинные дела, которые он совершает, преображаются. Господь наполняет каждую нашу мысль, каждое наше слово и поступок светом Своей благодати. И так делает нас живыми свидетелями и проповедниками Своего Небесного Царства.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Путь к священству». Иеромонах Давид (Кургузов)
У нас в студии был клирик Вознесенского мужского монастыря в городе Сызрань иеромонах Давид Кургузов.
Наш гость рассказал о своем пути к вере и о том, как после работы программистом и эстрадным режиссером пришел к решению стать монахом и священником.
Ведущие: Константин Мацан, Кира Лаврентьева.
Константин Мацан:
— Христос Воскресе, дорогие друзья! С праздником Святой Пасхи. Это «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. В студии приветствуем вас мы, Кира Лаврентьева.
Кира Лаврентьева:
— Добрый вечер.
Константин Мацан:
— И я Константин Мацан. Добрый вечер. А в гостях у нас сегодня иеромонах Давид (Кургузов), клирик Вознесенского мужского монастыря в городе Сызрань. Добрый вечер.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Здравствуйте.
Константин Мацан:
— Я вам, отец Давид, напомню и нашим слушателям, что в этой программе, которую мы по вторникам в восемь вечера с Кирой на волнах Радио ВЕРА ведем, мы говорим со священником о его пути к вере и в вере, о том, какая цепь событий привела к тому, что человек, мужчина, дерзает служить алтарю и видит это своим главным и единственным служением. Это всегда, как нам кажется, путь вопросов, путь поиска, иногда сомнений или преодоления каких-то сомнений. И, наверное, на этом пути есть не только вопросы, но и ответы. Какие размышления, какой опыт о Боге, о жизни, о церкви на этом пути возникал, это очень интересно. И нам представляется, что это может войти в резонанс с теми вопросами о жизни, которые есть у наших слушателей. А они разной степени церковности, кто-то уже ходит в церковь, кто-то, может быть, только присматривается к религиозной традиции со стороны. Вот об этом поговорим. Мы до начала нашей программы с вами начали уже о вашей биографии рассуждать, вы стали рассказывать. Там виражи крутые, достаточно сказать, что по первому образованию вы программист, а по второму — режиссер эстрады, вы закончили ГИТИС эстрадный факультет как режиссер. Если переход из программирования в творчество в принципе не такой уж редкий в нашей жизни, то ваш следующий переход после эстрадного факультета ГИТИСа через какие-то, видимо, этапы к священству и к монашеству — вот это уже вираж. Это уже само по себе интересно. Расскажите, как это получилось, каким путем вы в этом смысле шли, на какие важные, может быть, вехи и этапы этот путь для вас распадается.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Наверное, в конце обучения, это был четвертый-пятый курс, всего пять лет всего мы учились...
Константин Мацан:
— В ГИТИСе.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Да. Четыре года актера и пятый год режиссера. И на четвертом курсе как-то так сложилось, что я стал замечать явно, что Бог принимает личное участие в моей жизни. Встречались какие-то люди, появилась одна театральная постановка по христианским мотивам. Мой друг, тоже выпускник этого же факультета, Читрани Николай поставил с нами по книге «Школа для дураков» Саши Соколова спектакль, «Те, кто пришли» мы его назвали. Он длился четыре часа, три отделения, ни разу не уходишь со сцены, такой современный был спектакль. И там было очень много христианских смыслов, там были даже цитаты из апостола Павла. И уже стал, я помню, о чем-то задумываться и стал видеть, как совершенно из ниоткуда в моей жизни появляются люди точно, как мне нужно. Совершенно ясно я понимал, что это невозможно, я не мог бы это сделать сам по какому-то заказу. В очередной раз сел и крепко задумался, что, наверное, я бы хотел с Богом как-то познакомиться.
Константин Мацан:
— А до этого вы никакого отношения к религиозному мировоззрению не имели?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— До 27 лет я абсолютно трезво считал, что все священники это толстые негодяи на больших черных джипах, которые обирают народ, а церковь это какая-то организация по тому, как этот весь отъем денег у населения официально оформить.
Кира Лаврентьева:
— Сейчас многие у радиоприемников стали прислушиваться особенно к дальнейшему ходу нашего разговора.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Это была ясная формулировка, это был ни какой-то стереотип. Понятно, что, может быть, из интернета, но тем не менее. Некое воспитание, конечно, большей частью заложила мама. Когда я задумывался, я думал, что что-то, наверное, есть. Были какие-то маленькие попытки всяких практик, думал, читал какие-то книжки, может быть, больше про восточную религиозную традицию. Но когда уже сел и понял, что Бог лично принимает участие в моей жизни, я крепко задумался, и сложилось несколько важных вещей. Первое: мама все детство нас возила по Золотому Кольцу, хочешь — не хочешь два раза в год мы ехали во Владимир, Суздаль, Переславль-Залесский. Очень забавно, как она все время вспоминает: помнишь, когда тебе было два года... Я говорю: мама, это невозможно вспомнить, когда мне было два года. Видимо, это пространство храма, иконы. Мы раз в год обязательно ходили смотреть иконы Рублева в Третьяковскую галерею. Это было обязательно.
Кира Лаврентьева:
— Интересно.
Константин Мацан:
— То есть мама была человеком церковным?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Она воцерковилась позже.
Кира Лаврентьева:
— Она была культурным человеком.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Она все время искала, всю жизнь, и всю жизнь, что она живет в Москве, даже еще в Подмосковье когда жила, она ездила смотреть иконы Рублева. Это у нее была такая тяга, просто она была не оформлена, но этот культурный аспект вообще не был никаким препятствием. Когда я первый раз зашел в храм, чтобы в каком-то смысле молиться Богу, у меня не было какого-то препятствия от обстановки. Немножко стыдно было перекреститься по первой. А иконы, архитектура — совершенно никаких проблем. Потом эти христианские смыслы и спектакли. А потом я понимал, что я крещенный человек, в шесть лет меня крестили в 91-м году. Один из ста я был крещенных.
Константин Мацан:
— У меня та же история в том же году.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Храм Всех святых на Соколе, довольно известный храм, я помню, что мы с братом, ему было одиннадцать, мне шесть, вышли во время крещения, потому что ничего не понимали, идет совершенная не ясная процессия. И когда пришло время окунать в купель, бежали за нами на улицу, чтобы нас забрать. Это сыграло свою роль. И эти встречи. Еще была такая мысль, что Церковь на Руси существует тысячу лет и уже неоднократно ее пытались каким-то образом разрушить, то внешними, то внутренними силами. Я подумал, что, наверное, надо с Церковью познакомиться поближе. И первое, что я сделал, я начал поститься. Проходил Великий пост, и как человек высокоорганизованный, я решил согласно монастырскому календарю пройти этот пост. Открыл его записал, надел крестик, церемониально, заходя в какое-то кафе, спрашивал, есть ли у вас постное меню, пожалуйста. Когда увидел у какого-то моего собеседника крестик на шее, а он ел что-то непостное, я очень акцентировано делал ему замечание. Ужасное фарисейское поведение. Посередине поста даже умудрился попасть первый раз на богослужение, это была литургия Преждеосвященных Даров на Подворье Троице-Сергиевой лавры на Цветном бульваре, шесть часов, ничего не понятно, очень долго. Я то сидел, то стоял, то выходил, то еще что-то, но мне понравилось. Может быть, кстати, я понимал, что происходит что-то мне близкое. Я понимаю, что вообще богослужение в православной церкви выросло в чем-то из каких-то античных мистерий, в том числе. Мне понятна механика, как режиссеру.
Константин Мацан:
— А смотрите, важный момент. Вы так легко сказали, что в какой-то момент события стали легко происходить, все одно к другому как будто подходит, и это дает идею, мысль того, что Бог здесь действует. Но можно же все это и без Бога было бы проинтерпретировать. То есть была, видимо, настроенность сознания на то, чтобы, через идею Бога, через участие Бога это объяснить. Ведь это вовсе не обязательно. Или и в правду что-то заставляло вас подумать, поверить, что именно Бог, Личность здесь действует, что это не стечение обстоятельств? Или это чувствовалось как-то, что возникает кто-то новый в жизни, а не просто стечение событий?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— На тот момент я могу так вспомнить, мне кажется, я стал потихонечку встречаться с отдельными частями Евангельского учения. И их высота показалась мне совершенно невозможной и безличностной. Не может человек подставить другую щеку, исходя из каких-то будущих выгод. Я вот сейчас смирюсь, и вселенная мне пошлет...
Кира Лаврентьева:
— Вселенная.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Да. Она же такая добрая, пошлет что-то, что мне поможет в жизни. То есть эта высота, которую я не встречал нигде и никогда, противоречила всему, что происходит вокруг. Как это вообще возможно? Зачем это делать? И я понимал, что это безличностно невозможно. Это только возможно в каком-то общении человека с Богом. Я тогда никак не мог его называть, даже боялся как-то обратиться. И этот первый пост я не обращался к Богу, вообще никак не молился, ничего не делал, даже не крестился — ничего. Я просто соблюдал определенные правила питания. Наверное, эта мысль была самая главная. Самое главное событие, которое произошло, которое вообще все перевернуло — это была Пасха.
Константин Мацан:
— После того первого поста.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Совершенно верно. Я все время жалею, что много людей приходят к Богу оттого, что у них произошла какая-то трагедия, болезнь, утрата близкого, что-то такое. Наверное, Бог видит мое малодушие и привел меня в церковь через радость. Не было никаких событий. Когда люди узнают, что я монах, священник, особенно раньше, когда я был чуть-чуть моложе, говорят: а что случилось? Все прекрасно. Я пришел на первую Пасху, подумал, что я постился, мне надо как-то завершить этот пост. Как-то. И решил, что надо сходить на ночную службу в храм. Это Благовещенский храм в Петровском парке покойного отца Дмитрия Смирнова. Я первый раз в жизни его тогда увидел. С точки зрения обычного человека это было ужасно, было душно, много людей, ходила какая-то бесноватая между людьми, заглядывала всем в глаза в широкой шляпе с белыми полями. Все плохо.
Кира Лаврентьева:
— Как режиссер вы все это, конечно, тонко заметили?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Ну, конечно, я же смотрю, кто где движется, что делается. Это автоматически происходит, даже сейчас, может, даже к сожалению. Но в конце, даже в середине этого процесса, а во время службы отец Дмитрий вышел и что-то грозно с амвона всем говорил, я, к сожалению, не слышал, далеко очень стоял, но я вдруг понял одну мысль, самую главную, — я дома.
Кира Лаврентьева:
— Потрясающе.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И я даже хотел дерзнуть пойти причаститься Святых Христовых тайн, ничего не понимая, три раза вставал в очередь, складывал ручки на груди, пытался петь тропарь Пасхи, не понимая до конца, что там за слова, и три раза выходил, думая, что-то я не то делаю. И понял, что там истина, там Тот, с Кем я хочу быть, мне надо туда. И дальше этот процесс пошел как по маслу.
Кира Лаврентьева:
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Дорогие друзья, мы еще раз поздравляем вас с праздником Светлого Христова Воскресения. Христос Воскресе! Сегодня у нас в гостях иеромонах Давид (Кургузов), клирик Вознесенского мужского монастыря в городе Сызрань. У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Как символично мы сегодня в нашем разговоре тоже подошли к Пасхе и к входу в лоно святой Церкви отца Давида, и это действительно чудо. Как дальше продолжался ваш путь? К причастию, как я понимаю, вы не подошли?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Нет. Слава Богу, не дерзнул. Причем, там были знакомые мои люди, это было в районе, где я вырос практически. Метро Динамо, а я вырос на метро Аэропорт.
Кира Лаврентьева:
— Это где отец Дмитрий Смирнов покойный как раз был?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Конечно, он самый. Самый ближайший храм это был для меня. Потом у меня встал вопрос, что делать дальше, он встал ребром. Я думал, все я понимаю, что дом здесь, что нам делать? Естественно, пошел разговор о том, как первый раз исповедоваться. Мой друг подсказал, есть такой священник отец Александр Борисов, он на протяжении лета, или может быть не только лета, вечером в пятницу принимает всех желающих, доступный батюшка, кто с вопросом, кто с исповедью. Так как, наверное, не было больше никаких вариантов, я в один из пятничных вечеров, предварительно что-то почитав, написав небольшой списочек, к нему пришел. Он совершенно не пытался никак меня вразумить, просто сказал: вот это надо читать. После этого была первая подготовка ко причастию. Наверное, я не могу сказать, что это было какое-то особое впечатление, потому что Пасха уже была до этого, потом это стало некой нормой. Причащаться я стал практически сразу каждое воскресенье, это стало чем-то совершенно необходимым в жизни. Без этого невозможно было жить.
Кира Лаврентьева:
— Как на все это ваше окружение отреагировало?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Так как человек, который быстро воцерковляется, пытается всех окружающих заставить заняться тем же самым, некоторые мои друзья хотели отвести меня к психиатру либо к какому-то такому специалисту, говоря, что ты в секте, все с тобой понятно, надо тебя лечить. Потому что ты начинаешь всем эту радость пытаться передать и говоришь достаточно резко. Ты же познал истину, надо всем ее донести. В той сфере, в которой я тогда работал, а это организация, режиссура мероприятий частных, больших, разных, это достаточно контрастно выглядело, везде ты начинаешь искать повод заявить что-то из того, что ты узнал.
Константин Мацан:
— Помиссионерствовать.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Конечно. И поэтому первый год прошел с боями. Мама моя, тогда еще не воцерковилась, она не очень приняла то, что происходило. Она через год-два воцерковилась и тогда...
Кира Лаврентьева:
— То есть вслед за вами.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Да, но я не повлиял никакими своими словами. Наверное, сам факт повлиял как-то на нее, что это произошло. И, наверное, она из-за этого задумалась, в разговоре это звучит так, по крайней мере. И потом постепенно сами собой стали шаги складываться. Естественно, когда молодой мужчина, тогда мне было 28 лет, встает вопрос о семинарии, наверное, ты сможешь стать священником. Практически все молодые мужчины или ребята, все такого возраста, скажем, старше восемнадцати, и, наверное, до пятидесяти, задают себе вопрос: наверное, ты сможешь стать священником. Потому что священников у нас нехватка в Русской Православной Церкви.
Константин Мацан:
— А этот вопрос для вас изнутри рос, или человек, попадая в окружение, молодой верующий...
Кира Лаврентьева:
— Горящий неофит.
Константин Мацан:
— Да, горящий, почему бы не в семинарию, не в священство. Сразу по умолчанию предполагается, а куда еще, только туда.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Это с двух сторон. С одной стороны, об этом говорят, а с другой стороны, появляется некая тяга к богослужению. Я практически сразу в себе это обнаружил, я очень быстро научился читать на церковно-славянском языке. Следующий пост меня потерпели мои, как назвать этих любезных людей — клирошане. Я-то не был, а они были, они давали мне читать псалтирь на Великий пост, но это было ужасно. Но они меня терпели пару недель, потом достаточно быстро стало все получаться. Тяга у меня точно сразу появилась, она до сих пор не остывает, это, наверное, это был один из поводов задуматься о монашестве серьезно. Эта тяга с одной стороны, непосредственно каким-то предметом, потому что хочется быть перед престолом Божиим, какое-то необъяснимое желание, хочется находиться внутри этого пространства, когда оно не наполнено ничем, кроме славословия Бога, молитв покаяния, спокойствием людей, их личной молитвой, соединенной с церковной. Все это, наверное, одно из лучших дел, которые по моей душе. Наверное. И плюс об этом говорят, напоминают тебе все время: ой, наверное, был бы хороший батюшка. И в этом ты находишься все время. Поэтому мысль сама собой появляется.
Кира Лаврентьева:
— Тут отец Давид, какая грань, у вас же очень хорошая профессия была. Вы же уже были состоявшимся человеком, вам не было ни 17, ни 18, вы не думали о выборе жизненного пути.
Константин Мацан:
— Даже не 19.
Кира Лаврентьева:
— Выбор жизненного пути, как некая проблема, вообще не стояла в вашей жизни на тот момент.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Совершенно.
Кира Лаврентьева:
— Поэтому вот тут-то и вся загвоздка, как вы отошли от такой хорошей успешной профессии, в которой вы были не последним человеком, как вы отошли от этого, полностью отказались? И мало того, что вы стали священником, вы же монахом стали — вот гвоздь нашего вопроса, нашей программы сегодняшней?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Кстати, как интересно, когда отказываешься от этой профессии, от жизни в Москве, достаточно сыто живешь, и приходишь в православную церковь, и вдруг твой стереотип, что все священники богатые, толстые негодяи на больших черных джипах...
Кира Лаврентьева:
— Развеивается моментально.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Абсолютно разбивается.
Кира Лаврентьева:
— Особенно, если по России поездить, посмотреть, как живут священники, с поминального стола питаясь, и собирая по копейке на ремонт храма.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Да. Наверное, внутри работы произошел такой перелом. Так как режиссер эстрады и вся эта профессия подразумевает большое количество неоправданного праздненства, это постепенно стало так неинтересно. Я все время в этом что-то искал, я помню, что пытался наполнить смыслом какие-то эстрадные постановки, праздники. Но когда ты с начала октября по конец февраля какого-то года каждую неделю говоришь: с Новым 2013 годом! Или что-нибудь такое. А потом ты приходишь на литургию или открываешь Евангелие или молитвослов, и там какой-то смысл, а здесь он не очень находится. Наверное, это постепенно стало вытеснять, и я просто перестал понимать, что я делаю и зачем, и деньги перестали играть какую-то роль. Был какой-то страх, как же я откажусь от работы. Именно поэтому так получилось, что я оказался в Сызрани, потому что я не мог отказаться от работы. Московские духовные школы на заочное брали только либо уже священников, либо монашествующих. А я вроде и молодой, мог бы поучиться на очном, но я не стал, поэтому поехал учиться в Самару по знакомству. Наверное, нет такого красивого момента, что я отказался от всего. Просто мир стал терять свой смысл: а зачем? Зачем слушать вот эту музыку. Мне иногда попадается, что я слушал в студенчестве, думаю: зачем я вообще этим занимался? Все так неинтересно. На страницах Евангелия, внутри богослужебных текстов, в участии в социальных делах, в участии в каком-то чужом горе столько насыщенности, столько наполненности. Например, люди спросят: смотрите вы какой-нибудь сериал? У нас монастырь в городе, каждый Божий день к нам приходит какой-то человек с совершенно тупиковой ситуацией, полностью. Зачем мне какие-то выдуманные истории, если я постоянно нахожусь в том, что у людей такие проблемы.
Константин Мацан:
— Это как-то, по-моему, одного митрополита пригласили посмотреть филь Николая Досталя «Монах и бес» про жизнь монаха в монастыре, и митрополит ответил: да нет, я смотреть не пойду, я этот фильм и так каждый день смотрю у себя в монастыре просто по жизни — монах и бес.
Кира Лаврентьева:
— Так и есть. Мы, конечно, не будем спрашивать о тайнах внутреннего выбора, Промысла Божия.
Константин Мацан:
— Ну, а все-таки спросим.
Кира Лаврентьева:
— Прикровенная история. В нашей программе крайне сложно иногда эту черту соблюсти, не переборщить с вопросами. Отец Давид, этот выбор радикальный действительно осуществился потому, что кроме Христа и церкви вам перестало быть что-то интересным. Правильно я понимаю наш разговор?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Это было бы смело так говорить.
Кира Лаврентьева:
— Зато это правда.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Что насколько святоотеческим был выбор. Наверное, толчком был следующий эпизод. Почти когда мне исполнилось 30 лет, на тот момент я уже уехал из Москвы к другу священнику в Подмосковье, чтобы помогать ему восстанавливать приход, был там три года. Я уже учился в Самарской семинарии на заочном, ездил на учебу и все время задавал себе вопрос, надо как-то определиться, либо жениться, либо монашеский путь. Достаточно утомительно, появляется на приходе какая-нибудь молодая барышня в длинной юбке, глазки в пол, такая кроткая. Тогда я еще не знал, что, по святителю Василию Великому, миловидность обманчива, а красота суетна — эту истину надо юношам вешать над выходом из дома или из своей комнаты обязательно. Ты все время, раз в несколько месяцев ты влюбляешься или какие-то переживания романтические испытываешь. Мне это очень надоело, и я сказал: давайте этот вопрос как-то решать, надо понять, либо жениться, либо все-таки монашество.
Константин Мацан:
— Вы сказали это кому?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Священнику, у которого я был, который мне помог в Самарской семинарии, меня туда наставил, что мне надо туда. Он помог, сказал: хорошо, давайте решим тогда, что надо попробовать монашескую жизнь. Я же не был до этого ни разу в монастыре, не жил, не послушался. И меня отправили в Сызранский монастырь, месяц побыть, посмотреть, что как. И оказалось, что это опять что-то родное и опять же дома, и все замечательно. Не в смысле, что какой-то курорт. Ты самый последний человек, тебе надо со всем смиряться, вроде как ты образованный из Москвы, такой весь умный. Сызрань. А это дом. И это очень повлияло на выбор.
Константин Мацан:
— Мы вернемся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» иеромонах Давид (Кургузов), клирик Вознесенского мужского монастыря в Сызрани. У микрофона Кира Лаврентьева и я, Константин Мацан. Не переключайтесь.
Кира Лаврентьева:
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Дорогие друзья, Христос Воскресе!
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Воистину Воскресе!
Кира Лаврентьева:
— У нас в гостях иеромонах Давид (Кургузов), клирик Вознесенского мужского монастыря в городе Сызрань. У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Мы сегодня говорим о пути к священству и к монашеству отца Давида, и разговор этот необычайно интересен, как нам кажется.
Константин Мацан:
— Как мама среагировала на такое увлечение монашеством?
Кира Лаврентьева:
— Радикальное увлечение.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Я не ставил ее в известность, если честно.
Константин Мацан:
— Серьезно?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Принимая иноческий постриг, я ее не предупредил. Я знал, что я не готов к этому разговору. На тот момент она уже была воцерковленным человеком, она вообще стала очень верующим человеком. Но я понимал, что для нее это очень тяжелое решение. Тем более представлял себе картину, что все, мы расстаемся навсегда. Сейчас я стараюсь ее достаточно часто навещать по разным поводам, то Рождественские чтения, то еще что-то. Поэтому она говорит потом, что я чувствовала, что что-то происходит, но разговор состоялся после. И это какая-то радость сквозь слезы, катарсис, выражаясь театральным языком. То есть она это полностью приняла сейчас, естественно, немножечко хвалится этим в среде своих друзей церковных, что вот у нее сын священник, монах. Но это был процесс. Когда был переход, она восприняла это с трудом, но с радостью.
Константин Мацан:
— А был момент, когда первые неофитские розовые очки спали и начались?.. Как сказал один мой знакомый священник про другого молодого на тот момент, только-только рукоположившегося священника, который по сорок минут исповедовал каждого к нему пришедшего. И опытный священник на это сказал: это пройдет, у него еще просто поповские будни не начались.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Да. Я не помню этого момента. Я сейчас сравниваю с тем, что ты испытываешь в начале священства. Есть разные воззрения на то, что Бог дает какую-то излишнюю благодать, чтобы ты мог нестись, летать и все делать. Я думаю, что Господь очень доходчиво мне объяснил, что надо немножечко сбавить болезнь спины и поэтому нет никакой возможности исповедовать людей целыми сутками, надо себя немножко беречь, потому что можно потом и не встать. Я думаю, это такой технический у нас с Ним был разговор, Он знает, что я человек конкретный и мне надо конкретно объяснять: это делай, это не делай. И Он меня так вразумил, это, может быть, не духовный момент был, но, мне кажется, очень доходчиво.
Кира Лаврентьева:
— Кстати, отец Давид, в этом смысле сразу у меня вопрос возник один. Вы сказали, что вы вообще принимали решение о монашестве, я так понимаю, что это был ваш духовник, с человеком, который помогал вам устраиваться в Самарскую семинарию. Мы знаем, что есть несколько разных видов окормления, есть Лаврская традиция отца Кирилла Павлова, есть еще разные традиции, есть строгие, есть нестрогие. Вы так упомянули, что вы человек конкретный. Получается, что вам ближе конкретные благословения, конкретные указания? Или нет? Или вам скажут, делай, как делал отец Кирилл Павлов. Его спрашивают: батюшка, как мне поступить? А он говорит: а ты как хочешь поступить? Вашей душе, как ближе и как ближе вашей пастве, которая ходит к вам на исповедь? Какая традиция ближе вам в исповеди других людей? Что логично?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Думаю, что и мне и людям, которые считают, что я могу что-то посоветовать, все-таки надо давать свободу. Наверное, в этой конкретике, скорее, это мои личные отношения с Богом, не в смысле, что я требую от Него что-то конкретное.
Кира Лаврентьева:
— Я понимаю, о чем вы говорите.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Но этот разговор наш с Ним происходит через конкретные события. В течение жизни, когда я сейчас вспоминаю, что происходило, я понимаю, что все событийно.
Кира Лаврентьева:
— Все очень четко.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Режиссер, что поделать, профессиональная деформация. Но в разговоре с человеком нужно давать свободу. Когда я думал, что я хочу в монастырь, отец Иоанн Депутатов из Шатуры не говорил, что я выбираю тебе, благословляю, такого не было. Мы думали, даже был какой-то жребий, думали, в какой монастырь. Но как-то так случилось... Я помню, он меня сам спросил, вы мне доверяете, если я вам скажу, куда ехать? И мой был выбор, доверять, не доверять. Я мог сказать, что нет, я хочу в Оптину, там такие старцы, меня всему научат. Он меня спросил, я помню этот разговор: вы доверитесь моему выбору. Я сказал, что да, я доверюсь. И доверился. У нас почему-то такая есть школа, что должна быть какая-то инструкция, что священник это человек, который тебе дает пророчество, что не священник это человек, который эти пророчества должен воспринимать и выполнять. Это очень часто происходит.
Кира Лаврентьева:
— Знаете, отец Давид, все-таки тут традиция исихии, которая церкви нашей не чужда, стала основополагающей.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— В монашестве.
Кира Лаврентьева:
— Вспомним отца Иосифа Исихаста, у него настолько было все строго. Читаешь «Моя жизнь со старцем Иосифом» архимандрита Ефрема Катунакского, у тебя просто волосы встают дыбом. Но на самом деле ты видишь в этом тоже благодать, «дай кровь, прими дух», это тоже некоторая соль земли горстка его послушников. В итоге они разошлись по миру и основали множество монастырей, принесли огромный, сторичный плод за свое окормление строжайшее. То есть все-таки кому-то, возможно, это нужно.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Конечно. Абсолютно. Но у каждого креста свой размер, нельзя взваливать на человека крест. Кому-то, например, нужно читать Иосифа Исихаста, а кому-то, например... Мы с друзьями-священниками сделали в телеграмме канал «Соборяне», и мы просто делимся кружочками, обсуждаем какие-то нас волнующие тему. Многие люди пишут, что мы слушаем ваших соборян и сами начинаем о чем-то думать. То есть человек должен думать, смысл пути исихаста не в том, что это обязательная дорожка, которая тебя гарантированно приведет.
Кира Лаврентьева:
— Приведет к спасению.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— А в том, что ты будешь смиряться. Ведь смирение не в том, что человек должен себя в рубище одеть. Самый простой путь смирения это семья, в этом послушании. В монастыре та же самая семья. Когда я приехал в монастырь, у меня был такой искус, наверное, редкий из опытов исихии, когда садишься в электричку Самара-Сызрань после сессии в семинарии и уезжаешь в Сызрань, как бы навсегда, вроде бы. Я садился в эту электричку, и мне внутренний голос, понятно, от кого, говорит: какая Сызрань, ты москвич, у тебя два высших образования, ты зарабатывал такие деньги, Сызрань. Я вцепился руками в сумки, просто вцепился, сел в эту электричку, и как только двери захлопнулись, все пропало. Всё, я спокойно поехал. Такой опыт тоже нужен. Но ты приезжаешь, ты с образованиями, а там монастырь провинциальный, и ты там последний человек, смиряйся, иначе ты просто без Бога ходишь там, нос подняв, что эти все ничего не знают, по-славянски толком не читают, что они там знают. Нет, будь добр смиряйся, если ты хочешь любить, смиряйся.
Кира Лаврентьева:
— Получается, что истинное смирение для монаха понятно, в монастыре, а для семейного человека, в семье. Вопрос усмирения собственной самости, о том, чтобы отойти от ветхого человека в общении с каким-то строгим или нестрогим духовником, для семейного человека не стоит. Правильно? При правильном подходе человек и сам от собственной самости освободится, если он будет служить ближнему своему. Так ли это?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Не сам. Бог точно определяет человека.
Кира Лаврентьева:
— Конечно, все это с помощью Божией, естественно.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— У нас в монастыре сейчас четыре священника монаха, игумен и трое иеромонаха. Мы очень разные, один строгий, серьезный такой; один мягкий; один просто ничего не говорит на исповеди никому; один пытается добиться результата психологически. Мы очень разные.
Константин Мацан:
— А вы какой? Кто вы из этих трех?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Не буду рассказывать. Мы меняемся периодически.
Константин Мацан:
— Ротация происходит.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И получается, что когда Великий пост или какой-то промежуток, человек решил, что ему надо попасть на исповедь, я вижу, как человек двигается, куда ему нужно, как Бог его двигает, я видел это много раз. Человек пришел... Мне сами говорили люди, что они пришли, знают, что вот этот строгий и не хотели к нему попадать, хотели к мягонькому, чтобы он по головке погладил и все простил. А так выходит, что к нему надо, как-то и не стояли туда, но что-то кто-то ушел, кто-то застрял, и надо к нему идти, и они идут и потом счастливы, говорят: это то, что мне было нужно. Это и было для меня самое главное открытие, что Бог не набор правил, не книга, Он Личность, Он с нами общается, Он с нами взаимодействует, ты только руку протяни. Я помню, как я сидел под Сикстинской капеллой в Риме и смотрел на эти нестыкующиеся пальцы Адама и Бога полчаса, потом только понял, что это и есть то место, когда человек выбирает Бога или грех. И это самая важная иллюстрация. Мой выбор, я выбираю, моя свобода, но я могу не выбрать. Если эту свободу отнять, то не имеет вообще ничего смысла. А приобретение этих качеств — путь, вы сказали все правильно, и в семье можно и на работе, и в армии, и где угодно, куда Бог тебя поставит. Если ты сам пришел, напросился на крест... Как детям, хороший фильм «Мой крест», напросил себе крест, ну, извини, пожалуйста, попробовал, лучше свой, какой у тебя есть. Самый желанный и любимый крест тот, который на тебе.
Константин Мацан:
— А то, что вы рассказали про искушение, когда какой-то голос, понятно, что не чувственный, не физический голос вы в себе слышали, а мысль приходит, куда я еду, у меня два высших образования, я состоявшийся человек — и Сызрань. Даже слово в этом контексте не привлекательное, какое-то провинциальное. Так можно почувствовать, понятно, что замечательный город и тут нет никаких иных коннотаций. А как определить, что этот голос не сверху, а снизу? Кто-то скажет, что это же здравый смысл?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— У меня такой критерий выработался. Я не могу быть на первом месте. Как только мой внутренний голос или мои собственные мысли или то, что я делаю, является тем, где я на первом месте, это точно не от Бога. Потому что я не может быть первым, это невозможно.. Мы может быть вместе с Богом, а я невозможно. И Сызрань действительно замечательный город, прекрасные люди там.
Константин Мацан:
— Здесь никаких сомнений.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Особенный юмор, я убеждаюсь, что юмор это что-то Божественное. Полюности я шутил над тем, что Сызрань это в глубине глубинки.
Константин Мацан:
— Серьезно?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Конечно.
Кира Лаврентьева:
— Сейчас жители Сызрани не поняли, конечно.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— С жителями Сызрани мы с большинством знакомы, у нас небольшой город, всего сто пятьдесят тысяч.
Константин Мацан:
— Есть города, у которых в самом названии есть что-то ироничное.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Ну, да, да. Если вы помните, какое-то количество лет была Караганда из анекдота, потом еще что-то, а потом в начале, в середине нулевых по телевизору в КВН, если хотели про глубинку сказать, стали говорить Сызрань. Мы это подхватили. И о чудо, именно Сызрань стала тем городом, где я подвизаюсь. Это Божественно, это почти как жираф или гиппопотам, настолько же здорово и Божественно.
Константин Мацан:
— Иеромонах Давид (Кургузов), клирик Вознесенского мужского монастыря в городе Сызрань, сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Помню, была на позднем советском телевидении программа «Веселые ребята», которую делал Андрей Кнышев. В тот момент везде гремела песня «Комарово», и авторы этой программы, как бы пародируя жанр соцопроса на улицах, подходили к какому-то человеку на улице, который, само собой разумеется, был актером, это не скрывалось, это была игра. И человек говорил: что из каждого утюга Комарово, Комарово, Комарово, что, нет других городов, я вот, например, из Сызрани. Я помню, что это название города меня тогда вдохновило, я тогда впервые его услышал и запомнил. Какие в этом смысле особенные искушения преодолевает священник и монах? Вы рассказали о первом искушении, ехать — не ехать, и мы заговорили о розовых очках, которые спадают. В чем вы сегодня не равны себе десять лет назад, как священник и христианин.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Наверное, одно из самых тяжелых искушений для священника и монаха это не вдаваться сильно в какие-то утешения.
Константин Мацан:
— Это как?
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Ну, например, я знаю, что я очень сластолюбив. У меня даже есть такая маленькая болезнь, если я открываю шоколадку и начинаю ее есть, следующее, что я помню, как я доедаю последний кусочек.
Кира Лаврентьева:
— О, точно.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И поэтому надо не открывать шоколадку. Это для священника и монаха довольно тяжело, потому что народ у нас очень добрый. Сызрань — город, наполненный верующими людьми, которые хотят подбодрить и сладкое приносят, каноны у нас наполнены сладостями, и сладкое в доступе. Если его даже чуть-чуть каждый день есть — это катастрофа, это достаточно тяжело. Хочется как-то утешиться, ты наслушался за день чужих проблем, включился в какие-то всем сердцем, в какие-то не всем сердцем. Потом...
Константин Мацан:
— Эндорфины нужны.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Нужны не эндорфины, а дофамин, который лучше, да?
Кира Лаврентьева:
— Там целая система.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Наоборот дофамин это легкий, который шоколадки, а эндорфин это занятия спортом, еще что-то, которые лучше.
Кира Лаврентьева:
— Они вырабатывают серотонин, гормон счастья.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И поэтому надо себя понуждать каждый день не скатываться в это простое утешение. Оно может быть и разным для церковных людей и это легко: побольше поспать, с кем-то побольше поговорить, поболтать. Постоянно ты с этим сталкиваешься, потому что хочется облегчить вроде, а на самом деле это иллюзии. Каждодневный труд, сизифов труд, наверное, одно из самых сложных искушений. Как отец Дмитрий Смирнов, мой очень горячо любимый человек, мы с ним немножко были знакомы, говорил, что из ста людей тебя услышат двое, ты увидишь это собственными глазами. Почему многие священник перестают так активно проповедовать, проводить длинные беседы? Потому что действительно из ста человек тебя услышат только двое. За пять лет огласительных бесед, последний год я не так интенсивно их веду, а четыре года я вел в монастыре огласительные беседы. Монастырь у нас один в городе, крестим мы треть людей в городе. Соответственно, я посчитал, за четыре года я побеседовал на огласительных беседах где-то с тремя с половиной — четырьмя тысячами людей. Как вы думаете, сколько из них я еще видел в храме?
Кира Лаврентьева:
— Ну да.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— По пальцам рук, ног, чуть больше, то есть меньше одного процента. Руки могут опуститься, и все время приходится себе напоминать, что ты делаешь это не для того, чтобы у тебя показатели росли, а потому что Бог тебе сказал это делать. Он сказал: делай, ты можешь говорить, говори, можешь молиться, молись, делай. Не важно, что будет дальше. Это для священника, наверное, самое сложное испытание.
Константин Мацан:
— Мне кажется это вообще универсальный рецепт для любой деятельности по жизни. Делай дело Божие, а Бог сделает твое дело. Кто-то об этом тоже часто говорит, что надо прилагать усилие, делать свое дело, а результаты, количество просмотров и прослушиваний оставить Богу.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Да, если ты на себя трезво взглянешь... Я знаю, что я человек тщеславный, потому что в ГИТИСе это все разрослось, это профессиональная болезнь актерствующих и творческих людей.
Константин Мацан:
— И режиссерствующих.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И режиссерствующих и поющих.
Кира Лаврентьева:
— И говорящих.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И я через день на неделе слышу: а, отец Давид, какой у вас голос замечательный. Могу на службе что-то такое спеть из Византийского, мы перешли как раз. Если ты понимаешь, что ты тщеславный, то ты понимаешь, что Бог, любя тебя, не пошлет смотреть на твой результат, потому что ты его примешь на свой счет: я провожу огласительные беседы, храм наполнился, я молодец. Зачем это? Поэтому, видя свои недостатки, ты понимаешь, как Бог действует. Вроде как простые слова, звучит слишком просто, но это очень помогает, каждый раз взбадриваться, что Бог работает, и ты работай.
Кира Лаврентьева:
— Это очень интересно. Правда. Отец Давид, а есть ли такой момент, когда люди приходят в монастырь и хотят поговорить с вами, не как со священником, которому нужно приносить по сути свои грехи, может быть, спрашивать каких-то духовных советов, а на часы пытаются развести с вами психологическую беседу, по сути дела, бесплотную совершенно, как мне кажется. И что вы советуете в таких случаях другим священникам, может быть? И что бы вы посоветовали молодым священникам, семинаристам? Тут же тоже две крайности. Одна это младостарчество, когда нам кажется, что мы вообще все знаем, синдром молодого специалиста, как говорит Костя, исповедь на сорок минут. Ты с любовью ко всем, тебе кажется, что именно ты сейчас послан этим людям, чтобы наставить их на путь истинный. Это потрясающее, наверное, тоже состояние. А другая крайность, когда кажется, я вообще ничего хорошего тут сказать не могу, я буду молчать, прости, благослови, иди, больше не греши. Где здесь грань преломления? Знаю еще, что некоторые духовники и священники на исповеди, когда совсем не знают, что нужно человеку, что ему посоветовать, что сказать, просто стоят и за него молятся. И как показывает их практика, это самое эффективное средство коммуникации с человеком, между духовником и человеком на исповеди.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Доброе слово серебро, а молчание золото однозначно. Святой человек сказал. Промолчать всегда хорошо, лучше даже промолчать. Я поначалу, когда был молодым священником, ой, стыдно даже как, пытался все всем объяснить, второй неофитский был период. А потом я понял такую вещь, что человек из разговора с тобой вынесет, скорее всего, одну мысль. Да, не факт, что тебе нужно ее только сказать и больше ничего не говорить, так только такие подвижники духа, как в будущем, скорее всего, канонизированный Иоанн (Крестьянкин) тоже так делал, как его называли «скорый поезд со всеми остановками». Он всем говорил одну вещь и всё. Сравнивать нельзя и поэтому больше приходится что-то говорить. Очень важно, мне кажется, любому священнику понимать, что Бог через него действует. У меня был такой случай. Когда я вспоминаю его, убеждаюсь, что мои слова Бог в ушах другого человека исправит на нужные, если я не буду при этом пытаться повлиять на мир. У меня знакомая, я из общения с ней знаю, что она очень чувствительна на запахи, очень сильно. В каком-то разговоре несколько лет назад она мне стала жаловаться, что вот, я никак не могу выйти замуж, в этом то не так, в этом сё не так. Я тогда, еще будучи обычным мирянином, сказал ей: если тебе Бог пошлет такого жениха, в котором все будет как надо, как ты мечтала, но у него будут ужасно пахнуть ноги, пойдешь ты за него замуж или нет? И она задумалась. Проходит три года, и она мне пишет, тогда я уже стал священником: отец Давид, я так тебе благодарна, помнишь, мы с тобой говорили, что если мне Бог пошлет жениха, а у него все будет прекрасно, только у него будут кривые зубы, смогу ли я выйти за него замуж? Так вот я решилась, и он за месяц до свадьбы пошел и все зубы переделал, спасибо тебе. Я точно помню, что я говорил про один недостаток, она точно помнит, что я говорил про другой. Вот так. Смысловых слов в нашем мире два: Христос Воскресе. Все остальное это комментарии. В этих комментариях, мне кажется, Господь способен нас немножечко подправить.
Константин Мацан:
— Как-то была на Радио ВЕРА и не раз в программе замечательная психолог, заслуженная, очень опытная учитель и педагог Татьяна Воробьева. Всегда с потрясающими советами. Из последнего общения с ней я запомнил, она подсказывала родителям, как общаться с детьми, и мне кажется, это универсальный совет вообще для общения с людьми. Она говорит: не говорите долго, мысль свою выскажите кратко, дети долго не слушают, не воспринимают и не запомнят. Сказал два слова, повторил и забыл. Не повторяй еще раз, не разжевывай, не комментируй, без подробностей. Это может остаться где-то в сердце, в памяти, в душе. Это первое. А второе, что все обязательно с любовью. Начинать любой разговор с ребенком, как я ее услышал: слушай, что я тебе сейчас скажу, потому что я тебя люблю и я хочу, чтобы тебе было лучше, удобнее, благо. Эту мысль можно выразить разными словами, но главное, чтобы посыл был, а дальше коротко свою мысль. И всё, отстаньте от ребенка. Мне показалось, что это универсальный совет для общения со всеми людьми.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— И детей точно приобнять надо при этом, сто процентов. В воскресной школе, у меня миссия такая, я ее руководитель, но я понимаю, что я прихожу туда для того, чтобы их обнять и послушать, это самое главное. Остальное само собой получается, разговоры и какие-то важные истины. Но это самое главное.
Константин Мацан:
— Последний вопрос, время наше подходит к концу, но очень интересно спросить. Вы как режиссер какое-то особое измерение богослужения видите? Потому что складывается ощущение, что человек, который ставил на сцене спектакли, потом и Богослужение созерцает как действие, но священнодействие, и видит, грубо говоря, в том некий архетип для любого театра вообще, но все-таки священный архетип.
Иеромонах Давид (Кургузов):
— Поначалу, когда воцерковлялся, я немножко все делил, само таинство меня очень сильно вдохновляло. Евхаристия стала важнейшим элементом жизни, но при этом все было немножко отдельно. Я расстраивался из-за того, когда священник ошибался в богослужении, делал даже замечания, такой был ретивый. А потом со временем это стало единым целым. Безусловно, есть вечернее богослужение, есть литургия, есть великопостное богослужение, но это стало каким-то единым и неделимым. Вроде можно выделить отдельно, есть иконы, есть текст, есть пение, есть возглас, есть ответ народа, лик, который сейчас заменяет хор. Но оно стало совершенно неделимым, единым целым. Мы же с вами знаем, что богослужение на земле совершается непрерывно, целый день. А спектакль, постановка, фильм имеет начало и конец, драматургия, развитие, потом схождение. В богослужении, если его понимать, если в нем немножко разбираться, если это твоя форма общения с Богом в том числе, она тебе близка, то нет начала и конец. Оно прерывается на время для того, чтобы мы могли не сойти с ума, и чтобы ноги наши выжили, мы могли на них стоять. Всё. А остальное всё непрерывно, единое целое.
Константин Мацан:
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Иеромонах Давид (Кургузов), клирик Вознесенского мужского монастыря в замечательном городе Сызрани был сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». В студии у микрофона была Кира Лаврентьева и я, Константин Мацан. Христос Воскресе!
Кира Лаврентьева и Иеромонах Давид (Кургузов):
— Воистину Воскресе!
Константин Мацан:
— До новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
Все выпуски программы Светлый вечер