У нас в гостях был певец, музыкант, лидер группы «Моды» Фил Кружков.
Поговорим с нашим гостем о музыке, творчестве, о том, почему он регулярно выступает в домах престарелых и интернатах, и почему это важно для него.
Ведущая: Елизавета Горская
Л. Горская
– В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». Здесь с вами в студии Лиза Горская. И сегодня у нас в гостях группа «Моды», точнее не вся группа. Фил, вы фронтмен, да, правильно?
Ф. Кружков
– Я самый главный человек в коллективе – художественный руководитель, автор песен, музыкант, певец.
Л. Горская
– То есть мы сейчас абсолютно точно не обидели никого из участников?
Ф. Кружков
– Их не обидеть. В принципе.
Л. Горская
– Хорошо. Фил Кружков.
Ф. Кружков
– Да, здравствуйте.
Л. Горская
– Мы будем говорить о музыке, праздничная программа, у нас продолжаются Святки. Но я сначала, наверное, просто с места в карьер, расскажу радиослушателям, что меня впечатлило в вашей группе. Вас, Фил, накануне Нового года слышала я – ток-шоу у коллег с вами музыкальное. И меня поразило, как вы очень четко – вас про это, по-моему, даже не спросили, речь шла о музыке, о гастролях, о каких-то творческих вещах. «Есть такой важный момент, я считаю нужно про него рассказать: я езжу в дома престарелых», – сказал Фил. Меня это потрясло. Я даже, по-моему, вовремя со светофора не тронулась. Но это уже детали.
Ф. Кружков
– Почему потрясло?
Л. Горская
– Ну потому что вы говорили искренне и это было для вас важно.
Ф. Кружков
– Там просто как-то разговор, видимо, зашел. Ну я же просто так, наверное, не мог об этом специально говорить. Поэтому я об этом, если честно, специально и не рассказываю, хоть я и веду соцсети, но там вообще про это нет нисколечко. Как-то, мне кажется, это такая достаточно история личная. Хотя она, может быть, и не совсем личная, но она для меня просто скромная и вот да, такая.
Л. Горская
– Но я хотела вас попросить именно специально об этом поговорить.
Ф. Кружков
– Конечно, с удовольствием.
Л. Горская
– И, несмотря на скромность, рассказать про эту тему, которая важная. И рассказать про то, почему она важная и для каждого человека, так?
Ф. Кружков
– Да, конечно. Ну помимо написания песен и выступления с группой «Моды», я езжу в дома для престарелых. Это продолжается уже больше года. У меня несколько пансионов, около семи – плюс минус, потому что что-то открывается. что-то закрывается. И я езжу туда и пою там песни для пожилых людей. С большим удовольствием я это делаю. Иногда, конечно, бывает непросто, но потом втягиваешься. И у меня есть там любимчики, есть какие-то уже родные что ли люди, с кем мы как-то так схожи по каким-то вещам, интересам. Ну это, наверное, уже какая-то больше такая для людей химия возникает, когда люди нравятся друг другу. Это не просто дома для престарелых, где живут старики. Это одни из лучших в России, да и в мире, такие пансионы, где в основном живут люди с деменцией. Разной степени сложности эта деменция. В каких-то пансионах более здоровые, скажем так, еще ребята, где-то тяжелые. Вот я езжу везде. Ну и мы можем слушателям рассказать, кто не знает, что такое деменция.
Л. Горская
– Что такое деменция – я думаю, стоит, да.
Ф. Кружков
– Стоит рассказать. Это некие изменения, это не болезнь, это просто некие изменения, как я понимаю, насколько я знаю, да, в мозге человеке, когда ну мы становимся не совсем принадлежать, так сказать, себе. То есть это потери памяти, это какие-то, может быть, не совсем адекватные действия обычному молодому или средних лет человеку. Ну чаще всего это связано с памятью. Это люди, которые не помнят, что они ели, ели ли они, которые не помнят, есть ли у них дети, нет детей, когда они приезжали к ним, приезжали ли они. Ну то есть вот...
Л. Горская
– Могут утратить навыки, в том числе самые необходимые, бытовые.
Ф. Кружков
– Конечно, могут утратить. Тяжело, значит, есть, заниматься личной гигиеной. И вот для этих людей я пою песни. И, естественно, за это время я уже подобрал специальный материал, я знаю, что лучше идет, а что идет хуже. Причем в каждом отдельном пансионе, для каждого отдельного уже у меня какие-то свои программы. Но самое интересное и самое для меня удивительное, что когда ты поешь людям песни их молодости, а там песни, начиная от 20-х годов прошлого века и, да и заканчивая в принципе XXI веком, и свои песни я пою. Ну так если ты поешь им о сердце, которому не хочется покоя, или «Темная ночь», или песню про танкистов, они начинают это вспоминать. Во-первых, они начинают все петь, то есть, значит, у них начинает работать голова, они начинают улыбаться. Правда, кто-то начинает, может быть, и плакать. У них начинается жизнь в этот момент. Конечно же, я не единственный, кто дарит им эту жизнь, да, с ними занимаются и очень хорошо занимаются люди, которые там работают. За ними постоянный полноценный уход, за каждым в отдельности – они сытые, они одеты, у них абсолютно правильное питание у всех. С ними работают психологи-аниматоры каждый день. И они с ними занимаются, начиная от моторики рук, да, до какой-то лепки, пишут что-нибудь. Ну они могут просто смотреть фильмы. Ну в общем-то, вот такие люди, вот там они живут. Живут они, надо сказать, хорошо. У каждого свои судьбы, есть тяжелые, есть веселые истории, абсолютно разные. Это что касается домов для престарелых. Ничего, что я так долго?
Л. Горская
– Нет, я же вас про это спросила. Это, правда, очень интересно. Я думаю, что даже есть люди, которым эта тема может казаться какой-то там, не знаю, тяжелой, мрачной, но я думаю, что наши слушатели к их числу не относятся. А в принципе, она же и тяжелая, но она светлая по большой части.
Ф. Кружков
– Да она абсолютно светлая. И она тяжелая, знаете, только для тех, кто как бы не знает, что тяжелое. Например, вот я еще, помимо этих домов для престарелых, начал ездить в ПНИ – это психоневрологические интернаты. Вот там ситуация, конечно...
Л. Горская
– Тяжелее?
Ф. Кружков
– Ну она прежде всего морально тяжелее. И она немножко тяжелее и с точки зрения какой-то инфраструктуры, потому что это госучреждения, которым помогают. Там живут люди, ну кого я видел, от, не знаю, 13–15 лет, можно сказать, дети или подростки, и до 80. Абсолютно это большие-большие закрытые интернаты, с несколькими корпусами, которые делятся по степени, так сказать, тяжести заболевания психологического, наверное, человека. То есть более тяжелые где-то отдельно, более легкие отдельно. Когда я попал в первый раз, мне было, конечно же, непросто. Но я, вы знаете, тоже привык. И обычно перед тем, как играть концерт, у меня такое тяжелое бывает состояние, мне порой даже не хочется, ну то есть я не знаю, как это все. Вот я начинаю, проходит минут двадцать, мы поем, тридцать, и я понимаю, что это абсолютно такие же люди, абсолютно нормальные, да. Ну какие-то у них там свои склонности.
Л. Горская
– Но это происходит после того, как у вас с ними какой-то контакт устанавливается.
Ф. Кружков
– Ну понимаете, когда мы начинаем петь, я начинаю петь, конечно, я вижу какой-то контакт. Контакт может начаться от одного-двух человек, а потом это же цепная реакция, он перерастает. И в зависимости от песен, я же знаю, например, что лучше спеть. И они начинают петь вместе. И происходит практически всегда так, что я уже не хочу оттуда уходить, мне там нормально, мне там хорошо и спокойно. Ну я смотрю на людей, которые там работают, медсестры, например, и я понимаю, что это очень непросто там работать, но они тоже привыкают. Ну и потом ты же, если ты называешь себя артистом, какая разница, для кого петь – в Кремле петь, в клубе на корпоративе, для престарелых людей, ну так скажем, пожилых, чтобы не обижать, или для психоневрологических диспансеров.
Л. Горская
– Десять минут говорим о музыке, пора бы ее послушать. С чего начнем?
Ф. Кружков
– Давайте начнем с нашей новинки, песни «Медленно двигаюсь вперед». Коллектив «Моды». Песня, которая совсем недавно вышла, так сказать, на просторы всех электронных площадок, многих радиостанций известных. Песня, на которую мы сняли клип наконец-то долгожданный, очень интересный, как мини-фильм, который буквально на следующей неделе мы запускаем.
Л. Горская
– «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь с вами в студии Лиза Горская и Фил Кружков, лидер московской группы «Моды».
Ф. Кружков
– Добрый вечер.
Л. Горская
– Художественный руководитель, самый главный человек в этой группе.
Ф. Кружков
– Ну это уже так я, пошутил.
Л. Горская
– Почему, Фил, почему? Вот мы говорили о том, как вы больше года ездите с концертами в дома престарелых, о том, как вы начали, насколько я понимаю, выступать в психоневрологических интернатах. Как идея возникла?
Ф. Кружков
– Ну она возникла немножко вообще из другого русла. Я немножко хотел поработать и поработать хотел...
Л. Горская
– Очень хочется поработать.
Ф. Кружков
– Да, и мне предложили вот поехать, посмотреть, что это такое. Я про дома для престарелых. И я поехал в новый, только что открывшийся очень крутой центр в Малаховке. Там еще никого не было. И ходили мы, ходили, я понял, что, конечно, я там работать не могу и не смогу, и это немножко не для меня. И пришла идея в голову: а почему бы там, ну не приезжать туда с некими концертами. И так эта идея родилась, и там были разные моменты. В основном езжу один. А как-то мы, я взял своих коллег, и мы делали прямо концерт на каком-то открытии, втроем играли эти песни. Ну я думаю, может быть, мы будем еще что-то подобное делать. Ну вот как-то вот так и пришла эта идея в голову – и все, и засела. И как-то я теперь езжу, и мне это нравится. Мне как-то для самого себя, мне кажется, это для меня лично очень ну какая-то правильная история что ли.
Л. Горская
– Важно?
Ф. Кружков
– Какое-то добро. Хочется же делать добро. А мне кажется, что это добро, что это важно и нужно.
Л. Горская
– Я так понимаю, что несколько этих домов престарелых.
Ф. Кружков
– Да, около десяти.
Л. Горская
– Около десяти. И как часто у вас случается подобное?
Ф. Кружков
– Я езжу туда каждый месяц.
Л. Горская
– Каждый месяц.
Ф. Кружков
– В каждый. Каждый месяц в каждый. Ну за исключением каких-то других обстоятельств – например, если там у нас какие-то гастроли, не можем поехать. Ну то есть стараюсь вот примерно соблюдать такую дистанцию.
Л. Горская
– Ну это получается чаще, чем раз в неделю.
Ф. Кружков
– В смысле чаще, чем раз в неделю?
Л. Горская
– Ну если вы говорите, что у вас десять домов престарелых и раз в месяц в каждый.
Ф. Кружков
– Я иногда езжу в два или в три в один день. То есть я выезжаю с утра, поехал в один – там час, поехал оттуда в другой – еще час. Если они, например, они всегда находятся за Москвой. И если, грубо говоря, находятся там в Одинцово два рядом, то мне удобнее сделать объезд вот таким образом.
Л. Горская
– Репертуар одинаковый для них?
Ф. Кружков
– Немного видоизмененный – это зависит от людей и в каком они настроении, состоянии. То есть чем больше деменция, если мы говорим про пожилых, тем песни скорее проще. Ну к примеру это может быть «Пусть бегут неуклюже» или это может быть «Катюша» – вот такое больше хоровое какое-то пение, ближе к каким-то уже народным песням или даже детским. Потому что на самом деле, когда ты там появляешься, смотришь на это – ну это как будто дети, как будто в детском саду, просто они выглядят немного иначе. Это как «История Бенджамина Баттона» – вот абсолютно то же самое. И когда ты там находишься, конечно, понимаешь, что, дружок, скоро тебя-то это тоже ждет, и вообще многих из нас. Ну неминуемые какие-то, да, процессы старения. А конечно, ты думаешь при этом про родителей своих, про тех людей, которые там работают, сейчас помогают этим людям, потом кто им будет потом помогать. Ну ладно, ушли немножко в сторону. Про песни. А если меньше, например, деменция, то там можно более изысканные уже произведения петь. И я там пою и свои песни, они их знают и просят даже иногда. А у ребят в психоневрологических интернатах – там еще проще, там тоже в зависимости от возраста людей. То есть если я играю для, так сказать, среднего возраста или старшего возраста, то там более старые песни, если молодежь, то они, конечно, просят там что-то более актуальное и свежее.
Л. Горская
– Я сейчас боюсь соврать, но мне кажется, что радиостанция отбирает для своего репертуара музыку, исходя из того, что слушала их целевая аудитория, когда ей было 16 лет. То есть считается, что то, что слушал человек в 16 лет, ему будет и в 30 нравиться, и в 40 потом, и в 50. То есть если у меня, у моей целевой аудитории там в среднем 50+, то мне, значит, нужно давать музыку, которую они в 16 лет слушали.
Ф. Кружков
– Может быть, поэтому сейчас вот в новогодние праздники какой канал ни включишь, там все время дискотека Ретро FM, и вот эта вот постоянно одна и та же песня играет. Может быть, я не знаю.
Л. Горская
– Может, поэтому, может быть, с авторскими попроще.
Ф. Кружков
– Я не знаю, я просто никогда не работал на радиостанции, с точки зрения ее музыкального программирования, как это устроено. Но, может быть, вы и правы. Потому что радиостанции же с большой осторожностью, так скажем, например, берут новые коллективы. Я сейчас уже не про нас говорю, что-то новое, да. Потому что откуда мы все узнаем новое – исключительно из интернета в основном. Очень мало нового по радио и телевидению. А почему мало, ну потому что это, значит, не очень нужно людям, которые слушают эти станции.
Л. Горская
– Ну мне кажется, сейчас просто так устроено информационное пространство, что сначала все новое должен переварить интернет. И вот когда в интернете это все переварится и станет понятно, что что-то из этого популярно, вот тогда, возможно, подхватят и радиостанции, и телеканалы. Нет? Ну с музыкой, возможно, другая история.
Ф. Кружков
– Я не знаю, просто не очень знаю, как это работает. Мне всегда казалось так: если хорошая песня, то ее подхватят и возьмут. Вот в первую очередь. Но на своем примере – не всегда так случалось. Не всегда.
Л. Горская
– У вас все песни хорошие?
Ф. Кружков
– Ну я так скажу, я, конечно, их всех люблю, но скорее да, все песни хорошие, поначалу особенно. Ну когда проходит время, конечно, я начинаю понимать, что где-то эта песня слабовата по тексту, может быть, эта песня слабовата где-то по аранжировке. Даже не по аранжировке, а скорее по записи. По записи, как получилась запись с точки зрения аранжировки. Ну вообще мне кажется, что они, конечно, хитовые все так-то, буду скромен.
Л. Горская
– Ну вы говорили: «но периодически» – и в этот момент я вас перебила своим вопросом. Все-таки периодически случается, что композиция берется и подхватывается, прямо будучи новой еще и неизвестной?
Ф. Кружков
– На радио? Да, у меня было так неоднократно. И это очень приятно, когда я отправлял песни, а мне буквально на следующий день, без всяких очередей каких-то новинок, звонили и спрашивали: а можно мы сейчас приедем и возьмем интервью по поводу этой новой песни, она нам так нравится, мы ее берем и ставим. Ну конечно, это для меня, да как для любого музыканта и артиста, бальзам на душу.
Л. Горская
– Я думаю, самое время снова вернуться к музыке.
Ф. Кружков
– Давайте. Например, точно также произошло, такая история произошла с песней «Полярник». Я вообще не думал, что это будет какой-то хит, ну правда, а получилось. Вот просто такая история получилась, как-то просто все совпало, и получилась милая песня, которую очень полюбили, особенно в северных городах. Не знаю почему, ее полюбили очень дети. Мне приходят буквально там десятками каждый день, каких-то сообщений, видео, где дети поют эту песню. Ну наверное, там просто такие слова. Вот, пожалуйста, пример такой песни, которой не нужно было пробивать себе дорогу, и она прямо попала прямым ходом на радиостанцию. Вот сейчас можем с вами послушать эту песню. «Полярник».
«Светлый вечер» на радио «Вера». Здесь Фил Кружков, группа «Моды». Оставайтесь с нами, мы вернемся через минуту.
Л. Горская
– В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». Здесь в студии Лиза Горская, Фил Кружков, группа «Моды», ее художественный руководитель, идейный вдохновитель, создатель?
Ф. Кружков
– Здравствуйте.
Л. Горская
– Мы уже здоровались.
Ф. Кружков
– Создатель, да. Создатель где-то наверху.
Л. Горская
– Замечательно. Вот мы послушали хит, песню-хит «Полярник». Вы сказали, что не ожидали, что она так выстрелит. А у вас уже есть какое-то свое представление о том, из чего вообще эти хиты состоят, из каких ингредиентов?
Ф. Кружков
– Ну да, я знаю, я чувствую на самом деле, конечно, какая песня, в принципе я чувствую, какая пойдет больше, какая пойдет меньше. Из чего они состоят, я тоже чувствую, так сказать, ну в рамках той музыки, которую мы делаем. Я сейчас не говорю про какие-то другие течения, более модные нынче, рэп и так далее. Ну я не знаю, нужно ли об этом рассказывать, нужно ли делиться секретами в этом плане.
Л. Горская
– Не знаю. Ну хорошо, тогда ответьте на такой вопрос. Вот вы чувствуете, какая пойдет, какая не пойдет. А это диктует вам то, что делать? Или...
Ф. Кружков
– Не диктует, нет.
Л. Горская
– То есть она не пойдет, но я все равно напишу и буду исполнять. Потому что нравится она мне.
Ф. Кружков
– Ну смотрите, я же не делаю песни только для того, чтобы они попадали в эфиры станций каких-то, да. Я делаю песни те, которые нравятся мне, те которые нравятся нашему слушателю, нашим поклонникам. Но делаю я их не специально, никаких задач, делать такую песню или другую, у меня нет. Если мне песня не нравится или точнее наработки ее скорее, то она уезжает в долгий ящик или уезжает навсегда. Но чаше они как бы, конечно, мне чаще нравятся самому, и получается песня. Но при этом не обязательно, что она куда-то попадет, что она станет популярной или даже не обязательно, что мы будем ее играть на концертах. Ну конечно, мы все новые песни пробуем на зрителе и играем, и это самый главный индикатор, как лакмусовая бумажка. И здесь становится понятно, нравится песня или не нравится, подходит она, входит в программу или не очень входит. Можно сыграть эту песню несколько раз на концертах и это все понять.
Л. Горская
– А в чем смысл? Я просто...
Ф. Кружков
– Смысл?
Л. Горская
– Я не художник ни разу, я тупыми вопросами вас мучаю и мне интересно.
Ф. Кружков
– Ну да, давайте поговорим.
Л. Горская
– Да, не для того, чтобы на радиостанции и вообще, может быть, не для популярности.
Ф. Кружков
– Смысл в том, что из тебя что-то, изнутри, как сказать-то посимпатичней...
Л. Горская
– Какой-то смысл.
Ф. Кружков
– Нет, из тебя выходят песни, ты же можешь им приказать: не выходите.
Л. Горская
– Прямо со словами.
Ф. Кружков
– Да, конечно, когда ты делаешь эти песни, то когда их сочиняешь, ты ищешь что-то интересное, ты ищешь то, что ты еще не сделал, ты ищешь что-то где-то новое, где-то, конечно, повторяешься. Ну как я могу их, если они рождаются, эти песни, ну и слава Богу, что они рождаются. Но специально я их не делаю. Единственное, что я делаю специально, это я стараюсь их очень качественно аранжировать и записать, чтобы превратить, из этого скелета сделать настоящую конфету.
Л. Горская
– А происходит какая-то эволюция или вот они в одной стилистике рождаются?
Ф. Кружков
– Когда как. Мне кажется, что с выходом второй пластинки все-таки я чувствую разницу от того, что было на первом альбоме. Происходит эволюция. Может быть, не какими-то таким бешеными темпами, как у коллег из группы Coldplay, помедленнее, но все-таки происходит.
Л. Горская
– Эксперименты?
Ф. Кружков
– Нет, эксперименты стараемся не делать, потому что процесс создания, точнее записи песен занимает очень длительное время. И бывает так, что просто не хватает времени на какие-то эксперименты, потому что нужно скорее сделать то, что вот висит грузом, и запустить в жизнь песню, либо в песню жизнь.
Л. Горская
– Это чтобы качество не страдало, я правильно понимаю, в частности?
Ф. Кружков
– Нет, это чтобы добиться, чтобы песня очень звучала круто, чтобы она звучала на уровне. Ну я стремлюсь всегда, чтобы она звучала на уровне каких-то ну мировых произведений по звуку, по записи, по аранжировкам. Мне помогают это делать, конечно, я один такого не добьюсь никогда.
Л. Горская
– А вот, кстати, в сторону: в России это сложнее сделать, чем там в Голландии например?
Ф. Кружков
– Звук?
Л. Горская
– Да, звук, я имею в виду аранжировки, запись, сведение и так далее,
Ф. Кружков
– Ну, кстати, мастеринг мы делаем в Голландии, понимаете.
Л. Горская
– Извините.
Ф. Кружков
– Ничего страшного. Все остальное пишем здесь. Многие делают запись здесь, сведение где-нибудь в Англии или в Америке, мастеринг где-нибудь еще. Здесь сложнее, там делают лучше. Потому что там музыкальная индустрия в целом очень сильно убежала вперед, ну точнее наша отстала.
Л. Горская
– А почему?
Ф. Кружков
– Почему наша отстала?
Л. Горская
– Ну я сегодня как почемучка, да, в чем смысл, почему наша отстала?
Ф. Кружков
– Потому что все надо откапывать далеко, начиная с революции, начиная с Первой мировой войны, начиная с бедности, понимаете. Начиная с Великой Отечественной войны, когда стране было не до шоу-бизнеса, не до песен. Люди хлеб пекли и танки собирали. Поэтому и отстаем во всем, не только в музыке.
Л. Горская
– Тут дело именно в отставании или в том, что низка планка?
Ф. Кружков
– Изначально мне кажется, что в отставании, а затем уже это порождает, что и планка достаточно низкая. Но при этом есть талантливые люди, есть талантливая молодежь, люди, которые сейчас ездят туда, учатся там, ездят, набирают мастер-классы, и здесь это делают в том числе. Ну недаром же раньше было очень популярно ездить в Англию записывать на «Эбби-Роуд» пластинку, ездить в Америку, там записывать. Так же делали очень многие известные российские и даже и советские музыканты. Сейчас чуть меньше, потому что сейчас намного больше возможностей, это все можно делать в уже портативных каких-то студиях. Можно все делать здесь, можно все делать там – все зависит от того, сколько у тебя денег и какой, что ты хочешь, чтобы получилось у тебя на выходе. Как я уже чуть раньше сказал, буквально на днях выходит клип. Это была большая работа, очень интересная, такой целый мини-фильм. Как ни странно, видео нынче нельзя сильно разграничивать с музыкой, и любая визуализация идет на пользу. Поэтому это тоже часть нашей деятельности, работы. И с помощью отличного режиссера и оператора – Любовь Князева, мы сделали, по-моему, неплохую историю, и скоро все сможем ее посмотреть. Это первое. Мы продолжаем записывать песни к альбому, ко второму альбому, и сейчас это делаем более активно, нежели год назад или два. И вот-вот будут готовы еще две песни. И возможно, какая-то из этих двух выйдет очередным синглом. Здесь я еще должен подумать, но вообще у меня в планах обязательно в этом году выпустить альбом, иначе просто это будет уже неудобно и некрасиво перед всеми людьми и перед самим собой в том числе. И по максимуму отыграть концертов с обновленной программой. Потому что так получилось, что сочинились новые песни, и эти новые песни уже очень хочется и записать, и показать слушателям. Я готов пригласить прямо сейчас на наш ближайший концерт в Москве, состоится 19 февраля в клубе «16 тонн» в 20 часов. Приходите, будет жарко, энергично, романтично. Ну будет хорошо. Будет еще в гостях группа с оригинальным названием «Шапито». Ну отличные ребята, мне очень нравятся их песни.
Л. Горская
– Это будет концерт – анонс нового диска?
Ф. Кружков
– Нет, это будет концерт, в новом году первый концерт в Москве, скорее он больше приурочен к презентации клипа.
Л. Горская
– А я правильно понимаю, что «Медленно двигаюсь вперед» это тоже недавняя премьера, это сингл?
Ф. Кружков
– Недавняя, да.
Л. Горская
– Но это ваша вторая пластинка, по сути.
Ф. Кружков
– Эта песня во второй пластинке обязательно будет, да.
Л. Горская
– А вот я всех музыкантов спрашиваю, тоже не станете исключением, почему важны пластинки? Ну вот, пожалуйста – SoundCloud, интернет, сайт – все поклонники и все интересующиеся имеют эту музыку в доступе.
Ф. Кружков
– Абсолютно верно, сейчас чем дальше, тем меньше нужны альбомы. Но понимаете, когда есть альбом и пластинка, когда она закончена, в нее может войти от семи до там, не знаю, одиннадцати-двенадцати, ну я так чувствую, песен – это какая-то законченная история. Она может быть закончена концептуально, она закончена по звуку. Ты ее закончил, перешел к какой-то истории следующей. Ты можешь просто выкидывать по одной песни или по одному видео к песни, как делают тоже многие сейчас. Но у меня скопилась незаконченная история и мне надо ее закончить. Это обязательно, это некий этап в моей жизни. И мне нужно переходить к следующему, поэтому я должен обязательно закончить этот альбом. А люди – да, они будут выбирать сами. Никто не будет его скачивать целиком, люди будут выбирать, две-три песни выбирают из всей пластинки. Если выбирают десять – это большая удача, но это уже Beatles, это уже Rolling Stones, это Coldplay и иже с ними.
Л. Горская
– То есть это не физический носитель, то есть это не CD. Это просто композиционно оформлен, да, то есть набор композиций, которые для скачивания или как?
Ф. Кружков
– Для скачивания, да, в электронном виде. Просто нет смысла делать CD. Ну например будет винил. Винил – это интересная, мне кажется, история. Людям все равно очень, то есть остались люди, которым интересно держать что-то в руках – открыть, распаковать, достать этот конверт – я сам из таких людей. У меня, к сожалению, больше практически негде слушать CD. Раньше у меня были тонны этих дисков, сейчас я, конечно, ничего не покупаю. Но я перешел на винил, и мне эта история очень нравится пока. И звук, и атмосфера, и эти пластинки.
Л. Горская
– А что за проигрыватель у вас?
Ф. Кружков
– Хороший какой-то проигрыватель, очень хороший. Но я, к сожалению, не помню, как называется.
Л. Горская
– Это из ваших старых запасов или специально приобрели новый?
Ф. Кружков
– Нет, это новый проигрыватель. Это подарок, на день рождения подарили моей жене. Она очень хотела, а у нас есть друзья, которые знают, что нужно. И подарили вот этот проигрыватель с колонками. И в итоге, когда я начал устанавливать эти колонки в квартире, я понял, что колонки-то не нужны, потому что у нас есть колонки в потолке. И представляете, когда ты ставишь пластинку в проигрыватель, не знаю, Пол Маккартни например, а у тебя с потолка играет музыка, причем так вот очень она тебя окутывает – это очень приятные ощущения. И я стал собирать пластинки. Поэтому я очень хочу и сделаю обязательно, чтобы наш второй альбом вышел на виниле, как минимум. Может быть, какой-то сделаем ну небольшой тираж на CD для подарков, не более того. Ну даже машинок уже практически не осталось, машины все выходят новые, без этих отверстий для CD.
Л. Горская
– Да, кстати, да. Скоро и радио не останется. Или вряд ли? Радио, наверное, вряд ли упразднят машины, как вы думаете?
Ф. Кружков
– Ну упразднят – вряд ли.
Л. Горская
– С завтрашнего дня запретят.
Ф. Кружков
– Отменят – вряд ли. Но тенденция не очень хорошая на самом деле, но какое-то время еще радио поживет.
Л. Горская
– Ну хорошо. Давайте воспользуемся тем, что оно пока живо, чтобы послушать музыку.
Л. Горская
– «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь с вами в студии Лиза Горская Фил Кружков, группа «Моды», – музыкант, композитор, автор слов?
Ф. Кружков
– И слов в том числе. Здравствуйте.
Л. Горская
– И идей? Песня «На словах», прошу прощения за каламбур, визитная карточка, как сказал Фил.
Ф. Кружков
– Я бы сказал, что это визитная карточка. С этой песни много людей услышало группу «Моды», начиная с этой песни.
Л. Горская
– Мы говорили про дома престарелых вначале. И вы сказали такую вещь, что выступая, задумываетесь о том там, как самому стареть там, что будет с близкими.
Ф. Кружков
– Волей-неволей это происходит.
Л. Горская
– Мне казалось, что такие вещи, о которых ну не то чтобы не принято задумываться в повседневном режиме, а мы сознательно стараемся не думать об этом, как о чем-то неприятном. Нет? Портящем настроение.
Ф. Кружков
– Ну может быть, мы действительно и не думаем об этом. Но когда ты попадаешь в эту атмосферу и в эту ситуацию, то волей-неволей ты начинаешь об этом думать. Потому что ты видишь, как это все происходит. И как это не так далеко, как кажется.
Л. Горская
– И что это дает? Я вот сейчас, понятен мой вопрос? Мне просто...
Ф. Кружков
– Я думаю, что для меня это дает, если я правильно понял, мне кажется, что для меня это дает, что мне нужно как можно больше успеть – что-то сделать, что-то дать кому-то, своим родным, больше общаться со своей семьей, со своими родителями, больше им звонить, больше к ним приезжать. Больше успеть дать своему маленькому-маленькому сыну, больше написать песен. Больше действовать и делать.
Л. Горская
– И получается?
Ф. Кружков
– Ну чтобы успевать, успеть, потому что никогда не знаешь, когда что-то произойдет.
Л. Горская
– Это как память смертная, о которой говорили святые отцы, что-то в этом роде? Получается, что хорошо бы нам вообще помнить о том, что мы там конечны, внезапно смертны и...
Ф. Кружков
– Пусть каждый сам это выбирает, сам к этому приходит, надо ему об этом думать или не надо. Может быть, если бы я не ездил, я бы меньше думал. А может быть, и не меньше. Но у меня происходит так, я вот думаю. Я вот правильно, кстати говоря, понял, ваш вопрос?
Л. Горская
– Да, кстати да.
Ф. Кружков
– Вот видите, это хорошо.
Л. Горская
– Спасибо. У нас была программа, мы говорили чуть меньше года назад, а может быть, уже скоро будет год, как наши друзья привозили из Италии мима Мирко Кастелло. Может, слышали.
Ф. Кружков
– Имя такое знаю, без фамилии.
Л. Горская
– Он ездил здесь по ПНИ и он танцевал с людьми.
Ф. Кружков
– Молодой?
Л. Горская
– Ну как молодой? Ну да, молодой, ну за 60.
Ф. Кружков
– Так, танцевал.
Л. Горская
– Взаимодействовал. То есть этот профессиональный человек, психолог, и это было непросто даже для него – то есть эти люди они не сразу таяли, они не сразу начинали взаимодействовать с ним. Но потом начинали танцевать и преображались. И это очень терапевтичная история. То есть это для людей, которые находятся в ПНИ, я не говорю уже о нас, о людях, которые имеют возможность приехать туда и участвовать – нас это вообще воскрешает. Для людей, которые там, это тоже возвращение к жизни – и танец, и музыка. Вот вы это чувствуете?
Ф. Кружков
– Мало того, что это чувствую, я чувствую это, сто процентов. Есть еще такая штука, она называется музыкальная терапия. И я хочу, я даже думаю освоить эту историю. Это очень интересно, этому надо учиться, есть специальные курсы музыкальной терапии, когда ты остаешься один на один, можешь с человеком, который вообще может ничего не понимать. И ты подбираешь специально под него какую-то музыкальную форму, песню или музыку, ты ему и играешь ее или поешь, разные варианты, и человек оживает прямо у тебя на глазах. Есть прямо истории такие, я их уже знаю. И мне это прямо даже стало интересно попробовать.
Л. Горская
– У нас это преподается или это за границей преподается?
Ф. Кружков
– Есть у нас люди, которые занимаются этим и даже преподают.
Л. Горская
– А как вы на все время находите?
Ф. Кружков
– Ну как-то есть у меня время на это, да. Ну до музыкальной терапии я еще не дошел, но это близко просто очень с тем, чем я занимаюсь там.
Л. Горская
– Там?
Ф. Кружков
– Ну в домах для престарелых и в ПНИ, это очень близкая история. И да можно время найти всегда. Ну я же не хожу на работу каждый день.
Л. Горская
– Везет. Или нет?
Ф. Кружков
– Не знаю.
Л. Горская
– Есть у вас соратники в этом? Ну другие музыканты, которые тоже бы этим горели, ходили там, ездили выступать?
Ф. Кружков
– Я таких не знаю. У меня среди моих знакомых таких нет. Иногда, ну один раз я услышал такую историю, что в те места, куда я ездил, приезжал гармонист, и все танцевали и все захотели, чтобы начал приезжать гармонист. И я немножко расстроился. И да, у меня были некие беседы с представителями тех пансионов, которые меня уверяли, и им кажется, что они прямо об этом знают, несмотря на то, что я к ним очень уважительно отношусь, что они там работают. Что они прямо знают, что вот песни под гитару этим людям не так интересны, а что им нужны аккордеон и танцы, и народные песни. И поскольку женщин больше, чем мужчин, меня еще уверяли, что песни под гитару мужчинам интересны, а там больше женщин, ну потому что мужчины раньше обычно уходят из жизни. И я так послушал, уехал с этими словами. А потом подумал: да это какая же это все ерунда. Но мы же с вами, вот смотрите, мы сегодня идем на балет – он нам может показаться неинтересным, но мы пойдем. Потом мы пойдем с вами на группу «Чайф», да, нам будет она интересна. Можем пойти на бардовскую песню, мы можем пойти да куда угодно – в кино, на выставку.
Л. Горская
– На Брейгеля.
Ф. Кружков
– И каждый для себя находит всегда что-то интересное. И нам же одинаково интересно пойти и на одну историю, да, и на какую-то другую, ну может, плюс минус.
Л. Горская
– Ну конечно.
Ф. Кружков
– Поэтому я подумал, все это ерунда. Гармонист – это очень здорово, это весело. Но когда ты поешь какие-то песни, которые заставляют человека думать, вспоминать – это не менее важно. И поэтому все продолжается.
Л. Горская
– У нас наши друзья, группа «Кукушкин баритон», их как-то пригласили в хоспис выступать, и тоже они были под большим впечатлением от того, насколько это все настоящее, насколько это много дало и им, и людям. И вот они с тех пор уже там изрядное количество раз выступали в разных хосписах – это я к вопросу там о каких-то других музыкантах, которые подобными вещами занимаются. Может быть, это ну какая-то общая тенденция началась, нет? Или обобщения какие-то рано делать?
Ф. Кружков
– Просто, знаете, есть еще нормальные люди, вот и все. Это абсолютно нормально, это не героизм, то чем вот мы и мои коллеги занимаемся. Ну это не должно быть как героизм, мы вообще не должны по этому поводу что-то как бы много уделять этому внимания. Мне так кажется, это абсолютно нормально. То есть если есть еще здравые люди, а они, видимо, есть, то это нормально. Нас тоже звали выступать в хоспис, группу «Моды», мы не смогли, не получилось у нас поехать. То есть мы были согласны, но технически не получилось.
Л. Горская
– Вот вы говорите о том, что это нормально – да, это нормально. Но наверное, мне так кажется, что для того, чтобы в широком представлении, да, там общественном это перестало смотреться подвигом, чем-то сверхъестественным, все-таки про это надо говорить. Потому что мы долгое время прожили в обществе, где пожилые люди, инвалиды были в изоляции.
Ф. Кружков
– Да, я здесь согласен. Вот мы и разговариваем с вами на эту тему мило.
Л. Горская
– Мило. Мы можем говорить о том, что сейчас они не в изоляции? Или они продолжают быть в изоляции, просто к ним стали волонтеры, музыканты ездить?
Ф. Кружков
– Нет, они не в изоляции, они могут оттуда уезжать, приезжать. К ним могут приезжать и родственники, их забирать, отвозить обратно. Нет, это не назовешь изоляцией никакой, они в курсе всех событий. Может, они старенькие.
Л. Горская
– И мы когда-нибудь состаримся.
Ф. Кружков
– Так вот я об этом и говорю.
Л. Горская
– Ну что ж, на этой светлой ноте...
Ф. Кружков
– Нота должна быть светлая, мажорная.
Л. Горская
– Мажорная. Нам пора заканчивать.
Ф. Кружков
– С минорной песней, кстати.
Л. Горская
– Ну так что еще может так мажор подчеркнуть, как вы и минорная песня.
Ф. Кружков
– Минорная песня «Вернемся». Это правильная песня.
Л. Горская
– Хорошо.
Ф. Кружков
– О том, что нужно домой всегда возвращаться.
Л. Горская
– Фил Кружков, лидер группы «Моды». В студии радио «Вера». Здесь была Лиза Горская. Программа «Светлый вечер». Всего доброго.
Ф. Кружков
– До свидания.
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.