«Вознесение Господне». Светлый вечер с прот. Игорем Гагариным (16.05.2018)

А. Пичугин

— Здравствуйте, дорогие слушатели, меня зовут Алексей Пичугин. В этой студии вместе со мной сегодня, мы приветствуем, этот «Светлый вечер» вместе с нами и с вами проведет протоиерей Игорь Гагарин, настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское. Здравствуйте, отец Игорь.

Протоиерей Игорь

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— Здравствуйте. Мы с вами сегодня будет говорить про Вознесение. И выходим с вами в эфир — отдание Пасхи, день накануне Вознесения Господня. Поэтому и начнем, наверное, с того, вот сегодня отдание Пасхи — если вроде бы все понятно с самими праздниками: вот есть Пасха, есть Рождество, есть, в конце концов, Вознесение, которое мы завтра будем праздновать, то вот с отданиями праздников все немножко сложнее. Наверное, люди, которые начинают ходить в храм, они слышат что-то вот про то, что бывает не только сам праздник, но его какое-то там, видимо, завершение, отдание — здесь можно вроде бы так, по смыслу понять, о чем идет речь. Но все-таки вы расскажите, пожалуйста, что такое отдание праздника любого.

Протоиерей Игорь

— Да, сегодня мы последний раз в этом году пели тропарь Пасхи: «Христос воскресе из мертвых». Сегодняшняя служба, тот, кто был сегодня в храме, наверное, обратил внимание, что она очень-очень похожа на пасхальную службу. Даже существует традиция греческая — у нас во многих храмах сейчас это делают, — просто буквально повторяется пасхальная служба. Но вообще-то традиция эта идет еще из Ветхого Завета, даже не традиция, а просто Божественное установление: когда Моисей давал закон народу Израилеву, он особое внимание уделял праздникам. Потому что праздники — это очень-очень важно, праздники — это способ удержать в памяти народа какие-то важнейшие события, забыв о которых, они перестанут быть теми, кем они должны быть. И поэтому в ветхозаветные времена особенно важные праздники принято было не один день праздновать, а праздновать несколько дней. Празднику предшествовало предпразднство, когда люди уже готовились, настраивались; сам праздник; и затем несколько дней, ну в зависимости от значения события, которое празднуется, несколько дней люди продолжали праздновать. И последний день вот этого периода попразднства назывался отдание праздника — всё, вот этот день уже в последний раз праздновали. И тоже было предписано законом Моисеовым, что этот день должен праздноваться особенно торжественно, торжественность его приближается к той торжественности, с которой праздновался сам праздник.

А. Пичугин

— Получается, что мы сегодня — не прощаемся, нельзя, наверное, так сказать, что прощаемся с Пасхой. Пасха, она продолжается все равно в течение всего года, мы и «Христос воскресе» говорим, когда хотим, в любое время. Но тем не менее вот это завершение чего сегодня?

Протоиерей Игорь

— Ну сегодня завершение, собственно... Вы правы, конечно, что Пасху мы переживаем постоянно. Каждое воскресенье, в конце концов, это малая Пасха, и каждая литургия это в какой-то степени тоже Пасха. Но все-таки есть, наверное, в течение года какие-то периоды, когда празднуя событие, ну как-то преимущественно на него обращают внимание, и духовная жизнь вот вся совершается вокруг вот этого события. Вот в этом смысле сегодня завершается, потому что ну впереди другие праздники, и о них тоже нужно будет говорить и события, которые в эти дни тоже нужно вспоминать. Я вот, вы знаете, такое сравнение еще бы привел, что у нас во всех, практически во всех храмах над Царскими вратами обычно надпись: «Христос Воскресе», ну или две буквы сокращенно первые, или все «Христос Воскресе»...

А. Пичугин

— Ну обычно это потому, что, как мне всегда казалось, не заморачиваются тем, чтобы снять эти буквы после Пасхи, да?

Протоиерей Игорь

— Нет, я думаю, что нет. Я думаю, что Христос всегда воскресе — мы всегда об этом помним, но именно вот в пасхальные дни зажигается эта надпись, она горит, она сияет. Сегодня она сияла последний раз в этом году. Лампочки, которые они там вмонтированы, они выключены до следующего года, но надпись никуда не ушла. Так же, мне кажется, и в сердце нашем, что, может быть, ну немножечко ну не то чтобы потускнеет эта истина, она никогда не может потускнеть, но есть какие-то другие еще важные события, которые тоже вот сейчас должны загореться в нашем сердце.

А. Пичугин

— И мы подходим к Вознесению. Это же завтрашний день, Вознесение Господне — тоже важный, очень важный, один из важных, наверное, праздников именно пасхального цикла. Потому что, как мне всегда казалось, это такой некий водораздел: вот события Пасхи и Вознесения, а вот дальше уже события истории Церкви, когда сходит Святой Дух на апостолов, когда празднуется Пятидесятница и Троица, и как в народе говорят, день рождения Церкви. А вот Вознесение, оно разделяет как раз два этих события, и тем оно важно. Причем смыслов-то здесь очень много. С одной стороны, Бог из мира никуда не ушел. И это скорее очень символичное, наверное, явление, то что Он зримо с земли возносится на небо — это с одной стороны. Но с другой, Он все равно всегда остается с человеком, остается на земле, сопутствует человеку. Наверное, об этом тоже важно помнить. Но давайте, может быть, напомним или расскажем кому-то впервые о том, что же за событие Вознесение, почему оно произошло, знали ли апостолы о том, что Христос должен вознестись, и как вообще все это описано в Евангелии.

Протоиерей Игорь

— Ну вот мне, да, хочется немножечко поподробнее сказать о предыстории этого события. Потому что вот сегодня нам придется, наверное, несколько раз употребить слово «ожидание». Вот именно, да вообще вся наша жизнь, она, всегда, я думаю, наполнена ожиданием. Мы всегда чего-то ждем. Ну понятно, в юности зрелости там, чего-то, каких-то важных событий. И вот израильтяне, они ждали прихода Мессии, прихода Христа. Когда Христос пришел, то кто-то поверил в это, кто-то не поверил. Вот те ученики, кто пошел за Ним, это те, кто поверили, что вот этот Человек по имени Иисус из Назарета, что это и есть обещанный Мессия. И они ожидали, все время пока они были с Ним, они ожидали, что произойдет то, к чему они всегда готовились — произойдет Его воцарение, что Он станет царем Израиля, а затем и станет царем и всего мира. Причем это должен было произойти, как ими понималось, в земном смысле этого слова, то есть это будет земное царство. И вот они ждали, немножечко, может быть, даже удивлялись, почему этого не наступает, что вот они уже три года вместе с Ним путешествуют по стране, ходят с места на место, а вот этого не происходит. Потом мы с вами помним, что вот это событие, которое мы праздновали, Вход Господень в Иерусалим, когда Господь спускается с Елеонской горы, Его встречают как царя. И ученики, без всякого сомнения, ликуют и радуются, что ну вот наконец-то, наконец-то они дождались, вот наконец-то сейчас это произойдет, то к чему мы так готовились. А ничего этого не произошло. Мы знаем с вами, что Он пришел в Иерусалим, выгнал торгующих из храма, сказал несколько проповедей и ушел. И, в общем-то, того, чего от Него ждали, не произошло. И это, конечно, у одних вызвало разочарование — ну значит, ошибка, значит это все-таки никакой не Христос и никакой не царь, и многие отвернулись от Него, что сказалось в последующих событиях. Ученики, конечно, от Него не отвернулись, но понимали: ну значит, не пришло еще время, значит, чуть-чуть будет попозже. А попозже мы знаем с вами, что случилось. Попозже Страстная седмица, страдания, смерть, муки. И вот когда Он был распят на Кресте, то тогда ученики уже окончательно были уверены, наверное, в том, что это, конечно, не Мессия, конечно, не Христос. Они в Нем, конечно... Они Его все равно любили, продолжали любить. Но помните, как вот когда Лука и Клеопа идут в Эммаус, они рассказывают Христу, не узнав Его, рассказывают Ему и говорят, что неужели Ты не знаешь про человека по имени Иисус, Который был велик перед Богом и людьми, и как распяли Его. И они говорят: а мы-то было надеялись, что Он Тот, Кто даст избавление Израилю. То есть мы надеялась, ну да, все-таки оказалось, что это не Он. И затем, ну когда они потом Его узнают и понимают, что Он воскрес, и затем Он является воскресшим. И вот эти сорок дней, которые отделяют Пасху от Вознесения, это те дни, когда Господь являлся Своим ученикам. Но вот посмотрите, все эти явления, во-первых, они всегда неожиданны: Он всегда появляется, когда Его не ждут, появляется совершенно каким-то удивительным образом, Он проходит сквозь стену, проходит сквозь запертые двери. Там подчеркивается в Евангелии, что вошел закрытыми дверями, и поэтому первая реакция была учеников, что это призрак, что это дух, они не обрадовались, испугались — привидение. Ему приходится, чтобы они убедились, давать возможность потрогать Себя: потрогайте, пощупайте. И этого если мало, дайте кусок рыбы, дайте меда, ну дух не может, в конце концов... То есть они убеждаются, что это тело, но какое-то странное тело — тело, которое проходит сквозь стены, сквозь двери. Он так же, как Он внезапно появляется, Он исчезает. Причем исчезает не так, как мы с вами — вот если захотим откуда уйти, повернемся и уйдем, — Он просто вдруг становится невидимым. И они снова в недоумении и ждут, когда же Он придет снова. И Он приходит то там, то здесь, то на берегу Галилейского моря. И вот мне думается, что теперь ученики, ну как бы они же понимают, что что-то должно быть дальше, что не может же быть такого, что вот Он теперь так и будет все время: появился внезапно — исчез, появился — исчез. Это же должно когда-то закончиться, это должно к чему-то привести. Но они уже не знают, к чему. И тут вдруг Он является к ним и зовет их пойти с Ним на 40-й день на Елеонскую гору, на ту самую гору, с которой Он когда-то, не так давно, в общем-то, сходил, и когда Его приветствовали как царя, ну вот тогда Его воцарение не состоялось. И, конечно же, ученики думают: ну вот наконец-то, вот теперь мы дождались, вот теперь наконец-то будет то, чего не состоялось тогда. И если тогда, когда после воскрешения Лазаря его так приняли, то как примут Его теперь, когда народ увидит Его воскресшим! И они даже не могут удержаться, задают вопрос: «Не в сие ли время, Учитель, восстановишь ты царство Израилю?» И тут слышат ответ, что нет. Он говорит, что нет, не ваше дело вообще знать...

А. Пичугин

— О временах и сроках знать.

Протоиерей Игорь

— О временах и сроках, да, вы будьте в Иерусалиме и ждите, пока не получите силу свыше для того, чтобы идти проповедовать по всей земле о том, что вы видели и слышали. И вот поднявшись с ними на гору Елеонскую, Он возносится на небеса, исчезает в небесах. Ученики смотрят на небо, смотрят, конечно, туда, где уже перестал быть виден их Учитель. И им являются ангелы, которые говорят: «Мужи галилейские, что вы смотрите на небо? Сей Иисус, Которого вы видели возносящимся, точно так же, как и возносился, вернется на землю». И они понимают, что теперь им нужно ждать, ждать того, что Он им сказал, что они получит силу свыше. И что теперь их задача будет благовествовать, рассказывать, свидетельствовать людям обо всем том, что они видели и слышали.

А. Пичугин

— Напомним, дорогие слушатели, что сегодня в гостях у светлого радио протоиерей Игорь Гагарин, настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское, Подмосковье. А это уже другие апостолы? Смотрите, мы в разных книгах евангельских читаем про то, что во время земной жизни Христа, еще до событий распятия, до Гефсиманского сада, часто эти люди просто не очень понимали, что происходит. И между ними были ссоры даже иногда, они не очень хорошо представляли себя то, что им проповедует Спаситель. И вот проходят события Гефсиманского сада, предательство, происходит распятие, Воскресение — и вся вот эта цепочка, она изменила апостолов уже на тот момент, как вы считаете? И когда они уходили после Вознесения Спасителя ждать, что же Он им пошлет, это были уже другие люди?

Протоиерей Игорь

— Я думаю, что нет еще. Во многом это были те же люди, потому что самая большая перемена в них все-таки должна была наступить через несколько дней, мы будем с вами вспоминать об этом, когда будем праздновать Пятидесятницу, будем праздновать схождение Духа Святого. Да, вот вы очень точно заметили, что они очень многого не понимали того, что говорил им Господь. Но вот в чем, наверное, и их величайшее достоинство, что самое главное они поняли — они поняли, что перед ними вот действительно ну самый прекрасный, самый чистый, самый совершенный Человек, который когда бы то ни было, действительно Сын Божий. Они даже тогда не знали, что вот Он Сын Божий в том смысле, который вкладываем сегодня мы. Они не могли Его назвать еще тогда Богом, хотя порой это звучит, как когда Фома сказал: «Ты Господь мой и Бог мой!», но тем не менее...

А. Пичугин

— Когда Петр сказал, еще до этого.

Протоиерей Игорь

— Ну Петр, он не называет именно Богом.

А. Пичугин

— Да, но из этого разговора можно сделать вывод, что Петр в принципе понимает, Кто перед ним.

Протоиерей Игорь

— Ну Сын Божий — все-таки может пониматься по-разному. Сын Божий — может, все-таки, в общем-то, понималось как человек, который в особо близких отношениях с Богом, который действительно посланец Бога, что действительно никто, никогда ни один пророк не имел такой близости с Богом, какую имел этот Человек. Но о том, Кто Он на самом деле, что это Сын Божий, вот Единородный Сын Божий, воплотившийся, как мы это исповедуем сегодня, это все-таки еще ну не до конца было раскрыто для учеников. Но для них было ясно одно, вот помните, есть прекрасный...

А. Пичугин

— Но простите, извините, что перебиваю. Он же ему говорит (это Матфей, 16-я глава): «Ты Христос, Сын Бога Живаго». А дальше уже Он ему говорит, да, что ты, Петр, камень, и на камни сем Церковь будет основана.

Протоиерей Игорь

— Ну я думаю, что Петр в любом случае гораздо дальше пошел в понимании вот того, Кто Христос, чем все остальные, но все-таки вот такого понимания — ну не было еще откровения о Троице, не открылась еще тайна Святой Троицы, которая по-настоящему, в полной мере, наверное, открылась именно в день Пятидесятницы, почему мы этот день Троицей и называем. Поэтому все еще было не так просто. У них еще было очень много вопросов, очень много было непонятного, но было понятно одно. Вот помните, когда Господь сказал, в Евангелии от Иоанна говорится о том, что кто не будет вкушать Его Плоть и пить Его Кровь, не будет иметь жизни вечной? И большинство людей, даже которые к Нему положительно относились, ужаснулись и отшатнулись от Него: «Как, кто может понять такие вещи?» И вы знаете, мне даже где-то кажется, что я их понимаю. Еще неизвестно, вот находясь среди людей, услышав такие слова — это сейчас мы можем это осознать и понять, потому что мы знаем о причастии. А тогда стоит перед ними Человек и говорит, что для того, чтобы спастись, войти в вечную жизнь, нужно вкушать Его Плоть и пить Его Кровь — отшатываются. И двенадцать учеников, они тоже, видимо, очень смущены, но они не уходят. И Господь задает им вопрос: «Не хотите ли и вы уйти от Меня?», — видя, что они смущены. И прекрасные слова Петра: «Куда нам идти от Тебя? Ты имеешь глаголы жизни вечной». То есть мы не понимаем того, что Ты сказала, так же как и все остальные, но мы понимаем, что именно у Тебя глаголы жизни вечной, что Ты знаешь что-то такое, что мы не знаем и понять пока не можем, но мы верим, что в нужный момент и это нам откроется. И вот это вот было очень прекрасно — то что, не понимая многого, они понимали самое главное: что в Нем истина, что если и надо за кем-то идти, то надо идти за Ним. Что нет ничего более высокого, прекрасного и истинного, что когда бы то на земле появилось, чем личность Иисуса Христа — вот это они понимали. И поэтому готовы были ради этого потерпеть до поры до времени непонимание каких-то вещей, веря, что и это им откроется. И открылось же в конце концов. А когда Он вознесся на небеса, тоже, я думаю, что еще далеко не все было им понятно. Но понятно было, что совершается некий замысел. И что ближайшая задача им была ясна, что им нужно вернуться в Иерусалим и пребывать в молитвенном ожидании, когда на них сойдет сила свыше, Дух Святой, что и произошло в Пятидесятницу, о которой будем говорить чуть позже.

А. Пичугин

— И все-таки это очень интересная мысль, мне она в голову никогда не приходила. И я думаю, что многие тоже из наших слушателей, которые читают Евангелие, не задумывались о том, что для апостолов, которые ходили везде за Спасителем, Он не был Богом в их представлении. Но в таком случае, если они не понимали Его в этом смысле, получается, что Он не сильно отличался от огромного количества учителей, который были тогда очень распространены в Палестине, которые ходили и собирали учеников. А чем же Он был лучше? Они же все о истине говорили, которая, как им казалось, именно истина.

Протоиерей Игорь

— Ну были учителя, а были пророки. Все-таки уже даже тогда понимали, что учителей много, и хороших учителей, уважаемых учителей, но никому и в голову никогда не приходило воспринимать, что учитель как-то может быть вровень с пророком. А потом давайте вернемся к тому, что Христос Мессия. Израиль ожидал Мессию, то есть царя, который придет для того, чтобы воцариться сначала над Израилем, а затем и надо всем миром, и с его приходом закончатся все беззаконие и зло, которое свершается на земле, и установится новый мир. Они видели в Нем Мессию, они видели в Нем именно Христа как царя, который должен воцариться, и с воцарением которого весь мир изменится. Поэтому, наверное, можно очень много говорить, и это очень интересная тема, о вот этом ожидании Христа, которое было в ветхозаветном Израиле и о котором говорили пророки, начиная и Моисей о нем говорил, и пророки, и в Псалтири, и пророк Исаия и так далее, очень много. И, как правило, это было одной из вообще основных тем. Вот чем Израильский народ, собственно, мы говорим как об избранном, богоизбранном народе, вот в чем заключалась уникальность их веры? Первое, наверное, это то, что это был единственный народ, который знал единого истинного Бога, и второе — им было открыто, что наступит момент в истории, когда Господь Бог пошлет на землю Мессию, Спасителя, Христа. Тогда еще не было открыто, что это будет Сам воплотившийся Бог. Тогда это было, скорее воспринималось, как величайшего из пророков, и к тому же еще и царя, что он совместит в себе достоинство пророка и достоинство царя, что он будет настолько могущественным и сильным, что никто не сможет противостоять ему, и при этом он будет необыкновенно добрым, справедливым, милостивым — то есть в нем произойдет соединение вещей, которые на самом деле очень редко в правителях происходит. Очень часто бывает: добрый и милостивый, но слабый. Или наоборот, очень сильный, но жестокий. А тут вот будет как раз это соединение. И когда вот Он придет, потому что вообще-то любого израильтянина мучил один и тот же вопрос, который, кстати, мучит и многих людей сейчас: что если Бог есть, если Он не любит зло, а любит добро, то почему Он это все терпит, это все безобразие, которое творится на земле? Почему мы видим, что зло очень часто оказывается сильнее, почему мы видим несправедливость, почему мы видим жестокость, как же так? И у Израильского народа на этот вопрос был ответ ясный: что это до поры до времени, Господь дает возможность каждому проявить себя. Но наступит день — его называли день Господень, — когда явится Христос, явится Мессия, и тогда все встанет на свои места. Зло будет окончательно наказано, добро восторжествует, и наступит вот так называемая мессианская эпоха, о которой прекрасно говорит пророк Исаия, когда лев будет вместе с ягненком пастись там, что перекуют мечи на орала и не будут больше воевать. И как раз-то вот когда Иисус явился, то и думали, вот не Он ли и есть этот Мессия? А Он и есть этот Мессия. Так вот ученики поверили, что Он не просто Учитель, а что Он именно Мессия, что именно Христос, Который вот-вот должен уже воцариться. Но почему-то немножко ждет. И вот как раз я снова возвращаюсь к тому, с чего мы начали, что когда они поднимались на Елеонскую гору в день Вознесения, вот они тогда-то и думали, что вот это событие и произойдет, что вот сейчас Он и воцарится. Что Он сейчас вторично войдет, спустился с Елеонской горы, в Иерусалим, чтобы уже произошло то, чего не произошло в день, который мы с вами празднуем как Вход Господень в Иерусалим. Но вместо этого Господь не сошел в Иерусалим, а поднялся на небеса.

А. Пичугин

— Протоиерей Игорь Гагарин сегодня в гостях у светлого радио. Отец Игорь настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское, это Ногинский район Московской области. Я Алексей Пичугин. Мы через минуту вернемся к нашему разговору. Оставайтесь с нами и никуда не уходите.

А. Пичугин

— Возвращаемся в студию светлого радио. Напомню, что сегодня, в канун праздника Вознесения Господня, здесь, в этой студии мы говорим с протоиереем Игорем Гагариным, настоятелем Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское. А для нас какой смысл в празднике Вознесения? У нас очень много праздников, связанных с пасхальными днями, и собственно говоря, не только с пасхальными, но и вообще в течение года мы отмечаем огромное количество, каждый день какой-то праздник. Но вот есть главные, основные, и Вознесение попадает в их число. А почему оно так важно для нас? Понятно — Пасха, понятно — Троица. А вот Вознесение? Да, событие очень важное. Но вот почему этот праздник становится не просто для апостолов, а впоследствии для всех христиан — если посмотреть, то Воскресение отмечают христиане практически всего мира — протестанты, католики, естественно православные, кто угодно, и монофизиты — все отмечаем Вознесение. Почему это такой важный день для всех христиан?

Протоиерей Игорь

— Ответ на многие вопросы нам дают часто песнопения наших богослужений, в которых как раз-то и отражается понимание смысла. Вот у праздника Вознесения Господня есть кондак, да, есть тропарь, есть кондак. Вот кондак — первые строчки приведу: «Еже о нас исполнив смотрение, и яже на земли соединив небесным, вознеслся еси во славе Христе Боже наш, никакоже отлучаяся, но пребывая неотступный...» Я прошу прощения, произношу по-славянски, многим это непонятно, попробую это же перевести, прямо рассказать по-русски: «Еже о нас исполнив — то есть исполнив то, что Ты задумал — смотрение, — замысел Свой и соединив земное с небесным...» Вот это вот соединение земного с небесным — вот, может быть, мне думается, что вот это словосочетание, соединение земного с небесным — тот ключик, которым открывается смысл этого праздника. Потому что на самом деле наше отечество на небесах, мы призваны к тому, чтобы быть на небесах. Вот есть такие прекрасные слова в литургии Василия Великого, когда священник молится и говорит о том, что дай им, Господи, людям, вместо земных — небесная, вместо временных — вечное...

А. Пичугин

— Из Василия Великого литургии.

Протоиерей Игорь

— Да, вместо тленных — нетленная. Вот так это важно, чтобы человек, любя землю — мы все ее любим, конечно, — понимал, что есть нечто большее, есть небесное. И что отечество, что здесь мы странники и пришельца, что отечество наше на небесах — там вечная правда, там горний Иерусалим. Но путь туда был нам закрыт до того, как туда вознесся Господь Иисус Христос. Ведь на самом деле люди иногда не очень хорошо понимают: ну что такое произошло? Вот Он сошел с небес на землю, а теперь вернулся — ну по сути дела, откуда пришел, туда и ушел. Но это не так. Потому что с небес на землю сошел Бог, не человек, на земле он стал человеком. А вот с земли на небеса вознесся уже Человек Иисус Христос — то есть человеческая природа вознесена на небеса. Что значит человеческая природа? Это значит в какой-то, да не в какой-то, а в полной мере все мы, все кто со Христом, все кто во Христе, тоже вознесены на небеса, потому что мы все одно целое. Это, знаете, даже вот мне кажется, люди неверующие, даже люди далекие от Церкви иногда это чувствуют, понимают. Вот я помню, когда ну, допустим, простой пример: вот Юрий Гагарин полетел в космос. И люди все ликуют, радуется, говорят: «Ура, мы вышли в космос! Вот мы теперь в космосе!» А кто вы-то? Вы-то тут причем? Вообще-то Юрий Гагарин в космосе, а вы-то тут вообще ни при чем. Нет, все понимают, что да, в лице Юрия Гагарина как бы человечество вышло в космос, дорога открыта. Вот, может быть, такой пример не очень удачный. Но просто хочу сказать, что даже вот здесь видно, что то, что происходит с одним каким-то человеком, имеет отношение ко всему человечеству. И если я соединился со Христом, если я во Христе, если Его тело — это мое тело, я причащаюсь его Тела и Крови, то понятно, что воссев, вознесшись на небеса, в Его лице вознесся и я. Понятно, что в полной мере это произойдет, конечно, в жизни будущего века. Помните, когда Господь прощается со Своими учениками, Господь говорит: «Иду ко Отцу Моему приготовить место вам». Приготовить место вам — ну понятно, что это не только им конкретно, вот этим двенадцати, а лучше сказать, одиннадцати, Иуду вычеркиваем из этого списка, но и всем тем, кто поверит и всем тем, кто будет жить во Христе и со Христом.

А. Пичугин

— Интересно говорил отец Александр Шмеман про праздник Вознесения: «Праздник Вознесения — это праздник неба, открытого человеку, — ну примерно вот то же, о чем вы сейчас говорите, — праздник неба как нового и вечного дома, обители неба, как нашей подлинной родины. Грех отделил землю от неба, нас сделал земными низменными, к земле обращенными и землей одной живущими. А праздник Вознесения — дальше он продолжает свою мысль, там через некоторое время, вот кратко, но абсолютно верно, — вершина нашей культуры, нашей науки, наших идеологий, прогресса». Вот так он примерно характеризовал сам праздник Вознесения.

Протоиерей Игорь

— Прекрасно, да, очень. И знаете, еще что бы я к этому добавил, что конкретно вот все-таки для нас для всех имеет значение. До Вознесения Иисус Христос, как и любой человек, жил, подчиняясь земным законам, то есть...

А. Пичугин

— Ну после Воскресения Он уже земным законам, можно сказать, не подчинялся.

Протоиерей Игорь

— Но все равно, вы знаете, вот очень трудно, наверное, найти границу, в какой-то степени еще земные законы действовали, в какой нет. Но тем не менее все равно Его присутствие было ну как бы локальным что ли: вот если Он в этот момент был здесь, Его в этот момент не было там. Ну все равно в основе земного пространства и времени. Небеса, мы же понимаем, я думаю, наши радиослушатели это хорошо знают, что когда мы употребляем, слово «небеса» мы не имеем в виду физическое небо, не имеем в виду вот небесный свод...

А. Пичугин

— А вот, кстати, простите опять, что перебиваю. Здесь опять об этом же дальше Шмеман и продолжает, что «нет, не о запланетном пространстве, не о космосе идет речь, а о небе, возвращенном нам Христом, о небе, которое мы потеряли в своем грехе и гордыни, в своих земных, только земных науках и идеологиях, которые раскрыл, даровал и вернул нам Христос».

Протоиерей Игорь

— Да. Ну а если все-таки говорить вот очень-очень просто, вот так вот доступно и понятно самому простому человеку, я бы сказал, что отныне Христос пребывает везде и всюду. Вот сказать это до Его Вознесения, что Он везде и всюду, все-таки было еще преждевременно. Но поскольку так же, как мы говорим: одесную Бога — и понимаем, конечно, что это язык символов, что это не значит вот какое-то такое седалище, трон, где сидит Бог Отец, а теперь вот рядышком с Ним, по правую сторону воссел Сын. Нет, конечно, одесную — то есть там же, в непосредственной близости, то есть в единении полном с Богом Отцом. Он всегда был в единении с Богом Отцом как Бог, но как Человек Он стал, вошел в это единение именно с момента Вознесения. И поэтому мы знаем с вами, что вот «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я среди вас». Вот мы с вами двое, а если говорить более подробнее, со всеми нашими радиослушателями, и мы говорим: «Христос посреди нас!» — невидимо, но Он посреди нас.

А. Пичугин

— Отвечаем: «И есть и будет». А я еще предлагаю, знаете, на какую тему, отец Игорь, поговорить, на тему праздника в целом. Вот ранняя Церковь, которую мы, честно говоря, не очень хорошо знаем, понятно, что это изучается даже на исторических факультетах светских вузов, есть предмет история Церкви, где кратко проходят основные этапы развития христианской Церкви, начиная с первых веков. Но, честно говоря, мы знаем какие-то определенные вехи, но подробности, если углубляться, остается понятно, что мы о жизни ранней Церкви представления имеем очень маленькие. И вот мы знаем, что праздники, о которых в начале программы говорили, часто в ранней Церкви были соединены. Так, например, Рождество и Крещение праздновались вместе. Вознесение, кстати говоря, тоже было соединено где-то до IV века с Пятидесятницей. Вот о чем, собственно, вначале тоже мы говорили, что есть вот те очень важные праздники — Пасха, Пятидесятница, Троица. Вознесение, наверное, не менее важный как праздник, но он как водораздел стоит такой, когда-то он был отнесен к Пятидесятнице и праздновался вместе. А вот не получается ли так, что мы с течением веков, развиваясь как Церковь, сделали такое нагромождение разных праздников, которых ранняя Церковь не знала или праздновала это вместе. Но от этого ранняя Церковь же не была менее, а скорее даже она была более христоцентрична, потому что еще память о Христе как о центре всего в церковной жизни, она была гораздо яснее. А потом уже мы с течением лет, веков, истории очень много изменили и в церковной жизни, таким образом, может быть, немного затенив Христа в этом центре. А тогда все было иначе, но и не было такого количества праздников.

Протоиерей Игорь

— Ну я, честно говоря, думаю что Церковь живет Духом Святым. Поэтому если в Церкви происходят какие-то изменения, то опять же, которые закрепляются, то это не люди придумывают, а Дух Святой, Который вдохновляет нас всех — и служителей Церкви, и иерархов, и Соборы Вселенские и так далее, постепенно вот как-то выстраивает нашу жизнь так, как это угодно Богу. Я думаю, что вот в какой-то степени, мне кажется, эти праздники, они же действительно звучат, ну вот такое сравнение себе позволю, как аккорд своего рода, когда несколько нот берутся, вместе звучат, созвучие — вот Пасха, Вознесение и Троица. Мы их воспринимаем, ведь вообще-то это Цветная Триодь, да, и весь этот период от Пасхи до Троицы, он так и называет период Пятидесятницы, это все как бы один идет праздник. Поэтому я даже думаю, что здесь вот существует антиномия: то есть с одной стороны, это самостоятельные праздники, а с другой стороны, это действительно один праздник какой-то, просто разные какие-то вот этапы. Вся Пятидесятница — это один вот такой праздник, но разные как бы ноты звучат, разные этапы, разные ступени, в общем-то, одно перетекает в другое. Но я думаю, что все-таки это правильно, это разумно, что Церковь пришла к тому, чтобы вот событие Вознесения выделить как-то особенно. Потому что опять же ожидание. Вот это вот, смотрите, почему Господь, в конце концов, ну не сразу вот, не получалось так, что вот тут же Он вознесся и тут же им Святого Духа послал. Вот как есть нечто подобное в Ветхом Завете, когда Илия пророк возносится на колеснице и тут же бросает милоть свою — и Елисей исполняется духом. А здесь говорит: нет, идите в Иерусалим и ждите — значит, должен был быть какой-то период ожидания. Он оказался десять дней, хотя им не было сказано, что это будет десять дней. Но они знали, что надо подождать, надо какое-то время провести. Ожидание — это очень важно, потому что если вот что-то в нашей жизни, наверное, какие-то важные вещи, когда мы ожидаем их заранее, размышляем над этим, готовимся, и когда мы их получаем, они как-то более глубоко проникают, ну и осознаются человеком, чем когда он просто вот взял и сразу получил. И так же, как апостолы десять дней пребывали в молитве и жили ожиданием вот этой силы свыше, которую они получат, я думаю, неплохо, что и мы сегодня тоже проведем эти несколько дней, с одной стороны, радуясь Вознесению, и с другой стороны, понимая, что Вознесение является преддверием того события, которое нас ждет уже совсем-совсем рядом, как-то мы заново будем переживать схождение Духа Святого.

А. Пичугин

— А в чем такая значимость вообще любого церковного праздника? Смотрите, христиане отмечают их так, как будто бы это событие заново происходит, заново переживается. Будь то праздники пасхального цикла, будь то Рождество, будь то любой, вообще любой праздник, большой или маленький церковный, он отмечается так, как будто бы это событие происходит заново. Но с другой стороны, мы понимаем, что здесь, в этом мире мы живем, в общем, в мире реального времени. И события эти произошли какие-то позже, какие-то раньше, какие-то две тысячи лет назад, какие-то тысячу, какие-то совсем недавно. Если мы говорим о памяти новомучеников, скажем, да, и живы люди, которые их помнят. Но тем не менее часто возникает такое ощущение, что мы не просто вспоминаем событие, произошедшие 50 или 2 тысячи лет назад, а мы заново его проживаем.

Протоиерей Игорь

— Ну вот знаете, мне бы хотелось такую аналогию провести с человеческой жизнью. Вот есть история, а есть простая человеческая жизнь. И ведь для нас с вами огромное значение имеет то, чем наполнена наша память. И те воспоминания, которые у нас есть, они не просто как что-то, ну вот как память, как некая кладовая, где хранятся какие-то вещи, они реально воздействуют на мою сегодняшнюю жизнь. И я же точно знаю, что если я вспоминаю что-то радостное, хорошее, то у меня вот сегодня, хотя оно было сто лет назад, может быть, но у меня поднимается настроение, я снова радуюсь. Вот идет человек и улыбается. «Что ты улыбаешься-то? — А вы знаете, вспомнил, как вот несколько лет назад это впервые встретил...» — он в какой-то степени заново это переживает. И наоборот, мы с вами знаем, что вот заплакал человек. «Что плачешь? — Да вот... — вспомнил о потере какой-то страшной. — Но это же было десять лет назад, что ты...» Иногда бывает, что мы даже вспоминая о каких-то страданиях, которые мы пережили в прошлом, иногда даже больше страдаем сейчас и плачем, чем в тот момент. Или о чем-то стыдно. Там у нас есть, наверное, в памяти вещи, за которые нам очень стыдно. И вспомнишь сейчас — еще тогда было не так стыдно, как сейчас, что я смог так поступить. И очень важно для того, чтобы я был — ну простите за такое, — хорошим человеком, очень важно, чтобы правильно была наполнена моя память, чтобы, с одной стороны, она хранила в себе то, что помогает мне быть достойным человеком и удалять оттуда то, что ну совершенно недостойно того, чтобы помнить. Вот в этом отношении я всегда даже немножко хвастаюсь, простите, сейчас опять покажется, что неологизм такой. Вот есть слово «злопамятность», да, когда человек помнит то, чего не надо помнить. А вот почему-то нет слова «добропамятность». А мне кажется, вот это хорошее слово «добропамятность» — вот такое свойство хочется пожелать, чтобы правильно держать. Так вот если говорить о каждом человеке, то у нас должен быть, наверное, набор каких-то фактов, которые стоит вспоминать, и они не только информация о прошлом, а они формируют мою жизнь сейчас. Но очень важно, чтобы это было и у народа, и очень важно, чтобы это было и у Церкви. И вот что касается Церкви, если возьмем ветхозаветную Церковь, то Сам Господь об этом позаботился: то есть Моисей очень четко предписывает, как праздновать Пасху, праздновать праздник кущей. Причем это говорится не просто как о чем-то таком, что ну хорошо бы праздновать, а если кто не будет праздновать Пасху — тот извергнут будет из своего народа. Потому что для Бога очень важно, что если народ забудет о каких-то ключевых событиях, важнейших событиях своей истории — он перестанет быть тем, кем он должен быть. И это же продолжается сейчас. Если для меня действительно события Воскресения Христова, Его Вознесения, схождение Духа Святого, если это действительно важнейшие события не просто человеческой истории, но и моей жизни — это меня делает человеком, это придает смысл моей жизни, то, конечно, переживая эти события прошлого, я в какой-то степени становлюсь участником их и сейчас.

А. Пичугин

— Протоиерей Игорь Гагарин, настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское, здесь, в студии светлого радио. Мы с вами накануне праздника Вознесения Господня говорим и о смыслах пасхальных праздников, и о праздниках церковных в целом. Кстати, вот по поводу церковных праздников. Мне почему-то вспоминается история, мне кажется, я ей как-то уже делился в эфире. Было давно, мне доводилось общаться с советскими археологами, которые работали в среднерусских экспедициях. Ну вот центральная Россия, советские годы, глубоко советские, доперестроечные, когда еще были живы, во-первых, бабушки, которые помнили, как это все отмечалось в дореволюционные годы. Ну и с другой стороны, когда уже, естественно, ничего не было — храмы были закрыты, где-то их и вовсе не было. И вот мне рассказывают — то есть это история совсем нецерковная, скорее зарисовка советского быта, но тем не менее неразрывно связанная с церковной традицией. У нас, говорит, обеспечения никакого особенно не было топливом, а надо было ездить много, и чем-то «шишигу» заправлять — ГАЗ-66. И вот мы находили, где в этот день, в каком селе престол — специально выискивали, храмов было много, храмы были разного посвящения, не только там Никольские, Спаса Нерукотворного, Казанские, а храмов было много и, соответственно, велика вероятность, что где-то недалеко будет день памяти святого, которому храм посвящен. Приезжали туда, знали, что, несмотря на колхозные времена, там 70-е, вторая половина 70-х — начало 80-х, что три дня колхоз работать не будет, все равно все будут праздновать. И все собирались в этом селе, техника была брошена. Можно было пробраться куда-нибудь в колхоз и по-тихому для свой «шишиги» слить там сколько нужно бензина и уехать. Никто не обратит внимания, потому что все будут отмечать три дня престольный праздник. То есть вот видите, какая память у народа — все равно, через года, может быть, уже даже не связанная напрямую с жизнью этого святого. Ведь наверняка из тех, кто там за столом сидел в советские годы, спросить житие того или иного святого, Флора и Лавра, да, которые исторически считались покровителями лошадей, и много было Флоро-Лаврских храмов, потому что гужевой транспорт, лошади всегда и везде были. Мало кто, я думаю, что и никто бы и не вспомнил подробности их жития. Но тем не менее через 60— 70 лет советской власти память о том, что были такие святые, она проносилась. Вот это очень интересная тоже такая зарисовка о праздниках.

Протоиерей Игорь

— Ну да, конечно. Ну поэтому мне как-то сейчас трудно сказать, чем именно Вознесение выделяется, потому что, ну может быть, потому что оно настолько тесно связано с окружающими его праздниками. Вот буквально через несколько дней будем Троицу праздновать — там, понятно, будут березки и зелень всякая. А Вознесение, оно совсем примыкает рядышком и, может быть, как-то кроме того, что весь храм переоденется в белые одежды, так вот мне сейчас как-то и трудно назвать какие-то еще народные традиции, связанные с этим праздником.

А. Пичугин

— Ну а вы служите в Ногинском районе, это Богородское благочиние. Ну я так понимаю, что храм-то у вас все равно сельский?

Протоиерей Игорь

— Да, конечно.

А. Пичугин

— И вы настоятель этого храма ведь уже очень много лет. Уже больше 25, если не ошибаюсь.

Протоиерей Игорь

— Да.

А. Пичугин

— А вы, наверное, застали еще тех стариков, которые этот храм помнят и для которых вот эти праздники, они были, может быть, несколько их воспринимали по-другому, нежели воспринимаем сейчас их мы?

Протоиерей Игорь

— Да, конечно, но их очень немного. Дело в том, что все-таки годы безбожные, они свое дело сделали. И я уж не говорю про то, что когда я пришел в свой храм, там всего было несколько человек, которые приходили в храм и которые молились. И большинство из них, уже их молодые годы уже прошли в годы, когда церковь была разрушена, в которую мы ходили. Поэтому такой особой информации получить уже было сложно.

А. Пичугин

— Как у нас один из постоянных гостей наших программ, священник тоже, настоятельсвоего храма, настоятельствует он там совсем с молодого возраста, с начала 90-х. Он рассказывал, что первые годы ходили дети последнего священника, репрессированного в 30-е годы, расстрелянного или погибшего в ссылке, я не помню. Но факт, что его дети ходили, вот когда богослужения в начале 90-х только-только начали возобновляться. Они приходили, старенькие уже совсем, смотрели: «Ну все не как при папе!»

Протоиерей Игорь

— У нас скорее просто было наоборот, что многие люди в душе своей были верующими, но уже настолько плохо и мало знали вот все то, что знали их деды и прадеды, что приходилось всему учить, объяснять, рассказывать, проводить встречи, беседы.

А. Пичугин

— А расскажите про ваш храм. Потому что мы с вами далеко не в первый раз встречаемся здесь, в нашей студии, но, по-моему, о храме не только я, но и мои коллеги, которые с вами беседовали, по-моему, о вашем храме мы ни разу не говорили. А тем не менее вот я смотрю вот фотографии в интернете, он такой очень большой и красивый, и так красиво стоит у воды. Я не знаю, что это за вода.

Протоиерей Игорь

— Да, это речка Пружонка, которая, ну в этом месте она перегорожена, поэтому такая, типа как озеро, выглядит как целое озеро. Храм был построен в начале XX века и недолго он просуществовал. Буквально в 30-е годы он был закрыт и вплоть до 90-х годов он медленно разрушался. Мы когда приступили, я в 91-м году был назначен настоятелем этого храма, мы застали его уже совершенно в разрушенном состоянии: не было ни крыши, разваленный купол, ни окон, ни дверей, ни пола. Так что вот все эти годы мы его восстанавливали и вроде бы как бы восстановили, не так давно освятили. Ну храм посвящен Иоанну Предтече.

А. Пичугин

— Недалеко от Черноголовки.

Протоиерей Игорь

— Да, рядышком. Рядышком село Макарово там, Никольский храм.

А. Пичугин

— Ну да, отец Вячеслав Перевезенцев, тоже наш постоянный гость.

Протоиерей Игорь

— Отец Вячеслав мой друг хороший. Мы с ним соседи в двух километрах друг от друга служим. И очень часто общаемся.

А. Пичугин

— Ну что же, спасибо большое. Сегодня, в канун праздника Вознесения, мы с отцом Игорем Гагариным. Напомню, что протоиерей Игорь Гагарин настоятель Иоанно-Предтеченского храма в селе Ивановское, это Ногинский район Московской области, недалеко от Черноголовки. Говорили о праздниках церковных и о Вознесении Господнем в первую очередь. Прощаемся с вами, до новых встреч здесь, в эфире светлого радио. Я Алексей Пичугин. До новых встреч и будьте здоровы. Спасибо.

Протоиерей Игорь

— С праздником.