Поделиться
Святой мученик Вонифатий Римский (Тарсийский). Средник житийной иконы XIX века.
Рим. 290 год.
Первый раб:
Хорошо устроился Вонифатий! Что ни день – то веселье. И хозяйка у него – настоящая красотка, да еще веселая и добрая!!! Не то, что у меня хозяева, как два старых ворона, сварливые и злые.
Второй раб:
Да! Любит его Юпитер, не то, что некоторых. Работаешь с утра до ночи, и лишнего куска пирога съесть не дадут. А ведь он такой же раб, как и мы с тобой.
Первый раб:
Открою тебе глаза. Юпитер тут ни при чём. Вонифатий – христианин и хозяйка его – тоже христианка.
Второй раб:
Не может быть! Христиане так не живут!
Первый раб:
Как видишь, из каждого правила есть исключение.
Действительно, Вонифатия никак нельзя было назвать примерным христианином. Частенько он проводил дни за чашей вина и состоял со своей хозяйкой в беззаконном сожительстве. Но, впрочем, он был незлым человеком, часто кормил голодных, помогал бедным, и в глубине души чувствовал угрызения совести за свою разгульную жизнь, как и его незаконная жена Аглаида. И оба они хотели как-то омыть свой грех. Однажды Аглаида узнала, что если с благоговением хранить в доме мощи святых мучеников, то их молитвами легче получить спасение.
В это время на Востоке шло жестокое гонение на христиан. И Аглаида попросила Вонифатия привезти мощи какого-нибудь мученика, чтобы он стал их руководителем и покровителем, исправил их разгульную жизнь. Вонифатий на прощание, смеясь, спросил.
Вонифатий:
А что, госпожа, если я не найду мощей, а сам пострадаю за Христа, примешь ли ты мое тело с честью?
Аглаида:
Как не стыдно тебе, отправляясь на святое дело, шутить? Будь серьезен и храни тебя Господь!
Прибыв на место, в город Тарс, Вонифатий оставил в гостинице своих спутников и пошел на городскую площадь, где в это время мучили христиан. Потрясенный зрелищем страшных пыток и при этом готовностью людей пострадать за Христа, Вонифатий бросился к ним и во всеуслышание признал себя христианином. Его тут же предали на мучения: били, пытали, затем влили в горло расплавленное олово, но силой Господней он остался невредим. На следующее утро судья распорядился бросить мученика в котел с кипящей смолой, но и это не причинило страдальцу никакого вреда: его оросил сошедший с небес Ангел, а смола вылилась из котла, вспыхнула и обожгла самих мучителей. Тогда святому Вонифатию отрубили голову. Видя его мужество и чудо, когда он после двух предшествующих страшных казней оставался жив, многие язычники того города уверовали во Христа.
Между тем, спутники святого Вонифатия, напрасно прождав его два дня в гостинице, стали его разыскивать по городу. Они долго обходили места увеселений, пока не встретили человека, который рассказал им о мученической смерти их товарища и привел их на место казни. Они выкупили голову и тело Вонифатия за большие деньги и привезли в Рим. Накануне их прибытия Аглаиде во сне явился Ангел и велел ей приготовиться принять бывшего раба ее, а теперь праведника и молитвенника за ее душу на небесах.
Аглаида с великим почетом приняла честные мощи. Построила на месте его погребения храм. Раздав нищим всё свое имение, она удалилась в монастырь, где провела в покаянии восемнадцать лет и при жизни стяжала чудесный дар изгонять нечистых духов. После смерти её саму погребли рядом со святым Вонифатием.
С тех пор, вот уже более семнадцати веков Святому мученику Вонифатию молятся все, кто страдает блудной страстью и недугом пьянства. И святой мученик Вонифатий, кровью омывший свои грехи, посылает им свою помощь.
Сказ о том, как Владимир Даль словарь составлял
Поделиться
Многие знают имя Владимира Ивановича Даля как составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», а некоторые имеют эту книгу в своей библиотеке... Я же хочу рассказать пару историй о том, как Владимир Иванович свой словарь создавал. Начну с того, что Даль по первому образованию — морской офицер, мичман. Прослужив 6 лет на корабле, он решил сменить род деятельности и... — выучился на медика. Став хирургом, Владимир Даль участвовал в русско-турецкой войне 1828-29 годов в качестве полевого врача. И если мы с помощью фантазии перенесёмся в то время и в место его службы, то увидим удивительную картину: возле госпитального шатра стоит верблюд, навьюченный мешками. А в мешках — исписанные Владимиром Далем листки. Здесь, в этих свитках — настоящее сокровище: слова, пословицы, сказки и прибаутки, собранные военным врачом в беседах с простыми служаками. Очарованный с юности красотой и меткостью русской речи, общаясь с матросами и солдатами, Владимир Даль записывал забавные сюжеты и не знакомые ему русские слова. В пору врачебной службы его записи составляли уже немалый объем. Поэтому начальство и выделило ему для перевозки верблюда. Правда, Даль чуть не потерял все свои богатства, когда верблюд внезапно попал в плен к туркам. Но обошлось — казаки отбили. Так вот получилось, что гордый корабль пустыни возил на своём горбу бесценное русское слово.
В течение жизни Даль записывал не только слова, но и сказочные сюжеты. В итоге его увлечения появилась книга сказок. Будучи в Петербурге, с экземпляром этого издания Даль направился прямиком... Ну конечно, к Пушкину! Там, у поэта дома они и познакомились. Пушкин сказки похвалил. Но более всего восхитился он далевским собранием русских слов. Особенно понравилось Пушкину слово «выползина» — сброшенная змеиная шкурка. Так Александр Сергеевич впоследствии и стал в шутку называть свой сюртук. Именно Пушкин уговорил Даля составить словарь. Благодаря этой встрече мы можем держать в руках словарь Даля, погружаться в стихию живой русской речи того времени и пополнять свой лексикон интересными словами. Например, узнать, что такое «белендрясы» и «вавакать, «мимозыря» и «жиразоль».
Приятного чтения, друзья!
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Григорий Суров
Поделиться
В конце XIX-го — начале ХХ века врачи-офтальмологи, специалисты по глазным болезням, были в России на вес золота. Один из представителей этой редкой в то время специализации — Григорий Иванович Суров, окулист из Симбирской губернии — посвятил жизнь тому, чтобы сделать офтальмологию доступной для всех.
Уже в старших классах гимназии Григорий решил стать врачом. В 1881-м он успешно сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Казанского университета. Первым местом работы Сурова была уездная больница в городе Спасске Казанской губернии. Там Григорий Иванович впервые обратил внимание, как широко распространены среди крестьян глазные болезни. У каждого второго пациента наблюдалась трахома — инфекционное заболевание, которое передаётся через предметы гигиены — например, полотенца, а распространителями являются мухи. Свои наблюдения и неутешительные выводы Суров записывал в дневник: «Эти болезни у нас в России распространены вследствие бедности, невежества, и малодоступной медицинской помощи». Офтальмологи, как уже говорилось, были в те годы большой редкостью. Поэтому Григорий Иванович решил специализироваться именно в этой области. За несколько лет работы в Спасской больнице он получил богатый практический опыт. Затем некоторое время Суров служил военным врачом. И опять же, занимался на этой должности преимущественно офтальмологией. В 1902-м он поступил в Петербургскую Военную Медицинскую академию — «для усовершенствования в медицинских науках по глазным болезням». Там с успехом защитил докторскую диссертацию.
А в 1906-м году Григорий Иванович вновь приехал в город Симбирск. Его назначили заведующим военного лазарета. Офтальмологического отделения в нём не было. И Суров его открыл. Сразу же к «глазному доктору» потянулся народ. «Главный контингент из страдающих болезнями глаз — крестьянство и необеспеченный рабочий люд», — отмечал Суров. С таких пациентов денег за лечение доктор не брал. Наоборот, помогал из собственного кармана — на лекарства, на изготовление очков. Вскоре Григорию Ивановичу удалось убедить местные власти выделить средства на глазной стационар в 50 коек. В 1911-м году стараниями Сурова в Симбирске открылась школа-приют для слепых детей.
А через несколько лет Россия стала Советской. Григорий Иванович не уехал за рубеж. Остался служить своей стране. В те годы о деятельном докторе нередко упоминали в прессе. Вот, например, как в 1923-м описывала его работу симбирская газета «Красный путь»: «Летом в разных районах губернии можно было увидеть фургон, в котором ехал доктор Суров. Он ездил обследовать сельское население. Оказывая помощь, он переезжал из села в село». После таких поездок и работы в госпитале, Суров принимал пациентов ещё и на дому, по вечерам. Симбирский учитель Алексей Ястребов в своих воспоминаниях писал: «Проходя по Беляевскому переулку, я вижу дом. И знаю: вечером у этого дома будет толпиться народ, потому что здесь живет замечательный врач, друг народа Григорий Иванович Суров».
Простой народ искренне любил своего доктора. Когда в 1920-м году большевики осудили Сурова и приговорили к году тюрьмы за то, что он взял на работу в госпиталь бывшего белогвардейского офицера — нищего больного старика, горожане встали на его защиту. Испугавшись волнений, власти восстановили доктора в правах. Впоследствии Григорий Иванович получил высокое государственное признание: в 1943-м году ему было присвоено звание Заслуженного врача РСФСР, а в победном 1945-м — орден Трудового Красного Знамени. Но не ради наград трудился доктор Суров. Однажды в своём дневнике он написал: «Я смотрю в мир глазами тысяч людей, которым помог избавиться от страданий».
Все выпуски программы Жизнь как служение
21 ноября. О пшенице и плевелах
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы».
О пшенице и плевелах, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
