Поделиться
Прежде, чем мы с вами услышим первую «закладку», мне хочется сказать два слова. Повесть Лидии Чуковской «Софья Петровна», – небольшое сочинение об исполнительной работнице машбюро конца 1930-х, ленинградке, у которой неожиданно арестовывали откомандированного на Урал сына-инженера, была написана, что называется, «там и тогда». То есть это единственная русская проза, написанная о безумии тридцатых, об эпохе «сталинских чисток» – в тридцатые же. Об этом следует знать и помнить.
Публикации этой вещи в России автору пришлось ждать почти полвека.
Голос Лидии Чуковской, читающей фрагменты повести в начале 1990-х у себя дома в Москве, под громкое – как вы услышите – тиканье часов, – сохранился каким-то чудом: Лидия Корнеевна не любила записывающие устройства.
«Было уже совсем светло. Беззвучно, с поразительной дружностью, на Литейном мосту погасли фонари. Нева была завалена кучами грязного, желтого снега. "Наверное, сюда снег свозят со всего города", – подумала Софья Петровна. Она обратила внимание на большую толпу женщин посреди улицы. Одни стояли, облокотившись на парапет набережной, другие медленно прохаживались по панели и по мостовой. Софью Петровну удивило, что все они были очень тепло одеты: поверх пальто закутаны в платки и почти все в валенках и в калошах. Они притоптывали ногами и дули на руки. "Видимо, они уже давно тут стоят, если так замерзли, – размышляла от нечего делать Софья Петровна, – а мороза-то нет, снова тает". У всех этих женщин был такой вид, будто на полустанке, много часов подряд, они ожидали поезда».
Скоро, очень скоро Софье Петровне предстоит узнать, кто они – все эти закутанные в платки женщины, ожидающие, пока откроется то или иное заветное окошечко и станет ясно, закончено ли следствие, выслан или не выслан, можно или нельзя передать вещи и деньги… Очень скоро Софья Петровна сможет считать себя здесь уже почти «своей», если бы не – выражаясь сегодняшним языком – неприятный статус всех этих людей, стоящих сзади и впереди неё.
Тех самых, через чьи плечи она иногда заглядывает в свежие газеты, полные статьями о новых и новых «врагах народа».
«…Подсудимые подробно рассказывали про убийства, про отравления, про взрывы – и Софья Петровна была возмущена вместе с прокурором. “Это как называется?” – со сдержанным негодованием спрашивал у подсудимого прокурор. “Подлость!” – сокрушенно отвечал подсудимый.
Нет, Софья Петровна недаром сторонилась своих соседок в очередях. Жалко их, конечно, по-человечески, особенно жалко ребят, – а все-таки честному человеку следует помнить, что все эти женщины – жены и матери отравителей, шпионов и убийц».
А это был голос народной артистки Ии Савиной, которая когда-то читала «Софью Петровну» по радио в «перестроечные» годы.
Потерявшей работу, стремительно постаревшей женщине, на чью комнату уже нацелились соседи по коммунальной квартире; матери, твёрдо знающей, что у нас «зря не сажают», что недоразумение вот-вот прояснится и её Колю (чья фотография еще вчера была в газете) – торжественно вернут домой с извинениями, вдруг сообщают, что сын сознался в своих злодеяниях и получил двадцать лет «дальних лагерей».
Земля уходит из-под ног.
В конце повествования Софья Петровна сжигает чудом пересланное и чудом полученное ею письмо от сына с просьбой о скорых хлопотах («мамочка, меня бил следователь Ершов и топтал ногами»). Сжигает, чтобы не сделать хуже и ему и ей (как когда-то и саму Чуковскую, героиню повести позабыли выслать из города).
[И.С.] «…Оно горело, медленно подворачивая угол, свертываясь трубочкой. Оно свернулось совсем и обожгло ей пальцы. Софья Петровна бросила огонь на пол и растоптала ногой».
[Л.Ч.] «Ноябрь 1939 – февраль 1940. Ленинград»
Дальний потомок гоголевской «Шинели» и антипод горьковской «Матери» – повесть Лидии Чуковской не только о добровольном самоослеплении «соборного» советского человека, для меня она ещё и о незаметно-добровольной утрате в себе того, что названо по Писанию «образом и подобием». Добавлю ещё, что, кажется, помимо собственной воли, автор всё-таки жалеет свою несчастную героиню, это слышится, и это тоже важно.
Датировка же под этой несомненной притчей, этим великим художественным свидетельством, – сообщает нам, повторюсь, куда больше, чем просто о времени написания.
5 июля. О Христе как Спасителе
Поделиться
В 8-й главе Евангелия от Матфея есть слова о Христе: «К Нему привели многих бесноватых, и Он изгнал духов словом и исцелил всех больных».
О Христе как Спасителе — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
В обычной жизни люди могут помогать друг другу: например, кто-то несет тяжёлый груз, другой готов оказать ему поддержку. Нечто подобное происходит и в духовной жизни. Господь, видя неспособность справиться с грехами и их последствиями, помогает нам, берёт этот греховный груз на себя.
Так об этом сказал пророк Исаия: «Он взял на себя наши немощи и понёс наши болезни. Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши. Наказание мира нашего было на нём, и ранами его мы исцелились». Хочу заметить два момента.
Во-первых, Господь помогает нам освободиться от греха не без нашего участия. Он не просто изглаживает наши грехи, мол, захотел и сделал, а только при осознании нами сделанного поступка и деятельном покаянии. Во-вторых, мы должны понять, какая высокая цена заплачена за освобождение нас от грехов. Давайте постигнем эти слова пророка: «Ранами его мы исцелились». То есть, чтобы нам быть свободными от рабства греха и духовно здоровыми, Богочеловеку пришлось отдать свою жизнь за нас.
Такая высокая цена заплачена за наше бессмертие. Осознаем бесконечную любовь Бога и ответим на неё чистотой помыслов и дел.
Все выпуски программы Актуальная тема
5 июля. О святости и отречении от греха
Поделиться
В 6-й главе Послания апостола Павла к римлянам есть слова: «Вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем».
О святости и отречении от греха — архимандрит Силуан (Пасенко).
«Вы почитайте себя мёртвыми для греха, живыми же— для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем». В этих словах запечатлена принципиальная невозможность, точнее, неприемлемость грешить —настолько, насколько это невозможно для мертвеца.
Святой богослов V века Феодорит, епископ Кирскийтак замечал: разве кто-то видел, чтобы покойник осквернил чужое ложе или обагрил руки кровью? Так же и христианин: его словно больше нет для зла. Он не позволяет себе быть орудием дьявола ни в делах, ни в поступках.
Это состояние называется святостью. Оно является буквальным исполнением заповеди подавления Богу:«Будьте святы, как Я». Без этого условия самоотречения, отчуждения от греха, невозможно вступить в вечность, потому что там нет места для порока.
Поэтому так категоричен образ святости: словно тебя больше нет для этого мира или зла. Эти слова читаются в самом начале церковного пути христианина — при крещении, как главное наставление на его грядущую жизнь в Святой Церкви.
Все выпуски программы Актуальная тема
5 июля. О подвиге Евсевия Самосатского
ПоделитьсяСегодня 5 июля. День памяти Священномученика Евсевия Самосатского, жившего в четвёртом веке.
О его подвиге — священник Августин Соколовски.
Евсевий Самосатский — героический святой IV века, епископ и борец с арианской ересью в эпоху, когда после Никейского собора власть в Римской империи перешла к сыновьям Константина Великого, которые открыто боролись с православием и поддерживали арианство. Время подвига Евсевия — 60-е и 70-е годы IV века.
Евсевий отказался передать царю Констанциютекст с постановлениями Антиохийского собора, где говорилось об избрании другого великого отца церкви, святого Мелетия, на эту апостольскую кафедру. Документ нужен был еретикам, чтобы отменить избрание.
Он был другом и собеседником Григория Богослова и Василия Великого. С последним вёл переписку, поддерживал его избрание на Кесарийскую Каппадокийскую кафедру.
Под видом воинского чиновника святой Евсевийобошёл Сирию, Финикию и Палестину, где рукополагал православных в священный сан.
С воцарением благочестивого императора Феодосия Великого Евсевий вернулся в свою епархию в сирийский город Самосаты. Именно тогда в соседнем селении одна из фанатичных женщин, сторонниц арианской ереси, бросила с городской стены кусок черепицы ему на голову. От тяжелейшего ранения святой скончался.
Жизнь его — удивительный пример библейского бесстрашия. Его кончина — свидетельство того, что мученичество — это дар Божий и может ждать христианина в любые, даже кажущиеся безопасными, времена.
Все выпуски программы Актуальная тема
