Поделиться
Рембранд. «Апостол Павел в темнице». 1629
2 Кор., 175 зач., IV, 1-6
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
Здравствуйте, с вами протоиерей Павел Великанов. Оказывались ли вы в ситуации, когда надо другому человеку донести очень важную для него истину — причем, возможно, не самую приятную? Как лучше поступить — адаптировать её к конкретному человеку, «переупаковать» так, чтобы он мог с лёгкостью её принять — или, напротив, оставить, как есть — и всего лишь озвучить её? На этот непростой вопрос апостол Павел предлагает свой ответ в 4-й главе 2-го послания к Коринфянам.
Глава 4.
1 Посему, имея по милости Божией такое служение, мы не унываем;
2 но, отвергнув скрытные постыдные дела, не прибегая к хитрости и не искажая слова Божия, а открывая истину, представляем себя совести всякого человека пред Богом.
3 Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих,
4 для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого.
5 Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса,
6 потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа.
Дерзну предположить: не особо мог понравиться однозначный ответ апостола — истину надо говорить прямо и просто. Только в этой искренности и может проявиться её подлинная сила. Чем больше «покрывал истолкования» мы набрасываем на истину, тем сложнее добраться до её сути.
И вот я прямо слышу повисший в воздухе вопрос: «Батюшка, а вы сами-то чем здесь занимаетесь? Не комментариями ли? Не истолкованиями ли? Или вы не замечаете, что сами себе противоречите?»... Ну ладно. Ну поймали. Только правда подловили ли? Давайте разбираться.
О какой истине говорит апостол Павел? Ответ — в завершающем стихе: «мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа». Истина — в своём самом прямом, буквальном смысле — действительно проста: Христос — Сын Божий, вырвавший нас Своей крестной жертвой из лап смерти и диавола. И эта истина не нуждается ни в каких перетолковываниях. Она либо принимается, как есть — либо отвергается. Почему — другой вопрос. Именно вокруг этой истины и вращаются все слова Писания — за какое ни потяни, а в итоге мысль приведёт нас к этой самой главной истине христианства.
Но значит ли это, что эта Истина с прописной буквы — то есть Сам Христос — упраздняет собой все прочие истины со строчной буквы? Да, Христос Спаситель — Свет миру — Солнце Правды — но разве мы ослеплены этим Светом? Да, этот свет можно отказаться принимать и закрыть глаза. Темнота гарантирована. Причем сам по себе свет от этого никуда не исчезает. Изменяются лишь отношения между конкретной личностью и Светом. Но, приняв Свет, согласившись всё видеть благодаря Ему — мы вовсе не оказываемся ослеплёнными Им — напротив: именно благодаря этому Свету мы становимся способны различать всё многообразие, всю красочность, всю яркость и сложность бытия. Одна Главная Истина становится условием видения нами множества других истин — которые, как раз, и предполагают работу нашего сознания и языка. Вот где и открывается простор для синергии — соработничества между Божественным Светом и человеческим умом и сердцем: «подсвеченные» «Большой Истиной» малые «истины», словно капли утренней росы в лучах восходящего солнца, начинают играть всеми немыслимыми красками и оттенками, и созерцающий эти капли не только по-новому опознаёт всего лишь обычную воду, но и исполняется восторга, восхищения и благодарности к Тому, Кто всю эту красоту и гармонию создал — и не только создал, но и нас, человеков, сделал способными к восприятию!
Вывод, к которому сегодня подталкивает нас апостол, очевиден: главная истина о Христе не нуждается в «истолковательных покрывалах», потому что сама в себе имеет свою собственную, не нашу, не человеческую, силу. А вот всё то, что открывается благодаря ей — даёт нам безграничный простор для упражнения нашего ума и сердца в понимании всей мудрости и красоты бытия!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
