— Кто вчера мать не впустил, кто? Мальчонка без матери помёр.

— Не пустил и опять не пущу. Не велено.

— Ишь, генерал! И кем не велено-то?

— Рабочей властью.

— Вона! Слыхали? Властью. Людями надо быть! Людями!

Быть людьми, оставаться ими, когда вокруг полыхает огонь, когда привычная жизнь разрушена, и не знаешь, что будет завтра — возможно ли это? На такой непростой вопрос предстоит ответить героям кинофильма «В огне брода нет», фрагмент из которого сейчас прозвучал. Картину о Гражданской войне 1917-1922 годов в России, снял режиссёр Глеб Панфилов. Она стала его дебютом в полнометражном кино. Чёрно-белая, атмосферная, с необычным музыкальным оформлением, лента начинающего режиссёра попала на Международный кинофестиваль в швейцарском городе Лакарно, где завоевала главный приз.

Несмотря на определённый исторический антураж, Глеб Панфилов подчёркивал, что, снимая фильм, не ставил перед собой идеологических задач. По признанию режиссёра, его волновал исключительно внутренний мир героев, в особенности — главной героини по имени Татьяна Тёткина, медсестры красноармейского санитарного поезда. В основу картины легла повесть Евгения Габриловича «Случай на фронте», которую Глеб Панфилов однажды прочёл. Образ Тани — чистой, искренней, одухотворённой девушки, поразил режиссёра. И он обратился к Габриловичу с просьбой написать сценарий для своего дебютного фильма. Примечательно, что его рабочим названием было «Святая душа».

Таню блистательно сыграла актриса Инна Чурикова. Главная героиня — тот духовный стержень, благодаря которому фильм «В огне брода нет» перестаёт быть рассказом о «красных» и «белых», о своих и чужих, хороших и плохих. И становится действительно картиной о человеческой душе, способной посреди страшного хаоса войны хранить чистоту, любить и верить. Не в диктатуру пролетариата, не в Маркса и Энгельса — обо всём этом у героини имеются лишь самые смутные представления. А в том, что придёт время, когда все люди обязательно станут счастливыми. Белогвардейский офицер, с которым Таня разговаривает в одном из самых сильных и значимых эпизодов картины, называет эту её веру верой в Благодать.

— Ты веришь, что придёт такое время, когда людей перестанут мучить?

— Верю.

— Значит, веришь во всеобщую гармонию?

— Во что?

— В Благодать.

— Во что?

— В благодать.

— Не понимаю я.

— Ну, когда всем будет хорошо.

— Верю!

Весьма любопытно, что этот эпизод многие кинокритики предлагают рассматривать в евангельском контексте, видя в нём своеобразный отголосок диалога между Христом и Понтием Пилатом. Есть в фильме и ещё один очень схожий по духу фрагмент, свидетельствующий о напряжённой духовной работе, которая происходила в сердцах и душах людей даже в то страшное время. Это диалог двух второстепенных, но очень ярких героев — комиссара Евстрюкова и коменданта санитарного поезда Фокича.

— А тебе доводилось человека убивать? Так, чтоб в глаза друг дружке глядеть, убивал?

— Скажем, нет.

— А я убивал.

— Так ты ж врагов убивал!

— Врагов. А страшно.

Фильм оценит, прежде всего, взрослая аудитория. Подойдёт он и для подростков. Примечательно, что в картине совсем нет батальных сцен. Глебу Панфилову удалось мастерски передать напряжённую, сложную атмосферу того непростого времени на эмоциональном уровне. Простые декорации, мелкие, но говорящие детали, срабатывают у режиссёра сильнее любых спецэффектов. Неслучайно и название картины — его многогранный смысл открывается в одном из финальных эпизодов, когда фразу «В огне брода нет» произносит главная героиня. И хочется ещё раз подчеркнуть — фильм, действительно, не о войне. Он — о духовном мире человека, который может раскрыться во всей своей полноте в любое время — и когда свистят пули, и когда над головой мирное небо.