Светлый вечер с Вадимом Самойловым (21.01.2016)

У нас в гостях был музыкант Вадим Самойлов.

Мы говорили о музыке, о творческом пути Вадима, как в группе "Агата Кристи", так и вне ее, а также наш гость рассказал о своих благотворительных и социальных проектах.

______________________________________________________________

А. Пичугин

— Дорогие радиослушатели радио «Вера», здравствуйте! Программа «Светлый вечер» начинается. Здесь в этой студии Лиза Горская.

Л. Горская

— И Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— А в гостях у нас сегодня, вместе с нами эту часть «Светлого вечера» проведет Вадим Самойлов, известный наш российский музыкант, общественный деятель. И в прошлом основатель и фронтмен группы «Агата Кристи». Вадим, здравствуйте!

В. Самойлов

— Добрый вечер!

Наше досье:

Вадим Самойлов. Родился в 1964 году в Свердловске. Окончил радиотехнический факультет Уральского государственного технического университета по специальности «конструирование и производство радиоаппаратуры». В студенческие годы был участником группы «Стройотряд «Импульс». В 1985 году стал одним из основателей группы «Агата Кристи», в которой был вокалистом, гитаристом, аранжировщиком, автором песен и продюсером. Выступал композитором фильма Алексея Балабанова «Мне больно». В 2006 году создал и возглавил благотворительный проект «Герой нашего времени», целью которого является помощь молодым и начинающим музыкантам. С 2008 года член Общественной палаты РФ.

Л. Горская

— Разве можно быть в прошлом основателем, Алексей?

А. Пичугин

— В прошлом фронтменом можно быть вполне.

В. Самойлов

— Основатели все в прошлом. Основа, это же то, что произошло когда-то.

А. Пичугин

— Да, конечно же, событие это уже случилось, произошло. (Смеются.)

В. Самойлов

— Начало пространства времени.

А. Пичугин

— Давайте может быть, для начала послушаем песню в исполнении Вадима Самойлова. Я думаю, наши слушатели прекрасно знают творчество Вадима. Всегда, на протяжении последних двадцати лет, и «Агаты Кристи», и потом сольные проекты — всё на слуху. Но давайте напомним, освежим в памяти.

(Звучит музыка.)

А. Пичугин

— А это новое относительно? Или это все-таки еще «Агата Кристи»?

В. Самойлов

— Нет, эта песня не из «Агаты Кристи», это моя сольная работа. В свое время мы не выпускали это всё, кое-что на радио звучит, иногда я пою часто на концертах. Это был такой проект «Полуострова».

А. Пичугин

— С Владиславом Сурковым записанный.

В. Самойлов

— Да-да.

А. Пичугин

— Это оттуда.

В. Самойлов

— Да, это оттуда, совершенно верно.

А. Пичугин

— Проект на радио, вы говорите. Кстати, я помню, что несколько лет назад активно раскручивался ваш проект интернет-радиостанции. Сейчас как-то я не слышал ничего. Он продолжается?

В. Самойлов

— В настоящий момент интернет-радиостанции в том формате, в котором она была, это радио «Субстанция», вы наверное имеете в виду.

А. Пичугин

— Да.

В. Самойлов

— Нет, мы его пока не развиваем сейчас, потому что, с моей точки зрения… Скажем, так, моя идея этой радиостанции была несколько другой, она скорее была такой субкультурной. Мы успели развить только одну такую хипстерскую, одну ветку. Ну, и я посчитал нецелесообразным в таком формате ее делать. Есть идея создания новой радиостанции в интернете. В ближайшее время мы в эту сторону будем двигаться.

А. Пичугин

— А в интернете потому, что так проще, это меньше затрат требует? Или потому что законы рынка, они диктуют свое, и сложно держаться в рамках.

В. Самойлов

— Нет, здесь в общем, ни к рынку, ни к чему такому, ни к маркетингу, никакого это отношения не имеет. Потому что проект изначально был задуман как благотворительный. То есть цель его была ознакомить зрителя с какой-то музыкой, которую не услышишь на больших FM каналах. Ну, и как-то поддерживать сообщество молодых музыкантов, которые сейчас развивают какую-то другую музыку, которая не всегда форматная и не всегда попадает в современное коммерческое медиа-пространство. Поэтому изначально речь не шла об FM. Во-первых, это каких-то безумных средств стоит, открыть FM радиостанцию. Потом, сейчас с развитием технологий интернета и приложений мобильных, я думаю, можно обходиться и без таких вот вещей.

А. Пичугин

— Но все равно надо же как-то пропагандировать.

В. Самойлов

— По крайней мере, на первое время.

А. Пичугин

— Надо же как-то пропагандировать творчество молодых музыкантов — то, чем вы занимаетесь. А без вспомогательных… Ну, есть гаджеты, различные устройства, программы, но на аудиторию же так не выйдешь. То есть, надо как-то рекламировать себя.

В. Самойлов

— Но здесь есть сложности определенного рода. Я взаимодействовал всегда с разными радиостанциями, которые существуют в формате современной рок-музыки, или вообще современной музыки. Но нужно понимать, что все современные средства массовой информации, музыкальные, они в общем-то являются заложниками своего формата. То есть они ориентированы на определенные вещи, на определенного зрителя, на определенный стиль. Если это русский рок, то программная дирекция радиостанции ищет некого продолжения, т.е. она ищет коллективы, которые находятся в фарватере того, что мы знаем под названием русский рок, традиционный. Если это такая более европейски или американски ориентированная иностранная радиостанция, то там у них чуть другой подход. Они хотят как бы ставить в эфир только проверенные хиты. Поэтому здесь такая вилка. И несмотря на то, что я проводил какие-то передачи, где делал обзор композиций, которые мне молодые коллеги присылали. Но это, к огромному сожалению, в формате коммерческой радиостанции очень сложно делать.

А. Пичугин

— Потому что есть законы формата, да.

Л. Горская

— Вот по поводу формата — вы уже два раза слушателей назвали зрителями. Это была оговорка, или вы все-таки музыкальное произведение как аудио-визуальное в целом воспринимаете?

В. Самойлов

— Да, наверное, зритель. Потому что итогом слушания является потом и ви́дение тоже. Потому что в любом случае, мне кажется, музыкант не будет до конца музыкантом, если то, что он в голове сочинил и записал в виде фонограммы, потом не покажет людям, зрителям. Потому что мне кажется, в эпицентре современной музыкальной рок-группы, и самой идеологии находится все-таки такой человек, который должен выйти из зала, всё это залу сказать, людям спеть, к их сердцу прикоснуться в этот момент во время концерта. Дл меня логической кульминацией сочинения композиции является ее потом представление людям. Поэтому они для меня зрители, в большей степени.

А. Пичугин

— А сложно сейчас в России устраивать фестивали молодых музыкантов? Собирать, во-первых, аудиторию, публику. А во-вторых, вообще организовывать все эти мероприятия?

В. Самойлов

— Непросто. Непросто, потому что условия проведения мероприятий любых, это тоже затраты, далеко не везде есть возможность как-то их компенсировать спонсорскими средствами. Продаются билеты, в общем не сильно дорогие. Когда меня приглашали на различные рок-фестивали в жюри, и для того, чтобы было повеселее, мои коллеги, спасибо им огромное, мои товарищи по группе зачастую соглашаются ехать туда абсолютно за еду. Просто чтобы побыть гостями фестиваля, выступить, поддержать местное рок-сообщество.

А. Пичугин

— Потому что мне казалось, что если молодые музыканты сами собираются, пытаются провести какие-то фестивали, мероприятия, то это либо происходит в каких-то совсем неизвестных маленьких клубах. Даже если они куда-то выезжают, приходит совсем мало народа. А когда уже известный человек этим занимается. Все слышат — «организатор Вадим Самойлов», и все понимают, что это будет немного другой уровень.

В. Самойлов

— Не то, чтобы организатор, я гость на этих фестивалях. Мы приезжаем в качестве гостей. И когда люди знают, что я буду выступать и петь песни, конечно, это добавляет интереса и внимания.

А. Пичугин

— А мне наоборот, всегда казалось… Получается, что вы закрываете всю эту программу?

В. Самойлов

— Да, да.

А. Пичугин

— Я помню, как-то был на концерте, который должна была закрывать «Гражданская оборона». А перед этим выступило порядка двадцати наверное, совершенно разных групп, все они были освистаны и закиданы, потому что все ждали Егора Летова. Начался концерт в час дня, а «Гражданская оборона» выступала часов в семь, наверное, вечера.

Л. Горская

— Концерты, фестивали — это разные немного вещи.

А. Пичугин

— Это же тоже в формате фестиваля. Это не фестиваль был, это фактически концерт, но такого фестивального окраса.

В. Самойлов

— Как правило, так и получается. Но тут ничего не поделаешь. Единственное, что я со своей стороны делаю для этого, я сам принимаю участие в зале. То есть я анонсирую то, что я буду находиться в зале, я выхожу в зал. То есть я с двенадцати, с часу дня в таких обстоятельствах, прихожу и слушаю все группы. Выхожу в зал, общаюсь со зрителями, перед сценой стою с ними, чтобы зрители видели, что я здесь, я участвую, слушаю вместе с ними.

А. Пичугин

— Да, вот это важно. Вы знаете, мы хотели такой небольшой музыкальный сюрприз сделать. Все когда-то были молодыми начинающими группами. И у Вадима Самойлова до «Агаты Кристи» тоже был период музыкальной биографии в вокально-инструментальном ансамбле стройотряда «Импульс». Так правильно назывался?

В. Самойлов

— Да, скажем так, это моя школьная и институтская предтеча того, что потом стало со мной. И там были разные песни. Что касается стройотрядовской этой истории, то вообще в Екатеринбурге, в то время Свердловске еще, эта история у нас была очень развитой. Причем она носила, знаете, свой окрас, такой романтический. Мы часто сталкивались со столичными стройотрядами…

А. Пичугин

— Они были другими.

В. Самойлов

— Они были несколько другие. Не сказать, лучше или хуже. Но вот у нас это было связано с такой не комсомольской романтикой. Если брать уже такие жанровые, песенные истории — то это больше КСП, авторская песня, вот в эту сторону.

А. Пичугин

— Давайте послушаем одну композицию из того времени. А потом немного поговорим о том, как действительно это было.

В. Самойлов

— Давайте.

(Звучит музыка.)

А. Пичугин

— Итак, друзья — Вадим Самойлов, известный российский музыкант, общественный деятель, у нас сегодня в гостях в программе «Светлый вечер». Песня называлась «Листопад», она вокально-инструментальному ансамблю стройотряда «Импульс» принадлежит. Где также Вадим Самойлов пел еще до «Агаты Кристи», самое начало 80-х.

Л. Горская

— Привет городу Екатеринбург!

А. Пичугин

— Свердловск тогда еще. А вообще, это такая скорее не советская музыка, в большей степени характерная для вокально-инструментальных ансамблей. Она больше тяготеет к такому чему-то, что потом в конце 90-х стало появляться с культурой фенечек, возрождения хипповского чего-то такого, уже переосмысленного, Веня Д’ркин, вот что-то такое, оттуда эта песня.

В. Самойлов

— Возможно, да. Тут есть небольшая путаница, потому что кроме того, что мы сейчас услышали — это стройотрядовская агитбригада своего рода была. Там действительно был еще и вокально-инструментальный ансамбль, и там я вообще другую музыку играл, такой арт-рок. Поэтому здесь есть некая путаница. Кстати, у этой песни есть любопытная история. Во-первых, первый куплет и припев мы нашли в сборнике поэзии, я нашел. К сожалению, я не помню, кто автор, и нигде не могу найти. И потом мы придумали еще с моими товарищами второй куплет, такое лирическое отступление. Поэтому у нас есть какой-то соавтор по этой композиции, это во-первых. А во-вторых, еще любопытно, как это было придумано. Я помню, проживал тогда в общежитии Политехнического института, где учился, и мой сосед по комнате очень фанател от итальянской эстрады тогда. А я был ортодоксальным рокером уже тогда, внутри себя.

А. Пичугин

— Еще раз, это какие годы?

В. Самойлов

— Это 82-й, 83-4-й годы, где-то этот период. Эта песня «Листопад» 83-го года, по-моему, сочинения. В общем, у нас происходили жаркие споры на тему, имеет ли право на жизнь итальянская эстрада на фоне настоящей рок-музыки. И однажды я в сердцах в споре сказал: «Да я такую мелодию итальянскую за три секунды тебе сочиню». И прямо напел под гитару на каком-то птичьем, имитирующем итальянский язык, вот какую-то такую штуку. И потом уже позже, под эту мелодию абсолютно лег вот этот текст, который я случайно в книжке нашел. И таким образом из полушутки получилась такая песня, представляете?

А. Пичугин

— Я с трудом представляю, как это вообще, зная творчество «Агаты Кристи», жесткий такой довольно саунд — и песня «Листопад», и что это поет один человек…

В. Самойлов

— Но это ведь другая жизнь совсем. Я считаю, что меня судьба наградила тем, что я прожил одновременно очень много состояний жизненных — и стилей, и творческих, и человеческих, и вообще, этих пространств жизни разных много исследовал. И они достаточно радикально друг от друга отличались. То, что мы сейчас услышали из студенческого — это одна история, это почти такой, знаете…

А. Пичугин

— Это детство.

В. Самойлов

— Да, это детство. Это песня под гитару у костра, это такие фестивали студенческой песни, гитара. Своего рода — я уж не знаю, что здесь эго, а что здесь альтер эго (смеется) в моем случае. Я считаю, что всё это обогащает. То есть я не являюсь таким художником, который сочиняет стиль. Если говорить про современную культуру, и музыкальную культуру в частности, то есть апологеты каких-то стилей, которые его формируют, утверждают, делают ему обвес какой-то. И вот это становится названием какого-то стиля. Что касается меня, я наверное, внутри себя несколько другой какой-то — я не пытаюсь создать стиль. У меня скорее есть почерк какой-то. И мне интересно им писать разные вещи.

А. Пичугин

— Но вы можете как-то ответственно ответить, что для вас комфортнее? Наверное, вот то, что есть сейчас.

В. Самойлов

— Естественно, я же в этом проживаю, и это для меня комфортнее. Более того, когда у нас был пик популярности «Агаты Кристи», соответственно, фанаты отовсюду находили вот такие песни стройотрядовские. И у меня даже был такой легкий дискомфорт. Ну знаете, такие юношеские еще недолеченные амбиции, когда ты воспринимаешь несколько враждебно такое прошлое свое. Сейчас я уже совсем по-другому к этому отношусь. И когда слушаю эти композиции, я слушаю бесспорно их с неким умилением. Каждый раз возвращаясь туда, любопытно переосмысливать, чем ты был, вспоминать себя тогдашнего. Это, мне кажется, очень полезно вообще людям делать. И у меня есть такая уникальная возможность, потому что у меня так разнообразно в жизни получилось.

А. Пичугин

— Но уже почти шесть лет прошло с момента распада «Агаты Кристи», а ваши первые сольные проекты, насколько я понимаю, появились чуть позже. Чем вы занимались в этот период времени — между.

В. Самойлов

— Вы знаете, я вообще занимался очень много общественными проектами. То есть, не то, что я отвлекался на это, но душа моя просит чего-то еще, кроме того, чтобы быть музыкантом на сцене. Хочется мне быть чем-то еще. Я вообще давно, со школьных лет, достаточно активно организаторской работой, во мне это есть. Я занимался очень много различными вещами, что-то организовывал, делал.

А. Пичугин

— И в «Агате Кристи» тоже вся организация в основном на вас, не на Глебе, а на вас лежала.

В. Самойлов

— Да, совершено верно. Это полноценно мое детище, потому что это логическое продолжение того самого стройотрядовского вокально-инструментального ансамбля. Даже название «Агата Кристи» было придумано еще в 86-м году, до того, как мы официально день рождения группы «Агата Кристи» начали справлять, спустя два года.

А. Пичугин

— А мне, кстати говоря, еще с 90-х годов было интересно, вот не у кого было спросить, возможность появилась. А как обязанности между вами вообще распределялись в группе, между вами и Глебом?

В. Самойлов

— Ну, у нас не то, чтоб были обязанности. Я могу сказать, что «Агатой Кристи» я бы называл сообщество троих человек, кроме Глеба, это еще Саша Козлов. Тоже наш товарищ по школе, он нас постарше был. Я считаю, что здесь всё так сошлось хорошо, что каждый привносил всё, что нужно. То есть, я умел содержать проект, двигать его, если говорить в организационном плане. В творческом плане, я люблю аранжировать, записывать — я же сам по образованию радиоинженер, конструктор-технолог. Поэтому всё, что касалось звукозаписи и продюсирования, саундпродюсирования — это всё моё. По творческой части — моя стезя это арт-рок, прогрессивный рок. Саша Козлов привносил, он был любителем популярной музыки, поп-музыки, он привносил историю свою. Глеб у нас поэт с оголенными нервами. Поэтому здесь так всё хорошо складывалось в такой симбиоз, триумвират такой, который давал очень интересный результат.

А. Пичугин

— Но песни вы сейчас продолжаете исполнять на концертах. Вот мы видели записи «Ковра-вертолета» в Донецке.

В. Самойлов

— Да, но понимаете в чем дело, что касается… Я сейчас езжу, гастролирую, вот в настоящий момент с программой «Агата Кристи. Все хиты». Это такой музыкальный спектакль, или как я про себя сам шучу, что это кавер-проект, который исполняется одним из его создателей.

А. Пичугин

— Но эта история у вас началась после нрзб.

В. Самойлов

— Да-да, это в феврале мы с братом сыграли ностальгический концерт так называемый, в Москве и в Питере. И в общем, идея поехать с этим проектом в тур, она витала в воздухе. Глеб по своим причинам, он увлечен своим проектом, группой «Матрица». Поэтому его эта идея не сильно заинтересовала. А я решил — я понял, что людям это очень нужно, и мне самому захотелось. В общем, я поехал.

А. Пичугин

— По прошествии какого-то количества времени можно ли еще ожидать такого?

В. Самойлов

— Я думаю, что да. Ведь это всегда с нами, и самое удивительное, что к творчеству «Агаты Кристи» примыкают новые поклонники. У меня сейчас на концерты ходят очень много ребят молодых, которые начали слушать рок-музыку уже после того, как группы «Агата Кристи» в 2010 году не стало. И вы знаете, прибывают новые люди, что-то для себя они находят в этой музыке и в этих песнях. И с удовольствием ходят на концерты. Вообще на концерты сейчас практически приходит три поколения людей. То есть это я, примерно мои сверстники, те, кому 50 и больше, их дети, и даже внуки. То есть практически три поколения.

Л. Горская

— То есть четыре.

А. Пичугин

— Да, я в этом году наблюдаю за известными музыкантами, тоже довольно известная когда-то в прошлом группа, которая в этом году решила воссоединиться, и несколько раз выступала. Я наблюдаю среди публики молодежь 15-16-ти лет, которым может было лет 5, когда и группы-то не стало.

В. Самойлов

— Но это означает, что есть там какие-то смыслы, которые до сих пор актуальны. Это первый момент. И второй момент — видимо, мы можем уже констатировать, что возникает вот это поколение, те, которым было 15-16, тинейджеры, они сейчас начинают выходить в какую-то жизнь, формировать какое-то свое пространство жизни. Я с благоговением жду, когда и молодые музыканты, они же вместе с этим поколением развиваются, что-то говорят уже, произносят. Я за этим процессом давно уже наблюдаю, и считаю, что в ближайшее время произойдет некий переход количества в качество. То есть мне кажется, что поколение формируется, обтирается об жизнь, об действительность, и в ближайшее время найдутся несколько больших поэтов, больших ребят, которые смогут всё это конденсировать в творчестве, и стать рупором этого поколения. Мне кажется, это очень любопытный процесс будет.

А. Пичугин

— Напомню, что в гостях у программы «Светлый вечер» на радио «Вера» Вадим Самойлов, известный российский музыкант, общественный деятель, основатель и в прошлом фронтмен группы «Агата Кристи». Лиза Горская.

Л. Горская

— И Алексей Пичугин.

А. Пичугин

— Через минуту снова здесь. Не переключайтесь.

А. Пичугин

— И снова здесь в студии программа «Светлый вечер», мы — Лиза Горская и Алексей Пичугин. И сегодня у нас в гостях Вадим Самойлов, известный российский музыкант, основатель и в прошлом фронтмен «Агата Кристи».

Л. Горская

— Вадим, вы говорите об искусстве, о музыкальном, в частности. Вы его очень персонифицированно воспринимаете, да? Концепция, месседж. А вот просто теоретически хотела вас спросить — а деперсонифицрованное искусство может существовать? Хорошая музыка?

В. Самойлов

— Да, бесспорно, бесспорно. Ведь в искусстве точно так же, как и в жизни, есть свои циклы. И вслед за состоянием общества, искусство либо требует персонификации, либо размывается снова, и становится таким более общим. Это абсолютно здравая и нормальная вещь, и объективно это такой обычный такой жизненный процесс, который вместе с развитием общества, с его генерацией, движется. Поэтому в настоящий момент, мне кажется, цивилизационно очень много вопросов сейчас возникает — где мы живем, а чего мы живем? И куда мы жить-то вообще собираемся? В такие периоды жизнь сама по себе вытаскивает, требует, и соответственно, проявляет неких пассионариев во всем. В политике, в культуре, и в искусстве, и в гражданском обществе. И вообще, когда зарождается некая новая фаза искусства, она зарождается пассионариями. Но до этого происходит накопительный процесс, такого как раз деперсонифицированного периода. Поэтому это просто одно и то же, по сути дела. Просто в настоящий момент времени, я думаю, произойдет персонификация. Как это было со всеми жанрами. Если проследить историю развития рок-музыки, в частности. Начиная с Элвиса Пресли. Абсолютно такой клубной музыки, где черные музыканты играли ритм-энд-блюз, потом вдруг возникает такой пассионарий, который вдруг вспыхивает, вносит это всё в массовую культуру. Потом следующая волна, допустим, хиппи, тоже выраженная. Потом волна панка. И везде, во всех этих волнах есть некие толчковые субъекты, которые всё это развивают. И потом происходит растворение, вбирание в себя, и выход на новый…

Л. Горская

— Как вы думаете, сейчас какой стиль понесут в массовую культуру?

В. Самойлов

— А тут важен даже не стиль. Мне кажется, здесь некие идеи важнее. Потому что стиль, это такой атрибут текущей действительности, текущего состояния технологий, чего-то еще. А что касается идей, то вот как раз идеи, это касается уже человечества и человека. И собственно, с этого всё начинается. Поэтому мне кажется, что здесь важнее не жанр, а взгляд. Поэтому я говорю про послание, про месседж. Потому что именно это любопытно рассматривать. То, что оно приобретет какую-то форму, это очевидно. Более талантливо, менее талантливо, это произойдет все равно. Но важнее, мне кажется, идея, о чем это будет.

А. Пичугин

— Все-таки приобретет. Потому что мне казалось, что мы сейчас выходим за рамки определенных стилей, временно выходим. Когда Фукуяма говорил, что кончилась история, она может быть, в его видении, действительно, в конце 80-х, закончилась. Потом новый виток, и уже это всё неактуальным становится. Так и здесь — мы выходим за рамки каких-то стилей, и музыкальных, на время. Потом это наверное, действительно во что-то облечется. Но вот пока это такая эклектика, постмодернизм, если угодно.

В. Самойлов

— Да, совершенно верно. Но такое всегда на рубеже эпох происходило, такой неодекаданс абсолютный. Поэтому тут ничего удивительного нет. Это же происходило и в начале 20-го века.

А. Пичугин

— А в связи с этим вопрос. То, о чем мы начали говорить в конце первой части программы — новые имена, которые в том числе и вы продвигаете. Из них есть действительно крупные талантливые музыканты?

В. Самойлов

— Я бы хотел чуть-чуть поправиться. Я не продвигаю никого в том смысле… Меня можно назвать музыкальным продюсером. То есть я не тот Карабас Барабас, который заключает контракты непосредственно…

А. Пичугин

— Нет, нет, я именно в том смысле, в котором вы работаете.

В. Самойлов

— Я скорее предпочитаю формат творческих консультаций и творческой дружбы с молодыми. Не могу сказать, что есть уже кто-то — один, два, три, четыре исполнителя или имени, которые являются флагманами. Наверное, пока еще нельзя так точно сказать, что это что-то такое большое. Я думаю, что это впереди еще. Пока еще не накопилось.

А. Пичугин

— Я пытаюсь вспомнить, даже эпоха 90-х, вроде бы такое относительное безвременье, дало нам и Мумий Тролля, и Земфиру, о которых все знают. А вот потом — нулевые, особенно сейчас, 10-е годы, и кто? Кто эти люди? Которых бы действительно знала вся страна.

В. Самойлов

— Пока еще нет таких. Вы знаете, есть кстати, такая точка зрения, которая в общем имеет право на существование. В связи с тем, что мир очень сильно сейчас переформатировался, и вкусы людей очень разнообразны. Есть такая версия, что артистов, которые такие международные, которых любит огромное количество людей, их уже не может быть в природе. Потому что у нас у всех очень разные интересы, и всё очень сегментировалось. То есть будет много артистов, которые до́роги тысячам людей, но не будет одного, который дорог миллионам. Есть такая точка зрения, в принципе она отчасти оправданная. То есть эпоха таких супер-проектов, она может подходить к концу.

Л. Горская

— А это разве не от масштаба таланта все-таки зависит?

В. Самойлов

— Посмотрим, посмотрим. Я тоже считаю, что… Вот с точки зрения жанровой, как раз происходит сегментирование. Потому что кто-то любит одно, кто-то любит вот так одеваться, кто-то любит по-другому одеваться. И соответственно, это уже такие атрибуты поп-культуры, стиля, скорее. А вот с идейной точки зрения, да, возможно, может кто-то появиться, который вот прямо скажет такие слова, что всё общество задышит этими словами. Но это уже имеет отношение не к стилю, скорее, а к этим словам.

А. Пичугин

— Я еще почему у вас спрашиваю об этом — на постсоветской рок-сцене «Агата Кристи» всегда, ну мне, по крайней мере, так казалось, была группой, которая задавала основные модные тенденции. Вот скажем, было классическое звучание «Наутилуса», потом пришли братья Самойловы и записали с «Наутилусом» альбом, который полностью весь его саунд переделал.

В. Самойлов

— Да, это был период, когда мы как раз записывали альбом «Позорная звезда», и после этого коллеги из «Наутилуса» ко мне обратились, послушав альбом. И мы сделали замечательный проект «Титаник», который очень действительно отличался от того, что было раньше в «Наутилусе» и придал ему какую-то новую форму.

А. Пичугин

— А вы до сих пор как-то общаетесь, сотрудничаете со старыми коллегами по сцене?

В. Самойлов

— Да, обязательно. Если говорить про «Наутилус», то буквально в прошлом году было несколько концертов, посвященных тридцатилетию группы «Наутилус». И я там принимал участие, выступал и в Москве, и в Питере. Пел даже песню «Если я заменю батарейки», одна из таких очень интересных композиций, которая меня в свое время очень впечатлила, еще в студенчестве, в 80-х годах.

А. Пичугин

— А давайте поговорим о ваших общественных проектах. Уже несколько раз вроде бы начинали, опять возвращались к музыке. Вы помогаете детским домам, у вас есть какой-то проект с хосписом, еще что-то. Вы много ездите, в том числе в Донецк, в Луганск. Смотрели ваше интервью перед началом программы.

Л. Горская

— Мне почему-то Иркутск попался.

А. Пичугин

— Иркутск, да. У Лизаветы потом еще такая стопка книг про Иркутск лежала. (Смеется.) Расскажите по порядку.

В. Самойлов

— Понимаете, в чем дело. Я не сказал бы, что это какие-то проекты. Просто люди обращаются, присылают сообщения в социальную сеть — вот есть такая проблема с человеком, нужна помощь. Мы это распространяем через свои сети, обращаемся к нашим поклонникам. И подобное притягивает подобное. Когда мы выезжаем куда-то на гастроли, уже идет слух о том, что можно со мной встретиться, и я какую-то поддержку оказываю. Достаточно скромны мои заслуги, максимум, что я могу сделать — я могу об этом просто поговорить, рассказать, дать интервью в средствах массовой информации, дать этому огласку, публичность. Я не занимаюсь профессиональной благотворительностью. И вообще, честно говоря, меня смущает, когда благотворительность воспринимается чем-то отдельным от жизни. Мне кажется, благотворительность это нормальный стиль жизни человека вообще. Людям просто нужно помогать, и всё. Если можешь помочь, помоги, чем можешь. Поэтому не стоит это выделять в отдельное направление жизни — сострадание. Сейчас я пойду позанимаюсь состраданием.

Л. Горская

— Пятнадцать минут.

В. Самойлов

— Да-да-да. Поэтому я бы не стал преувеличивать эти вещи. Обращаются — мы даем то, что можем дать.

А. Пичугин

— Хотел по поводу благотворительности сказать. У нас довольно много программ этой направленности, аналогичных, на радио «Вера». Поэтому может быть есть какие-то сейчас остронуждающиеся вещи, которые можно было бы озвучить. Кто-то из наших слушателей, может быть, не остался бы равнодушным, тоже как-то бы принял участие.

В. Самойлов

— Прямо сейчас не могу сказать. что есть что-то остро стоящее сейчас. Но у меня на странице в социальной сети периодически возникают различные обращения и воззвания помочь кому-то. Я просто буду благодарен, если зритель будет туда периодически обращаться. Официальная группа «Вадим Самойлов», ВКонтакте наиболее активная. Там периодически возникают какие-то посты, люди откликаются. В настоящий момент могу сказать, что есть радостное известие, радостью поделюсь.

А. Пичугин

— Давайте.

В. Самойлов

— Где-то несколько месяцев назад к нам обращался фонд «Белая книга». Этот фонд в Донбассе находится, они работают, помогают — там очень много ведь раненых, много инвалидов, конечности ампутированные. И есть фонд «Белая книга», который собирает средства на протезирование. И мы обращались несколько месяцев назад, и вот сейчас, буквально пару дней назад, я с удовольствием увидел сообщение о том, что протезирование состоялось, конкретного человека, и я очень рад. И когда такое читаешь, это очень хорошо. В Иркутске тоже. Насколько я понимаю, после того, как мы там пообщались с ребятами — там есть замечательная команда, ребята…

Л. Горская

— В детском доме.

В. Самойлов

— Да. Портфолио — то есть они снимают, делают видеопортфолио для ребеночка, и размещают. И там тоже практически половина детей нашли уже родителей. Это замечательно.

Л. Горская

— Это проект «Подари ребенку семью».

В. Самойлов

— Да, проект «Подари ребенку семью».

А. Пичугин

— А что касается ваших поездок на Донбасс?

Л. Горская

— В Донбасс, Леша.

В. Самойлов

— Я даже не знаю, как правильно, на самом деле. Мне все время тоже хочется сказать — на Донбасс.

Л. Горская

— На Украину, в Донбасс.

В. Самойлов

— Ну не знаю. Может быть, с точки зрения русского языка это правильно, но уж простите, если я буду оговариваться.

Л. Горская

— Нет, вам можно. Ему нельзя. (Смеются.)

А. Пичугин

— Она строгая, знаете.

В. Самойлов

— Я мечтал поехать на Донбасс, как только увидел первые кадры из Мариуполя, когда были первые погибшие. Когда я понял, что будет война, когда это все начиналось, и в общем, хотелось… То есть я испытывал мощнейшие переживания по этому поводу, и конечно, мне хотелось там оказаться. Не совсем понятно было, как? Понимаете, это же не просто так. Вот есть Юлия Чичерина, такая певица, они с супругом такие путешественники, они прямо в Тибет на автомобиле своем ездят. Вот они сразу же туда поехали. Еще какие-то ребята сами. Что касается меня, то я сразу же задумал какое-то провести мероприятие по поддержке местной самодеятельности, местных музыкантов. И поэтому, пока я выискивал, как это можно сделать, пока нашлись партнеры, прошло какое-то время. И мы поехали, провели там два рок-фестиваля. В Донецке и в Луганске, с большими гала-концертами.

А. Пичугин

— Когда это было?

В. Самойлов

— Это был апрель прошлого года. И после этого еще несколько раз мы там были. Вы знаете, там любопытное ощущение. Во-первых, когда выходишь выступать на сцену в таких местах, и перед тобой собирается порядка 35-ти и более тысяч человек. И руководство говорит, что у нас столько людей не собиралось с момента революционных действий, с момента захвата администрации, противостояния, вот этого всего. И люди собираются по другому поводу. И вот когда ты выходишь туда на сцену, ты понимаешь, что ты сейчас не солист «Агаты Кристи», и не Вадим ты Самойлов, и вообще, неважно, кто ты есть. Потому что важно, чтобы ты вышел и люди почувствовали снова жизнь. Ту жизнь, которая у них была отобрана. Это настолько дисциплинирует, это настолько чистит, это состояние, что всё встает на места в голове сразу же, и в сердце. Ты понимаешь, для чего это всё, для чего художник стоит на сцене вообще. Вот для таких моментов. Это сродни такому менестрелю, который в Средние века на площадь вышел и должен вот сейчас вот, у него есть несколько минут, и тысяча незнакомых людей, и что-то он должен такое сказать, и как-то так он должен послать в свое сердце энергию, чтобы люди эти, чтобы что-то с ними произошло, какое-то небольшое озарение. И мне кажется, что вот это самое важное. А уж в рок-культуре и подавно. Потому что этот трубадур он и является эпицентром рок-культуры, с моей точки зрения. Например, мне удалось выступить на первом выпускном вечере, на выпускном балу первых выпускников Донецкой народной республики. Это ведь никогда больше не повторится, понимаете. Это первый выпускной у них. И вообще, всё там впервые произошло. И в этом смысле я очень вдохновлен этими вещами, и с удовольствием, с нетерпением жду возможности снова туда поехать.

А. Пичугин

— Вадим Самойлов, музыкант, общественный деятель, основатель, в прошлом фронтмен группы «Агата Кристи» у нас в гостях в программе «Светлый вечер». Вы говорите, каждый раз, когда выходишь на сцену в таких местах — а у вас были прецеденты? Может, в Чечню ездили?

В. Самойлов

— Да, мы в Чечню ездили. Там чуть-чуть другая энергия, там тоже полезно было выступить, и нужно было выступить. И там еще более сложная конфигурация была переживаний. Потому что мы выступали перед — там же в основном жители Чечни были. Здесь в Донбассе, это русский мир, который себя отстаивает. А там это чеченский народ, который снова должен стать дружественным. Которому ты приносишь это. Это чуть разные вещи, но это тоже очень сильные впечатления, сильные переживания. Особенно, знаете, что больше всего меня впечатлило там. В какой-то момент на этом концерте в Чечне, были какие-то эффекты типа салюта или пиротехники, что-то бахнуло. И я обратил внимание, что эти 10 тысяч человек одновременно среагировали одинаково.

Л. Горская

— Пригнулись.

В. Самойлов

— Да-да. И я понял, что вот она, война, вот она такая.

Л. Горская

— В Донбассе наверное, сейчас такая же реакция.

В. Самойлов

— Да-да.

А. Пичугин

— Давайте еще к музыке вернемся обратно. Все-таки мне интересно про ваш проект с Владиславом Сурковым. Вы говорите, что это не проект, это разовое мероприятие такое.

В. Самойлов

— То есть это не задуманный шоу-бизнес проект, который должен был реализовываться. А это междусобойчик творческий. Это творческая дружба, которая вылилась в создание фонограмм, в создание таких песен. Владислав Юрьевич замечательный поэт и глубокий философ, и вообще он талантливый творческий человек. Мне попались его стихи, попались его кое-какие записи. Мы познакомились после этого, подружились, и в результате получились такие две пластинки, которые нигде не продавались, были сделаны только для себя.

А. Пичугин

— А как они потом попали в интернет?

В. Самойлов

— В интернет всё попадает. (Смеется.)

А. Пичугин

— Ну, как они попали в интернет, понятно. Как они стали довольно известными?

Л. Горская

— Сам себе ответь на этот вопрос.

В. Самойлов

— Как только стало это общественным достоянием, так сразу же большинство телеканалов, и самых скандальных, сообщили, что Самойлов с Сурковым песни поет. Наиболее распространенная дезинформация на эту тему примерно так звучала: «Владислав Сурков, который писал песни для «Агаты Кристи». Вот это самая распространенная дезинформация на эту тему. Конечно, никогда Владислав Юрьевич песен для «Агаты Кристи» не писал, это отдельная субстанция моя с ним. И мне еще чем этот проект понравился, что там очень много было творческой коллаборации как таковой. То есть например, были стихи, я придумал мелодию. Или допустим, у него был куплет, я придумал припев. Мне такая формула очень близка, и я вообще за сотворчество в любом его виде.

Л. Горская

— Коллаборация — это сотворчество, а не коллаборационизм. (Смеются.)

В. Самойлов

— Да-да.

А. Пичугин

— А сам Сурков на чем-то играл?

В. Самойлов

— Нет, это всё сделано мною.

А. Пичугин

— Его какое участие, кроме написания?

В. Самойлов

— Ну, консультационное, разговоры эти — а может так, а может так. То есть этот великолепный процесс.

А. Пичугин

— Про кино. Вот не стало, уже сколько лет прошло, как не стало Балабанова, Алексея Балабанова, замечательного режиссера.

Л. Горская

— Я думала, что ты сейчас скажешь Цоя, прости.

А. Пичугин

— Цоя, я помню, 26 лет будет. Алексея Балабанова, вроде бы как совсем недавно, три года, по-моему, прошло. Ведь он, наверное, один из первых, кто начал вытаскивать свердловских музыкантов в кино, стал…

В. Самойлов

— Ну, он часть свердловской музыки, и свердловской творческой диаспоры.

А. Пичугин

— Естественно.

В. Самойлов

— Поэтому это его мир и есть. Вот если возвращаться к сотворчеству, основная идея, которую я сейчас транслирую, когда приезжаю в эти маленькие города — что друзья, всё лучшее происходит в творческих сообществах. Потому что что-то было в свердловском рок-клубе, в питерском, в московском. Это сообщества разных людей, там и режиссеры, и дизайнеры, и архитекторы, и музыканты. И вот в этой творческой каше происходит очень много искр одновременно в разные стороны.

А. Пичугин

— А это действительно круто? Это не загоняет в какие-то определенные рамки? Мне казалось, что свердловский рок-клуб, ленинградский рок-клуб, московская рок-лаборатория – это все вынужденные творческие объединения, вынужденные для своего времени, 80-х годов.

В. Самойлов

— Нужно понимать, что было сообщество как таковое, и было его формальное выражение в виде какой-то конструкции, которая называлась свердловским рок-клубом. Сообщество людей оно всегда есть. И Балабанов в этом сотворчестве и крутился, и жил, и делился впечатлениями творческими. Вот поэтому это часть его, большая часть его, вся свердловская музыка — это большая часть его мира. Поэтому этот мир он с собой нес и в музыке, и в своих фильмах.

А. Пичугин

— То есть, вот эта картинка балабановская, зрительная, визуальная — ретрансляция атмосферы свердловского рок-клуба, да?

В. Самойлов

— Я уж не знаю про атмосферу свердловского рок-клуба. Потому что мне кажется, что это ретрансляция состояния Балабанова в большей степени. Потому что все-таки он переформулировал же все эти вещи, как большой художник. То есть задача его не стояла… Хотя вы знаете, у него был фильм «Настя», в самом-самом, ранний фильм…

А. Пичугин

— Настя Полева, Егор…

В. Самойлов

— Да-да. По сути дела, это фильм о свердловской рок-тусовке. И это, наверное, единственный такой его фильм, который формально можно назвать фильмом, полностью составленном на свердловском рок-клубе, и тех временах. А то, что мне удалось с ним поработать, дважды, и очень плотно и результативно. Первый раз это на дебютном проекте Сережи Бодрова, фильм «Сестры», где Балабанов его консультировал. Прекрасное было время, и мы очень много вместе проводили времени, с Балабановым и с Бодровым, обсуждая и музыку, и кино, делая вот это всё. И потом еще Леша был любезен, пригласил меня поработать на фильме «Мне не больно». Где я с удовольствием это всё сделал. И конечно, я бы еще с удовольствием что-то сделал для Балабанова. Но он умер.

А. Пичугин

— К сожалению. Но «Мне не больно» это как раз, мне кажется… Там как раз уже ваши сольные песни звучат.

В. Самойлов

— Да. Там, кстати, как раз из «Полуостровов» достаточно много звучит вещей.

А. Пичугин

— Интересно, что я как-то узнал в свое время, что Балабанов, именно Балабанов собирался снять вот эту историю по произведению Арабова, которая впоследствии у Лунгина вылилась в «Остров». Что он тоже хотел экранизировать.

В. Самойлов

— Да, любопытно.

А. Пичугин

— Да, было бы наверное интересно.

Л. Горская

— Ну что, про творческие планы, я думаю, самое время говорить ближе к концу программы. Как это ни банально, но этот вопрос должен быть задан.

В. Самойлов

— Собственно говоря, планы мои заключаются в том, что я продолжаю сочинять, искать себя, продолжаю понимать, что я буду из себя представлять после «Агаты Кристи». Этот процесс он происходит, он размеренный достаточно, потому что это, знаете, своего рода как новую главу своей жизни открыть. На это нужно спокойное время, которое я пытаюсь сейчас проживать. Понятно, что песни уже пишутся. Единственное, что могу сказать, что я настолько устал от такого потока шоу-бизнеса традиционного — нужно сделать запись, потом снять видеоклип, потом написать пресс-релиз, потом пост-релиз, и ходить по этим всем радиостанциям, говорить «покупайте мой альбом». Мне всё это настолько претит, что я решил в этом раз, ну не решил, а просто начал действовать другим способом. Этот способ скорее похож на то, с чего я начинал. То есть, какие-то выступления — здесь спел одну песню новую, потом что-то переделал в ней слова, в другом месте спел ее по-новому. То есть я сейчас придерживаюсь такого свободного творческого процесса и поиска. Потому что я как бы к самому себе возвращаюсь вот того периода, когда я только начинал музыку, начинал выступать. Я считаю, что это полезно.

А. Пичугин

— Начинающий музыкант.

В. Самойлов

— Да. Мне вообще кажется, что такого рода обновления, они полезны.

Л. Горская

— Вам не первый раз, как я поняла, открывать новую главу жизни, новую жизнь, как вы сказали. Тоже интересно.

А. Пичугин

— Меня в свое время очень удивило высказывание одного из ваших коллег по рок-сцене, который говорил: «Ну вот, я наконец кажется вырываюсь из этой атмосферы, когда надо каждый год записывать по одному альбому. Зачем мне писать каждый год по альбому, я не знаю, но мы уже вот на протяжении последних десяти каждый год пишем по альбому». А я про себя думаю — а зачем, действительно? Уж лучше может, один раз в десять лет один хороший выпустить, чем чего-то скрести, собирать, стараться, думать.

В. Самойлов

— Уж по крайней мере, не с таким посылом. Согласен, да. Вот собственно в этом и сложность. Что хлеб сложный у музыканта, поэтому нужно все время что-то делать, ворошить. То, что сейчас одним словом пиар называется. Вот мне всё это не близко. Вот что такое пиар и маркетинг? Это механизмы, которые пытаются воссоздать достаточно простую вещь — то, что художник и так чувствует интуитивно и делает — симпатия. Целые институты…

Л. Горская

— Воссоздать или заменить?

В. Самойлов

— Имеется в виду — вот художник, когда он что-то делает, если он получает отклик от зрителя, то это симпатия. А можно подходить к этому — высчитывать, как это сделать так, чтобы создать симпатию. Поэтому нам сейчас всё это очень навязано. Из Америки, из западного мира, эта тема пришла. Народ любит артистов и музыкантов по своим причинам. Особенно наш российский народ. Мне что в нем очень нравится, что он эти фейковые вещи достаточно быстро забывает. То есть да, можно сезонно среагировать на какой-то броский проект, но если в нем нет подлинного содержания, то всё это будет забыто и растоптано очень быстро. Поэтому в этом смысле мы в завидном положении, потому что наш народ не обманывается на эту тему. И поэтому и художники интуитивно чувствуют, что нужно что-то вот такое. Только такой человек и называется художник, который что-то в себе выискивает, какую-то вечность вот эту, пытается до нее добраться.

А. Пичугин

— Спасибо! Спасибо за то, что вы пришли к нам сегодня. Вадим Самойлов, известный российский музыкант, общественный деятель, фронтмен и основатель группы «Агата Кристи» сегодня был на радио «Вера» в программе «Светлый вечер». Заканчиваем, конечно же, нашу программу песней.

(Звучит музыка.)