«Светлые истории о доверии Богу»

В этом выпуске своими светлыми историями, связанными с тем, как Господь явно участвует в жизни человека и о том, как важно доверяться Ему, поделились ведущие Радио ВЕРА Алексей Пичугин, Анна Леонтьева и Константин Мацан, а также наш гость — протоиерей Алексей Попков.

Ведущие: Алексей Пичугин, Анна Леонтьева, Константин Мацан

---

К. Мацан

— Светлые истории, как всегда, в этом часе по понедельникам мы рассказываем на волнах радиостанции ВЕРА. Добрый вечер, дорогие друзья. Меня зовут Константин Мацан. Со мной в студии сегодня мои дорогие коллеги. Анна Леонтьева. Привет, Аня.

А. Леонтьева

— Добрый вечер.

К. Мацан

— И Алексей Пичугин. Привет, Леша.

А. Пичугин

— Добрый, добрый день, вечер.

К. Мацан

— И наш гость, протоиерей Алексей Попков, клирик Австралийской и Новозеландской епархии. Добрый вечер.

Протоиерей Алексей

— Добрый вечер. Здравствуйте, дорогие.

К. Мацан

— Гость издалека, вот уж совсем издалека.

А. Леонтьева

— Да.

К. Мацан

— Хотя последнее время отец Алексей служит в Москве, но все равно большой опыт служения там, в этом прекрасном далеке, за плечами есть. И я думаю, что, может быть, и сегодняшние истории или какие-нибудь маленькие истории так или иначе вы нам расскажете, потому что уж очень интересно, как там.

А. Леонтьева

— Уж очень экзотично.

К. Мацан

— Да, как там, вместе с кенгуру, вы служите православным священником и служили долгое время православным священником на этом далеком континенте. Ну и тема у нас сегодня замечательная. Как всегда, мы с гостями, со священниками, с дорогими отцами консультируемся, о чем поговорить, и дорогие отцы говорят: а вот есть классная тема... Мы такие: да, тема классная...

А. Леонтьева

— И мы задумываемся.

К. Мацан

— И сразу вспоминаешь, и сразу как бы вроде не скажешь, что историй нет — мы, журналисты, постоянно с людьми общаемся и слышим разные истории, и не только из своей жизни, из чужой жизни черпаем, и вообще Господь великий режиссер, и постоянно помогает с этими историями. Но первая реакция такая, когда слышишь тему от гостя, думаешь: так, вот хорошо священнику, который ее предложил, видимо, на душе что-то прямо на эту тему есть сказать. А нам сейчас нужно соответствовать высокой планке. Ну вот сегодня постараемся соответствовать, потому что тема у нас сегодня такая: «Доверяй Богу как себе». О том, что в сложных ситуациях необходимо доверять Богу решение и не противиться. Ух, скажу я еще раз. Отец Алексей.

Протоиерей Алексей

— А, что это, правда, я придумал, да?

А. Леонтьева

— Удивился батюшка.

К. Мацан

— Отец Алексей, вот это вы придумали, поэтому вам и карты в руки первым делом.

Протоиерей Алексей

— Спасибо. Да, действительно эта тема для меня сейчас очень близка, как никогда. Нужно всегда доверять Богу. И я вспоминаю свою жизнь там, далеко за границей, и вся жизнь там и до этого, конечно же, она под руководством Господа Бога. Не всегда я это осознавал и понимал в моменте, но анализируя, что происходит, я понимаю, что действительно это Его воля на то, чтобы оказаться сегодня вместе с вами, тоже здесь, безусловно, Его воля. Я сейчас здесь служу в больничном служении благодаря Господу Богу, владыке Пантелеимону, который благословил меня потрудиться в больницах. И я понимаю, что мы планировали жить дальше в Новой Зеландии, после нескольких лет там мы готовили документы для того, чтобы получать резиденство, вид на жительство. А я с великим трудом выучил...

К. Мацан

— Новозеландский язык?

Протоиерей Алексей

— Английский новозеландский язык, сдал международный экзамен.

А. Пичугин

— Простите, а сильно отличается вообще английский в Англии, Великобритании, в Штатах?

Протоиерей Алексей

— Конечно, как у нас много диалектов, там совершенно другие, звуки те же, но произношение там «тэн» британское, «тин» — «десять» новозеландское, «сивен», «севен» по-английски, по-новозеландски.

К. Мацан

— Ну а грамматика та же?

Протоиерей Алексей

— Грамматика та же, но они быстрее говорят, у них во рту, большинства из них, каша без начала и окончания. И начинаешь это понимать только через два-три года. Я туда приехал вообще без языка, в школе что-то — a, b, c, d, — я учил. Но туда приехал, думал, что мне он поддастся быстро, но заняло это около трех лет на изучение и на сдачу экзамена. И вот мы шли к этой цели, мы собираем документы, и в мире случился в 20-м году ковид. Мои близкие, моя жена с двумя детьми поехали в Москву. Мы тогда очень смеялись, и да, ковид, но что такое, там где-то, в Китае, что-то произошло, в начале 20-го года.

А. Пичугин

— Тогда все смеялись.

Протоиерей Алексей

— И они здесь поехали по очень серьезной причине — у старшей дочери были медицинские проблемы, проблемы со здоровьем. И они оказались здесь, в Москве, по полису проходили необходимые обследования. Стоит сказать, что в Новой Зеландии очень сложно с диагностикой, там медицина диагностическая недоступна. Во-первых, потому что это дорого для иностранцев, во-вторых, очень долго ждать нужно. И мы приняли решение, что проблема, которая у нас есть — дочка начала худеть, очень плохое самочувствие у нее было, и приняли решение, что они поедут в Москву. С билетами туда-обратно будет дешевле, чем проходить обследование там. И они оказались здесь, в Москве, прошли быстро в больнице святителя Алексия, слава Богу, все обследования, и все что нужно, оказалось, не очень сложная проблема. Собрались лететь обратно, и буквально за 12 часов до их вылета Новая Зеландия закрыла границы.

К. Мацан

— Ничего себе.

Протоиерей Алексей

— Да, и моя жена с двумя детьми оказались здесь, в Москве, закрытыми, я со средней дочерью оказался в Новой Зеландии. Мы жили так далеко друг от друга четыре месяца, после чего я спросил у правящего архиерея совета, что мне делать. И он сказал, что тебе нужно быть с семьей и лететь в Москву, и непонятно, когда, и будет ли возможность вернуться обратно. И вот, очень быстро собравшись, мы приехали сюда. И благодаря этому событию, благодаря тому что мы оказались здесь, у моей второй дочери тоже случились проблемы со здоровьем и, слава Богу, прослужив два года в больничном служении, я получил некоторые знакомства среди детских врачей, у меня, слава Богу, в детских больницах хорошие есть друзья. И дочь моя в прошлом году перенесла несколько сложных операций, которые там бы, вот в Зеландии, конечно, были бы недоступны, даже за большие деньги. Слава Богу, она сейчас реабилитируется. И я благодарен Богу, что Он поступил именно так, что сложились события друг за другом, эта цепочка событий помогла нам оказаться в правильном месте и в правильное время. Слава Богу за это. Вот так.

А. Леонтьева

— На самом деле вот я слушаю отца Алексея и понимаю, что у нас медицина, она не на страховке основана, а на знакомых.

Протоиерей Алексей

— В том числе да. Но хотя по страховке нам доступны очень большие — мы просто не осознаем, живя здесь, в Москве, мы не осознаем, мы не знаем, с чем сравнивать, — у нас очень большие есть возможности в лечении. У нас есть хорошие врачи, хорошее оборудование, и все это нам доступно практически бесплатно.

А. Леонтьева

— Я совершенно согласна.

К. Мацан

— А вот мы тему формулируем как то, что доверять Богу и не противиться. Отец Алексей, а у вас были в жизни случаи, может быть, вы наблюдали это, какие-то истории ваших прихожан, когда вот человек прямо противился и не получалось? Но вот он, вот туда его что-то вот, какой промысл его туда ведет, а он: нет-нет-нет, я туда не пойду, так не надо, я так не хочу. А в итоге потом как-то сломил в себе сопротивление, как-то доверился и получилось.

Протоиерей Алексей

— Ну можно я опять про себя?

К. Мацан

— Прекрасно. Нужно.

Протоиерей Алексей

— Ну, в общем, в этой же ситуации — я туда же окунусь, в 20-й год, когда супруга с детьми здесь, в Москве, а я там, три с половиной года прожив в Новой Зеландии, уже появились прихожане, они там и были, но началась дружба, началось общение, и духовное общение в том числе. И у меня было сопротивление ехать сюда. Я начал привыкать к стране.

А. Леонтьева

— Обросли там.

Протоиерей Алексей

— Начал привыкать к людям. И сейчас, конечно, скучаю по ним. И супруга, когда мне говорила: ты должен ехать к нам, мы должны быть вместе... У них, поймите, у них не было никакой возможности вернуться в Новую Зеландию. Мы пытались подключить любые, все связи, которые у нас были, но тогда время было совершенно непонятное, страшное и необъяснимое, то есть был один выход соединиться — мне лететь туда.

А. Пичугин

— А простите, можно уточнить, а вот закрыты границы, они закрыты в одну сторону? То есть выехать можно, въехать нельзя?

Протоиерей Алексей

— Да, Зеландия пускала в обратную сторону только резидентов и жителей, граждан.

А. Пичугин

— А выехать могли кто угодно.

Протоиерей Алексей

— Да, выезжать могли все, а запускали не всех. И буквально, я вот говорю, за 12 часов, они приехали в аэропорт, и их не пустили на самолет, было такое решение премьер-министра. И я очень противился лететь сюда. Хотя это моя родина, я очень люблю свою родину, но я хотел там остаться. И я надеялся, думал, что вот, может быть, завтра, послезавтра, через месяц что-то изменится, граница откроется, но все становилось жестче и хуже. И поймите, все-таки мы там четыре года прожили, уже что-то, какой-то скарб у нас был. Хотя снимали мы жилье, своего жилья там не было, и у храма нет своего жилья, ну там какие-то телевизор, машина прихожане нам подарили. Ну то есть вот это все нужно было за четыре дня, не поверите, мне нужно было куда-то деть из съемного дома, перевезти, и это сложности, и сложность прощания с друзьями, с этой страной. И то есть я так вот, по-человечески я противился, я не хотел. Но я доверился Богу, сказал: Господи, если нужно, помоги. И, в общем, через вывозные рейсы, через сложности мы приехали обратно.

К. Мацан

— Светлые истории мы сегодня рассказываем, как всегда в этом часе, на Радио ВЕРА. Наш сегодняшний гость протоиерей Алексей Попков, клирик Австралийской и Новозеландской епархии, который некоторое время уже служит в Москве. Мои дорогие коллеги в студии, Алексей Пичугин и Анна Леонтьева. Аня, давай мы тебе слово передадим, чтобы женский голос прозвучал в этих наших «Светлых историях».

А. Леонтьева

— Я на самом деле, когда задумалась на эту тему, ну ты начинаешь всегда с себя, да, как бы вот думаешь, может быть, я вспомню что-нибудь из своей жизни, когда я так доверяла Богу, что прямо вот, и все получилось хорошо. Но, стыдно сказать, я, наверное, не вспомню такого вот прямо полного доверия. Наоборот, мне кажется, что у меня какой-то все время контроль над всеми этими ситуациями. С этим, наверное, надо как-то бороться. Но вот я такого ничего светлого про себя не вспоминала, и не знаю, насколько в тему, но я вспомнила свою замечательною учительницу. Дело в том, что, когда мне было 16 лет, я попала, как раз учила английский, и в школе его так, средненько преподавали. И ходила молва о некоей Светланочке из Томилина, которая замечательно учит английскому. И я, подружка моя замечательная — тоже слово «замечательное» слишком часто.

К. Мацан

— Замечательное слово.

А. Пичугин

— Замечательные томилинские дачи.

А. Леонтьева

— Там домик был. Дело в том, что Светланочка, она была детская писательница. А муж ее был, Карл, он был редактором «Детгиза».

А. Пичугин

— А я и говорю, замечательные томилинские дачи.

К. Мацан

— Действительно, у детской писательницы муж должен быть Карл. Это красиво.

А. Пичугин

— Детская писательница, Карл!

А. Леонтьева

— И у них такая, знаете, была дачка, половина даже дачки. Ну скворечничек такой двухэтажный. И так я познакомилась с этой семьей. Кстати сказать, Светланочка очень смешно говорила по-английски. Вот батюшка несколько слов сказал — сразу поняла, так сказать, мастерство. А Светланочка говорила с таким акцентом, вот так по-простому как-то. Но она была таким творческим человеком, мы организовывали спектакли английские, и потом она нас очень любила. Вот она настолько сияла нам навстречу, когда мы приходили, что мы очень быстро просто уже без этого не могли жить. И вот знаете, в этом доме... Да, я хочу сказать, что Светлана и Карл, они были дети вот поколения родителей, которые прошли через войну. И у нее было несколько там сводных братьев и сестер, потому что абсолютно не было никаких вопросов у их родителей, когда кто-то из дальней родни или друзей погибал на войне, то детей брали в семью. То есть вот не было вопроса. Там еще не было речи о Боге, но не было и вопросов, чем прокормить, чем и как мы сами будем своих детей кормить, то есть совершенно естественно, все одинаково, как бы мало еды и много любви. И вот в этом доме принимали так. Ну помимо того, что там были часто переводчики известные какие-то, писатели, вот я очень волновалась, когда меня приглашали в гости в такое общество. Значит, я приходила, накопив какие-то свои, огромное количество вопросов, проблем там, ситуаций. И, значит, два этих взрослых человека, которые казались мне просто небожителями... Светлана, кстати, Карл ее звал Лукашка. Она его — Карлуша, а он ее — Лукашка. Потому что, он говорил, у нее что-то лукавое в глазах.

К. Мацан

— Карлуша и Лукашка. Какая-то такая идеальная литературная детская пара. Такие два героя. Карлуша и Лукашка.

А. Леонтьева

— Да, ну это просто какая-то, я не знаю...

К. Мацан

— Какая-то хрестоматийная. Вот ты сейчас рассказываешь, вот все в этой истории прекрасно.

А. Леонтьева

— Я обещаю вам, что все, что я рассказываю, это правда. Значит, ты приходил вот с этим ворохом вопросов, причем еще таких юношеских, таких подростковых. Значит, эти два взрослых человека садились с тобой. Сначала Карлуша присутствовал, значит, ты все рассказывал, если это в его присутствии можно было, он высказывал свое мнение. А потом Светланочка-Лукаша говорила: так, Карлуша может идти, ему надо поработать. Все, значит, он высказывался, он уходил на второй этаж работать. И, конечно, мы просто шли туда, потому что не было, пока еще не было разговоров о Боге, был разговор о любви. И Карлуша, кстати говоря, был некрещеный. Он крестился, когда ему поставили диагноз рак мозга, и в очень хорошей стадии. И Карлуша как-то очень просто принял: вот надо покреститься. И сам диагноз он принял очень просто и рассказывал мне так. Он говорит: Ань, пришел, значит, батюшка, и поставил тазик. И мы с ним, когда походили вокруг тазика, мне что-то стало так хорошо, так хорошо. А батюшка смеялся, говорил: ну, значит, тебя приняли, все хорошо. И вот такая история, которую мне рассказала о них родственница, она просто очень такая характерная для них. Значит, были 90-е, и какой-то эпизод, когда деньги стремительно стали превращаться в фантики. И вот идет эта родственница, и люди бегают, скупают какую-то еду, там все на свете. И она тоже побежала, и ей досталось девять пачек творога и две пачки пельменей. И она повезла это своим родственникам, потому что знала, что у них никогда нет еды. Стучится она в домик, открывают дверь, значит, Карлуша во фраке, а Лукаша, значит, в таком платье длинном. Она говорит: «Вы что, с ума сошли? Вы не видите, что происходит, чего вы делаете?» Она говорит: «Мы танцуем танго». Она говорит: «Так, ладно, все понятно с вами. Вот вам девять пачек творога и две пачки пельменей». А Светланочка говорит: «Ну зачем нам так много творога? Оставь нам одну пачку, а пельмени Карлуша не ест». А Карлуша такой, виновато глядя, говорит: «На всякий случай оставь пельмени». И вы знаете, вот это какая-то такая история, про пельмени и танго, она настолько мне запомнилась о них, которую мы вспомнили уже на поминках у Светланочки. И вот какие-то, знаете, люди, которые еще не были воцерковленными и не были вот так вот, собственно, не ходили в церковь. Но Светланочка, например, когда уходила, то батюшки сами, моя подружка приглашала, батюшки сами с удовольствием, с радостью ее причащали и исповедовали. Вот такая вот история из жизни моих знакомых. Хотелось очень ее рассказать.

К. Мацан

— Отец Алексей, как у вас отзывается услышанное?

Протоиерей Алексей

— Да мне отзывается услышанное очень хорошо. Я про сегодняшний день вам хотел рассказать. На сегодняшний день у меня накопилось очень много дел. Какое-то время назад мне позвонил священник, сказал: отец Алексей, мог бы ты послужить в нашем храме? Он то ли заболел, в общем, заменить. Я согласился. Дальше мы списались, меня пригласили на радио на этот же день. Я долго выбирал, в какой день приехать, получился этот, мы согласовывали расписание. Дальше у меня в больнице несколько маршрутов было — мы ходим по разным отделениям, к мамам, к деткам, там исповедь, причастие —все такие понятные действия для больничного священника. И в какой-то момент я понимаю, что день не может вместить всего того, что я напланировал. И звонит батюшка из того храма, куда меня приглашал, он хороший священник, отец Сергий, говорит: батюшка, простите, вы не обидитесь, если я вам скажу, что не надо приезжать, что я сам послужу? Вот простите, что я за один день это говорю. Я такой: слава Богу, что вот так Господь распорядился, что у меня часть моих дел, она снялась. Я прошу Бога регулярно помогать мне, поддерживать меня. И Господь, я знаю, что без Него никуда. И я поделился этой историей с одним человеком, с такой радостью говорю: ну вот видишь, вот Господь, Он помогает мне. А этот человек, он мне говорит: а знаешь, вообще-то это гордость. И я внутри так: как это можно священнику такое говорить?

А. Леонтьева

— Ты кто такой.

Протоиерей Алексей

— Господь тебе вот помогает, как ты это ощущаешь. Так нельзя, так не может быть, ты просто очень много в этот день вложил, и оно так вот получилось. И Господь тебе показывает: да, Я тебе помогу сегодня, но в следующий раз ты окажешься в такой ситуации, что тебе нужно будет самому разгребать. Вот сегодня ты — я устами этого человека слышу, — вот сегодня Господь тебе помог, но это не обозначает, что ты в будущем так делать должен, что именно так, ты и доверяй Богу, но и делай сам совместно с Ним, с Богом. Ты не переноси на Него всю свою жизнь — вот Господь мне должен, и вот Ты мне, Господи, помогай. Я так подумал, сначала немножко обиделся, потом подумал: действительно, столько грехов, столько недостоинств, что это просто милость Божия, что вот позвонил этот отец Сергий горячо любимый и отказался от того, чтобы я приехал. И я понимаю сейчас, что и доверять, и самому нужно много делать. И самому нужно идти вместе, рука об руку, вместе с Богом по жизни.

К. Мацан

— Мы вернемся к рассказыванию наших прекрасных светлых историй после небольшой паузы. Я напомню, что с нами сегодня в студии протоиерей Алексей Попков, клирик Австралийской и Новозеландской, ни много ни мало, епархии. Также мои дорогие коллеги, Анна Леонтьева, Алексей Пичугин. Я Константин Мацан. После небольшой паузы мы вернемся.

К. Мацан

— Это «Светлые истории» на Радио ВЕРА. Мы продолжаем, как всегда, в этом часе по понедельникам делиться самым радостным, самым приятным, теплым. Иногда историями с грустными нотами, но неизменно приводящими в конце к свету. Потому что Бог есть свет, и все эти истории про то, как Бог действует в нашей жизни, а это ли не главная радость. И я напомню, что «Светлые истории» можно не только слушать, но и смотреть на нашем сайте https://radiovera.ru/ и на наших страницах в социальных се́тях или сетях. Вот Леша почему-то всегда говорит «се́тях» и на этом настаивает, а я слышал разные мнения.

А. Леонтьева

— Оба варианта.

А. Пичугин

— Я потом, правда, прочитал, более современные словари предлагают оба варианта, да, но, когда только интернет появился, в середине 90-х, вот до середины двухтысячных, правильным был вариант только в се́тях. Потому что никаких сетей не было еще. Ну вот именно применительно...

К. Мацан

— Ну в общем, сейчас у нас есть выбор, читать в се́тях или в сетя́х, как кому нравится, кто где хочет, там и читает или смотрит наши «Светлые истории». Поэтому, дорогие друзья, мы вас приглашаем в студию тоже, посмотрите. Это одна из немногим программ на Радио ВЕРА, которая еще и в видеоверсии выходит. И наша тема сегодня о том, как доверять Богу как себе. О том, что в сложных ситуациях необходимо доверять Богу решение этой трудной ситуации и не противиться. А это, наверное, непросто. И вот как это происходит в жизни, что мы об этом можем рассказать, мы вот сегодня об этом размышляем. Леша, твоя история.

А. Пичугин

— Я сейчас, до перерыва этого небольшого, слушал отца Алексея, и вспомнил, сейчас я другую историю расскажу, основную, которая у нас по теме программы, да, а вот я вспомнил такую историю, она невеселая совсем, но это про то, как ты планируешь день и как в итоге может все выйти. Почти 20 лет назад без малого мы должны были поехать с друзьями, какой-то нашей такой относительно небольшой компанией в храм, куда я ходил тогда. И храм этот в Подмосковье, под Подольском, там, где я когда-то воцерковился, служил священник, которого вот я единственного, наверное, мог бы назвать своим духовником. И так периодически со мной ездили мои друзья, знакомые православные, и вот мы небольшой компанией должны были на следующий день туда ехать. И звонит один человек — вот такого даже не было никогда, не припомню, говорит: слушай, не смогу завтра, вот так обстоятельства складываются, что не смогу. Другой звонит, говорит: нет, прости, не поеду. Вот так все вышло. Там третья звонит, тоже говорит: прости, Леш, так сложилось, ну никак. Думаю: надо же, вот чтобы уж все отказались. Ну ладно, бывает. На следующий день, когда я приехал в храм, выяснилось, что отец Александр, вот, собственно, духовник мой, настоятель этого храма, он погиб по дороге на службу. И, конечно, никакой службы не было и, если бы мы все туда приехали, наверное, как бы это было не очень здорово и удобно. А дальше потом начались все эти сложности черные этого дня, когда что-то надо делать, надо куда-то ехать, помогать, доставать, перевозить и быть с приходом. И вот эта история маленькая, короткая о том, что ты можешь как угодно планировать этот день, но все-таки изначально все распланировано где-то заранее, до тебя. А история, которую я хотел рассказать, она совсем другая. И я так иногда думаю, мы здесь даже, в «Светлых историях», о промысле говорили, рассуждали, что действительно есть какая-то воля Божия, промысл относительно всех нас, и всегда ли, когда мы этому следуем, мы же часто его можем постараться увидеть абсолютно в житейских ситуациях. И если мы в этих ситуациях его видим, то мы следуем. Если мы его видим, но не хотим следовать, хотим, чтобы было по-другому, мы делаем часто как нам хочется. А дальше, мне кажется, Бог все равно из каждой ситуации может повернуть так, чтобы это было во благо. А эта история совсем простая, мне кажется, может быть, я ее даже когда-то в «Светлых историях» рассказывал или где-то рассказывал. Сколько это, десять лет назад, когда я решил, что хватит мне работать на радио, поскольку много, уже больше десяти лет прошло, и я чего-то достиг, чего-то добился, но надо идти дальше. И радио это было каким-то прекрасным периодом и вообще журналистика в моей жизни, но в конце концов там маячило перспективное или не очень перспективное какое-то собственное дело, которое не сложилось в итоге. Ко мне пришел человек, которого я взял на работу на той радиостанции, на которой работал, последней. Он много раз приходил, много раз хотели его взять на работу, все что-то не складывалось. В итоге мы общались, он звонил, спрашивал, есть ли вакансии, и в итоге вакансии появились. Хороший, классный парень, он до сих пор там работает, уже больше десяти лет. И вот я его взял, и дальше мы с ним что-то как-то разговорились: знаешь, делаем православное радио, я вообще неправославный, но вот шеф мой делает, и вот а ты-то там где-то все время в церкви бываешь, может, ты поможешь? Ты на радио давно работаешь и в церковь ходишь, а мы вообще как бы, меня позвали, и я ни в зуб ногой и там еще несколько человек, которые ни в зуб ногой в православии. Приходи. Я говорю: да нет, ты же сам знаешь, две недели дорабатываю и ухожу, и все, и никаких больше радио, не хочу, надоело. Но ничего, он меня уговорил в итоге сходить, посмотреть, попробовать. Я удивился, почему не в зуб ногой, когда пришел на Радио ВЕРА, а здесь куча народа...

К. Мацан

— Вполне себе в зуб и вполне себе ногой.

А. Пичугин

— Да, люди давно воцерковленные, люди, очень хорошо разбирающиеся в радио, люди, которые много лет работали. Ну действительно, наверное, был какой-то сегмент, который предлагалось делать людям, которые действительно были профессионалами, много лет на радио, но при этом вот к христианству имели, не люблю говорить, опосредованное отношение, но они были нецерковными людьми. Я решил, давайте попробуем, недельку поработаем. Две недельки, три, месяц поработаем. Ну давайте неделя через неделю или две через две я буду приходить и что-то делать, а все остальное время я все-таки посвящу вот этому своему любимому начинающемуся делу, которое принесет мне очень много денег обязательно. Ну все с пониманием, конечно, отнеслись: да, давай. И в итоге прошло, я был уверен, что и Радио ВЕРА не просуществует там больше года-полутора, и я уж точно здесь больше нескольких месяцев...

К. Мацан

— Какой ты, оказывается, пессимист.

А. Леонтьева

— Пришел.

А. Пичугин

— Это был такой профессиональный пессимизм. Потому что в то время, где-то это уже 14-й год, когда Радио ВЕРА запустилось, с этим было чуть полегче, но на моих глазах возникали и исчезали огромное количество радиостанций, порой некоторые там две-три недели работали. Они запускались с огромным апломбом, с рекламой на всю Москву, и там месяц, два, три проходило, и где они, никто уже не помнил, и дальше все по новой. У меня были действительно достаточно пессимистичные воззрения на то, как здесь это может быть, думаю: вот раньше оно закроется или я уйду отсюда? И вот 10 лет прошло, слава Богу, Радио ВЕРА работает, слава Богу, я уверен, что я здесь, это очень сильно изменило мою жизнь. Потому что, я не знаю, я не думал о том, что доверяюсь Богу, тем более что вот это вот дельце, которое должно было принести мне много денег, в итоге не выгорело, а какая-то моя история жизненная, она пошла совсем по-другому, и знакомства, и друзья, и люди, и все это меня там к каким-то важным вещам в моей жизни привело. Хотя и без того я считал, что я в Церкви, считал, что жизнь моя вот так и так складывается в этом направлении. Но Радио ВЕРА достаточно много всего мне дала в плане людей, размышлений, вещей, которые меня к каким-то там выборам жизненным приводили в итоге. Так что вот такая история про доверие мое.

А. Леонтьева

— Я, знаешь, слушаю Лешу и думаю: так нечестно. Мы все так можем рассказать про Радио ВЕРА, у нас тоже как бы, доверились.

К. Мацан

— Ну расскажи. Ты тоже считала, что больше года не просуществует?

А. Леонтьева

— Нет, я вообще пришла, потому что — ну я много раз об этом рассказывала, потому что взяли мои тексты, и потому что они меня спасали. Потому что я так цеплялась за них, как за ступенечки, чтобы из пропасти выбраться. Но Радио ВЕРА, действительно все, кто доверился и пришел, всем изменило жизнь, мне кажется, с кем ты ни разговариваешь.

Протоиерей Алексей

— Да, Радио ВЕРА — самое лучшее православное радио.

К. Мацан

— На свете.

А. Леонтьева

— Перешли на слоганы.

К. Мацан

— Ну на самом деле у нас часто внутри каких-то редакционных мероприятий люди, руководящие процессами на Радио ВЕРА, говорят, что действительно есть некое чудо, в таком глубоком, религиозном смысле — чудо как то, что вот Богу нужно, чтобы было. Хотя неочевидно, что оно могло бы быть. Потому что Радио ВЕРА работает в каком-то смысле вопреки законам медийного рынка. Вот радио без рекламы, которое не получает доход от того, что пользуется эфирной частотой.

А. Пичугин

— Без рекламы в эфире.

К. Мацан

— Без рекламы в эфире. Но ведь понятно, я думаю, нашим слушателям тоже понятно, что любое СМИ существует благодаря рекламе. Вот есть радиостанция, она работает так, что нужно побольше контента, который бы привлек побольше людей. А значит, этот контент должен быть попроще, поразвлекательней, чтобы была большая аудитория, чтобы потом эту аудиторию продать рекламодателям. Сказать, что, смотрите, у нас столько нас слушают, дайте нам свою рекламу за деньги, а мы вам дадим аудиторию за это. Вот это бизнес-модель любого большого СМИ. И Радио ВЕРА, находясь в это медийном пространстве, среди других коммерческих радиостанций, делает контент, который нужно, чтобы был доступным, интересным, ориентированным на большую аудиторию и привлекающим большое количество людей, потому что в этом миссия. При этом какой-то не вполне развлекательный.

А. Леонтьева

— Ну у нас даже, прости что тебя перебиваю, у нас даже психологи православные, когда приходят, они говорят иногда такие непопулярные вещи, что кажется, сейчас все скажут: ой, все, мы сейчас вас закидаем помидорами. Потому что как бы люди ждут каких-то таких вот приятных вещей, которые, так сказать, успокоили их эго и вот это все.

К. Мацан

— Ну поэтому, дорогие друзья, — я обращаюсь к нашим слушателям, — если бы не вы, то нас бы не было. Мы вас очень любим, и мы вам очень благодарны, что вы у нас есть, что вас становится все больше и больше, что Радио ВЕРА вообще целая семья. А в Австралии слушают Радио ВЕРА? Через интернет, может быть.

Протоиерей Алексей

— Мне хотелось бы порадовать вас и сказать: да, конечно, слушают, порадуйтесь...

К. Мацан

— Скажите.

Протоиерей Алексей

— Честно признаться — нет.

К. Мацан

— Ну вот. А так хорошо начиналось.

Протоиерей Алексей

— Ну я вам расскажу еще одну историю, если позволите.

К. Мацан

— Давайте.

Протоиерей Алексей

— Буквально недавно была память святого преподобного Алексия, человека Божия, как раз моего покровителя. И я как-то заранее думал позвать батюшек вместе послужить, знакомых священников. И подумал: может быть, хор какой-то пригласить, ну так, потешить немножко себя, люблю, когда красиво поют. И как-то все закрутилось, как-то все завертелось, забылось, и хор я никакой не позвал. И служу я при детских больницах, и чтобы вы понимали, там очень мало прихожан, только могут прийти сотрудники больницы и мамы с детками. Ну и какие-то люди, но для этого нужно оформлять заранее пропуска, то есть сложно попасть в храм с улицы просто так в один день. И каково было мое удивление, когда я приехал в храм в этот день, чтобы служить литургию, и там был хор. Причем я его не приглашал, хор настолько великолепный и замечательный, из другого храма они приехали. Они пока не признаются, кто их позвал, но я обязательно узнаю и скажу этому человеку все, что я думаю по этому поводу. Это было настолько волнительно, эта служба была настолько невероятной. Я благодарил Бога за то, что это случилось, это подарок для меня и подарок для всех, кто был в этот день в храме. Поверьте, это было до слез. То есть я видел реально, что люди во время того, как хор поет — не обычные песнопения, какие-то там с выдумкой, со всякими красивыми аккордами, то есть это было, я отпустил до этого эту ситуацию, не смог, подумал: ну как Бог даст. Вот этот вот как Бог даст, оно случилось так, что это было выше, больше любого подарка, который я получил в этот день. Слава Богу.

А. Леонтьева

— А есть такое вот, отец Алексей, я видела на иностранных приходах, паства, она настолько ценит, что есть вот церковь, есть там священник. У нас же очень много в Москве этого всего, и как бы хочешь, в одну церковь пойди, хочешь, в другую. А тут люди съезжаются из разных городов и прямо с таким счастьем.

Протоиерей Алексей

— Да, действительно, чтобы вы понимали, у нас были прихожане, и они и сейчас есть, которые ездили за двести с небольшим километров на воскресную службу, через перевал горный, чтобы попасть на богослужение в русский храм. Женщина русская, а мужчина местный, как говорят, кивеец, в общем, местный кивеец, и даже он из представителей местного пламени маори, мы его крестили. Единственный человек из коренных жителей Новой Зеландии, кого меня Господь сподобил покрестить. Да, отвечая на ваш вопрос, люди очень ценят русский храм за границей. Это является не только храмом как религиозным собранием, но и как частичкой родины там — помимо богослужения, поговорить на родном языке, послушать русские песни на русском языке, повидать, даже просто ментально почувствовать что-то свое. А Новая Зеландия, Австралия — это двадцать с чем-то тысяч километров от родины, это ощущается очень-очень глубоко.

К. Мацан

— Светлые истории мы сегодня рассказываем в студии Радио ВЕРА, как всегда, по понедельникам. Наш гость сегодняшний протоиерей Алексей Попков, клирик Австралийской и Новозеландской епархии. Мои дорогие коллеги, Анна Леонтьева, Алексей Пичугин, и я, Константин Мацан. Я вот когда нашу тему сегодняшнюю продумываю, я понимаю, что в ней вот это словечко, доверять Богу решения и не противиться, вот не противиться, оно для меня как-то самое такое интересное. Потому что я помню историю про одного очень любимого многими и мной тоже священника — я потом скажу, наверное, о ком речь, потому что эту историю он и в эфире у нас рассказывал, очень давно, правда. Вот он был еще юношей, это был там конец 80-х, церковная семья, храмов тогда мало, и вот люди ездят в Подмосковье к своему духовнику. И встает вопрос перед молодым человеком, куда после армии идти поступать, в институт какой-то. И ему духовник говорит: слушай, давай в семинарию. Время такое, священники нужны, ты как бы из церковной семьи. И действительно как бы человек видит, что молодой человек, и вот это его какой-то путь, как кажется духовнику. И этот молодой человек говорит: ну что-то я как-то не хочу. Ну давай. Нет, я как-то почему-то не очень хочу. И ему духовник говорит такую фразу: а куда ты хочешь? Он говорит: я в медицинский хочу. Хорошая профессия, врач, достойная, очень христианская. И ему духовник говорит: ну ладно, иди там, годик поучись. Почему годик? В медицинском вузе много лет можно учиться, не только там четыре года, шесть лет, а потом еще и еще. А он, вот этот молодой человек, вообще-то он отличник, он спортсмен, то есть там никаких сомнений, человек может поступить, куда захочет, если подготовится, нет. И он да, ну что, благословение духовника есть идти в медицинский, я его выпросил у него, иду поступать. И вот он, значит, рассказывает, что приходит на экзамен, сдает по русскому языку, по-моему, первый. И он всегда все сочинения писал на пять. Ну то есть даже вообще вопросов не было, то есть он даже не пошел результат узнавать. Он сразу пошел на второй экзамен, потому что без вариантов, сочинение тоже на пять написано. И он приходит на второй экзамен, а его в списках нет. Он так: почему нет? И он вот идет узнавать, и оказывается, у него за сочинение два. Никогда такого не было — ошибки какие-то, содержание не раскрыл. Ну то есть он не поступает, куда хотел, и вот, собственно, до семинарии остается год — вот тот годик, про который ему духовник сказал, годик подожди. Вот приходится ждать. Ну и через год он реально поступает в семинарию, учится, заканчивает, и сейчас это замечательный священник — отец Игорь Фомин. И я когда отца Игоря вот про это спрашивал в программе у нас, потому что мне действительно было очень интересно узнать ощущения человека: вот этот год, который ты тратишь как бы впустую, потому что ты не послушался духовника. А вот тебе говорили: туда тебе не надо, вот тебе сюда надо. Нет, мне туда надо, я туда хочу, я противлюсь. Ну сейчас понятно, что я очень сейчас как бы интерпретирую историю отца Игоря, может быть, в таких терминах он и сам ее не рассказывал, и сам ее не мыслит, но я по-журналистски эту историю услышал и я пересказываю с теми акцентами, которые мне в ней важны. И я его спрашиваю: вот отец Игорь, каково это было, а чем вы в этот год занимались? Он говорит: ну как, я там на приходе духовника приезжал, работал, помогал. Я говорю, вот, наверное, если бы я был в такой ситуации, мне был это было мучительно. Потому что я вот, зная себя, я бы каждый день этого года просыпался бы с утра, и у меня день начинался бы с мысли: что же я натворил, что же за дурак-то такой, ну почему же не послушался? Вот я теперь каждый день на себе испытываю последствия своего этого неправильного поступка. А если бы я тогда послушался, я бы сейчас бы там... То есть ты каждый день просыпаешься как человек такой, преступивший что-то. И вот такое чувство какой-то вины своей собственной перед самим собой. Мучительно. И я спрашиваю отца Игоря: а вы-то как это переживали? Ой, это было самое счастливое время в моей жизни. Я с такой радостью приезжал на приход к отцу Василию и там работал, и был там. То есть настолько вот, когда ты — как я вот эту историю слышу, — настолько, когда ты вот не противишься, даешь Богу действовать, то возникает та самая радость.

А. Леонтьева

— Покой, да.

К. Мацан

— Радость, покой, потому что ты, вот сейчас модно выражение: в потоке быть, оно уже даже стало, мемом, там «быть в потоке». Но если к нему отнестись всерьез, жалко, что такие выражения как «в моменте», «в потоке» стали мемом. Потому что они стали мемами, потому что их воспринимают поверхностно, иронично, они как бы лишаются своего содержания. Но вообще-то быть в потоке, вот в глубоком смысле, это вот быть в промысле, дать промыслу действовать и принимать. А тогда как-то и все складывается, и радость, потому что Бог промышляет. Но если Творец бытия и твоей Создатель тебя ведет, то Он по определению ведет тебя туда, куда надо. И тогда, значит, просто не сопротивляться. И там то же самое выражение «быть в моменте». Ну как бы если ты в моменте, в каком-то случайном моменте, знаете, как эта шутка, когда звонит тебе друг в час ночи, что-то тебе говорит, ты говоришь: ты зачем так поздно звонишь? Прости, я был в моменте. Мне в голову копье пришло, я звоню. А если ты в моменте — имеется в виду, что ты в этом моменте перед Богом. А нет другого момента, кроме этого. Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь. Если вот перед Богом, ты в моменте, который правильный момент. И вот по словам отца Игоря я понял, что вот этот год, который стал результатом ошибки и противления, какой-то такой самости, такой самостийного решения в нарушение как бы благословения духовника, вот он на самом деле стал каким-то радостным периодом жизни. И еще я вспоминаю историю, которая меня поразила, тоже которую отец Игорь рассказывал. Я как бы легко пересказываю, потому что он сам о ней рассказывал, по-моему, даже не в одном интервью. Но меня она сильно поразила, и как-то думая о нашей теме, я ее вспоминаю. Потому что была у отца Игоря, я не знаю там, прихожанка, не прихожанка, но какая-то в общении с ним была какая-то женщина, которая, грубо говоря, пришла за благословением на аборт. Причин не знаю, но вот было такое: батюшка, у меня другого выхода нет. И судя во всему, что будет делать священник, он, конечно, будет, грубо говоря, отговаривать, как-то, может быть, там пытаться очень чутко, по-пастырски, входя в положение, предлагать помощь, предлагать решения, там деньги предлагать, не знаю, что угодно, но все-таки стараться сделать все от себя зависящее, чтобы этого не произошло. Мы даже знаем случай — это не про отца Игоря, но в принципе случай, когда священник говорил: ты роди, я себе заберу. И, кстати, такой у нас тоже был в гостях священник, он сейчас диакон, у нас в храме служит, вот так двоих детей с матушкой к себе в семью взяли. И он тоже об этом потрясающе рассказывает, что это на самом деле, когда взяли ребенка, это, в общем-то, не патериковая история, это очень тяжело. А еще родились детишки с нарушениями, скажем так, здоровья, и взять таких в семью вообще-то нужна большая решимость. Но он так поступил, что вот ты роди, я заберу. И он очень потом на эту тему так очень чувствительно рефлексировал, этот диакон, что когда думаешь, как тяжело стало в семье, своих детей много, еще двое взятых. Он говорит, а возвращаясь мыслями назад, а в какой момент я, грубо говоря, должен был бы поступить по-другому? Когда я узнал, что женщина хочет сделать аборт, и что, мог пройти мимо? Нет, не мог здесь поступить по-другому. Когда подумал: а не забрать ли? Ну а как по-другому здесь поступить? Только забрать. Когда сейчас забрал, что как бы там, отказаться? Тоже не могу. Ну так вот я возвращаюсь к истории отца Игоря. И вот женщина, которая с такими мыслями пришла, и у него не получилось ее отговорить. Никакие аргументы, видимо, не действовали, никакая помощь предложенная не срабатывала. Нет, и все. А это раз тоже для меня, вот в контексте нашей темы, история про то, ну вот как здесь, в этой ситуации, довериться Богу, что это такое, это просто бездействовать? Но вот бездействие — это не доверие, наверное. Все-таки доверяться Богу — это какая-то активная стратегия, а не пассивная. Но что мог сделать священник в этой ситуации, когда никакие его поступки, никакие его предложения, никакая его помощь не вела к результатам? И вот знаете, что он сделал? Он сказал ей: ну хорошо, иди на аборт, но я пойду вместе с тобой.

А. Леонтьева

— Ничего себе.

К. Мацан

— Я просто буду рядом с тобой. Там в очереди посижу с тобой рядом. За руку тебя подержу, буду с тобой рядом. Она говорит: хорошо. Они пошли и, конечно же, аборт она не сделала. Так что выдыхай, Аня.

А. Леонтьева

— До слез просто. Ты уже драматургию такую.

К. Мацан

— И вот история про то, что а вот что такое доверяться. Вот это ситуация доверия и непротивления, которая при этом не меняет твоей активной стратегии действия. Вот это, мне кажется, тоже про то, что вот мы часто понимаем смирение как такое вот недеяние и отказ от какого-то поступка. Часто воспринимаем эту мысль — довериться Богу, там дать Богу действовать как то, что действует Бог, а не мы. А я в этом смысле просто сижу и жду. Но вот эта история показывает, что это не так, что доверие Богу — это активное творческое дело тоже, делание, позиция, когда ты понимаешь, что как-то ты в этой ситуации скорее идешь за кем-то, кто больше тебя, но идешь.

А. Леонтьева

— Мне еще, знаешь, кажется, что вот эта история очень сильно про слышание. Потому что это ведь надо было эти слова, которые явно были Богом подсказаны, их же надо было еще услышать. Вот это как напряженное слушание, которое иногда приводит к тому, что у нас рождаются вот эти нужные слова в каких-то безумно критических ситуациях. Это вот про ответ отца Игоря.

К. Мацан

— Ну я на всякий случай оговорюсь, что, конечно, может быть, я сейчас историю пересказываю, немножко так по-журналистски ее раскрашивая какими-то деталями или акцентами. Может быть, в каком-то биографическом плане, фактически она была бы какой-то там чуть иной или более простой. То есть тут это надо понимать, если вдруг нас там услышит отец Игорь или те, кто эту историю знают как-то более глубоко, чем я, они скажут: ну что ты напридумывал. Но факт того, что вот священник так ответил и пошел с женщиной вместе, что он только такое решение мог в этой ситуации принять и он его принял, и он так сделал, и в итоге от аборта она отказалась, это просто факт, который я слышал опять же вот вживую от героя этой истории.

А. Леонтьева

— Потрясающе.

К. Мацан

— Ну что же, спасибо огромное, дорогие друзья, за наши сегодняшние «Светлые истории». Я напомню, в студии сегодня с нами был наш специальный гость издалека, клирик Австралийской и Новозеландской епархии. И хотя несмотря на то, что отец Алексей Попков уже какое-то время служит в Москве, про что он нам сегодня и рассказывал, все равно вот приятно думать, что у нас был священник в гостях из Австралии и Новой Зеландии.

Протоиерей Алексей

— Спасибо вам большое за добрые слова. И хочется закончить словами Христа: мир вам.

К. Мацан

— Спаси Господи. Мои дорогие коллеги, Алексей Пичугин, Анна Леонтьева, я Константин Мацан, сегодня рассказывали вместе с отцом Алексеем Попковым светлые истории. Мы продолжимся делиться нашими светлыми историями ровно через неделю в эфире Радио ВЕРА. И также напоминаю, что смотрите видеоверсии наших программ на сайте https://radiovera.ru/ и в наших аккаунтах в социальных сетя́х или се́тях, как вам больше нравится. До свидания.

А. Леонтьева

— Спаси Господи.

Протоиерей Алексей

— Всего доброго.

---

Все выпуски программы Светлые истории

• «Пример живой веры»
• «Чудо новой жизни»
• «Ты не один»