Поделиться
— Маргарита Константиновна, взгляните. Полотно Сергея Милорадовича «Монахиня у иконостаса» датировано 1922 годом. Возможно, это ошибка?
— Ну что вы, Андрей Борисович! Сотрудники Санкт-Петербургского музея истории религии — профессионалы, они не могли неверно указать дату создания картины.
— Вы правы, безусловно. Однако, как трудно поверить в то, что художник создал такую работу через пять лет после революции 1917 года. Ведь это полотно — настоящая проповедь. Краски насколько яркие, свежие, чистые, что в душе рождается ощущение праздника. Золото иконостаса сияет. Иконы Богородицы и Спасителя украшены гирляндами из живых цветов. Алтарь распахнут — так обычно бывает на Пасху. В его открытые двери виден светильник — семь лампад мерцают на нём алыми огоньками.
— И в руках монахини, стоящей посреди храма, теплится такая же красная лампадка. Как видно, матушка сняла её, чтобы поправить фитилёк или подлить масла. Подсвеченное стекло бросает яркие блики на белый апостольник — иноческий головной убор. И кажется, как будто героиня картины сама источает свет. На лице её читается особый радостный покой. Скорее всего, художник действительно запечатлел время пасхальных торжеств. Так по-особенному светло на сердце всегда бывает в дни христианских праздников.
— О чём я и говорю — картина выражает радость о Христе. И разве не удивительно, что она появилась в то время, когда агрессивная антирелигиозная кампания в стране набирала обороты? К 1922 году от рук большевиков погибло уже около десяти тысяч православных — архиереев, священников, активных прихожан. Сергей Милорадович наверняка понимал, что может разделить их участь.
— Я бы сказала, не участь, а подвиг. Аресты обошли художника стороной. Но проживать день за днём под постоянной угрозой и не скрывать своей веры — согласитесь, тоже исповедничество.
— Безусловно! И чтобы иметь такую крепость духа, нужно достойно прожить предыдущие годы.
— Камертоном такого достоинства для Сергея Милорадовича всегда служила Церковь. Он родился в подмосковном селе в семье дьякона, вырос при храме. И вся его жизнь протекала в церковном пространстве. В семь лет Сергей осиротел. Его воспитывал сначала дедушка, затем дядя — брат отца, оба они также служили дьяконами. В десять лет мальчика отдали учиться в школу при Московской духовной семинарии, здесь он получил первые навыки рисования. Чуть позже, уже будучи семинаристом, Сергей попробовал свои силы в иконописи. А еще через несколько лет, по окончании Московского училища живописи, ваяния и зодчества, преподавал в епархиальном училище иконописания.
— По картине «Монахиня у иконостаса», кстати, заметно, что автор владеет иконописным мастерством. Образы Богородицы и Христа, праздничные иконы на алтарной перегородке переданы очень бережно.
— О, Сергей Милорадович разбирался в иконописи! Сохранились его преподавательские проекты об особенностях иконописного канона. В них художник убеждает коллег, что нельзя формально копировать древние образцы, воспроизводить в землистых оттенках лики, потемневшие от времени, лишать иконы свежести красок. А с другой стороны, предостерегает от нарочитой реалистичности в изображении святых. Настаивает, что слишком вольное изображение евангельских событий противоречит традиции.
— То есть, церковность и здесь выступала для Сергея Милорадовича мерилом подлинности.
— Церковь Христова была для художника альфой и омегой, он ей дышал. И посвящал работы, исполненные света, — такие, как картина «Монахиня у иконостаса». Отрадно и знаменательно, что это полотно стало экспонатом Музея истории религии. Ведь оно и вправду часть наследия христианской веры, иллюстрация летописи любви человека ко Христу.
