«Семья и творчество». Павел и Ксения Федосовы

У нас в гостях супруги, родители четверых детей — поэт, музыкант Павел Федосов и антрополог, педагог Ксения Федосова.

Мы говорили о семье, вере, творчестве и воспитании детей, а также слушали музыку.

---

А.Леонтьева:

— Добрый светлый вечер!

Сегодня с вами в студии Анна Леонтьева...

К.Мацан:

— ... Константин Мацан. Добрый вечер!

А.Леонтьева:

— Сегодня у нас в гостях семья Федосовых — Ксения и Павел. Сейчас я попробую вас представить.

Ксения — антрополог, педагог. Павел — автор-исполнитель собственных песен и руководитель социальных проектов — «Школа общественного действия», а также проекта, который называется «Терапевчие». Мне очень нравится это название, Паша...

К.Мацан:

— А вот постоянные слушатели нашей программы помнят, что мы в Павлом встречались под Новый год в этой студии, слушали его песни. А вот сегодня, в этой семейной программе, Павел с супругой — и мы будем говорить о семье.

А.Леонтьева:

— Ну... уже добрый вечер, дорогие!

П.Федосов:

— Здравствуйте!

К.Федосова:

— Здравствуйте!

А.Леонтьева:

— Я хочу скинуть спойлер. Во-первых, мы, конечно, будем, как всегда, говорить о семье, но у нас будет много прекрасной музыки. Я — горячий поклонник Пашиного творчества, и сегодня, надеюсь, ты исполнишь нам песен... да побольше...

П.Федосов:

— Спасибо, да... спасибо...

А.Леонтьева:

— Ну... давайте, начнём... мы сейчас будем говорить о семье, но мне очень хочется расшифровать вот это слово «терапевчие», во-первых. Что это такое?

П.Федосов:

— Слушай, ну... это, на самом деле, хороший вопрос для начала — потому, что дело, которым мы занимаемся вместе — я и Ксения. Потому, что каждый из нас имеет отношение к музыке — к разной, довольно.

Ксения занимается народной музыкой, я занимаюсь больше такой... рок-н-ролльной музыкой, но «Терапевчие» — это... такая... простая история, которую мы придумали с ещё несколькими музыкантами.

Есть одарённые люди, которые умеют на чём-то играть, петь песни, танцевать, читать стихи, и есть, так называемые, места, где находятся люди в трудных жизненных ситуациях, то есть — больница, психоневрологический интернат, хоспис, СИЗО, детский дом-интернат... эти самые... центры содействия семейному воспитанию, и так далее, и так далее. И проект «Терапевчие» — он соединяет артистов и людей, которые находятся в этих местах.

То есть... скажем... мы устраиваем концерты в хосписе, или, скажем — вот, то, чем Ксения занимается — это... такие... ну, расскажи, вот... в РДКБ, что вы делали, как это правильней описать?

К.Федосова:

— Ну, это был не концерт — это было... такое... живое взаимодействие... где-то... между игрой, музыкой и сказкой. Потому, что так... это были детские отделения, и мы туда пришли с современными песнями и с народными сказками, к которым мы сделали вырезанных из бумаги персонажей, которых они потом сами могли... добавить, дополнить, расширить. И, фактически, эти рассказанные истории — они становятся для них живыми. И там есть и народная тоже музыка — там, например... духовный стих там звучал.

Ну, то есть, там — музыка, которая звучала в тех местах, где эти сказки рассказывались когда-то, до того, как попали в книжки.

К.Мацан:

— А вот тут я хочу спросить, потому, что мне кажется, что то, о чём Вы рассказываете — это как-то рифмуется с тем, что мы вас представили, как антрополога. Что такое — антрополог?

К.Федосова:

— Ну... давайте, я... не что такое антрополог вообще, а то это может далеко увести...

К.Мацан:

— Кто — Вы? Кто Вы, как антрополог?

А.Леонтьева:

— Да, на самом деле, хочется знания новые получить, ага...

К.Федосова:

— В принципе, антрополог... Антропология — это наука, и антропологи бывают разные. Бывают социальные антропологи, антропология культуры существует, бывают антропологи... такие... очень конкретные люди, которые измеряют... там... диаметр черепа, и могут сказать...

К.Мацан:

— Вот-вот... это такие люди, которые едут к аборигенам, и... да... потом рассказывают нам о их... привычках...

К.Федосова:

— ... да, которые едут к аборигенам, там живут, да...

Я — социальный антрополог, и антропологией культуры я занимаюсь тоже. В принципе, по образованию-то... это всё выросло у меня... я — фольклорист. А фольклористика — это такая... гораздо более узкая дисциплина. Она только текстами занимается, она... тоже ездят немножко фольклористы к аборигенам, но они там... вот... записывают строго: вот — песенку, отдельно — текст, и, желательно, без музыки. Это — давно было. А нынче таких уже и не осталось. Нынче все понимают, что... во-первых, что культура — она целостная, не надо... там... тексты выделять, а во-вторых, все понимают, что пространство культуры — оно составляет нашу жизненную среду не только у аборигенов, там... где-то... но и, например, в городе вокруг, и, соответственно, давно уже сформировалась городская антропология — антропология города.

Поэтому, по большому-то счёту, антрополог — это даже не тот, кто куда-то едет, а тот, кто смотрит на мир... таким... опосредующим взглядом, видит вот эту прослойку культуры, которая тебя формирует — сообщество, в котором ты живёшь, или в котором ещё тот, на кого ты смотришь, живёт, и — что там происходит, что за процессы там происходят, что происходит с тобой — даже вот со мной лично, как с носителем той или иной культуры, или тех или иных... скажем... признаков конкретного сообщества, или его форм. И — про это думает, делает их явными, обсуждает, осмысляет. Я, как педагог, соответственно, занимаюсь тем, что это вытаскиваю всё время в осмысление для школьников — я сейчас работаю со школьниками.

К.Мацан:

— Круто...

А.Леонтьева:

— Да, да... очень интересное, такое, направление...

Но, несмотря на то, что мы начали говорить о работе, мы как-то сразу начали говорить о семье. Потому, что, как выясняется, вы — то вместе поёте, то вместе занимаетесь благотворительностью, и, поэтому, давайте, вернёмся к истории создания вашей семьи. Вот... как вы... как всё начиналось — очень хочется услышать.

К.Федосова:

— Как мы решились создать семью...

А.Леонтьева:

— Как вы решились, да...

К.Федосова:

— Учились мы как-то... в одном здании — ну, например, можно так зайти.

П.Федосов:

— Можно из разных жанров... как бы... рассказывать.

К.Федосова:

— Да... ходили, разговаривали, разговаривали...

А.Леонтьева:

— Давайте, вы в разных жанрах и расскажете...

П.Федосов:

— Ну, давай, ты сначала свою версию рассказывай...

К.Федосова:

— Ой... ну, хорошо. Одна из версий.

Так вот, учились мы в одном Университете, но только на разных зданиях...

П.Федосов:

— На каких зданиях?

К.Федосова:

— ... на разных этажах одного здания, да-да-да... И вот... слово за слово... так сказать... разговор за разговором, тема за темой, прогулка за прогулкой... как-то так оно и выросло. И какие-то... общность мыслей и пониманий, видений, чувств, вдыханий...

А.Леонтьева:

— Паша так смотрит на жену... как-то удивлённо — первый раз слышишь такую версию?

П.Федосов:

— Нет, нет, не удивлённо — наоборот...

К.Федосова:

— Скажи ты свою версию теперь.

А.Леонтьева:

— А теперь — версия Павла.

П.Федосов:

— Да, да... Ну, мы прогуливали вместе... вот... уроки... пары...

А.Леонтьева:

— Так... всё не так возвышенно...

П.Федосов:

— А... в какой-то момент мы крестились — сначала я, потом — Ксения. Это... с разницей... там... не помню... в несколько месяцев. И когда это произошло, мы поняли, что надо теперь венчаться. То есть, вот... создание семьи уже — в смысле свадьбы, венчания — это было, как бы, естественное продолжение для нас крещения и воцерковления, вообще...

А.Леонтьева:

— Это давно было?

П.Федосов:

— Это было 15 лет назад.

А.Леонтьева:

— Здорово... уже есть о чём поговорить!

П.Федосов:

— Да, вот... мы пришли к вам, думаем — хоть поговорим, наконец...

К.Федосова:

— Хоть поговорим, наконец! А то всё — дела, дела...

А.Леонтьева:

— Мы совсем забыли упомянуть, что Павел и Ксения — родители четырёх детей...

К.Федосова:

— Да.

П.Федосов:

— Есть такое.

А.Леонтьева:

— Так, что — точно есть, о чём поговорить.

П.Федосов:

— Да, да...

К.Мацан:

— А... вот эта связь... Венчание, которое, как следствие, вырастает из Крещения... расскажите об этом подробнее. Вот... не каждая семья, я думаю, даже придя к вере, тут же понимает, что — ну, надо теперь венчаться. Это должна быть, всё-таки, какая-то... какой-то путь должна семья пройти.

А.Леонтьева:

— Я слышала... просто недавно герой рассказывал... что его семейная жизнь началась с того, что он пошёл к батюшке, и батюшка ему сказал: «А ну-ка женись!»

П.Федосов:

— Да! На самом деле... я не знаю, кстати, как у тебя было на исповедях... но это было начало 2000-х — тогда, в принципе, любой батюшка примерно это же и говорил, что...

А.Леонтьева:

— Ничего не изменилось, мне кажется...

П.Федосов:

— ... «Ребята... всё, конечно, очень хорошо, но... раз уж вы вместе, то давайте-ка, вы — женитесь». Вот... и, в этом смысле, это была какая-то простая такая истина, не требующая глубоких рефлексий. Вот, у меня такое было ощущение тогда.

А.Леонтьева:

— То есть, колебаний не было?

К.Федосова:

— Ну, да... было понимание, что...

П.Федосов:

— Нет, вообще не было.

К.Федосова:

— ... да... что — вот только так, и что — да, это естественное такое было продолжение, что... ну... теперь по-другому уже никак. У меня меньше был промежуток между Крещением и Венчанием, и... дорожка была прямо прямая!

П.Федосов:

— У нас есть одна такая удивительная история.

В общем, в день, когда я пришёл к Ксении домой просить у её родителей руки их дочери...

А.Леонтьева:

— Как красиво!

П.Федосов:

— ... в этот день, совершенно случайно... ну... это никак не связано было с моими планами... я получил благословение от Святейшего Патриарха Алексия.

А.Леонтьева:

— Так...

П.Федосов:

— Так получилось, что я оказался рядом с ним, и у меня была одна или две минуты с ним разговора, и это оказался ровно тот день, когда вот... этим вечером мы... ну... какое было у нас официальное сообщение... И у меня совершенно удивительное осталось впечатление от встречи с ним, от его благословения, и... как-то... мы это... я это, по крайней мере... и, может быть, мы это воспринимаем как такое вот... напутствие, вообще, нашей семье.

К.Мацан:

— Что даёт венчание семье? Что меняется?

К.Федосова:

— Горизонты меняются...

К.Мацан:

— Так...

К.Федосова:

— ... раздвигаются в Вечность горизонты.

А.Леонтьева:

— Как здорово сказали!

П.Федосов:

— Да, действительно... чего мелочиться-то...

К.Федосова:

— Так и есть, да.

К.Мацан:

— Помните, в Фаусте: «Кудряво сказано, а проще — что такое?»

К.Федосова:

— А это-то, как раз, достаточно... простое чувство-то, когда ты стоишь — там — и ты чувствуешь, что... ну... оно теперь — и настоящее, и навсегда, и — так и будет, и что оно здесь начинается, и что ты идёшь вперёд, и... что смерть — только точка на этом пути.

К.Мацан:

— Потрясающе!

А.Леонтьева:

— Да, спасибо большое. Но, после этого, очень хотелось бы, наверное, уже послушать музыку. Потому, что всё так...

К.Мацан:

— Надо осмыслить, пока будем слушать песню.

А.Леонтьева:

— Да, давайте... что мы послушаем? Паша...

П.Федосов:

— Давайте, мы послушаем песню, которая называется «Стоять».

-ПЕСНЯ-

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

— Павел и Ксения Федосовы сегодня у нас в гостях. Мы говорим о семье, как всегда.

А.Леонтьева:

— Дорогие, ну... давайте, продолжим. Ну... повенчались, ну, раздвинули горизонты...

П.Федосов:

— Мы поехали... поскольку... то есть, у нас совпало — это было... значит... Крещение, такой... период неофитства, Венчание, и, поэтому, в свадебное путешествие мы, естественно, решили поехать на Святую Землю.

К.Федосова:

— С паломнической группой, что характерно! Не сами!

П.Федосов:

— С паломнической группой, которую возглавлял прекрасный, но, довольно- таки...

К.Федосова:

— Спе-ци-фи-чес-кий!

П.Федосов:

— ... специфический батюшка, да, который...

К.Федосова:

— ... местечковый такой...

П.Федосов:

— ... из села, и он всю дорогу объяснял разные сюжеты из Священного Писания... почему нельзя... там... сидеть нога на ногу — вот такого рода... купаться в Мёртвом море...

К.Федосова:

— ... или, как заживо он отпевает — грозит заживо отпеть — каких-нибудь местных авторитетов, если они ему не помогут строить храм...

К.Мацан:

— А выпускники МГУ сидели и слушали...

П.Федосов:

— Да-да-да... мы сидели и слушали, да...

К.Федосова:

— Ну, я, как антрополог — мне было чего послушать, и с чем сопоставить!

К.Мацан:

— В Вас уже тогда антрополог говорил...

К.Федосова:

— Обогатилась!

П.Федосов:

— И это было наше свадебное путешествие. Ну... хорошая была же поездка, да, мне кажется?

К.Мацан:

— А можно я спрошу, как такой анфан террибль, сейчас вот в эту нашу бочку мёда добавлю ложку дёгтя?

Ведь, неофитский порыв сменяется потом... таким... чем-то отрезвляющим, очень часто. Когда, в каком-то неофитском порыве, или на фоне неофитского порыва, создаётся семья, и вы венчаетесь, и назад дороги, что называется, уже нет, не наступает потом отрезвление такое: «Не поторопились ли мы? Может, как-то всё это было именно... такой... неофитский порыв, а не какое-то трезвое, взвешенное решение?»

К.Федосова:

— Ну... нет! Потому, что, во-первых, Венчание было следствием именно Крещения, а мы уже какой-то... не очень большой, но кусок времени до этого были вместе. Поэтому, порыв соединиться — он был ещё и до этого. А уже Венчание — это... та форма освящённая, та форма, видимая для людей, и невидимая — что касается смысла Таинства.

А ещё — когда бывали сложные моменты, и, действительно, есть это, когда неофитский... порыв, не порыв... но есть такое — первые несколько лет тебя прям ведут под ручки — об этом пишут... там... Антоний Сурожский, например... это чувствуется, а потом оно проходит, говорят: «Ну, давай, теперь сам шагай!» — и ручку отпустили. У меня это было, я это чувствовала точно. И — бывают всякие трудные моменты, но — что мне помогало и помогает, и эта вещь очень связана с... таким... видением себя христианским — это обращённость на самого себя, но она... такая... исповедническая. Не в смысле, что ты ищешь, в чём ты плохой, но, как перед исповедью, ты думаешь — а что ты можешь там у себя «подкрутить», а где ты можешь что-то такое «подстроить»... вот, в этой ситуации, скажем, плохой, в которой вы поссорились — а что ты можешь сделать? И, когда про это думаешь, и пытаешься услышать какой-то ответ на это, то потом — ты понимаешь, ты находишь, что в тебе было. Ну, может быть, другая сторона тоже... там... не права, или обстоятельства были какие-то такие, но ты понимаешь, что и в тебе есть что-то, что ты можешь изменить, «подкрутить», как-то меняется видение, и ты возвращаешься к этой ситуации уже другим человеком, с другим видением. Вот.

Так, что неофитство — неофитством, а, всё равно, есть в Православии, и в Христианстве, наверное, в целом, такие вещи, которые очень вытягивают, и помогают, и держат, и ведут. Вот.

К.Мацан:

— Мне кажется, Павел задумался над ответом на этот вопрос сейчас...

П.Федосов:

— Мне ещё кажется, что... просто, то, что дети появлялись — оно... этот факт — он избавлял от необходимости непрерывно рефлексировать над нашими взаимоотношениями...

К.Мацан:

— От излишней рефлексии, да...

П.Федосов:

— ... да. Как, вот, мы... там... друг к другу относимся...

А.Леонтьева:

— Не успевали!

П.Федосов:

— Да. Мы как-то, вообще, мне кажется, в этом смысле, достаточно счастливы — потому, что нам... ну... как бы... всегда есть, о чём подумать, и чем заняться, помимо вот: «А как вот... как вот... там... между нами сейчас...»

К.Федосова:

— Как там у нас щас? Хорошо у нас, или нет? Что у нас...

П.Федосов:

— «Как у нас щас?» — да, да, да...

К.Мацан:

— Слушайте, но это — супер-интересная тема, потому, что, с одной стороны, круто это слышать, когда люди, и вправду, так вот... в такой гармонии, в этом смысле, живут, а, с другой стороны, сколько примеров, когда семьи, в заботах о детях, в этот момент просто забывали подумать о том, а «что у нас щас», потом дети вырастали, и... или просто как-то... ну... немножко перестают быть постоянно в центре внимания, и двое людей оказываются перед ситуацией, что последние 10 лет они друг о друге не думали, и, вообще, уже чужие стали.

А.Леонтьева:

— Об этом, я думаю, мы можем лет через 20 спросить...

П.Федосов:

— Ну... это... такая проблема есть, но мы пока сказать, есть ли она у нас — не можем, потому, что они ещё маленькие.

К.Мацан:

— А сколько, кстати, лет?

П.Федосов:

— Старшему — 14, младшей — 5.

К.Мацан:

— Ну, не такие уж маленькие... старший — 14...

П.Федосов:

— Ну... но младшей — 5, при этом. Но, при этом... вот, достаточно принципиальная вещь — мне кажется, осознанное ( сейчас популярно слово «осознанность» ) воспитание детей — оно ставит перед нами очень много содержательных вопросов. Это же не только истории... там... где денег взять, как... там... пелёнки помыть, там...

Вот, вчера пришёл сын наш из 6-го класса...

К.Федосова:

— С 1 сентября...

П.Федосов:

— ... мы долго обсуждали потом... и говорит: «У нас сегодня был «Урок Победы» — 1-го сентября...

К.Федосова:

— Ну, 2-го, это — в понедельник, имеется в виду...

П.Федосов:

— «У нас сегодня был «Урок Победы». О’кей, ладно. «Что вы делали?» «А вот, нам показали кино про парад в ноябре 1941 года, и там... значит... отдельный сюжет был связан с речью Сталина», — вот, школа, 1 сентября.

Это, как бы... очень содержательный, вообще, вопрос: твоему ребёнку показывают речь Сталина 1 сентября почему-то... и вот вопрос: а надо реагировать... делать вид, что ничего нет, или надо как-то что-то сделать? Вот, мы такого рода вещи и обсуждаем.

А.Леонтьева:

— А как вы отреагировали, интересно?

П.Федосов:

— Пока мы никак не отреагировали — мы напряглись, честно говоря...

К.Федосова:

— Мы долго обсуждали друг с другом, и с сыном, и... по крайней мере, мы поняли, что конкретно сама речь не послужила поводом для комментариев у педагога. Она комментировала парад, героизм, и хочется... как-то... думать, что это было просто — не вырезанный кусок.

А.Леонтьева:

— Историческая справка.

П.Федосов:

— Но это — ноябрьский парад 1941 года, когда оттуда прямо уходили на фронт. И показали людей, уходящих на фронт, Сталина, и сказали: «Вот, какие смелые люди — пошли, прямо оттуда, на фронт».

Ну... понятно, что учительница — молодая, она, наверное, не сильно... как бы... что-то имела в виду, и что если мы сейчас начнём... там... писать директору «что у вас происходит», мы, в общем, этой учительнице, скорее, навредим, а она — очень хорошая.

Но всё это — пример того, что воспитание детей сегодня — это вещи, очень часто, не бытовые и не тривиальные, а довольно серьёзные вопросы — перед нами, как перед взрослыми людьми.

Поэтому, это просто требует... дух совместного думания.

А.Леонтьева:

— Слушайте, а вот... о воспитании детей. Вы стали православными, повенчались... наверное, сразу стали воспитывать детей — не перегрузили их, как это водится у нас, неофитов, православием? Не было такого момента?

К.Федосова:

— Ох, дети, на самом деле, наши... вот, точно помню — хорошо помню, что старший, как только сам уже смог, примерно... выбирать... большой кусок времени, в маленьком возрасте, например, не подходил к Причастию — то есть, когда он уже был не младенец. И мы... как-то... давали ему эту возможность. Но, при этом, ему интересно всегда было слушать... вот, стоишь рядом с иконой... кто это, интересно, а почему это на иконе — там же много всяких деталей, за каждой из которых история, и интересно рассказывать, а ему — интересно слушать. Потому, через какое-то время, он вернулся к Причастию... пока можно было без исповеди причащаться.

Второй сын тоже... например... и сейчас он не может стоять в храме всю службу — ему тяжело... ну... он говорит, физически. Ну, просто вот — тяжело стоять. Он обычно выбирает — ходить вокруг храма... во время службы...

А.Леонтьева:

— Крестным ходом...

К.Федосова:

— ... ну, да — своим каким-то... внутренне... он что-то, там, думает.

Ну, и... девчёнки пока ещё только входят — они за нами. Но, в принципе... вот, мы идём — и они идут, они — причащаются, младшая пока без исповеди.

Но, в принципе, как только они чего-то начинают спрашивать, или думать, или какие-то свои пути искать, то, кажется, мы... начинаем вместе с ними думать и искать, потому, что небольшой опыт обучения в Православной школе — он дал возможность очень остро почувствовать, как это бывает, когда оно — обязательно, как это бывает, когда оно... там... без альтернатив, и этого не хочется. Хочется, чтобы они двигались и искали.

Очень, кстати говоря, мысль такая часто меня посещает: это для нас — мы сами крестились, уже взрослые — это был прорыв, это было такое что-то Настоящее! Это вот, ты... не было у тебя этого никогда, и ты — получил, как воздух! А для них — нет. У них — всё есть, и... им, конечно, гораздо легче попасть в ситуацию, когда ты — навязываешь, а у них — наоборот, смысл в том, чтобы бороться с этим! В этом — драйв! Ну, вот... вот этого надо очень... избегаю я очень прям. Хотя — разговариваем, обо всём разговариваем — о себе рассказываем, о своих каких-то опытах, книжками какими-то... ну... делимся, обсуждаем.

А.Леонтьева:

— Здорово...

П.Федосов:

— Я бы так сказал, что... у меня лично есть ощущение, что я и себя-то, в общем, не воцерковил. И для меня важнее, пожалуй, свои взаимоотношения с Богом, честно говоря, чем отношения моих детей с Богом.

То есть, вот, самому мне важнее, чтобы я лично... там... регулярно Причащался — так жизнь организовать, чтобы это было. Почему-то это меня больше занимает, чем частое Причастие моих детей.

К.Мацан:

— Абсолютно согласен! Вот, у меня — те же ощущения, что если я изнутри своего опыта начну ребёнка чему-то учить — это будет фарисейство, с моей стороны. Потому, что... сначала с собой разберись, по-настоящему, а потому уже чему-то учи.

Музыку, давайте, послушаем!

А.Леонтьева:

— Что слушаем?

П.Федосов:

— Ну, давайте, как раз, сейчас послушаем песню... такую... более динамичную. Она называется «Голос».

-ПЕСНЯ-

А.Леонтьева:

— Сегодня мы говорим о семье с семьёй Федосовых — Павлом и Ксенией. Ксения — антрополог, педагог. Павел — руководитель социальных проектов, автор собственных песен... я уже запуталась в твоих регалиях, но мне нравится вот какая: руководитель проекта «Терапевчие».

Мы к вам вернёмся через минуточку. Не уходите от нас, мы продолжим разговор.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

— «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается. У нас сегодня в гостях семья Федосовых — Павел и Ксения. Павел — автор и исполнитель собственных песен, руководитель социальных проектов разных, о которых мы сегодня тоже, может быть, упомянем, а Ксения... мне очень нравится это наименование — антрополог... антрополог- педагог, да.

А.Леонтьева:

— Мы только что узнали, что это такое...

К.Мацан:

— ... И теперь, обогащённые этим знанием, мы представляем, что Ксения Федосова — антрополог.

И мы продолжаем говорить о семье.

А.Леонтьева:

— Ксения, Вы, когда говорили о том, что после Венчания... как бы... семейная жизнь не переходит в такой разряд, что ты начинаешь рассматривать своего супруга, а ты начинаешь работать с собой. И, пока Вы говорили, мне очень понравилась эта мысль, и мне показалось, что — вот, наверное, такой... рецептик.

Потому, что очень многие люди боятся того, что после женитьбы начинается... такая... обычная жизнь. То есть, что после женитьбы начинается какая-то обязательная жизнь вдвоём, и это семью может... как-то... охладить. Ну, я не говорю, что это так, я говорю, что есть такое опасение.

И когда Ксения говорила о том, что... вот... когда что-то происходит — какие-то конфликты или неурядицы в семье, то нужно внимательно посмотреть на себя, и в себе что-то «подкрутить», то я подумала, не есть ли это универсальный рецепт, вообще, сохранения христианского брака? Ну, может быть, даже слово «христианского» можно опустить — потому, что не все браки христианские, но, всё равно, люди... как-то вот... после росписи в ЗАГСе, они должны же как-то продолжать любить друг друга, и не спускаться вот с этого уровня, который был «до».

И, продолжая мою длинную фразу, я хочу спросить, наверное, вот о чём. У вас есть свой какой-то рецепт семейного счастья? Вот, Паша, может быть, к тебе адресовать этот вопрос?

П.Федосов:

— Нет. У нас нету рецепта семейного счастья. Если мы ссоримся, мы... пожалуй... мирный путь — наверное, сказать, кто чего чувствует. Вот, я: «Когда ты это сказала, я... вот... почувствовал, что то-то — потому, что то-то, потому, что я подумал — то-то и вот то-то». А я: «Когда ты сказал это с такой интонацией, подумала вот то-то, то-то и то-то».

Ну, то есть... как бы, раскрыть карты вот — все.

А.Леонтьева:

— Это — такой психологический тренинг.

П.Федосов:

— В принципе, это психологическая работа, и, мне кажется, этому учит психология. То есть, я тебе говорю не про тебя, а про себя — какие во мне чувства, мысли... там... обиды, травмы всколыхнула вот эта ситуация.

А.Леонтьева:

— Паша, но когда ты начинал семейную жизнь, ты ещё не увлекался так психологией, как сейчас увлекаешься, я так понимаю?

П.Федосов:

— Да, да...

А.Леонтьева:

— Но, тем не менее, уже знал, что нужно говорить о себе, от себя...

П.Федосов:

— Я вспомнил... знаешь, когда я, перед свадьбой, пришёл в парикмахерскую, стригся, и меня парикмахерша спрашивает... ну... что-то мы с ней говорили про свадьбу... я говорю:

— Вот, мы пойдём венчаться.

Она говорит:

— А зачем вам венчаться?

Я говорю:

— Мы в Бога верим.

Она говорит:

— Хорошо, когда у мужа и жены — общее увлечение...

А.Леонтьева:

— Классно!

П.Федосов:

— Вот... а как было раньше? Я уж не помню... Как было раньше, Ксень?

А.Леонтьева:

— Ну... такое ощущение, что, поскольку ты уже это знал, и, при этом, психологией не занимался...

П.Федосов:

— Я не занимался психологией...

А.Леонтьева:

— ... то христианство и психология в этом совпадают.

П.Федосов:

— Я не занимаюсь психологией, но это то, чему научила меня психология... и нас, наверное, тоже... и... какие-то книжки, которые мы про детей, в том числе, читали — там... Гиппенрейтер... «я-сообщения» — вот, там это всё хорошо очень описано. А твой вопрос — как это было, когда мы всего этого ещё не читали и не знали?

А.Леонтьева:

— Да, да... Получается, что христианство — оно, как раз, тоже отвечает на этот вопрос. Если ты все вопросы адресуешь к себе, то ты не говоришь: «Ты очень плохо поступил!» — ты говоришь: «Я был задет тем, что...»

П.Федосов:

— Ну, да... да, да... я думаю, что это хороший...

К.Федосова:

— Звучит похоже, действительно...

А.Леонтьева:

— Да, это я размышляю вслух... я сама не знаю... просто...

К.Федосова:

— Да-да-да... на самом деле, там... ну, вот... тоже...

Ну, ладно, раз залезли в психологию... это, правда, такие... личные, интимные вещи. И молитва — это тоже, в общем, про интимные вещи.

Получается, что достаточно много для меня значит то, что называется практикой умного делания, непрестанная Иисусова молитва — такая афонская практика, когда повторяется молитва постоянно, и на этот счёт есть разные древние книги. И я это не практикую — потому, что у меня нет духовного отца, который бы учил меня, но иногда, какие-то куски жизни... бывает, что без этого никак не получается. Ну, ты просто повторяешь про себя Иисусову молитву — ну, то есть, ты молишься. Как ещё сказать?

И... вот. И это... опять, не хочется говорить, что это инструмент — потому, что это не инструмент, но это... она... ты... начинаешь молиться, и ты обращаешься, одновременно, к себе, и — не к себе. И, в общем-то... я уж не знаю... ты чувствуешь Ответ. Он приходит, и... получается... как бы, да — ты обращаешься к себе, но, при этом... вот... есть Ответ, который тебе помогает.

Поэтому, действительно, это получается очень похоже на психологическую концепцию, только вот ещё с той небольшой разницей, что у человека верующего, у того, кому повезло быть верующим, есть ещё Ответ и Поддержка, есть к Кому обратиться.

П.Федосов:

— Можно, я ещё добавлю?

А.Леонтьева:

— Да, конечно.

П.Федосов:

— Мне кажется, что твой вопрос — он... в некотором смысле... хороший пример мышления, которое сегодня очень популярно, но которое, по-моему, приводит в тупик.

«Какой у тебя рецепт семейного счастья?», или «Какой у тебя рецепт счастливой жизни?», или «Какой у тебя рецепт твоего личного счастья?»...

И тупик — где? Когда ты начинаешь постоянно соотносить то, что с тобой происходит, с неким образом «счастливой семьи», например... или, там... суперпродукт... вот, мы сейчас с тобой разговариваем, а я буду думать: «Как это соотносится с образом моего идеального — продуктивного, содержательного разговора?» Понимаешь?

А.Леонтьева:

— Ох, как ты сложно сказал!

П.Федосов:

— Ну... если ты живёшь семейной жизнью, ты — просто живёшь семейной жизнью. Не обязательно совершенно всё время думать о том, насколько вот мы сейчас являемся счастливой семейной парой, или — не являемся.

Она разная — семейная жизнь. Бывают и охлаждения, бывают не охлаждения, бывают ссоры, бывают преодоления — не нужно всё время... как бы, в некоем невидимом табеле, этим ситуациям выставлять оценки: 5,4,3,2,1. А когда 1 — типа, всё, разводимся.

Мне кажется, это — лишняя процедура такая.

А.Леонтьева:

— Хорошую ты сказал фразу, отличную...

Я, вот, прочитала недавно такой текст — в социальных сетях, как водится, мне очень он понравился — про то, что... когда... ну, бывают моменты, когда супруги очень наполнены, и они могут делиться вот этой наполненностью друг с другом. Бывают моменты, когда один из супругов совсем истощён... ну... как-то, энергетически, душевно, как угодно это называйте. И бывают моменты, когда они оба истощены. И в эти моменты нужно просто сесть — спина к спине — и немножечко помолчать, не требуя друг от друга, чтобы другой тебя непременно поддерживал.

Мне кажется, это ответ на многие какие-то вопросы, которые люди задают... вот... несоответствие, да? «Вот, у меня — запрос, а ты — ничего мне не даёшь, не соответствуешь этому запросу!» — а человек, может быть, не может в этот момент дать. Согласны? Не так ли?

П.Федосов:

— Слушай... ну, вообще, для меня... вот, я не знаю, как для тебя, Ксень... вот эта история про «ты мне даёшь... я тебе даю... мой человек»... или, вот сейчас: «это не мой человек... я поняла, что это не мой человек» — знаешь, так...

По-моему, вообще... тоже какой-то тупик, в общем. Так сказать, когда человек за тебя выходит замуж, он не подписывается на то, чтобы тебе непрерывно... понимаешь, там... предоставлять...

А.Леонтьева:

— Питать.

П.Федосов:

— ... какую-то, там... так сказать... помощь, да. Ну... может, я как-то радикально слишком... как ты считаешь?

К.Федосова:

— Слушай, я рецепт придумала семейного счастья... я вспомнила...

А.Леонтьева:

— Вау!

П.Федосов:

— Три стакана муки...

К.Федосова:

— Три стакана муки, да! И ещё одна... ещё одна классная штука — сейчас расскажу!..

А.Леонтьева:

— Зажигательно!

К.Мацан:

— Давайте, мы сделаем маленькую паузу — послушаем песню...

А.Леонтьева:

— Да, подвесим интригу!

К.Мацан:

— ... и вот потом, все заинтригованные, после подвешенной интриги, к этому разговору вернёмся.

А.Леонтьева:

— Что слушаем?

П.Федосов:

— Сейчас будет песня с таким... несколько длинным названием. Это попытка, в жанре рок-песни, рассказать эпизод из жизни святого. Она называется «О начале жития святого преподобного Елеазара на острове Анзер». Это остров на Соловках.

А.Леонтьева:

— Я очень её люблю.

-ПЕСНЯ-

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

— Павел и Ксения Федосовы сегодня у нас в гостях. И, буквально, перед песней Ксения обещала рассказать нам «классную штуку», которая является секретом счастливой семейной жизни.

А.Леонтьева:

— Она только что родилась!

К.Федосова:

— Помимо Иисусовой молитвы, ребята... есть ещё вторая вещь, такая, как — Замысел о человеке. Замысел Божий. Вот.

Работает — вот так. Когда ты на человека смотришь, и даже, когда ты с ним поссорился, и даже, когда ты с ним не поссорился, то ты видишь в нём — или пытаешься увидеть в нём, или просто... хотя бы... как будто, видишь в нём... вот, ждёшь, что ты вот это можешь увидеть — то, что о нём было задумано Богом. Вот. И это — всегда гораздо больше каждого из нас. Потому, что про каждого из нас задумано что-то такое... вообще... светлое и настоящее...

К.Мацан:

— И классное!

К.Федосова:

— ... и классное, да, да... что одной даже мысли об этом достаточно, чтобы... ну... идти дальше. Встать и идти... или стоять. Вот.

И получается, что эта подпитка... вообще, даже не возникает вопрос, что ты... там... даёшь человеку, или — берёшь от него... другие какие-то вопросы просто возникают!

К.Мацан:

— А какие?

К.Федосова:

— Ну, вот... если в логике всей нашей предыдущей... вот... когда мы... мы ж говорим про счастье и несчастье в семье, да? — когда, вот, она — счастливая, а когда она — несчастливая. Условно, в больших кавычках эти слова можно, конечно же, употреблять.

Получается у нас так, что она несчастливая, когда ты мне «не дал», или я тебе... там... не смогла «дать» чего-нибудь... подпитать тебя... и я тебя начинаю обвинять. Тут... получается, что «рецепты» — они связаны с тем, что: если что-то не так, подумай, почувствуй, что ты можешь дать, скажи о себе... неправильно сказала... не «подумай, что ты можешь дать», а почувствуй, что ты можешь в себе изменить, «подкрутить» — вот что ( это — возвращаясь к предыдущей фразе )! И — посмотри на другого человека, и увидь его не таким, каким... там... ты его сейчас видишь своим обиженным взором, и дуешься на него, и думаешь: «Вот, ты, нехорошая редиска!» — а ты увидь то, что в нём — там — есть, то, что за ним стоит — и светится!

К.Мацан:

— Образ Божий?

А.Леонтьева:

— Потрясающе!

К.Федосова:

— Замысел Божий, да...

К.Мацан:

— Потрясающе!

А.Леонтьева:

— Это... я долго буду об этом думать. Я... вот так вот... сразу, наверное...

К.Мацан:

— Но... у нас программа ещё не закончилась...

А.Леонтьева:

— Нет, я имею в виду, что я много лет теперь об этом буду думать, Ксения... правда! Но это же — такие прекрасные слова! Ну... вот... как... как себя обуздать в те моменты, когда у тебя, действительно, эмоции — они превышают...

К.Мацан:

— А это прям вот вам удаётся на практике? Вот, в момент ссоры — абстрагироваться, смириться, остановиться, выдохнуть...

А.Леонтьева:

— ... помедитировать...

К.Мацан:

— ... и посмотреть на супруга так: «Ну, есть же в этой редиске Замысел Божий!»

К.Федосова:

— Ну... оно же понятно, на практике... что... довольно быстро ты это чувствуешь, что дальше уже заходить совсем не хочется — вот... ну... сказал что-нибудь плохое — раз сказал, два сказал, и думаешь: «Ну, и дальше — что будет?»

Дальше — ты пошёл в соседнюю комнату, и там посидел... там... погрустил... и — начинаешь... мысль в обратную сторону идёт... и тогда уже — доходишь, и молитва, если честно, приходит... или сам себе говоришь: «Ну, давай уже, давай... надо... а — как? А дальше-то жить — как?» — вот, и дальше, потом, и про Образ. Ну, опять же, а дальше-то жить — как? Чтобы дальше — надо увидеть это «дальше», горизонт этот, чтобы как-то где-то засиял, а откуда его ещё взять?

А.Леонтьева:

— Очень здорово... Паша, мне кажется, ты что-то хотел сказать... нет? Какой-то у тебя такой...

П.Федосов:

— Мне кажется ещё... это такая важная вещь — это дать жене ( или мужу ) простор и воздух. То есть, дать... доверять человеку жить его жизнь — так, как он считает нужным её жить. Не думать: «Это — мой человек, который же должен соответствовать моим... там... каким-то ожиданиям» — просто попытаться выключить эту опцию, и: «Я тебя люблю, я тебе доверяю, и я отказываюсь от желания присвоить твою жизнь, и диктовать тебе, как тебе её жить!»

А.Леонтьева:

— Слушайте... но... а вот, всё, что вы говорите — не противоречит ли высказыванию о том, что... вот... нужно помогать... как вот, недавно, прекрасный писатель и психолог Саша Ткаченко разговаривал в этой студии, и говорил, что «нужно помогать человеку выкорчёвывать его баобабы», то есть, помогать ему бороться с его недостатками. Есть такая функция у супругов?

К.Федосова:

— Ну, может, у каких-то и есть. Но, что-то, мне кажется, у нас — нету.

П.Федосов:

— Нет, да... пожалуй, нету... пожалуй, нету.

К.Федосова:

— Не могу себе даже представить... Ну, если ты придёшь и скажешь: «Слушай, мне надо... там... бросить курить», — условно, хотя Павел не курит... ну, я... конечно, придумаем вместе, как избавиться от этого недостатка.

А.Леонтьева:

— Придумывают недостатки! Видимо, настолько не видят, что уже придумывают какое-то «бросить курить»...

П.Федосов:

— Нет, у меня, конечно, это есть — включать гуру такого, время от времени. Но это — не лучшее моё качество, я понимаю.

К.Мацан:

— Но то, о чём говорила Аня — я не слышал беседы с Сашей Ткаченко, потому, что Аня записывала её без меня...

А.Леонтьева:

— Прости!.. Сейчас, мы немножко подерёмся...

К.Мацан:

— ... но я могу предположить, что речь шла о том, что... есть такой тезис распространённый о том, что супруги нужны друг другу, как... такие... инструменты для выявления грехов своих... в том числе, конечно, не только для этого... вот... и — помогать друг другу вот эти острые углы в себе обтёсывать. Ну, а кто их ещё будет... об кого их ещё обтёсывать, как не об того, кто ближе всего к тебе... вот... каждый день.

И, в этом смысле, супруг или супруга могут как бы помогать — автоматически, сами собой, не желая, не специально вот эту цель ставя, а просто по факту своего бытия рядом, и нарушения какого-то такого, «комфортного», казалось бы, одинокого существования — такого, абсолютно обособленного. «Вот — это показывает, что я тут... как-то... «недокручен», тут — надо «подкрутить».

А другое дело, что, видимо, это может — уже абстрагируясь от Саши Ткаченко и продолжая мысль — видимо, это можно воспринять и так: «А! Но моя-то цель, дорогая, тебе твои грехи показать... ну, значит, сейчас я тебе покажу!» То есть, как говорит мой один знакомый священник: «Зачем смирять себя, когда можно смирить ближнего?»

А.Леонтьева:

— Но ребята, видимо, этим не занимаются, как я поняла из их ответов.

П.Федосов:

— Нет... ты всё правильно совершенно сказал, что это происходит, и это — прекрасно, слава Богу! Но, как только ты сделаешь это своей задачей...

К.Мацан:

— Своей миссией!

П.Федосов:

— ... это — всё. Понимаешь?

А.Леонтьева:

— Слушайте, я хочу успеть задать вам очень важный для меня вопрос.

Вот, вы занимаетесь благотворительностью, да? Вы ездите к каким-то другим детям. Вот, у вас много времени после 4 детей остаётся, у вас много сил после такой плотной семейной жизни остаётся? Откуда это стремление ещё охватить такой круг широкий?

П.Федосов:

— Ну, смотри... в моём случае, это — часть профессии. Есть какие-то поездки, которые я совершаю не в связи с этим, но... просто, моя профессия заключается в том, чтобы организовывать благотворительные проекты. Поэтому, тут благородства нет никакого.

Есть какие-то поездки, которые я сам совершаю, когда есть время. Но, в случае, если стоит выбор — посвятить 4 часа своим детям, или чужим детям — я, скорее всего, посвящу их своим детям.

К.Федосова:

— А я себе довольно редко это позволяю. Прямо... вот... ну, несколько раз, когда... ну... эх! Ну, им там тяжело — поэтому, немножко можно. И ещё — мне очень хотелось бы надеяться, что это получится — что мы, вместе с детьми, туда будем попадать. Потому, что... скажем... сказки, когда мы делаем, я их, вместе с девчёнками, делаю — для других детей... ну... скажем... в садиках. Это не было ещё пока ни в больнице, ни... в других местах. Потому, что, вообще — это очень важно, чтобы все — и взрослые, и дети — знали, что есть другие люди, которым труднее, и которым нужна помощь.

А.Леонтьева:

— Слушайте... замечательный сегодня какой-то разговор...

К.Мацан:

— Да, безумно глубокий... причём, даже сложно сейчас вот его суммировать... в таких каких-то... бодрых, энергичных выражениях. Потому, что в каждом слове — глубина и про семейные горизонты раскрывается...

А.Леонтьева:

— Просто переслушайте передачу! Несколько раз.

К.Мацан:

— ... да... и про то, как не надо убивать свою семью сопоставлением с неким идеальным образцом семьи... Лучше — переслушать, да... а в конце, всё-таки, хотим ещё раз услышать песню Павла Федосова.

Я напомню, сегодня у нас в гостях был Павел Федосов — автор и исполнитель, руководитель социальных проектов, один из них называется «Терапевчие» — очень Ане Леонтьевой это название понравилось, и Ксения Федосова — антрополог, педагог, родители четырёх детей.

И, в конце программы, мы слушаем песню...

П.Федосов:

— Эта песня будет называться «Доберёмся до берега океана».

К.Мацан:

— Спасибо огромное! В студии были — Анна Леонтьева и Константин Мацан. «Светлый вечер» на радио «Вера». До свидания!

А.Леонтьева:

— До свидания!

П.Федосов:

— До свидания!

К.Федосова:

— До свидания!

-ПЕСНЯ-

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА».