14 И, призвав весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте:

15 ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека.

16 Если кто имеет уши слышать, да слышит!

17 И когда Он от народа вошел в дом, ученики Его спросили Его о притче.

18 Он сказал им: неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его?

19 Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища.

20 Далее сказал: исходящее из человека оскверняет человека.

21 Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства,

22 кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство,-

23 всё это зло извнутрь исходит и оскверняет человека.

24 И, отправившись оттуда, пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться.

Читает и комментирует Евангелие от Марка, Глава 7, стихи 14-24 (о. Дмитрий Барицкий)

Мк., 29 зач., VII, 14-24 (о. Дмитрий Барицкий)

14 И, призвав весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте:
15 ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека.
16 Если кто имеет уши слышать, да слышит!
17 И когда Он от народа вошел в дом, ученики Его спросили Его о притче.
18 Он сказал им: неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его?
19 Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища.
20 Далее сказал: исходящее из человека оскверняет человека.
21 Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства,
22 кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство,-
23 всё это зло извнутрь исходит и оскверняет человека.
24 И, отправившись оттуда, пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться.

Комментирует священник Дмитрий Барицкий.