28 Один из книжников, слыша их прения и видя, что Иисус хорошо им отвечал, подошел и спросил Его: какая первая из всех заповедей?

29 Иисус отвечал ему: первая из всех заповедей: слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый;

30 и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею,- вот первая заповедь!

31 Вторая подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной большей сих заповеди нет.

32 Книжник сказал Ему: хорошо, Учитель! истину сказал Ты, что один есть Бог и нет иного, кроме Его;

33 и любить Его всем сердцем и всем умом, и всею душею, и всею крепостью, и любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв.

34 Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: недалеко ты от Царствия Божия. После того никто уже не смел спрашивать Его.

35 Продолжая учить в храме, Иисус говорил: как говорят книжники, что Христос есть Сын Давидов?

36 Ибо сам Давид сказал Духом Святым: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих.

37 Итак, сам Давид называет Его Господом: как же Он Сын ему? И множество народа слушало Его с услаждением.

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

Точное число обязательных для исполнения заповедей, а также порядок их следования — довольно непростая тема в иудаизме. Очевидно, что вопрос книжника, адресованный Христу, был продиктован некоей дискуссией по этому поводу, о содержании которой мы можем судить лишь по косвенным свидетельствам, например, по тому, что некоторые иудейские учителя указывали на существование 613-ти заповедей, полученных Моисеем на горе Синай, в число которых входят все принятые Моисеем от Бога наставления и указания. И рассуждая о количестве заповедей, они продолжали и говорили, что царь Давид свёл 613 заповедей к 11-ти, а пророк Исайя сумел превратить их в шесть, пророк Михей уменьшил их количество до трёх, и, наконец, пророк Аввакум свёл весь закон к одной заповеди: «Праведный своею верою жив будет» (Авв. 2:4).

Какую именно позицию занимал в этом споре обратившийся ко Христу с вопросом книжник — нам, конечно же, неизвестно, но он явным образом обрадовался ответу Спасителя, значит, он был вполне уверен в очевидном для христианского сознания приоритете заповеди о любви к Богу над всеми прочими заповедями, повелениями и установлениями Моисеева закона.

Несмотря на то, что для нас этот приоритет, будучи определённым Самим Воплощённым Богом, очевиден, в христианской среде тоже существует свой спор о заповедях, как и в иудаизме, христиане по-разному относятся к перечню необходимых для исполнения заповедей. Кто-то останавливается лишь на том, что сказал Господь Иисус Христос, а кто-то идёт дальше, и вспоминает об установлениях Ветхого Завета, а также о правилах древних и новых Соборов, не обходя при этом вниманием и различные традиции, которые в их глазах также обретают статус обязательных для исполнения заповедей. Думается, что к этой дискуссии лучше и правильнее всего подходить через призму высказанной Христом заповеди о любви к Богу и к человеку, если мы готовы исполнить эту заповедь, то всё прочее перестанет иметь определяющее значение, и с теми, кто по каким-то причинам не согласен с нами, мы сумеем обрести мир и взаимопонимание.