11 Поникнут гордые взгляды человека, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день.

12 Ибо грядет день Господа Саваофа на все гордое и высокомерное и на все превознесенное,- и оно будет унижено,-

13 и на все кедры Ливанские, высокие и превозносящиеся, и на все дубы Васанские,

14 и на все высокие горы, и на все возвышающиеся холмы,

15 и на всякую высокую башню, и на всякую крепкую стену,

16 и на все корабли Фарсисские, и на все вожделенные украшения их.

17 И падет величие человеческое, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день,

18 и идолы совсем исчезнут.

19 И войдут люди в расселины скал и в пропасти земли от страха Господа и от славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю.

20 В тот день человек бросит кротам и летучим мышам серебряных своих идолов и золотых своих идолов, которых сделал себе для поклонения им,

21 чтобы войти в ущелья скал и в расселины гор от страха Господа и от славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю.

Читает и комментирует священник Стефан Домусчи.

Сегодняшнее чтение начитается с предсказания пророка о дне Господнем, в который всё человеческое унизится и гордые взгляды поникнут. Слова эти — очень страшные и не могут вызвать ничего, кроме печали. Обычно люди всегда надеются на лучшее, стремятся к развитию и процветанию. И когда они слышат о том, что их ждёт трагедия, они чаще всего не хотят в это верить. Вероятно, так устроена человеческая психика, которая стремится избегать жёсткой самокритики. Нам всегда хочется думать, что у нас всё более-менее хорошо. Может быть, проблемы и есть, но не такие, чтобы радикальным образом менять нашу жизнь.

Конечно, в истории религий представления о мире божественном нередко были связаны с чувством тревоги. Боги могли делать с людьми, что угодно и совсем не обязательно отличались добрым нравом, справедливостью, желанием как-то помочь или обустроить человеческую жизнь. Однако в Ветхом Завете мы встречаем совершенно иной образ Бога. Он заботится о человеке, думает о нём, желает ему спасения. И даже тогда, когда человек отпадает от Него, не желая иметь с Ним ничего общего, Бог не оставляет своих планов по его спасению.

Именно в этом контексте печаль от прихода дня Господня звучит особенно странно. Удивительно, мы привыкли, что Бог есть любовь, и нам, может быть, трудно понять, почему Его пришествие связано с унижением всего, чем человек гордится. Нам бы хотелось радоваться от того, что Бог пришёл и наконец настало Его время. Но это всё в теории, всё в нашем желании, в наших сентиментальных надеждах и мечтах. В них мы совмещаем собственный комфорт, планы, всё то греховное и страшное, что есть в нашей жизни, с желанием от Бога всего хорошего и доброго, с надеждой на радостную встречу... но проблема в том, что если мы честно посмотрим на всё, что вызывает в человеке гордость, мы увидим, что за всем этим идёт разделение и вражда. Если мы посмотрим на всю человеческую историю, мы, пожалуй, не найдём не то что столетия, года или месяца, мы не найдём ни дня, в который нигде не совершались бы преступления, ни дня, в котором не было бы войны, ни дня, в котором все жили бы в мире, радости и любви. И если мы сами не способны жить по-Божьему, если мы не способны любить, как мы сможем радоваться Его приходу?

Люди бегут от Божьего лица, они унывают и боятся, однако день Господень — это не только день гнева, это день правды о самих себе. Исаия пишет, что Бог восстаёт, чтобы сокрушить землю, но на самом деле речь идёт о сокрушении людской гордости и самообмана. Иудеям много раз приходилось проходить подобным путём, о чём говорят пророческие книги. Но речь не только о них, ведь путь к Богу призван пройти каждый. Бросим своих идолов и смиримся перед лицом Господним, чтобы день Его мог стать для нас радостным.