12 Тогда ученики Его, приступив, сказали Ему: знаешь ли, что фарисеи, услышав слово сие, соблазнились?

13 Он же сказал в ответ: всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится;

14 оставьте их: они - слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму.

15 Петр же, отвечая, сказал Ему: изъясни нам притчу сию.

16 Иисус сказал: неужели и вы еще не разумеете?

17 еще ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон?

18 а исходящее из уст - из сердца исходит - сие оскверняет человека,

19 ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления -

20 это оскверняет человека; а есть неумытыми руками - не оскверняет человека.

21 И, выйдя оттуда, Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские.

Читает и комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.

С точки зрения современных Христу иудеев осквернить человека, то есть сделать его ритуально нечистым, могли очень многие вещи. К примеру, неправильная пища, или прикосновение к мертвому телу, или же обед без предварительного умовения рук в соответствии с традицией того времени. Точно также оскверняло человека общение с язычниками или же с грешными людьми. Перечень оскверняющего был широк, глубок и на удивление разнообразен. А если случилось оскверниться, то необходимо было пройти процедуру очищения, которая тоже имела разные виды и степени. Получалось, что основной заботой благочестивого иудея становилось исполнение предписаний, касающихся ритуальной чистоты. Ни о какой внутренней духовной работе при этом речи не шло.

Апостолы в то время были в полной мере чадами своего народа и своего времени. Они с детства были воспитаны в том же самом духе, они видели осквернение во внешнем, именно поэтому Христос вынужден растолковывать им значение Своих слов: «исходящее из уст — из сердца исходит — сие оскверняет человека».

Для нас же — для христиан — это вполне очевидно. Слова Христа нам не нужно растолковывать и комментировать. Мы их понимаем. Понимаем мы и то, что все наши внешние действия — пост, молитва, милостыня — и подобные им аскетические усилия имеют свою цель во влиянии на внутреннее, на то, что исходит из сердца. Если сердце не меняется, то это явный признак либо недостатка усилий, либо ошибки в используемой аскетической практике.

Для примера можно взять христианские посты. Они, в-первую очередь, должны способствовать богообщению. В норме пост должен открывать слабость человека и помогать ему глубже пережить свою зависимость от Бога. Если это произойдет, то человек станет попросту не способен замечать чужие грехи и уж тем более осуждать кого-либо. А если пост, напротив, делает нас предельно внимательными к жизни других, то это означает, что вкралась ошибка. Возможно, постящийся решил уподобиться древним подвижникам и исполнить устав о посте со всей тщательностью, и это оказалось ему не по силам. Возможно также, что постящийся забыл о том, что христианский пост подразумевает под собой не столько ограничение в пище, сколько усиленную молитву. А может быть и какое-либо причудливое сочетание обеих этих ошибок. Здесь важно понимать, что пост не есть цель. Что точное исполнение древних уставов без осознания смысла абсолютно равно тщательному исполнению устных традиций ветхозаветными книжниками и фарисеями. Мы должны всегда помнить, что наша цель — очищение собственного сердца, а все, что не помогает достижению этой цели, должно быть либо отвергнуто, либо переосмыслено.