20 Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное.

21 Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду.

22 А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: "рака", подлежит синедриону; а кто скажет: "безумный", подлежит геенне огненной.

23 Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя,

24 оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.

25 Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу;

26 истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта.

Читает и комментирует Евангелие от Матфея, Глава 5, стихи 20-26 (о. Стефан Домусчи)

Всякий знает что религия, какой бы она ни была, предполагает что нужно вести себя так или иначе для достижения специфических религиозных целей, например божественного расположения или награды. В этом смысле ветхозаветная религия была особенной, потому что была религией закона, религией правила, соблюдение которого было ее важнейшей частью. Закон воспринимался так потому, что его соблюдение поддерживало завет народа с Богом, гарантировало его благополучие и процветание.  Культура соблюдения закона была в Израиле так высока, что особенно почитаемыми людьми, были так называемые "цадики" праведники, люди, которые во всём старались соблюсти закон, люди на которых остальные должны были ровняться. Однако были среди них и те, кто относился к закону формально и  стремился исполнить скорее букву чем дух. Эти люди назывались книжники и фарисеи, книжники как раз потому что они были знатоками книг закона и вообще Писания, слово фарисеи переводилось как "отдельные обособленные" назывались так потому, что особенно стремились соблюсти закон пытались выделиться этим из общей массы. Так или иначе, но и те и другие, как и вообще многие из их соплеменников, видели в соблюдении закона гарантию спасения.

Казалось бы времена ветхого закона давно прошли, но и сегодня многие воспринимают жизнь по вере как соблюдение определенных правил, которое само по себе нечто гарантирует. Вся жизнь оказывается строго регламентирована, какой должна быть одежда, какой еда, что в какой день можно делать, а что нельзя.

Такой подход кажется сложным, хотя на самом деле внутренне он проще, потому что число заповедей ограничено и надо лишь соблюсти их и всё будет хорошо. Если же посмотреть на жизнь, увидишь, что она не ограничивается заповедями она полна различных ситуаций, самых разных и сложных, самых запутанных, которые не описываются никаким законом и не просто не описываются, но и не могут быть описаны. Как же быть во всех этих ситуациях? Неужели громоздить правило на правило и заповедь на заповедь?

В сегодняшнем чтении Христос дает ответ: Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев то вы не войдете в Царствие Небесное.

Что же Он имеет в виду? В чем отличие их праведности? А отличие в том, что она была праведностью закона, но не была праведностью души, праведностью самой жизни. Когда Закон Божий находится не в книге, не в памяти, но в сердце, он становится просто твоим естеством и ты живёшь так не потому, что таково правило, а потому что это для тебя естественно.

Почему же эти искренние, старающийся быть праведниками люди, бывшие когда-то примером для подражания, вдруг перестали быть им? Что изменилось?

Всё дело в том, человек был призван к росту и, научившись жить по заповедям, он должен был пойти дальше, должен быть сделать заповедь содержанием своего сердца, построить свою жизнь так, чтобы действовать нравственно не из-за внешнего указания, не за награду, но лишь потому, что это делает тебя созвучным Богу.

Людям, которые призваны к такому росту, Христос говорит: вы слышали, что сказано древним не убивай, а я говорю вам: всякий гневающийся на брата своего напрасно подлежит суду,  более того если кто-то скажет брату своему, что он пустой человек тот подлежит суду еще более грозному... Тот же, кто назовет брата своего безумным, подлежит геенне огненной. Иными словами заповеди не отвергаются, но их действие из внешнего переходит во внутреннее, ведь сказать человеку, что он безумен, значит сказать, что он не человек вовсе, и лишить его тем самым достоинства образа Божьего. Человек, который так относится к ближнему, судится не потому что нарушил заповедь, но потому что не научился любить ближнего, не по заповеди, не по указанию, но по расположению своего сердца.