Поделиться
Гал., 212 зач., V, 11-21.
11 За что же гонят меня, братия, если я и теперь проповедую обрезание? Тогда соблазн креста прекратился бы.
12 О, если бы удалены были возмущающие вас!
13 К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служиите друг другу.
14 Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя.
15 Если же друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом.
16 Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти, 17 ибо плоть желает противного духу, а дух — противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы.
18 Если же вы духом водитесь, то вы не под законом.
19 Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, 20 идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, (соблазны,) ереси, 21 ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют.
Комментирует священник Стефан Домусчи.
Обращаясь к галатам, апостол решает перед ними одну из самых важных в христианстве проблем. Проблему границ допустимого. Глядя на ветхозаветный закон кажется, что быть христианином проще, чем быть иудеем. Ведь если последний должен был ориентироваться на шестьсот тринадцать запретов и повелений закона Моисева, то у христиан никакого настолько подробного закона не было. Кажется, так жить проще. На самом же деле, мы видим, что конкретные правила, пусть даже их будет много, делают мир понятнее и определённее. Когда же правил мало, многое остается на собственное усмотрение, человек начинает осознавать собственную ответственность. Следование свободе и жизнь в свободе можно сравнить с прописями и самостоятельным письмом. Все, кто учится писать, сначала повторяют одинаковые крючки и палочки, но в итоге у них развивается собственный почерк. В старших классах никому не возбраняется иметь отличный от всех почерк — условие одно — ты должен грамотное письмо.
Итак, он пишет: к свободе призваны вы братья, над вами нет больше давлеющего подробно расписанного закона. Вы может жить так, как вам угодно, но смотрите ваша свобода не стала угождением плоти. Вот первое условие, которое показывает, что христианская свобода не равна произволу. Но апостол продолжает: любовью служите друг другу. И это второе условие свободы: ты можешь делать, что хочешь, но смотри, чтобы главным в твоих действиях было не угождение плоти, а деятельная любовь к ближнему.
В итоге, Павел формулирует закон самым кратким образом, оставляя от него одну заповедь: возлюби ближнего как самого себя. И все. Все остальное входит в эту заповедь. Даже любовь к Богу. Ведь если мы не любим живого человека, находящегося рядом с нами, о любви к невидимому Богу говорить рано.
Впрочем, одно из всей речи Павла может оказаться особенно неясным. Он говорит об угождении плоти? Но что это такое? Мы обычно под плотью понимаем тело... Выходит ли из этого, что любое удовлетворение телесных потребностей — это и есть то самое угождение о котором он говорит?
Не может быть, потому что сам Павел пишет и о пище, и об одежде, и о супружеских отношениях — все это имеет отношение к нуждам тела. И все это указывает на то, что под плотью в данном случае имеется ввиду не просто тело, но те греховные желания, которые через него проявляются. И если дух по замыслу Божьему должен главенствовать в человеке — плоть оказывается тем, что восторжествовало после грехопадения. Восторжествовало настолько, что даже верные, то есть крещеные люди делают не то, чего хотели бы на самом деле. Что же позволено? Супружество, которому противостоят прелюбодеяние, блуд, нечистота. Позволены нормальные добрые отношения между людьми, которым противостоят: вражда, распри, зависть и прочее.
Можно заметить, что отличить дело доброе от дел плоти очень легко — в основе добрых дел лежит любовь.
