Поделиться
Рембрандт (1606—1669) Апостол Павел
Флп., 235 зач., I, 1-7.
Глава 1.
1 Павел и Тимофей, рабы Иисуса Христа, всем святым во Христе Иисусе, находящимся в Филиппах, с епископами и диаконами:
2 благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа.
3 Благодарю Бога моего при всяком воспоминании о вас,
4 всегда во всякой молитве моей за всех вас принося с радостью молитву мою,
5 за ваше участие в благовествовании от первого дня даже доныне,
6 будучи уверен в том, что начавший в вас доброе дело будет совершать его даже до дня Иисуса Христа,
7 как и должно мне помышлять о всех вас, потому что я имею вас в сердце в узах моих, при защищении и утверждении благовествования, вас всех, как соучастников моих в благодати.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Читая послания апостола Павла, порой удивляешься тому ровному духовному состоянию, в котором он находится. Душевный мир и покой чувствуется в строках его писем. Даже порой критикуя своих адресатов, упрекая в тех или иных отступлениях от истинной веры, апостол исполнен к ним любви, терпения и снисхождения. Он стремится говорить с ними, как заботливый отец и как верный друг, а не как раздражённый, критикующий начальник. Очевидно, что такое мирное состояние души — это одно из проявлений благодати Божией в человеке.
Из того отрывка, который мы услышали сегодня, становится ясно, что это действие благодати в сердце апостола, — ответ Творца на его собственные усилия. Обращаясь к христианам города Филиппы, Павел открывает им, что молился о них с того самого момента, как они вошли в его жизнь. Апостол помнил о них ежедневно, прося Бога проявить о них заботу. В ответ на эту молитву Господь и давал Павлу силы оставаться к филлипийцам в благом расположении духа.
Так Священное Писание предлагает нам важный инструмент, используя который мы, подобно апостолу Павлу, можем приобрести и хранить мир в душе по отношению ко всему происходящему вокруг нас. Этот инструмент — молитва.
Церковная традиция уделяет молитве большое внимание. С неё начинается день, ею он заканчивается. Для этого существуют утренние и вечерние молитвенные правила, которые можно найти в любом молитвослове. Это те слова, которыми обращались ко Творцу святые. В них аккумулирован их опыт. Читая эти молитвы, мы словно проникаем в то состояние, в котором находились праведники; словно настраиваем свою душу на тот же лад, на который были настроены они. Но это не означает, что мы не можем молиться сами, своими словами. Ведь у каждого из нас свои проблемы, свои радости, свои просьбы. Иными словами, у каждого из нас своя ситуация. А потому имеет смысл после чтения тех или иных установленных молитв, когда в нашей душе появился определённый настрой, помолиться и собственными словами. Лично от себя поговорить с Богом. Рассказать Ему о том, что волнует сегодня лично нас. Попросить помощи. Обязательно за что-то поблагодарить.
И ещё один важный момент: вряд ли нам стоит все силы души бросать на молитву о чём-то глобальном. Кирпичиком нашей беседы с Богом должна стать молитва на краткосрочную перспективу. Как говорит Спаситель, «завтрашний день сам будет заботиться о своём, достаточно для каждого дня своей заботы». Поэтому утром мы просим у Творца благословения лишь на сегодняшний день. Чтобы нам именно сегодня быть исполнителями Его воли. Чтобы именно сегодня вести себя по-христиански с теми, кто нас окружает. То же самое и вечером: в первую очередь стоит поблагодарить именно за прошедшие сутки, попросить прощения именно за сегодняшние ошибки. И не будем сомневаться, совершая эти весьма нехитрые и очень простые действия день за днём, однажды, сами не заметим того, как каждый в свою меру исполнимся того мира, покоя и бодрости духа, которыми обладал апостол Павел.
Клайв Льюис «Хроники Нарнии» — «Если струшу сейчас…»
Поделиться
Фото: Piqsels
В 1950 году Клайв Стэйплз Льюис начал писать своё самое известное произведение «Хроники Нарнии». Центральный образ «Хроник» — лев Аслан, сын императора Страны-за-Морем. А четвёртая повесть «Хроник» — «Конь и его мальчик» — посвящена приключениям маленького принца Кора. В младенчестве он был похищен и вырос на чужбине под именем Шаста. Вернувшись на родину, мальчик вовремя предупреждает короля-отца о готовящемся на страну нападении.
Накануне решающей битвы Шасте больше всего на свете хочется спрятаться. Но, стиснув зубы, мальчик думает: «Если струшу сейчас, то буду убегать с каждого своего боя всё время». И остаётся. И сама эта фраза как-то прочно остаётся в памяти у читателей. Друг Клайва Льюиса, писатель Гилберт Честертон, выдающийся христианский мыслитель, однажды заметил, что порой «полевые цветы и фразы в автобусе» могут привести к христианству — или укрепить в нём.
Достаточно вспоминать слова Шасты — «Если струшу сейчас» — всякий раз, когда и нам предстоит своя битва. Мы, сказал однажды автор «Хроник Нарнии», воины в оккупированном грехом мире. Уступишь слабости, лености, равнодушию, подленькой мысли, крохотной трусости — и будешь отступать — уступать — поддаваться и сдаваться всегда.
Шаста, к слову, ничего в том бою толком не добился, только мечом вслепую махал. Но самую, возможно, главную, в своей жизни победу он уже одержал.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Сухотинка. Сухотинский Богородице-Знаменский женский монастырь
Поделиться
В тридцати километрах к югу от города Тамбов, в Знаменском районе, есть неприметное на первый взгляд село Сухотинка. Болота, озеро, лес, и петляющая среди лугов речушка Нару-Тамбов. Когда-то на её берегу стояло имение помещиков Сухотиных — мужа и жены. С их именами неразрывно связано сердце Сухотинки и одна из наиболее известных святынь всей Тамбовщины — Богородице-Знаменский женский монастырь.
Пётр Гаврилович Сухотин получил имение в награду за проявленную доблесть при взятии Очакова во время Русско-Турецкой войны 1787-1791 годов. В Сухотинке он поселился вместе с молодой женой, Варварой Александровной. Тридцать лет прожили они здесь душа в душу. Но однажды обоих внезапно одолела тяжёлая болезнь. Тогда супруги в одну и ту же ночь во сне увидели икону Пресвятой Богородицы «Знамение». Пробудившись, Сухотины отслужили молебен перед этим образом и получили исцеление! После этого чудесного случая они дали Божией Матери обет устроить в своём имении иноческую обитель.
Женский монастырь, построенный на землях и на средства Сухотиных, был освящён и открыт в 1822-м году. Первой настоятельницей Богородице-Знаменской обители стала игумения Досифея (Кудрявцева), духовная дочь преподобного Серафима Саровского. Старец Серафим лично благословил её на этот труд. Без малого столетие монастырь процветал и в него стекались паломники со всей России. А потом к власти пришли большевики. Сразу после 1917-го года Сухотинская Знаменская обитель была закрыта. Большую часть зданий, включая несколько храмов, снесли. На территории монастыря разместили детскую колонию, потом — психоневрологический диспансер.
Возрождение Богородице-Знаменского монастыря началось в 2003-м году и продолжается до сих пор. Полностью восстановлена белокаменная церковь Иверской иконы Божией матери. Обнаружен фундамент главного монастырского храма — утраченного в советские годы Знаменского собора. В будущем его планируется отстроить заново.
А пока Сухотинский Богородице-Знаменский монастырь встречает гостей чуть тронутыми временем, но сохранившимися монастырскими стенами из красного кирпича. Золотой ангел на башенке, построенной уже в наши дни, склоняет голову, приветствуя каждого, кто приехал сюда помолиться и прикоснуться к истории славной обители.
Все выпуски программы ПроСтранствия
Особняк Альфреда фон Вакано
Поделиться
В Самаре проживало немало людей, имена которых стали неотделимы от городской летописи. В этом почетном списке одна фамилия выделяется своим необычным звучанием – фон Вакано. Давайте вспомним сегодня, кем был ее носитель и какую роль сыграл он в истории нашего города.
Альфред Филиппович фон Вакано – потомственный австрийский дворянин. Наверное, сейчас уже невозможно узнать, какие причины заставили его покинуть родину и перебраться в далекую Россию. Да к тому же не в столицу, а в Самару, в самую глубинку купеческого Поволжья.
Альфред Филиппович занялся здесь своим привычным делом – пивоварением. Свою деятельность он организовал так, что она не только приносила ему личный доход, но и способствовала развитию Самары. Взяв в аренду пустующую землю с заброшенными заводскими зданиями, он в короткий срок устроил успешное предприятие.
На территории же Самарского пивоваренного завода Альфред фон Вакано с разрешения городской управы построил двухэтажный особняк для проживания с семьей. Современники назвали это архитектурное чудо, украшенное шестигранной башней, вакановским теремом. Внутренние помещения этого здания были обустроены с фантазией и везде царила атмосфера оригинальности. Неутомимый путешественник, фон Вакано собрал бесконечное количество полезных вещей и милых безделушек со всех концов света. В этой коллекции были и уникальные произведения искусства, часть которых хранится сейчас в Самарском художественном музее.
От былой роскоши в особняке Вакано сохранились рельефные дубовые потолки и голландская печь, облицованная с одной стороны узорной, а с другой – белой керамической плиткой. На белой керамике виден рисунок. Считается, что он принадлежит кисти самарского художника Константина Головкина, который был другом Альфреда Филипповича.
Человек незаурядный, и может быть даже эксцентричный, фон Вакано полюбился самарцам вовсе не за свою склонность ко всему необычному. Важнейшей частью его разносторонней жизни была благотворительность. Влюбленный в Самару австриец купил большой участок земли под строительство приюта для сирот, постоянно помогал деньгами Российскому обществу Красного Креста, а также заботился о детях, чьи отцы погибли во время войны с Японией. Во время неурожая 1899 года Альфред Филиппович взял на себя заботу кормить тысячу человек в течение года. Удивительно, но с началом Первой мировой войны австрийский дворянин предоставил для лечения русских солдат полностью оборудованную больницу и оплачивал все расходы по ее содержанию. Вот уж воистину «чудны дела твои, Господи»!
