Поделиться
Рембрандт (1606—1669) Апостол Павел
1 Кор., 131 зач., IV, 9-16.
Глава 4.
9 Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.
10 Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии.
11 Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, 12 и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; 13 хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.
14 Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих.
15 Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием.
16 Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
К кому адресовано сегодняшнее послание апостола Павла? К образованным жителям Коринфа, из которых и сформировалась местная христианская община. Как гениальный миссионер, апостол разговаривает с ними, полностью погружаясь в их язык, традиционные представления, культуру. Свою речь он начинает с образа, хорошо понятному жителям полиса, — когда на гладиаторский бой выводят самого отпетого преступника, обреченного на смерть. Заметим, что коринфский театр был одним из крупнейших в Римской империи и вмещал более 18 тысяч зрителей!
Итак, Бог выводит апостолов на арену языческого мира, словно обреченных на смерть гладиаторов, — но зачем? Неужели ради кровавого жестокого развлечения неистовствующей толпы? Что за шоу ожидается от оказавшихся на сцене?
Весь дальнейший рассказ апостола и есть само представление, только пропитанное тонкой иронией. Перед взорами коринфян — апостолы, которые чем-то весьма напоминают киников — очень популярное в то время направление бродячих философов, которые, словно бездомные псы, сознательно отказывались от стремления к высокому социальному положению, материальным благам, семейному счастью — считая, что всё это исключает добродетель как самое основное благо для человека. Но — только на первый взгляд апостолы похожи на киников. Для зрителей и те, и другие — сор, ничего не значащие люди — но как же отлично отношение тех, кто на арене, к самим зрителям! Киники не просто игнорировали общественные устои — они их презирали и выражали это зачастую самыми неприемлемыми для общества способами: именно отсюда и в нашем языке происходит слово «цинизм» — жёсткое, разрушительное обесценивание, с лёгкостью причиняющее боль другому. Плюнуть в лицо государственному чиновнику, высмеять богача, совершить унижающее окружающих скабрезное действо — всё это было обычным для киников.
Но что же апостолы? Они ведут себя прямо противоположным образом! Зрители ждут, что увидят нечто новенькое, на что даже киники не осмеливались — а апостолы принимают поношения с благодарностью, молятся за обидчиков, трудятся своими руками ради независимости от спонсоров. Они не просто отказываются подражать киникам — но выглядят на их фоне совершенно провально, неэффектно! Вы помните это чувство крайней неловкости, которое возникает, когда артист на сцене напрочь забывает свою роль, или священник, запутавшись в долгой проповеди, никак не может её закончить? Вот именно это чувство собственной неловкости и рождает апостол в Коринфянах: он им говорит — да, мы-то — прах, попираемый ногами, не то, что вы — великие и славные! И самое главное — а дальше-то что? Каково вам быть таковыми, зная, что мы — ничтожны? Каково жить сыну, видя собственными глазами, какому бесчестью предаётся его родной отец? Может, пришло время спуститься из зрительного ряда на сцену и встать рядом?...
Не быть циничными зрителями происходящего на жизненной арене — но спуститься к тем, кто презираем, беззащитен, обречён и слаб, — и в этом обрести своё высшее призвание — вот к чему зовёт нас сегодня апостол Павел!
