«Музыка в жизни». Светлый вечер с Августином Гришиным (08.05.2018)

Л. Горская

— Здравствуйте, в эфире радио «Вера» программа «Светлый вечер». С вами в студии Лиза Горская. И сегодня у нас в гостях Августин Гришин...

А. Гришин

— Добрый вечер.

Л. Горская

— Лидер и основатель группы «Длина дыхания». Августин, больше года прошло с тех пор, как вы были у нас в последний раз. Я знаю, что много новостей. С чего начнём?

А. Гришин

— У нас выходит новый сингл, мы планируем много новых путешествий, концертов. Да и за это время много всего интересного произошло.

Л. Горская

— Мы с вами хотели поговорить, наверное, сначала подробнее про, если так можно сказать, социальный аспект вашей жизни. Мы знаем, что вы ходите в хосписы. Как вы к этому пришли, как это проходит, что это вам даёт?

А. Гришин

— Я продолжаю работать с детишками в больнице, которые со сложными заболеваниями лежат, сотрудничаем с разными фондами. И в последнее время много сотрудничаем с московским продюсерским центром, который организовывает концерты нашей группы «В темноте». Это новый проект, очень любопытный, когда концерт проходит в полной темноте, а в зал вас сопровождают незрячие гиды. То есть вы попадаете в концертный зал, не зная, где сцена, сколько музыкантов, откуда идёт звук, то есть находитесь в полных таких объятиях темноты.

Л. Горская

— Это зачем? Это чтобы людям понять, прочувствовать как в этой реальности ощущают себя люди незрячие?

А. Гришин

— Один из аспектов. То есть, я так понимаю, задач много разных. Это центр интеграции, и одна задач — почувствовать, как живёт человек, ориентируясь только на звуки. А с другой стороны, даёт возможность почувствовать музыку, не отвлекаясь на зрение, потому что 90% информации, или сколько, мы получаем с помощью зрения. А когда этот орган отключается, то мы начинаем глубже чувствовать, и уже не отделаешься просто шоу, танцем, то есть все нюансы сразу слышны, тут от сердца к сердцу и ничем не прикроешься, ты гол как сокол, получается, в темноте.

Л. Горская

— Кстати, да, мы, как работники радио, знаем такую вещь, что, например, неискренность любая, которая на телевидении может быть незаметна, на радио всегда её слышно.

А. Гришин

— Вот один из элементов — да, в голосе человека всё слышно.

Л. Горская

— Поэтому требования к звуку, к тому, как сказано, на радио значительно более высоки, чем на телевидении.

А. Гришин

— И концерт в темноте тоже требует от музыкантов более глубокой подготовки. И не все композиции можно сыграть в тёмной комнате, потому что музыканту тоже надо видеть, куда он ставит свои пальцы на гитаре или на другом инструменте.

Л. Горская

— Разве это не на автомате у вас?

А. Гришин

— Далеко не всё. Я часто использую на гитаре каподастр (он зажимает лады, чтобы менять высоту), и я в темноте порой не могу даже попасть на нужный лад, как бы я не отсчитывал. А там должно всё проходить нон-стопом, как театр, то есть это своего рода театр в темноте, звуковой такой. Но это любопытно, очень любопытно. И также мы должны чувствовать друг друга лучше. Мы не сможем уже друг другу подмигивать: заканчиваем, начинаем. То есть каждый должен включаться в эти процессы, чувствовать другого человека, другого музыканта, коллегу. В общем, очень интересно, вся наша группа с большим удовольствием участвует в таких концертах и открывает для себя какие-то новые аспекты, музыкальные в том числе. И в продолжение Музпродюсер предложил целый проект — «Вера в музыку», совместно с фондом «Вера». Они делают такие выступления артистов в хосписах. Уже посетили несколько заведений. Также я сотрудничаю с Первым детским хосписом и посещаю детишек на дому. Важный момент, потому что музыка пришла к истокам, то есть ради чего, собственно говоря, она и делается нашим коллективом: не просто праздное времяпровождение или увеселение — это такой вот можно сказать даже в какой-то степени терапевтический эффект, а в какой-то степени расширяет кругозор, потому что у нас целая специальная программа для ребятишек «Этно-путешествие», то есть знакомство с миром через музыку, через музыкальные инструменты разных народов мира.

Л. Горская

— А сколько у вас всего музыкантов в группе «Длина дыхания»?

А. Гришин

— Классический состав 5-6 человек, в зависимости от организаторов, от концерта, то есть мы можем расширяться или, наоборот, сужаться. Вот концерт в Нижнем Новгороде я играл один, и во многих городах, особенно во время путешествий, я выступаю один, сольно с гитарой, потому что организаторы пока не могут позволить себе привезти себе полный коллектив.

Л. Горская

— А так вот — когда в Москве концерты?

А. Гришин

— В Москве 5-6 человек — это наш классический состав: бас-гитара, барабаны, электрогитары, баян, флейты, бэк-вокалы.

Л. Горская

— А в хосписах и в больницах тоже все?

А. Гришин

— В хосписах чаще всего один, потому что там нет необходимости в толпе музыкантов, там идёт более такой диалог тонкий, очень чувствовать надо людей, потому что... Один концерт прошёл даже с подключением — я привозил с собой комбик. Один концерт был просто шёпотом — вот реально просто шёпотом, и песни даже пел шёпотом. А в больницах к детишкам часто приезжаем и с коллективом, там, слава Богу, позволяет зал, обеспечение, чтобы собрать полный лекторий — там порядка трёхсот человек. А есть закрытые отделения, особенно гематология и прочие, где проходят детишки реабилитацию. Там вообще только одному, потому что там всё надо обрабатывать специальными растворами, то есть по-разному.

Л. Горская

— И всё-таки: что это вам даёт?

А. Гришин

— Мне всегда хотелось приносить пользу обществу, в котором я живу, земле, людям. И в юношестве я не знал, что это будет, но свято верил, что моя деятельность должна приносить пользу. Поэтому, так как я люблю музыку и сам от музыки получаю очень много, я отдаю тем же — через музыку делюсь с миром своими наблюдениями, какими-то интересными историями, эмоциями. И мне приятно, что это очень тепло воспринимается, особенно молодёжью.

Л. Горская

— Вот это прям воодушевляет. Ну что, давайте к музыке тогда.

(Звучит песня Августина Гришина.)

Л. Горская

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь у нас в гостях Августин Гришин — лидер и основатель группы «Длина дыхания». Вот мы послушали музыку... Августин, а как бы вы сами охарактеризовали вот этот необычный жанр?

А. Гришин

— Мы с ребятами долго думали, как обозвать свой стиль, потому что если чисто художественно смотреть, то у нас присутствуют элементы и фолк-рока, и рока, и речитативы, и регги мы очень любим, поэтому мы просто обозвались «арт-позитив». (Смеётся.) То есть сразу к сути — не к художественным проявлениям, а к сути нашего творчества.

Л. Горская

— То есть не по форме, а по содержанию.

А. Гришин

— Да, по содержанию решили себя классифицировать, если так можно сказать.

Л. Горская

— Хотя, наверное, форма в музыке от содержания плохо отделима.

А. Гришин

— Нет, почему... В современной музыке можно слышать, что играет хард-рок, а задеваются очень тонкие элементы философские. Поэтому сейчас мир такой интересный: внутреннее содержание не всегда соответствует внешней оболочке. Видимо, потому что мы уже смотрим достаточно предвзято на внешний облик, поэтому часто есть какие-то стереотипы, которые мешают воспринимать суть.

Л. Горская

— А как вы вообще пришли к этому направлению «арт-позитив»? Оно же, наверное, не сразу у вас так и образовалось, и сформулировалось название.

А. Гришин

— Да. Это мы больше так шутим, хотя во всех официальных релизах так и пишем: «арт-позитив», — но при этом улыбаемся. Потому что музыку, как вы правильно сказали, невозможно классифицировать, это её сразу обрамляет в какие-то... в какую-то клетку сажает, а любое творчество шире, чем это... Но в современном мире организаторы концертов просто требуют: ну в каком стиле вы играете, что-нибудь напишите. Поэтому приходится вымучивать вот эти все названия — только для этого, не более.

Л. Горская

— Если отвлечься от названия, вот ваш стиль, как он есть, он каким образом сформировался, с чего вы начинали?

А. Гришин

— Я вырос на русском роке, поэтому все лучшие его элементы можно услышать в нашей музыке. Вообще, впитываешь всю информацию, которая есть в этом мире, и выдаёшь это через творческую форму. Всё время что-то меняется, разные песни есть: очень весёленькие композиции, есть шуточные, есть такие мистические, с горловым пением, с русским народным вокалом, то есть мы так экспериментируем; где-то есть песни просто под гитару. То есть как себя выражает мысль, она сама уже облекает себя неким таким художественным жанром.

Л. Горская

— Я всё пытаюсь, чтобы вы рассказали про эволюцию вашей группы. То есть, допустим, был сначала один Августин, он играл на гитаре, потом пришёл ещё кто-то, сказал: дай я подыграю тебе на чём бы то ни было ещё.

А. Гришин

— Был Августин, играл на гитаре, писал простенькие песни. Потом через пару лет нашлись ребята, которые сказали: «А песни у тебя ничего, давай-ка вместе попробуем играть. У меня есть бас-гитара, у меня есть друг-барабанщик, у меня есть знакомый гитарист», — с радостью. И когда я впервые услышал, как мои песни могут звучать не просто под гитару, а с ансамблем, я был в буквальном смысле ошеломлён. И первый концерт, который мы тогда сыграли, я просто не мог контролировать свои эмоции от звуков барабанов, баса, когда это всё «качает», я буквально сходил с ума.

Л. Горская

— Ой-ой-ёй!

А. Гришин

— Да. Но когда я привык играть на гитаре один, а потом это всё зазвучало из больших колонок, с мониторной линии, с объёмом, и люди, я смотрю, реагируют на это..

Л. Горская

— Когда это было? Сколько лет назад?

А. Гришин

— Это был 2009 год. Вот в 2009 году образовалась группа. Первый концерт мы сыграли акустический, то есть гитара, скрипка, вторая гитара и перкуссия с дудочками. А потом уже, через пару-тройку месяцев мы собрали уже такой полноценный бэнд и много с ним концертов отыграли и в Москве, и в Петербурге, постоянно участвовали в различных фестивалях, то есть такое интересное было время. Но мы только учились играть. Это был хороший опыт, потому что ни у кого из ребят такого профессионального опыта не было.

Л. Горская

— Прям сразу на зрителях тренировались, на слушателях.

А. Гришин

— Да. Со своими нюансами, конечно. После первых концертов электрическим составом половина нашей аудитории перестала ходить на наши выступления. (Смеётся.)

Л. Горская

— Молча или высказались?

А. Гришин

— Молча — просто перестали ходить, поняли: ага, хеви-метал — нам такого не надо. Потом, конечно, кто-то остался, кто-то пришёл, потому что потом мы уже играть научились.

Л. Горская

— Вы прям помните аудиторию свою, кто на концерты ходит?

А. Гришин

— Мне было любопытно, что на первый концерт, на день рождения группы — во в первый раз мы собрались, придумали название, вывесили афишу — на первый концерт собрался полный зал. Зал был небольшой, порядка 120 мест. Я не знаю, откуда люди пришли, откуда они узнали, и вот было приятно.

Л. Горская

— А вы не знаете: эти люди до сих пор ходят на ваши концерты?

А. Гришин

— Сложно сказать, потому что слушатель меняется, но я точно знаю, что нас слушают в разных городах. Вот я пытаюсь анализировать: вообще, кто наш слушатель. Это такой непростой вопрос. Но для маркетинга нужно понимать, на какую аудиторию мы работаем.

Л. Горская

— Мне кажется, это нужно понимать не только для маркетинга — вот от себя мысль, — а просто чтобы работать лучше, как-то развиваться, нужно понимать, для кого ты это делаешь.

А. Гришин

— Возможно. Мне, конечно, интересно: кто же наши слушатели. И общаясь с некоторыми людьми, которые любят нашу музыку, я понимаю, что наши слушатели — это достаточно активные молодые люди, которые постоянно занимаются какими-то социальными проектами, много волонтёрства присутствует в их жизни, как правило, многие из них работают с непростыми людьми, с особенностями и активный образ жизни ведут. То есть вот это наши люди, кто нас слушает, кто нас понимает. И не всегда они могут себе позволить прийти на концерт, в силу того, что у них просто нет физически времени, потому что они постоянно задействованы в каких-то проектах с людьми.

Л. Горская

— Возвращаясь к этому шуточному, как вы сказали, названию вашего стиля «арт-позитив», я так понимаю, позитив — это не только ваше музыкальное кредо, но и жизненное.

А. Гришин

— Стараюсь. Опять же было непростое решение действительно мыслить позитивно. Я вспоминаю себя в юношестве, вспоминаю музыку, которую я слушал, русский рок, и всё там было достаточно так... местами, конечно, позитивно, но в основном это всё погружало в какое-то такое определённое состояние, то есть позитивными их назвать сложно. И вообще мне было приятно всегда находиться в таком мрачном состоянии, то есть это было легче, это было комфортней, это было привычней. И когда я уже стал слушать западную музыку, западные группы, в основном американские, я понял, что жизнь-то на самом деле не такая однобокая, как может быть: где-то светит солнце, где-то людям хорошо, и надо радоваться жизни. И это было осознанное решение, требующее такой проработки, чтобы действительно перейти на другой способ мышления. То есть была проведена действительно осознанная работа.

Л. Горская

— А сколько она заняла времени?

А. Гришин

— Сложно сказать, потому что до сих пор...

Л. Горская

— Идёт?

А. Гришин

— Конечно, постоянно она идёт, потому что всегда постоянно очень хочется скатиться в какую-нибудь...

Л. Горская

— Рефлексию?

А. Гришин

— Кого-нибудь осудить, сказать, что всё плохо, виноват он, забывая о том, что мы все несём ответственность зато, что происходит вокруг и за свою жизнь. И если я что-то хочу менять, то нужно начинать с себя.

Л. Горская

— А вот вы сказали такую интересную вещь, я бы, может быть, предложила о ней подробнее поговорить. Это, наверное, применительно к такому юношескому возрасту, что мрачным и угрюмым быть проще и привычнее. Хотя, казалось бы, быть мрачным и угрюмым человеку неестественно. Но действительно этот образ так часто выбирается, особенно юными людьми 20, плюс, минус. Вот расскажите про это.

А. Гришин

— А мне сложно рассказать. Я уже так, честно говоря, плохо помню себя в этом состоянии, но это было модно, это было правильно — что я серьёзный человек, в конце концов, 18-летний серьёзный человек, познал жизнь, страдаю. Но я думаю, что это ещё, конечно, реакция на внешний мир, потому что молодёжи непросто, потому что они видят весь абсурд, который происходит во взрослом мире, и они не хотят с этим мириться. И я думаю, что это связано именно с этим: когда вас учат не обманывать, а взрослые обманывают на каждом шагу. И всё это приводит к такому диссонансу, я думаю, что это реакция именно на это.

Л. Горская

— Ну да, когда тебе в школе или в семье, например, рассказывают, как должно быть, а ты видишь, что это всё далеко не так.

А. Гришин

— Да, когда это не соблюдается теми людьми, которые занимаются таким морализаторством.

Л. Горская

— Вы сами юны, безусловно, а часто вам приходится сталкиваться с молодёжью, которая ещё моложе вас?

А. Гришин

— Постоянно. Мы очень много концертов играем в московских школах, в различных детских домах — мы постоянно общаемся с молодёжью разного возраста: от первого класса до студентов. И мне очень приятно наблюдать современную молодёжь: она думающая, интересная, активная. Много я всякого негатива читаю про современную молодёжь и слышу от взрослых, что они прям такие все: вот в наше время — да...

Л. Горская

— Они все очень умные. Они в 14 даже лет выдают такие вещи, что ты...

А. Гришин

— Они намного знают больше, чем мы в их возрасте.

Л. Горская

— Да, и анализируют лучше. Да, кстати, мы вот так с вами тему меняем, но вот тоже интересно. Как вы думаете, это веяние эпохи или это связано с какими-то достижениями образования?

А. Гришин

— Я не думаю, что это связано с достижениями образования, потому что образование в нашей стране, насколько мне известно, не менялось уже очень много лет, десятки лет. Поэтому это не связано с образованием, это связано с общим развитием, наверное, Земли и с доступностью информации, которая сейчас есть. Потому что мы сейчас можем общаться со всем миром, мы знаем, как может быть. Это раньше было сложно, когда не понимали, что и как: нам сказали, что вот так правильно, и всё. Мы жили в каких-то определённых условностях. Может быть, с этим связано, а, может быть... не знаю, но приятно наблюдать современную молодёжь, многому у них учусь. И мне приятно, что они с большим удовольствием слушают нашу музыку и воспринимают её.

Л. Горская

— Давайте тогда снова к музыке. Что мы будем слушать на этот раз? У нас сейчас гитара в кустах буквально — сейчас Августин с гитарой.

А. Гришин

— Песня под гитару. Новая песня, была написана перед Новым годом, называется «Дорога к Солнцу».

(Звучит песня Августина Гришина.)

Л. Горская

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь у нас в студии Августин Гришин — лидер и основатель группы «Длина дыхания». Оставайтесь с нами, мы вернёмся через минуту.

Л. Горская

— Августин Гришин — лидер и основатель группы «Длина дыхания» в студии радио «Вера». И мы сейчас слушали песню...

А. Гришин

— «Дорога к солнцу».

Л. Горская

— Я так поняла, что это была премьера, что ли?

А. Гришин

— Это была премьера, это новая песня, которая написалась вот только перед Новым годом.

Л. Горская

— Её никто ещё не слышал до нас?

А. Гришин

— Нет, она уже исполнялась на акустических концертах.

Л. Горская

— Могли бы сказать, что никто не слышал. Но всё равно премьера — приятно.

А. Гришин

— Премьера, конечно, да. Это премьера, потому что песня новая, и всегда новые песни очень приятно исполнять, они дышат свежим таким дыханием.

Л. Горская

— Расскажите про неё чуть-чуть.

А. Гришин

— «Дорога к Солнцу» — Солнце как символ, который олицетворяет добро, надежду...

Л. Горская

— Вот расскажите про природу, про ваши отношения, потому что вот эти образы, связанные с природой, со стихиями, с какими-то природными циклами, они, просто я так понимаю, составляют основную ткань вашего творчества.

А. Гришин

— Я очень люблю путешествовать. И большую часть времени в своих путешествиях провожу именно на природе. То есть если это Сибирь, то это горы, тайга, берег озера...

Л. Горская

— Медведь...

А. Гришин

— Пока встречи с медведями не случилось, слава Богу, но был один маршрут по Баргузинскому хребту на Байкале — вот это медвежьи места. Они себя вели настолько деликатно, то есть было понятно, что они рядом — они прямо ходят, дышат, бродят, мы чувствовали их запах, но они ни разу не показались. То есть мы ходили на маршрут, у нас стоял там лагерь, мы ходили в «радиалки». Идём на восхождение, смотрим: ага, только что здесь лежал. Идём по этой же тропе обратно: о, уже и здеь примял кусты. Байкальские медведи очень деликатные. Я думаю, что если ты с добрым сердцем пришёл, то и природа к тебе тоже с добрым сердцем, как и везде.

Л. Горская

— Я прям задумалась. По-разному бывает, есть ещё такая пословица: бережёного Бог бережёт.

А. Гришин

— Да, бережёного Бог бережёт, но можно же по-разному трактовать. То есть если ты пришёл с добрым сердцем, то тебя и Бог бережёт. (Смеётся.)

Л. Горская

— Медведь оценивает: да, этот с добрым сердцем.

А. Гришин

— Я стараюсь придерживаться такой версии, что ничего случайно не происходит. Если Бог для чего-то даёт испытания, встречи и всё прочее, то это, значит, нужно для твоего развития, для твоей эволюции души.

Л. Горская

— Мы с вами в этом году были на Байкале примерно в одно и то же время — зимой. И медведи же спали в это время.

А. Гришин

— Да, спали.

Л. Горская

— Или вы в другой раз их видели?

А. Гришин

— Нет, это был летний маршрут. Сейчас-то, конечно, они спали зимой, да и мы на Баргузинский хребет не ходили, мы путешествовали — вот на Ольхоне были, потом в Бурятии в Аршане и дальше добрались до Монголии — на озеро Хубсугул, которое считается младшим братом Байкала. Там, конечно, другая совершенно культура, другое восприятие пространства, времени. И там дичь — в хорошем смысле дикая природа.

Л. Горская

— На Аршане или это дальше?

А. Гришин

— Это в Монголии. В Аршане — нет. Это популярное место, где очень много туристов. А в Монголии ещё вот такой нетронутый уголок. И этим летом я отправлюсь туда на велосипеде — вокруг Озера объехать по периметру. Вот это будет интересная поездка — там, где нет людей, зверьё, в общем, сплошное и свежий горный воздух.

Л. Горская

— Вам не кажется, что многовато мусора для этого региона с уникальной природой?

А. Гришин

— В Монголии?

Л. Горская

— Ну вообще... в Бурятии.

А. Гришин

— В Бурятии — да, к сожалению. Но это не только в Бурятии, у нас вообще в России много мусора. Посмотрите, что происходит в подмосковном лесу.

Л. Горская

— Вы знаете, я просто не хочу повторяться, мы уже говорили с моим коллегой Пичугиным о том, что вот... Я, например, постоянно иду за грибами и выхожу из леса с корзинкой грибов и с двумя-тремя мешками мусора — чужого мусора.

А. Гришин

— Это хорошо, что вы такой человек.

Л. Горская

— Я не такой человек, просто я видела, как стихийно растут свалки, потому что один кинул из окна машины мусор на обочину, которому всё равно в принципе, куда везти свой мусор, и началась цепная реакция. И я просто знаю, что если этот мусор вовремя не унести из леса, здесь через год будет уже гора мусора.

А. Гришин

— Увы, эта ситуация... Ещё у нас нет экологического образования, нет экологического понимания, что мусор надо выбрасывать, что мусор желательно было бы расфасовывать: отдельно пластик, отдельно стекло, отдельно бытовые отходы. И мусор можно использовать для дальнейшей переработки и изготовления из него полезных вещей.

Л. Горская

— А у нас нет возможностей. Я бы с удовольствием так бы делала, более того, у меня уже рука не поднимается выбрасывать мусор не раздельно, особенно после последних событий, когда я вижу, что люди просто задыхаются, у них дети травятся и так далее.

А. Гришин

— Да, к сожалению.

Л. Горская

— И что в итоге? У меня в гараже, который рядом с моим домом, теперь мешок со стеклом, мешок с пластиком, мешок с металлом и ещё какой-то мешок с бумагой. И мне, чтобы это выбросить, надо выделить специальное время и полдня куда-то ехать сдавать, чтобы я знала, что наверняка сдала мусор раздельно, а ни приехала ночью машина и ни свалила всё в один контейнер. У нас у людей нет возможности этот мусор сортировать...

А. Гришин

— К сожалению. Но я думаю, что потихонечку сознание россиян растёт в этом вопросе.

Л. Горская

— Так дело не в сознании, мне кажется. Вот если сейчас будет возможность, у меня, например, я думаю, что процентов 20 моих знакомых, как минимум, начнут тут же сдавать этот мусор раздельно, с удовольствием. Потому что все были в Европе, все знают, как это там, все хотят, чтобы тоже было хорошо и правильно. Просто нет возможности.

А. Гришин

— Да, и много активистов и среди моих знакомых, которые занимаются экологическим воспитанием, разрабатывают программы и бьются с вышестоящими органами, чтобы была такая возможность раздельного сбора мусора у москвичей, у подмосковных жителей.

Л. Горская

— Кстати, у нас есть вообще «Гринпис» в Москве?

А. Гришин

— «Гринпис» есть, я не очень знаю, чем они сейчас занимаются, то есть я с ними не общаюсь. Но есть активисты, не имеющие отношения к «Гринпису», а по крику души занимаются этими вопросами. А на Байкале много мусора, потому что там живут такие же люди. И вот я помню, однажды общался с волонтёрами, которые приезжали из Европы — на берегу Байкала они убирали мусор, у них была программа такая. И вот он рассказывал, парень из Италии: «Иду, собираю мусор. Лежит иркутянин, потягивает напитки и самодовольно спрашивает: «Что вам неймётся, что у вас там своих озёр нету? Что вы сюда, на наше озеро, приехали мусор убирать?» НА что ему итальянец говорит: «Друзья, это не ваше озеро — это достояние общественности, вообще всей планеты, поэтому мы тут убираемся».

Л. Горская

— «А у нас озёра есть, но мусора на них нет!» А мы в Аршане были... тоже у нас была возможность посмотреть и природу, и были в замечательном храме Петра и Павла в Аршане, даже умудрились привезти аршанской крещенской воды — ближе, видимо, не нашлось. Потрясающая, чистая, вкусная вода из этих горных рек Аршана. Да, культура. Мы регулярно даже в этой студии говорим о том, чтобы нам сделать, чтобы люди вспомнили, что природу, вообще-то, тоже создал Бог, и она дана нам в дар, и её нужно уважать и беречь.

А. Гришин

— Вот пока нет такого понимания, что мы питаемся от природы, то есть если не будет природы, то и нас не будет. То есть это прямая зависимость — если мы сейчас испоганим всё, к чему всё идёт пока, по крайне мере в Российской Федерации, то потом не будет воды, не будет еды. То есть пока не замкнулся ещё мостик, что вот это прямо пропорционально нашему самочувствию, здоровью, воздуху, которым мы дышим и так далее.

Л. Горская

— Да, мы привыкли, что у нас воды много, а ведь есть страны, где вода на вес золота. И есть в мире люди, их много, которые не видели больше литра воды одновременно. Это потрясающе. Давайте возвращаться к творчеству, которое у вас позитивное. (Смеются.)

А. Гришин

— Да-да, кстати. Вот мы с вами и поговорили о позитиве.

Л. Горская

— Природа в вашем творчестве.

А. Гришин

— Вдохновляет, потому что после каждого путешествия, после того, как я проведу две недели, месяц в тайге, сброшу с себя вот этот груз города, который висит непонятным образом всё равно. Для меня очень тяжело находиться в городе, но я понимаю, что сейчас я пока не готов отсюда уехать, потому что есть работа, которую я хотел бы выполнить: что касается музыки, общения с детьми, с людьми. Поэтому не могу пока позволить себе уехать в тайгу в избушку, хотя мысли периодически такие возникают. Но сейчас нацелен на продуктивную работу и вот на такие небольшие путешествия — на месяц, на несколько недель, чтобы очиститься мысленно, очиститься физически, пропотеть под рюкзаком, напиться горной воды, приготовить пищу на костре. Это всё меня вдохновляет и даёт почву для новых песен.

Л. Горская

— Вы знаете, пожалуй, у меня самое яркое впечатление от моей последней поездки на Байкал в этом году зимней — меня всё спрашивали: ну как, там же так красиво? Вот это удивительно, кстати, что у нас полпланеты живёт и во сне мечтает посетить Байкал, а то и побольше людей. «Ну как, какое у тебя самое яркое впечатление? Скажи», — и я поняла, что у меня самое яркое впечатление в этот раз — я прочувствовала, насколько вообще хрупка человеческая жизнь и как легко можно с ней расстаться. Потому что когда ты зимой находишься в этой природе, безусловно прекрасной и абсолютно суровой, и чувствуешь себя как на ладошке, понимаешь, что твоя жизнь в руках Божьих. Вот сейчас ты провалишься в снег, застрянешь, ногу подвернёшь и всё: полчаса — минус 40, минус 35, плотность населения низкая, вряд ли кто тебя найдёт сразу. Ночь тебя где-то не там застала, бензин у тебя закончился, снегоход у тебя сломался, вот ещё тысячи разных обстоятельств — и всё. То есть это не та полоса, где в экстремальных обстоятельствах можно запросто выжить. Вот это ощущение, оно... как вы сказали? Очень здорово прочищает мозг, правда. То есть ты вспоминаешь вообще, что ты человек, что ты живёшь, что твоя жизнь конечна, она у тебя одна. Дорогого стоит.

А. Гришин

— Да, но чаще люди в большинстве своём не задумываются, что жизнь конечна. Как бы все где-то там знают, что когда-нибудь что-нибудь такое произойдёт, но это не со мной и вообще в какой-то перспективе далёкой. А опять же общаясь с людьми в хосписах, с теми, кто уже прошёл вот эти стадии приятия, большая переоценка идёт. Переоценка и качество жизни в принципе меняется, когда ты понимаешь, что смерть — это естественный процесс, он есть, и она может наступить в любой момент, что нет времени откладывать что-то на завтра. Что если я хочу сказать, что я кого-то люблю, надо сделать это сегодня. Поэтому вот такие философские наблюдения.

Л. Горская

— Именно в хосписах?

А. Гришин

— Хосписы подтолкнули. Я всегда задумывался, тема смерти меня всегда в принципе волновала, потому что — вот была пословица, что если хочешь научиться хорошо работать, научись красиво отдыхать. Где-то я вычитал, что если хочешь научиться жить, научись уважительно относиться к смерти. Поэтому это важный момент, и на самом деле смерть — это не плохо же, это часть нашей жизни, естественная часть нашей жизни, составляющая.

Л. Горская

— У подруги муж — врач кардиолог-реаниматолог, он со смертью, с хрупкостью человеческой жизни сталкивается ежедневно на работе. И я помню, что мы сидели в какой-то компании много лет назад и шутили как обычно, и чёрный какой-то юмор пошёл. Казалось бы, говорят про врачебный цинизм, и он у моего врача этого знакомого тоже присутствует. Но тут он жёстко сказал: «Знаете, ребята, смерть — это такая вещь, которую нужно уважать, и не надо на эту тему шутить. Чем раньше начнёте думать и поймёте это, тем лучше». Мы от него такой серьёзности не ожидали, автор шутки присел. Тот, кто с этим сталкивается, он действительно это понимает, в какой бы плоскости он с этим не сталкивался: будь он священник, будь он сотрудник хосписа или, не дай Бог, пациент, будь он врач. У нас, в нашей жизни, когда... вот мой любимый образ: когда мы постоянно выбегаем из-под какого-то бетоноукладчика, который на нас неумолимо надвигается, и у нас нет возможности остановиться, подумать. Нет, мы можем остановиться, но нас настигнет этот бетоноукладчик, нам придётся бежать после этого в сто раз быстрее. Прочувствовать эту ключевую, основополагающую вещь, потому что смерть — это то, к чему мы неизбежно придём. Это надо понять, чтобы потом локти не кусать. Чем раньше мы это поймём, тем лучше.

А. Гришин

— Да. Но, к сожалению, мы эти вопросы все обходим стороной — в социальном обществе все эти вопросы не затрагиваются особо.

Л. Горская

— И получается, что возможностей это прочувствовать как бы и немного. Это либо действительно быть волонтёром, либо самому пережить горе — и всё. Либо сознательно вести какую-то внутреннюю работу, на которую не у всех есть время и не каждый об этом задумывается. Так?

А. Гришин

— Наверное, да.

Л. Горская

— Позитивная программа! Но это позитивная тема.

А. Гришин

— Позитивная тема, просто почему-то в социальном обществе не принято об этом говорить и всё время это воздвигается в разрез каких-то трагедий. Это не трагедия, это часть естественной составляющей нашей жизни. Вот к этому надо так и относиться.

Л. Горская

— Очень интересно с вами об этом говорить, потому что обычно мы на эту тему в студии говорим со священниками. И от них не удивительно слышать, что смерть — это позитивное, нормальное, естественное явление, и нужно об этом помнить. А когда вот говорите вы, это прям воодушевляет. Ну что, давайте снова к музыке тогда. Раз мы поговорили про Байкал, про Иркутск, я предлагаю...

А. Гришин

— «Из Иркутска в Москву»?

Л. Горская

— Давайте.

(Звучит песня Августина Гришина.)

Л. Горская

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера», здесь с вами Лиза Горская и Августин Гришин — лидер и основатель группы «Длина дыхания». У нас осталось немного времени, наверное, нам надо срочно поговорить о творческих планах.

А. Гришин

— Творческие планы грандиозные. Сейчас у нас выходит новый сингл, в который войдут три песни. Продолжаем работать, много нового материала, который хочется записать, записать хорошо, качественно и представить аудитории. Осенью планируем поездки по городам с концертами и создание новых песен.

Л. Горская

— По каким городам?

А. Гришин

— Это будет Нижний Новгород, будет Калуга, Ступино, Казань, Тверь, Великий Новгород, Санкт-Петербург. Сейчас пока ведём переговоры с этими городами.

Л. Горская

— Широкая география. В Нижнем, я так понимаю, вы не в первый раз будете.

А. Гришин

— Да, первый концерт случился не так давно — первый раз я выступал там сольно. Хотя принимали участие в музыкальном фестивале под Нижним Новгородом, там проходит прекрасный фестиваль на берегу Горьковского моря. В этом году он тоже состоится. А так, чтобы в городе, сольный концерт был первый.

Л. Горская

— Расскажите, кстати, если вы в курсе, что у нас происходит с фестивалями. Потому что в какой-то момент прям был расцвет музыкальных фестивалей, их было много хороших, разных. Сейчас это всё продолжается или так уже?

А. Гришин

— К сожалению, фестивальное движение в России пока не достигло такого постоянства и стабильности. Происходят какие-то яркие вспышки в разных местах — действительно хорошие фестивали. Все они крутятся, варятся в каких-то своих проблемах, конечно, было бы хорошо дать поддержку таким начинаниям, потому что это огромная и очень сложная работа организовать действительно хороший, качественный фестиваль. Плюс это требует больших финансовых вложений. Поэтому я преклоняюсь перед организаторами, кто взваливает на себя такую ответственность. Есть хорошие фестивали, но их не так много. У нас страна большая, мы можем себе позволить организовывать такие фестивали чаще, больше, лучше, тем более столько музыкальных коллективов, которым нужно о себе заявлять. Это прекрасные коллективы, которые мало кто знает, в силу того, что всё это остаётся в таком андеграунде, несмотря на наличие интернета, всё равно это остаётся уделом таких меломанов, кто в теме. Много интересных коллективов, музыкантов, исполнителей, которых нужно показывать людям. И хорошо было бы, конечно, чтобы они пробились на формат радиостанций, телевидения, но пока это очень непросто.

Л. Горская

— Очень мы переживаем за фестиваль «Троица. Всё живое», который в этом году непонятно — будет или нет, у них там проблемы какие-то. «Дикая мята» не знаете — будет, не будет?

А. Гришин

— Мне кажется, должна быть «Дикая мята», набор артистов они делают. У них, конечно, звёздные артисты приезжают, хороший фестиваль. Нам бы тоже приятно было бы там принять участие, но пока организатор говорит, что мы неформат.

Л. Горская

— А вот это как?

А. Гришин

— А вот это нам самим непонятно. Я общаюсь с разными организаторами фестивалей, спрашиваю: «А вот по какому принципу вы набираете?» Кто-то говорит, что не важен стиль, важна внутренняя составляющая группы. Кто-то говорит, что важно стилистическое направление. Я не говорю сейчас о том, что все музыкальные группы должны уметь играть, то есть этот этап уже все прошли. В основном всё делается, конечно, так: есть медийность — оторвут с руками на любой фестиваль, потому что ты сможешь подтянуть туда аудиторию. Второй аспект — это нравится организатору или не нравится — вот просто в лоб. Если нравится, он тебя будет всюду таскать. Если не нравится, значит, нужно капать, капать, пока не понравится.

Л. Горская

— То есть личные отношения с организаторами и популярность.

А. Гришин

— Большую роль играют, огромную.

Л. Горская

— А фестивале разве в числе прочего не должны являться стартовой площадкой для малоизвестных групп?

А. Гришин

— Должны, по идее так и должно быть. То есть фестиваль — это должно быть действительно место, где можно услышать новые, качественные коллективы, вперемешку с хедлайнерами, которые задают планку всему мероприятию. Сложный вопрос, мы не избалованы такими фестивальными тусовками, то есть есть фестивали, которые нас любят, нас приглашают. А есть фестивали, на которые мы хотели бы попасть, но пока не попали.

Л. Горская

— Суровая правда жизни. Давайте тогда подробнее о ваших планах помимо фестивалей.

А. Гришин

— Осенью мы планируем отправиться в небольшой тур по городам России: в Великий Новгород, в Санкт-Петербург, Казань, Нижний Новгород, Калугу, Ступино — представить новый сингл, представить новые песни.

Л. Горская

— И старые тоже — старые, всеми любимые.

А. Гришин

— И старые тоже, да.

Л. Горская

— И о диске.

А. Гришин

— Диски пока не выпускаем. То есть два альбома на СД у нас вышло.

Л. Горская

— А почему?

А. Гришин

— Сейчас мы работаем синглами, потому что записать полноценный альбом у нас нет возможности, это очень непростая работа, в первую очередь финансовая. Материала много, мы бы очень хотели, конечно, у нас материала на два-три альбома вперёд. Поэтому есть возможность делать синглы: одна, две, три песни. Пишем и сразу выпускаем, потом, наверное, это всё войдёт в какой-то сборник под одним названием.

Л. Горская

— Что, всё — все планы? У нас вся четвёртая часть завёрстана — «планы».

А. Гришин

— А какие могут быть планы? Жить, писать песни, исполнять их. Вот и все планы.

Л. Горская

— А развивать сотрудничество со всякими социальными организациями?

А. Гришин

— Хотелось бы. Сейчас мы ищем концертного директора. Мы ищем маркетолога, который хотел бы с нами поработать, и пиар-менеджера. Всего этого нам не хватает, мы музыканты, хотим заниматься творческой частью и сами этими вопросами заниматься не можем. То есть мы раньше мы пыжилсь, тужились и поняли, что мы не специалисты в этом. Поэтому каждый должен заниматься своим делом. Набираем сейчас команду, которая готова работать и вкладываться в нашей коллектив как полноценный член команды.

Л. Горская

— Каким образом набираете?

А. Гришин

— Вот сейчас я вам рассказываю об этом, может быть, кто-то услышит.

Л. Горская

— Что он должен сделать?

А. Гришин

— Написать. На сайте группы «Длина дыхания» есть контакты. Если у вас вдруг есть интерес поработать с молодыми музыкантами, мы будем рады, потому что рук не хватает, чтобы вести социальные сети, чтобы договариваться о концертах, организовывать их, чтобы постоянно быть на связи с радиостанциями. То есть это нужен человек, который будет этим всем заниматься, и не один.

Л. Горская

— А в плане путешествий?

А. Гришин

— Мы поедем в путешествие на Балтийское побережье на велосипедах, с заездом в Литву, на Куршскую косу, Балтийскую косу. Летом на велосипедах в Монголию — вокруг озера Хубсугул. С рюкзаками в горы на источники Шумак — это Бурятия, Восточный Саян. А осенью хотелось бы куда-нибудь на велосипедах отправиться, может быть, в Нидерланды, потому что мне очень понравилась эта страна — потрясающая Мекка для велосипедистов. Поэтому мне, как велосипедисту, всегда приятно там путешествовать. Хотелось бы, конечно, отправиться туда, но не знаю, насколько это осуществимо будет.

Л. Горская

— А почему вы так велосипед любите?

А. Гришин

— Во-первых, это экологически чистый транспорт. Во-вторых, это хорошая профилактика всевозможных физических недугов, а мы живём в такое время, когда постоянно сидим, то есть у нас однообразная форма активности, а велосипед помогает взбодриться.

Л. Горская

— Простите, я бы это назвала формой пассивности.

А. Гришин

— Да. В-третьих, это удивительно, когда я могу своими физическими силами приводить в движение такую колесницу.

Л. Горская

— Вот классно, правда? Я почему спросила-то? Я с детства восторгаюсь, помните эту песенку кота Леопольда: «Качу, кручу...»? Потрясающе!

А. Гришин

— Это же удивительно. Это же необычно, да?

Л. Горская

— Да. Но хорошо, когда есть возможность. Потому что по городу сейчас не поездишь. А вы, когда организовываете ваши велосипедные путешествия, я так понимаю, там не один день, есть инфраструктура, есть возможность где-то ночевать, оставить велосипед?

А. Гришин

— В России очень плохо развита инфраструктура: нет практически ни велодорожек, ни нормальных кемпингов, где можно было бы останавливаться. Не знаю, выльется это во что-то более организованное или нет. Вот сейчас мы едем в Калининградскую область, там есть места, которые называются кемпингами. Но никакого отношения к настоящему кемпингу — это с натяжкой, конечно. Но всё равно потихонечку люди... У нас почему-то нет такой культуры активного отдыха. У нас если человек обеспеченный, то он предпочитает какие-то дорогостоящие формы отдыха, и для него поехать куда-то на велосипеде, остановиться в кемпинге — что он потом будет рассказывать, что он ночевал в палатке?

Л. Горская

— Вы знаете, нет... Может быть, да, но нет... В смысле, если человек очень обеспеченный, вот люди «хай-класса», они как раз стремятся к экзотике, у них уже модно куда-нибудь залезть в какие-нибудь дебри, переночевать там в палатке, поставить себя на грань выживания. И потом они в своих вот этих компаниях рассказывают, потому что людей уже ничем не удивишь. А вот этим — да.

А. Гришин

— Возможно, соглашусь с вами.

Л. Горская

— Но это же тоже какая-то элитарная история. А вот для нас, простых людей, поехать на велосипеде... Я, например, боюсь, что у меня велосипед украдут. Сейчас велосипеды дорогие.

А. Гришин

— А почему его должны украсть?

Л. Горская

— А потому что их воруют.

А. Гришин

— Если мы едем коллективом, то мы их застёгиваем на ночь, укрываем тентом, то есть всё по уму, всё продумано.

Л. Горская

— Вы с группой поедете?

А. Гришин

— Нет, участники группы не разделяют мою страсть к велосипедным путешествиям, и у каждого есть свои какие-то места для проведения досуга. Наш бас-гитарист, например, живёт в деревне на берегу Верхневолжских озёр, или Верхневолжского озера.

Л. Горская

— Всё равно природа.

А. Гришин

— Да. И у каждого есть какие-то свои места, куда он на время отпуска уезжает набираться сил и вдохновения.

Л. Горская

— То есть группу «Длина дыхания» объединяет любовь к природе?

А. Гришин

— Я скажу, что да.

Л. Горская

— Но это разная природа.

А. Гришин

— Она не то что разная, просто у каждого своё время проведения на ней. Вот наш бас-гитарист приезжает туда, он делает свои музыкальные инструменты, он фанат этого дела. Вот он там чего-то с кожей работает, с пластиком, с деревом. Приезжает потом с кучей бубнов ирландских — он ирландскую музыку очень любит. Он делает ирландские бубны, которые называются «бойран». Они используются в ирландской народной музыке. И вот он на эту тему всё творит, выдумывает: кахоны перуанские — ящики эти деревянные. И так каждый участник что-то делает интересное.

Л. Горская

— Ну что ж, наше время подошло к концу. Августин Гришин — лидер и основатель группы «Длина дыхания» был в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». А мы сейчас послушаем музыку и будем прощаться. Что будем слушать?

А. Гришин

— Премьеру песни с нового сингла.

Л. Горская

— Опять премьера?!

А. Гришин

— Да, сегодня мы балуем вашу программу премьерами. Сингл, который ещё на стадии выхода, то есть работа закончена, сейчас, вот через неделю, может быть, уже можно будет его услышать. А вы — первая радиостанция, которая включает эту песню. Песня называется «Небо надо мной».

(Звучит песня группы «Длина дыхания».)