Поделиться
У художника Михаила Нестерова есть удивительная, полная таинственной притягательности картина: посреди осеннего леса сверкает гладью ровное, круглое озеро. По его берегам бродят девушки в длинных сарафанах и белых платках. Они собирают цветы и поют песни под строгим взглядом пожилых монахинь в черных мантиях. На этом полотне живописец вдохновенно изобразил один из эпизодов знаменитой литературной эпопеи Павла Ивановича Мельникова-Печерского "В лесах" и "На горах".
И художника можно понять! На протяжении вот уже двух с лишним сотен лет всё новые и новые читатели погружаются в особый, ни с чем не сравнимый мир этих произведений. Там живут хорошенькие "белицы" - послушницы в раскольничьем скиту, и их наставницы-монахини с удивительными именами: Манефа, Филагрия, Таисея, Макрина. Там грохочет огромным торгом, шумит пароходными гудками и бурлацкими песнями ярмарка у Макарья, заволжские купцы-богатеи меряются капиталами и мечтают обхитрить друг друга, а влюбленные юноши похищают невест прямо из скитских келий.
Более того, в романах Мельникова-Печерского "В лесах" и "На горах" происходят события, похлеще чем в современных остросюжетных детективах! Волжского "тысячника" Потапа Чапурина обманом пытаются вовлечь в хитроумную аферу с добычей золота. Охочему до быстрой наживы коммерсанту лишь чудом удается раскрыть коварный заговор, который мог бы стоить ему не только состояния, но и жизни. Другой богач, Марко Данилыч Смолокуров, чуть не потерял собственную дочь, красавицу Дуню, которую в погоне за престижем легкомысленно отдал на попечение "благородной барышне", помещице Марье Ивановне. А та увезла Дуню к себе в имение и вовлекла наивную девушку в страшную и опасную секту хлыстов, из которой опомнившаяся Дуня тайком и с огромным риском, бежала с помощью сельского священника.
У романов "В лесах" и "На горах", переполненных столь яркими и волнующими эпизодами - единый стержень, вокруг которого переплетаются истории и судьбы многочисленных персонажей. Это старообрядческий, раскольничий быт, отживающий своё в конце девятнадцатого века. Расколькники из "ревнителей древнего благочестия" превращаются в обычных демагогов, знающих наизусть чуть ли не все богослужебные книги, но совершенно не понимающих смысла прочитанного. Мертвый обряд в расколе вытесняет живую веру, поэтому взоры многих героев книги в итоге обращаются к Православной церкви.
Совместить историческую канву и захватывающие событийные линии Мельникову-Печерскому удалось на славу: два объемных тома прочитываются не просто легко, - от книги совершенно невозможно оторваться! Кроме того, за экзотическим антуражем русской старины, в делах давно минувших дней, отчетливо видятся современные реалии. Читая Мельникова-Печерского, внезапно понимаешь, как мало, в сущности, изменилась жизнь - и неважно, где: в глухой деревеньке, шумном мегаполисе, "В лесах" или "На горах".
