Поделиться
Вольфганг Моцарт с отцом и сестрой.
Нередки случаи, когда матери посвящают свою жизнь детям. Уходят с работы, жертвуют своим настоящим ради будущего наследников. В семье Моцартов всё было именно так. Вот только собой пожертвовала не Анна Мария – мама гениального Вольфганга, а его отец Леопольд.
Он понял, что в его доме растёт вундеркинд, когда сыну было два года. В то утро мальчику впервые сменили платьице на панталоны. Гордый собой, он подошёл к клавесину и стал подбирать мелодию. До этого момента Леопольд не задумывался над тем, что его сын наделён талантом. Да, мальчик любил сидеть под клавесином, пока отец – учитель музыки – давал уроки. Карапуз замирал, когда слышал звон церковных колоколов. Ноты интересовали его куда больше игрушек. Леопольд относился к интересам сына, как к баловству. Но после того, как маленький Вольфи сыграл свою первую мелодию, стал учить его музыке. Способности сына поразили отца. С шести лет малыш стал давать концерты. Слава о чудо-ребёнке быстро облетела Зальцбург, в котором жили Моцарты.
Вольфи рос весёлым мальчиком. Любил свою собаку, маму с сестрой, но больше всего отца. «После Бога только папа», - говорил малыш, несмотря на то, что строгий Леопольд заставлял его много работать. В городе шептались, что папаша выжимает из сына все соки. На самом деле Моцарт-старший души не чаял в своём Вольфи. Он даже побоялся отдать его в школу, учил дома сам. Результат такого отношения можно найти в письмах Вольфганга, которые начинались словами: «О лучший из отцов!».
Покорив родной город, Моцарт-старший решил показать сына и дочь – тоже музыкально одарённую девочку - Европе. Семья отправилась в турне. И опять заговорили злые языки: «Моцарт заставляет сына работать на износ». Но отец, как музыкант, прекрасно знал, что без упорного труда из ученика не получится Мастера. И не о своей славе думал Леопольд, устраивая сыну тяжёлую гастрольную жизнь. Отец надеялся на то, что Вольфи, выступая во дворцах, сможет со временем получить должность при императорском дворе и обеспечит себе безбедное существование. Вот почему Леопольд бросил службу, оставил дом, истратил все свои сбережения и поехал открывать миру нового гения.
На чудо-ребёнка европейская публика реагировала с восхищением. Но Леопольд понимал: её интересует совсем не музыка, а исполнитель, который играет всё, что ему не закажешь. Играет с завязанными глазами и стоя к клавесину спиной, выбивает мелодии на карманных часах и на рюмках. Золотой дождь сыпался в карманы Моцарта-старшего. А он писал своему другу, что больше всего его волнует будущее детей: «Всевышний одарил их необычайным талантом. Мои дети приучены трудиться. Они понимают: чтобы чего-то достигнуть, нужна железная воля».
Вольфи не было и десяти лет, когда отец познакомил его с сыном Иоганна Себастьяна Баха – Христианом. Леопольд знал, что как педагог Бах-младший даст мальчику гораздо больше, чем он сам. Это было в Лондоне, там Вольфганг сочинил свои первые симфонии. Их он написал, не притрагиваясь к инструменту, на слух. Не потому, что экспериментировал. Просто любимый отец захворал и лежал в соседней комнате, а Вольфи не хотел его тревожить.
В Зальцбург Моцарт вернулся уже известным композитором. Как и отец, он стал служить при дворе архиепископа. Атмосфера там была такой, что юноше хотелось бежать на край света. Он долго терпел, стараясь не подвести отца, который дорожил своей работой. Но однажды всё-таки не выдержал и со скандалом бросил службу.
Моцарт-младший уехал в Париж и влюбился. Леопольд, с трудом простивший сыну увольнение, этого простить не смог и написал письмо, в котором ставил Вольфи перед выбором: «Теперь всё зависит от тебя одного: достигнешь ли ты величайших высот или останешься соблазнённым женщиной, заурядным капельмейстером». Причину своего недовольства отец объяснял так: сын, привыкший к труду и дисциплине, теперь забудет о своём призвании. Но, приехав в гости к уже женатому Вольфи, Леопольд понял, что волновался напрасно. Отец остался доволен успехами сына. Правда, вслух он Вольфганга не хвалил, до конца своих дней скрывая за внешней строгостью глубокую заботу и любовь. Недаром потом великий Гайдн говорил: «Кто знает, появился бы на свете такой композитор, как Вольфганг, не будь у него такого отца, как Леопольд».
Послание к Галатам святого апостола Павла
Поделиться
Апостол Павел
Гал., 208 зач., III, 23 - IV, 5.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
Здравствуйте, с вами протоиерей Павел Великанов. В одном из романов Эриха Марии Ремарка меня сначала смутила, а потом глубоко потрясла фраза героини — Лилиан — когда она говорит, что «шляпка, которая идёт тебе, служит большей моральной опорой, чем целый свод законов».
Отрывок из 3-й главы послания апостола Павла к Галатам, который читается сегодня в храмах за богослужением, как это ни покажется странным, напрямую перекликается с кажущейся очень странной фразой героини Ремарка.
Глава 3.
23 А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере.
24 Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою;
25 по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя.
26 Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса;
27 все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись.
28 Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе.
29 Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники.
Глава 4.
1 Еще скажу: наследник, доколе в детстве, ничем не отличается от раба, хотя и господин всего:
2 он подчинен попечителям и домоправителям до срока, отцом назначенного.
3 Так и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира;
4 но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону,
5 чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление.
Слушатель уже, наверное, недоумевает: да как вообще возможно увязать дамскую шляпку и высокодуховные призывы апостола Павла к колеблемой разными проповедниками общине христиан в Галатии?
Главная мысль, которую старается донести апостол, — о «новой идентичности» во Христе, которую обретает всякий уверовавший и крестившийся. Причём эта идентичность — не внешняя, обусловленная соблюдением религиозных правил и обрядов — иудейских, а именно внутренняя, сокровенная, находящаяся в сердце и потому — неотменяемая. Всё внешнее, ритуальное — лишь «детоводитель» ко Христу: ну какая разумная женщина будет надевать свою замечательную шляпку на грязную голову? В этом-то и заключалась миссия Ветхого Завета — подготовить условия для возможности пришествия Христа и Его принятия людьми как своего Спасителя: и на этом роль закона завершалась. Он — лишь охраняет от недолжного, «проводит диагностику» соответствия Божественному замыслу — но не лечит: в плане терапии закон сам по себе — бессилен.
Продолжим аналогию. Когда женщина, тщательно подготовившись, надевает на себя шляпку, которая великолепно подходит к ней — и она сама это видит! — она чувствует, что преображается, потому что «об» эту шляпку она словно бы «настраивается» изнутри тону красоты, чистоты и элегантности, который и задаёт сама шляпка. Казалось бы — шляпка — всего лишь элемент одежды, а, оказывается, и по отношению к ней можно вести себя... предательски — если обрушить высокую планку соответствия.
Апостол говорит о том, что все, кто во Христа крестились, — во Христа облеклись. Другими словами, теперь внутри каждого христианина есть глубинное, сердечное ощущение высоты идеала Христовой святости — который побуждает постоянно «подтягиваться» к нему. И это ощущение настолько объективное, понятное для самого верующего — что сама возможность греха как предательства, как преступления, пере-ступания через границу между должным и недолжным, начинает восприниматься как самая настоящая трагедия, беда. Как если бы милую шляпку сорвали и втоптали в грязь — как себя после этого ощутила бы героиня Ремарка, догадаться несложно!
Внутри каждого христианина есть величайшая святыня — образ Христов, запечатлённый в сердце. Пока он близок, ощущается и живой — греху трудно близко подобраться. Вот об этом и следует всем нам заботиться прежде всего — о чистоте и ясности нашей главной святыни — дорожа которой мы всегда будем изнутри «подсвечены»!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Земля как дар от Бога». Священник Антоний Лакирев
Поделиться
У нас в студии был клирик храма Тихвинской иконы Божьей Матери в Троицке священник Антоний Лакирев.
Разговор шел о Земле как даре от Бога. Как человек должен заботиться об этом даре и какую несет за него ответственность перед Создателем.
Этой программой мы продолжаем цикл из пяти бесед о дарах Бога человеку.
Дары Бога нам мы часто воспринимаем как данность, а потому относимся к ним потребительски. А если напомнить себе, откуда что взялось? Жизнь как дар Бога. Время как дар Бога. Земля как дар Бога. Любовь как дар Бога. Таланты (включая главный - человечность) как дары Бога. Что изменится, если к этим дарам мы начнём относиться как к заданию на пути к обоженью?
Первая беседа со священником Антонием Лакиревым была посвящена жизни как дару от Бога;
Вторая беседа с протоиереем Максимом Козловым была посвящена времени как дару от Бога.
Ведущая: Алла Митрофанова
Все выпуски программы Светлый вечер
«Как приход в Церковь меняет жизнь». Иеромонах Геннадий (Войтишко)
Поделиться
У нас в гостях был руководитель сектора приходского просвещения Синодального отдела религиозного образования и катехизации иеромонах Геннадий (Войтишко).
Разговор шел о том, как меняется жизнь человека после прихода к вере и в Церковь.
Ведущая: Марина Борисова
Все выпуски программы Светлый вечер
