Время от времени в общественном пространстве возникает спор на тему «кого считать человеком и личностью». Кто-нибудь заявляет, что люди, страдающие тяжкими болезнями, которые едва ли могут общаться, а трудиться точно не могут — не люди, или в меньшей степени люди, чем другие.

Интуитивно мы понимаем, что это — неправда, но что делает человека человеком?

Разум? Способность к общению? Участие в общественной жизни? Если человек переживает болезнь или травму, которая лишает его всего этого, остается ли он человеком?

Христианская вера отвечает в высшей степени однозначным «да». Любой человек создан по образу Божию; независимо от своих способностей и возможностей, в очах Бога он несет на себе Его образ. Не люди наделяют статусом человека, но только Бог; со стороны людей — кощунство присваивать себе право решать кто человек, а кто — нет. Презрение к человеку есть презрение к образу Божию, враждебный вызов, брошенный Всемогущему.

Этот христианский взгляд на человека настолько глубоко впитался в ткань европейской цивилизации, что во многом усвоен даже людьми неверующими.

Как говорит «Декларация прав человека» ООН, в самой первой статье, «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах». Человек, способность которого к труду и общению с другими глубоко нарушена врожденной или приобретенной болезнью, равен в своем достоинстве и правах вам, мне, или, скажем, Нобелевскому Лауреату.

Это глубоко контринтуитивнаяидея, большинство культур в истории человечества ее не придерживались, она и в христианском-то мире пробивалась с большим трудом. Люди склонны считать, что одни человеческие существа менее ценны и достойны, чем другие — что богатые важнее, чем бедные, талантливые важнее, чем неспособные, привлекательные важнее, чем некрасивые, и те, кто обладают более высоким социальным статусом — из-за своего происхождения или достижений — важнее тех, кто находится на обочине социальной жизни. Вера в неравенство возникает легко и сама собой — мы же видим, что люди не равны по статусу, способностям, красоте, силе, богатству, известности, и так легко принять, что вот это человеческое существо менее ценно, чем другое.

Чтобы верить в равное достоинство всех людей, надо верить в невидимое — в то, что Бог видит в человеке не статус, богатство, способности или что-то еще — но прежде всего, Свой Образ. Образ, которым в равной степени наделены все, кто принадлежит к человеческому роду. Как монета — она может быть запачканной и изображение на ней полустертой, но то, что определяет ее ценность — это портрет государя.

Никакая болезнь или поврежденность — хотя бы и самая тяжелая — не может изгладить Божий образ в человеке. И его должно почитать в каждом, кого Господь посылает нам навстречу.