Поделиться
Когда в 1157 году скончался князь Юрий Долгорукий, то вся Ростово-Суздальская Земля избрала его сына Андрея своим князем так как все любили Андрея за премногую его добродетель, высоко ценя главный подвиг его жизни — особую любовь к сиротам и нищим. Нищелюбие переносило и сердце и помыслы князя к нуждам и потребам простого народа, для которого он был действительный отец и кормилец, защитник малых от насилия больших и сильных.
Но этим не могли быть довольны его дружинники и бояре, с которыми он держался холоднее и дальше, чем было в обычае у Южных князей. Уходя из Киевской Руси, он оставил там и старые порядки княжеского быта. Он не помрачал своего ума пьянством, а тем более на пирах с дружиною. Отец его от того и помер, что повеселился, может быть, без меры, на пиру у одного дружинника. Андрей знал также, что в пьяных чашах подносилась иногда и отрава. Он даже не переселился ни в Ростов и ни в Суздаль, будучи выбран всей Землею князем, но оставался в своей усадьбе во Владимире, откуда часто выезжал или в Боголюбово, где любил проводить время, или же проживал на устье реки Судогды, куда часто выезжал на охоту с малым числом близких людей.
Недовольство бояр необычным образом жизни Андрея очень скоро сказалось: они постарались лестью и лукавством поссорить его с братьями и старшими дружинниками отца, отчего произошла, было, лютая смута во всей Суздальский стороне. Но Андрей быстро ее прекратил. Глубоко сознавая страшную ответственность, лежавшую на его душе, за благо и спокойствие Земли, он нашел в этом сознании должную силу для прекращения смуты решительными и суровыми мерами. Одних бояр он заточил, а других изгнал из края, причем не остановился и пред изгнанием родных братьев — Мстислава и Василька с племянниками.
Водворив таким путем тишину в своей родной Земле, Андрей отнесся совершенно безучастно к вокняжению после смерти отца в Киеве Изяслава Давидовича Черниговского. Зато в своей Суздальской стороне, развил беспримерную деятельность. Он усердно обстраивал город Владимир на Клязьме и Боголюбово. И не жалел ничего на построение церквей, монастырей и украшение храмов. Для этих сооружений Андрей пригласил мастеров с Запада; но вместе с тем, в это же время, благодаря его строительству, начало развиваться и Русское искусство. Скоро наши мастера, уже без пособия иностранцев, строили и расписывали свои церкви.
Отечески нежно любя Владимир на Клязьме и мечтая сделать из него второй Киев, Андрей также заботливо и нежно относился и к его жителям. По улицам постоянно двигались возы, развозившие от князя пищу больным и нищим. Построив каменные Золотые ворота, по образу Киевских, он хотел неожиданно открыть их к празднику Успения Божией Матери. Но известка не успела высохнуть и укрепиться к празднику. Когда народ собрался, то ворота упали и накрыли 12 зрителей. Тогда Андрей горячо взмолился к чудотворной иконе: «Если Ты не спасешь этих людей, я грешный буду повинен в их смерти!» Подняли ворота — и все придавленные люди остались живы и здоровы.
Безучастное отношение Андрея к делам Южной Руси было очень на руку Изяславу Давидовичу, который только и мог рассчитывать удержать за собой Киев, за отсутствием других, более подходящих, князей для занятия этого стола.
Однако, несмотря на все, Изяславу все-таки не удалось удержаться долго в Киеве. В следующем же 1158 году в Галиче вспыхнула смута, подавшая повод к его изгнанию.
После этого, в 1159 году, Ростислав Мстиславович сел в Киеве и имел затем свидание со Святославом Ольговичем, чтобы уговориться насчет общего для них в то время врага — Изяслава Князья обедали друг у друга и обменивались подарками; Ростислав дарил Святослава соболями, горностаями, черными куницами, песцами, белыми волками, рыбьими зубьями, а Святослав — одарил барсом и двумя борзыми конями с кованными седлами.
Вслед затем начались военные действия; они шли некоторое время с переменным счастьем, причем противники сильно опустошали волости друг у друга; наконец, Изяслав Давидович решил обратиться за помощью в Суздаль. Он послал просить у Андрея Боголюбского руки его дочери для своего племянника Святослава Андрей согласился на это сватовство и прислал на помощь жениху и его дяде свои полки, которые, впрочем, скоро вернулись домой, не принеся Изяславу Давидовичу пользы.
Тогда Изяслав … задумал поссорить Ростислава Мстиславовича и Мстислава Изяславовича со Святославом Ольговичем, принимая в расчет то обстоятельство, что Киевляне с неудовольствием смотрели на этот необычный союз Мономаховичей с их всегдашним врагом — Черниговским князем. Стараниями некоторых подкупленных бояр ссора эта удалась и Святослав Ольгович оставил своих недавних союзников.
Этим воспользовался Изяслав … и подошел к Киеву. После кровопролитной схватки с войсками Ростислава … которая показалась летописцу вторым пришествием, Изяслав … стал одолевать; тогда дружина Ростислава сказала своему князю: «…У неприятеля сила большая; ступай лучше в Белгород, и там поджидай помощи».
Ростислав так и сделал, а Изяслав Давидович в третий раз вошел в столь любимый им Киев, простил всех граждан, попавших в плен, и пошел немедленно осаждать Белгород, где заперся Ростислав Однако, несмотря на все старания, ему не удалось взять Белгорода, а между тем к Ростиславу с разных сторон подходили на выручку подкрепления.
Изяслав Давидович решил немедленно снять осаду и начал отступать.
Скоро он был настигнут Черными Клобуками; один … ударил его копьем в плечо, другой проколол ему ногу и свалил с лошади. Ростислав Мстиславович со своим храбрым племянником застали Изяслава Давидовича уже при последнем издыхании и трогательно с ним простились. Так погиб в борьбе за обладание Киевом Изяслав Давидович; … много греха принял он на свою душу, чтобы посидеть на золотом Киевском столе, но оставил также память и о своих добрых делах и о большом количестве Русских пленных, выкупленных им вместе со своей княгинею у Половцев, на что он тратил огромные деньги.
