Главная › Программы › Светлый вечер › Вечер Воскресенья

«Христианин в современном обществе». Мария Хамосова

У нас в гостях была основатель проекта «Доброчат» Мария Хамосова.

Мы говорили с нашей гостьей о её пути к вере и крещению, при том, что родилась она в Бурятии в роду шаманов, и о том, как родные восприняли неожиданный для всех её выбор. Также Мария поделилась, как и для чего она создала свой благотворительный проект, кто может обратиться за помощью, и каким образом каждый желающий может его поддержать.

Ведущие: Игорь Цуканов, Кира Лаврентьева

Диакон Игорь Цуканов:

— Добрый вечер, дорогие друзья. Это «Вечер Воскресенья» на радио «Вера». У микрофона диакон Игорь Цуканов. И как обычно в это время мы разговариваем с нашими гостями о том, как человеку найти себя в церкви, как человек может делать христианские дела, заниматься доброделанием, может быть, не становясь каким-то служащим при храме. Потому что очень много разных способов сделать что-то доброе, и не служа в церкви. Мы это с вами прекрасно понимаем. И наша сегодняшняя гостья тому очень яркий пример. Я очень рад представить, друзья, вам всем Марию Хамосову, основателя, организатора проекта «Доброчат», волонтерский, благотворительный проект, который начался при одном из московских храмов пять лет назад, вот совсем недавно этот проект отмечал пятилетие, с тех пор он сильно расширился. Сейчас он распространяется уже гораздо больше чем на один приход. Так ведь, Мария, добрый вечер?

Мария Хамосова:

— Добрый вечер. Всем здравствуйте.

Диакон Игорь Цуканов:

— Расскажите, пожалуйста в двух словах, что это за проект и как он начался и как вообще вам пришла идея этим заняться?

Мария Хамосова:

Проект называется у нас «Доброчат», физически он начался созданием чата в Телеграме, так и называется «Доброчат». 27 февраля 2017 года он был создан как таковой, физически. А история создания проекта, я думаю, началась давно, когда мне был 21 год, когда я впервые столкнулась с организацией мероприятия для детей из детского дома. Это было в городе Улан-Удэ. Я тогда работала рекламщиком в одной компании, где были торговые центры. И я тогда впервые столкнулась с таким понятием, что есть дети в семьях, а есть дети, у которых нет родителей. Мне было тогда двадцать один год, и думаю, надо же, вроде бы я слышала, знаю, что бывают детские дома. А когда ты организовываешь праздник для них... Кто? Физически я и мой начальник отдела, он был дедом Морозом, мы делали небольшую елку в торговом центре. Я думаю, что впервые прикосновение к такому делу зародилось именно тогда, это было шестнадцать лет назад. До «Доброчата». Только в 2017-м такая идея реализовалась. Но все равно попытки были, они всегда жили во мне. То есть было такое желание, потребность что-то сделать для детей и как-то их... Я написала, помню, такое желание в 2011 году, создать свой благотворительный фонд «Надежда», который бы давал надежду детям, людям, что есть прекрасное, есть что-то доброе.

Диакон Игорь Цуканов:

— Есть на что надеяться, есть на кого надеяться.

Мария Хамосова:

— Что мир не так ужасен, все равно находятся добрые люди, добрые сердца, которые дарят надежду.

Диакон Игорь Цуканов:

— То есть толчок этому проекту был дан, еще когда вы вообще занимались...

Мария Хамосова:

— Рекламщиком.

Диакон Игорь Цуканов:

— Совершенно светским делом, просто случайным, как бы случайным образом, соприкоснулись с этим детским горем.

Мария Хамосова:

— Мне понравилась сама идея. Когда мы организовывали мероприятия, это был 2007-2008 год, и мне понравилась идея, когда компания в рамках своей благотворительной программы, напомню, это город Улан-Удэ, это Сибирь.

Диакон Игорь Цуканов:

— Восточная.

Мария Хамосова:

— Восточная Сибирь, нет там особо каких-то ярких фондов федеральных, это было все на местном уровне. И вот у компании был под опекой детский дом, дом малютки, там детки до трех лет. И организовывая мероприятие, то есть привлекая туда сотрудников, своими ресурсами, мы брали списки детей, брали списки нужд. И наша компания закупала. Я как организатор праздника, я организовывала, моя задача была физически сделать праздник своими силами. От этой идеи выигрывали все. Выигрывала и компания, выигрывали дети, потому что для них это действительно праздник. И я еще это освещала, приглашала СМИ, журналистов. У нас тогда не было Инстаграма (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), были обычные газеты, и были телеканалы. Но мы из этого делали очень хороший сюжет, и тем самым поднимали лояльность компании. Да, открыто об этом говорили. И вот собственно та идея, в нашем «Доброчате» много компаний, которые дол сих пор участвуют и реализуют это.

Диакон Игорь Цуканов:

— Но ведь сейчас «Доброчат» это далеко не только помощь детям. Это помощь и семьям, в каких-то сложных ситуациях оказавшимся, многодетным в том числе. Сегодняшний день вашего проекта как выглядит?

Мария Хамосова:

— Сейчас у нас реализуются разные проекты. Я всегда говорю, помните, Игорь, ну как вы живете пять лет. Сначала да, сначала появились дети, у нас есть особенные дети, пришел ребенок онкобольной, серьезный был вопрос. И как жизнь меняется, то же самое, мы занимались конкретными семьями, у нас были благотворительные ярмарки, благотворительные аукционы были, а потом жизнь меняется, появились семьи, стали обращаться люди из нашего района.

Диакон Игорь Цуканов:

— А начиналось это с Солнцево? Или...

Мария Хамосова:

— Начиналось это в Переделкино Ближнее. Тогда еще не было метро Рассказовки. Начиналось оттуда, и потом пришли ребята из храма. Было знакомство с Ваней Буян, это наш основатель проекта своего «Любовь спасет мир», православного сообщества. Он нас, можно сказать, притянул или позвал в храм. Храм Игоря Черниговского, он тогда там служил. Мы стали делать там праздники. То есть мы делали уже церковно-приходские праздник с 2018 года. Соответственно у нас появилось такое направление — церковное. Семейные праздники — отсюда пошли семьи. Потом случился ковид, это опять жизнь. Через три года случился ковид, и что делать. Ну а кто лучше всех делает, скажем так, тот проект, который все умеет делать своими силами. У нас нет какого-то фонда своего. У нас тогда служил Федор Лукьянов, может, вы его знаете, сейчас оно очень известный.

Диакон Игорь Цуканов:

— Отец Федор, он очень известный.

Мария Хамосова:

— Да, отец Федор. Он у нас тогда служил на приходе. Он нас собирал, и мы сделали впервые совместную акцию благотворительную. То есть все было закрыто, люди были закрыты, но эта потребность помогать и что-то сделать такое хорошее, доброе у людей было, и мы эту потребность реализовали. То есть люди приходили в храм, он был закрыт, но когда открылся, люди приходили, и мы собирали помощь семьям. К нам тогда было обращений, мы считали, сколько семей, ну больше четырехсот семей, это Московская область, это Москва, это Калужская область. И к нам обратился наш центр, который называется Рождественский социальный центр. Он относится к Козельской епархии. Там была очень сложная ситуация и с богадельнями, и с монастырями. И мы получается, собирали в Москве и поехали в Калужскую область. Для нас это было тоже новое. Нам выписывали пропуска, мы тратили свои семейные пропуска из Москвы, нам делали разрешения.

Диакон Игорь Цуканов:

— Ну да, это же было время, когда невозможно было спокойно перемещаться.

Мария Хамосова:

— Мы выезжали везде. В ковид я сидела два дня дома. Мы выезжали в Долгопрудный, мы помогали там ветеранам. Мы научились вдохновлять, и люди знали, кому можно доверять, и они, кто мог чем. Не могли передавать физически, что мы делали? Они оставляли свои пакеты около своей двери или около подъезда спускали. Потому что люди даже боялись спускать, помните, да, первую волну? И мы с нашими волонтером Никитой, у нас есть такая фотография, когда все стоит, и наш знаменитый костюм тигра... Мы ходим, собираем, такие волшебники. Дети же смотрят в окошко, никто не ходит, а ходим мы, какие-то пакеты собираем.

Диакон Игорь Цуканов:

— А что за костюм тигра, я не очень понял?

Мария Хамосова:

— Это у нас такой костюм, мы наряжаемся в костюмы, как аниматоры.

Диакон Игорь Цуканов:

— Ага.

Мария Хамосова:

— Аниматорский костюм, Кигуруми, если не ошибаюсь. Легкий вариант. И нам весело, с точки зрения, что мир остановился вроде бы, но ты все равно это делаешь.

Диакон Игорь Цуканов:

— Запускаешь его заново.

Мария Хамосова:

— И ты запускаешь, да. Ты делаешь свой вектор, вне зависимости, что случается, ты все равно при деле. Люди когда видят, что мы идем с пакетами, мы составляли маршрут, у кого что забрать, они тоже вдохновлялись, что дома сидим, нам тяжело, но мы поделились. Помните, когда сметали все с полок, пятьдесят пачек, ну, мне реально показывали свои запасы, говорят: слушай, Маша, мы погорячились двадцать пачек взяли макарон для двоих.

Диакон Игорь Цуканов:

— Часть отдадим.

Мария Хамосова:

— Давай-ка мы десять для ветеранов отдадим. И это участие личное сильно вдохновило в ковид. И для нас открыло новые направления — помощь семьям, формирование продуктовых наборов.

Диакон Игорь Цуканов:

— Сейчас у нас новая реальность, выражается в том числе в том, что ограничения в интернете, сейчас ожидаем, что могут закрыться какие-то соцсети. Это вас сильно ограничит в масштабах работе в плане помощи, в плане просто донесения информации о себе людям?

Мария Хамосова:

— Да, конечно, это и нас тоже это коснулось, все-таки это масштабное явление, и ту помощь, которую мы ожидали и ожидаем от другой аудитории, ее стало гораздо меньше.

Диакон Игорь Цуканов:

— Уже сейчас?

Мария Хамосова:

— Да, конечно. Но я создала Телеграм канал. Там правда шестьдесят человек, по сравнению с тем, что четыре тысячи в «Доброчате». Эти шестьдесят человек стараются.

Диакон Игорь Цуканов:

— Работают за четыре тысячи.

Мария Хамосова:

— Вместо этой большой армии. Я этот канал создала полтора года назад. К сожалению, я сейчас думаю, просто времени и сил не хватило, чтоб еще вести канал. Я его никому не отдала, забрала к себе, и он по факту сейчас только начинает. Я же не только про то, как Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации). Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) это та площадка, которая для старта была. У нас развиты другие каналы. Во-первых, это общество, там есть предприниматели, есть люди, кто имеет свой штат, свой круг знакомств. Я-то про это, про то, что налаживать связи и выстраивать именно долгосрочные отношения. И тот бизнес в том числе нам помогает. Сейчас все понимают, что соцсети не работают, эти маленькие пожертвования, которые многие блогеры делают, по рублю, по пятнадцать некоторые перечисляют, это совершенно другой поток людей. Сейчас нас поддерживают предприниматели, которые к сожалению сами вынуждены спасаться. Но тем не менее, то наше, как брат-сестра и дружественные отношения, при любом раскладе они знают, что есть «Доброчат», и я своей частью, которая есть, поделюсь. Это огромная, на прошлых выходных мы ездили, я смотрю, что тот поток, который прекратился от обычных людей, у меня закрыли предприниматели, там за три заказа. Но опять эти предприниматели не сразу пришли. Это предприниматели, которые с нами уже четыре года, три года, год и полтора и всего пару месяцев.

Диакон Игорь Цуканов:

— Ну еще есть надежда, мне кажется, есть люди, которые уже занялись совершением дел милосердия, жертвователи, которые уже прикоснулись к этому и почувствовали радость от того, когда ты помогаешь, в них уже живет. Может быть, у них сейчас не лучшие времена, но когда, Бог даст, все-таки станет полегче, они к этому наверняка вернутся.

Диакон Игорь Цуканов:

— Дорогие друзья, это «Вечер воскресенья» на радио «Вера». Я напоминаю, что сегодня у нас в гостях Мария Хамосова, основатель и организатор благотворительного проекта «Доброчат», который ведет широкую деятельность не только в Москве, но и в Калужской области, в Калужской епархии в том числе, и помогает самым разным людям. У микрофона диакон Игорь Цуканов. И мы продолжаем наш разговор. Мария, скажите, пожалуйста, вы родом из Бурятии, из Улан-Удэ?

Мария Хамосова:

— Да.

Диакон Игорь Цуканов:

— И насколько я понимаю, вы родились в нехристианской изначально семье.

Мария Хамосова:

— Совсем нехристианской.

Диакон Игорь Цуканов:

— Вы пришли в церковь и к вере, у вас был свой путь. Не могли бы вы рассказать об этом немножко, что можно.

Мария Хамосова:

— Я сейчас вспоминала, будем говорить про года, потому что это очень интересный путь, мне сейчас 37, а когда впервые прикоснулась, мне было 18 лет. В моем окружении — я по национальности бурятка — появились люди, кто тоже буряты, но христиане, и православные буряты.

Диакон Игорь Цуканов:

— Вообще это не очень распространено в Бурятии до сих пор, христианство, или по-разному?

Мария Хамосова:

— Почему? По-разному. Если по национальностям, то, я думаю, коренного населения не так много, порядка 30%. Все-таки 70% это разных национальностей, в том числе и русские, очень много православных, очень много. Я имею в виду именно про бурят православных. Сама республика Бурятия, там есть монастыри очень известные.

Диакон Игорь Цуканов:

— Ну да.

Мария Хамосова:

— Есть свои паломнические даже туры. Я говорю про национальность. Для меня было это знакомство с моей же национальностью, но через христианство. И когда я познакомилась непосредственно с семьей, я увидела, что есть традиции, я думала, что нет, такого не бывает. Для нас традиционно буддистские храмы, для нас традиционно шаманизм и что-то такое свое делать обрядовое. Но совершенно нетрадиционно ходить в храм. Разницу я почувствовала.

Диакон Игорь Цуканов:

— В чем она заключалась?

Мария Хамосова:

— Я думаю, в любви. Любовь такая, которая безусловная, вот. Я люблю потому, что я люблю. Мне все равно, что происходит, уважение, любовь. Для меня было открытием это терпение, то, чего мне не хватало всю жизнь, может быть, отчасти и сейчас не хватает, это силы терпения. Что да, сейчас такие времена либо сейчас такой человек со мной рядом, да, сейчас такие события, да, я сейчас работаю. Но я не перестаю любить и могу потерпеть его какие-то ошибки и ему все прощать. Прощать это не так просто, это глубоко и больно бывает. Я познакомилась, начала интересоваться и немножечко в этом разбираться. Мне стало хотеться побольше общаться и находить таких людей. Те люди, которые при храме, при церкви, которые живут обычной жизнью, но при этом ходят в храм. Мне казалось, что в храм ходят только бабушки, им просто делать нечего. Пусть он сидят на пенсии, они просто ходят в храм, у них такое...

Диакон Игорь Цуканов:

— Хобби.

Мария Хамосова:

— Хобби, да, такое развлечение. А когда я увидела, что и молодые ребята ходят, студенты ходят, можно ходить, можно об этом говорить, я думаю, надо же как это интересно. Такой интерес появился. Покрестилась я, честно, я вспоминала, по моим ощущениям через два года, в двадцать лет. Свидетельство где-то там лежит, но лет в двадцать как раз в поездке на Байкал, что-то со мной интересное приключилось, я приехала из поездки с четким осознанием, что мне нужно идти в храм. Всеми силами, а это был 2004 год, там в принципе не было дорог на Байкал, и мы уехали в какую-то очень дальнюю дорогу, по которой было ужасно доехать. Не на машинах каких-то там, а все время куда-то нужно было добираться. И я просто оттуда сбежала. Я поняла, что мне нужно срочно в храм, и я испытала страх, это было такое прикосновение. И когда я приехала в Улан-Удэ, я даже спать не могла. Мы приехали ночью, и я практически не спала. На следующий день я пулей, с первым автобусом. Помню, я маме сказала, мне нужно в храм. Она говорит: может в дацану, как обычно? Я говорю: нет, мне нужно в храм. Я поехала в храм, это самый центральный храм, Одигитриевский собор, и был праздник Божией Матери Одигитрия, да. То есть это был большой праздник, очень много было людей. Одигитрия в принципе пушеств...

Диакон Игорь Цуканов:

— Путеводительница.

Мария Хамосова:

— Путеводительница, то есть для путешествующих, блуждающих людей. И вот этот праздник. И я почему-то даже не подумала, какая у меня одежда, было как бы добраться до храма. Это был центр города. Я помню, стою в рубашке короткой, было лето, в джинсах, естественно без платка, я же не знала, что в храме есть платки. Сначала я не могла зайти, потому что было очень много народу. Пошел Крестный ход, люди все выходят, а я понять не могу — он закрывается? Мне заходить или не заходить? Выходил батюшка, я к нему подхожу, говорю: мне очень нужно просто зайти. Он увидел, видимо, мое отчаяние, какой-то страх, сказал: проходите, конечно. И даже не сказал, что без платка или надевайте юбку, что-то такое. Я зашла в храм, помню это первое прикосновение. Я уже не была внешне, я видела изнутри. Тогда я впервые увидела, что такое иконы, иконостас. Я не знала, что свечки надо покупать.

Диакон Игорь Цуканов:

— А вы не были в храме вообще до этого?

Мария Хамосова:

— Нет, не была. То есть я была внешне. Впечатление еще от того, что я просто бежала в этот храм. Я осталась одна, и встала посередине храма. Я не знаю, какие иконы, я просто смотрела на иконостас, и думаю, что впервые в жизни я ощутила, что такое благодать или такое состояние, что я дома. Я искала этот дом, стояла и у меня просто лились слезы, я рыдала. И думаю, Господи, как хорошо, что никого нет, потому что я не могу остановить этот поток.

Диакон Игорь Цуканов:

— А это же вообще чудо, потому что престольный праздник, Крестный ход, и никого в храме не оказалось в какой-то момент.

Мария Хамосова:

— Да.

Диакон Игорь Цуканов:

— Это уже вообще небывальщина.

Мария Хамосова:

— Это я сейчас понимаю, престольный праздник. Для меня это был просто Одигитриевский собор, который находится в городе Улан-Удэ, это нулевой километр, и от этого собора идет исчисление всех километров республики Бурятия. Это город Верхне-Удинск, то есть это храм самый старинный, это каменное здание, это храм, который имеет свою историю, это храм города Верхне-Удинска, это еще не Улан-Удэ даже. Я прибежала именно к нему, у нас еще есть храмы, но именно туда. И когда мне сказали, думаю, что они уходят, а оказывается праздник, они выходят-то с иконой, Крестным ходом. Батюшка тогда зашел, я даже потерялась, сколько там стояла. Но по-моему, я стояла долго, потому что все уже ушли, и зашел батюшка, и он так на меня посмотрел, я к нему не подошла. И он ко мне не подошел, у нас был какой-то...

Диакон Игорь Цуканов:

— Поняли друг друга.

Мария Хамосова:

— Поняли мы друг друга, был такой молчаливый взгляд, я стою в слезах, вся такая, видимо, в каких-то чувствах. И он наверное понял, что я тут должна побыть одна. И где-то ушел. У меня случилось такое, что я дома. Естественно после этого я подошла и спросила: я хочу покреститься. То есть у меня не было желания покреститься и принять христианство, со всей жизнью попрощаться. Но именно приход впервые туда в таком состоянии, в такой праздник... Я поняла, что все, для меня это является домом, и я в принципе уже никуда не собираюсь. И это было очень осознанное мое крещение. Очень осознанное. И слава Богу, состоялось, потому что было очень много переживаний. Вот эти три дня, когда я ходила на беседы, как-то они назывались.

Диакон Игорь Цуканов:

— Катехизические.

Мария Хамосова:

— Да, такие беседы. Но как-то они еще, по-моему назывались. Сейчас они более приняты, что нужно всегда же?..

Диакон Игорь Цуканов:

— Да, теперь да. Но тогда еще такого не было.

Мария Хамосова:

— Тогда еще такого не было.

Диакон Игорь Цуканов:

— Но вы попали.

Мария Хамосова:

— Да, я попала. то есть как раз был период, что можно было и не ходить. Я могу ошибаться, но я к тому, что у меня тоже был выбор, и не просто я в слезах решила завтра покреститься. Нет. Я подошла и сказала: я хочу осознанно, я хочу в этом разобраться, я хочу узнать не от тех людей, с которыми я общаюсь, а от людей, которые в храме. Дать слово, я хочу это слово получить, и сама решить. Хотя, конечно, внутренне я уже для себя решила, но разобраться все равно нужно было. И это очень классно, когда есть такая возможность разобраться. Уж лучше точно прийти, принять этот путь, нежели потом сомневаться. И на беседах я рассказывала, я сидела и со мной рядом сидели такие же люди, которые никогда не крестились, они все взрослые люди. Кто-то вырос в Бурятии. Я тогда задавала свои волнующие вопросы, все-таки я по национальности бурятка и для меня это значит полностью перевернуть все. Я не знаю, как воспримут мои родственники и мои мама, бабушка и весь мой род, потому что мы очень привязаны к роду. У нас есть почитание рода, и к тому же — мы переходим к роду — у нас, к тому же еще шаманский род, поэтому это очень серьезный был шаг. По сути я таким своим решением можно сказать решила судьбу веточки рода.

Диакон Игорь Цуканов:

— Дорогие друзья, «Вечер воскресенья» на радио «Вера». Напоминаю, что мы сегодня беседуем с Марией Хамосовой, основательницей и организатором проекта «Доброчат», благотворительного проекта, который действует на территории и Москвы, и Подмосковья, и некоторых близлежащих регионов. Мы вернемся в студию буквально через несколько секунд. Пожалуйста, не переключайтесь.

Диакон Игорь Цуканов:

— Добрый вечер еще раз, дорогие друзья. «Вечер воскресенья» на радио «Вера». Как обычно в этом часе мы разговариваем на тему «Христианин в обществе». Сегодня у нас и у вас в гостях Мария Хамосова, основатель и организатор проекта «Доброчат». Очень интересная собеседница, с которой мы предыдущие полчаса говорили и о том, что это за проект, а это благотворительный проект, в котором очень активно участвует именно молодежь и Западного округа Москвы, и я думаю, что уже не только Западного округа. А начинался этот проект с Переделкино. Также мы начали говорить с Марией о том, как сложился ее путь в христианство, потому что родилась она в городе Улан Удэ, это республика Бурятия, это Восточная Сибирь, где достаточно сильные позиции имеет буддизм, даже шаманизм — очень далекие от христианства направления. У микрофона диакон Игорь Цуканов, и мы продолжаем наш разговор. Мария, мы с вами остановились в прошлом получасе на том, что когда вы крестились, вам было трудно представить себе, как отнесутся к вашему выбору ваши родные, потому что ваш род был связан с шаманизмом, в том числе.

Мария Хамосова:

— Связан, да.

Диакон Игорь Цуканов:

— Расскажите, пожалуйста, об этом. Я имею в виду, о реакции, насколько трудно было принять вашим родителям, вашим родным ваш выбор. И может быть, что-то изменилось с тех пор, потому что времени прошло, получается...

Мария Хамосова:

— Семнадцать лет.

Диакон Игорь Цуканов:

— Семнадцать лет, да.

Мария Хамосова:

— Когда я только принимала это решение, я говорила, что я ходила на беседы, и я понимала, что те вещи, которые происходят в нашей семье, не совсем актуальны будут для меня. Поскольку наш род шаманский...

Диакон Игорь Цуканов:

— А что значит шаманский? То есть у вас в роду просто были люди, которые были шаманами, да?

Мария Хамосова:

— Да, у нас...

Диакон Игорь Цуканов:

— Это как-то передается от отца к сыну или как?

Мария Хамосова:

— Это передается от родителя к детям. Тут вне зависимости, есть женщины-шаманы, есть мужчины-шаманы. Это в принципе от родителя к детям. У нас род называется Шоно, это известный род, это род шаманский, в том числе. И как раз у нас передается от родителя к ребенку. Но в данном случае у нас тот, кто должен был принять от своего родителя, мой двоюродный дедушка, по роду отца, я говорю сейчас про род отца, Хамосовы. Это сейчас популярный будет запрос. У нас, к сожалению, тогда двоюродный дед погиб на войне, но, говорят, что он должен был принять. У нас получилось...

Диакон Игорь Цуканов:

— Прервалась.

Мария Хамосова:

— Прервалась эта связь, но она идет, это все понимают, что то, из поколения в поколение которое передается, оно все равно передастся, в любом случае. Просто, если прерывается, то есть определенные опасения по этому поводу. У меня мой дед, мой родной дед, папа моего папы, дед Иван, к нему это не пришло, а пришло к моему отцу. Это как раз я Мария Викторовна, это к нему пришло. Мы не жили с отцом как семья, родители развелись, когда мне было девять лет, а нас трое детей. И он, говорят, в том числе, по этой же причине, его по жизни как-то уносило, он себя искал. Это все происходит параллельно. У него своя жизнь, он живет где-то там, он жил в многих городах и жил в Монголии в том числе. И к нему это приходит. И параллельно приходит ко мне христианство. То есть две параллельные ветки, которые идут в параллели. Он принимает шаманизм, он принимает свой род, это так называется, если я не ошибаюсь. Меня можно поругать за это, я сильно в это уже не углубляюсь. И он принимает и становится шаманом, и становится шаманом очень сильным. То есть к нему это приходит. И как мне это было... Мы с ним не общались, конечно, но его папа, дедушка Иван, мы с ним были вместе всегда, он переехал из города Братска в город Улан-Удэ, он жил рядом. Конечно, для него это шок.

Диакон Игорь Цуканов:

— Ваш приход в христианство, вы имеете в виду.

Мария Хамосова:

— Конечно для всех шок. Скорее всего не шок, такой легкий шок для моей мамы. Но она понимает, она видела, что со мной происходит и сомнения, я уже начала рассказывать, что есть, оказывается, православные буряты, что можно ходить в храм, что мне нравится с ними общаться, я понимаю их. Она в принципе, это было для нее логично.

Диакон Игорь Цуканов:

— Она видела, как вы росли с этим.

Мария Хамосова:

— Да, росла. Когда я росла и развивалась, я этим интересовалась. Для нее логично, что ребенок, который интересуется христианством, и в принципе для нее это было логично. Но все-таки это серьезно, тем не менее. И для моей бабушки было — как? как это интересно? Потому что мы по вечерам читаем мантры, мы с детства читаем, и для нас определенные обряды буддистские это норма. Но она тоже наблюдала это, мы жили вместе, у нас в одном доме было две квартиры, и она заменила нам отца, все время с нами. Она тоже это приняла. Более того, через два года моя бабушка покрестилась, это к тому, что как люди меняются. Ей за семьдесят лет, и человек приходит абсолютно нормально, это возможно, кто сомневается. Но первой реакцией были конфликты. Мне было тогда важно, когда ты решаешься, но я человек решительный, поэтому я могла сожалеть, возможно, но у меня сожаления не было. Я была твердая, но я сейчас понимаю, что были у меня тоже ошибки. Я только приняла христианство, я поняла, что у меня есть крест, и уже любой ценой я должна его защищать. Я могу ругаться, я могу его отстаивать, и думала, что делаю правильно какие-то вещи. Я спорила и спорила со старшими. У нас восточное воспитание, мы уважаем старших, для нас старшее поколение это много что значит, это люди мудрые и важные и опытные, и поэтому у нас, чтобы что-то сильно сказать, а еще если отстаивать это, это вообще выкинь и брось тебя. Но пришлось отстаивать, пришлось. Как результат такого, с некоторыми близкими родственниками мы не общаемся. Я понимаю, что причина была и в другом за много лет, но это все равно семечко посеяло, я думаю. Сейчас это не та основная причина, были и другие причины, но все равно какое-то сопротивление все-таки чувствовалось. У нас принято делать семейные обряды шаманские, это регулярные выезды всем родом, родственниками — это очень объединяющее дело. Можно же еще по-другому объединиться, но это очень важно было. Когда ты говоришь: нет, я не поеду.

Диакон Игорь Цуканов:

— Ну да, это сразу ты остаешься где-то сбоку.

Мария Хамосова:

— Да. И это одиночество, то, что я не поеду. И я сказала, что вы меня, пожалуйста, в своих делах не упоминайте, потому что уже нельзя. Даже если вы переживаете, что со мной что-то будет не то, а делается обряды, чтобы было все хорошо.

Диакон Игорь Цуканов:

— Все «то».

Мария Хамосова:

— Все «то». Тоже есть момент. Я сказала, что если даже будет что-то не то, это мой крест.

Диакон Игорь Цуканов:

— Это мой выбор.

Мария Хамосова:

— Это мой выбор. И каждый раз даже некоторые моменты до сих пор, что-то собирается, возникает — сейчас уже понятно, что ну, ладно, этих... Этих это в смысле у меня сестра младшая покрестилась и бабушка — эти ж не едут, эти ж свои какие-то... Получается некое такое обособленное, своя веточка, я до этого говорила, она образуется.

Диакон Игорь Цуканов:

— А для бабушки вашей, что, как вам кажется, было решающим моментом в том, чтобы покреститься, почему она решила?

Мария Хамосова:

— Да, почему она решила? Не так давно мы с ней разговаривали, она сейчас сильная такая молитвенница, скорей всего она нас вымаливает, меня и мою семью. Я у нее спрашивала: что же такое, в какой-то момент почему переключило тебя? Она говорит: ты знаешь, удивительно, человек прожил достаточно интересную жизнь, на пенсии, очень сильный человек при этом, прошедший невозможное, нереальное, который не сдался. И уже зная, что я, например, в буддизме, в шаманизме, параллельно тоже шла двойная такая жизнь. Вроде утвердилась я, как человек. Но бабушка мне сказала, что я тоже искала. Для меня это было — как это ты искала, ты же вроде бы нашла? Она говорит: а нет, а что-то у меня все равно был какой-то поиск. Этот разговор был не так давно, несколько месяцев назад. Просто у меня бабушка сейчас переехала в Москву в 81 год. Это к тому, что все можно поменять, в том числе и жизнь и территорию, где ты живешь. Она сказала, что да, она искала. Я начала ведь как христианка, у меня сразу, я знаю, как надо, я как спасатель, человек, который все время отдает, и я уже не могла в себе не говорить и молчать. Я начала бабушке рассказывать: бабушка, ты знаешь, я сегодня узнала такую историю. Так как мне рассказывали, истории невероятные, которые случались с людьми в жизни, как они пришли к Христу. Я эти истории начала перерассказывать. Меня они зацепили, я начала рассказывать своей младшей сестре, старшая меня не слушала, конечно, у нее был свой мир. А вот младшая меня слушала с удовольствием. И бабушка. Я говорю: баба, ты представляешь, может быть вот так, а тогда Христос так явился, Он их взял и спас. Представляешь, так может быть. История знаменитая, как воцерковился шаман, тоже из Бурятии. Он написал книжку, как он пришел, как он общался с духами. Он уже там работал, и как он, меня просто в шок повергла его история, когда он пришел так же, как и я, в храм, и говорит: я просто стоял и, как будто черная лужа около меня была. Я эту книжку нашла, дала ее почитать бабушке, своей сестре, маме, в общем всем ее очень рекомендовала, потому что она меня тогда очень сильно зацепила. Тогда бабушка серьезно задумалась, начала тоже интересоваться. А потом через два года она покрестилась. И она с тех пор утро-вечер молитвенное обязательное правило за всех, всегда она теперь даже выходит за лекарством, да просто за хлебом, говорит: Господи, благослови, чтобы я не стояла в очереди, чтобы не упала, потому что скользко, чтобы у меня давление не скакало, чтобы я дошла. И она все делает с молитвой, пьет лекарство, перекрестит.

Диакон Игорь Цуканов:

— По апостолу Павлу — всегда молитесь, за все благодарите.

Мария Хамосова:

— Все, любое дело, покупка — не покупка. Я просто выхожу из дома, и она мне говорит: Маша, всегда молись, любое дело, всегда проси, да, будет тебе, любое твое сомнение, всегда проси, скажи: пожалуйста, Господи, помоги, благослови. Вот это ее правило постоянно. И она стала для нас помощником, даже большим молитвенницей, чем я. Она просит что-то ей всегда привезти из паломнических поездок. Мы в ковид в 20-м году осуществили мечту, поехали в Дивеевский монастырь, в Дивеево к Серафиму Саровскому, потому что для меня стал тот святой, который мне очень понравился поначалу, его история воцерковления, и я рассказывала бабе почему-то о Серафиме Саровском. Я говорю: баба, я вдруг окажусь в Москве или как-нибудь поеду, я туда съезжу обязательно, для нас это было общей мечтой. Я конечно же туда езжу постоянно, это мое место силы, там душа моя живет. В 20-м году бабушку мы повезли. Я только села за руль, нам ехать шестьсот километров. И она выдержала дорогу, она хотя так не передвигается. ее сильно укачивает. Ее мечта сбылась, в 79 лет окуналась в прорубь. Март, снег. Я говорю: баба, вот прорубь, не прорубь, а святой источник Серафима Саровского. Я сама думаю, мне надо бабушке показывать, а я думаю, я просто обольюсь как-нибудь, но не буду заходить. Может мне и не заходить, хотя я это всегда делаю, ну как-то зимой было. Я говорю: баба, давай я тебе сейчас помогу. Она говорит: сюда, давай, вот просто раз-два-три. Просто во имя Отца и Сына и Святого Духа — и быстро вылезла. И не пискнула. Я еще думаю: я боюсь, а тут моя бабушка просто ныряет в прорубь на раз-два-три. А там четыре градуса, ну и на улице минус четыре. Поэтому для нас она пример той духовности, молитвенной помощи.

Диакон Игорь Цуканов:

— И того, как можно измениться в любом, действительно, возрасте. Поразительная история. Друзья дорогие, это «Вечер воскресенья» на радио «Вера». Напоминаю, сегодня у нас в гостях, и у вас в гостях Мария Хамосова, основатель и организатор проекта «Доброчат». У микрофона диакон Игорь Цуканов. Мария, скажите, пожалуйста, ваш проект «Доброчат», давайте к нему вернемся, он этого заслуживает, безусловно, тоже. Очень широкие рамки деятельности. Вы ездите в детские дома, я знаю, вы говорите, что помогаете семьям с детьми больными, вы к ним ездите помогаете.

Мария Хамосова:

— Особенными, да.

Диакон Игорь Цуканов:

— В ковид вы помогали просто людям.

Мария Хамосова:

— Ветеранам в том числе.

Диакон Игорь Цуканов:

— Наверняка и сейчас, когда столько беженцев на территорию России, в том числе приезжают, тоже какую-то ведете помощь для них. А как вы выбираете, я всегда это спрашиваю у людей, которые так широко занимаются делами помощи, как вы выбираете, кому нужнее. Всегда очень много вокруг страдания, всегда очень много людей, которым действительно нужна помощь, и приходится выбирать, этим помогаем, этим пока не помогаем. Как вы это делаете?

Мария Хамосова:

— Это очень важный вопрос, потому что все организации и люди, которые занимаются благотворительностью, всегда выбирают. Ты являешься фильтром, ты фильтруешь, заявок огромное количество, и их меньше не становится.

Диакон Игорь Цуканов:

— Да их больше становится.

Мария Хамосова:

— Да, их всегда больше становится. Я для се6я приняла правило. Ну как приняла правило, волей случая в начале «Доброчат» так случилось, что мы начали помогать семье онкобольной девочки, Маши Трубниковой, ее, к сожалению, нет в живых уже. Но я тогда семью не знала. Семью, я имею в виду, они лечились в Карелии, я ту семью подопечных не знала лично. Но я знала людей, наши волонтеры, которые знали эту семью напрямую. Когда я начала рассказывать, тогда еще не было идеи «Доброчата», я говорю: давайте, девочке поможем со сбором, чем можем. И информацию, как информационный волонтер, рассказывала, во все чаты отправляла. И вот как-то прилетело ко мне замечание, очень грубое, хейт в мой адрес. А я только несколько дней рассылаю. Когда мне сказали: слушай, Маша, ты это дело затеяла, это очень классно, но а ты знаешь эту семью лично? Ты просишь меня помочь, а я не знаю, вдруг они себе на мерс собирают, а не ребенка лечат. А для меня тогда был просто шок: ну как ребята, вы чё, так не бывает, ну какой мерс, вот ребенок, это онкобольной ребенок, четвертая стадия, нужно обязательно срочно спасать. И тогда я получила жесткий отпор. Эта та ситуация в самом начале, в 17-м году, послужила основой, когда ты знакомишься напрямую с семьей. И это совершенно другая история. В нашем проекте есть семьи по несколько лет, мы знакомы с этими семьями, мы их поддерживаем в разный период информационно, да даже психологически, словом, советом, все равно мы на связи. Я не говорю, что мы с четырехстами семьями общаемся. Нет, конечно. Но та основа и то правило, которое есть, помогать тем, кто действительно нуждается, и мы это всегда предупреждаем, что я сама приеду, приедут волонтеры к вам домой. Я отвечаю за то, кому я помогаю, в своей ответственности. Да, бывает, конечно, я не могу все проверить, это естественно, но все равно я разбираюсь в этом. Я это показываю, фотоотчет, видеоотчет, это обязательно. Мы всегда предупреждаем, что я открываю сбор, мы неофициальная организация, я могу только показать, только пригласить того человека, который поедет сам с нами и сам увидит. Сейчас, конечно, полегче, потому что знают наш принцип. Мы в Калужской области помогали из разных источников социальные центры, которые точно ведет социальные семьи. Дети-инвалиды, например, три ребенка-инвалида, такое тоже бывает, либо многодетные семьи, восемь-шесть детей, это семьи, которые при приходе, все равно источник, откуда пришла заявка. Я ищу этот источник. Даже по характеру, мне пишут каждый день: помогите, помогите. Я всегда говорю, вам помочь, это значит мое время еще отделить. Потому что мы с семьей знакомимся, мы рассказываем, это тоже время. Поскольку я сама очень ограничена во времени, я уже не обещаю ничего. А раньше у меня было сильное чувство вины, что я отказываю. Я говорю: ребята, у меня тоже семья, я тоже страдаю, но я при этом могу помочь, насколько я могу.

Диакон Игорь Цуканов:

Но у вас же есть еще какая-то сеть помощников.

Мария Хамосова:

— Координаторы, да.

Диакон Игорь Цуканов:

— Вы же, понятно, что не одна это тянете, у вас есть кто-то, на кого можно положиться.

Мария Хамосова:

— Ну да, за период у нас, конечно, есть команда. И у нас кто-то всегда тоже переживает. Это же волонтерский проект, смотивировать волонтера, чтобы он пошел что-то сделать, это большой труд. И я понимаю, что мне легче попросить моего старенького друга, не то что волонтера, наверное, волонтер и друг, наш соратник, нежели новому объяснять. Это, к сожалению... В данный момент мы испытываем трудность, потому что все сейчас в какой-то неопределенности и мы набираем новых волонтеров. И сейчас координируют новые волонтеры, новые люди пришли, координируем деятельность.

Диакон Игорь Цуканов:

— А как если кто-то, нас конечно слушают сейчас, кто-то из людей, которые были бы готовы помогать, стать волонтерами или координаторами со временем, как им можно о себе заявить? Написать вам в канал Телеграм или что сделать?

Мария Хамосова:

— Написать в Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) в Директ, в принципе можно написать мне лично. у нас есть координатор, он наконец-то нашелся, потому что все собеседования проводила я, опытный волонтер, Юля Романтеткова. Юля, тебе привет. Она редактор издательства «Малыш», знаете, да? Все книжки «Малыша»...

Диакон Игорь Цуканов:

— Ее рук дело.

Мария Хамосова:

— Да, ее рук дело. Она взялась за это направление. В ковид мы не открывали заявки, новеньких мы не набирали, потому что я должна быть уверена в команде. Это такие работы в условиях тоже определенных, поэтому мы набор новеньких прекращали. Сейчас Юля координирует что? Она собеседует, заполняется некая анкета. Человек даже на этапе собеседования, когда говоришь, мы поедем в приют, в шесть утра нам вставать, отваливается. Я была раньше этим фильтром и мое время собеседования 30 минут или час занимает. И когда я рассказываю, что цель проекта, мысль проекта, идея проекта заключается в этом, и я предполагаю, что у меня миссия, не чтобы человек разово поехал, меня мотивирует, когда человек остался и вклинил в свою жизнь такой маленький, а потом чуть побольше кусочек на благотворительность. Я понимаю разовых волонтеров, я их так называю, тех, которые пришли, им нужно было срочно совершить это благое дело. Я говорю своим волонтерам, кто появляется ярко: о, я сейчас вам тут все сделаю, — говорю, ненадолго, пару раз и все. Этот круговорот людей дал свой отпечаток. И круговорот заявок, тот, кто ко мне обращается, пишет, даже по предложению, даже по разговорам, когда мы разговариваем с этой семьей, я уже четко понимаю, что я в состоянии просить, но не делать для себя же, дайте мне, вы мне должны. Я сейчас учусь на психолога, я конкретно говорю: конечно мы привезем, но давайте, мы научим, как справляться, давайте самостоятельно, о вашем ребенке лучше вас никто не расскажет, лучше вас никто не позаботится. На этом этапе уже такие заявки отваливаются, надо приехать, например: ну, а чё, вы не можете привезти что ли? А я понимаю, что там есть возможность приехать. Такой круговорот заявок и людей везде, с волонтерами то же самое. Приходят к нам очень яркие звезды, которые остаются, они остаются и на пять лет, на четыре года. Мы когда отмечали, 27 февраля мы с Игорем встречались вечером, а днем у нас было чаепитие, началось это все оттуда. Мы сидели, и у меня по обе руки сидели два человека, уже члены команды, которые с самого первого дня в «Доброчате». И я тут еще скажу, пять лет, четыре года сидит, три года, а кто-то только зашел, его просто пригласили и говорит: а я сегодня первый день. Для меня вот это богатство.

Диакон Игорь Цуканов:

— Дорогие друзья, мы к сожалению должны заканчивать наш эфир, хотя мне кажется, мы могли бы еще довольно долго говорить. Может быть, Бог даст, мы еще Марию пригласим и продолжим этот замечательный разговор. У нас в гостях сегодня была Мария Хамосова, организатор и основатель и главная движущая сила, стержень проекта «Доброчат», благотворительного проекта, который пять лет уже существует и помогает людям в тяжелых ситуациях, учат людей волонтеры этого проекта, как им самим справляться.

Мария Хамосова:

— Конечно.

Диакон Игорь Цуканов:

— Не все решается только деньгами, какими продуктами.

Мария Хамосова:

— Дай удочку.

Диакон Игорь Цуканов:

— Дай удочку, научи ловить рыбу, да. Спасибо вам огромное, Мария, за вечер с нами.

Мария Хамосова:

— Спасибо большое.

Диакон Игорь Цуканов:

— Мне кажется, что мы услышали много интересного, много каких-то важных вещей, которые можно взять на вооружение. Меня очень вдохновил ваш рассказ и про ваш приход к вере и про приход вашей бабушки в церковь. Меня вдохновляет, что человек в любой момент, независимо от того, в каких обстоятельствах он находится, в какой традиции культурной, религиозной он растет, человек всегда может прийти ко Христу. Этот призыв Христов есть всегда, очень важно его услышать, очень важно на него откликнуться. И очень важно не просто откликнуться, а откликнуться еще и делами, добрыми делами, теми самыми, которые Мария с ее коллегами, с ее помощниками, с ее друзьями делают. Спасибо вам большое.

Мария Хамосова:

— Спасибо большое за внимание.

Диакон Игорь Цуканов:

— Помощи вам Божией в ваших трудах.

Мария Хамосова:

— Спаси Господи. До встречи.

Диакон Игорь Цуканов:

— А мы, я надеюсь, прощаемся с вами друзья до следующей недели. Всего доброго. До свиданья.

Другие программы

Дело дня

Помогать фонду «Время детства»

Скачать

Московский фонд «Время детства» помогает детям с онкозаболеваниями и их семьям. Появился он благодаря инициативе нескольких волонтёров. Кто-то из них сам перенёс рак, а кто-то ухаживал за тяжелобольными близкими. Пройдя сложный путь, они решили вместе помогать тем, кто оказался в похожих ситуациях. Фонд «Время детства» организует сборы на срочные нужды, предоставляет семьям жильё на время лечения в Москве, проводит для онкобольных детей праздники и мастер-классы в больнице.

Уже 4 года проект растёт и развивается и ему важна поддержка неравнодушных людей. Помогать можно как финансово, так и своими талантами и навыками. Например, программист Екатерина Белова, обновила устаревший сайт фонда, сделала его современным и удобным. Эту трудоёмкую и дорогостоящую работу девушка выполнила бесплатно. Кате важно помогать другим. «Мир надо менять к лучшему. И каждый может внести в это свой вклад», — считает она.

Сайт — необходимый инструмент для работы благотворительной организации. Там размещаются сборы, отчёты, фотографии и новости. Без него комплексно и слажено помогать людям крайне сложно.

Благодаря талантливому и доброму программисту Екатерине сотрудники фонда «Время детства» могут продолжать свою важную миссию — поддерживать семьи с онкобольными детьми.

Вы тоже можете помогать фонду и его подопечным своими умениями, талантами и не только. Чтобы узнать об этом больше, свяжитесь с сотрудниками проекта. Их контакты есть на сайте фонда.

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов

Читать полностью

Другие программы

Светлый вечер

Поэма «Мертвые души». Протоиерей Павел Карташев

Скачать

Протоиерей Павел Карташёв в студии Радио ВЕРА

У нас в студии был настоятель Преображенского храма села Большие Вязёмы Одинцовского района протоиерей Павел Карташёв.

Разговор шел о духовных смыслах произведения Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души», что открывается при внимательном чтении и почему в поэме почти нет положительных героев.

Этой беседой мы продолжаем цикл из пяти программ, посвященных жизни и творчеству Н.В. Гоголя.

Первая программа с директором Московского дома Гоголя Верой Викуловой была посвящена жизни знаменитого писателя и основным этапам его творчества.

Вторая программа с писателем, публицистом Алексеем Бархатовым была посвящена духовным поискам Гоголя.

Третья программа с протоиереем Павлом Карташевым была посвящена духовным смыслам повести «Шинель».

Ведущая: Алла Митрофанова

Все выпуски программы Светлый вечер

Читать полностью

Другие программы

Вера и дело

«Вера и дело». Антон Кузьмин

Скачать

В гостях у Радио ВЕРА успешный предприниматель Антон Кузьмин — учредитель и генеральный диркетор компании «БС Груп».

Его история — это пример того, как вера и семейные ценности формируют отношение к делу и вдохновляют на помощь другим.

Путь в бизнесе Антон начинал с участия в проектах для военных городков, но вскоре он понял, что хочет строить не только здания, но и помогать создавать общие ценности.

Одним из ярких моментов стало строительство обыденного храма в Кемерово за сутки. Этот проект объединил не только профессионалов, но и простых прохожих, которые, увидев стройку, захотели присоединиться. Такой опыт показал, как важны инициатива, участие каждого и вера в общее дело.

Антон активно участвует в социальных проектах: от возведения храмов до создания культурных и спортивных центров в небольших городах. Для него это не просто работа, а способ делиться энергией и вдохновлять людей вокруг.

Семья и вера остаются главной мотивацией Антона, наполняя его силами для новых свершений и благих начинаний.

Этот выпуск цикла «Вера и дело» — о том, как предпринимательский успех может стать платформой для добрых дел и объединять людей через искреннее желание служить.

Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова

М.Сушенцова

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.

У микрофона — Мария Сушенцова.

И сегодня мы продолжаем цикл бесед «Вера и Дело», в рамках которых мы разговариваем с предпринимателями о христианских смыслах экономики.

Сегодня наш гость — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании «БС ГРУП», российский поставщик светодиодных решений.

Добрый вечер, Антон!

А.Кузьмин

— Добрый вечер!

М.Сушенцова

— Антон, у вас очень богатая, как мне показалось, биография. Вы жили в разных точках не только нашей страны, но и Земного шара, и мне стало интересно узнать, чем Вы увлекались в детстве, кем Вы хотели стать?

Особенно меня тронуло, что детство Вы, в основном, провели на севере... и... знаете... у меня, может быть, есть несколько наивное такое представление о том, что люди с севера — они имеют очень, такой, крепкий, закалённый характер, и, вообще, много в жизни понимают уже с детства... Вот, поделитесь, пожалуйста, Вашими истоками!

А.Кузьмин

— Да. Ну, я родился в семье военных, и, поэтому, в силу, так сказать, службы родителей, приходилось очень много менять места жительства.

Пожили мы на Дальнем Востоке, и... вот... после, соответственно, Афганистана, когда отца отправили... мы уже попали в Карелию... это, как раз, к вопросу севера. Вся родня, на самом деле, она — Архангельская, Вологодская область. И, поэтому, наверное, север является для нас не просто родной точкой, а таким местом... так скажем... родовым. Вот.

И... почему получилось, что я родился на Дальнем Востоке, но, всё равно, родители, когда уже начали увольняться с армии, приняли решение вернуться ближе... так сказать, на родину.

Да, люди севера — это, действительно, люди... тяжёлого характера, очень стойкие, очень упёртые — это 100%. Другой момент — ещё, наверное, надо сказать, что вся родня, которая, вот... она... там... по папиной и по маминой линии — это люди достаточно тяжёлой судьбы. Потому, что... как это правильно сказать... лесозаготовки... вот, это... лесники... то есть, это всегда было — испытание.

Если говорить про меня, конкретно, то... так получилось, соответственно, что родился на Дальнем Востоке. Это не совсем север, но... родился на границе в Китаем. И то детство, которое было — это... опять же... там...температура летом +40, зимой −40... но... всё равно, переносится это по-другому. Потому, что не такая влажность... ну, Дальний Восток — он, в этом плане, уникален. Как-то так...

М.Сушенцова

— Здорово! А, расскажите, с чего начинался Ваш путь в строительстве? Почему Вы пришли именно в эту сферу, выбрали её, в качестве основной... ну, не само, конечно, строительство — в итоге, Вы занимаетесь решениями, связанными со строительством...

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— ... но... тем не менее... если говорить крупными мазками...

И, может быть, поделитесь с нами — вот, на Вашем этом пути, наверняка, были какие-то сложные развилки, сложные точки выбора, как в пути любого бизнесмена...

А.Кузьмин

— Ну... Вы знаете, как говорят — у нас каждый человек, который делал хоть какой-то ремонт, строил дачу, он уже является строителем. Поэтому, наверное, именно погружение в эту профессию было именно таким.

Ну, получилось так, что... где-то, наверное, в 1993-94 году, мой папа — он начал работать с Петрозаводским деревообрабатывающим комбинатом. И это, наверное, был первый опыт, такой... как бы... связанный, действительно, к стройке. Там производились деревянные окна, двери, погонаж... и данную продукцию мы поставляли по всей территории Центральной части России.

Ну... отсюда и пошло, как бы... поездки, погружение в стройку, значит... и, самое забавное, что у нас всегда все эти проекты — они были социальные. То есть, мы работали по программе переселения из районов, приравненных к районам Крайнего Севера, в Центральную часть России. То есть, это — закрытые военные городки, которые... соответственно... по достижении там людьми определённого возраста — проживших, проработавших, прослуживших... да... то есть, они от государства получали возможность получить бесплатно жильё в Центральной части России. И мы переселяли эти семьи.

Вторая история у нас была... ну, на самом деле, с этого началось — это Калининград наш любимый. Отсюда... потом мы поговорим про Фёдора Фёдоровича Ушакова...

М.Сушенцова

— Да-да-да...

А.Кузьмин

— Тоже мы строили жильё для военных... соответственно... и переселяли военных. И, вот, как-то эта вся социальная история со стройкой — она всегда увязывалась.

Ну, и, где-то, наверное... в 2011 году, получается... да... мы праздновали юбилей отца. Приехал его один афганский друг — Андрей Александрович, — спасибо ему огромное за это, и он мне сказал: «Слушай... надо заниматься светодиодным освещением. Это сейчас — новый тренд, за этим — будущее», — и я погрузился... так сказать... именно, в поставки светодиодного освещения, в последствии это стало уже и производство, разработки... то есть, на текущий момент, мы выполнили гигантское количество проектов. У нас очень много проектов со Сбербанком... Красная Поляна...

М.Сушенцова

— Да, да... которой все теперь любуются...

А.Кузьмин

— ... подготовка к Олимпийским играм... вот... и горный кластер, соответственно... всё светодиодное освещение выполнили там мы, причём это было в такие кратчайшие сроки — мы сделали это за три месяца перед Олимпийскими играми, практически, жили на стройке. Вот... такой... очень интересный опыт, который настраивает потом на очень хороший трудовой лад.

М.Сушенцова

— Да, интересно у Вас, действительно, получилось. То есть, у Вас была такая точка бифуркации в Вашей карьере, когда темпы выросли... там... в сотни раз? Темпы, объёмы... то есть, получилось, что, такой, личный фактор сыграл роль — Вы познакомились с человеком, который Вас направил в ту самую сферу...

А.Кузьмин

— Ну, не то, что познакомился... это, можно сказать, человек, который воспитывал даже в какое-то время... да. То есть, очень важно в жизни иметь таких наставников — как мой папа любит говорить, «учителей» — и прислушиваться, опять же, к тому, что тебе говорят. Потому, что, поверьте, очень много возможностей, которые нам даются, мы их сами упускаем — из-за того, что мы не пытаемся услышать то, что нам говорят, те советы, которые нам дают.

И, вот, здесь было крайне важно... Я, реально, помню этот момент, как... вот... что-то как-то на меня подействовало. А когда я ещё и стал погружаться в производство светодиодного освещения... то есть... я понял, насколько эта вещь... ну, она светлая, понимает? У нас даже был слоган компании: «Свет несу!»

М.Сушенцова

— Да, это удивительно рифмуется и с названием нашего радио — Радио ВЕРА ещё по-другому называют часто «Светлое радио» — и с названием нашей программы... общим названием... «Светлый вечер». И так символично, да, что Вы сегодня у нас в гостях, и тоже занимаетесь светом — пусть и в... таком... физическом измерении этого тварного мира, но — тем не менее...

А.Кузьмин

— Да...

М.Сушенцова

— Нести свет можно и так — потому, что даже и такой свет очень дорогого стоит и очень важен. Особенно, в нашей стране, расположенной в северных широтах, где у нас такие долгие зимы...

А.Кузьмин

— Да, да...

М.Сушенцова

— Этот свет электрический, порой, действительно, воздействует особым образом — добавляет оптимизма.

Расскажите, пожалуйста... а, вот... просто, интересно — это такая... на мой взгляд, обывателя в этой технической сфере... кажется, что это очень прогрессивная, в целом, отрасль... высокотехнологичная, да? Потому, что там своя, наверное, существует гонка технологий, и, наверняка, наши китайские партнёры там очень серьёзную нам составляют конкуренцию, если не... вообще... вытесняют нас...

Вот, можете, в паре слов, охарактеризовать Ваше производство? Вы работаете, всё-таки, с какими-то иностранными... может быть, китайскими... ещё какими-то... комплектующими, и дальше из них собираете, или у Вас, прямо, производство полностью российское?

А.Кузьмин

— Ну, смотрите... то есть, базируемся мы на базе холдинга «Инкотекс» — это известное предприятие ещё с советского времени, и большинство людей его знают по кассовым аппаратам и счётчикам электроэнергии «Меркурий». Можно сказать, как побочное производство — это светодиодное освещение, измерительное оборудование, это светодиодные мультимедийные экраны — вот, то, что вы видите по Москве... да, и, в принципе, по России. Каждое табло аэропорта, РЖД, вокзалов — вы взаимодействуете с нашей продукцией.

По поводу качества... вы знаете... тут очень интересный момент. Большой плюс, опять же, в том, что у нас действуют старые СНИПы, ГОСТы, по которым та продукция, которая производится здесь, она более качественная.

Почему говорю «более»? Потому, что это, всё равно, понятие относительное. У нас... бытовой потребитель — он смотрит на лампочку «яркая», «не яркая». А если мы возьмём, там, измерительные приборы и померяем, мы, действительно, поймём — ярко это или нет.

Другой момент в том, что... вот, то, что Вы сказали по поводу китайских товарищей, партнёров... ну, к сожалению, да — сегодня в России микроэлектроника не на том уровне, чтобы использовать все свои компоненты, и, поэтому... там... те же платы... это химически вредное производство. Ну... в России этого крайне мало. Конечно, есть заводы, которые это делают, но не для этой отрасли.

Значит... большинство компонентов идёт с Китая, но здесь полностью делается, так называемый, SMD-монтаж. Это... такие... большие линии, похожие на бесконечные принтеры, куда загружаются все компоненты, и на плате это всё дело паяется, и... собственно говоря... собирается там изделие.

Вот, поэтому, большинство заводов, которые освещение производят в России, работают по такому принципу. Есть маленькие предприятия, которые покупают готовые компоненты и просто собирают это всё в некую форму.

Хочу сказать... хороший такой, на самом деле, для меня, элемент гордости за наше производство. В 2015 году, когда произошёл после Олимпиады этот сумасшедший скачок доллара и евро, наша продукция — она стала более интересна на заграничном рынке. И у меня был опыт — мы сделали пять школ в Германии. Причём, в центральной части.

М.Сушенцова

— Ничего себе...

А.Кузьмин

— Да... и конкурентами были в этой всей среде компании с очень большими именами. То есть, помимо цены, к тому, что мы участвовали там в тендере, ещё важны были технические характеристики. И, собственно говоря, мы прошли там — набрали 5 из 5 баллов. И, я вам скажу, что до сих пор этот свет работает — то есть, 15-й год... уже... посчитайте... почти 10 лет... и никаких проблем нету.

Но основным моментом было... как бы, решающим моментом было другое. Ном дали тестовые комнаты — примерно, как, вот, студия... наверное, метров двадцать — там висело 4 светильника и датчик движения. То есть, вы входите, и, по датчику, светильники включаются.

Приходит комиссия, соответственно, входит в нашу первую эту комнату — светильники включаются, и включаются так — один светильник раньше, а три — с задержкой... там... 2 секунды.

И говорят: «Ну, это, вот, как-то, неправильно... плохо...» — идут к следующим. У следующих конкурентов — такая же история. Идут ещё... там... ко всем претендентам — у всех одинаковая история.

Я говорю: «А вы объясните, в чём проблема?» Они говорят: «Надо, чтобы они одновременно включались». Я говорю: «Ну, дайте лестницу — я сейчас залезу, да и сделаю». «Да, ладно... сделаешь?» Я говорю: «Конечно, сделаю!»

Дают мне лестницу, дают электрика... соответственно... пять минут — я там всё перекоммутирую, зову комиссию. Они входит — всё работает. И говорят: «Слушайте... как?» Я говорю: «Да... как-то... ноу-хау! Надо знать!»

На самом деле, задача была очень простая. Потому, что... любой бизнес надо начинать с того, что ты должен погружаться, и сам делать это всё руками. Я сам... на определённом этапе... соответственно... разбирал эти светильники, собирал... монтировал... то есть, я понимал, в чём логика. Вся проблема был в том, что длина проводов была разная, а физику никто не отменял.

И, когда они увидели всё эту историю, они, прям, оценили. И, вот, так мы выиграли этот тендер.

М.Сушенцова

— Да, вот она в чём — русская сила, да? Умение всё разобрать и собрать своими руками...

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— ... и понимание, как это работает.

М.Сушенцова

— Я напомню, что у микрофона — Мария Сушенцова, и сегодня у нас в гостях — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.

Продолжаем наш интересный разговор. Антон ( для тех, кто только что подключился ) рассказывал увлекательную историю о том, как в 2015 году удалось в Германии оборудовать несколько школ светодиодным оборудованием, выиграв конкуренцию у серьёзных, я так понимаю...

А.Кузьмин

— Именитых...

М.Сушенцова

— ... да, именитых производителей и поставщиков света. И, конечно, замечательно то, что удалось блеснуть, именно, своим собственным знанием дела изнутри и погружением, возможностью быстро всё исправить. Мне кажется, что, на самом деле, традиционно, наши российские производители... может быть, больше даже... там... в советское время... ещё раньше... этим славились, и замечательно, что Вы в этом духе продолжаете традиции наших славных предков.

Теперь, знаете, мне о чём хотелось спросить? Насколько я помню, Вы, на первых порах ещё Вашего строительного развития, Вашего строительного дела, Вы руководили подготовкой и строительством Обыденного храма в городе Кемерово...

А.Кузьмин

— Да, было дело...

М.Сушенцова

— Причём, это было, насколько я понимаю, в кратчайшие сроки.

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— И, вот, в связи с этим, возникает вопрос. Очевидно, что Вы, уже на тот момент были верующим человеком. Вот, не могли бы Вы поделиться с нами, а как Вы пришли к вере, и повлияло ли это как-то на Вашу деятельность, на Ваши ценности в бизнесе?

А.Кузьмин

— Ну... если с самого начала... Крестился я в первом классе. И тут, на самом деле, знакомые нашей семьи с Архангельска... моя крёстная... это такой человек, прям... очень набожный — это пример. Я, наверное, никогда таким не стану. Потому, что... ну... человек, прям, действительно, этим живёт. Ну, и, вот... как-то так получилось, что дорога к храму началась, вот, именно, собственно говоря, с её примера.

Крестился я в Архангельске. И, после этого... вы знаете... как-то... долгое время мне было интересно носить крестик... там... открывать Библию... но... честно... я её, на тот момент не читал, даже не было попыток. «Отче наш»... ну... наверное, классу к седьмому... как-то он ко мне пришёл.

Следующим, таким, важным этапом — это было, получается, в 2001 году — мой отец с друзьями в Белоруссии участвовали в строительстве Дома Милосердия. Это очень известный проект. И они отправили нас туда помочь сделать в апсайд. Мы приехали туда, в Минск. Дом Милосердия — он сделан в виде креста, если сверху смотреть. Сейчас это, прям, территория Минска, тогда это был пригород.

И, вы знаете, когда приехал, я удивился — потому, что батюшка-настоятель, когда нас встретил — это человек был с такими яркими голубыми глазами... очень погружённый... и... ну, мы долго пообщались... в итоге, приступили к этому сайту... но самое забавное в том, что он нам подарил молитву. Ну... молитва — и молитва... для меня так было, на тот момент.

И я, вернувшись в Карелию, садясь, прогревая машину, я её начал просто читать. Она очень быстро засела в голову... сейчас расскажу дальше — это ещё интересней... И, как-то, вы знаете... я нашёл свою молитву, действительно.

Как выяснилось потом, это — молитва Оптинских старцев. И она, я считаю, что... вот, опять же... в рамках, наверное, бизнеса — может, не совсем это красиво звучит — но это... такая... бизнесовая молитва. Потому, что она тебя настраивает, и успокаивает... и, вот... с этого момента, как-то всё немножко в жизни начало меняться.

Потом получилось... следующий этап... мы переехали в Москву. И, с товарищем, как-то сидели вечером, и я говорю: «Слушай, давай съездим в какое-нибудь святое место!»

Ну, в какое святое место? Просто, в Интернете набираем «святое место» — раз, Оптина Пустынь! Ну, собрались и поехали.

Приезжаем туда, ходим по храму, и — вот, тут я вижу молитву Оптинских старцев, читаю... у меня аж мурашки пошли... я говорю: «Слушай, я знаю, как так получилось... вот, эта, вот, связь... через года реализовалась в том, что мы приехали в это место». Это, как я считаю, такое... тоже, опять же... может быть, направление свыше какое-то было.

По поводу храма в Кемерово — это тоже был очень интересный проект. Есть такой Российский клуб православных меценатов... честно, не знаю, сейчас он существует или нет... но на тот момент это очень, такое, активное движение было. И один из проектов был там — это обыденные храмы. Обыденные храмы — это храмы, построенные за один день. И, вот, этот проект храма в Кемерово — его, действительно, построили за сутки. Он есть в Интернете. Это был первый храм. Это — храм из бруса. То есть, это — готовый комплект, и, собственно говоря, мы его там собирали.

В чём интерес проекта был? В том, что надо было собрать людей, которые бы в этом поучаствовали. То есть, не просто чтобы профессиональные строители приехали, а собрать местных людей — показать им площадку... вот. И мы начали, соответственно, подготовку... там... за месяц — ВКонтакте рассылали приглашения... у нас набралась тогда группа. По-моему, мы отправили более 3000 приглашений за месяц... как мы считали? Что, вот, 3000 приглашений мы отправим, примерно 10% откликнется, как-то поучаствует, из этого примерно 10% придёт на стройку и построит. Это уже будет хорошо.

И мы, действительно, собрали порядка 30-40 человек, которые пришли на стройку. И, как только начался процесс строительства, просто прохожие, видя, что что-то делают... То есть, люди строят храм: «А что здесь?» — «Храм строим». — «А можно поучаствовать?» — «Можно». То есть, люди брали брёвна, брали дрели, нагеля забивали... то есть... как-то это пошло, действительно... таким... вовлечением людей.

Это был очень интересный проект. И мы, действительно, его построили за 24 часа.

Следующий проект, который, скажем так, на меня очень сильно подействовал — это наш проект со строительством храма Ушакова на Речном Вокзале. Это, действительно, большой проект.

Не будем про политику... начался он, просто, именно в тот самый день... и получилось так, что этот проект — он очень долгое время... как бы... зарождался... и не хватало такой объединяющей силы, которая бы могла его подтолкнуть.

У нас есть, соответственно, Дмитрий Шлопак, который является членом нашего... назовём его так... оргдвижения, инициативной группы. У нас есть наши — адмирал и контрадмиралы, у нас есть владыка Викентий... и, вот... благодаря, вы знаете, такому собранию разносторонних людей... то есть, сейчас проект, за, вот, эти, там... полтора-два года... он уже стоит под крышей, и двигается в правильном направлении к наполнению. Потому, что это будет храм, где убранство всё будет сделано из янтаря. И почему, вот, опять же, эта отсылка к Калининграду... то есть...

М.Сушенцова

— Да...

А.Кузьмин

— ... она очень интересная.

Это, действительно, красивый проект — я, прям, рекомендую... в Интернете есть рендеры... сейчас готовится сайт — посмотреть это всё. Дай Бог... Бог даст, мы реализуем всё это дело в 2026 году, но это будет один из... таких... народных храмов, которые... вот, действительно... всем миром! Потому, что у нас нету какого-то якорного спонсора, который бы давал на это деньги. То есть, мы сами — бегаем, собираем, договариваемся, и — в этом, опять же, уникальность. И даже владыка Викентий сказал, что... ну... с деньгами — всё очень просто, а попробуйте поучаствовать — все. И вовлечение людей, как раз, занимает гораздо больше времени, нежели, соответственно, поиск денег. Потому, что мы не стараемся кого-то заставить в этом участвовать — мы показываем своим примером.

Вокруг, вообще, сейчас, Ушакова... то есть, есть очень много различных, образно будем называть так — движений. Например, мы делали в феврале прошлого года: «Ушаков — моими глазами». То есть, это — работы со всей России, был конкурс. Кто-то рисовал, кто-то писал стихи, очерки... то есть, там более 3000 работ со всей страны было собрано. И, самое забавное, что возраст самого младшего участника был 4 года, а самый старший — ему было 84 года. И, причём, эта бабушка приехала на вручение — в полном сознании, прочитала стихи, посмотрела... так скажем... на всех собравшихся, и сказала: «Ребята, вы абсолютно всё правильно делаете!»

В этом году мы делали автопробег. Мощи, соответственно, из нашего храма — мы отвезли в Санаксарский монастырь на берегу реки... ну, это... где и родился, собственно, Фёдор Фёдорович.

Большое тоже мероприятие — собрали, порядка, наверное, 50 машин людей вовлечённых и отвезли мощи. Это всё, опять же, есть в Интернете — всё можно посмотреть.

Сейчас в строительстве храма есть новые вехи. Вот, у нас будет сейчас... мы готовим адмиральский приём к 280-летию со дня рождения. И мы раньше всё это дело проводили в театре Советской Армии... ну, это... Дом Приёмов... а сейчас мы уже готовы провести такое мероприятие в Кремле. То есть, мы понимаем, что мы уже готовы презентовать... мы, опять же, бизнесово говорим... данный проект более широкой аудитории, и те, кто на это посмотрят — как бы, и оценят проделанную работу.

М.Сушенцова

— Спасибо Вам большое за этот увлекательный рассказ, и мы ещё вернёмся к этому интересному обсуждению.

Я напомню, что у нас в гостях сегодня Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений, и с вами — я, Мария Сушенцова.

Вернёмся после короткой паузы — не переключайтесь!

М.Сушенцова

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.

У микрофона — Мария Сушенцова.

Это цикл «Вера и Дело», в рамках которого мы встречаемся с предпринимателями и разговариваем с ними о христианских смыслах экономики.

Сегодня у нас в гостях Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.

В первой части программы, Антон очень увлекательно рассказывал о проекте храма Фёдора Ушакова. А Вы не могли бы, ещё раз, зафиксировать для наших слушателей, где он находится?

А.Кузьмин

— Этот храм — на территории Речного Вокзала.

М.Сушенцова

— В Москве.

А.Кузьмин

— То есть, если мы едем по Ленинградскому шоссе в область, с левой стороны его очень хорошо сейчас видно с дороги.

М.Сушенцова

— Замечательно. И храм планируется закончить, со всем убранством, к 2026 году?

А.Кузьмин

— Да, мы планируем в 2026 году.

М.Сушенцова

— Антон... а, вот, знаете... хотелось такой вопрос задать... несколько общий, связанный, как раз, с тематикой нашей программы: вот, как бы Вы сформулировали Ваши приоритеты, принципы, ценности, которых Вы стараетесь придерживаться в Вашем деле?

Может быть, это касается отношений с сотрудниками, или качества продукции... вот, есть ли у Вас какие-то принципы, от которых Вы стараетесь не отходить даже при самых неблагоприятных условиях конъюнктуры?

А.Кузьмин

— Ну... знаете... Опять же, надо, всё-таки, вернуться, как я называю, к основам. А основа всего, для чего бизнесмены этим занимаются — ну, понятно, у всех разная. У меня, конкретно — это семья, мои близкие, друзья. То есть, это тот самый, как раз, драйвер, который меня заряжает каждый день на какие-то, вот, такие свершения, подвиги, и так далее.

Крайне важно, когда у человека есть семья, особенно — я являюсь многодетным отцом, у меня четверо детей... надеюсь, будет пятеро... и, вот, это — те вещи, которые... они должны быть в основе. Потому, что, когда у вас есть семья, у вас есть ответственность — вы уже понимаете... ну, вы берёте на себя ответственность, так или иначе.

Другой момент — если говорит о развитии, конкретно, тут очень важно ещё иметь рядом людей, которые тебя стимулируют на развитие. Ну, не то, что они тебя как-то наставляют, а, просто, своим примером. То есть, у меня, опять же, есть очень много друзей, кто... там... намного состоятельней, намного успешней, и ты — тянешься к таким людям. Да? То есть, у тебя происходит момент... не то, чтобы ты хочешь быть такой, как он, а ты говоришь: «Слушай... вот, здорово он — взял и сделал, вот, это! А чего мне — не взять и не сделать, вот, это?» То есть, самое главное — не бояться. И, когда, вот, такие примеры есть — это крайне важно.

Потом, я считаю, что... опять же... в жизни каждого бизнесмена, когда вы формируете команду — а команда — это не просто ваши сотрудники — это люди, которые вас направляют советом, это те же друзья, это те же партнёры — то есть, крайне важно уметь слышать таких людей.

Как я уже говорил, да, и в первой части — к сожалению, мы очень часто находимся в каком-то, таком, длинном забеге. И, вот, как у лошади, шоры надеты, и мы смотрим только прямо. Вот, очень важно остановиться, просто открыть глаза, и посмотреть, собственно говоря, вокруг — это решает 99% проблем. Понимаете?

Если сегодня взять среднестатистического бизнесмена в Москве — это, всё-таки, люди очень мотивированные и устремлённые. Если взять бизнесменов, опять же, по регионам — ну, к сожалению, это не так. Потому, что большинство тех, кто преуспевает в своих регионах — они переезжают в Москву. Ну... в крупные города — Москва, Санкт-Петербург. И, вы знаете, в этом — большой минус. Потому, что в регионах не остаётся людей, которые могли бы мотивировать, тянуть за собой команду, привносить что-то новое.

Опять же, возвращаясь, вот... в рамках меня... то есть, мне очень нравится помогать людям. Я сейчас, как бы, не для красного словца. То есть, вот, наверное, с момента моего, скажем так, погружения и прихода к вере, я понимал, что я хочу зарабатывать деньги, чтобы помогать людям. И это может быть — адресная помощь, это может быть помощь, вот, как в проектах того же Ушакова — строительство храмов, помощь, конечно, СВО. Есть у нас подопечные девочки с болезнью бабочки — это когда... буллёзный эпидермолис называется... дети, которые рождаются с повреждённой кожей — я, прям, очень просто объясняю. Опять же, у тебя есть сотрудники, которым тоже нужно помогать. У тебя есть в окружении друзья, которым тоже нужно помогать. И крайне важно, чтобы люди тебя воспринимали так, чтобы они не боялись к тебе подойти и попросить. Потому, что, в большинстве своём, люди не деньги просят — люди просят совет. Сейчас, вот... в этом ускоряющемся мире... нам, порой, и поговорить не с кем. То есть, это — большая проблема. И... опять же... в рамках нашего мужского сообщества. То есть, мы формируем такие клубы по интересам, где бы мужчины-бизнесмены разного уровня, разного возраста могли собраться и спокойно поговорить по душам. У меня — достаточно большое количество друзей, и, я вам скажу, у меня есть чатик «Антошкины мысли»... вот... это близкие друзья, где я... просто, там... скидываю какие-то прикольчики... желаю доброго утра... ещё что-то... не все люди способны на это — чтобы поделиться какой-то такой светлой энергией. Это — не к тому, что человек не может... кто-то стесняется... кто-то: «Ну... я серьёзный... зачем мне это делать?»

Если посмотреть, опять же, мои истории, которые я выкладываю с утра — желать всем любви и счастья, и так далее... можно сказать, что это какой-то сумасшедший... но, тем не менее, я считаю, что — часть, которая есть во мне, и которой я хочу поделиться. И она — мотивирует людей. Это очень важно.

М.Сушенцова

— Да, интересно... То, как Вы рассказываете, говорит о том, что, действительно, у Вас и Ваши подопечные по благотворительным проектам, и Ваши сотрудники, и Ваш более ближний круг — действительно, Вы, прежде всего, во всех стараетесь видеть людей.

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— И, вот, это человеческое... а человеческое — это что?... это взаимодействие, общение, прежде всего — оно, действительно, на первом плане.

А, вот, если возвращаться к, несколько, такому... бизнес-сленгу, уж извините, то как бы Вы охарактеризовали Ваш стиль руководства? Вы, всё-таки, предпочитаете, и Вам кажется эффективной, более, такая, иерархичная структура — вертикаль? Или, всё-таки, вот... более горизонтальный стиль отношений, когда каждый из Ваших... там... ближайших помощников... ну, скажем так... более вышестоящих сотрудников отвечает, просто, за свой тематический кусок, и все, более-менее, на равных, взаимодействуют?

А.Кузьмин

— В одном из банков — там есть такая система управления, как аджайл. И, Вы знаете, мы очень долго не могли понять, что же это такое. В общем, аджайл-пространство — это когда ты можешь взаимодействовать... ты не ставишь стенок каких-то... ты не ставишь барьеры... твоя задача — их максимально убрать. Для того, чтобы сотрудники, коллеги... не знаю... привлечённые какие-то специалисты — они понимали, что этих границ нет, и всегда можно подойти с любым вопросом и его командно обсудить.

И, вот, мой стиль управления — он, примерно, такой же. Я люблю, чтобы коллектив был небольшой, и коллектив был... каждый бы отвечал друг за друга, каждый бы поддерживал друг друга. И это крайне важно.

Потому, что, поверьте — я поигрался и в большую компанию, и в маленькую, и в региональные офисы какие-то... Я понимаю, что сегодня... вот, этот стиль управления, когда есть какая-то вертикаль власти... она, безусловно, есть, да... просто... банально: я, там, учредитель и директор, у меня есть бухгалтер, юристы, дальше — менеджеры — это, именно, построение. Но, с точки зрения общения, я считаю, что в коллективе должна быть свобода определённая. Потому, что, когда люди находятся... в таком... достаточно расслабленном состоянии, проще понять, готовы эти люди работать или нет? На что они готовы? Как эта команда будет взаимодействовать самостоятельно? То есть, грубо говоря, нет руководителя — работает эта команда, или не работает?

И, вот, когда у тебя такие свободные отношения в рамках коллектива — я считаю, это более эффективно.

К сожалению, с точки зрения бизнеса, такие команды — они очень долго самоорганизуются, нежели, когда — вот, человек, которому ты на бумажке написал, что он... там... с девяти до шести работает, и вот — список обязанностей.

А здесь — как бы, немножко сложнее. Потому, что у человека, как бы, есть цель. Твоя задача — там... реализовать такой-то проект. Проект не может закончиться в определённое время, всегда есть какие-то переносы, срывы... там... форс-мажоры. Тем не менее, в рамках того, когда ты человека погружаешь в середину проекта, в центр, и он понимает, что он сегодня взаимодействует абсолютно с разными командами, с разными участниками процесса, он сам — развивается. То есть, я считаю, вот, это — крайне важная история.

М.Сушенцова

— Здорово! То есть, для Вас важно выявить внутреннюю мотивацию человека.

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— Вы очень интересно подметили, что... действительно, когда человек расслабляется — то есть, у него нет мотива страха, что «меня сейчас поймает начальник»... там... не знаю...

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— ... «на меня какую-нибудь санкцию наложат»... то, действительно, открывается то, что, собственно, из человека изнутри исходит. Ему интересна эта работа, он хочет достигать каких-то результатов — это, действительно, своего рода, лакмусовая бумажка.

Расскажите, пожалуйста... У Вас очень много благотворительных проектов, о многих из них Вы сейчас упомянули, о чём-то мы поговорили подробнее... но, вот, что сейчас для Вас... знаете... самое дорогое Вашему сердцу из, вот, тех направлений помощи, которыми Вы занимаетесь?

А.Кузьмин

— Ну... у меня есть... я такой человек, который — не могу сидеть на одном месте, и, каждый раз, мы придумываем сами себе какую-нибудь новую задачу.

В этом году я в Карелии реализую футбольный манеж — вот, мы его делаем на площадке Всероссийского общества «Динамо».

То есть, я купил этот манеж, сейчас идёт стройка, и дальше — мы просто дарим его, соответственно, городу.

Это, как бы... проект, для меня — он почему важен? Потому, что моя крестница — она занимается футболом.

М.Сушенцова

— Здорово...

А.Кузьмин

— Детским... вот, этим... женским футболом. И почему-то в Карелии это очень сильно начало набирать обороты. А площадок нет. И, что-то, мы посидели, поговорили... я и говорю: «Ну, давайте реализуем. Это просто стоит каких-то денег».

Проект непростой — потому, что, опять же... поставщики... условия... сроки... не всегда, там, финансирование можно обеспечить вовремя... но, тем не менее, он двигается. И мы должны его реализовать, вот, в начале следующего года.

В следующем году — я уже поставил себе цель — я очень хочу, чтобы в нашей Черноголовке, как мы с Вами обсуждали, появилась ледовая арена. К сожалению, пока крайне сложно идёт, с точки зрения... вообще... восприятия властей. Ну... маленький городок... надо понимать. Но, при этом, Черноголовка в хоккее очень хорошо себя показывает. Если посмотреть выступления наших — и юниоров, и ветеранов — они достаточно неплохо себя показывают на различных турнирах.

Поэтому... каждый год стараюсь я ставить какую-то цель, и реализовать, вот, такой проект.

М.Сушенцова

— Да... я поясню этот момент для наших радиослушателей.

До начала эфира, мы с Антоном сошлись на том, что у нас есть общая географическая точка — это небольшой городок в Подмосковье Черноголовка, где у Антона находится загородный дом, и где он много чего уже сделал. Я знала об этих проектах, но не знала, кто их автор. Теперь я с ним познакомилась. А я, как раз, родом из Черноголовки, провела там всё детство, юность, и... очень приятно, я думаю, будет услышать, встретить...

А.Кузьмин

— ... почти земляка!

М.Сушенцова

— ... да... да... встретить почти земляка, и будет приятно нашим слушателям оттуда — я знаю, что многие из этого городка слушают нас, им будет особенно приятно.

Но, о чём ещё, пользуясь случаем, я бы хотела Вас расспросить — это о музее ретро-техники. Я знаю, что одно из Ваших давних увлечений — это ретро-автомобили, военная техника...

А.Кузьмин

— Ну, вообще, автомобили... да...

М.Сушенцова

— ... вообще, автомобили, да, возьмём шире — разного плана, и военные, в том числе... Вот, расскажите, пожалуйста, ещё о таком, вот, проекте, как Музей ретро-техники.

А.Кузьмин

— Да, это — военно-технический музей в Черноголовке. Находится он в селе Ивановском — это недалеко. В общем... если очень кратко, история была следующим образом.

У меня есть сосед, Вячеслав Васильевич, и, в какой-то момент, мы были у него... это был 2000 год, наверное... дома. Он рассказывал, как он купил очень красивый мерседес. Достаёт каталог, открывает, а на первой странице — ретро-машина. И я говорю: «Слушайте... а у меня друг сейчас такую продаёт». Он говорит: «Да, ладно...» Я говорю: «Да, серьёзно — он продаёт». Он говорит: «Сколько?» — я называю ему сумму. Он говорит: «Всё... давай, мы её берём!»

В общем, мы, действительно, купили эту машину, отправили ему, и, после этого он сказал: «Слушай... а мне, вообще, в принципе, интересно пособирать ретро-автомобили».

И, в Карелии, мы начали выискивать... вообще, в таких местах!... то есть, всякие старые машины — притом, что это машины довоенного периода. Мы нашли там форды, мы нашли... вот, эти... BMW... мерседесы... нашли редкий автомобиль Вандерер — к сожалению, не уцелел, в результате реставрации — сгорел... хотя, очень редкая машина.

И старт музея начался, на самом деле, с машины ГАЗ-М1. Мы нашли эту машину, Вячеславу Васильевичу я отправил фотографии... при том, что я, честно, не понимал ценности этого автомобиля. То есть... ну, ГАЗ и ГАЗ... для меня... иностранные машины казались более интересными. Он сказал: «Нет. Хочу ГАЗ-М1», — и мы в Карелии начали его восстанавливать. Купили машину-донора... ну... потому, что задача была — сделать машину с автоматической коробкой, так как Вячеславу Васильевичу так удобней.

И... как-то... вот, этот проект реализовался, и, в этот момент, Вы знаете... самое интересное, что я понял, именно — ты начинаешь восстанавливать, ты начинаешь жить этим проектом, ты погружаешься в историю. Потому, что... как сложно было делать, формовать, вот, эти крылья красивые — длинные, изогнутые... как сложно было покрасить такую машину... как сложно было сделать все, вот, эти стыки... и это в то время, когда... простите... техника была не на столько точна... как это делали?

И, вот... скажем так... с этого проекта, Вячеслав Васильевич посмотрел на всю эту историю, и сказал: «Слушай... ну... давайте собирать ещё машины!» — и, со временем, это просто превратилось в музей.

Следующей итерацией этого музея стало — это в том, что... где реставрируют машины. То есть, качество стало не устраивать, отправляли машину на реставрацию в Европу. Качество тоже стало плохое, плюс — ряд трофейных машин не вернули. Ну, они ж трофейные... И было принято решение делать мастерскую прямо на базе музея.

Вот, таким образом, собственно говоря, это сейчас укоренилось, и мастерская сейчас загружена на несколько лет вперёд — потому, что то качество, тот сервис, который может дать эта мастерская при выполнении таких работ — это сравнимо с музейной ценностью.

М.Сушенцова

— Вы знаете, слушаю Вас, и очень приятно становится от того, что Вы стараетесь делать важные и с исторической точки зрения, и с туристической точки зрения... такие... объекты, точки притяжения, именно, в небольших местах. Ну... Петрозаводск — это, конечно, областной центр, но, тем не менее... замечательно, что что-то устраивается и благоустраивается где-то не в наших крупнейших городах, а там, где, действительно, люди в этом нуждаются, и... допустим, в небольших городках — таких, как Черноголовка — это, действительно, делает эти городки, эти маленькие точки, сёла интересными для посещения.

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— Особенно, москвичам. Потому, что доехать от Москвы — всего час-полтора, и для детишек — особенно, для мальчишек — посмотреть на такие вещи, прикоснуться к истории...

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— ... и, может быть, действительно, что-то захотеть в своей жизни делать подобное... Не в смысле, конечно, заниматься именно ретро-автомобилями... но, вот, это приобщение к красоте...

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— ... пусть даже и в виде автомобильной техники — мне кажется, это... знаете... даже, такое... эстетическое воспитание.

А.Кузьмин

— Ну... здесь очень важно ещё подметить, что музей — это же не просто экспонаты, это не просто реставрационные мастерские — это ещё инфраструктура, это различные соревнования, это различные праздники. И, с развитием каждого из таких, вот, событий, количество людей, которые посещают и знают про этот музей, становится гораздо больше. Музей — это, всего лишь, точка... как, вот, и храм... это — точка притяжения. А вокруг него можно делать очень много различных событий.

М.Сушенцова

— Я напомню, дорогие слушатели, что у микрофона — Мария Сушенцова, и сегодня у нас в гостях — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.

Антон, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы сейчас помогаете Донбассу — я знаю, что это одно из основных направлений...

А.Кузьмин

— Давайте, не будем говорить «Донбассу», а — новым территориям, да? Правильней...

М.Сушенцова

— Новым территориям, да...

А.Кузьмин

— Ну... получилось так, что у меня есть друг, Ярослав, и, в какой-то момент... то есть, я видел, что он регулярно ездит — при том, что его поездки были связаны не... вот... с событиями, а он ещё «до» — он и открывал спортивные залы... потому, что... ну, вот, у человека была такая программа, скажем так. И, когда началась, соответственно, СВО, он начал ездить туда... и, как-то, вот, знаете... внутри — захотелось.

Я никогда не был в Украине. То есть, всё моё посещение Украины — это был, по-моему, 1996 год — я был в Евпатории. Всё.

То есть, я никогда не был в Киеве, понимаете? Для меня это... вот... как бы... ну... вообще непонятная территория, так скажем, неизвестная.

Вот. И... с Мирославом встретились, поговорили, и он говорит: «Да, ездим, действительно, помогаем. Вот, у нас есть Светлана Фёдоровна Гизай, она живёт в Луганске, депутат сейчас, и она, грубо говоря, нам скидывает списки, мы смотрим, чтобы это была адресная помощь, и — собираем, едем и раздаём это всё дело».

Вот, мы собрались в такую поездку, поехали, и первый город, соответственно, был Луганск. Вот, наша первая поездка. Конечно, меня поразило! Потому, что... ну... ты приезжаешь, и это погружение немножко в другой мир — тебе сложно его понять. Потому, что ты едешь, и там — беда, горе и надо помогать, и, вот, на этих чувствах, соответственно, ты там боишься лишнее движение сделать, лишнее слово сказать, спросить... Опять же... вот, это, вот, отношение там... братского народа... друг к другу... и так далее. То есть, ты крайне избирателен в выражениях.

Но когда мы приехали в Северодонецк и начали раздавать гуманитарную помощь, я... честно... прям, даже поменял своё первое представление о том, как это будет. Потому, что настолько люди культурно подходят по заявкам... То есть, кто-то говорит: «Вот, я сапожки заказывал... я обогреватель заказывал...» — то есть, никто не пытается это хапнуть и убежать.

Все встали в очередь, аккуратненько получили по заявкам, что они хотели. Понятно, что мы купили чего-то больше, что-то осталось. И люди говорят: «О, осталось! Можно я возьму?» — «Да, конечно».

Даже, вот, случай... подошла женщина и говорит: «Слушайте, сапожек мужских 42-го размера не осталось?» А остались — 44-го, мы говорим: «Есть 44-й, возьмите... с носочком...» — и так далее. Она говорит: «Нет-нет, может, кому-то другому...» То есть, вот, это было — очень человечно.

И когда ты, вот, первый раз съездил, второй, третий... ты общаешься с людьми... то есть, это не просто ты перевёл куда-то деньги, а это, прям, действительно, ты — лично, из рук в руки.

Мы ходили там по домам, ходили по этим подвалам... и ты видишь, вот, это всё происходящее вокруг, и ты понимаешь, что эта помощь — она очень важна. И когда сегодня люди погружаются в такие проблемы, неважно, как — поездкой, деньгами — это большой плюс, вообще, к объединению нас, как людей.

Другая поездка была... она получилась немножко больше — мы поехали сперва в Луганск, потом заехали в Донецк, и потом поехали в Мариуполь. И, вы знаете, когда мы ночью ехали с Донецка в Мариуполь — прям, буквально, под комендантский час, потому, что мы не успевали: где-то дороги не было, где-то заблудились — когда ты въезжаешь в Мариуполь, в сравнении с Луганском, это, конечно, прям — небо и земля. То есть, то, что сейчас сделали с Мариуполем, какой это красивый город, как там всё отстроили — это, конечно, впечатляет. Вот, хотелось бы, чтобы в рамках того, что сделалось там, оно бы и дальше двигалось, соответственно, по всем регионам. Потому, что мы умеем показать... собраться и показать, вот, эту, вот... как сказать... силу мысли, вложение, объединение... и, вот... ну... как «всем миром», действительно. Это, вот, понимаете... я слова выбираю... очень здорово бы это транслировать дальше!

Поэтому, вот... в рамках, вот, этой помощи, соответственно, я считаю, что — у кого есть отклик, надо продолжать помогать. Даже когда всё это закончится, надо, всё равно, помогать.

М.Сушенцова

— Да, Вы знаете, наверное, ведь, самая длинная и важная задача — длинная по времени — это выстраивание межчеловеческого взаимодействия с народами вновь присоединённых территорий.

То есть, действительно, нам всем очень будет нужно почувствовать близость друг ко другу...

А.Кузьмин

— Нам очень важно общение. И я скажу: самый большой опыт и то, что я для себя вынес, общаясь там с людьми — мы же не понимаем, как всё происходило тогда... ну... мы, многие, отстранены от этого. А это — участники тех самых событий, и того, что к ним привело, и что будет... то есть, очень важно общаться.

Вот, когда ты общаешься — там нет агрессии, там нет вины, там нет какой-то, там... каких-то обвинений, абсолютно... Там — абсолютно нормальные люди. И, когда ты смотришь, через что они прошли, в чём многие живут, как говорится... ну... волосы на голове начинают шевелиться.

И ты понимаешь, что сегодня... вот, я, когда из первой поездки уезжал, люди подходят — вот, у тебя в кармане ещё какие-то деньги есть: «Пожалуйста, возьмите... это... это...» — ты понимаешь, что тебе, в данный момент... слушайте, я, когда поехал, с собой взял аптечку: купил нурофен, там... что-то от желудка... ещё... и так далее... я даже таблетки все отдал! Вот, даже таблетки! Потому, что там они были в моменте важнее гораздо, чем они у меня.

И, вот, все, кто хочет понять, почему нужно помогать, я рекомендую просто... не надо ехать на линию соприкосновения, надо просто съездить в близлежащие районы, и вы сами всё увидите. Это, действительно, та вещь, которая заставит нас задуматься и поможет нам найти общий язык к объединению.

М.Сушенцова

— Здорово! Знаете, прям, захотелось съездить... Потому, что, действительно, мы живём, такой, в общем-то, сытой и довольной, размеренной жизнью, а когда соприкасаешься с другой жизнью, которая очень близко на грани со смертью, и, вообще, с другими нуждами, с другим чувством ценности жизни и ценности момента — это, конечно...

А.Кузьмин

— Да.

М.Сушенцова

— ... оздоравливает и отрезвляет в своей собственной жизни.

А.Кузьмин

— Так и есть.

М.Сушенцова

— Спасибо Вам за то, что поделились этим опытом!

Знаете, под финал нашей программы, мне бы хотелось Вам задать вопрос совсем не про бизнес, а, скорее, про сферу вне него в Вашей жизни — про семью. Вы уже поделились с нами, что у Вас четверо детей, Вы — многодетный отец, и я помню, что... Вы, так, коротко упомянули, что, вообще, хотелось бы пять детей — насколько я понимаю, Вы намекаете на значение слова «семья» — «семь я», да?

А.Кузьмин

— «Семь я», да...

М.Сушенцова

— То есть, семь человек — в Вашем представлении, для гармонии, нужно, как минимум, пять детей. Вот, расскажите, пожалуйста... Вы — очень занятой человек. У Вас, понятно — и Ваше дело, и множество других начинаний благотворительных... Как Вам удаётся находить, вот, этот баланс — пресловутый, может быть, но, на самом деле, очень важный для каждого из нас, особенно, если кто является многодетным родителем — всем эта проблема знакома. Вот, всё-таки, как, искренне стараясь вкладываться душою в своё дело, оставлять в этой душе ещё какие-то силы для семьи? Как Вам это удаётся? Какие у Вас есть секреты, традиции свои семейные?

А.Кузьмин

— Да, всё очень просто! На самом деле, как и в любом деле — надо искать баланс. То есть, его просто нужно искать.

Вернувшись к бизнесу... это кажется, что ты, собственно говоря, собственник бизнеса, и, в любой момент, можешь всё бросить, соответственно, и поехать... К сожалению, это не так. И, конечно, я стараюсь выбирать... у нас есть, грубо говоря, День рождения нашей семьи, когда мы всей семьёй собираемся и куда-то уезжаем... у нас есть Дни рождения — мы их тоже празднуем семьёй. Потом, опять же — Новый год, да? То есть, есть праздники, которые, в достаточно длительном промежутке, мы можем находиться все вместе.

Другой момент. Я скажу, наверное — очень многое зависит от женщины. И здесь я хочу, в первую очередь, вспомнить свою маму. Потому, что мама всегда учила, что, в любой ситуации, важен диалог. Как в бизнесе, так и в семье. В семье — в первую очередь.

И мы с супругой нашли этот баланс, постоянно находимся в диалоге. Понятно, что я закрываю вопрос зарабатывания денег, она — закрывает вопрос домашнего очага.

Но — во многом, это зависит от женщины. И, если, собственно говоря, твоя супруга воспринимает всё абсолютно правильно, и абсолютно понимает, что для тебя является важным — а, для мужчины, бизнес, и, вообще, дело — это крайне важно, и она даёт тебе возможность этим заниматься, тогда и дома всё хорошо. И, вот... здесь, опять же говорю... я тут играю маленькую роль... это всё — супруга.

Другой момент, который хотелось бы упомянуть... и призвать слушателей... не знаю, там... молодёжь: слушайте, рожайте, как можно больше детей! Потому, что... опять же... это — ваше развитие, это — ваше будущее!

Вот, когда мы пошли на второго ребёнка, мой папа говорил: «Ну, ты понимаешь? Это — второй ребёнок...» Я говорю: «Пап, ну... нас же тоже с сестрой — двое... и ничего страшного — прожили, как говорится». То есть, не надо задумываться о том, что... вот... там... «не хватит денег»... «жилищные условия»... всё будет! Вот, всё будет, действительно! Главное — не останавливаться.

А если по жизни идти легко, и к этому относиться легко... то есть... вот... поверьте — всё будет получаться!

М.Сушенцова

— Замечательно! На этих духоподъёмных словах... можно сказать, на призыве к демографическому подъёму...

А.Кузьмин

— Да, да... ( Смеются )

М.Сушенцова

— ... можно, со спокойной душой, заканчивать наш эфир.

Я напомню, что сегодня с вами была Мария Сушенцова, а у нас в гостях был Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений, и мы беседовали в рамках цикла «Вера и Дело», в котором мы разговариваем с предпринимателями о христианских смыслах экономики.

Спасибо Вам большое, Антон, за этот разговор...

А.Кузьмин

— Спасибо!

М.Сушенцова

— ... за то, что поделились и рабочим, и личным, и какими-то Вашими общими мыслями, направлениями деятельности, которых у Вас много.

Спасибо большое и нашим слушателям за внимание! До встречи через неделю!

А.Кузьмин

— Спасибо... спасибо!

М.Сушенцова

— До свидания!

Все выпуски программы Вера и Дело

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов